Часть 1. Борьба политической полиции с народовольческими движениями в России в первой половине 80-х годов XIX века
Весна, лето и осень 1880 года прошли в целом спокойно и самое главное без террористических актов. Лорис-Меликов торжествовал, казалось, что жизнь подтверждает правильность и успешность его политики. Его влияние на императора стало безграничным, и граф стремился использовать этот удобный момент для воплощения в жизнь своих планов. Однако, если бы Лорис-Меликов имел бы полное представление о процессах происходящих внутри "Народной Воли", то от его приподнятого настроения не осталось бы и следа. Руководство "Народной Воли", после взрыва в Зимнем Дворце не отказываясь от плана цареубийства, решило все же несколько изменить тактику своих действий. Подготовка покушения на царя продолжалась, само покушение было решено произвести в Петербурге во время поездки царя по улицам города на какое-либо мероприятие.
Кроме подготовки покушения руководство народовольцев начало задумываться над тем, а что последует после покушения? Какие дальнейшие действия должна будет предпринять организация в случае успеха покушения и гибели царя?
Осмысление этих вопросов привело руководство "Народной Воли" к выводу о необходимости подготовить структуру, способную в атмосфере растерянности, возникшей в правительственном лагере в результате убийства царя, помочь организации произвести государственный переворот и захватить власть в стране.
Осознание этой необходимости заставило руководство "Народной Воли", начиная с весны 1880, приступить к глубокой внутренней реорганизации. К осени 1880 "Народная Воля" ядром которой ранее была только боевая (террористическая) организация, имела в своем составе также: рабочую, студенческую и военную организацию, шло создание крестьянской организации, но последовавшие затем события не дали возможности завершить ее процесс1.
Кроме реорганизации центрального руководства "Народной Воли" расширилась сеть ее местных организаций. К концу 1880 года местные организации "Народной Воли" были созданы в 57 крупных городах России. Действовало 100–120 рабочих кружков, 30–40 студенческих, 20–25 гимназических. Членами "Народной Воли" являлось около 1.000 человек, им оказывали содействие около 10.000 сочувствующих (цифра для тогдашней России просто фантастическая)2.
Поскольку цареубийство продолжало оставаться центральным звеном в планах народовольцев, то главным вниманием пользовалась "Боевая организация", руководство которой осуществлял Желябов, его заместителем являлась Перовская. Организация состояла из двух частей: группа боевиков, наблюдавшая с осени 1880 за поездками царя по Петербургу, и в случае необходимости трансформировавшаяся из группы наблюдателей в группу бомбометателей и технической группы, изготавливавшей взрывчатые вещества и различные виды бомб.
В качестве основных средств цареубийства Исполком "Народной Воли" выбрал: подземный взрыв под мостовой и метание бомб3.
Второй по степени внимания для руководства "Народной Воли" стала "Военная организация". К пониманию решающей роли армии при изменении политического строя страны, народовольцы пришли в конце 70-х годов. Сами они значение армии оценивали следующим образом: "Значение армии при перевороте огромно. Можно сказать, что, имея за собой армию можно свергнуть правительство даже без поддержки народа, а, имея против себя армию, ничего не достигнешь и с поддержкой народа"4.
Создание "Военной организации" началось со встречи в конце 1879 года членов исполкома "Народной Воли" Желябова и Колодкевича с офицерами членами "Кронштадтского кружка самообразования", которую организовали сочувствовавшие народовольцам офицеры: лейтенант Суханов и подпоручик Типин.
Организационно "Военная организация" "Народной Воли" оформилась 6 ноября 1880 года. В состав военного руководства "Военной организации" вошли: от исполкома "Народной Воли" Желябов и Колодкевич, от офицеров: лейтенанты Суханов и Штромберг, подпоручик Рогачев. Перед "Военной организацией" была поставлена задача после убийства царя удержать войска от подавления народного восстания, либо организовать военный переворот в пользу "Народной Воли". К началу 1881 г. "Военная организация" имела 50 офицерских кружков в 41 гарнизоне, членами организации являлись 400 офицеров5.
"Военная организация" сравнительно благополучно пережила удар, нанесенный "Народной Воле" правительством после убийства царя 1 марта 1881. И весной новый руководитель Военной организации лейтенант Буцевич только в Кронштдте рассчитывал на поддержку двух морских экипажа (8 тысяч человек), двух броненосца, 9 фортов6.
Связи "Военной организации" тянулись и к высшему командному составу армии, в том числе и к генералам Скобелеву и Драгомирову. Последний в разговоре с одним из руководителей организации обещал ему поддержку многих генералов в том случае, если его организаторы добьются хотя бы первоначального успеха7.
Организация успешно действовала вплоть до начала 1883 года, когда она была раскрыта предательством Дегаева.
Рабочая организация, была создана весной 1880 и имела свои местные организации в Москве, Петербурге, Киеве, Одессе, Харькове, Ростове и ряде других стран. В нее входило несколько тысяч рабочих. Она имела печатный орган "Рабочая газета", распространявшуюся по всей России8.
Студенческая организация состояла из университетских групп в различных городах страны. В тех городах, где не было университета или других вузов создавались гимназические и семинарские кружки. Для пропаганды идей "Народной Воли" среди студентов и учащихся были созданы журналы "Студенчество", "Свободное слово", газета "Борьба"9.
