— Хорошо, — взяла она его за руку.
Они поднимутся наверх, и он заставит ее забыть обо всем. Зимин сегодня — ее лекарство от прошлого.
— Иди сюда, — потянул он ее на себя, стоило им остаться одним в лифте, и осуществил то, что давно хотел.
Поцелуй был жарким. Он сминал ее нежные губы, вторгался, пил ее дыхание и был в своем праве. Руки его, казалось, были везде, гладили, обнимали и распаляли ее. Лифт остановился, и мужчина на секунду отодвинулся, дав ей перевести дух.
— Слав!
— На месте, да, — снова потянул он ее за руку.
Замок пискнул, когда он провел картой, и они вошли внутрь. Зимин подхватил жену на руки, и она охнула. Потом рассмеялась, обняла и поцеловала, а он уже нес ее в спальню. Похоже, это становится доброй традицией — носить ее на руках.
— Помоги, — попросила она, стягивая через голову платье.
— Угу…
Муж сосредоточенно стягивал с нее чулки и белье, чтобы добраться до самого интересного. Там, где его большие ладони касались кожи, она словно горела. Ее грудь в его ладонях, как в чаше… Его поцелуи чуть выше. Затвердевшие от возбуждения соски и влага между ног в ответ на ласку… Его руки скользят ниже, по животу и талии, и Ольга вздрагивает всем телом. Стон.
— Сейчас.
Господи, какая несправедливость! Он все еще одет. Зимин на миг отодвигается и сбрасывает пиджак. Ольга расстегивает рубашку. Там, где разошлась в стороны ткань — смуглая кожа, которую так и тянет поцеловать.
Она касается его ключицы, целует и растворяется, думая только о нем. Зимин расстегивает пояс и выдыхает сквозь зубы, когда женские руки проникают под брюки, лаская напряженное естество.
— Ну, ты сама напросилась.
— Слав!
Кажется, все будет быстро, но нет. Он хочет по-другому. Его ладони у нее на запястьях. Он поднимает ей руки наверх. Ольга удивленно смотрит в глаза мужчины. Его лицо совсем рядом.
— Почему?
Ему кажется, что он сорвется, если она еще хоть раз его коснется, так что пусть так. Сегодня все сделает он.
— Так надо.
Она не заслуживает, чтобы он тра…л ее, думая только о себе. Сегодня не тот день, и она не та женщина, которой можно просто попользоваться.
— Слав! Ну, ты чего? Отпусти.
Он не отвечает, только целует ее до боли, и она сладко стонет, так что у него окончательно сносит крышу.
Ольга ощущает, как мужчина целует ее грудь, потом возвращается, снова терзает губы, почти доводя ее до пика. Она чувствует, как он входит в нее; слышит его глухой стон и тяжелое дыхание. Сжимает его внутри, отвечая на каждый жесткий толчок… Обхватывает ногами, изгибается дугой и тянется ему навстречу, пытаясь вырваться из крепкой хватки.
Зимин перехватывает ей обе запястья одной рукой. Вторая уже скользит по женскому телу. Мужчина подается назад и резко входит, раз за разом наполняя до предела. Напряжение нарастает, страсть закручивается спиралью, и вершина уже близка.
— Слав!
Он приподнимается на локте и смотрит ей прямо в глаза.
— Ты моя.
Никто не заберет ее у него. Ни татарин, ни бывший жених. Сложно, практически невозможно соперничать с мертвыми, но это неважно. Для него неважно. Он не отдаст ее ни богу, ни черту… Она — его женщина.
Руки наконец-то свободны. Она обнимает его, и мужчина кончает. Лицо на мгновение искажается. Она видит это, ощущает внутри и идет вслед за ним.
* * *
— Ты как? — осторожно поинтересовался он.
Слишком уж задумчивой и молчаливой она была после всего случившегося. Да, жестковато было.
— Свободу попугаям! — вдруг сказала она, тихо засмеялась, уткнувшись ему в грудь, и поцеловала солоноватую от пота кожу.
