Он вдруг посмотрел на меня, как голодающий — на последний кусок хлеба, или как жаждущий в пустыне — на живительный ручей. И тут же закрылся. Это снова был уверенный в себе дипломат, прежний Хаоли Этти. Он сделал шаг навстречу и протянул руку. Я вложила в нее "одежду", невзначай задев его ладонь. Последнее касание… Он вздрогнул. Потом улыбнулся и что-то сказал. Его спутница удивилась и возмущенно фыркнула. А вот Гудрун побледнела и ахнула.

— Что он сказал?

Она замялась.

— Это не имеет значения, — ответил за Гудрун ее пришелец. — Вернете или не вернете вы "одежду". Вы — неотчуждаемая плоть.

Мне не послышалось? Звучало, как юридический термин.

— Что это значит?

— Самый драгоценный "трофей", — вкрадчиво сказал он. — Как интересно и… как жаль.

Хаоли тоже так говорил перед тем, как попрощался. Я тогда сочла это комплиментом, а, может, и признанием. Значит, это было что-то другое.

— Я не "трофей".

Просто констатация факта.

Кит не может принадлежать никому и ничему, кроме моря. Он сам решает, куда ему плыть. Пришельцы обольщались, если думали иначе. Так ли теперь это важно? Я не ксенолог, чтобы лезть в такие дебри. Надо было вернуть то, что мне теперь ни к чему, и я это сделала. А посему я больше не стала задавать вопросов. Лишь сказала напоследок:

— Господин министр, уважаемые гости. Надеюсь, вы меня простите, если я вас сейчас оставлю.

Я кивнула тем и другим, не дожидаясь ответа, и ушла прочь. Что там мне слышалось вслед, уже не имело значения. Кит уплывал в никуда.

* * *

В преходах и коридорах, пронизывающих здание, шаги отдавались гулким эхом.

"Щелк-щелк". Гата гата.

Еще один камень лег на доску; другие пришло время убрать. В любом случае, я не могла здесь больше оставаться. Надо взять коммуникатор. Вещи заберу потом или попрошу переслать домой.

"Домой".

Собака здесь не останется. У дверей в комнату, где я закрыла Шейда, я остановилась, приложила ладонь к биосканеру и выждала, чтобы меня опознала система. Из стены выдвинулся сканер.

— Пожалуйста, не моргайте, — раздался из динамиков приятный голос. — Посетитель опознан. Проходите, доктор Рагнарссен.

Дверь отъехала в сторону. В лицо ударили запахи! Я как будто ощутила их кожей, так это было сильно. К носу это не имело никакого отношения. Псина — пот, шерсть, кожная микрофлора, феромоны, остатки корма на зубах, которые не мешало бы почистить — и никакого отвращения и брезгливости. А под всем этим — целая буря из смятения, волнения, ожидания, меток территории и альфа-самцовости.

— Аууу!!! Уф! — лайка ткнулась мне в колени и обслюнявила полы наряда.

Слюна тоже несла информацию, так же как и слизистая собачьих глаз. Шейд как будто говорил со мной всем своим телом. Кит возрадовался: все понятно и так, не нужно слов. Взять коммуникатор и пристегнуть к запястью — пара секунд. Ухватить собаку за ошейник — еще столько же.

Никакого поводка.

— Идем.

Как хорошо, что я изучила планировку посольства. Выйти через черный ход не составляло труда. Охрана нас пропустила, когда я провела коммуникатором у считывателя. Значит, Тошио еще не успел ограничить доступ или сообщить на пост.

На стоянку, полную охраны и эргов, я не стала возвращаться. Там еще остался мой транспорт. Отчего-то мне даже в голову не пришло вызвать наемный флаер. Все кружилось и плыло перед глазами. Я ничего не соображала. Пожалуй, я бы не заметила, если бы небо вдруг упало на землю.

— Ву-у? — пес вопросительно посмотрел на меня.

