Это не устроило Ибрагимова.

— Позвольте проводить вас, — сказал он и, повернувшись к тетке, добавил: — Я скоро вернусь.

Айл би бэк, айл би бэк. Уничтожь мой мир еще раз. Сначала Ольгу Леткову номер один — школьницу, потом Ольгу номер два — журналистку и замужнюю даму.

За дверями охрана олигарха — четверо телохранителей в темных костюмах, с гарнитурой связи за ухом и оттопыривающимися под мышкой пиджаками. Кобура скрытого ношения? От кого защищают? Может, ей повезет, и покушение будет успешным.

— Значит, вы с моей тетушкой соседи.

— Да.

— Давно там живете?

— Давно.

Мужчина шел рядом и пытался ее разговорить, но Ольга отвечала односложно и уставилась прямо перед собой, не глядя на него. Это до боли напоминало их первую встречу, когда Летковы как бы невзначай оставили их наедине. Он задавал наводящие вопросы и сверлил ее взглядом, а она все больше и больше замыкалась в себе.

— В прошлый раз вы были веселее, — вдруг с досадой сказал ее спутник.

Они как раз спустились вниз, в приемный покой, и остановились у основания лестницы. Она на ступеньку ниже, так что они стали одного роста. Да, олигарх был ниже ее. Тогда, в юности, она сутулилась и отчаянно стеснялась своего «недостатка», а теперь нет.

— «Мы бодры, веселы», — растянула она губы в любезной улыбке. — Чего вы от меня хотите? Скажите прямо.

— Просто…

Он и сам не знал, чего хочет. Эта странная женщина была совсем не похожа на ту девочку из прошлого. И при этом ни капли не напоминала непринужденную девушку из ресторана.

Сегодня она злилась. Почему и за что? Непонятно. Ясно только, что его общество нежелательно. Наверное, она вспоминает ошибки молодости. Сейчас была бы за ним замужем. Но случилась какая-то мутная история с ее сверстником из параллельного класса, и на этом все.

Ибрагимов решил, что разгадал ее, и усмехнулся. Ольга прочла его мысли и тоже криво улыбнулась. Как предсказуемо. Он думает, что она жалеет? Да, но только не о том. Жаль, что они вообще встретились.

— Вы идете в воскресенье на ипподром? — спросил он.

Внезапно захотелось вновь ее увидеть.

— Не знаю, — ответила она. — Как решит муж.

Она, типа, послушная жена. «Не смешите мои тапки». Мужчина ясно видел, что это просто предлог, чтобы от него избавиться. Тем не менее, он ухватился за эту возможность.

— В таком случае, приглашаю вас обоих в свою ложу.

— О, даже так! — вырвалось у нее, прежде чем она прикусила язык.

Чтобы увидеться с ней, он приглашает ее мужа? Или, наоборот, ее — за компанию. Не понять. Но в любом случае он убивает двух зайцев сразу. Посмотрит на бега, порешает деловые вопросы и удовлетворит свое нездоровое любопытство.

— Что вам не нравится? — спросил он. — Вы не любите скачки?

— Не в этом дело. Лучше скажите ему сами, — ответила она.

Мужчина задумался.

— А если он скажет «да»?

Если. Зная, что Зимин ее ревнует, шансы пятьдесят на пятьдесят. Смотря что пересилит — личное или деловые интересы.

— Пойду. Может быть, — уже не скрывала она своей неприязни. — А, может, и нет.

— Не понял.

Под тяжелым взглядом мужчины Ольга отступила, обошла его и пошла дальше на выход. Ему пришлось догонять, ускорив шаг. Она на ходу скидывала и сворачивала халат. Сунув его в руки медсестры на посту, женщина скинула бахилы и повернулась к резко затормозившему преследователю.

— Дело не в том, хочу я или не хочу идти. Просто я не желаю передавать ваше приглашение. Хотите — звоните моему мужу сами. До свидания.

