Во всех уголках нашей планеты в людской памяти сохранились предания о временах далекого прошлого, когда основатели цивилизации использовали силу звуковых колебаний для возведения первых городов. Среди остатков этих городов трудно найти более загадочные, чем руины Тиауанако, грандиозной цитадели в Боливийских Андах, которая когда-то располагалась на берегу огромного горного озера Титикака, но в настоящее время из-за геологических и климатических изменений в этом регионе оказалась в 19 километрах от береговой линии.

На громадной площади разбросаны многочисленные мегалитические постройки, преимущественно храмы, а также украшенные резьбой монолиты и использовавшиеся при строительстве блоки весом до 100 тонн. До начала работ по реконструкции большая часть того, что осталось от Тиауанако, лежало на земле, как будто поваленное огромной разрушительной силой. По всей видимости, это стало результатом череды природных катастроф, в том числе землетрясений и наводнений — событий, которые также привели к поднятию озера Титикака с уровня моря на высоту трех километров. Время постройки этого древнего города точно неизвестно. Единственное, что можно утверждать со всей определенностью, — он очень стар. Знаменитый археолог из университета Ла-Паса профессор Артур Познански, выполнивший подробное исследование Тиауанако в 1911 году, относил время его рождения примерно к 15 000 году до нашей эры, а гибели — к 10 000 году до нашей эры — предположительно в результате глобальных катаклизмов, сопровождавших окончание Последнего ледникового периода. Другие известные ученые подтвердили необыкновенно древний возраст города, хотя придерживающиеся традиционных взглядов археологи и историки продолжают настаивать, что Тиауанако был построен примерно в 700 году нашей эры.

Главной достопримечательностью руин Тиауанако считаются Врата Солнца — огромная каменная арка весом около 10 тонн. На поверхности арки вырезано изображение мужской фигуры с длинными жезлами в руках. Это легендарный основатель Тиауанако Тики-Виракоча, или Тунупа, который вышел из острова посреди озера Титикака в начале времен и вместе со своими последователями, которых тоже называли «Виракоча», заложил город Тиауанако, а затем двинулся на север, неся цивилизацию населяющим эти земли племенам.

Виракоча, принесший знания доинкским народам; изображение на так называемом календарном фризе Врат Солнца в Тиауанако.

В одной из легенд, рассказанных местными индейцами аймара испанскому путешественнику, посетившему эти земли вскоре после покорения их испанцами, говорится о том, что город был основан в эпоху Четах Пана, или Первого Творения, задолго до появления инков. Его первые обитатели обладали сверхъестественными способностями и могли чудесным образом поднимать камни над землей, которые «…перемещались по воздуху [из расположенных в горах каменоломен] звуком трубы».

По отношению к Египту Боливия находится на противоположной стороне земного шара, однако и здесь можно найти свидетельства, что народы Америки обладали недоступными нашему пониманию знаниями в области акустики. Откуда взялись эти мифы, и не лежат ли в их основе исторические факты? Может быть, легенды разных народов как-то связаны между собой? Поскольку и сооружения на плато Гиза, и Тиауанако были построены в конце Последнего ледникового периода, то есть примерно за 15 000 или 10 000 лет до нашей эры, то не могла ли акустическая технология распространяться одной и той же, ранее неизвестной культурой?

Индейцы аймара из Боливии и Перу также рассказывали первым испанским путешественникам и историкам, что Виракоча был не просто хранителем мудрости и чудотворцем, но также ученым, скульптором, агрономом и инженером, «который на крутых склонах ущелий устроил террасы и поля, а также возвел опорные стены, чтобы поддерживать их». В отличие от местных жителей Тики-Виракоча был светлокожим и голубоглазым человеком высокого роста со светлыми или белокурыми волосами и бородой. Он носил длинную белую тунику, подпоясанную ремнем, и имел «властные манеры». Во многих легендах и мифах Южной Америки внешность этого носителя мудрости описывается одинаково, что свидетельствует о его принадлежности к индоевропейской расе. Странно, однако, что именно ему приписывали способность волшебным образом перемещать каменные блоки. В одной из легенд говорится, что сначала он создал божественный «огонь», который «погас по его команде, но лежавшие в огне камни стали такими легкими, что их можно было поднять одной рукой, как будто они были сделаны из пробки». Кем же на самом деле был этот светлокожий Виракоча и почему ему приписывалась способность перемещать каменные блоки при помощи сверхъестественных сил?

