Глава 1. Потеря основной части морского спецназа Черноморским флотом Российской Федерации в лице 1492 морского разведывательного пункта в декабре — апреле 1992 года
После юридического оформления распада СССР в декабре 1991 года и превращения бывшей Украинской ССР в независимую Украину, начался процесс раздела Черноморского флота бывшего СССР между Украиной и Российской Федерацией. Одним из первых результатов этого процесса стала потеря для Черноморского флота (к тому времени более менее уверенно шедшим под российскую юрисдикцию) своего основного спецназа в лице 1492-го отдельного морского разведывательного пункта, базировавшегося на острове Майский вблизи Очакова, который стал одной из первых крупных воинских частей бывшего ЧФ СССР, перешедшей по инициативе своего командования под юрисдикцию Украины.
Произошло это спустя четыре месяца после официального упразднения СССР, когда 9 апреля 1992, более двух третей офицерского состава и сто процентов остальных военнослужащих 1492 морского разведывательного пункта ЧФ во главе с его командиром капитаном 1 ранга Карпенко А. Л. Приняли присягу на верность Украине. В результате с спустя несколько дней в том же апреле 1992 года 1492-й отдельный морской разведывательный пункт специальной разведки, дислоцированный на Черном море, был полностью снят с учета военной разведки Российской Федерации.
Представляющие историческую ценность подробности этого процесса находятся в мемуарах последнего командира этой части спецназа в период СССР и её первого командира в составе военно — морских сил Украины капитана 1 ранга Карпенко А. Л.
В целом, согласно канонам отечественных вспомогательных исторических дисциплин, таких как историографии и источниковедение, мемуарная литература не относится к числу первоочередных исторических источников, поскольку субъективные настроения автора того или иного мемуарного произведения довольно сильно влияют на степень его исторической достоверности. Но проанализировав сравнительно небольшие по объёму воспоминания Карпенко, приходишь к выводу, что откровенного вранья в них немного и таковым скорее всего является содержащиеся там его утверждение о сочувствии оказавшемуся в «фороском заточении» Горбачёву и разработки плана по его освобождению оттуда силами личного состава возглавляемого им 1492-го отдельного морского разведывательного пункта. Поэтом, в данной работе имеет смысл привести ту начальную часть этих мемуаров, которая касается событий происходивших в период с 1991 по август 1992 года.
-----------------------------------------------------------
Воспоминания Карпенко А. Л.
«В последнее время появилось много изданий мемуарного направления с главной задачей исказить историческую правду создания ВС Украины, и, в частности, ВМС. На первый план выходят интересы собственной карьеры, а не преданность идеалам государственности.
Мне бы хотелось приоткрыть завесу правды на отдельные моменты создания и становления ВМС Украины — те, к которым я лично имел непосредственное отношение.
В 1990 году 17 — я отдельная морская бригада специального назначения Черноморского флота, которой я командовал, была единственным соединением Советского Союза подобного типа. Однако «дух перестройки» и развала страны пришел и к нам. Бригаду собирались реформировать (сократить до штатов пункта), начался вывоз техники, нашими офицерами стали укомплектовывать разведывательные пункты Северного и Тихоокеанского флотов. Все это отрицательно сказывалось на морально-психологическом состоянии военнослужащих и особенно сильно на их семьях.
События 19 — 21 августа 1991, в бригаде были восприняты однозначно как антигосударственные. Был разработан план эвакуации семьи Президента СССР М С. Горбачева с дачи «Зоря» на мысе Сарыч, на остров Первомайский (место дислокации бригады). Но приказа со стороны командования ЧФ не последовало, и план остался нереализованным.
24 августа Украина провозглашает независимость, и в тот же день Верховный Совет УССР принимает постановление «Про воинские формирования Украины», согласно которому, все воинские формирования СССР, дислоцирующиеся на территории Украины, переподчиняются Верховному Совету Украины, а также содержалось указание правительству Украины приступить к формированию собственных Вооруженных Сил.
Командование Черноморского флота не признает постановление Верховного Совета Украины и принимает решение использовать военнослужащих бригады в качестве «телохранителей». Бригада должна была обеспечить безопасность руководящего состава ЧФ, особенно при выполнении служебных командировок. Были созданы команды из числа офицеров боевых групп для сопровождения командующего ЧФ адмирала И. Касатонова и его заместителей. Командующий высоко оценил действия офицеров бригады, и все последующие его поездки без охраны не осуществлялись. Проблемы возникли только с экипировкой, на обеспечение выполнения вновь возникших задач денег никто не выделял — офицеры использовали личные вещи, а это сказывалось на семейном бюджете.
