Люк сидел за компьютером в своей комнате, просматривая сайты о продаже подержанных автомобилей. Зазвонил мобильный телефон, и он ответил на звонок по громкой связи.

– Дарин? – спросил он.

– Грейси умерла, – ответила Дарин.

Люку сразу вспомнилась покойница: полная женщина в цветастых брюках-стретч, с прической, напоминавшей шлем. Серьги – дискотечные шары в ушах, сантиметровый слой пудры на лице и бледно-зеленая помада. Он встречался с ней на барбекю у Дарин. «У тебя проблемы, пацан. Да благословит тебя Господь», – сказала она тогда Люку и чмокнула в щеку, оставив зеленый отпечаток.

– Хреново, – ответил Люк.

– Это все, что ты можешь сказать? – удивилась Дарин.

– Я же только раз ее видел, – сказал он. – Тем не менее, мне жаль это слышать.

– Отец приглашает тебя посторожить мертвеца.

– Посторожить мертвеца? – переспросил Люк.

– Это семейный ритуал.

– Мне же не придется к ней прикасаться?

– Что за ерунда, – ответила Дарин. – Тебе всего лишь нужно будет несколько часов посидеть в церкви рядом с телом.

– Что-то вроде бдения? – предположил Люк.

– Да, только там никого не будет, кроме тебя и еще одного человека.

– И мне не нужно будет ничего делать? – уточнил Люк.

– Двоим членам нашей семьи нужно просто сидеть рядом с Грейси, пока не придет время ее хоронить. Такая у нас традиция.

– Звучит как сущий пустяк.

– Твоя смена в полночь.

– Ты и я?

– Нет, ты и дядя Сфортунадо.

Люк закатил глаза и покачал головой.

– Считай это посвящением в нашу семью, – сказала Дарин. – Отец сказал, что это – проверка твоей мужественности.

Люк усмехнулся.

– Я-то вижу, что ты еще недостаточно повзрослел, – поддела его Дарин.

Двумя днями ранее они ездили на озеро. Люк сидел на скамейке, а Дарин – у него на коленях лицом к нему. Было по-осеннему прохладно, но когда они целовались, от Дарин исходило невероятное тепло.

– Идет. Запиши меня, – согласился на предложение Люк. – Одна проблема – я без колес. Родители забрали машину на выходные.

– Тогда я заеду за тобой в полдвенадцатого, – сказала Дарин.

Люк выключил компьютер и пошел в душ.

На любых мероприятиях семейства Кабадула его почему-то всегда сажали рядом с дядей Сфортунадо. Спустя некоторое время до Люка дошло, что родственники не слишком-то любили находиться рядом со старейшиной. Тот нередко говорил на каком-то незнакомом языке, а его фразы на английском обычно сводились к чепухе о животных, вроде «луна кормит рыбу в озере» или «паук во рту – к пустым карманам». Стоило Люку взглянуть на него с недоумением, как старик непременно произносил «гадуче», что по мнению Люка означало «болван» или даже хуже. По воскресеньям семья Дарин ходила в церковь, но Люк так толком и не понял, какую религию они исповедовали. Он даже как-то спросил Сфортунадо, где родина семейства Кабадула. На каждую его догадку – Греция, Италия, Румыния, Турция, Россия – старик лишь щурился и отрицательно мотал головой.

– Вы цыгане? – решился спросить Люк.

– Если бы, – ответил Сфортунадо.

– Тогда сдаюсь. Откуда вы?

– Из другой страны.

– Какой?

– Древней горной страны! – громко ответил старик, раздраженно потрясая головой.

Включив воду погорячее, чтобы пошел пар, Люк закрыл глаза. «Надо бы курнуть для бодрости», – подумал он.

Дарин приехала на старом «чероки» ровно в полдвенадцатого. Это был первый раз на памяти Люка, когда она не опоздала. Он сел в машину. Дарин была одета во все черное – футболку, куртку, джинсы. Люку не были видны ее ноги, но он точно знал, что на них черные носки и кроссовки. Прежде чем он потянулся к ней, чтобы обнять, Дарин быстро поцеловала его, завела машину и отъехала от тротуара.

– Пристегнись, – сказала она.

– Куда едем? – спросил Люк, трогая локон ее волос.

– В церковь на Геббл-стрит.

– Убогий райончик.

– Это наша семейная церковь, – строго парировала Дарин.

– Может, поедем лучше на озеро, и ты сама проверишь мою мужественность? – предложил Люк, посмеиваясь.

– Ты что, накурился?

– Да не, – ответил он. – Просто устал. Твой звонок меня разбудил.

Дарин вздохнула и до самой церкви не произнесла ни слова.

– Мне с тобой нельзя, – сказала она, открывая дверцу.

Люк выбрался из машины. Дарин обняла его за талию, и ему пришлось облокотиться на капот.

– Я понимаю, что все это выглядит глупо, – сказала она, – но для меня это важно.

Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась, после чего уткнулась лицом ему в грудь.

