После исчезновения торговцев обсидианом с озера Ван приблизительно в 5000 г. до н. э. на равнинах древнего Ирака появилась новая культура. Это была культура эль-Убейд, или просто Убейд, получившая название в честь кургана Тель-эль-Убейд примерно в четырех милях к северу от города-государства Ур, где в 1922 году ее впервые открыл британский археолог сэр Леонард Вулли.

Углубляясь в невысокий курган среди волн мерцающего жара, заполнявшего пустыню центрального Ирака, Вулли удивлялся легкости, с которой он находил свидетельства ранее неизвестной культуры, когда-то господствовавшей в этой местности. Все находки располагались близко к поверхности под слоем мягкой и мелкой земли. Расписная керамика была найдена на глубине трех футов, а вслед за ней кремневые и обсидиановые орудия, а также фрагменты «тростниковых циновок, покрытых смесью глины и навоза, а реже смесью земли и битума». Они лежали на твердом слое речного ила, на котором вблизи болот в низовьях Евфрата пришлые племена строили свои примитивные жилища из тростника, обмазанного глиной. И действительно, есть все основания полагать, что эти люди были далекими предками многострадальных «болотных арабов» современного Ирака.

Вулли не мог даже предположить, какую ценность представляли эти ничем не примечательные на первый взгляд находки. В последующие годы они превратились в недостающее звено между расцветом культуры в нагорьях Курдистана в эпоху неолита и появлением цивилизации и государства на землях «плодородного полумесяца» древней Месопотамии.

Приблизительно в 5000 г. до н. э. носители убейдской культуры спустились с гор верхнего Загроса и заняли многочисленные поселения, уже существовавшие на севере Ирака. Затем они постепенно продвигались на юг и основывали новые поселения, в том числе в Тель-эль-Убейд (приблизительно в 4500 г. до н. э.). Многие стоянки были унаследованы ими от предыдущей, более развитой культуры Самарры, представители которой впервые в этом регионе начали обрабатывать и орошать землю. Именно самаррская культура основала Эриду, первый город Месопотамии — приблизительно в 5500 г. до н. э. В одном из храмовых комплексов, датируемых этим периодом, археологи обнаружили большое количество рыбных останков, и этот факт заставил ученых предположить, что главным божеством самаррской культуры была первобытная форма Энки, шумерского повелителя Абзу, или водной бездны, который впоследствии стал божественным покровителем Эриду.

Пока не было никаких оснований предполагать присутствие Стражей среди этих предшественников шумерской цивилизации. Однако Вивиан Бромен Моралес говорила о богинях-ящерицах убейдской культуры, которых она сравнивала со змееподобными головами, найденными Робертом Брейнвудом и его сотрудниками на стоянке Джармо в иракском Курдистане. Изображения этих богинь-ящериц я нашел в разных книгах, посвященных искусству убейдской культуры. Это антропоморфические статуэтки — обнаженные мужские или женские фигурки (преимущественно женские) со стройным и пропорциональным телом, широкими плечами и необычной формы удлиненными головами с выступающей нижней частью лица; ученые обычно сравнивают такие черты с обликом ящерицы. У каждой фигурки длинные, сужающиеся книзу лица и щелевидные глаза из двух соединенных глиняных пластинок овальной формы, что придавало им форму кофейного зерна. На макушке у многих статуэток когда-то было украшение из черного битума — вероятно, изображавшее кольцо уложенных волос (похоже на кольца волос из глины у некоторых голов из Джармо). Кроме того, у каждой женской фигурки имеются волосы на лобке, а у мужской — гениталии.

Рис. 13. Два примера странных, похожих на ящериц фигурок, найденных в захоронениях, принадлежащих к культуре Убейд, 4300–4000 гг. до н. э. Вполне возможно, что это абстрактные изображения эдимму, жутких вампиров, возможно, обязанных своим происхождением искаженной памяти о потомках Стражей, известных как нефилим.

Среди фигурок нельзя найти двух одинаковых. Некоторые женщины стоят прямо, сомкнув ступни и уперев ладони в бедра. Один мужчина сложил руки на груди, в левой руке у него жезл или скипетр — вероятно, символ святости или власти. Овальные глиняные шарики, покрывающие верхнюю часть груди, плечи и спину некоторых статуэток, вне всякого сомнения, изображали ожерелья из бус, которые тоже могли являться символом власти.