В тоже время политические «страсти» в стране нарастали и личный состав, находясь в центре событий, понимая, что развал флота и государства неизбежен, начали искать «пути отхода», появились «покупатели». Черноморское морское пароходство, создавая службу безопасности на судах, активно агитировало моих подчиненных, что привело к увольнению порядка 15 офицеров бригады.
Так, как в бригаде были доверительные отношения со всеми категориями личного состава, приходилось вести большую разъяснительную работу и скрытую, или вернее, завуалированную агитацию.
Командование бригады было обеспокоено такой ситуацией и группа офицеров обратилась ко мне с предложением выйти на высшее руководство Украины с просьбой о зачислении бригады в состав Вооруженных Сил страны с целью сохранения элитной части.
В это время начальником разведки ЧФ контр — адмиралом В. Соловьевым была поставлена задача продумать вариант передислокации бригады в Севастополь, а конкретно в Балаклаву на освобождающуюся территорию склада ядерных боеприпасов. Вариант был почти идеальный, но все упиралось в жилищный вопрос военнослужащих бригады. Во все времена — это одна из главных социальная проблема, а в тот период, на месте постоянной дислокации (город. Очаков), бригада практически на 100 % была обеспечена жильем.
На мое предложение передать вновь построенный 100 — квартирный дом в Балаклаве личному составу бригады, командующий ЧФ адмирал И. Касатонов ответил отказом. По моему мнению, — это была его главная ошибка, которая еще больше подорвала веру моих подчиненных в возможность сохранения бригады в составе Черноморского флота. Переговорив практически с каждым офицером, мичманом, военнослужащим по контракту и матросом, я пришел к выводу, что бригада готова принять присягу на верность Украине.
Но, как быть в ситуации, когда в Украине не было ни Министерсва обороны, ни военно-морского ведомства, а только один министр обороны генерал — полковник К. Морозов. При данных обстоятельствах, я обратился к своему школьному товарищу, полковнику КГБ Украинской ССР Иванову Вадиму Николаевичу. С его помощью мы вышли на председателя комиссии Верховного Совета Украины по вопросам обороны и чрезвычайных ситуаций В. Дурдинца. После его доклада Президенту Украины Л. Кравчуку, начался процесс подготовки к официальному проведению принятия присяги.
Первый немаловажный вопрос возник сразу: кому подчинить такое серьезное и боеспособное соединение? На первом плане стояло КГБ Украинской ССР (в последующем Служба Безопасности Украины).
Вся работа проходила в режиме строжайшей секретности. Через районный отдел СБУ города Очакова была установлена прямая связь с руководством СБУ в Киеве. В ноябре месяце 1991, было принято решение быть в готовности и ждать сигнала. Очевидно, даже руководители украинского государства были еще не готовы к таким радикальным решениям.
Бригада жила обычной жизнью, но скрытая тревога чувствовалась во всем. Мы все испытывали то состояние, в котором, наверное, находились офицеры царской армии России 1917-1918 годах, перешедшие на сторону большевиков за народ и свое Отечество. Это трудно передать словами, одно дело изучать историю и литературу, и совсем другое лично принимать такие жизненно-важные решения. Особенно, когда от твоих решений зависит еще и судьба военнослужащих подразделения, и даже членов их семей.
Ожидание было тем более странным, что в это время другие части гарнизона уже приняли присягу и, как говориться, «определились». Так 555-й вертолетный противолодочный полк 33-го Центра боевой подготовки и переучивания личного состава морской авиации, под командованием полковника С. Иващенко принял присягу 23 февраля 1992, и был переподчинен командованию ВВС Украины. Поскольку этот полк был подчинен штабу ВМФ СССР, то командование ЧФ, никак не отреагировало на эту ситуацию.
5 апреля 1992, состоялось заседание Совета национальной безопасности Украины, на котором Президент Украины Л. Кравчук подписал Указ «Про незамедлительные меры по строительству Вооруженных Сил Украины». Второй пункт этого Указа гласил: «Сформировать Военно-Морские Силы Украины на базе сил Черноморского флота, дислоцированных на территории Украины».
7 апреля 1992, украинская делегация, возглавляемая В.Дурдинцом, прибыла в Севастополь.
8 апреля 1992, меня вызвали на прямую связь с Киевом и сказали, что необходимо сегодня принять присягу. Я ответил: «Для принятия окончательного решения мне нужен один час». Построив всю бригаду на плацу, задал вопрос: «Принимаем присягу?», на что получил единодушный ответ: «Да». После скомандовал: «Не желающим принимать присягу выйти из строя на три шага». Вышли 18 офицеров и мичманов, которые еще 7 месяцев назад подали рапорта на увольнение и переход на работу в службу безопасности Черноморского морского пароходства. После этого было объявлено, что присяга состоится 9 апреля, в 9.00 на плацу, форма одежды — парадная. Через час я докладывал в Киев о принятом решении.