Ольга развернулась на каблуках и пошла к дверям, за которыми ее ждали охранники и пекинес. Чарли заметил ее и встал на задние лапы, упираясь в стеклянную дверь. Наверно, давно высматривал и заскучал, пока ее не было. Ваня-молодой открыл ей дверь еще до того, как она коснулась ручки. Ваня-постарше Брилев сунул ей в руки катушку поводка.

— Все нормально? — спросил он, обратив внимание, что она немного не в себе.

Ольга задыхалась, как после бега. Они видели, как внутрь заходил мужчина с охраной. Брилев полюбопытствовал, тоже поглядел через стекло и увидел их в холле.

— Идем? — поторопила женщина.

Песик обрадовано скакал вокруг, требуя внимания. Ольга на ходу рассеянно потрепала его по холке.

Охранник мысленно срисовал номера с авто, на котором приехал незнакомец, и уже хотел позвонить, чтобы ребята пробили по базе, когда он вспомнил. Ибрагимов! Видел его однажды на боях вместе с начальством. Интересно, что он здесь забыл? Придется сообщить о происшествии начальнику службы безопасности.

Вероятно, олигарх напугал хозяйку или сказал ей что-то неприятное, раз она так взволнована.

* * *

Ольга поняла, что успокоиться не удается, и на полпути домой попросила изменить маршрут.

— В салон красоты.

Парни уже знали, куда ехать. Бывали там. Ольга оставила с ребятами собаку, а сама вошла в женское царство и отдалась в руки опытного массажиста. Он был слепым и обучался в Кисловодске этому без преувеличения сказать искусству. Илья был лучшим, и только ему она доверяла, возвращаясь снова и снова.

Это было странно.

Обычно она не очень любила прикосновений незнакомых людей, особенно мужчин. Только близкие имели право обнимать и трогать ее. Такой вот внутренний барьер. Она не сразу включала людей в круг общения.

Когда ей предложили выбор, она стала ходить к женщине — коллеге Ильи. Однажды та заболела, и клиентка рискнула, отдавшись его чутким рукам. После этого Ольга больше ни к кому не желала ходить и посещала салон раз в неделю.

Может, все дело в том, что он ее не видит? Понятия не имеет, какая она внешне, не считая спины и бедер, так что и смущение отсутствует. Остаются только чуткие пальцы, которые разминают каждую мышцу и связку, снимая напряжение.

— На что сегодня делаем массаж? — спросил он.

— На «деклеор» с маслом нероли.

— Перекормим кожу, все же не зима.

— Ну, тогда с иланг-иланг. Как-то оно лучше впитывается.

Ольга отдалась его опытным, зрячим рукам. Постепенно тревоги покидали ее. Она встретит мужа расслабленной и благодушной. Главное — сохранить внутри это состояние души и не расплескать по пути.

В конце массажист несколько раз осторожно надавил между лопаток, и клиентка услышала, как тихо хрустнуло. И сразу отпустило. Кайф!

— Ого! — сказал Илья. — Стресс какой или еще что?

— Да, так… Неприятный человек.

— Бывает.

Теперь завершающая фаза, самая, пожалуй, приятная, хоть и не такая полезная.

— О… Чудно. Да-да, вон там еще разок.

Под мягкие, бережные поглаживания она чуть не задремала. Потом оделась и буквально выпорхнула из кабинета массажиста заново рожденной.

Заодно посетила парикмахера, раз уж она тут. Муж велел пользоваться картой — ну, она и пользуется. Попробовала шикарную маску, которая смягчила и сделала покорными кудри. Маникюр обновила. Ну, все! Красота.

К свиданию готова.

И пусть весь мир подождет.

До пяти часов оставалось всего ничего. Ольга спохватилась и помчалась домой обедать. Иначе до фильма не успеет.

Зимин в это время получил доклад от охраны и крепко призадумался. Потому что буквально за полчаса до этого ему звонил Ибрагимов и приглашал его вместе с супругой на ипподром.

* * *

Ольга зарядилась энергией, нарядилась и стала ждать. Наконец она услышала звонок в дверь. Подошла, посмотрела в глазок — Зимин! Сердце забилось чаще.