Я погладила лобастую, все понимающую морду. Здесь я больше не могла оставаться. Все шла и шла, сама не знаю куда. Брела все дальше, углубляясь в лабиринт улиц, не чувствуя ветра и холода. Внутри было гораздо холоднее. Кит здесь еще не плавал… Там только лед.

Голова была пуста, как тыква, влекомая неумолимым течением времени. Если постучать, внутри откликнется эхо.

"Кикабататон, каран-карон".

Тыкву-горлянку выскребли, оставив одну оболочку. Внутри больше ничего нет. Старик со старухой больше не ждут, что вода принесет им дитя. Река времени пожирает нас, делая взрослыми. Голова Хроноса — хранилище воспоминаний о том, кем мы когда-то были и какие ошибки совершили.

Кит играет с тыквой, подбрасывая ее и роняя; он знает, что внутри пустота. Это бесконечные качели… Вверх-вниз, вверх-вниз.

Тук-тук-тук-тук стучат дзори, тук-тук, тук-тук — сердце. Ноги сами вывели меня к западному кварталу. Кругом виднелись следы пережитого ужаса. Город сильно пострадал от пожаров. Обугленные остовы семейных моно-блоков и "умных домов" пахли копотью. Около запретной зоны висела черно-желтая лента с маркировкой Санитарной инспекции. Я остановилась около нее, не нарушая границ, и вгляделась вдаль.

Развалины.

Где-то здесь навсегда упокоился лабрадор, эмбрионы хэсси и несколько глупцов, которые рискнули остаться дома. Тело поджаренных десантников, помнится, с почестями отправили к их семьям на Западный континент.

"Так ли это важно?" — плещет волна. Кто-то уходит, другие приходят. Пусть даже это личинка хэсси. Это жизнь, и она означает чью-то смерть.

Океан знаний ширится, заполняя все и вся.

Меня захлестнула волна памяти. Растерзанные и живые олени, воющие на несуществующую Луну собаки, резвящиеся дельфины! Мурчащая мертвая кошка на заднем дворе смотрела на меня, щуря желтые глаза. Живой дед с чашкой чая манил к себе. Рядом с ним стояла бабушка Аоки. Марта Рагнарссен, которую я никогда не знала — бабушка с отцовской стороны; ее муж и мой дед.

Эрги и люди, мужчины и женщины, супруги, родители и дети — все смешались в безумном танце отражений! Став вдруг дамой в окружении детенышей, я решила, что это хорошо. Узор наконец-то сложился, как надо. Журавлики из бумаги обретали плоть и кровь и взлетали в небо, расправив крылья.

"Арахитогами", — сказал с улыбкой дед и взмахнул кистью, вдруг возникшей в его руке.

Знаки, начертанные нашей божественной кровью и плотью, парили в воздухе, тут же исчезая в пустоте. Нанесу этот узор на веер. Здесь они все. Чужие люди, чужие звери. Ксеноморфы — тоже чужие. Но я — здесь и сейчас, и тут безопасно. Мыслей больше нет.

"Хорошо".

Мой Белый кит доволен.

* * *

— Хельга.

Шейд зарычал и вырвался из рук. Я тоже обернулась. Воздух стал весомым, зеркально замерцал, заколыхался и поплыл, словно некачественная голограмма. Через пару секунд появился тот, чей голос я слышала.

— Эши?

— Хельга! — голос раздавался с другой стороны.

Я повернулась туда. Это был десантник в полной броне, вооруженный плазмоганом. Эши Этти насторожился. Он быстро переместился и закрыл меня, оставаясь на линии огня, как будто это могло чем-то помочь. У эрга в руках было инопланетное оружие, но как оно работало, я не знала. Угольно-черная ребристая штука без спускового крючка или дула не была похожа ни на одно средство уничтожения себе подобных, придуманное людьми.

Десантник вскинул плазмоган. Подняв руку с веером, я отвела ее в сторону, жестом давая понять, что все в порядке:

— Не надо.

Эши Этти чуть повернул голову, но оружия и глаз от потенциального противника не отвел. Я легонько, почти невесомо тронула его веером и… Это было как ураган! Нет, не чтение мыслей, но я вдруг многое поняла и тут же закрылась.