Отдельно нужно отметить, то, что "Народная Воля" впервые в истории тайных революционных обществ в России начала создавать свою собственную Службу безопасности, защищавшую организацию от действий полиции. Эту структуру "Народной Воли" возглавлял член ее Исполкома Александр Михайлов. О нем уже упоминалось ранее, когда речь шла о деятельности Клеточникова в III отделении, а затем Департаменте полиции МВД, которой руководил Михайлов.
Один из народовольцев писал о Михайлове следующее: "Он очень хорошо понимал, что в России осторожность, осмотрительность и практичность, составляли для существования революционной организации необходимое условие. Будучи сам чрезвычайно осмотрительным и практичным, он постоянно замечал ошибки других и указывал на них. Сплошь и рядом он следил по улицам за товарищами, чтобы убедиться в их осторожности. Иногда он на улице совершенно неожиданно заставлял вас читать вывески и рассматривать физиономии прохожих на разных расстояниях: "Ты не можешь прочесть вывеску? Ну, брат, покупай очки непременно". И потом дохнуть уже не дает, покуда не купишь очков. Войдет в квартиру, сейчас же осмотрит все углы, постучит в стену, чтобы убедиться достаточно ли она толстая, послушает не слышно ли разговоров в соседней квартире, выйдет для того же на лестницу. Еще хуже, если квартира без воды: значит, дворник будет лишний раз шляться. За "знаками", то есть сигналами безопасности, которые снимались, если квартира была в опасности, Михайлов следил страшно: "Вашего знака не видно, у вас совсем нельзя устроить знака, что это за комната? Как к вам ходить?". Из конспирации Михайлов создал целую науку. Он выработал в себе способности одним взглядом отличать знакомые лица в толпе на улице. Петербург он знал, как рыба свой пруд. У него был составлен список проходных дворов и домов (свыше 300), и он все их помнил наизусть. Покойный Халтурин рассказывал однажды, как он пытался следить за Михайловым: увидев его случайно на улице. Халтурин с улыбкой знатока, рассказывал, до чего ловко Михайлов изыскивал случай смотреть позади себя, совершенно естественно, то будто оглянуться на красивую барышню, то поправить шляпу, в конце концов исчез, а надо сказать, что Халтурин тоже был мастер выслеживать"10.
Читая все вышенаписанное, с удивлением узнаешь об обстоятельствах ареста этого блестящего конспиратора. Днем 27 ноября 1880 года он, раздосадованный отказом одного из молодых членов организации пойти в фотоателье Александровского на Невском проспекте, в котором проводились съемки арестованных, пошел туда сам с тем, чтобы взять там фотографии осужденных по политическим делам. В момент его прихода в ателье произошло замешательство, во время которого один из служащих сделал жест, проведя рукой по своей шее, указывая Михайлову на опасность, и Михайлов ушел. Но, не смотря на это и запрет Исполкома, Михайлов вновь на следующий день 28 ноября пришел в фотоателье, где и был арестован11.
После ареста Михайлов в феврале 1882 года был осужден по процессу 20-ти, к смертной казни замененной затем вечной каторгой. В дни судебного процесса он написал "Завещание", которое сумел затем передать на волю. В "Завещании" содержался своеобразный кодекс правил конспирации для революционеров-подпольщиков, среди них были следующие: "Завещаю вам, братья, установить единообразную форму дачи показаний до суда, причем рекомендую вам отказываться от всяких объяснений на дознании, как бы ясны оговоры или сыскные сведения не были. Это избавит вас от многих ошибок. Завещаю вам братья контролировать один другого во всякой практической деятельности, во всех мелочах образа жизни. Это спасет вас от неизбежных для каждого отдельного человека, но гибельных для всей организации ошибок. Надо, чтобы контроль вошел в создание и принцип, чтобы он перестал быть обидным, чтобы личное самолюбие замолкло перед требованиями разума. Необходимо знать всем ближайшим товарищам, как человек живет, что он носит с собой, как записывает и что записывает, насколько он осторожен, наблюдателен, находчив. Изучайте друг друга, в этом сила и совершенство организации. Завещаю вам, друзья, установить строжайшие сигнальные правила, которые спасут вас от повальных погромов"12.
Вскоре после суда Михайлов 18 марта 1884 года умер в Петропавловской крепости. Вполне возможно, что он, как и Клеточников, был тайно убит полицией за свои чересчур уж большие революционные заслуги в слишком специфической сфере.
Пока в среде революционеров продолжалось совершенствование внутренней структуры и шла усиленная подготовка к будущим решительным действиям, то в лагере правительства также не сидели сложа руки.
С момента последнего взрыва в Зимнем Дворце прошло 11 месяцев и ничего вроде не тревожило покой правительства. Приписав эту тишину своим энергичным действиям, граф Лорис-Меликов, решил приступить к осуществлению второй части задуманного им плана — проведения ряда реформ в сфере государственного управления с целью удовлетворения некоторых притязаний либеральной общественности.
Основным элементом этого плана, было создание при Государственном совете представительного совещания, с участием депутатов, выбранных либеральным обществом, то есть по сути тем же самым, к чему правительство затем вернулось спустя 24 года, в 1905 году, создав Государственную Думу. Этот план получил название "Конституция Лорис-Меликова". Он был представлен 28 января 1881 года Александру II. "Да ведь это же Генеральные штаты!" — возмутился царь, прочитав проект. (Генеральные штаты — представительный орган во Франции. В 1789 году ограничили права французского короля, и с чего собственно и началась французская революция).
Однако император под давлением Лорис-Меликова одобрил проект, и 1 марта 1881 года утром распорядился собрать 4 марта 1881 года Совет Министров для обсуждения проекта13.
