Арно проснулся.
— Черт побери, разве уже утро?
В спальном отсеке надрывался сигнал. Зуммер гудел назойливо и неприятно. Арно Федеки провел пятерней по бритой голове, встряхнулся и начал выпутываться из строп и пристяжных ремней, которые удерживали его, пока он спал. Стоило отстегнуться, как он поплыл по воздуху. Командир орбитальной станции «Ойкос» на лету застегивал комбинезон.
— Сейчас!!!
Мужчина снова чертыхнулся.
— Энджи, где ты там? — как будто она могла услышать.
Это было ее дежурство. Арно взглянул на таймер — прошло всего три часа. Его смена еще не наступила.
Отталкиваясь от поручней и стенок, мужчина поплыл в сторону входа. Каждый отсек и модуль был надежно изолирован на случай разгерметизации, и пришлось коснуться опознавательной пластины, чтобы открылась заслонка. А потом еще шесть раз, сетуя на промедление.
Кольцо орбитальной станции делилось на четыре отсека. Между ними располагались радиальные переходы, перекрещивающиеся в центре, где находился исследовательский модуль и стыковочная зона. Пока командир добирался до отсека управления, он просто кипел от раздражения.
— Расслабился, старик — ворчал он. — Давно учений не было.
Энджела Стюарт, бортинженер, уже была там. Она добралась до устройства связи раньше его.
— Командир?
— Шесть минут, — посмотрел он на ручной таймер. — Плохо.
Она никак не реагировала.
— Энджи! — помахал он рукой перед ее лицом.
На ней лица не было. Командир сразу понял: случилось что-то плохое.
— О, нет! Что там еще? — раздраженно бросил он. — Джонни опять не смог пристыковаться?
Они ожидали, что к станции подойдет модуль «Ксеркс». Он пройдет достаточно близко, чтобы перехватить его и состыковаться. Если попытка не увенчается успехом, следующей придется ждать несколько суток. Нештатная ситуация при стыковке: так уже бывало. Неприятно, но не смертельно. Джон сможет протянуть больше месяца без поставок извне.
Энджи наконец среагировала. Она подняла на него взгляд, и у Арно что-то оборвалось внутри. В этот миг она выглядела особенно беззащитной и ранимой. Энджи, его светлый ангел… Она всегда напоминала ему женщин с картин Боттичелли, такая же эфемерная и земная одновременно. Командир не должен иметь слабостей, но как-то само вышло.
— Арно! — голос ее дрогнул. — Послушай.
Они слушали Землю. Передача шла по спутниковой связи, а не из центра управления полетами. На Земле творилось что-то невообразимое.
— Что это?
— Кажется, там землетрясение, — они переглянулись.
Им не нужно было объяснять причину. Значит, это все-таки случилось. Колосс Туртурески не разминулся с планетой и не развалился в атмосфере. Он достиг своей цели. Вероятность была небольшой, но она была. Никто не думал, что людей постигнет участь динозавров.
«Черт, черт, черт!!!»
— Смены не будет, — констатировал он.
* * *
Оставалось всего пять дней до смены экипажа. У них были большие планы на будущее.
Арно хотел после возвращения взять тайм-аут и навестить сына. Бывшая просила выступить на Дне отца в школе. Филипп так гордился отцом-космонавтом! Хотя был момент, когда тот думал, что потерял ребенка навсегда. Но в таком возрасте обиды быстро забываются. Еще Арно хотел съездить на могилу родителей. Пожалуй, все это не отнимет много времени.
Энджи мечтала закончить свои исследования по кристаллам и опубликовать статью. Ее тоже ждал ребенок, который остался с ее родителями.
— Это мой пропуск наверх, — иногда посмеивалась она. — Если бы не он, меня бы не допустили к полетам.
Космическая радиация могла повредить наследственный материал. Преимущество отдавали тем, кто уже имел детей.
— Скучаешь?
— Глупый вопрос. А ты?
— Конечно.
О, как они ждали возвращения!
* * *
«Как же так?!» — билась в висках кровь. Как им теперь вернутся назад? Можно это сделать, конечно, но что их ждет внизу?