Ладно, проехали. Значит, все хорошо, и она не злится. Это радует. Теперь можно и поспать. Он прикрыл глаза.
— Спишь, да? — спросила Ольга, и мужчина что-то пробурчал в ответ.
Точно, дрыхнет. Мужики после секса быстро засыпают. А она нет. Ее от макушки до пят наполняла какая-то первобытная энергия. Женщина тихонько встала и пошла в ванну. Накинув халат, постояла у полуоткрытого окна.
Значит, завтра ипподром и Глория. Интересно, кто это? Муж ее заинтриговал. Ладно, будем решать проблемы по мере поступления.
Гораздо хуже, что придется общаться с Ибрагимовым. Надо это пережить. Он же не дурак и должен понять, что имеет дело с замужней женщиной. Зимин — не пустое место. С ним придется считаться. Ольга надеялась, что олигарх вскоре утратит интерес.
Она не хотела стать яблоком раздора.
* * *
Встала она по будильнику, памятуя, что надо успеть до начала забегов.
— Ты чего так рано? — спросил Зимин, повернувшись к ней.
Ну да. Семь утра.
— Наряжаться и собираться, — чмокнула она его в щеку и села.
— Но ты же обычно быстро…
— Когда как!
Не сегодня точно. Надо попасть в салон красоты в отеле, чтобы ей сделали прическу, и она не развалилась от ветра. Ольга еще с вечера поинтересовалась прогнозом погоды.
— Да ладно тебе, — обнял ее Зимин и притянул к себе. — Рано.
— Угу…
Да, пожалуй, можно еще немного поваляться вместе. Ольга прильнула к мужу. Спокойно так. Остаться бы тут на все выходные, чтобы им не мешали. В уединении есть своя прелесть. Нравится лежать так, медленно, лениво целоваться и ощущать полное единение.
— Ого! — посмотрела женщина, как красноречиво приподнялась простыня.
«Это пистолет или вы рады меня видеть?»
Ольга откинула простыни в сторону и полюбовалась. Так точно. Доброе утро, страна! Она сползла ниже и поцеловала его там, после чего подняла глаза на мужчину. Выражение лица непроницаемое, ничего не понять. Ждет? На пробу коснулась крепкого пресса, чтобы ощутить, как он напрягся, и снова спустилась вниз.
Мужчина вздрогнул всем телом от этой ласки.
— Слав… Сла-ав…
Зимин закинул руки за голову, улегся поудобнее и поощрительно улыбнулся.
Женщина провела ладонью по всей длине, и он выдохнул, подавшись бедрами навстречу ее прохладным пальцам. И по контрасту — горячие, нежные губы, которые коснулись головки, и он затвердел как камень. Она ласкала его руками и губами, а он сходил с ума.
Отодвинулась. Посмотрела ему прямо в глаза. Дыхание ее участилось, грудь высоко вздымалась, зрачки расплылись во всю радужку. Моргнула, словно очнулась, и опять поцеловала его там, внизу. Вобрала едва ли на треть, помогая ладонью.
Не выдержав этой сладкой пытки, он запустил руку ей в волосы и направлял, задавая ритм, пока не кончил. Только успел отодвинуться за миг до конца. Не знал, нравится ей или нет.
— Доброе утро, — улыбнулась она.
Покосилась на простыни, где были его следы, и подумала, что вовсе не против. Но раз он так решил, ладно. Почему-то ей нравилось в этом мужчине все — вкусы, запахи, его зависимость от нее. Ее опьяняла власть над мужчиной в этот момент, и она хотела, чтобы он был с ней снова и снова.
Кажется, в этот миг она приняла его до конца.
Зимин пришел в себя и снова прижал Ольгу к груди. Она прислушалась: внутри мерно билось сердце. Потом почувствовала, как он целует ее в лоб.
— Доброе, — сказал он в ответ.
