Когда они приехали в замок, Ник провел Сьюзен на второй этаж, где находились гостиная, спальня и ванная. Сьюзен медленно обошла их, оценив по достоинству величие десятифутовых потолков, роскошные восточные ковры и затейливую резьбу дубовой мебели.
— Великолепно, — пробормотала она, на минуту забыв обо всех своих тревогах. Она почувствовала, что Нику хочется узнать ее мнение.
— Я оставил эти комнаты специально для тебя, — сказал он, подойдя так близко, что от его дыхания заколыхались ее волосы.
Она направилась к окну, притворившись, что любуется видом Сиэтла. Свет лился сквозь стрельчатое окно, освещая мрачную мебель и темные цветастые обои.
— Энни, я…
— Все осталось по-прежнему, Ник, — предупредила она.
На минуту воцарилось молчание.
— Я обещал, что не стану тебя принуждать, и я сдержу слово, — тихо заметил он.
Сьюзен покраснела от сознания своей несправедливости.
— Извини. Я не хотела…
— Не важно. — Он направился к двери. — У меня есть кое-какие дела, так что я тебя покидаю. — Он помолчал. — Ужин подадут в шесть. Обычно мы ужинаем вместе, но если ты предпочитаешь, чтобы тебе приносили еду сюда…
Сьюзен покачала головой. Меньше всего ей хотелось добавлять лишней работы Карле. Она взглянула на часы. До ужина оставалось меньше часа.
— Хорошо. Я спущусь.
В первый раз с тех пор, как они приехали, Ник улыбнулся.
— Отлично. Тебе понравится наше общество. — Он замялся. — Увидимся за ужином.
Вскоре Сьюзен спустилась в общую комнату. При ее появлении Александр взвизгнул, признав гостью, и, бросив игрушку, нетвердыми шагами заковылял к ней.
— Ну здравствуй, здравствуй, шпингалет, — засмеялась Сьюзен, подхватывая его на руки.
Александр загукал от удовольствия и потянулся к ярким деревянным бусам у нее на шее.
— Осторожнее, малыш, — проворчала она. Подойдя к окну, Сьюзен увидела, как по крутой тропинке, ведущей от берега, взбирается Стив, мокрый до нитки и мрачный.
Когда Стив приблизился, стал заметен большой синяк у него на виске.
— Эй, парень, что с тобой случилось? — Ник изумленно смотрел на него.
— Досталось от той самой компании, — раздраженно выпалил он. — Мы сгружали бревна с баржи, и один из тех неповоротливых болванов не смотрел, куда он идет с двухметровым бревном. Он стукнул меня им по голове и сбил в воду. Я чуть не утонул.
Ник нахмурился.
— Все. С меня довольно их выходок. Завтра же уволь их всех.
— Я обеими руками «за», — согласился Стив. — Но сейчас у нас ответственный момент. Я не могу терять время. — Он сделал паузу. — Как только мы немного со всем этим разберемся, я их всех прогоню.
Ник бросил взгляд на Сьюзен.
— Только помни, я хочу, чтобы до конца недели их не было.
Сьюзен смотрела на него, прижимая к себе Александра.
Почему он так расстроен?
Может быть, они что-то скрывают от нее?
После обеда Сьюзен вышла на веранду, и Ник последовал за ней. Они молча стояли, облокотившись на перила, и смотрели, как солнце садится за горой Олимпик.
— Я люблю этот час, — вдруг заговорил Ник. — Когда я был маленьким, мы с мамой брали фонарь и спускались к берегу.
Сьюзен с удивлением взглянула на него.
— Ты вырос здесь? Но я думала…
— Что я из Калифорнии? — договорил за нее Ник. — Нет, я жил здесь, на острове. Мой дедушка взял нас к себе после того, как отец погиб во Вьетнаме.
— Тебе, наверное, помогло, что вы жили с дедушкой, — заметила Сьюзен.
— Хорошо если б так, — отозвался Ник. — Но старик никак не мог простить матери, что она вышла замуж за моего отца. Он считал, что тот недостоин ее. Потом, когда она умерла, мы остались с ним вдвоем.
— Мне очень жаль, Ник. — Ее пальцы сочувственно погладили его руку.
Он прокашлялся, стараясь избавиться от непрошеной хрипотцы.
— Дело прошлое. Я уехал, как только мне исполнилось восемнадцать. Дед пришел в ярость, что я отказался продолжить его лесопильный бизнес. — Ник помолчал, припоминая тяжелые сцены, которые устраивал упрямый старик. — Я рад, что мы помирились перед его смертью.