Спустя три часа Александр II был смертельно ранен при поездке по городу. Первые недели после гибели Александра II, вступив на престол, Александр III, 36-летний сын убитого императора, и весь правительственный лагерь находились в состоянии замешательства, иногда перераставшем в панику.
Александр III безвыездно жил в Зимнем Дворце, вокруг которого выкапывали траншею с целью обнаружения возможного минного подкопа. Власти с тревогой ожидали новых покушений и массовых выступлений. Однако, пренебрежение нормами конспирации руководства "Народной Воли", возникшее во второй половине 1880 года в азарте охоты на царя, начало давать свои неизбежные результаты. В течение двух недель с момента покушения была арестована значительная часть членов Исполкома и, прежде всего, руководители боевой организации — Желябов (за 3 дня до покушения), Перовская — 10 марта, Кибальчич (в тот же день)14.
Взрыв, убивший Александра II, оглушил не только правительство, но, прежде всего, самих народовольцев, которые словно забыли о своем плане, что убийство царя будет лишь сигналом к активным массовым действиям. Только 10 марта 1881 года, спустя 9 дней, было опубликовано официально заявление "Народной Воли" по поводу совершенного покушения, содержащее комплекс ее политических требований.
Все эти факты убедили правительство в необходимости жестких мер, причем демонстративного характера. Такими мерами стала смертная казнь членов Исполкома "Народной Воли" Желябова, Перовской, Кибальчича.
29 апреля 1881 года опубликован составленный Победоносцевым манифест Александра III, в котором провозглашалась незыблемость самодержавного правления в России. 30 апреля был смещен с поста министра внутренних дел Лорис-Меликов, новым министром внутренних дел стал бывший посол России в Турции граф Н. П. Игнатьев.
Новый министр разработал "Положение о мерах к охранение государственного порядка и общественного спокойствия", вступившее в силу 14 августа 1881 года, и периодически вводимое в действие в различных местностях вплоть до февраля 1917 года. Положение предоставляло право министру внутренних дел и подчиненным ему генерал-губернаторам, право объявлять любой район страны на положение "усиленной охраны". В этом случае губернские власти получили право запрещать любые собрания и даже на частных квартирах, ограничивать число собравшихся на улице (вплоть до "более 3-х не собираться"), приостанавливать или закрывать периодические издания, прекращать занятия в учебных заведениях, без объяснений увольнять чиновников местных учреждений, арестовывать и высылать из местности, находящейся на положении "усиленной охраны", практически любого жителя, оказывающегося на подозрении15.
Говоря о событиях 1 марта 1881 года, следует отметить, что они показали практическую несостоятельность методов с помощью которых боролись друг с другом правительство и революционеры. Убийство царя наглядно показало этот факт властям и затушевало его перед революционерами. Правящие круги империи, вынуждены были признать, что "Народная Воля", не кучка террористов, а представляет из себя серьезную политическую силу, с которой придется считаться. Это в свою очередь сказалось на судьбе политического сыска. Властям пришлось, скрепя свое истинно бюрократическое сердце, слегка отказаться от строгой иерархии в его системе и дать дорогу наверх безродным, но энергичным и способным молодым сотрудникам, продвижение которых по служебной лестнице обеспечивали не сроки выслуги и канцелярское усердие, а конкретные результаты работы. Одним из таких молодых и честолюбивых жандармских офицеров, затираемых своим непосредственным начальством, являлся 28-летний жандармский ротмистр, адъютант киевского жандармского управления Георгий Порфирьевич Судейкин, к моменту убийства императора Александра II фигура хорошо известная в жандармских кругах.
Свою популярность Судейкин приобрел в конце января 1879 года. За восем месяцев до этого 25 мая 1878 года в Киеве народовольцем Попко ударом кинжала был убит адъютант начальника киевского губернского жандармского управления ротмистр Гейкинг, который фактически руководил киевским управлением, так как его начальник генерал-майор Павлов практически самоустранился от дел ввиду своего преклонного возраста. Место убитого Гейкинга занял другой офицер этого управления, поручик Судейкин. Вскоре он занял в управлении то же положение его фактического руководителя, так как вскоре сменивший генерала Павлова полковник Новицкий, хотя и был гораздо моложе и энергичнее своего предшественника, но особыми сыскными талантами не блистал.
Сразу же после своего назначения Судейкин начал расследование убийства своего предшественника. Не имея еще большого жандармского опыта (поступил на службу в корпус жандармов в 1875 году), он энергично взялся за дело.
Не имея никаких непосредственных подходов к народовольческой организации Киева, он отдал распоряжение своим агентам проникать в различные молодежные кружки с тем, чтобы через какой-либо из них его агент смог попасть к народовольцам.
В конце 1878 года один из его агентов — студентка Бабичева сумела вступить в народовольческую организацию и завоевать доверие ее членов16.
Выяснив с помощью Бабичевой состав организации, Судейкин придумал весьма оригинальный способ ее ликвидации. Чтобы не бегать за каждым из ее членов по Киеву, он предложил Бабичевой организовать у себя на квартире вечеринку, на которую постараться собрать как можно большее число членов организации.
