1.

— Кто это? — спросил Андрей, не осознавая, что в животе у него образовалась болезненная пустота.

— Ты меня не знаешь, — ответил девичий голос. — Да это и не обязательно.

— Что вы хотели?

— Я? Кое-что хотела. Попросить насчет Маши, твоей девочки-припевочки.

— Что?

Андрей запнулся, грузно опустился в кресло. Трубка заскрипела в его руках. Он еще не понимал, откуда взялся этот липкий страх, но, похоже, это знала его интуиция.

— Это ты гуляешь с Машей? Я не ошиблась?

Андрей кое-как выговорил:

— Я не понимаю… Кто мне звонит?

— В общем, она про тебя говорила и дала этот номер. Говорит, ты — ее хахаль. Так вот я и звоню тебе, кое-что сказать. Скажи ей, чтобы она не приставала к моему брату, у него девушка есть. Пусть с тобой и вошкается, а на других парней не вешается.

Андрей, не выпуская трубку, встал и выкрикнул:

— Слушай, кто ты такая? Объясни! При чем тут Маша?

Послышался смешок. Теперь Андрею казалось, что он знает этот голос, только не понятно откуда.

— Ты думал, она девочка примерная, да? Она — та еще шкура. Вот если бы пришел к нам сейчас, сам бы и убедился.

— Слушай, ты… — Андрей сжал зубы, пытаясь остановить поток ругани, готовой вырваться на волю. — Слушай…

Только не сорваться! Что-то случилось. Что-то случилось с Машей. Или вот-вот случится.

Снова смешок. Словно конфета с горькой издевательской начинкой.

— И не надо мне претензии предъявлять. Я ни в чем не виновата. Я сюда твою Машу не звала, она сама пришла. Сама водку пьет, хотя никто ей не предлагал.

— Откуда… ты звонишь? — прошептал Андрей.

Звонившая как будто не услышала вопрос.

— Сама призналась, что втюрилась в моего брата. Сама сказала, что пыталась забыть его с каким-то мужиком-учителем, но не смогла.

Пауза. Потом девица спросила:

— Ты мне не веришь?

— Откуда ты звонишь? — повторил Андрей.

— Из дома. Откуда еще?

— Где это?

Опять смешок. На этот раз в нем настороженность и недоверие.

— Так ты ее заберешь? Обещаешь?

Андрей не мог говорить. Слова не давались, как громадные камни, не желавшие хотя бы сдвинуться.

— Чего молчишь? Не веришь, что она ходит налево? Приди сам, убедись, что тебе правду говорят.

Андрей вспомнил вчерашнее. Была ли Маша девственницей? Каких-то определенных симптомов, кроме ее неопытности и робости, не было. Господи, о чем он только думает? Разве он плохо узнал Машу? Откуда же про нее знают посторонние? Что вообще происходит?

— Говори адрес, — тихо сказал Андрей.

— Только без шума. Придешь и тихо ее заберешь. Она тут никому не нужна. Сами разбирайтесь. Почему ей одного мужика мало.

— Говори адрес.

Девица сказала. Прежде чем отключиться, она добавила:

— Забирай ее быстрее.

2.

Андрей выронил трубку. Не положил, а выронил.

Дрожали руки, ноги. Слабость разлилась по всему телу. Все это правда?

Бред! Конечно, бред! Кто-то слишком грубо шутит. Увидел Андрея с Машей и решил пошутить.

Почему же тогда Маши нет дома? Почему она звонила ему целых четыре раза? Что случилось?

Андрею захотелось расплакаться. Он не верил, что Маша ушла, чтобы добиться расположения одного из своих бывших кавалеров, только ни это! Но крепло чувство, что она куда-то пошла по иной причине. По какой же? Что ее заставило куда-то уйти?

Андрей заметался по комнате. Ему стало холодно. Что-то внутри завопило от тревоги. Тревога была правдоподобной, реальной. Казалось, ее можно пощупать, как некий предмет, находившийся на расстоянии вытянутой руки. И в то же время Андрей никак не мог обнаружить этот предмет. Поворачивался из стороны в сторону, но без результата.

Не зная, что делать, она набрал номер Руслана. Друг снял трубку после первого же гудка.

— Слава Богу, ты дома, — выпалил Андрей.

— Где мне еще быть? — удивился Руслан.

Тебя могли выкатить на улицу, подумал Андрей, по закону подлости так и должно было случиться. Вслух он этого не сказал: не было времени.

— Руслик, я не знаю, что делать. Тут такое происходит…

— Выкладывай, — потребовал друг.

Андрей рассказал.