Наибольшее впечатление из всех статуэток культуры Убейд производит фигурка обнаженной женщины, прикладывающей ребенка к левой груди. Левая рука сосущего молоко младенца обнимает грудь матери. Это очень трогательная картина, хотя и содержит жутковатую деталь — у ребенка тоже удлиненные щелевидные глаза и голова рептилии. Это очень важная деталь, свидетельствующая, что ребенок родился с такими чертами. Другими словами, головы статуэток, напоминающие головы ящериц — это не маски и не символы бога в обличье животного, а абстрактные изображения реальной расы, действительно обладавшей таким характерным обликом.

В прошлом многие ученые утверждали, что статуэтки культуры Убейд представляют собой изображения Богини-Матери — абсолютно неверное предположение, поскольку некоторые из них явно мужчины, — а сторонники теории древних астронавтов, такие, как Эрих фон Денникен, считали их изображениями инопланетян. На мой взгляд, оба объяснения — это попытки втиснуть глиняные фигурки в популярные теории, которые не способны в полной мере раскрыть их символизм. Более того, поскольку большинство этих фигурок были извлечены из могил, причем зачастую это был единственный обнаруженный там ценный артефакт, сэр Леонард Вулли пришел к выводу, что это изображения хтонических божеств — то есть обитателей подземного мира, ассоциировавшихся с обрядами погребения. Кроме того, представляется маловероятным, что это изображения людей с лицами ящериц, поскольку ящерицы никогда не играли никакой роли в месопотамской мифологии. Скорее всего это головы змей, которые ассоциировались с шумерскими богами подземного мира, такими, как Нингишзида, «Владыка Чистого Дерева».

Что же в действительности символизировали эти антропоморфные змеи?

Разница в датировке голов из Джармо и убейдских статуэток указывает, что эта форма искусства, имеющая отношение к змеям, возникла в нагорьях Курдистана еще в 6750 г. до н. э., а на иракские равнины попала приблизительно в 5000 г. до н. э. Однако к этому времени черты лиц глиняных фигурок уже отличались от исходных, характерных для более древних голов из Джармо. Змея занимала важное место в религиозных обрядах древней Месопотамии, где ее отождествляли с божественной мудростью, сексуальной энергией и покровительством над внеземными мирами. Более того, армянский фольклор, а также верования мидийских магов и езидов иракского Курдистана свидетельствуют, что поклонение змее оставалось важным элементом религиозной культуры Ирака и Ирана вплоть до настоящего времени.

Тем не менее все это не объясняет, почему представители убейдской культуры помещали фигурки со змееподобными лицами в могилы умерших. В основе обрядов часто лежит страх или суеверие, и поэтому древние люди могли верить, что с мертвыми случится нечто ужасное, если не положить в могилы эти статуэтки. Но чего они так боялись? Почему требовалось именно изображение змеи? И что это были за змеи? Те, которые ползают по земле, или те, что приходят в поселения, сея страх среди их обитателей и забирая с собой мужчин и женщин? В последнем случае следует поверить и в древнееврейские легенды о Стражах и судьбе нефилим. Может быть, использование этих змееподобных статуэток стало прямым следствием контактов между культурой Стражей из нагорий Курдистана и неолитическими общинами иракских предгорий, от которых эти предрассудки приблизительно в 5000 г. до н. э. унаследовали первые обитатели «плодородного полумесяца»?

Таким образом, убейдские фигурки использовались как тотемы, защищающие мертвых от Стражей, которые якобы могли нанести им вред. Но по-прежнему непонятно, зачем этим людям требовалось таким образом защищать своих усопших. Вполне вероятно, что представители убейдской культуры боялись, что мертвые после предания их тел земле могут превратиться в вампиров, или эдимму. Но почему они больше всего опасались именно этого?

На этот вопрос у нас нет ответа. Пока.

Чтобы больше узнать о возможных контактах Стражей с этой примитивной культурой, нам следует вернуться к подножию гор Загрос, где убейдская культура тоже оставила свой след.