После долгих хлопот Бабичевой удалось вечером 11 февраля 1879 года собрать их у себя. Поздним вечером этого дня, в квартиру Бабичевой вошел Судейкин, в сопровождении группы жандармских унтер-офицеров и полицейских. Однако, неожиданно для жандармов, собравшиеся оказали им вооруженное сопротивление. Был убит один из жандармов и ранено трое, в том числе и сам Судейкин. И хотя Судейкину удалось застрелить двоих из собравшихся, все же ему и остальным жандармам пришлось отступить из квартиры во двор дома, где они заблокировали пытавшихся прорваться из квартиры Бабичевой народовольцев. Деморализованные неожиданным сопротивлением и потерями, жандармы и полицейские отказались штурмовать квартиру, тогда Судейкин вызвал на помощь пехотную роту, которая ворвалась в квартиру. Было арестовано 18 человек. Спустя четыре месяца, 6 мая 1879 года, Судейкину удалось захватить мастерскую по изготовлению бомб и арестовать трех боевиков17.
После этих событий он приобрел большую известность в жандармских кругах. Правда, самому Судейкину от этой известности в то время особого прока не было. Досрочное присвоение звания ротмистра было единственным вознаграждением. Лишь после убийства Александра II начинается его карьера. Он переводится из Киева в Петербург и назначается начальником агентурной части Петербургского охранного отделения, где развернул очень бурную деятельность. С 4 на 5 июня 1882 года в Петербурге по агентурным данным Судейкина было арестовано 120 народовольцев, в их числе и двое членов Исполкома "Народной Воли"18.
К концу 1882 года нормальная деятельность революционных организаций в Петербурге сделалась невозможной. Один из членов студенческой организации "Народной Воли" позднее вспоминал: "Для всякой подпольной работы настали невозможные условия. При этом не только старые деятели давно уже известные правительству не могли работать в Петербурге, но даже попытки неизвестных ранее по своей революционной деятельности, включиться в работу немедленно становились известны тайной полиции и ее главе Судейкину. Так одна очень небольшая группа студентов предприняла издание студенческого журнала. Журнал был отпечатан за один день и, несмотря на малочисленность составителей журнала и лиц причастных к этому делу, о выходе этого номера, как потом оказалось Судейкину стало известно в тот же день. У меня сложилось тогда убеждение, что никакая группа, даже из 5–6 человек, не могла бы проработать тогда в Петербурге среди учащейся молодежи 2–3 месяца, чтобы не стать известной Судейкину"19.
Однако осведомленность Судейкина простиралась далеко за пределы революционного движения. Понимая, что одними только заслугами и подвигами чиновный Петербург вряд ли завоюешь, Судейкин начал активный сбор компрометирующего материала на всех сколь-нибудь заметных столичных сановников для последующего воздействия на находящийся в состоянии постоянных интриг и склок придворный и чиновный мир20.
Все это, конечно, сыграло свою роль впоследствии, когда 3 декабря 1882 года Александр III утвердил "Положение об устройстве секретной полиции в империи". Согласно этому положению в состав Департамента полиции вводилась должность "инспектора секретной полиции империи", который должен был координировать деятельность охранных отделений Москвы и Петербурга и аналогичных им розыскных отделов жандармских управлений Киева, Одессы и Харькова, в случае необходимости брать управление ими в свои руки21.
Ни у кого не вызвало удивления, что этим инспектором стал Судейкин, должность эта, казалось, была специально создана для него.
Новым крупным делом для Судейкина после назначения его на пост инспектора секретной полиции стало раскрытие "Военной организации" "Народной Воли" в 1883 году. Несмотря на арест видных своих членов в 1881 году сразу после убийства Александра II "Военная организация" не только уцелела, но даже с конца 1881 года значительно расширила свои ряды и географию своей деятельности. К концу 1882 года, ее офицерские кружки имелись во всех более или менее крупных гарнизонах европейской части России.
Потерпев неудачу с террором, руководство народовольцев начинает искать выход в организации военного переворота, который первоначально был намечен на вторую половину 1882 года. План переворота состоял из двух вариантов. Согласно одному из них предполагалось захватить Кронштадт и оттуда атаковать Петербург, другой предусматривал арест царя со свитой в самом Кронштадте во время одного из смотров войск.
Первые сведения о наличии ''Военной организации" стали поступать к Судейкину с осени 1882 года. 6 ноября 1882 года был арестован руководитель одного из офицерских кружков артиллерийский штабс-капитан Дегаев, с помощью которого Судейкину удалось арестовать руководителя "Военной организации" члена Исполкома "Народной Воли" Веру Фигнер. Завербованный Судейкиным Дегаев был выпущен из тюрьмы и вскоре встал во главе "Военной организации"22.
Начиная с февраля 1883 года начинается разгром "Военной организации", который окончательно завершился уже после смерти Судейкина 16 декабря 1883 года, к лету 1884 года. Вскрытый после разгрома организации размах ее деятельности и громадное число ее участников (несколько сот одних только офицеров до полковников включительно) заставил правительство, опасавшегося скандала и подрыва своего международного авторитета, сразу отказаться от мысли предать всех арестованных суду.
Большинство задержанных были уволены из армии либо переведены в самые отдаленные гарнизоны.
Следствие велось в отношении 67 человек, из которых только 7 человек из числа руководителей организации были преданы суду. Причем суд инкриминировал лишь участие в деятельности "Народной Воли", не выделяя дело "Военной организации" в отдельное производство. Из 7 обвиняемых двое были приговорены к смерти, остальные к различным срокам каторжных работ23.
Несмотря на свое сравнительно высокое положение, Судейкин тем не менее, продолжал заниматься черновой работой, в том числе лично допрашивал многих арестованных народовольцев. При этом сочетал процесс дознания с агитационно-пропагандистской обработкой допрашиваемого, пытаясь сломить его политические убеждения, либо с целью дальнейшей вербовки, либо заставить отказаться от революционной деятельности.