Она ощущала расслабленность, хотя и не получила разрядки. Вдруг муж, погладив ее по спине, спустился ниже, и рука, лаская, нырнула ей между ног. Женщина почувствовала, как снова нарастает желание, которое так и не нашло удовлетворения.
— Слав, м-м-м…
Ольга ощущала, как его пальцы скользят внутри, лаская и заставляя взлетать в небеса. Другая его ладонь властно легла ей на грудь, сжала сосок, и от касаний мозолистых пальцев Ольга снова застонала и прогнулась, всем существом потянулась к нему.
Несколько движений — и она растворилась в наслаждении.
* * *
Потом она пошла в душ, а Зимин заказал в отеле шоппера. До него тоже дошло, что он не готов. Администратор унесла ненадолго его костюм и пообещала, что через час его вернут из чистки. Кроме того, пришлют свежую рубашку, белье и галстуки на выбор.
Мирослав не любил ходить по магазинам, так что его все устроило.
— Оль, скоро ты?
Он не выдержал и зашел, благо, дверь не была заперта. Ольга уже сушила волосы. Мужчина на ходу поцеловал ее и полез в душ.
Ольга залюбовалась в зеркало на его отражение и на миг забыла, что надо поторапливаться. Хочется прикасаться к этим крепким мышцам, загорелой коже, хочется ласкать и дарить радость.
Но время поджимало. Она переоделась во вчерашнее вязаное платье и пошла в салон красоты.
— Слав, я внизу, делаю прическу, — крикнула она в полуоткрытую дверь ванной и пошла вниз.
Мастер сотворил настоящее чудо, сделав пышный валик и закрепив его невидимками.
— А не разлетится?
— Не должно, — уверенно сказал он. — Даже помощь понадобится в конце дня, чтобы все заколки снять.
— Ладно. Много не мало. Шляпа сядет хорошо.
Ольга вернулась в номер и стала наряжаться. Муж завтракал, наблюдал за ее преображением в светскую леди и думал, что, случись им столкнуться на дерби, он бы прошел мимо, потому что у них не было ничего общего. Она сейчас выглядела как женщина из хорошей семьи, которая родилась с серебряной ложкой во рту и выросла на вершине мира. Она, казалось, никогда не знала горя и забот. И, что самое главное, ее невозможно было представить за тем занятием, которому она с упоением предавалась сегодня утром.
Как обманчива бывает внешность! И какая удача, что они столкнулись тогда в ЗАГСе. Если бы не это, они бы так и шли по жизни каждый своим путем.
— Что-то не так? — почувствовала Ольга его пристальный взгляд.
Она как раз закончила наносить легкий макияж. Два мазка румян на скулы, винная помада и тушь — вот и все, остальное лишнее. Немного парфюма с запахом роз на костюм, но не на кожу, чтобы не испортить жемчуг.
— Просто ты… Ну, короче, — замялся он. — Что ты там говорила про леди?
— Не помню. Но, — улыбнулась она, водружая на голову шляпу: — леди не потеют!
— Точно!
Мужчина не понял, цитата это или ее слова, но она абсолютно точно описала его ощущения. Ибрагимов обломается. Ему такие женщины не интересны. Ольга сегодня не выглядит малолеткой.
— Ты доел? — спросила она.
— Да.
— Тогда пошли выручать Чарли. Возьмем его сегодня с собой. Пусть тоже поглядит на лошадок.
* * *
Приехали на час раньше забегов, и вот почему. Зимин сразу повел Ольгу на конюшню, где было место его ахалтекинской красавицы.
— Сейчас кое-что покажу.
— Что?
— Увидишь, — таинственно сказал муж и потянул ее за собой.
Пахло сеном, опилками, березовым дегтем, немного самими лошадьми, но в целом не противно. В отдельных, довольно просторных денниках храпели лошади. Мужчина, который их встретил на конюшне, провел пару вглубь.