Люди-козлы из Сузы

В Библии Эламом называется страна, расположенная в районе Нижнего Загроса на юге Курдистана, на границе между Ираном и Ираком. Сегодня эти земли называют Хузистаном. В главе 10 Книги Бытия Эламом назван один из сыновей Сима, сына Ноя. Гораздо позже, во времена Авраама, именно царь Элама Кедорлаомер победил народы исполинов, живших на территории Ханаана. В столицу Элама Сузу переселился Даниил и многие вавилонские евреи, когда царь Персии Кир Великий даровал им свободу (см. главу 6). Считается, что Даниил умер в Сузе, и необычный шпиль в виде ячейки медовых сот над его глубоко почитаемой гробницей до сих пор выделяется на ровной линии городского горизонта.

Тем не менее, если мы обратимся к далекому прошлому, эта важная страница в истории Элама покажется очень юной. Артефакты, найденные на неолитической стоянке Али-Кош к западу от деревни Муссиан в Нижнем Загросе, указывают, что этот регион был обитаем еще в одиннадцатом тысячелетии до н. э. В этих древних поселениях также были найдены характерные признаки халафской культуры. Несмотря на влияние соседей, земля Элама на протяжении тысячелетий сохраняла собственные религиозные убеждения и собственное искусство.

Рис. 14. Три печати убейдской, или протоэламитской, культуры юго-запада Ирана с антропоморфными козлами, которые управляют змеями и грифами. Может быть, эти демоны в облике козлов олицетворяют память о высокоразвитой шаманистической культуре, лежащую в основе иудеохристианских легенд об ангелах и Стражах?

Приблизительно в 5000 г. до н. э. в Эламе взяла верх убейдская культура, и этот период продолжался около тысячи лет. Археологические раскопки слоев, относящихся к последней стадии этого периода, позволили найти огромное разнообразие каменных печатей, причем явно шаманистической природы. На каждой из них изображен антропоморфный «демон с головой козла», как его называют ученые, — с отметинами на теле, обозначающими шерсть, и руками, вытянутыми в стороны и вверх. Эти фигуры тотемного характера интересны сами по себе. Однако особый интерес для нас представляет то, что изображено рядом с этой фигурой. В одном случае это существо, по всей видимости, командует змеями, в другом змея ползет за спиной человека-козла, а в третьем он управляет полетом двух гигантских хищных птиц, которые устремляются вверх, по направлению к его телу.

Рассматривая печати, я понял, что демоны с головой козла, о которых говорят археологи, вероятно, были людьми-козлами, или шаманами. Змеи должны были олицетворять сверхъестественные способности этих шаманов, а хищные птицы, скорее всего, были грифами. Поднятые руки фигур указывали на власть над этими животными. Здесь вновь проявилась связь между козлами, змеями и грифами, существовавшая в ближневосточной мифологии.

Тот факт, что на каменных печатях изображены именно грифы, а не просто хищные птицы, подтверждается тем, что среди жителей Сузы в 3500 г. до н. э. был широко распространен обряд экскарнации. И хотя этот вид погребения не характерен для убейдской культуры древнего Ирана и Ирака, вполне возможно, что «освобождение от плоти» практиковалось и ими. Любопытна также связь с «болотными арабами» южного Ирака, поскольку большинство их исповедуют религию мандеев, которые в древности тоже прибегали к экскарнации. Более того, расписная керамика, датируемая ранними фазами протоэламитской истории, украшалась изображениями грифов.

Может быть, каменные убейдские печати имеют какое-то отношение к культу козла и грифа, которые могли существовать в пещере Шанидар на Большом Забе в 8870 г. до н. э.? Я был убежден, что это действительно так и что представители убейдской культуры Элама испытывали сильное влияние шаманизма, распространенного в районе Верхнего Загроса. И в своем выводе я был не одинок. В интересной статье под названием «Печати и связанные с ними предметы Месопотамии и Ирана», опубликованной в 1993 г. в книге «Ранняя Месопотамия и Иран: контакты и конфликты 3500–1600 гг. до н. э.», Эдит Порада из Колумбийского университета рассматривает печати из Сузы. Затем она упоминает об обнаружении Ральфом и Роуз Солецки останков козлов и птиц в пещере Шанидар. За подробным анализом данных следует вывод:

…свидетельства… указывают, что бытовало представление о существе и существах, незнакомых нам и сочетавших в себе признаки козла и могучей птицы; человеческая фигура с рогатой головой животного на печатях убейдского периода изображает могущественного, похожего на шамана демона, способного отпугивать змей {707} .