Но, как оказалось, в Киеве остались недовольны переносом даты мероприятия. Ввиду отсутствия информации о событиях в Севастополе мы не могли понять, чем вызвана такая спешка.
В Крыму события развивались следующим образом. Должность командующего ВМС Украины предложили контр — адмиралу Б. Кожину, но по непонятным причинам будущий командующий из Крымской ВМБ до Севастополя добирался более 6 часов.
Лично я считаю, что являясь командующим Крымской военно-морской базы, и имея «прогрессивные» взгляды о независимости и суверенитете Украины, Борис Борисович мог подготовить всю Крымскую ВМБ к организованному принятию присяги и переходу под юрисдикцию Украины. Тем более, что в его подчинении были офицеры, готовые к такому решению. Да и командир 17-й бригады кораблей ОВР капитан 2 ранга Ю. Шалыт тоже самостоятельно, без бригады, принимает присягу. А ведь экипаж сторожевого корабля СКР — 112 под командованием капитан — лейтенанта С. Настенко в полном составе был готов к принятию присяги, но поддержки не имел. Да и многие другие военнослужащие Крымской ВМБ при соответствующей организации перешли бы в ВМСУ. Вот и получается, что в результате бездействия, нерешительности, неопределенности в своих личных позициях мы потеряли Крымскую ВМБ, а это были готовые ВМС Украины.
9 апреля 1992, вся моя бригада в парадной форме приняла присягу. Могу добавить, что в составе бригады 85 % офицеров были россияне. Газета «Красная Звезда» опубликовала статью, в которой было отмечено, что бригада была единственной частью ЧФ, которая приняла присягу с соблюдением всех законов воинских уставов.
Со временем, стало ясно для чего держали бригаду в запасе. Таким образом, новый командующий ВМС контр — адмирал Б.Кожин получил под командование единственное боеспособное подразделение с полным комплектом вооружения, снаряжения и оснащения, а также с комплектом руководящих документов.
Руководство ЧФ в течении недели хранило «гробовое» молчание, но это было затишье перед бурей. Все началось со звонков начальника разведки ЧФ из Севастополя. Сначала уговаривали одуматься, взывали к совести. Потом дошла агентурная информация о готовящемся захвате острова Первомайский (базы бригады). Мной были предприняты меры по повышению боеготовности подразделения и сделан предупреждающий звонок в Севастополь, что в случае попытки захвата острова, Черноморский флот получит «свою» Брестскую крепость. Командование ЧФ имело представление о боевых возможностях бригады и дальше угроз дело не пошло.
Но в самом Севастополе события развивались очень бурно и стремительно. Командующий ВМС Украины и его организационная группа были только сформированы, практической силы не имели, и противостоять такой военной машине как ЧФ просто не могли. На офицеров, пожелавших принять присягу Украине, командование ЧФ оказывало сильное давление, вплоть до снятия с квартирного учета и увольнения в запас.
По оперативной информации командование ЧФ, желая противодействовать переходу частей под юрисдикцию Украины, было готово на самые радикальные меры, вплоть до вывода бронетехники 810-й бригады морской пехоты на улицы города Севастополя. Как показали дальнейшие события при переходе СКР-112 в Одессу, эта информация была вполне достоверной.
Руководство вооруженных сил Украины приняло решение направить в Севастополь подразделения нашей бригады в роли «сдерживающего противовеса» и снятия давления на только формирующуюся организационную структуру ВМС Украины. В район Севастополя были направлены артиллерийский катер, большой водолазный морской катер с водолазной техникой и подводными носителями типа человек — торпеда.
По прибытии в Севастополь подразделения расположились в Казачьей бухте и организовали водолазные спуски на носителях на глазах у всего города. После этого я встретился с командиром 810-й бригады морской пехоты, с которым совсем недавно решали совместные задачи. В ходе личной беседы мы приняли решение избежать противостояния любой ценой.
Через день меня пригласил к командующему Черноморским флотом адмиралу Игорю Касатонову. Доложив, начальнику Генерального штаба Вооруженных сил Украины о предстоящей аудиенции и получил рекомендации, если возможна провокация лучше не встречаться. Но все — таки принял решение ехать. Расположение комнат и коммуникаций штаба знал наизусть, четыре года службы прошли здесь и, на всякий случай, разместил вблизи штаба две боевые группы.