— И ее нет дома, — закончил он. — Хотя говорила, что никуда не пойдет.

— Зачем же ей идти по этому адресу, если ты говоришь, что у нее там знакомых нет?

— Не знаю, — в отчаянии выпалил Андрей. — Не знаю, Руслик, хотя чувствую, что с ней что-то случится, если я… если я так и буду сидеть и ждать, пока она сама позвонит.

— Ты уверен… Андрюха, ты в ней точно… уверен? — осторожно спросил Руслан.

— Не болтай ерунды! Она искренний человек, там никакой фальши быть не может.

— Хорошо, хорошо. Я тоже так думаю. Почему же она куда-то пошла и тебе ничего не сказала?

— Она ведь мне звонила! Только я как раз вышел и болтал с одной бестолковой ученицей!

— Тогда я ничего не понимаю, — признался Руслан.

Андрей вспомнил лицо Светы. Конечно, его специально выманили! В это время Маша как раз и звонила ему. Срочно искала его.

— Руслик, я побежал по тому адресу! Прямо сейчас, иначе свихнусь думать, где она.

— С чего ты взял, что тебе правильный адрес сказали?

— Так что мне делать? Откуда звонок был, я не знаю.

— Постой, Андрюха.

— Что?

— Ты не подумал, что твоя Маша вовсе не там, а тебя туда нарочно заманивают? Та ненормальная брюнетка, например?

— Подумал. Но мне сейчас лишь бы с Машей ничего не случилось, остальное неважно.

— Не скажи, не скажи.

— Я все равно пойду. Что мне еще делать?

— Ладно, ладно. Только подожди. Может, того Сергея из ментовки позвать? С ним и пойдешь? На всякий случай?

— Будет поздно, Руслик. Даже если ты его и застанешь дома.

— Хорошо, но я ему все равно позвоню, скажу адрес.

— Звони. Только пусть мчится туда на всех парах.

Андрей бросил трубку, выбежал из комнаты. Даже ключ не взял, просто захлопнул дверь. Мать все равно скоро придет, но даже будь она в ночную смену, это не имело значения. Только бы с Машей ничего не случилось.

Если тревога ложная, и все обойдется, он готов хоть всю ночь спать в подъезде, сидя на ступеньках.

3.

Она шла по этой прокуренной комнате, как под гипнозом. Ей было дурно. Ни от шума и дыма, ни от запаха пота и общей нездоровой обстановки, это не имело значения. Причина была в ином.

Она ждала, что вот-вот увидит своего Андрея.

То, во что она по-настоящему не верила до последнего мгновения, сейчас произойдет. Это уже решено, предначертано, раз уж Маша сама пришла сюда. То, чего не могло случиться даже в нелепом кошмаре, произойдет в реальности. От этого ее отделяют считанные секунды. Жалкие секунды подлой надежды.

Говорила же ей одна знакомая, с которой они участвовали в городской олимпиаде по языку и литературе, что верить мужчинам нельзя. Нельзя — и все тут. Другая знакомая говорила, что они — все, как один, кобели. Это физиология. В них заложен разброс семени, и они сами против этого бессильны. Им бы побольше мест найти, где они оставят собственное семя. Вот тогда их миссия на этом свете прошла удачно.

И другие девушки это говорили. Не пошлые и циничные, а очень даже милые, скромные. И не глупые, даже самой Маше фору дадут.

Только Маша им не верила. Скептически улыбалась, уходя от ненужных дискуссий. Не считая того, что она не являлась спецом по части мужской физиологии, Маша имела собственное мнение, которое вовсе не хотела кому-то навязывать. Она считала, что многие женщины ничуть не уступают мужчинам, только не по части «разброса», а по части «приема» того самого семени. В общем, от самого пола ничего не зависело. Маша верила, что среди мужчин достаточно тех, кто порядочен и готов хоть всю жизнь иметь дело лишь с одной женщиной. Только бы встретить ту самую женщину.

Она верила в это!

Какая же она была дура!

Это подтвердил случай с Андреем. Она слепо раскрыла ему душу, привязалась к нему, если не сказать о большем, вылепила из него идеал, боясь признаться самой себе, что и она, наверное, является для него чем-то подобным. И вот теперь ее ждала расплата за собственную доверчивость и глупость.

Расплата в виде тягучей, горячей боли. Обжигающей боли. И ужасно продолжительной. Зная себя, Маша не сомневалась, что еще много дней она будет терпеть эту боль, не в силах ни заглушить, ни отвлечься, ни принять ее, как должное. Будет терпеть и мучиться.