При этом размеры своей демагогии и лицемерия Судейкин не ограничивал ничем. Один из арестованных руководителей "Народной Воли" Г. Стефанович о своих беседах с Судейкиным вспоминал следующее: "Это молодой человек лет 30, здоровый, красивый, весьма неглупый и действительно как сыщик талант замечательный. По его словам он чистокровный демократ. Он был бы, наверное, революционером, если бы не стал жандармом. Он народник и искренне верит в царское народничество. Он ненавидит конституционалистов, он уважает, хотя считает вредными террористов, и то, впрочем, если их террор не направлен против царя. Убийство более мелких лиц он одобряет ибо, "ничего с ними, подлецами, не поделаешь". Он против белого террора. Он находит существование революционной партии даже полезным и поэтому хватает лишь особенно вредных, и то в основном террористов. Он желает знать, что происходит в партии не из одних только полицейских целей, а потому, что передовое движение его интересует и потому, что он сам рожден быть членом тайного общества, чувствует в себе инстинктивную потребность всюду проникать и все выведывать, Он жалеет, что жизнь толкнула его на сыщицкое поприще, но что делать, поздно возвращаться назад. Далее Судейкин говорил: "Понимаете, какую массу я людей спасаю, людей, которые при другом бы начальнике были бы давно арестованы. Я не только не вредный человек для партии, я ей полезен. Я не хочу нарушить всего здания, я выбираю только одиночек, наиболее опасных для царя личностей". Он тысячу раз заверял, что благосостояние народа связывает с царем, а никак не с либералами, и поэтому готов положить голову за царя, поскольку он очень добр и желает добра народу. Судейкин на счет себя заявил, что ожидает своей смерти от рук революционеров, но считает, что это будет несправедливо со стороны революционной партии, ибо он вреден лишь для террористов, а вообще революционную партию считает полезной и необходимой для нас, русских"24.
Однако Судейкин не ограничивал свой пропагандистский натиск на революционеров беседами с глазу на глаз, предпринимая акции более массового характера. Та, в конце 1882 года по его инициативе в Петербурге несколько раз, в молодежной среде распространялись прокламации с призывом отказаться от революционной деятельности и примкнуть к антитеррористической деятельности. Всем членам революционных организаций в случае их отказа от революционной деятельности гарантировалась свобода, либо посредством правительственной амнистии, либо путем отъезда за границу, причем обещалось снабдить отъезжающих средствами.
Прокламации эти наделали много шума, и тогда же М. Е. Салтыков-Щедрин, откликнулся на эту акцию Судейкина, написав фельетон, ставший позже 25-й главой его романа "Современная идиллия", где его персонажи получают письмо от "Клуба взволнованных лоботрясов", спародированное с антитеррористической прокламации, где их уголовные дела объявляются прощенными, поскольку они вступили на стезю благонамеренности.
Несмотря на все свои успехи, ордена, денежные премии, влиятельность. Судейкин не был доволен своим положением, так как ожидал большего. Однако его стремительное появление в Петербурге и молниеносная карьера, вызвала появление массы недоброжелателей из среды высшего чиновничества.
Одним из таких был министр внутренних дел Дмитрий Андреевич Толстой, входивший в ближайшее окружение Александра III. Он дважды категорически отклонял предложение императора назначить Судейкина своим заместителем, тормозил присвоение положенного Судейкину по должности полковничьего звания.
Озлобленный Судейкин решил найти из среды революционеров подходящего человека и, завербовав его, руками террористов из "Народной Воли", организовать убийство Толстого25.
С этой целью Судейкин с помощью своей агентуры начал внимательно изучать личные качества находящихся в подполье активистов "Народной Воли". В процессе изучения личных дел, внимание Судейкина привлекла личность артиллерийского штабс-капитана Сергея Дегаева. Специфический интерес "гениального сыщика", как его называли сами народовольцы, вызвали некоторые личные качества Дегаева: честолюбие, претензии на руководящую работу, сочетавшиеся со слабой волей, беспорядочные образом жизни и финансовыми затруднениями.
В ноябре 1882 года был произведен внезапный скрытый арест Дегаева. После беседы с Судейкиным, сопровождавшейся шантажом и предъявлением компрометирующих материалов Дегаев был завербован и освобожден26.
Первым успехом вербовки Дегаева стал арест с его помощью Веры Фигнер, члена Исполкома "Народной Воли", возглавлявшей ее "Военную организацию". После ареста В. Фигнер, Дегаев занял ее место в Исполкоме и возглавил "Военную организацию".
Это неожиданное возвышение Дегаева заставило Судейкина несколько расширить свои прежние планы. Убийство министра внутренних дел Толстого теперь должно было стать лишь частью этого нового плана. В общих чертах план заключался в следующем: после убийства Толстого освободившееся место занимает директор Департамента полиции Плеве. Судейкин же занимает пост директора Департамента полиции. В дальнейшем серией убийств Судейкин расчищает себе путь на пост министра внутренних дел и на этом месте становится первым советником царя, наподобие графа Лорис-Meликова. В дальнейшем запуганный еще рядом терактов против членов царской семьи, царь, по мнению Судейкина, самоизолируется в какой-либо из своих тщательно охраняемых резиденций, сделав тем самым Судейкина фактически правителем страны. Вот такие перспективы взаимного сотрудничества обрисовал Судейкин ошеломленному Дегаеву, обещая ему после осуществления этих планов сделать его своим ближайшим помощником.