 

Стоит лишь негромко свистнуть

Передвигаясь на север, на расположенный в Мексике полуостров Юкатан, мы обнаружим затерянные в джунглях древние храмы майя, доколумбовой цивилизации, отличавшейся чрезвычайно высоким уровнем культуры. Период расцвета их в высшей степени необычной империи пришелся на первое тысячелетие христианской эры, хотя свои глубокие знания они, вне всякого сомнения, унаследовали от более древней культуры. Майя интересовались не только небесными циклами и движением звезд, но и природой времени. Так, например, их невероятно сложный календарь под названием Длинный Счет позволял точно вычислять день и месяц дат, уносивших нас на миллионы лет в прошлое.

Один из самых загадочных храмовых комплексов, оставленных нам цивилизацией майя, находится в городе Ушмаль. Согласно легенде он был построен карликами. Еще более любопытной представляется дополнительная информация об этих карликах, содержащаяся в одной из легенд майя: «Строительные работы не представляли для них особого труда — им достаточно было лишь свистнуть, и тяжелые камни становились на место». Говорят, что эти могущественные карлики построили все сооружения самой первой эпохи и что, подчиняясь их свисту, камни сами занимали свои места в зданиях, а дрова доставлялись из леса прямо к очагам. Несмотря на свои сверхъестественные способности карлики погибли во время Великого потопа, хотя многие из них пытались спрятаться под землей «в огромных каменных полостях, похожих на подземные резервуары [которые они рассматривали] как лодки».

Здесь мы опять сталкиваемся с малопонятными и, возможно, противоречивыми историями о существовавшей в допотопные времена расе, способной при помощи силы звука возводить каменные стены. Эти небылицы легко посчитать фантазиями невежественных людей, однако обитатели Египта и Америки были не единственными, кто говорил об использовании звука при сооружении их древних памятников.

 

Город,

построенный звуками лиры

По свидетельству древнегреческих авторов столица Беотии — древнего царства, расположенного к северо-востоку от Афин — Фивы были основаны Кадмом, знаменитым финикийским путешественником и хранителем знаний. Этот древний город в честь своего основателя был назван Кадмеей, и, согласно легенде, его строительство было закончено сыном Юпитера Амфионом. И что самое интересное, легенды говорят, что звуки лиры или арфы Амфиона были способны двигать камни и что именно таким образом были построены Фивы. В своем многотомном груде «Описание Эллады» греческий географ второго века Павсаний рассказывает о том, что Амфион возвел городские стены при помощи «музыки своей арфы», а «звуки его песен заставляли идти за ним даже камни и диких зверей». Аполлон Родосский в своей «Аргонавтике» поэтично описывает, как Амфион громко и благозвучно играл на золотой лире, а вслед за ним двигалась скала вдвое больше его.

Следует ли считать эти легенды просто выдумкой, в основе которой лежат литературные преувеличения и фантазии, или искаженной исторической памятью о тех временах, когда первые жители Фив, объединившись под началом основателя города Амфиона, использовали звуки лиры для того, чтобы передвигать каменные блоки и возводить стены?

Это кажется невероятным, но если в основе подобных мифов действительно лежит память о действительных событиях, то в них также может быть закодирована важная информация относительно происхождения этой необычной технологии. Легенды о Кадме прямо указывают на то, что Фивы были основаны финикийцами, которые, по всей видимости, поселились в этих местах во втором или третьем тысячелетии до нашей эры. Считается, что Кадм привез в Беотию не только финикийский алфавит, но и культ финикийских и египетских богов. Поэтому он вполне мог привезти из родных мест и знания в области акустической технологии.