Не вовремя появилась предательская слабость в ногах. Маша едва не оступилась. На глазах появилась пленка, как бывает, когда вот-вот хлынут слезы. Она силилась не заплакать и потому попыталась рассмотреть танцующих. От этого стало еще больнее. Неужели Андрей, ее нежный, внимательный Андрей приходит сюда «на часок», чтобы удовлетворить свою мужскую потребность? Неужели эта его подружка такая же, как эти танцующие девушки с размалеванными, диковатыми лицами? Неужели?

Маша остановилась возле двери, оглянулась, по-прежнему оглушенная, растерянная, раздавленная. Что она здесь делает? Хочет увидеть Андрея с другой девушкой в постели?

— Заходи, — перекрикивая музыку, предложила девушка, что провела ее сюда. — Чего стоишь?

Маша покачала головой. Еще немного — и она расплачется. Быть может, даже зайдется в истерике.

К ним приблизился улыбающийся высокий парень с бритой головой.

Он что-то сказал, наверное, поздоровался, но Маша не расслышала. Тоже показал рукой в комнату. Маша хотела отказаться, но поняла, что ее голос не услышат. Она снова покачала головой, но этот жест получился вялым, неопределенным.

Парень мягко, но неумолимо направил Машу к двери, открыл ее, и девушка подчинилась. В конце концов, у нее не осталось сил на какие-то действия. Парень что-то прокричал девице, вставшей на пороге, после чего закрыл у нее перед носом дверь. Кажется, он просил кого-то позвать, отстраненно подумала Маша.

Благодаря закрытой двери грохот музыки заметно ослаб. Можно стало говорить, а не кричать.

— Привет, привет, — ухмыляясь, пробормотал парень, рассматривая Машину фигуру.

Она заметила, что в комнате никого нет. Какой-то замызганный шкаф у стены, окно зашторено, и большую часть комнаты занимает кровать. Не двуспальная, но широкая. Где же Андрей? Или ее не хотят к нему провести? Может, его уже предупредили, и он попросил отвести Машу в пустую комнату? Он в соседней спальне? И пока она здесь, он уйдет?

Ну, и пусть! Ей уже все равно!

— Хочешь выпить? — парень по-прежнему улыбался. — Водки?

Маша покачала головой.

— Ладно тебе, — он подошел ближе. — Шахнешь пару стопочек — сразу расслабишься.

Маша посмотрела на него более осмысленно. Что-то было не так.

— А где Андрей? В другой комнате?

На секунду лицо у парня приняло озадаченное выражение. После чего расплылось в улыбке.

— Андрюха? Он же пляшет там, — парень показал туда, где гремела музыка. — Ладно. На хрен он тебе нужен?

Маша подумала, что ее обманывают, ведь Андрея среди танцующих не было, она бы рассмотрела. В следующее мгновение осознала, что парень имеет в виду не того человека. Наверное, в компании был еще один Андрей.

Маша хотела объяснить, про кого она спрашивает, но парень шагнул к ней вплотную, и его рука обхватила Машино бедро. Маша отпрянула, и в этот момент дверь в спальню открылась, пропустив еще одного парня. Чем-то похожего на первого: тот же рост, фигура, одинаковое выражение лица. Только голова не побрита, наоборот удлиненная прическа.

— О-о! — протянул вошедший. — Чем это вы тут занимаетесь?

Его приятель виновато улыбнулся и выпалил:

— Костя, принеси бутылку и пару стопорей. Ну, давай. Девчонке надо выпить.

— Один момент, — Костя тут же удалился.

Маша сделала шаг к двери.

— Значит, Андрей здесь один? Другого нет?

Парень загородил ей дорогу.

— Забудь про Андрея. Моего друга зовут Костя, у него сегодня именины. Меня зовут Валера, — он вопросительно посмотрел на нее, ожидая, когда представится она.

Маша попыталась его обойти, но тщетно: он не давал ей прохода. Ее сознания достигли смутные догадки относительно происходящего.

— Можно пройти? — спросила она.

— Нет, — Валера ухмыльнулся.

— В чем дело? Почему?

— Потому, крошка.

В комнату протиснулся Костя. В руках он держал початую бутылку водки и три рюмки.

— Вот, все готово, — самодовольно заявил он. — Как хоть девушку зовут? Меня — Костя.

— Не представляется, — пожаловался Валера и обратился к Маше. — Ты скажешь, как тебя зовут?

— Маша. Пожалуйста, дай мне пройти.

Валера захохотал. От него разило водкой.

— Куда ты спешишь? — подал голос Костя, пододвинув к кровати стул и поставив на него принесенную бутылку и рюмки. — Давай, выпьем.