В назначенное время на контрольно — пропускном пункте штаба меня встретил начальник разведки ЧФ контр — адмирал В.Соловьев и сопроводил в кабинет командующего флотом. Адмирал И. Касатонов начал со слов: «Товарищ Карпенко, Вы нанесли удар Черноморскому флоту и мне лично в спину». Я ответил: «Что поделаешь, товарищ адмирал, спецназ всегда наносит удар только в спину». Адмирал: «Вот видите, Вы даже в моем кабинете говорите больше, чем я» «Извините, товарищ адмирал, этого больше не повториться». Адмирал «Ну, что с Вами говорить, идите». Через пять минут я был уже за пределами штаба и дал группам отбой.
Так прошла моя первая встреча с адмиралом И. Касатоновым, цель которой я сначала не понял. Но проанализировав не только разговор, но и ситуацию в целом, пришел к выводу, что командующий хотел лично убедиться в решительности и готовности наших подразделений к фактическим действиям. Через двое суток мы убыли к постоянному месту дислокации в город Очаков.
Тем временем процесс перехода частей ЧФ под юрисдикцию Украины продолжался. 18 июня 1992, при поддержке бригады в Очаковском гарнизоне принимает присягу воинская часть объединенных складов боеприпасов ЧФ под командованием капитана 3 ранга Н. Никитина. Командир вертолетного полка полковник С. Иващенко, находился в тесном контакте со мной и бригадой, несмотря на подчинение ВВС Украины, полк был все — таки морским, а в октябре 1993, был передан в состав морской авиации ВМС Украины. Таким образом, в июне 1992, в Очаковском гарнизоне была сосредоточена основная боевая и ударная сила будущих ВМС.
Хочу отдельно остановиться на «участии» или, вернее сказать полном отсутствии такового, со стороны командования ВМСУ в делах и проблемах бригады. В течении практически всего 1992 года, мы были предоставлены сами себе, организационная группа ВМС Украины в составе 18 человек практически ничего не решала. Всю организацию боевой подготовки и обеспечения подразделения командование бригады взяло на себя, не забывали мы и о новой организационной структуре. Офицерами штаба и боевых подразделений был разработан проект оргштатной структуры бригады Сил Специальных Операций.
После этого нашу бригаду подчинили разведывательному управлению Генерального штаба Вооруженных сил Украины, под руководством генерал — лейтенанта В. Легоминова. По другому и быть не могло, такое подразделение будоражило умы многих структур. Служба безопасности предлагала передать бригаду им в подчинение, но многие депутаты заявили: «Вы, что готовите переворот и Вам нужен ударный кулак».
Много противников новых штатов бригады было и в Генштабе. Особенно возражал, называемый мною «засланный казачок» генерал — майор Живица, который в присутствии начальника генерального штаба генерал — лейтенанта Собкова обложил трехэтажным матом командующего ВМСУ контр — адмирала Б.Кожина, после чего Борис Борисович молча ретировался, оставив меня наедине с этим военноначальником.
Процесс затягивался, счет пошел уже на месяцы, неопределенность и непонимание со стороны командования ЗСУ раздражали. Отдаю должное выдержке начальника разведуправления генерал — лейтенанта В. Легоминова, который лучше всех, понимая кто есть кто, всячески поддерживал нас, пытаясь дипломатически «срезать острые углы». С назначением начальником Генерального штаба генерала А. Лопаты, ситуация резко изменилась в лучшую сторону. Заслушав мой доклад со всеми выкладками и обоснованиями, он доложил министру обороны генерал — полковнику К. Морозову, который утвердил новую оргштатную структуру. Так на основе 17-й отдельной морской бригады специального назначения была сформирована 7 — я отдельная бригада Специальных Операций нового государства Украина.
Хочу отдельно рассказать и о «занозе» Очаковского гарнизона — дивизионе консервации кораблей ОВР ЧФ под командованием капитана 2 ранга Баскина, не принявшем присягу, и на протяжении своего существования в Очакове, будоражившем всю общественность города. В составе дивизиона находилось 9 водолазных катеров, 3 торпедных катера 205проэкта, 4 санитарных катера, водоизмещением более 300 тонн (так называемый плавучий лазарет). Это все входило в мобилизационный резерв, и, согласно договоренности между Украиной и Россией, передислокация мобилизационных запасов должна осуществляться по обоюдной договоренности, заверенной соответствующими документами.
Дополнительно в составе этого дивизиона были плавучие средства для обеспечения поиска космических аппаратов, при вынужденной посадке в северо-западной части Черного моря. В составе дивизиона были: 3 аэрокатера, 2 катера на воздушной подушке типа «Барс» и 2 катера типа СПК. Все это было абсолютно новое, законсервированное, установлено на берегу.