Финикийцы были великой нацией мореплавателей, сформировавшейся примерно в 2800 году до нашей эры на побережье Средиземного моря, в области, которая называлась Левант и располагалась на территории современного Ливана и северо-западной части Сирии. Жили финикийцы в городах-государствах с собственными правителями, культурными традициями и союзниками, а объединяла их общая религия, торговля и профессия мореходов. Они считались величайшими мореплавателями Древнего мира. Тем не менее, несмотря на восхищение других народов, сами они говорили, что получили знания в области навигации и мореплавания от древней расы богов.

 

Основание Бетулии

Подобно классическим мифам, финикийские легенды повествуют о доисторическом Золотом веке, когда боги и люди жили вместе. Эта тема затрагивается и в трудах древнейшего из известных нам финикийских историков Санхониатона, который жил еще до Троянских войн, примерно в 1 200 году до нашей эры. Он рассказывал легенду о боге Уране, или Небе, который основал самый первый город на земле в месте под названием Библос — и в наши дни здесь располагается оживленный ливанский порт. Отсюда раса богов расселилась по всему Восточному Средиземноморью. Санхониатон также сообщает, что один из богов по имени Таатус (египетский бог Тот, считавшийся изобретателем письменности) основал египетскую цивилизацию.

Учитывая эти обстоятельства, нетрудно понять, как заинтриговали меня довольно туманные намеки на левитацию камней, на которые я наткнулся в произведениях Санхониатона. Не пускаясь ни в какие объяснения, финикийский историк пишет о том, что Уран «построил Бетулию, придумав камни, которые двигались, как будто были живыми».

Само название указывает на «грубые», то есть необработанные камни огромного размера. Выражение «придумав камни» является буквальным переводом оригинального финикийского текста, который сохранился только на греческом языке в работах историка Филона из Библоса, жившего в первом веке нашей эры, и его следует понимать в том смысле, что Уран заставлял камни двигаться, как живые.

Может быть, предшествовавшая финикийской цивилизация Библоса, которую жрец Санхониатон описывает как расу богов, умела поднимать каменные блоки при помощи звука? Может быть, они передали эти знания своим потомкам финикийцам, которые во времена Кадма и Амфиона принесли их в Беотию? В таком случае откуда взялись знания об этой акустической технологии?

И финикийцы, и их современники из греческих Микен использовали в своей архитектуре циклопическую каменную кладку. Дельфы, Микены и Тиринс изначально были построены из каменных блоков гигантского размера и веса. Рисунок девятнадцатого века, на котором изображена огромная каменная стена ныне исчезнувшего финикийского города-государства Арадуса, находившегося на острове вблизи сирийского побережья, дает представление об использовавшихся при строительстве массивных каменных блоках, длина которых достигала 3 метров, а вес 15 или даже 20 тонн (см. рисунок). Нет нужды говорить о поразительном сходстве этих гигантских сооружений с теми, что расположены на плато Гиза в Египте. Нам также известно, что предшественники финикийцев плавали не только вдоль всего средиземноморского побережья, но и выходили в Атлантический океан через Гибралтарский пролив. Не могла ли эта ранее неизвестная нация мореходов унаследовать акустическую технологию от еще более древней культуры, возможно, древних богов Египта?

Рисунок девятнадцатого века с изображением остатков циклопической каменной стены в древнем финикийском городе Арадусе у побережья Леванта.

Известно, что еще в 4500 году до нашей эры Библос был процветающим городом, а к 3000 году до нашей эры он превратился в центр мореплавания, поддерживавший торговые связи с Критом и Египтом. И действительно, некоторые ученые выдвигают гипотезу, что Библос сыграл ключевую роль в развитии Египта эпохи фараонов. В таком случае, не исключено, что одна культура могла унаследовать акустическую технологию от другой. Каким же мог быть этот процесс? На данный момент не существует точного ответа на этот вопрос. Тем не менее не следует забывать, что примерно в 3500 году до нашей эры в Египте появилась удивительная технология обработки камня, вероятно, использовавшая такие инструменты, как прямые и циркулярные пилы, механические токарные станки и ультразвуковые сверла.