– Не волнуйся, – ответил Люк, – я посижу с Грейси, как мой папаша на банкетах.

– Хватит дурачиться, – ответила Дарин.

– Положись на меня.

Не прошло и минуты, как она уже закрыла за ним церковные двери. Оказавшись в мрачном алькове, Люк почувствовал сильный запах ладана и старого дерева. Он вздрогнул. Сквозь проем осмотрел темные ряды скамеек и увидел алтарь из белого мрамора, окруженный статуями, перед которым стоял освещенный свечами гроб с телом Грейси. Набрав в грудь воздуха, Люк шагнул к свету.

Между первым рядом скамеек и алтарем сидел дядя Сфортунадо, рядом с которым стоял пустой складной стул.

– Здравствуйте, – чересчур громко сказал Люк, и по церкви разнеслось эхо.

Старик повернулся к нему, пристально глядя сквозь толстые стекла очков. На нем был серый кардиган, в нескольких местах прожженный сигаретами. Его волосы были растрепаны, белая как снег борода небрита как минимум неделю.

– Гадуче, – произнес он, поднимая дрожащую руку, и звучно пукнул.

– Рад вас снова видеть, – сказал Люк.

– Вот, значит, кого мне подсунули? – скривившись, крикнул Сфортунадо во тьму. – Из-за кошки у совы кровь идет…

– Отец Дарин попросил меня прийти.

– Ну да, ну да, – старик отмахнулся от него дрожащей рукой.

– Примите мои соболезнования, – сказал Люк.

Сфортунадо усмехнулся и указал на алтарь.

– Ей свои соболезнования выскажи.

Люк поднялся и осторожно подошел к гробу. Его глазам предстала Грейси, сделанная будто из опавшего теста. На ней было белое платье – взрослая версия платья для детских утренников. На губах виднелась привычная зеленая помада, а шлем светлых волос слегка покосился. За край гроба схватилась чья-то рука – сперва Люк испугался, но затем понял, что это дядя Сфортунадо.

– Дерьмово выглядит, – произнес старик. – А ты как думаешь?

Люк растерянно почесал затылок и, наконец, ответил:

– Ну… она же мертва.

Пожав плечами, Сфортунадо кивнул:

– Что верно, то верно.

– Что с ней случилось?

– Кое-что очень плохое.

Люк уселся обратно на стул. Сфортунадо пробормотал что-то, обращаясь к Грейси, после чего заявил:

– Она пахнет цветами.

Запрокинув голову, он расхохотался. Эхо загремело так, что Люку захотелось убежать. Старик проковылял к своему стулу и спустя каких-то пять минут уснул.

Люк поразглядывал скульптуры на алтаре – застывшие в мучительных позах вытянутые мраморные фигуры, полукругом выстроившиеся перед огромным золотым солнцем. Достав телефон, он отправил Дарин сообщение: «ккую релгю вы испвдте?». Дядя Сфортунадо похрапывал, сложа руки на впалой груди, и постепенно сползал со стула. Вскоре пришел ответ от Дарин: «Никаких смс. Увдмся на рссвте».

Свечи горели; время, казалось, застыло, и Люк прислушивался к доносившимся отовсюду тихим скрипам. Где-то во тьме шуршала мышь или какой-то другой мелкий грызун. Где-то капала вода. Сперва Люку было жутко, но совсем скоро стало скучно. Он подумал, что здесь не помешал бы телевизор. Потом подумал о Дарин. Они встречались с прошлой осени – с первого курса. Семейные традиции Дарин – к какой бы культуре они ни относились – требовали от молодых людей соблюдения старомодных формальностей. Им не запрещалось ходить вместе на вечеринки, в кино и на концерты, но Дарин настаивала, чтобы Люк непременно познакомился со всей ее семьей и ходил на все их семейные праздники и дни рождения.

Его друзья, как парни, так и девушки, звали его подкаблучником, но Люку было плевать. Ради черных, кажущихся живыми локонов Дарин, ее мягкой смуглой кожи, зеленых глаз и искреннего смеха он готов был терпеть любые насмешки. Дарин была девушкой решительной и всегда знала, чего хочет, а он не слишком хорошо учился, да и внешность у него была заурядная. Ему интересно было гадать, что же она в нем нашла.

Люк снова предался воспоминаниям о том вечере у озера. Чуть погодя он проверил телефон. Ему казалось, что прошло по меньшей мере пара часов, но выяснилось, что Сфортунадо уснул всего полчаса назад. Решив последовать примеру старика, Люк сунул телефон в карман, сложил руки на груди и закрыл глаза.

Когда он задремал, аромат ладана уступил место какому-то зловонному запаху, который, как сперва показалось, исходил от дяди Сфортунадо. «Грейси не бальзамировали», – подумал он напоследок, прежде чем уснуть. Ему снилось, как он среди ночи голым сдает какие-то дурацкие экзамены.