— Я не хочу, — тихо сказала Маша. — Дайте мне, пожалуйста, выйти отсюда. Почему вы меня не выпускаете?

— Потому что ты — мой подарок, — Костя захихикал. — Ты знаешь, что у меня сегодня День Рождения?

— Я ей сказал, — вставил Валера.

Костя удовлетворенно кивнул, разливая по рюмкам водку.

— Знаешь, сколько мне сегодня исполнилось, Машенька?

— Дайте мне пройти, — потребовала Маша.

— Двадцать, — не обращая внимания на ее просьбу, сообщил Костя. — Ты понимаешь, подруга, мне сегодня двадцать! Круглая дата. И потому, если ты меня уважаешь, выпей за мое здоровье.

Валера подтолкнул Машу к кровати. Маша едва удержала равновесие.

— Садись, бери стопку.

До этого момента она еще верила, что произошло какое-то недоразумение, и парни о ней что-то не то подумали. Маша надеялась, что она просто выйдет из комнаты, и на этом все закончится.

Теперь она убедилась, что ошибалась.

— Послушайте, ребята. Я пришла сюда за Андреем. Моим… молодым человеком. Какая-то девушка позвонила и сказала, что он здесь, у вас. И я…

— Да садись ты, — перебил ее Костя. — Выпей, тогда побазарим про твоего Андрея.

— Да, Машка, — поддержал его Валера. — Садись, садись.

Маша осталась стоять.

— Если Андрея здесь нет, мне надо идти.

— Сначала выпей, — предложил Валера.

— Да-да, — Костя хихикнул. — Нехорошо уходить, не выпив с именинником. Неуважительно.

Они взяли каждый по рюмке, и Валера потребовал:

— Машенька, бери свою.

— Я не пью водку, — пробормотала она.

— Нет? — Валера деланно удивился. — А что же тогда? Коньяк? Извини, такого добра не держим.

— Было, — вставил Костя. — Да телки все выжрали.

Они оба загоготали.

Теперь Маша осознала, что ее Андрея в этом доме нет. Нет, и не было. Кто-то грубо, но при этом очень удачно пошутил. И она, как дурочка безмозглая, явилась сюда. И неизвестно, что о ней думают эти парни, раз ведут себя таким образом.

Понимание тонкой холодной сталью пронзило у Маши что-то внутри. Стало невыносимо больно. Она оболгала Андрея в собственной душе! Сейчас это казалось едва ли не кощунственным, думать о нем то, что она думала. Ее Андрей никуда не бегал, никакой любовницы у него вообще нет! Это ведь ясно, настолько ясно, что ее недавние мысли иначе, как затмением, не назовешь. Ее нагло обманули, и она повелась на эту ложь.

И вот теперь она расплачивалась за собственную глупость!

То, что Андрей ни в чем перед ней не виноват, после долгих мучительных минут несчастья, первого крупного несчастья в ее жизни, породило прострацию, заторможенность. Чуть позже придет облегчение, сладкое, радостное избавление от боли, но оно запаздывало, слишком резкой оказалась перемена. Транс, это переходное состояние, сделал Машу настолько управляемой, что позволил Валере вложить в ее руку рюмку.

— Вот, замечательно, Машка, — пробормотал Костя.

— За тебя, — сказал Валера.

И они выпили.

Маша не шелохнулась, глядя куда-то в пол и по-прежнему держа рюмку. Валера поставил свою, поморщившись и махая перед лицом, увидел, что девушка не выпила, и коснулся ее руки.

— Давай, давай. Чего ждешь?

Маша отставила рюмку и встала. Транс проходил. Появилась радость, что Маша ошиблась насчет Андрея, но сильнее ее оказался страх. Страх перед этими молодыми людьми, выпившими и развязными.

— Мне надо идти, — заявила девушка, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Пропустите меня.

— Ты не выпила за мой День Рождения, — зло пробормотал Костя.

— Извини, я ошиблась, что сюда пришла. Я искала своего Андрея. Мне сказали, что…

— Давай, пей, — рявкнул Валера. — Хорош болтать.

Маша попыталась обойти его, но Валера оттолкнул ее. Глаза у девушки округлились.

— Что ты себе позволяешь? Пропусти меня сейчас же!

Она снова шагнула вперед, и Валера неожиданно влепил ей пощечину.

4.

Яна отключила мобильник, глядя на него так, словно Андрюша еще мог перезвонить и задать какие-нибудь вопросы. Она знала, что номер у Андрюши не определился, но наваждение оказалось сильнее.