На данном этапе достаточно осознать, что предания и мифы, связывающие акустику со строительством, являются универсальными и не ограничены одной расой, культурой или одним континентом. Скептик, однако, может возразить, что все эти легенды основаны на обычных суевериях. Но даже если в их основе лежат реальные события, они не дают нам никакой информации о методах, которые могли использоваться в древности для получения эффекта акустической левитации.

Мне были нужны реальные свидетельства акустической технологии, и после долгих поисков я нашел в архивах именно то, что искал, — рассказы двух западных путешественников, видевших такую технологию в Тибете в первой половине двадцатого века. Оба этих свидетельства были записаны в 50-х годах шведским инженером и писателем Хенриком Кьелсоном.

 

Странный случай с доктором Ярлом

Первая история произошла со шведским врачом, фамилию которого Хенрик Кьелсон умалчивает, называя его просто «Ярл». В 20-е или 30-е годы — точно неизвестно — двадцатого века Ярл принял приглашение от приятеля навестить его в буддийском монастыре, расположенном к юго-востоку от столицы Тибета Лхасы. В период пребывания в монастыре Ярл якобы стал свидетелем того, как каменные блоки 1,5 метра длиной и до 1 метра высотой и толщиной поднимались в воздух при помощи звука. По свидетельству доктора все это происходило на лугу на пологом склоне холма перед обращенными на северо-восток скалами.

Ярл заметил, что на высоте примерно 250 метров в скале было отверстие большой пещеры, а перед ним широкий карниз, добраться к которому можно было только по свисающим с вершины скалы веревкам. Здесь монахи деловито возводили каменную стену. Кроме того, на расстоянии около 250 метров от подножия скалы располагался вросший в землю огромный плоский камень. На его верхней грани имелась большая чашеобразная выемка глубиной 15 сантиметров. Еще дальше, в 63 метрах от камня, многочисленная группа монахов в желтых накидках заканчивала приготовления к какой-то церемонии. У одних были гигантские барабаны, у других длинные трубы, а остальные выстроились рядами, причем один монах при помощи веревки с узелками указывал точное место каждому участнику действия. Ярл насчитал 13 барабанов и 6 труб — все они образовывали 90-градусную дугу, центром которой был камень с выемкой, а угол между двумя соседними инструментами составлял 5 градусов. Позади барабанов и труб располагались ряды из восьми или десяти монахов, и все это построение напоминало четвертушку огромного колеса со спицами.

В центре дуги находился один монах с маленьким барабаном, который висел у него на уровне пояса на перекинутом через шею ремне. По обе стороны от него стояли монахи с барабанами среднего размера. Эти барабаны были подвешены на деревянных рамах, которые при помощи кожаных ремней крепились к двум шестам, служившим направляющими.

По обе стороны от этих двух барабанов стояли два монаха с гигантскими трехметровыми трубами. Далее шла еще одна пара барабанов средних размеров, которые также были подвешены к деревянным рамам при помощи длинных шестов и кожаных петель.

Завершали этот настоящий оркестр располагавшиеся симметрично относительно центра еще две трубы, четыре больших барабана (по два с каждой стороны), затем две трубы и, наконец, два больших барабана (см. рисунок). У всех 13 барабанов перепонка была натянута лишь с одной стороны, а оставшаяся «открытой» сторона смотрела в сторону камня с чашеобразной выемкой.

Подробный рисунок доктора Ярла, показывающий, как тибетские монахи поднимали каменные блоки, используя лишь силу звука.

Доктор Ярл наблюдал, как первый каменный блок на салазках, в которые был впряжен як, подтащили к камню. Монахи вручную поместили блок поверх выемки в камне, и процедура началась.