«Грейси не бальзамировали», – подумал он первым делом, просыпаясь от внезапного прикосновения к плечу. В церкви было холодно, и запах смерти теперь был стойким, как запах духов в парфюмерном магазине. Обернувшись, он едва не подскочил от неожиданности, увидев в трясущейся руке старика револьвер. Люк готов был броситься бежать, но Сфортунадо вытаращил глаза и поднес палец к губам, после чего махнул револьвером в сторону алтаря.

– Белка разрывает мне сердце, – прошептал он.

Люк снова дернулся, но старик схватил его за руку.

– Фаштулина, – произнес он, тыча револьвером себе в грудь. Отпустив Люка, он обратил взгляд к алтарю.

– Ладно, – ничего не понимая, сказал Люк, нерешительно усаживаясь обратно на стул.

– Это у нее в крови, – прошептал Сфортунадо.

– Что у кого в крови? – переспросил Люк.

– У Грейси, – ответил старик. – Каждые пятьдесят лет или около того в семье Кабадула рождается человек с гричино в крови. Пока они не умрут, определить это невозможно. Но насчет нее, – Сфортунадо указал на гроб, – у меня всегда было предчувствие.

– Гричино? – недоумевал Люк.

В то же мгновение Сфортунадо постучал пожелтевшим ногтем среднего пальца левой руки по стеклам очков, а затем поцеловал палец.

– Чувствуешь ветер? – спросил он.

Люк почувствовал на коже холодное дуновение. Пламя свечей бешено заплясало.

– Ну и холодрыга, – произнес он, стуча зубами. Изо рта вырывались облачка пара.

– Это ветер вечности, – сказал старик, опять взмахнув револьвером в сторону алтаря.

Люк успел заметить, как крышка гроба медленно закрывается.

– Какого хрена, – только и смог выговорить он.

От страха он не мог даже убежать. Ветер усиливался, гудя вокруг церкви и завывая под куполом. Люк дрожал. Дядя Сфортунадо тоже. Но стоило гробу медленно воспарить над постаментом, как старик распрямился и прицелился из револьвера.

Будто на невидимых нитях гроб поднялся на шесть футов над постаментом и полетел, словно медлительная деревянная торпеда. Когда он промчался над скамьями, дядя Сфортунадо выстрелил. Раздались три громких хлопка, подхваченные эхом, и вокруг брызнули щепки. Когда гроб скрылся в темном алькове, Сфортунадо постучал по лбу дулом револьвера, и произнес:

– Фашиль.

– Надо отсюда сматываться, – дрожа, сказал Люк.

Поднявшись, он увидел, как гроб выплывает из сумерек и направляется обратно к алтарю. Люк пригнулся. Дядя Сфортунадо выстрелил еще дважды, когда гроб пролетел над его головой. Щепки посыпались Люку на голову. Он заметил, как гроб накренился и, ускорившись, спикировал на алтарь, сминая металлическое солнце и снеся голову одной из скульптур.

Как только дядя Сфортунадо шагнул к алтарю, крышка гроба сорвалась с петель, и останки Грейси взмыли в воздух. Тело зависло вертикально. Светлый парик Грейси окончательно сполз набок, кожа лица свисала уродливыми складками. Она была белой, как снег; белым был даже язык, а в глазах исчезли зрачки. За ухмылкой зеленых губ виднелись острые клыки.

– Она же гребаный вампир, – выдохнул Люк.

– Лети как крапивник, – сказал Сфортунадо через плечо, и в этот раз Люку не пришлось расшифровывать команду.

Он бросился между скамьями к выходу. За его спиной снова раздались выстрелы, и он оглянулся. Старик торопливо ковылял за ним, жестом приказывая не останавливаться. Грейси корчилась на алтаре, визжа, словно побитая кошка.

Примчавшись к выходу, Люк выскочил на улицу и придержал дверь для дяди Сфортунадо. Прихрамывая, тот спешил изо всех сил, но ему оставалось преодолеть еще полпути. Грейси уже пришла в себя и снова воспарила над алтарем.

– Скорее! – крикнул Люк.

В тот же миг, когда Сфортунадо добрался до выхода, Грейси бросилась за ним. Люк схватил старика за руку и буквально выдернул наружу, захлопнув дверь. Раздался глухой удар.

– Она не остановится, – старик прислонился к двери и, согнувшись в три погибели, пытался отдышаться. Между вздохами он поднял палец и продолжил: – Но до рассвета ей из церкви не выбраться.

Дядя Сфортунадо усмехнулся и снова перевел дух.

– Я знал, что она гричино, – сказал он. – Я всем говорил, а они в ответ: «Ах, Сфортунадо, совсем из ума выжил на старости лет».

– Она не сможет выйти? – спросил Люк.

– Я же сказал. Позвони Дарин, расскажи ей про гричино. Пускай приезжают с оружием.

Достав телефон, Люк сделал, как велено, несмотря на то, что ему хотелось бегом бежать до самого дома и усесться в наушниках за компьютер. После долгих гудков Дарин ответила.

– Вы хоть понимаете, на что вы меня подписали?! – выпалил Люк.

– Хватит ныть, – ответила Дарин, – уже полночи прошло.