Однако Судейкин переоценил собственные силы и возможности своего влияния на Дегаева, ослабил контроль за ним. Дегаев с ужасом размышлявший о своей судьбе в случае начала реализации этого грандиозного плана Судейкина; начал метаться в поисках выхода, тем более, что участившееся провалы в центральном руководстве "Народной Воли" и начавшийся разгром "Военной организации" начал колебать доверие к нему со стороны народовольцев. В конце концов, Дегаев, отпросившись у Судейкина, под благовидным предлогом, направился в Париж, где рассказал членам Исполкома находившемся в эмиграции о своем сотрудничестве с Судейкиным, правда о многом благоразумно умолчал. Те, посоветовавшись, объявили Дегаеву, что единственным выходом для него является возвращение в Петербург и оргшанизация убийства Судейкина. Вернувшись в Петербург в сентябре 1883 года, Дегаев долго тянул с выполнением обещания, но понимая, что другого выхода у него нет, наконец, решился и вызвал прикомандированных к нему боевиков-народовольцев Стародворского и Конашевича. Убийство было решено осуществить по месту жительства Дегаева: Невский проспект, д. 91 кв. 13. В качестве орудия убийства было решено использовать ломы, так как огнестрельное оружие из-за расположения дома в самом центре города применять было опасно, а использовать кинжал было невозможно из-за того, что Судейкин после убийства в Киеве ротмистра Гейкинга, носил, находясь на улице под одеждой, кольчугу.
Убийство Судейкина произошло 16 декабря 1883 года в 16 часов27. Дегаев довольно быстро скрылся из Петербурга, и затем, покинув Россию, сменил несколько стран, пока, наконец, не поселился в США, где умер в 1920 году, работая в одном из университетов профессором математики.
Гибель Судейкина поначалу повергла правящие круги в глубокое уныние, сам Александр III на рапорте об обстоятельствах убийства Судейкина, оставил такую резолюцию "Я страшно огорчен и поражен этим известием. Потеря положительно незаменимая"28.
Однако после того, как народовольцы опубликовали показания Дегаева о планах Судейкина, правительство постаралось навсегда позабыть о его существовании.
Сразу после гибели Судейкина на должность инспектора секретной полиции империи был назначен его друг и бывший сослуживец по Киеву полковник А. Скандраков, возглавлявший до этого "Московское охранное отделение". Однако вскоре после разоблачения народовольцами планов Судейкина по узурпации власти в стране эта должность была упразднена29.
Потрясение, вызванное волной террора в конце 70-х годов, и вершиной его — убийством Александра II, было настолько сильно для правящей верхушки, что часть ее, разуверившись в способности государственной полиции покончить с революционерами, решила бороться с ними путем создания тайного проправительственного общества, не связанного в своей деятельности против революционеров рамками существующей законности.
Об этом в изданной в 1906 году Департаментом полиции "Хронике социалистического движения в России", говорилось следующим образом: "Доведенная до отчаяния ужасным преступлением группа мужественных добровольцев, решила организовать с оружием в руках тайный крестовый поход против врагов порядка, со специальным намерением помочь суду и полиции в их розыскных работах, как в России, так и за границей. В его состав вошли лица, занимающие самое высокое положение"30.
Надо отметить, что попытки создать для защиты царя от террористов некое тайное общество по типу масонского, предпринимались года за два, до гибели Александра II. Так, в архиве имеется переписка любовницы Александра II княгини Екатерины Долгоруковой (княгиня Юрьевская), в которой находится несколько писем от группы неизвестных аристократов в количестве 13 человек, образовавших в августе 1879 года, сразу после вынесения смертного приговора Александру II "Народной Волей", тайную организацию по типу масонской ложи под названием "Тайной антитеррористической лиги", с целью как писалось в одном из писем, "образовать железный круг около его величества и умереть вместе с ним, если ему суждено погибнуть"31.
Судя по тексту посланий сама княгиня Юрьевская служила как бы связной между Лигой и Александром II. Эти письма служат единственным источником о существовании этой организации. К сожалению, их содержание настолько туманно и расплывчато, а сами письма без подписи, что установить их автора и членов этой организации сейчас практически невозможно. Из писем можно установить, что структура лиги имела следующий вид: глава лиги "Великий лигер", два его первых заместителя — "Высшие лигеры" далее шли: "секретари канцелярий", "деятельные члены", "депутаты", "агенты". Всего около двухсот человек. По неизвестным причинам лига прекратила свое существование в конце 1880-го — самом начале 1881 года32.
После убийства Александра II группа представителей высшей аристократии и бюрократии, во главе с министром двора и уделов Воронцовым-Дашковым, начальником штаба гвардии Шуваловым, великими князьями Алексеем и Владимиром летом 1881 года создали тайную антиреволюционную организацию "Священная дружина". Создавая "Священную дружину", ее организаторы попытались, не имея собственного опыта тайной деятельности, скопировать устройство "Народной Воли", но так как о ее структуре правительственным органам в тот момент еще не было толком ничего известно, то за основу организации были взяты разработанные Нечаевым положения о создании организации "Народная расправа", найденные в своё время следствием.
Таким образом, за основу была взята нечаевская система "пятерок". Члены дружины называемые "братьями", разбитые на "пятерки", должны были знать только друг друга и начальника своей пятерки "старшего брата". Каждому старшему брату был присвоен определенный номер или псевдоним, под которым он фигурировал в донесениях. При вступлении в дружину принималась специальная торжественная клятва. Задачу своей организации руководство "Священной дружины" видело в ведении подпольной борьбы против революционеров, выявление их замыслов и ликвидации наиболее опасных из них33.