— Ох…

Слишком много всего и сразу. Это как "белый шум", такой же неясный и в то же время близкий. Хаос… Хаос, который я не сумела интерпретировать. Ничуть не переживая по этому поводу, кит носился кругами. Следуя за плавником, торчащим из воды, я обошла эрга и встала рядом.

— Кто вы? — спросила я. — Пожалуйста, назовитесь.

Щиток на лице солдата посветлел.

— Улаф?!

Да, он. Загорелый, голубоглазый и подозрительно спокойный. Не может быть! Просто не может, и все тут. Он что, все это время шел за мной?

— Решил проследить за тобой, — сказал он. — Возможно, ты нуждалась в охране.

Они с Эши смерили друг друга взглядами и одновременно, как по команде, расслабились. Человек опустил оружие, а эрг перестал сверлить взглядом.

— Отец попросил? — уточнила я. — Зачем? Со мной все в порядке.

Улаф отрицательно покачал головой.

— Не он? — удивилась я.

— Собаки заявились в посольство. Я решил, что может понадобиться помощь, — просто сказал он.

Да, пожалуй. Только помощь иного рода. Кит и Хельга пока неплохо справлялись сами. Я снова поглядела вдаль, на развалины. Все прошло, и это пройдет. Логи-огонь очищает от скверны, пусть даже инопланетной.

"Домой".

— Я хочу домой.

— Я провожу, — ухватился за возможность Улаф.

Он хотел встать рядом, но Эши Этти заступил дорогу.

— Я провожу, — повторил пришелец за человеком, копируя его интонацию. — Надо охранять "трофей".

Странно, но Улаф не стал спорить. Он согласно кивнул и ушел вперед, негласно выступая направляющим. Мы двинулись следом.

— Кстати, — сказал он. — У нас компания.

Эши Этти тоже заметил незваных гостей. Кажется, даже раньше Улафа. Неподалеку нарисовалась Санитарная полиция и несколько эрргов, ставших видимыми. Просто шли следом, соблюдая дистанцию, не приближаясь и не удаляясь. Они сопровождали нас.

"Нас".

Люди и пришельцы следуют друг за другом. Это все кит! Его работа. Он напоследок подшутил надо мной.

Наконец Улаф вывел нас к общественной стоянке, и мы погрузились на флаер. Эррг помог мне подняться по ступенькам. Улаф втянул за руку внутрь. Шейд неуклюже запрыгнул следом.

Улаф управлял флаером. Остальные остались в пассажирском отсеке. Пес не мог определиться, к кому он больше хочет, так что лег на полу, бдительно поглядывая по сторонам. Пришелец сел рядом со мной и пристегнулся.

— Хельга, — сказал он. — Надо посмотреть на "одежду".

Да пожалуста! Веер перекочевал в руки эррга и в ту же секунду изменил форму, став маленьким плоским "скатом". Мужчина с интересом изучал его, крутил-вертел, обнюхивал, пытался "подключиться" через свои татуировки, но ничего не получалось. Он был в недоумении. Я, признаться, тоже. Несмотря на то, что "одежда" была в руках бывшего владельца, какая-то часть ее все еще оставалась со мной. Я это знала, чувствовала!

Под ногами завибрировало, когда мы тронулись. Меня и эрга чуть вжало в кресло.

— Эши…

— Да, Хельга, — отвлекся он.

— Все хорошо. Сейчас.

"Покажись", — мысленно попросила я. — "Покажись целиком".

Кожу закололо, как будто через поры что-то прорастало. Оно было слишком мелким и тонким, чтобы навредить, но вполне ощутимым. На поверхности тела как будто выступила испарина. Эта зыбкая субстанция отделилась и покинула меня, превратив в обычного человека. Ни странных запахов, ни вкусов — все как прежде. Хвала всем богам!

— Вот, — протянула я руку к "одежде". — Еще это.