Начались попытки несанкционированного вывода техники. Водолазные катера были спущены на воду, в порт Очаков прибыл танкер ЧФ для сопровождения плавсредств в порт Донузлав. Силами бригады был перекрыт выход из порта, выставлена вооруженная охрана. На вопрос капитана 2-го ранга Баскина: «Вы, что будете стрелять?», ответил: «Нет, просто надеру тебе уши, а танкер захватим и перекрасим трубу в желто-голубой цвет». Баскин извратил мои слова, доложив командованию ЧФ, что Карпенко угрожал отрезать уши командующему, а танкер взорвать и останется только труба. Последствия не заставили себя долго ждать, утром у меня состоялся разговор с начальником Генерального штаба ВС Украины, которому позвонили из Москвы. Выслушав мой подробный доклад, генерал А.Лопата сказал: «Анатолий Леонидович, вы теперь офицеры разных государств и все разговоры должны вести на дипломатическом языке». В конце разговора поблагодарил за предотвращение несанкционированного вывода техники».
Начался новый отсчет развития сил специального назначения, на устоях независимости, демократии и свободы молодого украинского государства».
-----------------------------------------------------------
Глава 2. Морской спецназ Черноморского флота Российской Федерации в 1992–1997 годах
После перехода 1492-го отдельного морского разведывательного пункта на сторону Украины, Черноморский флот Российской Федерации на пять лишился наступательного морского спецназа. Единственной частью спецназа в его составе в это время оставался 102-й отряд борьбы с подводными диверсионными силами и средствами (102-й ОБПДСС), продолжавший базироваться на территории Константиновской батареи у входа в Глвную (Северную) Севастопольскую бухту.
В этот период 102-й ОБПДСС находившийся в составе 68-й корабельной бригады охраны водного района (ОВР) Черноморского флота имел общую численность 60 человек и следующий состав: три отделения боевых пловцов (матросы срочной службы) общей численностью 12 — 15 человек. Командир отряда капитан 2 ранга Леонид Губко, начальник штаба капитан 3 ранга С. Згура.
Так же в состав отряда входили и подразделения обеспечения: гидроакустическая станция, радиотехнический комплекс, служба снабжения, медицинская служба.
Плавсредствами этого отряда были: катер ВМ-122 (водолазный морской бот), рейдовый водолазный катер и три посыльных катера.
На особом положении в составе этого отряда находилась «Группа специального назначения» (ГСН). Эта группа состояла только из офицеров и мичманов, поскольку и выполняла функции наступательного морского спецназа. Личный состав группы проходил подготовку и нёс службу одновременно как диверсионное, так и противодиверсионное подразделение. В качестве морских диверсантов, они сдавали одну из курсовых задач, производя учебное подводное минирование ракетного крейсера «Москва» и единственной на тот момент оставшейся у Черноморского флота подводной лодки типа «Варшавянку».
На своём вооружении 102-й ОБПДСС имел кроме стрелкового оружия так же и противодиверсионную реактивную установку системы залпового огня ДП-62 (Установка ДП — 62 или БМ — 21ПД «Дамба» — береговая сорокаствольная противодиверсионная реактивная система залпового огня калибра 122,4 мм для поражения надводных и подводных целей. Создана в научно — производственном предприятии «Сплав» в 80-е годы с использованием серийной системы БМ-21 «Град», приспособленной для охраны государственных морских границ и защиты военно-морских баз и побережья от действий сверхмалых подводных лодок и борьбы с боевыми пловцами-диверсантами. В ней применялась пусковая установка ДП — 62 на шасси «Урал-4320» с одним пакетом направляющих для пуска более мощных неуправляемых реактивных фугасных снарядов ПРС-60 массой по 75,3 кг, содержавших 20 кг взрывчатого вещества, что обеспечивало поражение противника на дальностях от 300 м до 5 км и на глубине до 200 м. Боевая масса машины — 14,26 тонны. В комплекс «Дамба» входила транспортная машина 95ТМ на базе серийного грузовика «Урал» со стеллажами для 40 снарядов)
В конце 1992 года личный состав отряда базируясь на корабле управления «Даурия» и гидрографическом судне «Челекен» (корабль — разведчик Черноморского флота), участвовал в операции обеспечивая вывода с территории Грузии в Новороссийск личного состава, кораблей и техники Потийской военно — морской базы
В 90-е годы 20-го века в результате создания в составе Черноморского флота Новороссийской военно — морской базы, противодиверсионный спецназ Черноморского флота Российской Федерации, пополнился ещё двумя отрядами. Это 136-й ОБПДСС (воинская часть 75976, город Новороссийск). Входит в состав 184-й бригады кораблей охраны водного района. Численность личного состава в обоих отрядах по 60 человек в каждом. На вооружении противодиверсионные катера П-191, П-349, П-350, П-274, П-275, П-276, П-356.