В октябре 1881 года в составе "Священной дружины" была создана "Добровольная охрана" из нескольких десятков тысяч добровольцев-обывателей. Охрана в основном осуществлялась в городах и на железных дорогах, когда охраники-добровольцы выстраивались вдоль улиц и железных дорог живыми цепями на протяжении нескольких десятков верст. Только в Москве в "Добровольную охрану" входили 15 тысяч человек. Причем все "добровольцы" получали весьма щедрое жалование из бездонных денежных фондов "Священной дружины"34.
Окончательно "Священная дружина" сформировалась к октябрю 1881 года. "Священная дружина" имела следующий вид: возглавлял организацию "Совет первых старших членов". Текущей деятельностью занимался Центральный Комитет, Исполнительные органы: организационный комитет — отвечал за общественную деятельность дружины и кадровую работу; исполнительный комитет руководил разведывательно-агентурной работой.
Далее шли попечительства: попечительства № 1 Петербург и окрестности, попечитель — генерал-майор князь Щербатов; попечительства № 2 — Москва и окрестности, попечитель — московский генерал-губернатор князь Долгоруков; попечительство № 3 — заграничная агентурная работа; попечительство № 4 — железные дороги.
Местные организации "Священной дружины" (Инспектуры) имелись в 30 городах, как правило, в губернских. Общая численность дружины — 709 человек35.
Персональный состав "Священной дружины":
Руководящие органы:
Исполнительный комитет:
председатель:
генерал-адъютант граф Воронцов-Дашков;
члены:
генерал-адъютант, князь Долгоруков;
генерал-лейтенант, граф Левашов;
генерал-лейтенант Оржевский;
сенатор Шмидт;
флигель-адъютант полковник граф Шувалов;
Делопроизводитель Исполкома подполковник барон Розен.
Распорядительный комитет:
председатель:
генерал-лейтенант Дурново;
члены:
генерал-майор князь Щербатов (попечитель местности № 1);
генерал-майор Брок (помощник начальника "Добровольной охраны");
флигель-адъютант подполковник барон Розен (управляющий делами "Добровольной охраны"), флигель-адъютант подполковник князь Белосельский (попечитель заграничной агентуры), штаб-ротмистр Безобразов (попечительство № 4, железные дороги), штаб-ротмистр Панчулидзев (главный архивариус), фон Бок (делопроизводитель).
Организационный комитет:
Председатель:
генерал-лейтенант Левашов
члены:
граф А. А. Бобринский
барон М. А. Фитингоф-Шель
генерал-лейтенант Дурново
сенатор Шмидт
флигель-адъютант полковник граф Шувалов
делопроизводитель — флигель-адъютант полковник Пашков.
Личный состав "Священной дружины": священнослужитель — 1, офицеров и генералов — 316, в том числе генералов и адмиралов — 54, штаб-офицеров — 99, обер-офицеров — 163, командиров отдельных воинских частей — 27, начальников штабов армейских корпусов и военных округов — 4, офицеров Генерального штаба — 8, жандармских генералов — 3, полицейских офицеров — 11 (в том числе 3 обер-полицмейстера). Судебных и прокурорских чиновников — 7, дипломатов — 17, редакторов и журналистов — 6, министр — 1, генерал-губернатор — 1, директора департаментов — 2, статс-секретарь — 1, сенаторов — 2, губернаторов — 5, вице-губернаторов — 1. Представители общественного самоуправления: предводители дворянства — 12, городские головы — 2, волостные старшины — 1, мировые судьи — 4. Капиталисты и помещики: землевладельцев и домовладельцев — 115, потомственные почетные граждане и купцы 1 гильдии — 52, купцов 2-й гильдии и купеческих сыновей — 21, мещан и крестьян — 4 (капиталисты — выходцы из этих сословий)36.
Список некоторых активных членов "Священной дружины" с их личными номерами в 1881–1883 годах. № 69 — Боткин Николай Николаевич придворный врач; № 106 — Витте Сергей Юльевич в те годы инженер-железнодорожник, в 1892 — министр путей сообщения, в 1893–1904 — министр финансов, в 1905–1906 — премьер-министр, № 176 — Гучков Иван Ефимович советник коммерции; № 180 — Демидов — князь Сан-Донато, уральский горнопромышленник; № 314 — Коковцев Николай Николаевич, воронежский помещик, в 1906–1911 гг. — министр финансов, в 1911–1913 гг. — премьер-министр; № 335 — Ламздорф Владимир Николаевич, чиновник МИД, в 1897–1900 заместитель министра иностранных дел, в 1900–1906 гг. — министр иностранных дел; № 349 — Литке Константин Федорович капитан 1 ранга, исследователь Арктики; № 360 — Маклаков Георгий Константинович, полковник, командир Измайловского гвардейского полка, министр внутренних дел в 1912–1915 годах; № 385 — Меллер-Закомельский Сергей Николаевич, полковник, руководитель подавления вооруженных восстаний в Сибири и Севастополе в 1905–1906 годах; № 394 — князь Мещерский Владимир Петрович, редактор газеты "Гражданин"; № 504 — Рачковский Петр Иванович, журналист, в 1884–1902 годах начальник заграничной агентуры Департамента полиции МВД; № 521 — Родзянко Михаил Владимирович, поручик запаса гвардейского кавалергардского полка, в 1906–1917 лидер партии октябристов в Государственной Думе; № 537 — Селиверстов Николай Дмитриевич, генерал-лейтенант жандармерии; № 596 — Третьяков Сергей Михайлович, капиталист, в дальнейшем основатель Московской картинной галереи; № 642 — Чайковский Петр Ильич, композитор; № 543 — Сипягин Дмитрий Сергеевич, министр внутренних дел в 1899–1902 годах; № 58 — Граф Бобринский Андрей Александрович юрист и археолог, с 1905 года — один из лидеров черносотенного движения, с 1906 года председатель совета объединенного дворянства, сенатор, в годы первой мировой войны занимал посты заместителя министра внутренних дел, министра земледелия; № 688 — Штюрмер Борис Владимирович, премьер-министр в 1916–1917 годах, ставленник Распутина; № 592 — граф Толстой Иван Иванович, известный нумизмат и археолог.