– Гричино, – выдохнул он. – Грейси взбесилась.

Вместо ответа Люк услышал топот ног Дарин и ее крик:

– Папа, Грейси гричино!

Прошло две минуты, прежде чем Дарин снова взяла трубку. Дядя Сфортунадо доковылял до каменной скамьи у входа и, охнув, сел.

– Никуда не уходи, – сказала Дарин по телефону. – Мы скоро приедем.

– Твой дядя сказал, чтобы вы приезжали с оружием. Дарин, что вообще происходит?

Она повесила трубку. Люк подошел к скамье и уселся рядом со стариком.

– Безумие какое-то, – сказал он.

Сфортунадо улыбнулся:

– Настоящее безумие начнется, если мы ее не убьем.

– «Мы»? Ну уж нет, – ответил Люк. – Я сваливаю.

Старик отмахнулся от него:

– Трусам не достается сокровище.

– Какое еще сокровище?

– Если убить гричино и отрезать левую ногу, то найдешь алмаз. Вот здесь, – старик нагнулся и ткнул пальцем в икру. – За икроножной мышцей. Подарок от великого духа за убийство чудовища.

– Да вы спятили, – сказал Люк.

– Вот такой большой, – Сфортунадо сжал руку в кулак. – Поможешь убить гричино – получишь свою долю.

– И как убить гричино? – поинтересовался Люк.

– Гмм, – задумался старик, покачиваясь взад-вперед. – Иногда совсем нетрудно. Стреляешь, стреляешь, стреляешь, пока гричино не перестанет двигаться, а потом пробиваешь ей голову.

– Чем?

– Медным гвоздем. Вот такой длины, – Сфортунадо расставил большой и указательный пальцы на расстояние шести дюймов. – Бить надо сюда, молотком, – он прикоснулся к центру лба и изобразил могучий удар. – Паф, и конец.

– А если она достанет меня первой?

– Гричино любит всякий ливер. Печень, почки, сердце. И кровь, конечно же.

– Почему?

– Это у них в крови. Раньше люди называли это одержимостью демонами, бесами, злыми духами. Но мы живем в двадцать первом веке. Можно сказать, что это наследственное заболевание. Из-за него гричино и появляются примерно каждые пятьдесят лет.

– Если это наследственная болезнь, откуда в ее ноге взяться алмазу? – с подозрением спросил Люк.

Дядя Сфортунадо пожал плечами:

– Слишком много вопросов. Помалкивай и помоги убить гричино.

– А летающий гроб – тоже технология двадцать первого века? – спросил Люк.

– Гадуче, – покачав головой, произнес старик.

Через пять минут на парковке остановился черный «мерседес» мистера Кабадулы. Не успел он затормозить, как Дарин выскочила из машины и побежала к скамье. Люк поднялся ей навстречу, но она бросилась прямиком к дяде Сфортунадо.

– Ты не ранен? – спросила она, обнимая его.

– Нет, нет. Гадуче мне помог, – сказал тот, поглядывая на Люка.

Подошел мистер Кабадула и о чем-то переговорил со Сфортунадо на своем языке. Дарин подошла к Люку и под руку увела его за угол церкви.

– Прости, что так вышло, – прошептала она.

– Издеваешься? Грейси оказалась вампиром! – возмутился Люк.

– Каждые пятьдесят лет это случается с кем-то из семьи. Жаль, что это оказалась Грейси.

– Может, вызовем, наконец, копов и уберемся отсюда?

– Нужно ее убить, – ответила Дарин. – Это семейный долг.

– Бред какой-то.

– Не оставайся, если не хочешь, – сказала Дарин. – Я вызову тебе такси.

– Послушай, я видел Грейси. Ее так просто не одолеть. Поехали вместе.

– Не могу.

– Ну что, готовы? – спросил мистер Кабадула, подходя к дочери. Он встал, скрестив руки на груди. У него были волнистые волосы с проседью и густые усы.

– Люк собрался домой, – сказала ему Дарин.

– Домой, значит, – бесстрастно произнес ее отец.

– Нет, я помогу, – передумал Люк.

– Стрелял когда-нибудь из пистолета? – спросил мистер Кабадула.

– Да, – не колеблясь, ответил Люк, ни разу не державший пистолет в руках.

– Пойдем к машине, – сказал отец Дарин.

Они последовали за ним. Дарин приобняла Люка и чмокнула в ухо.

– Мои родители не обрадуются, если меня убьют, – шепнул он.

Сфортунадо уже поджидал их. Мистер Кабадула открыл багажник «мерседеса» и шагнул в сторону.

– Выбирай, – подозвал он Люка.

В багажнике на бежевом шерстяном покрывале лежало шесть пистолетов, непохожих на те, что он видел в кино. Они были старыми, с гладкими деревянными рукоятями и серебряной филигранью на стволах.

– У тебя три выстрела, – сказал отец Дарин, когда Люк выбрал пистолет.

– Это что за пистолет такой, которого хватает всего на три выстрела? – удивился Люк, отходя от багажника и поближе рассматривая оружие.