В этот же период в подчинённой Черноморскому флоту Каспийской флотилии был создан 137-й отряд по борьбе с подводными диверсионными силами и средствами (воинская часть 72969, город Каспийск (Республика Дагестан)) Численность личного состава — 60 человек. В 2010 году командир — капитан 3 ранга Далгат Каибов. На вооружении: противодиверсионные катера П-351 П-356 (проект 21980), противодиверсионный корабль «Тюлень» (проекта 2035), он же «ПРДК-179». Корабль оснащен гидроакустическими средствами для поиска подводных диверсантов и их носителей и для их уничтожения вооружен 55-мм семиствольным гранатометом МРГ-1 «Огонек».
Глава 3. Возрождение морского спецназа Черноморского флота и его дальнейшая деятельность в 1997–2008 годах
В 1992 году из Баку в окрестности города Приозерск Ленинградской области был переведен 8-й МРП Каспийской флотилии cозданный в 1969 году. На новом месте дислокации он был переименован в 431-й морской разведывательный пункт (воинская часть 51212).
С 1992 по 1998 год 431-й морской разведывательный пункт дислоцировался около города Приозерск Ленинградской области, а затем в 1997-1998 годах переведен в город Туапсе, Краснодарского края.
В этот период командирами части были: капитан 1 ранга Скрягин Николай Алексеевич, капитан 1 ранга Яковлев Евгений Васильевич, капитан 1 ранга Ларин Виктор Семенович, командир капитан 2 ранга И. Христиченко, начальник штаба капитан 3 ранга Г. Платонов (1996).
Передислокация 431-го морского разведывательного пункта в Туапсе началась после окончания первой чеченской войны 1994–1996 годов, в которой эта часть флотского спецназа принимала активное участие. При выполнении боевой задачи в мае 1995 года в Чечне погиб командир группы разведки старший лейтенант Сергей Стобецкий. Награжден орденом Мужества (посмертно).
Летом 1997 года часть вошла в состав разведки Краснознаменного Черноморского флота и была передислоцирована в город Туапсе. Бойцы выполняли специальные задачи в Республике Дагестан.
Водолазы — разведчики 431-го морского разведывательного пункта быстро освоились на новом месте. И, уже в 1999 году, приняли участие в обеспечении боевой операции Черноморского флота, когда его десантные корабли перевозили несколько частей воздушно — десантных войск через Грецию в Косово, для проведения там миротворческой миссии.
В сентябре 1999 года представитель части принимал участие в снайперских соревнованиях специальных подразделений СНГ. В начале октября 2000 года в порту города Сочи, бойцы этого разведывательного пункта участвовали в совместных учениях силовых структур России (ФСБ, МВД, МЧС и Вооруженных сил) по освобождению заложников и нейтрализации террористов, захвативших пассажирский корабль типа «Комета», стоявший у причала. Спецназ ФСБ действовал со стороны суши, а со стороны воды действовали боевые пловцы. В общем, боевая подготовка у них идет полным ходом.
В августе 2008, морской пехоте и морскому спецназу Черноморского флота пришлось принять участие в первой после 1944 года настоящей войне на Черном море, когда в период с 8 по 13 августа 2008, происходили боевые действия на фронтах российско — грузинской войны.
В ходе боевых действий во время данного вооруженного конфликта морские спецназовцы совместно частями морской пехоты и воздушно — десантных войск (7 — я воздушно — десантная дивизия), приняли участие в десантной операции Черноморского флота и российских вооруженных сил в районе главной базы грузинского флота — городе Поти.
После непродолжительных, но ожесточенных боев морские пехотинцы и флотские спецназовцы совместно с парашютистами овладели этим городом.
После захвата города Поти, боевые пловцы спецназа Черноморского флота провел операцию по уничтожению находившихся там кораблей военно — морских сил Грузии брошенных их экипажами во время предшествовавших высадке морских пехотинцев воздушных ударов российской авиации.
Вот, как, тогда описывали, все эти события, в своих тогдашних сообщениях различные российские и зарубежные средств массовой информации. Российское информационное агентство РИА «Новости», сообщало об этом следующее: «Когда мы вошли в порт 12 августа 2008, город Поти был цел и пуст. Спецподразделение морской пехоты Черноморского флота, заложили в Поти взрывчатку на все катера и корабли, которые имели военную маркировку. Их было до десяти единиц» — подчеркнул офицер. По его словам, в порт Поти вошли два больших десантных корабля — «Ямал» и «Саратов», оставив в открытом море на боевом дежурстве малый противолодочный корабль «Суздалец». Высадив десант, моряки сами подключили корабли к береговому питанию и источникам водоснабжения. Одновременно, с этим бойцы подразделения морского спецназа проверили, стоящие в порту грузинские военные корабли на предмет их возможного минирования. Убедившись, что мин на этих кораблях нет, моряки заложили заряды и подорвали все грузинские военные корабли, находящиеся в порту» — сказал российский офицер».