Там за оградой в стойле стояла великолепная вороная лошадь. Ольга почему-то сразу решила, что это девочка, так она была хороша! Ее шкура блестела, как шелковая, аккуратно подстриженная и причесанная грива струилась по шее, ноздри раздувались, и она, увидев гостей, косила темными глазами с невероятно длинными ресницами. Узнав владельца, она всхрапнула.
— Знакомься, — сказал Зимин. — Это Глория.
— Ох, Слав… Она чудо. Можно? — вопросительно посмотрела она на мужа.
— Конечно.
Ольга подошла ближе. Лошадь тоже сделала шаг к зарешеченной ограде и принюхалась. Конюх открыл дверцу и тут же подставил бордюр-ограничитель, чтобы обитательница денника не пошла дальше.
Зимин достал из припасенного заранее пакета лакомство — нарезанную морковь и яблоки. Хозяин протянул угощение, и Глория осторожно, одними губами взяла его с раскрытой ладони. Прожевав, она перегнулась через ограду и ткнулась мордой в плечо Зимина.
— Да-да. Привет. Я тоже соскучился, — сказал он, обнимая ее за шею.
Глория отодвинулась, перебирая на месте копытами, и тонко заржала.
— Застоялась, — объяснил конюх. — Хочет погулять.
— Выводи, — скомандовал Зимин.
Они с мужем пошли наружу, и конюх вывел вслед за ними лошадь.
— А что, ее не выгуливают, пока тебя нет? — спросила Ольга.
Это же настоящее издевательство над свободолюбивым животным.
— Каждый день! — успокоил ее муж. — Тренируем по науке. Ей уже три года, результаты великолепные. Сама увидишь.
— Сегодня?
— Нет, через неделю. Ее тренируют, а на бега выставляют раз в две недели.
Ольга прикинула и поняла, что прошлые бега он пропустил из-за того, что проспал после командировки.
— Это будут последние скачки в этом сезоне, — добавил он. — Глория в бегах не участвует.
— А в чем разница? — не поняла она.
— Ее в повозку не впрягают. Только верхом.
— Ясно. Что тогда сегодня?
— Другие лошади, — ответил он. — Но все равно интересно. Ты же первый раз?
— Да.
Она еще ни разу не была на ипподроме и видела такое только в зарубежном кино. Так что ее представления складывались из образов Эскотских скачек. Как это на самом деле, она узнает менее чем через час.
Между тем к ним подошел какой-то невысокий, сухопарый мужчина лет тридцати в костюме для верховой езды и в шлеме с козырьком.
— Здравствуйте, Мирослав Иванович.
— Здравствуй, Алексей. Что сегодня будем делать?
— Аллюр.
— Ну, добро. Мы поглядим? Знакомься, это моя супруга, Ольга Борисовна. Ольга, это наш жокей, он отвечает за выездку Глории.
— Очень приятно, — кивнул ей мужчина.
— Мне тоже.
Ольга сразу обратила внимание, как при появлении жокея оживилась лошадь. Она поняла, что сейчас начнется разминка. Алексей взнуздал Глорию, которая немного закапризничала, когда на нее стали надевать седло. Жокею помогал конюх.
— Видишь, хитрит, — сказал Зимин. — Живот надувает, чтобы подпруга не давила.
Конюх, видимо, привычный к такому поведению, ткнул кулаком в живот лошади, и та выдохнула. Он, не мешкая ни секунды, ловко затянул застежки и повел лошадь под уздцы. Когда они немного прошлись, Алексей легко взлетел в седло и пустил лошадь вскачь.
— Гляди!
Загон был большой, так что оставался простор для маневра. Поступь лошади изменилась. Подчиняясь командам жокея, она перешла на иноходь. Потом на быстрый ровный шаг, подкидывая колени.
— Это как называется?
— Рысь.
— А ты умеешь ездить верхом? — спросила Ольга, посмотрев на мужа.
— Да.
— На Глории?
— Нет! — рассмеялся он. — Я для нее слишком тяжелый. Не любит. Вот жокей — другое дело.