Через иллюминаторы ничего не было видно. Это была ночная сторона. Внешние камеры не показывали ничего. Обычно свечение крупных городов было видно даже из космоса. Но сегодня на Земле царила тьма.
— Блэкаут, — женщина успокаивающе коснулась его руки. — Это нормально. Надо подождать.
Хм… Нормально для такой ситуации, она хотела сказать.
— Да, — согласился он. — Наверное, там у них здорово трясет.
Ее тоже трясло, хотя она держалась. Наверное, думала о своих родителях и ребенке. Сын. Арно знал, что ему должно было исполниться девять. Обычно улыбчивая, похожая на солнечную девочку, Энджи закусила губы и была готова расплакаться. Потом собралась, взяла себя в руки, выпрямила спину. Арно ухватился поручень на стене и подплыл ближе.
Ему было стыдно, но сейчас он тоже был на грани. Однако ему не пристало расслабляться. Он должен быть примером.
— Давай не будем драматизировать, — ровно сказал он. — Просто подождем.
Он был рад, что может кому-то это сказать, и что утешают не его. Командир корабля должен быть сильным. Арно на миг порадовался, что родителей уже нет в живых. Что до друзей и сослуживцев — оставалось надеяться на лучшее. Джен с Филиппом… Он надеялся, что беда минует их стороной. Человек не должен пережить своих детей.
Они ждали и слушали эфир.
Передачи не радовали. Метеорит рухнул в районе Йелоустоуна. Извержение, подобное тому, что погубило динозавров, только начиналось. Чем оно окончится? Были сообщения о цунами и запрете полетов из-за пепла в атмосфере. Были неприятные известия, которые касались атомных станций, не рассчитанных на такие землетрясения.
— В Латинском Конгломерате экологическая катастрофа.
Арно понимал, что теперь начнется. Загрязнение воздуха и воды, повышенный уровень радиации и гибель всего живого. Маленький персональный ад, все предпосылки для которого создали люди.
— Есть передачи из Европейского Конгломерата и Славянского Союза, — с тревогой отметил он. — Почему наши молчат?
Энджи не ответила. Она молилась.
* * *
Спустя девять часов им удалось состыковаться с «Ксерксом». Когда давление в шлюзовой камере выровнялось, и заслонка открылась, Джон ввалился внутрь. Он откинул щиток на гермошлеме. Показалось смуглое лицо смеска-гринго.
— Арно… они обменялись баллистическими ракетами, — сказал он.
— Кто?
Арно все еще не понимал. Он отказывался признать то, что ему подсказывал разум.
— Наши и узкоглазые. Никого больше нет.
* * *
Западный Конгломерат нанес ошибочный удар. Автоматика противоракетной обороны спутала метеорит с атакой возможного противника. Восточный Конгломерат нанес ответный удар. Это была молниеносная война, в которой нет победителей и проигравших.
Ядерные взрывы усилили тектонические подвижки. Прибрежные территории захлестнули цунами, смывая целые города. Уцелевшие в Австралии и Славянском Союзе транслировали отрывочные сообщения.
— Ну, хоть кто-то там еще остался, — сказал Джон.
— Неужели ты думаешь, что за нами пришлют? — разозлился Арно.
И тут же устыдился своей вспышки. Не стоило отнимать у человека хрупкую надежду на спасение.
* * *
Прошло несколько часов. Планета неторопливо вращалась, и космонавты наконец увидели, что творилось на той стороне.
— Вот этот поток, напоминающий облака, но без спиральных завихрений. Видишь? — Джон указал на интересующий участок на экране. — Это шлейф от извержения. А тут ободок. Предполагаю, что это граница кратера или разлом земной коры.
— Но размер! — воскликнула Энджи.
— Вот именно, — слова падали, как камни. — Вот именно.
Арно понимал, что их ждет. Вернуться они не смогут. Это был судный день. Снизу — пекло и ад на земле, когда живые завидуют мертвым. Радиация погубит все живое, а что останется, погибнет от изменения состава атмосферы. Начнутся радиоактивные и кислотные дожди. Серная кислота в водоемах убьет все живое.
