Еще шесть занятий с клиентами, и рабочий день Кэмерон в клубе закончился. Но это вовсе не означало, что она могла отдыхать. В ее расписании значилось еще несколько человек, которых она тренировала на дому, так что окончательно освободиться Кэмерон могла в лучшем случае в восемь. Только после этого она могла позволить себе вернуться домой, забрать у мистера Васаби — дружески расположенного к ней пожилого соседа-японца — двух своих собак, приготовить легкий ужин и наконец лечь спать, чтобы назавтра встать так же рано и снова мчаться на работу.

Кэмерон была самым настоящим трудоголиком. Но ведь о ней некому было позаботиться, а это означало, что ей и дальше надо работать в поте лица и откладывать деньги, если она хочет когда-нибудь стать хозяйкой собственной фитнес-студии.

К счастью, усилия Кэмерон не были напрасны. Еще немного, и она сможет осуществить свою заветную мечту.

— Ты сейчас куда? — поинтересовалась Линда, когда Кэмерон направлялась к выходу из клуба.

— К Шарлин Льюис, — ответила Кэмерон. — Насколько я знаю, из всех голливудских жен ты питаешь особо нежные чувства к ней, не так ли?

— Ах, к этой… — протянула Линда, постукивая по столешнице своими неправдоподобно длинными ногтями. — По-моему, эта миссис Льюис — та еще стерва. Типичная снобка. Муж у нее староват, да и пьяница к тому же. Ни на что не годен.

— Вот как? — со смехом осведомилась Кэмерон.

— Да брось ты, — отмахнулась Линда. — Это всем давно известно. Шарлин только и ждет, пока он откинет копыта, чтобы заграбастать его миллионы и начать трахаться с пляжными мальчиками.

— С пляжными мальчиками? — Кэмерон приподняла бровь.

— Ты отлично знаешь, какой тип мужчин я имею в виду, — усмехнулась Линда.

— Интересно, ты ненавидишь всех моих клиентов или только Шарлин и мистера Лорда?

— Не всех, а только тех, кто хамит и задирает нос, — отрезала Линда. — Вот, например, у тебя в списке есть несколько актеров, которым я бы с удовольствием потерла спинку в душевой после тренировки. А Джоанну я просто обожаю — уж она-то умеет и пошутить, и посмеяться.

— Быть может, ты изменишь свое отношение к моим клиентам, если узнаешь, сколько они мне платят за час работы, — улыбнулась Кэмерон. — Например, мистер Лорд тренируется по двойному тарифу, а это значит, что он помогает приблизить мою мечту.

— Нет, — покачала головой Линда. — Это ты помогаешь им подобрать отвисшие задницы.

— В общем, мы помогаем друг другу, — согласилась Кэмерон. — Не понимаю только, почему тебе это не нравится.

— Потому, что ты слишком много работаешь. У тебя нет никакой личной жизни, а это… нездорово.

— Моя личная жизнь в ее нынешнем виде меня вполне устраивает, спасибо, — едко ответила Кэмерон.

— Знаешь, — продолжала Линда, не слушая ее, — у моего Карлоса есть друг…

— Не интересуюсь.

— Отчего же? — осведомилась Линда с самым невинным видом. — Вот скажи, когда ты в последний раз ходила на свидание? Я что-то такого не припомню…

— Я отлично помню, когда я в последний раз была на свидании. Но лучше бы мне не помнить… — вздохнула Кэмерон, думая о маленьком волосатом импресарио с усами, торчавшими в стороны, как руль горного велосипеда. Он клятвенно обещал устроить ей роль в кино, не допуская мысли, что карьера актрисы Кэмерон никогда не прельщала. Бр-р…

— Работа, работа, работа — и никакого секса! Так нельзя, дорогая… — нараспев проговорила Линда.

— Секс расслабляет и отнимает силы, — отрезала Кэмерон.

— Знаем, знаем, — кивнула Линда. — Воплощенная целеустремленность, вот кто ты такая!

— Вы меня звали? — весело спросил Дориан, который, поигрывая мускулами, появился в дверях раздевалки.

— Как бы не так, — шутливо огрызнулась Кэмерон.

— Стерва!

— Потаскун.

— А ты, оказывается, неплохо меня знаешь. — Дориан горделиво улыбнулся.

— И я, и половина Западного Голливуда тоже, — отрезала Кэмерон. Дориан действительно был не слишком разборчив в своих связях как с женщинами, так и с мужчинами, но он ей все равно нравился: у него было доброе сердце, к тому же в критических обстоятельствах на Дориана всегда можно было положиться.