Все 19 инструментов направили — подобно пушкам — на камень с чашеобразной выемкой, и когда все было готово, монах с маленьким барабаном начал низким монотонным голосом читать заклинания, одной ладонью ритмично ударяя по инструменту. Барабан издавал высокий пронзительный звук, болью отдававшийся в ушах Ярла. Затем вступили трубы, а за ними и остальные барабаны, в которые ударяли большими деревянными молотками до 75 сантиметров длиной, обтянутыми кожей. У каждого барабана стояли двое монахов и наносили удары по очереди. Все монахи, за исключением монаха с маленьким барабаном, не произносили ни слова.

Слушая эту необычную какофонию, Ярл попытался проследить за ритмом барабанного боя. Сначала удары были очень редкими, но затем частота их увеличилась до такой степени, что доктор перестал улавливать отдельные удары, которые слились в сплошную стену звука. Это казалось невероятным, но резкий звук маленького барабана перекрывал мощный гул остальных инструментов. Это заставило Ярла предположить, что маленький барабан использовался для отсчета времени.

Прошло около четырех минут, прежде чем началось нечто необычное. Внезапно каменный блок слегка завибрировал, как будто потеряв часть своего веса. В конце концов он поднялся в воздух и повис, раскачиваясь из стороны в сторону. Затем блок начал подниматься вверх, а барабаны и трубы поворачивались, отслеживая его движение. Камень поднимался все выше, постепенно ускоряясь и описывая — по выражению Ярла — «параболическую дугу», заканчивавшуюся у входа в пещеру. Монахи продолжали бить в барабаны и дуть в трубы, и камень, достигнув места назначения, резко опустился на выступ скалы. Он ударился о каменную платформу с такой силой, что во все стороны полетели пыль и камни, а ужасающий грохот эхом отразился от поверхности скалы.

И вдруг наступила тишина. Переведя взгляд на группу из почти 240 монахов, Ярл увидел, что они ничуть не взволнованы произошедшим. Они готовились повторить процедуру. К чашеобразному камню быстро подвезли следующий блок и снова вручную установили его на гладкую поверхность. Какофония звуков возобновилась, начавшись, как и прежде, с маленького барабана. На протяжении нескольких часов Ярл наблюдал, как таким способом наверх поднимались каменные блоки — от пяти до шести штук в час. Один раз блок ударился о каменную платформу с такой силой, что развалился на части. Когда это случилось, работавшие у входа в пещеру монахи просто столкнули обломки с края площадки, и внизу они разбились о скалы.

Ярл признавался, что он не понял, зачем позади каждого из 19 инструментов в линию выстраивались от 8 до 10 монахов. Они не издавали ни звука и просто наблюдали за параболической траекторией полета каменных блоков. Доктор предположил, что это могли быть ученики или запасные, при необходимости заменявшие тех, кто бил в барабаны и дул в трубы. С другой стороны, они могли присутствовать для придания религиозного смысла всей церемонии или — более спорная гипотеза — использовали некую скоординированную форму психокинеза, чтобы способствовать полету камней.

Самое ценное в рассказе Ярла — это скрупулезность, с которой он описывает проходившую на лугу церемонию.

Он точно зафиксировал все расстояния и углы, а также не упустил из виду непонятные детали — например, тот факт, что большие барабаны состояли из пяти секций трехмиллиметровых пластин, скрепленных вместе подвижными соединениями толщиной семь миллиметров. В свидетельстве доктора, сохраненном для нас Хенриком Кьелсоном, содержится такое количество информации, что его просто невозможно отвергнуть как чистый вымысел.

Выбор инструментов, конкретные расстояния и углы, установка строительных блоков на чашеобразный камень на уровне земли и постепенное усиление звука перкуссионных инструментов — все это указывало на знание монахами законов акустики. Один из самых важных моментов в рассказе доктора Ярл а относится к тому, что все 19 инструментов были постоянно направлены на поднимаемый блок, пока он не достигал места назначения.