– Три выстрела, – повторил мистер Кабадула. – Внутри каждой пули – ведьмина кость.

Люк опустил пистолет дулом вниз, опасаясь, что от старости или волшебства он может произвольно выстрелить. Отец Дарин раздал всем фонарики.

Сфортунадо оставил револьвер, который был у него с собой, и взял два пистолета. Так же поступил и его племянник. Дарин сунула свой за пояс джинсов.

Они собрались у входа в церковь, и мистер Кабадула начал инструктаж. Как только Люк услышал, что Грейси может поджидать их прямо за дверью, то испугался так, что не разобрал дальнейших указаний. Заметив смятение Люка, Дарин тронула его за руку.

– Понял, что делать? – спросила она.

Люк кивнул. Сунув один пистолет в карман мешковатых штанов, дядя Сфортунадо ухватился за дверную ручку. Мистер Кабадула пригнулся и нацелил пистолеты. Дарин тоже достала оружие и отодвинула Люка назад.

– Давай, – скомандовал мистер Кабадула, и дверь открылась. – Фонари! – крикнул он следом.

Люк и Дарин направили лучи в темный зал.

– Хорошо, – сказал мистер Кабадула. – Заходим.

Не успел Люк и глазом моргнуть, как Дарин с отцом прошли уже полпути до алтаря, а сам он остался во мраке алькова со стариком. Кругом стоял запах тлена, температура не поднялась ни на градус.

– Гадуче, – окликнул его Сфортунадо, – рассвет близится.

Словно очнувшись, Люк направился к алтарю, светя вперед фонариком. Он ожидал, что Грейси в любой момент спикирует на него из-под потолка или выскочит из-под скамьи, облизывая зеленые губы. Люк настолько напрягся, что едва машинально не нажал на спусковой крючок пистолета. Свечи на алтаре потухли. Таинственный ветер стих.

– Помни об алмазе, – шепнул Сфортунадо.

Волосы на загривке Люка встали дыбом. Развернувшись, он посветил фонариком назад, под скамьи, затем наверх, под потолок и, наконец, на Сфортунадо, который сам выглядел так, будто только что выполз из могилы.

Старик усмехнулся и махнул обоими пистолетами вперед. Люк не сводил глаз с луча фонарика Дарин. Девушка с отцом обходили алтарь слева.

– Направо, – скомандовал Сфортунадо, когда они с Люком достигли первого ряда скамеек. Люк посветил на алтарь – или то, что от него осталось после падения гроба. В этой части церкви было темнее. Толстые деревянные балки под куполом казались ребрами какого-то древнего чудовища.

С противоположной стороны раздался голос мистера Кабадулы:

– Сюда!

Люк обернулся и увидел, что фонарь Дарин светит вверх. Что-то мелькнуло в его луче. Тут же Люк увидел оранжевый всполох и услышал громкий хлопок.

– Дарин! – крикнул он, бросаясь назад вдоль скамеек.

У прохода к алтарю он услышал оклик Сфортунадо:

– Ложись!

Кинувшись на пол, Люк почувствовал, что Грейси пролетела прямо над ним. Раздались еще два выстрела. Люк съежился и заткнул уши. К нему подскочила Дарин и помогла подняться. Мистер Кабадула вновь зажигал свечи и расставлял их на алтаре. Горели они тускло, но даже этот свет дарил надежду на удачный исход.

Шаркая, из сумрака появился ворчащий Сфортунадо. Вся четверка собралась у алтаря и с оружием наготове встала спиной к стене.

– Как вы ее разглядели? – спросил Люк у Сфортунадо. – Фонарик же был у меня.

– Я и без всякого света понял, что ты напортачил.

– Вы умеете читать мысли?

– Пригнуться-то успел? – спросил старик.

– Пойду поищу выключатель, – сказал мистер Кабадула. – В темноте гоняться за ней глупо. Если включить свет, управимся за полчаса.

Никто не возражал. Слышно было, как Грейси шевелится где-то во мраке, куда не добирался свет свечей. Люк стоял перед разбитым гробом и дрожал. Дарин стояла рядом.

– Ну и вонь здесь, – сказала она.

– Ветер вечности, – произнес Сфортунадо.

Сунув один пистолет в кобуру, мистер Кабадула забрал у Люка фонарик и спустился по ступенькам с алтаря.

– Скоро вернусь, – сказал он через плечо.

Когда он скрылся во тьме, остальные могли следить за ним лишь по лучу фонаря, но вскоре пропал и тот.

Люк слышал, как Грейси ворчит, перемещаясь между скамьями где-то у выхода. Не прошло и минуты, как она переместилась ближе, к самому кругу свечей.

– Держитесь за мной, – сказал Сфортунадо, делая шаг вперед. – Я ее призову.

– Зачем? – удивился Люк.

– Дарин, объясни, – прошептал старик.

– Дядя Сфортунадо произнесет ламенталату, чтобы приманить Грейси, а мы ее расстреляем, – сказала Дарин. – Встань сбоку и на пару футов сзади, и держи пистолет наготове. Я встану с другой стороны.