По данным грузинского журнала «Арсенал» — 2008 — № 17, помимо боевых кораблей, в Поти, военно — морские Грузии потеряли так же два гидрографических катера (бортовые номера 81 и 82), и кроме того, в качестве трофеев российские силы вывезли 7 малых десантных катеров типа «See-Doo» и 8 десантных лодок типа «Black Shark».
Журналист местной радиостанции в Поти заявил тбилисскому бюро Радио «Свобода», следующее: «13 августа 2008, вошедшие повторно на 7 бронетранспортерах российские военные в Поти прямо у побережья взорвали следующие корабли: сторожевой корабль береговой охраны «Айети», который был передан грузинской стороне Германией и три патрульных катера».
В своих последующих информационных выпусках Радио «Свобода» об этих событиях сообщало следующие подробности: «По сообщениям пограничной полиции Грузии 14 августа 2008, примерно в 13 часов по местному времени на военно — морскую базу и базу Береговой охраны Грузии в городе Поти, снова вошли российские военные, которые продолжают вывозить, остающееся там военное имущество или уничтожать его. Российские военные также уничтожили радарные системы Береговой охраны Грузии, которая находится в подчинении МВД. В этот же день 14 августа 2008, в населенном пункте Малтаква Потийского района российскими военными были взорваны два объекта Министерства обороны Грузии. В течение четырех дней 10–14 августа 2008 российские военные периодически высаживались на военные базы в западногрузинском городе Поти и уничтожали то военное оснащение, которое уцелело от бомбардировок российской военной авиации. Корабли были выведены в море и потоплены. Согласно этому сообщению, уничтожения избежали лишь два катера Береговой охраны Грузии — данную информацию подтвердил Радио «Свобода» и секретарь Совета национальной безопасности Грузии Александр Ломалия».
Глава 4. Силы специального назначения Черноморского флота в 2009–2015 годах
К 2010 году спецназ ЧФ был представлен, следующим образом: 431-й морской разведывательный пункт (город Туапсе)и 102-й отдельный противодиверсионный отряд (Севастополь) численностью 60 человек.
В 2012 году для обеспечения безопасности Зимних Олимпийских игр в Сочи (7 — 23 февраля 2014 года) в городе Туапсе Краснодарского края был сформирован 777-й отряд борьбы с подводными диверсионными силами и средствами (777- й ОБПДСС)
Весной 2014 года 431-й морской разведывательный пункт (командир Кваша Александр Николаевич) принимали активное участие в событиях так называемой «Крымской весны». В ходе которой в период с 22 февраля по 15 марта 2014 года происходил процесс сначала блокирования а затем захвата объектов Министерства обороны и МВД Украины на территории Крым. После завершения этой операции этот разведпункт был оставлен в Севастополе и позже переименован сначала в 137 МРП ЧФ (воинская часть 51212), а затем в 338-й морской разведывательный пункт (воинская часть 43071).
В 2015 году 388-й морской разведывательный пункт имел следующий состав: Управление, 1-я рота СпН, 2-я рота СпН, 3-я рота подводного минирования, рота связи, взвод технического обеспечения, взвод материального обеспечения. На вооружении его личного состава находятся снайперские винтовки типа «Винторез», бесшумные автоматы «Вал», специальные двухсредные автоматы типа АДС (принят на вооружение в 2013 году, выполнен по схеме буллпап, совмещен с подствольным гранатометом). Робот — танк, который управляется по радиоканалу. На нем установлены видеокамеры для наблюдения, пулемет, а так же могут устанавливаться четыре противотанковых одноразовых гранатомета РПГ-26. Боевые плавсредства представлены быстроходным бронированным катером проекта 03160 «Раптор».
На 2014 год, численность находившегося в Севастополе 102-го отряда борьбы с подводными диверсионными силами и средствами Черноморского флота, составляла 60 человек, командир отряда — капитан 2 ранга Александр Локтионов. Плавсредства 102-го ОБПДСС, были представлены противодиверсионными катерами П — 331, П — 407, П — 355, П -424, П — 834, П — 835, П — 838, П — 845.
В 2014 году плавсредства 102-го ОБПДСС пополнились двумя противодиверсионными катерами типа «Грачонок», строящимися по проекту ОАО КБ «Вымпел» (город Нижний Новгород). Краткие тактико — технические характеристики катера проекта 21980 «Грачонок»: водоизмещение — 138 тонн, длина — 31 м, ширина наибольшая — 7,4 м, осадка — 1,85 м, скорость полного хода — 23 узла, дальность плавания — 200 миль, автономность судна — 5 суток, экипаж — 8 человек.