Если тибетские монахи действительно использовали звук для подъема тяжелых каменных блоков, то как им это удавалось? Зачем нужны 200 монахов, выстроившихся рядами позади инструментов? Может быть, они участвовали в массовой форме психокинеза, как предполагал Ярл? Точно неизвестно. Однако мы знаем, что идея использования силы мысли для перемещения камней когда-то была частью медитативной практики под названием дзогчен, тайного учения, передававшегося из уст в уста последователями тибетского ламаизма и шаманами предшествовавшей буддизму религии бонпо.

 

Беззвучные колебания

Рассказ Ярла — это волнующее свидетельство существования ныне утерянной акустической технологии. Сам по себе он мог так и остаться занимательной историей, но, к счастью, это был не единственный пример, записанный для нас Кьелсоном. В 1939 году шведский инженер и писатель присутствовал на лекции австрийского режиссера по фамилии Линауэр, который рассказывал о своих путешествиях по Тибету. Впоследствии Кьелсону представилась возможность побеседовать с ним, и долгий разговор убедил его в подлинности рассказанных историй, которые вошли в книгу «Исчезнувшие технологии», впервые изданную в 1961 году. События, свидетелем которых якобы был Линауэр, подтверждали рассказ Ярла и проливали дополнительный свет на сведения, касающиеся использования звука строителями пирамид.

Линауэр утверждал, что в 30-х годах во время пребывания в уединенном монастыре на севере Тибета он удостоился чести наблюдать за удивительным искусством. Ему показали два странных музыкальных инструмента, совместное звучание которых было способно опровергнуть законы природы, свято почитаемые традиционной наукой.

Первый из этих инструментов представлял собой большой гонг, укрепленный вертикально на деревянной раме. Диаметр его составлял 3,5 метра, а изготовлен он был из трех разных металлов. В центре располагался литой золотой диск, окруженный концентрическим кольцом из чистого железа. Внешнее кольцо было изготовлено из необыкновенно твердой латуни и, вероятно, обладало определенной степенью упругости. Центральный диск из золота, наоборот, был таким мягким, что на нем оставлял следы даже ноготь. По своему внешнему виду гонг очень напоминал огромную металлическую мишень. Его звук разительно отличался от того, который ассоциировался с подобными инструментами — вместо мощного и продолжительного звучания он издавал необыкновенно низкий и затухавший почти мгновенно глухой гул.

Второй инструмент тоже был изготовлен из трех различных металлов, однако Линауэр не мог определить, из каких именно. Длина инструмента достигала почти двух метров, ширина одного метра (Кьелсон в своей книге не указывает толщины), а форма напоминала створку мидии, или половинку овала. Вдоль углубления были натянуты струны, а сам корпус крепился на раме, которая придавала инструменту слегка наклонное положение. Монахи объяснили Линауэру, что на этом необычном струнном инструменте никогда не играли, к нему даже не прикасались. По словам Кьелсона, он излучал «неразличимые ухом резонансные колебания» в ответ на характерный звук гонга. Вместе с этими странными инструментами использовались два больших экрана, которые тщательно устанавливались таким образом, что все вместе они образовывали треугольник. Назначение этих экранов, по всей видимости, состояло в том, чтобы улавливать, поддерживать и направлять «неразличимые ухом резонансные колебания», излучаемые похожим на раковину моллюска инструментом.

Во время демонстрации к гонгу приблизился монах с большой дубинкой в руке и нанес несколько ударов, получив серию коротких низких звуков, вызвавших необычные ощущения. В ответ на это напоминающий устрицу инструмент, по всей видимости, стал излучать волны — мне кажется, что это мог быть ультразвук, — который улавливался и направлялся экранами, временно делая каменные блоки невесомыми. В этот момент монах мог двигать эти камни одной рукой. Линауэру рассказали, что далекие предки именно таким образом построили защитную стену вокруг всего Тибета. Монахи также рассказали путешественнику (хотя сам он этого не видел), что эти и аналогичные им устройства способны разрушать или растворять какое-либо вещество.