Люк занял позицию и дрожащей рукой поднял пистолет.

Сфортунадо покосился на него.

– Не забудь, что когда ты спускаешь курок, из пистолета вылетают пули, – усмехнулся он и тут же позвал Грейси высоким, колеблющимся голосом.

От неожиданности Люк повернулся к Дарин. Та улыбнулась.

Пять раз выкрикнув имя Грейси, Сфортунадо на мгновение умолк и еще более высоким тоном принялся издавать звуки, похожие на птичьи – свист, чириканье, карканье, пение. Люк не смог сдержать смех даже несмотря на то, что в любой момент Грейси могла броситься на него из темноты. Нервный приступ смеха длился недолго, пока белый силуэт не спустился в круг рассеянного света в проходе. Бледное пятно колебалось вместе с огоньками свечей и, наконец, стало ярче, отчетливее – это была Грейси, на четвереньках ползущая к алтарю.

Сфортунадо продолжал присвистывать и ухать, брызжа слюной во все стороны. Он отчаянно замахал руками и поднялся на цыпочки, по-птичьи дергая головой взад-вперед. «Как бы старик не отдал концы от чрезмерного усердия», – подумал Люк.

Грейси подобралась ближе; ее ворчание эхом разносилось повсюду. Шагнув на алтарь, она зарычала и поднялась на ноги. Парик слетел, обнажив абсолютно лысую макушку. Глаза Грейси были закрыты, бледный язык свесился с подбородка. Она захрапела.

Птичий спектакль Сфортунадо окончился; пошатнувшись, старик растянулся на алтаре.

– Давай, – скомандовала Дарин, выступая с пистолетом вперед.

Люк на мгновение застыл, и в этот же миг в церкви включилось освещение. Люк прищурился и прикрыл глаза рукой, защищаясь от яркого света. Сквозь пальцы он заметил, как веки Грейси поднялись. Обнажились клыки. Летучей дикой кошкой она взметнулась в воздух. Раздался выстрел, затем еще один, и прежде чем Люк успел моргнуть, Грейси спикировала на Сфортунадо и впилась клыками в его левую икру. Кровь брызнула на алтарь, старик завопил от боли.

Крик Сфортунадо отрезвил Люка. Прицелившись Грейси в спину, он спустил курок. Отдача пистолета оказалась сильнее, чем он ожидал, и выстрел ушел в пол. Дарин метко поразила Грейси в бок, и вампирша скатилась с дяди Сфортунадо под ноги Люка. Тот отскочил и случайно выстрелил, разнеся половицы в щепки. Выстрел отпугнул Грейси, и вампирша метнулась назад. Одним прыжком она добралась до Дарин и принялась ее душить. Руки Дарин оказались зажаты между руками Грейси, и она никак не могла отбиться от приближающихся бледных губ.

«Во что я ввязался?» – в очередной раз подумал Люк, бросаясь девушке на помощь. Ему удалось обхватить Грейси за шею рукой, в которой был пистолет. Другой рукой он схватился за ствол и изо всех сил прижал пистолет к горлу вампирши. Оторвавшись от Дарин, Грейси попыталась освободиться от захвата. Дергаясь во все стороны, она закружилась на месте, и Люк едва не разжал руки. Мокрое тело Грейси напоминало глину, от которой разило гнилым мясом. Она вцепилась в руки Люка ногтями, и тому пришлось ударить ее головой в затылок. Вампирша зарычала и, пошатнувшись, свалилась с алтаря, увлекая Люка за собой. Он успел заметить, как Дарин целится в их сторону из пистолета, и не знал, стоит ли ему дальше хвататься за Грейси или отпустить ее. Упасть почти наверняка означало упустить вампиршу. Люк мысленно приготовился к удару о дощатый церковный пол, но его не последовало. Открыв глаза, Люк понял, что Грейси летит, и он вместе с ней. Взглянув вниз, он взвизгнул от страха.

– Отпусти ее! – крикнула Дарин.

Люк цеплялся только сильнее. Они поднимались все выше, к самому куполу, где Грейси выпрямилась и полетела вперед, выставив руки, как Супермен. Они кружили внутри купола, и, даже несмотря на панику, Люк смог разглядеть фрески, изображавшие людей с птичьими головами, поедающих насекомых, восседающего на троне кузнечика с нимбом над головой, а также леса и горы на фоне голубого, покрытого белыми облаками неба.

Грейси бормотала какую-то тарабарщину и летела спокойно, так что Люк смог ослабить хватку и устроиться поудобнее. Все происходящее казалось сном.

– Люк! – раздался голос снизу.

Встряхнувшись, он взглянул вниз с головокружительной высоты. Мистер Кабадула и Дарин сами казались кузнечиками. На полу рядом с ними корчился от боли Сфортунадо.

– Души ее! – крикнул отец Дарин, держа пистолет двумя руками, как и Люк, и прижимая к собственному горлу.

– Душить ее, – шепотом повторил Люк.