Основным средством для выполнения поставленных перед организацией задач, руководство "Священной дружины", видело в ведении усиленной агентурной работы и подрывной деятельности в среде революционеров вообще и народовольцев в особенности. Агентурная работа была поставлена на широкую ногу, только за 1881–1882 годы на нее было потрачено свыше 300 тысяч рублей, что намного превышало затраты Департамента полиции на те же нужды. Агентурные центры дружины действовали в 30-х городах России, а также в Париже, Лондоне, Брюсселе, Женеве, Берне, Лейпциге и других европейских городах37.
В агентурной работе "Священная дружина", попыталась перейти от простого сбора сведений, к организации террора в отношении находившихся за рубежом видных русских революционеров. Были составлены списки лиц подлежащих ликвидации. В числе подлежащих уничтожению в первую очередь были Кропоткин и Гартман, которые, по мнению дружины, были одними из организаторов убийства Александра II, Лавров, как идеолог революционного движения. Для организации их убийств в Женеву был послан гвардейский офицер, член дружины в сопровождении нескольких агентов-исполнителей. Однако их миссия сорвалась, Кропоткин незадолго до их приезда получил из России сведения об их поездке, о чем сообщил в местную печать. Разразился скандал, после этого дружина отказалась от плана террористической деятельности против революционеров за границей38.
Более успешным, правда только в организационном плане, была "подрывная деятельность" "Священной дружины" против революционных организаций за рубежом. С этой целью "Священной дружиной" в Женеве в начале 1882 года, была создана псевдолиберальная эмигрантская организация "Земская лига", с печатным органом, газетой "Вольное слово". Кроме "Вольного слова", носившего либеральный характер, в Женеве "Священной дружиной" издавалась газета "Правда", носившая карикатурно-революционный и псевдотеррористический характер39.
Эта газета, по мнению дружины, должна была дискредитировать революционеров в глазах западной общественности, и придать убедительность требованиям русского правительства об их выдаче.
Деятельность "Земской лиги" была использована "Священной дружиной" для вступления в переговоры с заграничным руководством "Народной Воли". Члены дружины Нивинский и Николадзе от имени "Земской лиги" предложили руководству "Народной Воли" посредничество для переговоров с правительством и, в частности, сообщить, на каких условиях оно будет вести переговоры с правительством.
Со стороны правительства были выдвинуты предложения, что оно в случае прекращения террора будет готово гарантировать: политическую свободу и свободу мирной пропаганды. "Народная Воля" ответила, что террор будет прекращен, если эти меры будут осуществлены. Переговоры, начатые летом 1882 года, были прекращены в декабре того же 1882 года, поскольку через Дегаева правительство узнало истинное положение дел в "Народной Воле", и перестало считать ее для себя опасной.
Несмотря на солидность и представительность дружины, её положение к концу 1882 года заметно пошатнулось. Ее деятельность была энергичной, но бестолковой, и не имела особо заметных успехов. Ее финансовые и политические возможности, вес входящих в нее лиц, стали вызывать заметную обеспокоенность у ближайшего окружения Александра III по поводу ее возможностей перерасти в дальнейшем в тайное правительство России, и тем самым нарушить столь хранимый ими принцип самодержавия. Особенно предостерегал об этом молодого императора (Александру III было в 1882 году 36 лет) его ближайший помощник и наставник небезызвестный К. П. Победоносцев40.
Кроме того, своими успехами в борьбе с народовольцами политическая полиция реабилитироваля себя в глазах правящих кругов, которые с завистью поглядывала на бесчисленные траты "Священной дружины" в области розыскной деятельности, намного превосходящие их бюджет, и также стремились доказать ненужность и опасность дружины как организации. Все это вместе взятое привело к тому, что 26 ноября 1882 года царь отдал распоряжение распустить дружину. В январе 1883 года дружина прекратила свое существование.
Деятельность "Священной Дружины", хотя и непродолжительная, оставила глубокий след в политике царского режима, став примером самостоятельной мобилизации и организации самодержавных сил и поддерживающего его общественного движения, что само по себе являлось важным показателем возросшего политического самосознания русского общества в его попытках приобщения к управлению государством, правда в весьма извращенной форме. В общем, деятельность "Священной дружины", во многом определили дальнейшие развития политической системы России, став своеобразной политической школой для очень многих из тех, кто определял внутреннюю и внешнюю политику России с конца XIX века и до февраля 1917 года. Даже невооруженным взглядом заметна связь с обытом "Священной дружины" в деятельности таких организаций, как "Союз русского народа", "Союз Михаила Архангела", "Совет объединенного дворянства" и ряда других массовых черносотенных организаций, возникших во время и после революции 1905–1906 годов.