Катера этого типа оснащены современным радиоэлектронным оборудованием (гидроакустическая станция обнаружения подводных диверсионных сил и средств «Анапа», навигационная радиолокационная станция МР-231, оптико-электронный комплекс освещения ближней воздушной и надводной обстановки МТК-201 М3) и средствами обнаружения подводных объектов (поисково-обследовательский комплекс «Кальмар»). На вооружении катера: ракетное зенитное оружие — ПЗРК «Игла», артиллерийское оружие — пулеметная установка МТПУ калибра 14,5 мм, противодиверсионное оружие — гранатометы ДП-65 и ДП-64. Так же на борту катеров имеется водолазное снаряжение.
После вывода с территории Константиновской батареи в 2015 году 102-й ОБПДСС разместился в находящемся поблизости комплексе зданий на берегу Северной бухты возле мыса Радиогорка (Северная сторона Севастополя, улица Загордянского)
В 2015 году 102-й отряд борьбы с подводными диверсионными силами и средствами в Севастополе был переименован в 102-й отряд специального назначения, выведен из состава 68-й бригады ОВР и передан в состав Крымской военно — морской базы. В российских средствах массовой информации с этого же времени подобны отряды стали называть «Прибрежный спецназ»
Согласно российским средствам массовой информации «Прибрежный спецназ», Военно-морского флота Российской Федерации, ставит своей целью как борьбу с вражескими диверсантами в российских прибрежных водах, так и совершение диверсионных действий уже против сил и средств противника. Спецназовцы будут перемещаться на быстроходных катерах типа «Раптор», развивающими скорость до 80 км / час и способными эффективно передвигаться даже в штормовую погоду. Кроме того, в распоряжение спецназовцев поступят беспилотные летающие аппараты «Тахион», которые позволяют обнаружить вражеских боевых пловцов на глубине в несколько метров.
Пока отряды прибрежного спецназа, как сообщают открытые источники, являются экспериментальными, но в будущем, скорее всего, будут создаваться и другие подобные подразделения. Появление таких спецподразделений обусловлено большой востребованностью в сложных внешнеполитических условиях современности.
В конце августа — начале сентября 2015, противодиверсионный спецназ Черноморского флота в рамках двух недельных межфлотских сборов в Севастополе, проходивших на базе Качинского авиационного гарнизона отработал десантирование с вертолетов и уничтожение диверсионных групп условного противника.
В ходе сборов были отработаны задачи по десантированию специальных групп с вертолётов Ка-27ПС и Ми-8 для поиска и уничтожения диверсионных групп условного противника, десантирование групп для оказания помощи терпящим бедствие на воде, а также по перевозке грузов на внешней подвеске транспортного самолёта Ан-26, - сказал Воскресенский.
К участию в сборах, помимо летчиков Черноморского флота, привлекались авиаторы Северного и Балтийского флотов.
После ввода российских войск на территорию Сирийской Арабской Республики для оказания помощи её государственному руководству в ходе продолжающейся с 2011 года Гражданской войны и иностранной военной интервенции, начиная с октября 2015 года, подразделения 388-го морского разведывательного пункта и 102-го отряд специального назначения в 2015–2016 годах на ротационной основе проходят службу на военно — морской базе в сирийском городе Тартус.
Так же в 2015–2016 годах подразделения 102-го отряд специального назначения ЧФ участвовали в поиске и уничтожении боеприпасов времён Великой Отечественной войны в Керченском проливе в ходе строительных работ по возведению моста через этот пролив.
К настоящему времени последней по времени создания частью спецназа находящейся в составе Черноморского флота, является сформированная во второй половине 2014 года в Севастополе 127 — я отдельная разведывательная бригада (127 — я ОРБ, в/ч 67606). Командир — полковник Александр Бегляков (2015 год). Знамя части было вручено 29 декабря 2015 года.
Состав бригады: Управление, разведывательный батальон (1 — я рота специального назначения, 2 — я рота СпН, 3 — я разведывательно — десантная рота, 4 — я рота технических средств разведки, взвод связи, взвод обеспечения), батальон радиоэлектронной разведки (рота радиоэлектронной разведки, рота РЭБ, взвод связи, взвод обеспечения), батальон управления (связи), рота беспилотных летательных аппаратов (беспилотные аппараты «Орлан» и «Леер»), рота материального обеспечения, рота технического обеспечения, комендантская рота, отряд психологических операций, инженерный взвод, группа радиохимической разведки, медпункт. Бригада выполняет задачи для командования Черноморского флота и Южного военного округа. Личный состав полностью укомплектован военнослужащими контрактной службы.
Данная книга написана в период с 1 ноября 2016 по 10 января 2017 года