Сначала будет очень жарко. Потом, когда планета успокоится, наступит вечная зима. Солнечный свет не сможет пробиться сквозь атмосферу, насыщенную пылью и пеплом. Оставшиеся растения не вынесут этого. Если, конечно, еще будут растения.
Не выживет никто. Полная санация планетарного масштаба. И, если повезет и сохранятся микроорганизмы, через миллионы лет на Земле снова будет жизнь, но уже не такая, как прежде.
* * *
Им удалось связаться со станцией «Сайберия». Там осталось четверо космонавтов из Славянского Союза, но они отказались общаться. Неудивительно, если учесть, что снизу идет война.
— Все против всех, — так охарактеризовал ситуацию Джон. — ….. мать.
— Да уж, — согласился командир.
— Я не о том. Просто они не хотят делиться ресурсами.
Арно и Энджи удивленно воззрились на него. Он мыслил слишком приземлено. Впрочем, практичность в такой ситуации не повредит. Люди прикидывали, сколько ресурсов у них осталось.
Энджи после расчетов доложила:
— Если будем экономить, сможем продержаться еще полгода. То есть… — она осеклась.
— Что? — уточнил Арно.
Джонни, который отдыхал в стропах неподалеку, приоткрыл глаза.
— Да, пусть говорит.
— Я считала исходя из того, что нас двое, — ответила она. — Стандартная нагрузка на системы жизнеобеспечения.
Арно разозлился.
— Так подсчитай, сколько нам хватит на троих!
Потом он, конечно, извинился. Энджи старалась как могла. Учитывая ее обстоятельства, она стойко держалась. Он не имел права срываться на подчиненных.
* * *
У них было четыре месяца при стандартном рационе, если урезать пайки и позаимствовать воздушные регенераторы и воду с «Ксеркса». Оставалось решить, как поступить.
— Я демонтирую регенераторы, — сказала Энджи. — Резервуары с водой мы тоже сможем опустошить. Надо только соединить со станционным приемником. Джон будет из рубки управлять, а я выйду в открытый космос. Ты будешь принимать на «Ойкосе». Нас трое, так что все получится!
— Хей-хей! Полегче! — вдруг озаботился Джон. — Давайте не будем рисковать. Если что-то пойдет не так, мы потеряем воду. А пополнить запасы теперь негде.
— Разумно, — согласился Арно. — Ладно, сделаем это, когда запасы будут подходить к концу.
* * *
Однажды Энджи поймала передачу с «Небесного Дворца». Там подавали сигналы бедствия.
— Жалко, что мы воюем, — вздохнул Джон. — У них «биосфера» с полным циклом.
— А мне не жаль, — жестко ответил командир. — Я тоже думал об этом.
Живучесть их станции была выше. Может, даже год-другой можно было протянуть. Их бы медленно убивала невесомость и космическая радиация, но это лучше, чем ничего.
Однако неизвестно, что случится, если связаться с китайцами.
— Нас перестреляют, как собак, — сказал командир. — Нет, это не вариант.
Лучше каждый сам по себе.
Спустя некоторое время аппаратура зафиксировала падение крупного объекта. Перед этим прервались передачи с «Небесного Дворца» и прозвучал государственный гимн Восточного Конгломерата. Арно был шокирован. Джон озвучил:
— Это что вообще было?
Кажется, одной станцией на орбите стало меньше.
* * *
Время шло, и они были заперты в этой консервной банке. Все допустимые сроки вышли. Если бы ничего не случилось, экипаж станции давно бы сменили. А теперь невесомость медленно, но верно подтачивала здоровье. Они слабели, и даже тренажеры не спасали. Урезанный пищевой рацион делал только хуже костям.
Если сложить все вместе, то в рейсе они пробыли восемь месяцев: полгода до Судного Дня и два месяца после. Джон немного меньше. Всего два месяца на орбите. Повезло. А вот Энджи нет.