— Привет, — сказала она, открыв дверь, и поцеловала его.

Соскучилась, словно не виделись неделю, а не полдня. Обняла за шею и еле сдержалась, чтобы не повиснуть у него на шее, как девчонка. Ей вдруг показалось, что вернулась молодость. Она идет на свидание, и не куда-нибудь — в кино! С таким мужчиной.

Он все еще в строгом костюме. Не успел переодеться после работы. Костяшки на пальцах почему-то опять сбиты. Ольга сразу это заметила, когда он снимал обувь.

— Привет.

Муж был странно задумчив и непонятно поглядывал на нее. Выражение лица непроницаемое, взгляд оценивающий, как при первой встрече. Аж мурашки по коже.

— Что? — спросила Ольга.

— Да, так…

Он пока решал, с какой стороны подступиться, чтобы вечер не испортить, Ольга уже пошла на кухню. Пекинес гарцевал рядом, выписывая круги и намекая, что он опять проголодался.

— Кофе будешь? — спросила она.

— Давай.

И все-таки задумчивый. Может, случилось что? Ольга искоса поглядывала на мужа, пока варила кофе. Разлила по чашкам, а сама стала доедать свой обед.

— Что это у тебя?

— Салат с креветками.

— И мне.

Ольга рассмеялась. Вот как у него просто! Вижу — хочу — беру. Наполеоновский замах. Как, впрочем, и всегда. «Смелость города берет».

— Сейчас, — ответила она и, отсмеявшись, принялась готовить вторую порцию на мужа. — А если бы у меня не оказалось еще?

— Поехали бы куда-нибудь.

— Не успел поесть? — поинтересовалась она и поставила она перед ним миску.

— Да. А хлеб?

— Увы, — развела она руками.

Мирослав ел и удивлялся. Вроде вкусно, но он бы такое каждый день есть не стал. Авокадо, орехи еще. Какая-то трава, много травы. Все это он попробовал и сдвинул на край тарелки. Заправка странная. Ему бы попроще. И картошки у нее дома нет, и груздей, и квашеной капусты, и хлеба не водится… Мясо бывает иногда, если повезет. Что она за существо? Инопланетянка. Или русалка.

Он когда-то видел кино про русалку, как там ее? Короче, та тоже больше по рыбе. И еще отращивала хвост в воде. Часть фильма героиня разгуливала нагишом по городу, потому он и пошел на фильм.

Впрочем, если сравнивать, то Ольга краше. Но ее он бы не стал никому показывать. Никаких мини-юбок или вываленных сисек в декольте. Пусть все это будет только для него.

— Ну как, идем? — спросила она. — Сеанс скоро.

Опять смотрит, прямо пожирая взглядом. И снова по коже как будто пробегают искры. Может, ну его, это кино? Остаться тут или поехать куда-нибудь, где можно побыть наедине.

— Ничего не хочешь мне рассказать? — услышала она.

— А, уже доложили, — усмехнулась Ольга и оперлась подбородком на сложенные руки. — Пригласил?

— Да.

Зимин не стал расшифровывать, но между ними сразу повисло невысказанное напряжение.

— Пойдешь? — спросила она.

— А ты?

— Как скажешь.

Что бы ни думал местечковый олигарх, она теперь замужем, и мнение «половины», безусловно, учитывается.

— А не скажу, то что?

— Дома останусь, — ответила Ольга. — Пекинесу когти стричь.

Мирослав поперхнулся. Женщина невозмутимо промокнула кофе со стола и встала. Чарли сидел рядом, словно понимал, что речь о нем, и преданно заглядывал в глаза в надежде на подачку.

— Ну так что?

— Не хочешь — не иди, — решил он. — Но если пойдешь, ты должна выглядеть так, чтобы все поняли, что ты замужем.

«Боевую задачу понял».

Маскироваться? Или, напротив, демонстрировать опознавательные знаки? У мужика каша в голове.

— Надеть паранджу? — рассмеялась она. — Слав! Ты серьезно? Или кольцо всем под нос совать?