Что она имела в виду под «могущественным, похожим на шамана демоном, способным отпугивать змей»? Что это за существо?

«Похожий на шамана демон» не фигурирует ни в одной энциклопедии. Я могу лишь предположить, что это синоним шаманов Курдистана, то есть людей-птиц, людей-козлов и умеющих ходить змей из «Книги Еноха» и текстов «Рукописей Мертвого моря». Другими словами, под определением «похожий на шамана демон» подразумевалась предполагаемая культура Стражей.

Культ Великой Богини

В изобразительном искусстве доисторической Сузы лучше всего сохранилась связь Стражей с козлами, однако в других регионах Древнего мира основой религиозной иконографии стала ассоциация с грифами. У езидов и «людей истины» Стражи служили олицетворением Древнего, или Ангела-Павлина, а также черной змеи Азхи Дахаки или султана Сехака. В Шумере их мифологизировали как людей-птиц или бога змей Нингишзиду, а у других народов Ближнего Востока атрибуты Стражей, имевшие отношение к грифам, стали символами Великой Матери, особенно в ее ипостаси богини смерти и преображения.

Археологи постоянно находят стилизованные статуэтки богини неолитического периода с абстрактными чертами птиц, такими, как длинный клюв, короткие, похожие на крылья руки и клиновидные хвосты. Подобные изображения обнаружены в столь далеких друг от друга местах, как Крит, Кипр, Сирия, материковая Греция, Балканы, долина Дуная в Восточной Европе, Мохенджо-Даро в долине Инда и Белуджистан в Центральной Азии. У многих фигурок необычные щелевидные глаза, как у змееподобных глиняных голов, найденных экспедицией Роберта Брейдвуда в Джармо на юге Ирака.

По всей вероятности, со временем отдельные компоненты шаманистического культа грифа становились самостоятельными и превращались в абстрактные символы. Так, например, в захоронении Тель-Азор в Израиле, примерно в четырех милях от Яффы, были найдены 120 оссуариев (шкатулок для костей) из обожженной глины, погребенные рядом в одной пещере. Приподнятая передняя часть многих шкатулок была выполнена в виде клюва, а задняя украшена клиновидным выступом; в каждой шкатулке находились кости людей, подвергавшихся экскарнации после смерти.

Страх дурного глаза

В конечном итоге все связи с самим грифом были утрачены, и остались лишь абстрактные символы, обозначающие могущество этой громадной птицы смерти и преображения. Перья, как уже упоминалось выше, использовались для облегчения родов, для защиты от змей и исцеления ран, а глазам, по всей вероятности, была уготована более печальная участь. Так, например, в тексте шумерской таблички из города-государства Лагаша, датированной третьим тысячелетием до н. э., говорится о «божественной черной птице» и об «ужасном глазе». В интересной работе Д. О. Кэмерона «Символы птиц и смерти неолитической эры» выражается уверенность, что речь идет о большом черном зрачке и яркой радужной оболочке глаза грифа. Автор приходит к выводу:

…со временем первоначальное значение символа грифа [то есть глаза] было утрачено. Его заменила своего рода «охранительная» магия, когда человек мог уберечься от зла, если носил защитный амулет — в данном случае другой глаз, который был сильнее глаза смерти… {712}

Таким образом, глаз грифа в конечном итоге превратился в «дурной глаз». В Курдистане амулетами, защищающими от дурного глаза, считались раковины каури, что очень примечательно, поскольку они очень напоминают Удлиненные глаза в виде кофейного зерна глиняных голов из Джармо, которые, по моему мнению, оказали влияние на появление неолитических фигурок богини-птицы, встречающихся на всем Ближнем Востоке. Если эта гипотеза верна, то вера в дурной глаз могла зародиться в таких местах, как Джармо, среди нагорий Курдистана, поскольку его жители, вероятно, поддерживали связи с предполагаемой культурой Стражей.