Отдышавшись, он с силой потянул за ствол пистолета. Грейси захрипела и задвигала бедрами, чтобы сбросить Люка. Они начали спускаться по спирали.

– Что бы ни случилось, не отпускай! – крикнул мистер Кабадула.

Выглянув из-за плеча Грейси, Люк увидел, как отец протягивает Дарин молоток и длинный медный гвоздь. Девушка подошла к самому краю алтаря. Мистер Кабадула спустился с противоположной стороны и присел.

Достигнув определенной высоты, Грейси перестала снижаться, как бы ни душил ее Люк. Они кружили в пятнадцати футах над алтарем, летая к скамьям и обратно.

– Я долго не продержусь! – крикнул Люк.

– Еще минутку! – ответила Дарин.

На пути к алтарю Люк заметил Дарин и услышал команду ее отца: «Давай, Дарин!»

Работая руками, девушка как заправский спринтер рванулась к отцу. Ее волосы развевались. Тот поджидал ее, вытянув сложенные руки перед собой и сплетя пальцы. Дарин вспрыгнула на руки отца левой ногой, и тот мгновенно вытолкнул ее высоко вверх.

Люк наблюдал, как ему казалось, издалека. Но когда Дарин взмыла в воздух, он понял, как близко они на самом деле были. Он рванул Грейси, опасаясь столкновения. Дарин исполнила в воздухе сальто, развернув тело так, чтобы, падая, пролететь мимо Люка и вампирши головой вниз и лицом к ним. В нужный момент она протянула руку с медным гвоздем и, махнув молотком, разом вколотила его Грейси в лоб.

Раздался тошнотворный хруст костей, и Грейси обмякла. Люк почувствовал рядом Дарин. Она с силой толкнула его, и он, выпустив вампиршу, с криком полетел прямо в руки поджидавшего внизу мистера Кабадулы. Тот осторожно опустил его на алтарь. Они оба взглянули вверх. Дарин сняла ремень и накинула его на шею Грейси, обмотав концы вокруг запястий. Оседлав поверженную гричино, девушка свесила ноги и, как могла, управляла снижением, потягивая ремень то в одну сторону, то в другую. Вампирша медленно, по извилистой траектории, снижалась прямо в открытый гроб. От такой невероятной точности Люка передернуло. В последний момент Дарин соскочила со спины Грейси, и та рухнула в гроб. Крышка закрылась без посторонней помощи, захлопнувшись с отчетливым щелчком. Спустя мгновение гроб испарился.

– Да ладно! – выдохнул Люк, закрыв лицо левой рукой.

Сфортунадо стонал, и Дарин с отцом наклонились, чтобы помочь ему. Люк подошел было ближе, но решил, что не слишком хочет видеть истерзанную ногу старика или, хуже того, смотреть ему в лицо. Вскоре мистер Кабадула отвел Дарин к Люку.

– Вот ключи, – сказал он, передавая дочери брелок. – Поезжайте без меня. Тут нужно все привести в порядок.

Со слезами на глазах Дарин кивнула.

– А что со Сфортунадо? – спросил Люк. – Он тоже превратится в гричино, как в историях про вампиров?

– Не беспокойся, – ответил мистер Кабадула, взводя курок пистолета. – Не стоит верить всему, что показывают в фильмах.

– Идем, – приобняв Люка, сказала Дарин и повела его вдоль скамеек к выходу.

Воздух снаружи был чист и свеж. На горизонте уже вилась лента рассвета. Где-то неподалеку пела птица. Люк и Дарин сели в черный «мерседес». Включив зажигание, Дарин выехала с парковки. Никто не решался ничего сказать, и Люк задремал, очнувшись только когда машина остановилась. Открыв глаза, он понял, что Дарин привезла их к озеру.

Они уселись на скамейку под соснами, встречая рассвет и слушая плеск воды. Люк обнял Дарин, а та положила голову ему на плечо.

– С ума сойти, – произнес он. – Что у вас за семейка?

– Ты все еще меня любишь? – спросила Дарин.

– Мне понравилось, как ты прибила Грейси гвоздем. Вы с отцом словно циркачи какие-то.

– Нас с детства этому учат, – ответила Дарин.

– Так что будет со Сфортунадо? Он не стал гричино? – спросил Люк. – Мне показалось, что твой отец собирается его прикончить.

– Не волнуйся о нем, – сказала Дарин, рисуя ногтем указательного пальца какой-то узор у Люка на лбу.

Люк почувствовал, как расслабляется. Его глаза закрылись, и спустя секунду он погрузился в сон. Когда он проснулся, солнце ярко светило, а рядом не было ни следа Дарин и «мерседеса».

В понедельник и вторник Люк пропустил занятия, сказавшись больным. Оба дня он просидел за компьютером, лазая в интернете и гоняя в Need for Speed. От воспоминаний о встрече с гричино ему становилось дурно. Люк думал позвонить Дарин или хотя бы написать, но стоило ему взять телефон, как перед глазами вновь появлялась летящая вниз головой девушка, пробивающая гвоздем череп Грейси. Дарин стала для него куда большей загадкой, чем «ветер вечности».