— Не знаю, — он запустил пятерню в волосы и нахмурился. — Короче, чтобы никто не подкатывал. Даже мысли чтоб не было.

— Да просто поставь рядом охрану, — предложила она. — Как в музее. Слав, в чужую голову не залезешь. Но я тебя поняла. Короче, выглядеть на скачках как светская леди — так сойдет?

— Ладно, разберемся.

Он тоже встал. Правильно Поп говорит. От красивой жены одна головная боль.

С другой стороны, и радостей в жизни больше стало.

* * *

Мирослав все думал, какого черта Ибрагимов забыл в больничке. Шеф его службы безопасности нарыл, что тот приезжал к родной тетке — соседке его жены. Значит, Ольга могла с ним встречаться до этого. А говорит, что со школы не видела.

Кому верить?

Чутье подсказывало, что ей. Она ему открылась тогда, и ее отношение к Ибрагимову он знал, тут вопросов нет. Логика говорила, что надо еще раз все проверить, но Зимин решил остановиться и не лезть дальше.

Решение далось странно легко. Хотелось верить.

Поехали в «Морисинема» с пекинесом на заднем сиденье. Собаку потом оставили с охраной. Вышли, прошлись внутри. Зимин никогда раньше не покупал воздушной кукурузы, но решил взять. Даже в очереди постоял вместе со студентами и влюбленными парочками, что его изрядно позабавило.

— Тебе с каким вкусом? — спросил он, когда подошла очередь.

— Да… ни с каким.

Ольга такое не ела. Она думала, что муж хочет, а оказалось, он ей брал.

— Тогда просто с солью, — решил он. — И мороженое. Тебе какое? — опять повернулся он к жене.

— Никакое.

Это все ей? О, боже. Он все-таки взял рожок с мягким мороженым, хотя она отказалась.

Пошли на кассы. Если сначала Ольга хотела сходить на боевик, то теперь сомневалась в правильном выборе. Все-таки, фильм о преступниках, хоть и забугорных. Мужчина опять решил за нее, предложив пойти на фильм про Брюса Ли. Выбрал боевик по старой памяти. Когда-то он просто торчал от киношек с Ли, Джеки Чаном, Чаком Норрисом и Синтией Ротрок.

— Хорошо.

И места взяли на диванчике для влюбленных. Успели. Тут и время подошло.

— Так ты будешь или нет? — спросил Мирослав, стоило им разместиться. — Тает.

Ну, не умрет же она, если попробует? Мороженое из его рук показалось неожиданно сладким и холодным. У мужчины аж внутри все свело, когда она лизнула. И смотрит так мечтательно, словно витает где-то в непостижимых далях.

— Я… Господи, я со школы не ела.

Последний раз она купила стаканчик на карманные деньги, так захотелось. Она тогда была беременна, и вкусы менялись.

— Доедать будешь?

— Нет, наверное.

Стало грустно. Она гнала эти мысли прочь поганой метлой, но они все равно возвращались.

Зимин изничтожил мороженое, кинул остатки рожка в ведро, стоящее рядом, и настроился на просмотр. Только что отзвучали вступительные титры. Актер на экране оказался совсем не похож на кумира его юности и героя гонконгских боевиков. Ну да ладно. Интереснее занятие найдется.

Тем более что Ольга очень кстати придвинулась ближе, взяла его под руку и положила голову ему на плечо. Мужчина ее обнял за талию и спросил вполголоса, наклонившись к ней:

— Что в кино, а что потом?

— О, и в кино тоже?

«Поручик, да вы хотите меня распять! — Да нет, раз шесть».

Она тоже обняла его, запустив руку под пиджак, и прильнула еще теснее.

— По обстоятельствам.

Драки на экране проплывали мимо сознания. В воздухе, ставшем вязким и тяжелым, как патока, сгустилось невысказанное напряжение. Ольга на пробу провела рукой по мощной пояснице мужа. Ладонь ее скользнула вокруг и нащупала через рубашку крепкий пресс, который в ответ на ее прикосновение напрягся, а мужчина сдавленно зашипел сквозь зубы. Она вопросительно посмотрела наверх.