Он повернулся к ней. Заходящее солнце освещало ее нежное лицо и печальные глаза. Он с трудом удержался от того, чтобы обнять ее и поцелуями развеять ее тревогу.
— Эй, теперь уже все хорошо. — Он легонько провел тыльной стороной ладони вдоль ее подбородка. — Идем, я хочу показать тебе свою башню.
Энни застыла.
— Ник, я не думаю…
Хотя он предвидел ее отказ, но все же ощутил разочарование.
Он все время до ужина убирал из своего кабинета улики своей писательской деятельности, рисуя в своем воображении, как они вдвоем будут сидеть в уютной гостиной наверху.
Она направилась к двери, но он загородил ей дорогу.
— Энни, я обещал, что не буду создавать тебе проблем. Но почему мы не можем проводить время вместе? — Ее взгляд смягчился, и он поспешил продолжить: — Я мечтал повести тебя туда. Я не стану тебя ни о чем просить. Мы просто немного послушаем музыку. — Он сделал паузу. — И поговорим, если ты этого захочешь.
Затаив дыхание, он смотрел на нее.
— Ну, разве что на несколько минут, — нерешительно согласилась Сьюзен.
Первое, что она заметила, — это книги. Они занимали каждый дюйм круглой стены, свободный от окон. Большой стол с вращающейся крышкой стоял возле двери, на столе рядом с ним стоял компьютер.
Внимание Сьюзен тут же привлекла полка, сплошь уставленная книгами Тейлора Томпсона. Она уже почти забыла о пристрастии Ника к этим отвратительным книгам. Девушка неодобрительно поморщила носик.
Последний раз бросив неприязненный взгляд на коллекцию, она пошла дальше. На остальных полках стояли тома самой разнообразной литературы: от фантастики до энциклопедий. Она обратила внимание на множество изданий, посвященных детективным и полицейским расследованиям, а также психологии и психиатрии.
Ник поспешил с разъяснениями:
— Когда Карла затеяла программу, я заинтересовался проблемами жертв преступлений и тем, как им можно помочь.
Не успела Сьюзен что-либо ответить, как он взял ее за руку и повел к лестнице.
— Я хочу, чтобы ты посмотрела мою гостиную. — Он отступил, пропуская ее вперед.
В гостиной на полу лежал пушистый белый ковер и стояла мягкая удобная мебель. Напротив уютного дивана располагались встроенный телевизор и стереоустановка.
Ник подошел к стерео и перебрал несколько компакт-дисков. Комната наполнилась звуками блюза.
— Годится? — поинтересовался он.
Сьюзен кивнула.
— Я понимаю, почему ты любишь свою башню. Тут так красиво и спокойно.
Мягкий свет, приятная музыка и соблазнительный диван возбудили в ней желание уютно устроиться в объятиях Ника, почувствовать прикосновение его губ на своем теле. Она с усилием отогнала от себя эту мысль.
Ник нежно взял ее за руку.
— Я хочу показать тебе мою самую любимую комнату.
На верхнем этаже потолок вздымался вверх остроконечным шпилем. В потолочные панели были встроены световые люки, сквозь которые виднелось звездное небо.
Сьюзен переходила от одного окна к другому, вдыхая ночные ароматы. Из нижней комнаты доносились ленивые звуки музыки. Она скорее почувствовала, чем услышала, что Ник подошел вплотную к ней.
Он обхватил ее руками за талию, приблизив губы к ее уху.
— О чем ты думаешь, Энни? — прошептал он.
Она не смогла ответить. Она лишь ощущала его тело и тепло его дыхания у себя на шее.
И большая кровать в середине комнаты, такая манящая и соблазнительная.
Боже, что она делает? Всего лишь пара шагов — и она окажется в этой постели, и опять будут эти поцелуи и ласки, которые она так старалась забыть.
Она сбросила с себя его руки.
— Мне нужно идти, Ник.
И без оглядки бросилась к лестнице. Спотыкаясь и скользя, почти скатилась по ступенькам.
Сверху до нее донесся голос Ника:
— Энни, не убегай. Пожалуйста.
Его мольба только подстегнула ее. Каждое мгновение, проведенное с ним, разрушало ее защиту и делало угрозу для него все реальнее. Она поспешно направилась к лифту и, добравшись до своей комнаты, заперла дверь изнутри большим старинным ключом.