Все еще улыбаясь, Кэмерон вышла на площадку позади клуба, где стоял ее серебристый «Мустанг»-фастбэк 1969 года. Это была великолепная машина, которая без проблем доставляла Кэмерон туда, куда ей нужно было доехать, к тому же управлять ею было сплошным удовольствием. Каждый раз, когда у нее выдавался свободный денек, Кэмерон садилась в «Мустанг», загоняла на заднее сиденье своих собак, включала ай-под с коллекцией музыкальных записей и мчалась на пляж под песни «Блекайд пиз» и «Кул Джей». Это был ее излюбленный способ расслабиться — на работе Кэмерон так уставала, что предпочитала просто ничего не делать, а не бегать на бесполезные свидания к «друзьям Карлоса», о которых ей было известно только то, что они «не прочь перепихнуться». В принципе, она была вовсе не против приятных мужчин, ей только не хотелось ненужных осложнений. Кроме того, когда Кэмерон казалось, что немного секса ей не помешает, она встречалась со своим приятелем Марлоном, о котором не знала ни Линда и никто другой.

Марлону было девятнадцать, и он учился в Лос-Анджелесском университете. Кэмерон познакомилась с ним, когда совершала утренние пробежки по дорожкам студенческого городка. Их дружба основывалась на том, что каждый из них мог прибегнуть к помощи другого каждый раз, когда чувствовал необходимость сбросить сексуальное напряжение. Это была чисто гигиеническая процедура — никаких обязательств, никаких глубоких чувств. Правда, по временам Кэмерон испытывала некоторую неловкость, поскольку, строго говоря, Марлон был еще тинейджером, однако до двадцатилетия ему оставалось всего ничего, и это служило ей некоторым утешением. В конце концов, никто не мог сказать, что она спит с мальчишкой. Кроме того, самой Кэмерон было лишь на пять лет больше.

Как бы там ни было, о существовании Марлона никто не знал, а Кэмерон твердо решила, что и дальше будет хранить свой секрет. Линда стала бы критиковать ее выбор, если бы узнала, а Дориан мог захотеть воспользоваться Марлоном сам.

Линда, Дориан и чернокожий Коул Дебарж — еще один клубный инструктор с нетрадиционной сексуальной ориентацией — были лучшими друзьями Кэмерон. И все же свои секреты она хранила даже от них.

До огражденной высоким забором территории, где жила со своим богатым мужем Шарлин Льюис, Кэмерон добралась за рекордно короткое время. Роскошный особняк стоял в некотором отдалении от въездных ворот, на вершине холма, благодаря чему из каждой его комнаты открывался великолепный вид на окрестности. Но чтобы попасть в него, гости должны были въезжать через охраняемые ворота и подвергнуться тщательной проверке дежурным и охранниками, которые в обязательном порядке записывали, кто и к кому приехал.

Пока Кэмерон медленно ехала по аккуратным, вылизанным улочкам мимо внушительных особняков за высокими оградами, ей пришло в голову, что окружающий пейзаж напоминает ей некое сюрреалистического гетто для миллионеров. Эта мысль рассмешила ее.

Шарлин Льюис появилась в Голливуде лет двадцать тому назад. Сначала она вышла замуж за популярного певца из Вегаса, потом сменила его на знаменитого композитора. Третьей ее жертвой стал Аарон Оттерли — эксцентричный миллиардер, который за свою долгую жизнь успел дважды овдоветь. Сейчас его возраст приближался к восьмидесяти.

Шарлин кое-что знала о голливудских обычаях, поэтому, как только ей стало известно, что миллиардер свободен, она налетела на него как коршун на цыпленка. И дело было даже не в том, что жених показался ей перспективным. Сама она с годами тоже не становилась моложе, и дата, после которой Шарлин пришлось бы поставить крест на своих честолюбивых планах, стремительно приближалась: престарелые голливудские миллиардеры предпочитали жениться на совсем юных двадцатилетних девчонках. Если же невеста была несколько старше, то она наверняка была японкой или китаянкой.

Окрутить Аарона Оттерли оказалось довольно просто. Для этого Шарлин понадобилось только разрешить старичку примерить все платья из своего гардероба и походить в них. Особенно приглянулись Аарону ее ультрасексуальные, хотя и несколько старомодные вечерние платья от Валентино и от Дольче и Габбана.

Приятной неожиданностью оказалось и то, что ей вовсе не нужно было спать с мужем. Аарон Оттерли получал удовольствие, нарядившись в одно из ее платьев, и созерцал себя в высоком, в рост, зеркале. А если рядом была Шарлин, он чувствовал себя наверху блаженства.

Иными словами, для Шарлин это был бы идеальный брак, если бы не одно «но». У Аарона были взрослые дети, которые, будучи уверены, что она охотится за его деньгами, терпеть ее не могли, но она надеялась, что со временем ей удастся как-нибудь решить проблему в свою пользу.

Кэмерон, которой все это было хорошо известно, давно пришла к выводу, что Линда, по всей вероятности, права и что Шарлин Льюис просто дожидается момента, когда ее супруг сыграет в ящик и на нее прольется золотой дождь. Тогда она сможет жить в свое удовольствие, не обременяя себя финансовыми проблемами. За всю свою жизнь Шарлин не работала и дня — и не собиралась работать и впредь.