Эта штука меня покинула, соединившись с "одеждой", и впиталась без остатка.

— Спасибо, — поблагодарил эрг.

Его серо-голубые глаза расширились от удивления. И, клянусь, он опять принюхивался.

— Не за что.

"С-собака…"

Не за что. Я ничего не сделала им и ничего не сделала для них. Это они сотворили столько всего, а мне теперь расхлебывать. Одной жизни на это точно не хватит.

* * *

По дороге домой я забылась сном. Отчего-то мне теперь было легко и спокойно на душе, как будто я в одночасье сбросила тяжкий груз. Сквозь дремоту я почувствовала, что меня несут на руках.

"Как хорошо", — подумала я, раскачиваясь в воздухе, как в колыбели. Тот, кто нес, передал меня другому. Когти собаки зацокали по лестнице. Кажется, мы прибыли.

— Как она? — голос мамы.

— Хорошо, — это Улаф.

— Хорошо.

Голос с акцентом — над головой, а еще чье-то размеренное дыхание. Теплый воздух шевелил волосы у меня на виске. Я прижалась покрепче, обняла за шею и зарылась в это тепло, не желая просыпаться.

— Проходите, — отец пригласил в дом.

Я опять заснула.

* * *

— Мама, — зевая, я выбралась из своей спальни. — Папа? Эрик!

Где все? Тапочки за ночь куда-то подевались. Я прошлепала босыми ногами по теплому полу и спустилась на первый этаж.

— Эй! Есть кто-нибудь дома?

Какой же странный и страшный сон мне приснился! Как будто Хаоли Этти женился на инопланетной самке, и они начали штамповать детенышей. Целый выводок голодных пищащих отродий, похожих на Эши, звал меня: "Хельга! Хельга!!!" Кошмар. И он был на редкость реальным, даже слишком.

Я зябко запахнула халат на груди и постояла, чтобы умерить сердцебиение. В гостиной на диване безмятежно спал Улаф, подогнув ноги. Ему там было мало места. Свой боевой костюм и амуницию он снял, оставшись в форменном комбинезоне. Лицо мужчины напоминало отбивную, костяшки пальцев на руках были сбиты в кровь. Он сопел, и грудь мерно вздымалась. Интересно, нос не сломан?

"Надо приложить лед".

Хм… Наверное, уже поздно. Отек был сильнейший. Теперь только своим ходом или пара дней в медицинском "кювезе".

Рядом на полу расположился Эши, тоже изрядно побитый жизнью. С его нечеловеческой регенерацией следов почти не осталось. Только легкая желтизна и синева там, где недавно были кровоподтеки. Я знала, что он может. Значит, его здорово приложило, раз остались следы.

"Они что, дрались?"

Кажется, я проспала все на свете.

— Доброе утро, Хельга, — поприветствовал пришелец.

— Э… доброе.

Он где-то отыскал дедушкину доску с камнями и сейчас играл в Го. Напротив эрга на подушке, подогнув ноги набок, сидела мама в синем юката. Камень тихо щелкнул, когда коснулся доски. Ее ход.

— А, ты уже встала? — улыбнулась она. — Доброе утро. Завтрак на кухне.

— Доброе утро, — я во все глаза уставилась на эрга. — Ну… я пойду?

Я попятилась обратно в коридор, тихонько прикрыла за собой дверь и прижалась спиной к стене, переводя дыхание. Значит, все-таки не сон. Все это правда! Визит пришельцев в посольство, разрыв с Хаоли и мой Белый Кит. Мокрый собачий нос, коснувшийся руки, тоже был вполне реален. Шейд поприветствовал меня, поцарапался в дверь, приоткрыл ее и потрусил на кухню к своей кормушке.

"Но как же это?"

Это было за гранью моего понимания. Улаф спокойно заснул в присутствии пришельца. Не может быть! Мама играла с эргом в Го. Папа не побоялся оставить ее наедине с пришельцем.

"Не одну".