Однажды она неловко оттолкнулась и сломала руку. Джон помог мобилизовать конечность. Командир «Ойкоса» испытывал чувство вины за то, что случилось. Ему надо быть внимательнее. Женщинам всегда тяжелее переносить пребывание в невесомости. Он опасался, что у нее начинается системный остеопороз. Теперь он урывал от собственного рациона, чтобы накормить Энджи.
— Ешь давай, — делился с ней Арно.
Она сначала отбивалась, а потом послушно глотала из тубы сырную смесь с повышенным содержанием кальция. Арно заметил, как на это смотрел Джон. То ли завидовал, то ли… С жадностью? В последнее время они все время хотели есть. Им пришлось урезать рацион.
— Не переживай, — сказал ей командир, чтобы она не испытывала угрызений совести за свое «обжорство». — Ты должна думать о команде. Чем быстрее ты вылечишь руку, тем быстрее мы сможем пополнить запасы воды. Успокойся. Думай только о себе.
Однако это возымело обратный эффект.
— О себе?! — воскликнула она. — Какого черта!!! А, пропади оно все…
Она грязно выругалась. Женщина оттолкнула Арно и полетела прочь, стукаясь руками и ногами о стены отсека. Джон сноровисто ухватил ее за ногу.
— Эй-эй!!! Мы так не договаривались, я же тебе руку лечил!
Командир догнал и прижал к себе беглянку. Она выла, тоскливо и надрывно. У него от этого воя холодок пробежал по загривку. Случилось то, чего он давно ждал. Энджи наконец сорвалась. Она оплакивала своих близких.
Потом она спала. Арно не решался отпустить ее. Ему казалось, что, стоит ему самому закрыть глаза или уйти, она сделает что-то плохое. Пожалуй, им с Джонни стоит наладить дежурство и приглядывать за ней хотя бы первое время, пока они не убедятся, что все в порядке.
Когда Энджи проснулась, то извинилась и сказала, что такого больше не повторится. Арно сделал вид, что поверил, но с Джоном переговорил.
Шел третий месяц их заключения.
Внизу, под ними было начало конца.
* * *
На исходе третьего месяца перестали поступать всякие сигналы с Земли. Наступило полное молчание, и люди поняли, что они остались одни. Снизу не осталось живых. А если и были, они не могли вести передачу на спутники.
Со станции «Сайберия» тоже не было сигналов. Сначала странная передача, какие-то вопли. Потом — все. Мертвая тишина.
Арно Федеки, Энджела Стюарт и Джон Кветмэн — вот и все человечество.
Они были последними людьми.
* * *
Трещина в кости у Энджи постепенно заживала. Запасы заканчивались. Люди старались не думать о худшем. Ну, еще один месяц в запасе. А дальше?
Арно старался жить одним днем. Иногда он представлял, как уйдет из жизни. Его познаний в медицине должно было хватить. Хлорид кальция тоже может убить, не так ли? Он думал об Энджи. Она не сможет взять на душу грех и покончить с собой.
Джонни? Темная лошадка он, этот Джон. Подлизывается, старается помочь. А сам смотрит так… нехорошо. Чутье редко обманывало командира.
— Пора, — решил однажды Арно. — Надо перекачать воду. Кто займется?
— У тебя больше опыта, — нехотя признал Джон. — Сделаем, как предложила Энджи. Все по плану.
Он облачился в гермокостюм и вышел в шлюзовую камеру. Потом перешел на «Ксеркс» и вышел на связь.
— База, — помахал он рукой с экрана. — Как слышите? Прием.
— Слышу вас хорошо. Прием.
— Выпускайте пташку полетать!
Энджи тоже переоделась и вышла в шлюзовую камеру. Командир приготовился к началу погрузки. Из камеры откачали воздух. «Ксеркс» отсоединился от стыковочного модуля, увлекаемый инерцией, отошел прочь на несколько метров. Энджи на тросе вышла в открытый космос.
— Энджи, как слышишь? Прием.
— Слышу хорошо, командир. Откройте заслонку над приемником воды.