Это была волнующая мысль: сила, приписываемая дурному глазу, исходит не от грифа или змеи, а обусловлена воспоминаниями о тех, кто когда-то был похож на этих животных. Может быть, именно неотразимые глаза Стражей, из которых исходил свет, стали причиной появления этого древнего суеверия? Возможно, люди верили, что Стражи — эти люди-птицы с лицами, напоминающими морды гадюк, — обладают гипнотическими способностями, подобными тем, что приписывались змее. Нетрудно представить, как жители примитивных земледельческих общин, таких, как Джармо, отводили взгляд от суровых лиц Стражей, боясь, что гипнотические глаза подчинят себе их волю.

Голова нефилим

Если Стражи действительно жили среди людей, то по мере того, как одно тысячелетие сменялось другим, память о них становилась все более абстрактной. Когда эти легенды попали в Иудею — в VI в. до н. э., после вавилонского плена, — воспоминания о древней шаманистической культуре мифологизировались в образах ангелов, падших ангелов и бене ха-элогим, или сынов Божьих.

В Палестине уже существовала вера в «тех, кто пал», или нефилим, а также культ Великой Богини как вестницы смерти. Абстрактные символы птиц часто появляются в древнем искусстве Ханаана, причем иногда они соединяются с изображениями змей, как будто для того, чтобы свести вместе два абсолютно разных предания, о нефилим и Богине-Матери. Ярким примером такого слияния может служить медная статуэтка высотой около трех сантиметров, которая считается изображением ханаанского бога и датируется приблизительно 2000 г. до н. э.

Эта фигурка, хранящаяся в личной коллекции автора, имеет длинную змеевидную шею с глубоким извилистым зигзагом. Голова имеет форму капюшона кобры — его кончик загнут, образуя головной убор змеи. Внутри капюшона находится трехмерное человеческое лицо с птичьим клювом, крошечным ртом и двумя характерными глазами в форме кофейных зерен, как у голов из Джармо. Случайно или намеренно, в фигурке соединились два самых важных абстрактных символа падшей расы. Более того, зигзаг представляет собой явный символ змеи, а длинная шея характерна для «сынов Енаковых», предположительно потомков нефилим, живших на территории Ханаана в доисторические времена.

Рис. 15. Ханаанский «бог», отлитый из меди, ок. 2000 г. до н. э. Капюшон кобры, похожий на клюв нос, глаза в форме кофейных зерен и длинная шея со змеевидным зигзагом — все это характерные признаки нефилим, как называли падшую расу древние израильтяне.

Эта маленькая статуэтка — наиболее точное из всех встречавшихся мне изображений гигантов нефилим или, по крайней мере, абстрактной памяти о них, которая в Древнем Ханаане, по всей видимости, сохранилась лучше, чем в других регионах Ближнего Востока. Евреи, вернувшиеся из вавилонского плена, не осознавали, какое сильное влияние окажет возрождение этих древних мифов на развитие мировой религии на протяжении следующих 2500 лет человеческой истории.

Я выдвинул гипотезу, что падение ангелов, о котором Рассказывается в «Книге Еноха» и в текстах «Рукописей Мертвого моря», имеет отношение к контактам двух разных человеческих цивилизаций — высокоразвитой, из горных районов, которые остались в памяти людей как Эдем или Хурсаг, и более примитивной, населявшей окружающие предгорья и равнины. Огромное количество косвенных доказательств позволяет предположить, что в этой гипотезе содержится по крайней мере зерно истины и что родиной этих так называемых ангелов или Стражей был северный Курдистан — вполне возможно, южное побережье озера Ван. Связанные с грифом шаманские обряды, проводившиеся в пещере Шанидар в 8870 г. до н. э., змееподобные глиняные головы из Джармо, похожие на ящериц статуэтки и каменные печати убейдской культуры, датируемые приблизительно 5000 г. до н. э., — все эти свидетельства наводят на размышления.

Разумеется, многие вопросы остались без ответа. Так, например, если Стражи действительно существовали, то откуда они явились? Они были уроженцами Курдистана или пришли из других земель? Какова природа катаклизма, который якобы уничтожил нефилим во времена Великого потопа, и когда это произошло? И самое главное, какое отношение к этому имеет высокоразвитая и уникальная культура Чатал-Хююк? Я довольно быстро понял, что если найду ответ на последний вопрос, то смогу приступить к разгадке других тайн, окружающих происхождение падшей расы.