На какой-то момент ей стало холодно при мысли, что в доме, где она проводит вечер, вот-вот совершится тяжкое преступление, и что она будет к этому причастна. Удастся ли ей избежать тех последствий, что ждут Валеру и Костю? Яна верила, что все получится. Главное, чтобы Андрюша пришел сюда. Пришел, увидел, что сделали с его подругой, и устроил такое, после чего ему самому придеться сесть на скамью подсудимых.

Она повернулась, чтобы войти в дом. Теперь нужно беспокоиться лишь о том, сделают ли то, что нужно, Костя и Валера, прежде чем сюда явится Андрюша. Успеют ли они раздвинуть этой сучке ноги? Яне показалось, что она поспешила, позвонив Андрюше. Не слишком ли мало времени она дала своим приятелям? Конечно, сложно рассчитать наиболее удачный момент, все слишком зависит от обстоятельств. Например, держать Нетак слишком долго в этом доме тоже сложно и опасно.

После свежего воздуха в прокуренной комнате показалось особенно неприятно. Яна поморщилась, отыскала взглядом Юлю. Подруга стояла возле стола с бокалом в руке и поглядывала то на танцующих, то на дверь спальни, где находилась Нетак. Кажется, она здорово нервничала.

Девица, что провела Нетак в дом, наоборот плясала, зажигая так, словно ничего особенного не произошло. Похоже, в ее глазах ничего особенного действительно не происходило.

Яна приблизилась к Юле, прокричала ей на ухо:

— Ну, что там?

Юля пожала плечами и прокричала в ответ:

— Не знаю. Костя только что занес туда бутылку.

Яна чертыхнулась. Эти идиоты сначала хотят надраться, как следует, вместо того, чтобы сразу к делу приступить. Она снова прокричала Юле:

— Иди на крыльцо и смотри, чтобы Андрюша не вошел, пока я не скажу. Иди.

Яна подошла к двери спальни. Приникла головой, попыталась прислушаться.

Бесполезно. Музыка грохочет так, что ничего по ту сторону двери не услышишь. Можно, конечно, сделать тише, но Яна опасалась, что тогда будут слышны крики Нетак, и танцующие переполошатся, захотят узнать, в чем дело.

Очередная композиция закончилась, грохот на секунду стих, и Яне показалось, что она что-то расслышала. Кажется, кто-то из парней говорил, но Нетак молчала. Когда грянула новая композиция, Яне почудился в спальне смех. Похоже, они там вовсе не торопятся. Или она ошибается?

Яна решила, что после окончания очередной композиции заглянет в комнату. Она стояла под дверью, ожидая, но ее терпение взбунтовалось: музыка не заканчивалась. Казалось, композиция продлится еще полчаса. И на нее уже посматривали танцевавшие девицы и парни. Наверняка большинство видели Машу, видели, куда она зашла. Это уж точно ни к чему. Еще подумают не то. Решат, что Яна ревнует к Валере или к Косте.

Поколебавшись еще немного, Яна приоткрыла дверь.

В следующее мгновение до нее донесся звук пощечины. Затем недовольный голос Валеры:

— Чего ломаешься? В падлу с нами выпить?

Яна улыбнулась. Кое-что уже есть. Девочке влепили по мордашке.

— Да выпей ты с нами, — примирительно загундосил Костя.

Яна нахмурилась. Все-таки дело продвигается медленно. Сначала они хотят ее напоить. Дурачье!

Яна понимала, что не может войти в комнату, но и стоять так, приоткрыв дверь, тоже не может. Тем самым она мешала Валере и Косте. С другой стороны, если не вмешаться, парни не успеют сделать то, что должны. Она не могла этого допустить! Особенно после того, как все близко к завершению.

Яна выкрикнула:

— Валера, подойди сюда.

Парень повернулся к ней, удивленно посмотрел, но повиновался.

На пороге комнаты Яна приложилась к его уху и горячо зашептала:

— Чего вы с ней возитесь? Она же ломается, эта сучка. Ты еще водку на нее переводишь. Трахните ее побыстрее. Чего время терять? Так весь День Рождения на нее и переведете. Она же блядь конченая, слишком много чести. Ты все понял, Валерка?

Парень кивнул, деловито улыбнувшись. Повернулся к другу и оцепеневшей девушке.

Яна тут же прикрыла за собой дверь. Вроде бы ей удалось завести этого кобеля. Чтобы танцующие перестали глазеть в сторону комнаты, чтобы их сомнения развеялись, Яна решила к ним присоединиться. Она начала двигаться и, приблизившись к своей юной соучастнице, прокричала ей на ухо:

— Сделай музон еще громче.