Как бы подразумевалось, что Улаф будет нас охранять. И что в итоге? Нет, это все еще кошмар. Я так и не проснулась, и мне все это только снится. Я ущипнула себя за руку и зашипела сквозь зубы.

Вернувшись к себе, я пошла в душ. Из зеркала на меня таращилось настоящее чучело. Рыжие волосы были всклокочены, как у лесной ведьмы, и косметика поплыла, обрисовав глаза темными кругами.

"Ох, мама, мама". Почему у тебя такая непутевая дочь?

Теплые струи били сверху, и я все стояла под ними, смывая вчерашний день. Здесь воду не считают. Сначала я пустила такую горячую, что невозможно было терпеть, а потом ледяную. Да, вот так… Хорошо! Еще!!! Теперь я ощущала, что жива.

Я не умерла. Сердце мое не разбилось. Природа — мудрая сволочь. Может быть, так и надо? Порхать легко, как мотылек, не думая о том, что было вчера и будет завтра? Стоит ли растрачивать себя по пустякам? Ведь жизнь так скоротечна.

"Определенно, в этом есть смысл".

На коммуникаторе было с полсотни пропущенных вызовов и сообщений. Папа, Гудрун, Хаоли… Что? Хаоли? Ему вернули коммуникатор? Еще номера дипкорпуса и Тошио. Незнакомые идентификаторы с префиксом полиции. Доктор Фредриксен. Это сообщение я прочла.

"Вы смотрели последние новости?" Это все. Он меня заинтриговал. Что там?

В нашей звездной системе продолжалась зачистка. Пять кораблей хэсси, затаившиеся за астероидами, стартовали к периферии системы, чтобы без помех уйти в гиперпространство. Один коллапсировал из-за проблем с гипердвигателем; остальные начали скакать на ближних дистанциях. Эррги быстро их перебили.

И еще кое-что. Интересно, интересно. Новости "Фрейя корп".

— Два дня назад на Фрейю прибыли коммерческие суда "Сэр Найджел Лоринг" и "Капитан Гаттерас" с представителями "Терра Корп" на борту. По непроверенным данным, неофициальный визит был приурочен к инициации процесса "Народ Фрейи против Торговой ассоциации". Король Харальд XVII встретился с делегацией. Обсуждение прошло при закрытых дверях, однако его итоги будут вскоре обнародованы на внеочередном Альтинге.

"Два дня???"

Я что, проспала два дня?

"Какой сегодня день?"

Оказалось, что прошло не два, а целых три дня. Проклятье. Кажется, придется пропустить сеанс у дока. Надо извиниться. Или все же успею?

После того, как я привела себя в порядок, я рискнула снова спуститься вниз. Внизу все было тихо-мирно. Улаф приоткрыл глаза, когда я зашла, и поздоровался. Я заметила, что ему больно шевелиться. На левом запястье была фиксирующая повязка.

— Лежи, — бросила я. — Не вставай.

"Мужчины!"

Вечно они выясняют, кто круче. Надо потом посмотреть записи с внешних камер наблюдения дома, чтобы восстановить события. Одно неплохо. Кажется, они пришли если не к взаимопониманию, то к шаткому равновесию. Им полезно стравить лишний пар.

"Лучше уж так…"

Лучше так, чем никак. Этот нарыв нужно было вскрыть. Украдкой посмотрев на Улафа, я вдруг разозлилась и с трудом взяла себя в руки.

— Хельга, — сказала мама. — Отец уехал в Стортинг на заседание. Они там пытаются договориться, что причитается "Терра корп" и пришельцам.

— А… Понятно, — я кивнула и пошла завтракать.

За три дня я нагуляла зверский аппетит. Живот просто прилип к спине. Через полуоткрытую дверь я наблюдала, как мама приближает эррга к закономерному концу. Нашел с кем тягаться! Она, конечно, не дедушка, но "сделает" многих опытных игроков. Эши Этти ничего не светило, кроме, разве что, ценного опыта.

Я присоединилась к ним и стала наблюдать за ходом игры.

— Кто договаривается? — спросила я.

— Посол.