Арно отдал команду. Заслонка отодвинулась, и Энджи начала разматывать переходник. Командир хотел передать Джонни, чтобы тот готовился, как вдруг случилось непредвиденное! «Ксеркс» сорвал одно из креплений стыковочного модуля. Кажется, Джонни запустил маршевые двигатели.
— Джон! Какого черта? Что происходит? Прием.
— Ничего, командир. Я вас покидаю.
Он отключился. Энджи тоже поняла: происходит что-то не то. Она закрепилась магнитными присосками на корпусе центрального модуля станции. Между тем «Ксеркс» уже удалялся, унося с собой последнюю надежду на выживание.
— Командир? Что случилось? Прием.
— Потом. Возвращайся обратно. Немедленно.
Она послушалась.
* * *
Они уже битый час пытались закрыть внешние заслонки стыковочного узла. Проклятье! Джонни повредил крепления, и теперь заслонка не могла закрыться.
Оставалось одно. Открыть шлюз принудительно, без автоматики, и спасти женщину. Арно открыл шкафчик, где находился его гермокостюм, и выругался. Воздушного патрона не было. На месте крепления патрона зияла дыра.
— Джонни!!! Джонни, Джонни, Джонни…
Ему мало было вывернуть патрон. Костюм был безнадежно испорчен. Если Арно откроет внутреннюю заслонку, то погибнет от взрывной декомпрессии. Или… не погибнет? А если не погибнет, то воздух они все равно потеряют. Ресурсов останется еще меньше. Еще неделя-другая, и все. Но даже эту неделю он хотел жить и провести вместе с ней. Он не мог сидеть здесь и наблюдать, как она умирает.
Арно в отчаянии прижался лбом к стене. Металл холодил лоб, помогая собраться с мыслями.
Так… Пена из экстренной сумки на костюме. Предназначенная для запечатывания пробоин в костюме, она вполне сгодится для того, что задумал Арно. Он обильно залил ею дыры на месте воздушных патронов и подождал, пока схватится. Остатков воздуха внутри костюма хватит. Только все надо делать быстро.
«Очень, очень быстро».
Теперь следует перекрыть подачу воздуха в отсек.
«Очень быстро».
— Энджи, как слышишь меня? Прием.
— Слышу хорошо. Что будем делать? Прием.
Он видел ее на камерах в шлюзе. Она повернулась, и Арно увидел ее лицо. Хмурится… Несладко ей там, наверное.
— Слушай внимательно, детка. Гермокостюм поврежден. Я его надену, но это мало поможет. Я сейчас пристегнусь к стропам, чтобы меня не вынесло наружу. Потом открою шлюз. А ты его закроешь. Действуй быстро. Прием.
— Поняла. Прием.
— Подойди к заслонке и закрепись с помощью магнитов. Прием.
Она на руках поползла по стене, передвигая магниты.
— Сделала. Прием.
— Приготовься. Я начинаю.
«О, Энджи. Не подведи меня, ангел».
Арно проверил костюм и влез в него. Странно было не ощущать привычной струи от подачи воздуха. Командир отключил систему контроля и открыл шлюз.
* * *
— Спасибо, Энджи.
Она успела и все правильно сделала. Арно до сих пор мутило. Сначала костюм резко раздуло, а потом давление все равно снизилось. Уши заложило, он начал задыхаться. Наверняка оставались небольшие отверстия, которые он пропустил. Но Энджи все сделала за него. Это было действительно очень быстро.
Энджи стянула гермокостюм, потом помогла ему.
— Это тебе спасибо, — улыбнулась она. — Ты ведь мог оставить меня там.
— Ты что, серьезно? — оскорбился он.
У него даже в мыслях не было. Он не мог ее бросить в беде. И не потому, что было что-то личное. Просто не мог. Для него это значило оставаться человеком, несмотря ни на что.
— Прости, — она обняла его. — Я знала, что ты справишься.
Энджи поцеловала его. Сначала он подумал: неуставные отношения. А потом: ну их к черту. А дальше было не до мыслей.
Она знала, что им осталась неделя. Он тоже это знал. Но они оба старались об этом не думать.