В среду он вернулся на занятия и узнал, что Дарин тоже не появлялась в школе. Люк искал ее повсюду – в привычное время в местах, где они обычно встречались. Он расспрашивал одноклассников и друзей, но никто не знал, где Дарин. К пятому уроку стало ясно, что в школе ее не было. Люк решил не пойти на седьмой урок и смылся из школы через спортзал. По пути через лес он выкурил косяк и спустя полчаса оказался у дома Дарин.

На окнах не было занавесок, и с первого взгляда стало понятно, что дом пустует. Рядом с подъездной дорожкой красовался знак «ПРОДАЕТСЯ».

– Она уехала, – вслух произнес Люк, не до конца понимая, огорчаться ему или радоваться.

Два дня спустя Люк проснулся среди ночи оттого, что кто-то тронул его за руку. Ему снился кошмар про церковь.

– Тсс, – раздался шепот.

Сперва Люк решил, что это мама услышала его крик во сне. Он повернул голову, ожидая увидеть ее, но вместо этого ему предстал тускло освещенный призрачный лик, который, казалось, просто парил над кроватью. У Люка перехватило дух, и он со стоном вжался в спинку кровати.

– Фаштулина, – сказал незваный гость. Призрачное лицо пошевелилось, и Люк понял, что освещавший его тусклый свет исходил от фонарика.

– Дядя Сфортунадо? – догадался Люк.

– Кто же еще?

– Чего вам нужно? – спросил Люк, включая настольную лампу.

На старике был длинное черное пальто и берет.

– Не ожидал меня увидеть, гадуче? – Сфортунадо погасил фонарик и сунул в карман.

– Как ваша нога? – спросил Люк и сглотнул.

– От осы глаза слезятся, – как всегда загадочно ответил старик и вздохнул. – Ох уж эта Грейси, укусила так укусила.

– Зачем вы пришли? Куда пропала Дарин?

– Хочу отдать тебе вот это, – рукой в перчатке Сфортунадо извлек из кармана пальто толстую пачку денег, перетянутую красной резинкой. – Здесь три тысячи, – сказал он, кладя деньги на тумбочку.

– Вы даете мне три тысячи долларов? – опешил Люк.

– Твоя доля за алмаз.

– Так это была правда?

– Я же говорил, – улыбнулся Сфортунадо.

– А что с Дарин?

– В наказание им приказали вернуться на родину.

– В наказание за что?

– У них не хватило воли. Я говорил им, что они должны от меня избавиться, но мой племянник слишком любит дядюшку.

– Значит, вы теперь тоже гричино? Грейси вас укусила и заразила? – предположил Люк.

Шаркнув ногами, Сфортунадо присел на край кровати.

– Почку я вам не дам! – воскликнул Люк, отдергивая ноги.

– Сдалась мне твоя почка, – ответил Сфортунадо. – По крайней мере, сегодня. Я хочу попросить тебя пробить мне голову медным гвоздем, – старик указал на точку над переносицей. – Дарин с отцом не смогли, и были изгнаны из этой страны. В моей крови теперь гричино, и я не мог отправиться с ними. Я останусь прежним старым Сфортунадо, пока не умру, но потом я стану таким, как Грейси.

Люк слушал с недоумением.

– Даже не просите, – сказал он.

Сфортунадо достал из глубоких карманов длинный медный гвоздь и молоток.

– Видишь ли, – сказал старик, – теперь здесь не осталось никого из семьи Кабадула. Когда я восстану из гроба, некому будет меня остановить. Многие станут моими жертвами. Это неизбежно.

– Да ну, – не поверил Люк.

– Пораженный гвоздем, я испарюсь, как гричино. Тогда Дарин и ее семья смогут вернуться. Гадуче, я вижу, что ты скучаешь по девочке, – сказал Сфортунадо и протянул Люку молоток с гвоздем.

– Нет! – крикнул Люк.

Сфортунадо поднялся.

– Не трусь! – рявкнул он.

Дрогнувшие губы старика на миг обнажили острые клыки. Он приблизился к Люку, но тут с лестницы и из коридора донеслись шаги. По-птичьи дернув головой, Сфортунадо насторожился.

– Родители идут, – сказал Люк.

– Выключи свет, – приказал Сфортунадо.

Как только в комнате стало темно, Люк пожалел о том, что послушался.

– Подумай о моем предложении, гадуче. Когда будешь готов, просто возьми телефон и трижды прошепчи мое имя. Я приду с молотком и гвоздем.

Дверная ручка щелкнула.

Сфортунадо отступил от кровати, и его силуэт растворился во тьме. Дверь открылась, зажегся свет, и на пороге комнаты появились родители Люка. Старика и след простыл.

– Мы слышали голоса, а потом ты крикнул «Нет!», – сказал отец Люка.

– Откуда эти деньги? – удивилась мама.

Люк не ответил. Повернувшись на бок, он свернулся калачиком и натянул на голову одеяло.