"Хм… А он в состоянии?"

Неужели он сумеет что-то понять без симбионта?

— Кто-то переводит ему?

— Он сам может справиться, — ответила мама. — К тому же, так Гудрун. Она просила связаться, как только ты проснешься.

Значит, посол как-то вышел из положения. Может быть, военный лидер вернул ему "медальон" вместе с коммуникатором? Гудрун я сейчас не хотела видеть, как и его.

В любом случае, они справятся. Посол — прирожденный дипломат, а она отличный ксенолог. Даже пошла на вживление этой штуки! Вот что значит фанатик своего дела. Наверняка ставила эксперименты на себе.

Надеюсь, это поможет сохранить мир. Не хотелось бы проблем из-за неверно истолкованного слова или фразы. Особенно у пришельцев, где одно слово могло включать целый ряд понятий. Гудрун не зря говорила, что их язык лучше не учить! Я попыталась и потерпела фиаско.

— Кто сначала?

— Эрги.

Значит, сначала будут решать, сколько причитается пришельцам за военную помощь. Зная министра обороны и Вилью, я понимала, что торговаться будут не на жизнь, а насмерть, и космический бой покажется вскоре детскими играми. Я испытывала здоровый скепсис насчет регламента.

— Они поторопились назначить обе встречи на один день, — прочла мои мысли мама. — Наверняка выбьются из графика. Нелюбезно заставлять гостей ждать, тем более таких ценных гостей.

Она была права. Это в конечном итоге могло повлиять на исход переговоров с планетарной корпорацией. С другой стороны, они были крайне заинтересованы в союзе.

— "Терра корп" жаждет крови, — высказала я свою мысль.

Планетарная корпорация была не в ладах с Торговой ассоциацией и могла поспособствовать разрешению конфликта в нашу пользу. Отсюда было мало шансов достать и наказать торговцев.

— Да, это так, — согласилась мама, поставив еще один черный камень и замкнув линию. — Больше денег, больше власти.

Она сняла с доски три окруженных ею белых камня.

— Больше ответственности, — закончила я. — Хотелось бы добиться равновесия. Кусок должен быть достаточным, но не чрезмерным.

Нам была нужна посторонняя помощь. Другое дело, сколько мы будем должны за эту помощь. Может быть, в том, что встреча тоже назначена на сегодня, был тайный умысел? Вымотать долгим ожиданием и выбить побольше преференций! Вилья вполне мог на такое пойти.

— Согласна, — кивнула она.

— А чего хотят эрги?

— Эррги хотят эрг-ласси, — влез Эши в наш разговор.

И добавил что-то на своем языке.

— Что-что? — переспросила я.

— Хельга, — чуть нахмурилась мама. — Это гость.

— Прошу меня простить, — я кивнула.

Это было невежливо: обсуждать эргов, как будто Эши не было рядом. Он, может, и не умел складно вести беседы, но понимал больше, чем я думала.

— Мать моего "трофея", "трофей" моего врага, — чуть зависнув, перевел Эши, глядя на маму. — Я охраняю.

"Троллячье дерьмо".

— Вот как? — мама вежливо кивнула и внимательно посмотрела на меня, чуть наклонив голову набок.

— Что значит — хотят эрг-ласси? Это ваша планета? — вырвалось у меня.

Я все еще не понимала, но знала, что это важно.

— Эрг-ласси на Фрейе, — ответил пришелец, уставившись на доску.

Странно. Кажется, он ничуть не расстроился, что потерял камни.

— Они хотят основать анклав, — пояснила мама. — В Стортинге решают, соглашаться или нет, и если да, то где. Санитарная инспекция против, потому что это чревато биозаражением всей планеты.

Я их отлично понимала. Биозаражение — не всегда плохо. Все эти инопланетные организмы были чужеродными для земной флоры и фауны. Было неясно, что в итоге приживется и победит, и какой вид примет смешанная экосистема.

— Это предложение неприемлемо. Однако мы не в тех условиях, чтобы говорить "нет", — сказала я. — Можно только поторговаться о более выгодных условиях.