Бесценные свидетельства Линауэра, похоже, подтверждают гипотезу, что в изолированных монашеских общинах в самых глухих районах Тибета сохранилось искусство при помощи звука делать камни невесомыми. Если не считать эти рассказы выдумкой, то они могут служить еще одним доказательством того, что легенды Египта, Боливии, Мексики и Древней Греции о том, что каменные стены, храмы и целые города возводились при помощи звука, основаны на реальных, хотя и искаженных фактах. Более того, слова Линауэра о том, что «неразличимые ухом резонансные колебания» использовались для растворения вещества, говорят в пользу гипотезы Кристофера Данна, который предполагал, что строители пирамид использовали ультразвук для сверления отверстий в граните.

Неизвестно, откуда у столь изолированных религиозных общин Тибета в первой половине двадцатого века сохранилось знание отдельных форм акустической технологии. Возможно, они унаследовали это искусство от более древней, добуддийской культуры — например, бонпо, одной из разновидностей шаманизма, оказавшей огромное влияние на ритуалы тибетского ламаизма. С другой стороны, не исключено, что отрезанные от внешнего мира монашеские школы сами добыли эти уникальные научные знания. Может быть, глубокое знание общих законов мироздания позволило им найти средства управления силами природы, в корне отличавшиеся от средств традиционной науки.

Для тибетских монахов закон всемирного тяготения Ньютона или принцип относительности Эйнштейна просто не существовали и поэтому не могли стоять на пути прогресса. Признав такую возможность, мы вправе допустить, что древняя цивилизация Египта пошла по тому же пути и познала законы природы гораздо глубже, чем может себе представить современная наука. В таком случае мы должны признать, что только консервативность и приверженность к догмам мешают нам развивать технологии, выходящие за рамки традиционной науки.

 

Величайшая потеря

Признание того, что тибетский ламаизм мог разработать или унаследовать совершенную акустическую технологию, ставит перед нами вопрос, почему информация о ней никогда не достигала западного мира. В ответе на этот вопрос заключена горькая ирония. Продемонстрировав Линауэру удивительные свойства огромного гонга и напоминающего устрицу инструмента, монахи рассказали ему, что тщательно охраняли свои секреты, чтобы они не затерялись во внешнем мире. Обычно путешественникам-иностранцам не позволялось наблюдать эти замечательные устройства в действии. Впоследствии монахи раскрыли причину таких мер предосторожности: они прекрасно понимали, что если знание об этом древнем искусстве достигнет Запада, там его станут использовать для извлечения личной выгоды и в целях разрушения, чего допустить никак нельзя. Такое решение последователей ламаизма вполне понятно, но тогда доказательства, продемонстрированные западным путешественникам, таким, как Ярл и Линауэр, лишь приоткрывают завесу тайны над древними знаниями. Более того, уничтожение тибетского ламаизма во времена китайской «культурной революции» в 50-е годы двадцатого века лишило научный мир надежды найти доказательства того, что акустическая технология использовалась совсем недавно, еще в 30-х годах нынешнего столетия: Вопреки заявлениям официальных китайских властей оккупация Тибета сегодня является более жестокой, чем когда бы то ни было.

Многие высланные из страны тибетцы знакомы с удивительными историями, в которых рассказывается о временах, когда их далекие предки умели при помощи звука поднимать камни и дробить скалы. Сегодня этот вызов законам природы остался лишь в памяти престарелых монахов и лам. Печально сознавать, что эти глубокие знания древности хранились на протяжении тысячелетий лишь затем, чтобы исчезнуть в современную эпоху. Невыносимо больно читать рассказы Ярла и Линауэра, понимая, что не сохранилось даже монастырей, в которых они побывали.

Неужели искра древних знаний погасла? Может быть, существует способ вернуть ее к жизни, реконструировав физические закономерности, лежащие в основе забытой древней науки? В мои намерения входило отыскать эти способы.