У дверей особняка Кэмерон встретил дворецкий-филиппинец. Вежливо поздоровавшись, он сообщил, что хозяйка уже готова и ждет ее. Кивнув ему в ответ, Кэмерон двинулась по анфиладе роскошных комнат и коридору первого этажа к гимнастическому залу, расположенному рядом с бассейном.

— Ты опоздала! — недовольно проговорила Шарлин, сидевшая верхом на велоэргометре. Сегодня на ней было трико ядовито-розового цвета, которое обтягивало ее тело, точно вторая кожа.

Шарлин Льюис являла собой образец достижений современной косметологии. «Ботокс», «Ювена», силикон, коллаген и все новейшие средства для борьбы с возрастом были ее лучшими друзьями. О липосакции она тоже знала не понаслышке. Правда, к классическому хирургическому вмешательству Шарлин прибегала только в случае, если ей хотелось изменить форму своего по любым меркам внушительного бюста, но всем другим процедурам она доверяла без сомнений. И надо сказать, что в свои сорок шесть Шарлин выглядела отлично; на ее лице не было ни одной морщинки, и только обколотые «Ботоксом» губы были неестественно надуты.

— Всего-то на пять минут, — ответила Кэмерон.

— Ты прекрасно знаешь, что я люблю точность, — раздраженно бросила Шарлин. — Пять минут — это не так уж мало. В это время я могла бы заниматься чем-нибудь другим, а не сидеть здесь и ждать тебя.

«Чем, интересно, ты могла бы заниматься? — хотелось спросить Кэмерон. — Красить мужу ресницы своей тушью? Покупать новые откутюрные тряпки? Трахаться с рабочим, который приходит чистить бассейн?»

— Снимите, пожалуйста, ваше кольцо, — сказала она и, лучезарно улыбнувшись, указала на огромный безвкусный перстень с двенадцатикаратным бриллиантом, который Шарлин носила на среднем пальце. — Начнем с разминки.

Шарлин с видимой неохотой сняла кольцо. Для нее это был своего рода стратегический резерв, поэтому она старалась ни на минуту не выпускать его из виду. Кэмерон была уверена, что на деньги, вырученные от его продажи, семья из пяти человек могла безбедно прожить лет десять, а то и больше.

— Вперед! — скомандовала Кэмерон и, подняв руки над головой, сделала несколько глубоких наклонов. — Ради красоты придется помучиться.

— Почему это? — осведомилась Шарлин, слезая с тренажера и повторяя ее движения.

— Потому что, если вы хотите потрясающе выглядеть, это единственный способ.

— А вот захочу, — пробормотала Шарлин, — сяду на диван и буду есть пирожные с кремом. И пусть меня разнесет!

— Не разнесет, — уверенно ответила Кэмерон, включая музыкальную систему. — Будете заниматься — сохраните форму надолго, может быть, навсегда. Это ваша судьба.

— Правда? — удивилась Шарлин.

— Правда, — кивнула Кэмерон.

Уверенность в себе и оптимизм были той силой, которая поддерживала ее каждый день, не позволяя сдаться усталости и опустить руки. Кроме того, умение подбодрить клиента, настроить его на положительный результат как раз и делало Кэмерон одним из самых успешных фитнес-инструкторов.

Было уже начало девятого, когда она вернулась наконец в свой скромный дом с одной-единственной спальней, стоявший на тихой улочке позади супермаркета «Вон» в Санта-Монике. Кэмерон снимала свое жилье у весьма успешного дизайнера по интерьеру, который, несмотря на некоторую экстравагантность характера, был одним из любимых ее клиентов. По лос-анджелесским стандартам, дом был совсем крошечным, зато позади него имелся небольшой сад, где Йоко и Леннон — два ее лабрадора — могли поваляться на травке и погреться на солнышке. Собак Кэмерон любила; с ними ей никогда не было ни скучно, ни одиноко.

Заварив себе чашку соевой лапши, Кэмерон прослушала сообщения на автоответчике. В основном ей звонили клиенты, отменявшие или переносившие занятия, и только последнее сообщение было от Джилл Хонер, телепродюсерши, которая хотела знать, не сможет ли она выбрать время, чтобы потренировать на дому Дона Верону — ведущего популярного телевизионного ток-шоу.

О Доне Кэмерон, разумеется, слышала, но его шоу, которое начиналось довольно поздно, она ни разу не видела. Впрочем, особого значения это не имело — главное, у нее будет еще один клиент, готовый оплачивать ее недешевые услуги.

Доев лапшу, Кэмерон перезвонила Джилл и записала адрес и телефон Дона, а потом повела Йоко и Леннона на вечернюю прогулку. Обежав с ними вокруг квартала, она вернулась домой и рухнула в постель.

Заснула Кэмерон почти мгновенно. Сегодня у нее выдался не самый легкий день.