— Ты специально, что ли? — спросил Зимин.

— Почему специально?

Захотела — и потрогала. Все нормально, он же ее муж. «Именем Российской Федерации…» Имеет право.

— До конца сеанса почти час, — пояснил он.

— Да какая разница.

Она потянулась к нему, и он не выдержал, поцеловал. Было темно, все смотрели фильм, и людям было не до них. Ольга с трудом отдышалась, тем более что он отомстил, прижав ее к себе и запустив пятерню за лямку ее сарафана.

Под тонкой материей водолазки ничего не было. Зимин сжал сосок сквозь ткань, и Ольга тихо, почти неслышно застонала от этой запретной ласки.

— Слав… люди!

— Ладно, потом.

Будем считать, что она ответила. Мирослав отпустил, и Ольга опять чуть не простонала, таким острым было чувство потери. Он как будто стал ее частью, и расставаться не хотелось. Это было как первая любовь. Кажется, что умрешь от одного только прикосновения к любимому, и не коснувшись — тоже не сможешь жить…

«С тобой и без тебя».

Как это описать? Никак.

Она лишь сжала его руку, сидя рядом, и их пальцы переплелись в замок.

— Досматривать будем? — спросил он, не глядя на нее.

— Пожалуй, нет.

— Хорошо.

Мужчина плавно поднялся с места и потянул ее за собой.

* * *

— Куда теперь? — спросила она, проморгавшись на ярком свете в коридоре, когда они вышли из зала.

— В номера.

Ольга ткнула его локтем под ребра. Зимин взглянул вопросительно, но она невозмутимо взяла его под руку и сказала:

— Идем?

Он ее смущал. Сильно. Сегодня она ощущала себя девчонкой, как в юности. Его откровенные намеки щекотали нервы и заставляли ее сопротивляться — если не внутренне, то хотя бы для вида. Романтика постепенно переросла во что-то более серьезное.

— Слав? Что с собакой будем делать?

— О, черт… — он окончательно потерял контроль за ситуацией. — Ладно, привезу тебя и увезу. Все равно завтра смотреть новый дом.

— Дом?

— Ну, квартиру.

Он остановился, пропуская ее на улицу. Ольга вышла и осмотрелась. Совсем стемнело. Поежилась: резко похолодало. Осень вступала в свои права. Тренч остался в машине. Зимин скинул пиджак и накинул ей на плечи. Увидев их, из машины вылезла охрана. Чарли сорвался с места и побежал к ним.

— Ты ремонт, что ли, закончил? — спросила Ольга.

— Да.

— Поздравляю!

— Иди сюда.

Мужчина притянул ее к себе за руку, но целовать не стал. Просто обнял и тут же отпустил. Пекинес мешался под ногами. Они пошли к машине.

Пока ехали, Зимин перебирал каналы на радио.

— Ой-ой! Стой, — попросила Ольга. — Оставь вот это.

— Нравится?

— Да, очень.

Играл дудук. Наверно, Дживан Гаспарян. Она просто обожала эти тоскливые, протяжные напевы. Сразу хотелось куда-то в горы, и воображение рисовало виноградники, старинные развалины и бесконечное небо.

— А ты в Армении был?

— Не был.

— И я, — тоскливо вздохнула она.

Мечтаешь, мечтаешь. А потом ожидания сталкиваются с жестокой реальностью. И в итоге берешь «горящий» тур на неделю в Египет или Турцию. Может, и к лучшему. Вдруг мечта при ближайшем рассмотрении окажется совсем неприглядной?

— Хочешь съездить?

У него интерес всегда был прикладным и предметным, а не абстрактным. «А вот я бы… Когда-нибудь…» Хочется и едешь. Деньги есть, отчего не прокатиться?

— Хочу! — неожиданно для себя выпалила Ольга.

— Заметано.

Будет ей свадебное путешествие. А, значит, ему, а, значит, им. Ничуть не хуже Тая, куда он до этого хотел с ней слетать.