— Адмирал поговорит с королем, — разлепил губы Улаф. — Можно выделить им Западные пустыни.

Он хрипло засмеялся и закашлялся. Так, еще и горло повреждено. Ему точно нужно в регенератор.

"Мужчины…"

Строят из себя стоиков, не показывая, как им плохо. А потом неделями валяются на больничной койке. Сколько раз я видела такое!

— За-пад-ные пустыни? — переспросил Эши.

— Очень западные, — ответила я.

Окруженные непроходимыми кругосветными горами. Горный кряж, оставшийся на месте тектонического разлома, вздымался к небесам, опоясывая долину, где еще не начиналось терраформирование. Там пришельцам самое место. Их зверюгам оттуда не выбраться, если только они не летают по воздуху и не распространяются спорами. От одной мысли об этом становилось не по себе. Мы не застрахованы от ошибок. Животным ведь не объяснишь, где проходит территориальная граница.

— А если откупиться технологиями? — подумала я вслух. — Например, атмосферным лифтом. Такого у них точно нет.

Эррги, насколько я поняла, спускаются и поднимаются по старинке, преодолевая сопротивление гравитационного "колодца". А это чудовищные перегрузки. С другой стороны, дать им эти технологии — значит раскрыть секрет работы "линз Форестера" в непосредственной близости от крупного небесного тела. Ученые со старой Терры много лет ломали головы над тем, чтобы научиться искажать гравитацию под влиянием сил естественного тяготения, а не в невесомости.

— Такие идеи тоже высказывались, — кивнула мама. — Но тут запротестовали военные. Позже узнаем, что предпочел Совет.

Да, серьезная дилемма.

— Мое, — сказал пришелец, который усыпил бдительность противника и теперь собирал военную добычу из камней. — Мать "трофея" сдается?

— Пожалуй, да.

Нагато Аюми чинно поклонилась, и игроки принялись подсчитывать оставшиеся на доске "мертвые" камни.

* * *

На записи было классическое выяснение отношений. Улаф все-таки проявил немного сообразительности, оговорив условия. Отец выступал в качестве рефери, пристроившись на складном стульчике у ворот. Соперники молотили друг друга без оружия, показывая свое мастерство и вымещая друг на друге злость. На стороне киборга были сервомоторы и биомеханика, однако даже они не помогли в случае с пришельцем. Поединок длился каких-то жалких пять минут.

Чтобы понять, что именно произошло, пришлось перемотать, замедлив в несколько раз скорость.

— Потрясающе!

Я остановила воспроизведение. О, боги и богини! Сколько материала для ксенологов!!! Надо скорей переслать это Гудрун и… Тут я замерла, вспомнив все, что случилось два дня назад. Рука невольно коснулась щеки.

"Ладно. Ладно…"

Запустила запись снова и сосредоточилась. В конце поединка Эши Этти чуть не рвыпотрошил Улафа живьем. Отец вовремя успел! Он подставил стул, помешав пришельцу выпустить землянину кишки. Интересно, это не тот самый погнутый стул валялся под лестницей? Какую же силу надо было приложить?

Потом все закрутилось в бешеном темпе. Прилетел флаер с медиками, которые оказали помощь побежденному. Почти одновременно примчалась полиция, Санитарная инспекция и военные. Последние вскоре удалились, зато их сменили дипломаты. В дом они не совались, но ненадолго отвлекли отца.

Улаф, очевидно, отказался от госпитализации. Судя по жестам, отец его поддержал, так что раненого перенесли в дом.

"Ясно".

Я выглянула в окно. На площадке возле ворот виднелся припаркованный флаер Улафа. Папин флаер отсутствовал. Зато рядом стояли два посторонних с эмблемами министерства иностранных дел и Санитарной полиции.

Интересно, чем они занимались? Осуществляли незаконную слежку, слушая наноботов? Просто караулили? Вот незадача. Скрыться незамеченной не получится.

Мне позарез нужно было в столицу.