Зимин вспомнил, чем закончилась первая и последняя попытка прокатиться на вороной. В жокее было от силы пятьдесят килограммов, тогда как в хозяине лошади почти в два раза больше.
Лошадь сначала от удивления опешила, а потом понесла, пытаясь сбросить наездника, что ей удалось, когда она проскакала по дорожке почти двести метров. Он сумел сгруппироваться и прокатился по газону, так что обошлось без травм. Но после этого хозяин уже не рисковал садиться верхом на Глорию.
Тренировка продолжалась. Ольга поражалась, как четко это смышленое животное реагировало на все команды. Глория еще и общалась с наездником, изредка издавая короткое ржание. Жокей как будто понимал ее. Это был их общий язык.
— Она настоящая красавица, — прошептала Ольга.
— Хочу оставить ее на племя, — поделился планами Зимин.
— Планируешь жеребят?
— Надо только с производителем определиться.
— Но… А если ей не понравится?
Женщина припомнила какой-то сюжет про племенное животноводство. Лошадь стреноживали, чтобы она не могла сопротивляться жеребцу.
— Будем перебирать, пока не согласится, — ответил он и взял ее за руку. — Батя мой знаешь как говорил? Животные соображают лучше людей. Потомство будет крепче.
Уж он свою любимицу неволить не станет. Природа знает лучше.
— Говорил? Твой отец… умер?
— Жив.
По тону Ольга поняла, что лучше закрыть тему. Зимин как-то сразу помрачнел, но, к счастью, ненадолго.
Они с женой еще немного полюбовались на лошадь, потом Ольга тоже угостила ее, и они пошли на выход, где ждали охранники и пекинес. Ольга не рискнула взять его на конюшни. Вдруг испугает лошадей, а они его? Он и так ошалел от множества странных запахов вокруг. Кроме того, возле конюшни водились весьма откормленные и наглые коты.
— Ву-у-у? — дернулся Чарли, увидев, что хозяева вернулись.
— Иди сюда.
Женщина нагнулась и погладила песика. Брилев передал ей катушку от поводка.
— Идем, мы уже опаздываем, — сказал муж.
Ольга взяла его под руку, и они пошли.
* * *
Прежде чем отправиться в ложу к Ибрагимову, они сделали ставки, как и многие из тех, кто пришел сегодня полюбоваться на зрелище.
— «Одиночная» на Буревестника, приходит первым! — сказал Зимин девушке в окошке букмекерской и получил квитанцию. — Оль, хочешь поставить?
— Не знаю, на кого. Поставь за меня.
— Выбирай тогда по кличкам.
Сзади уже напирали другие игроки, но охрана оттеснила их. Ольга посмотрела на табло.
— Буревестник или Диана, — вернувшись, сообщила она.
— Или? — усмехнулся мужчина. — Поставим сразу на двоих. Девушка, «экспресс» на Диану и Буревестника. Беревестник первым, Диана третьей.
— Ты уже все знаешь? — удивилась Ольга.
— У этих лошадей стабильный результат. Но если хотя бы один не совпадет, ничего не выигрываешь. Но при попадании выигрыш больше, чем при «одиночной» ставке.
— Понятно.
Следующий игрок, услыхав их разговор, сделал такую же ставку. Зимин понял, что прошел слух, и выигрыш будет не особо большим. Не один он такой умный. Но в целом не игрок. Только людям, напрочь лишенным азарта, можно заниматься тотализаторами и игорным бизнесом. Иначе кончит, проигравшись в пух и прах.
Вот и поглядим. Говорят, новичкам везет.
Примета глупая, но верная.
— На, возьми к себе, — отдал он квитанции Ольге, и она спрятала их в сумочке.
* * *
В ложе их уже ждали. Стол был на шестерых, и кое-кто из приглашенных пришел раньше них. На лучших местах возле перил, откуда лучше видно, сидела какая-то пожилая пара — мужчина и женщина, на вид нерусские.