Все совпадения с реальной жизнью случайны. Все имена изменены.

Кажется, это случилось однажды зимним утром. Совершенно точно было холодно и очень рано. Мы с моей Мышкой ехали на интересный мастер-класс по дрессировке. Мышь никогда от волнения не спит в машине и в этот раз тоже просто глядела в окно, поэтому мы обе увидели, как на дороге мечется очень большой и очень необычный пёс. Он носился с одного тротуара на другой, уворачивался от машин и подбегал на автобусной остановке к людям, которые делали вид, что ничего не происходит: то ли сонные были, то ли равнодушные, то ли боялись собаки.

Я припарковалась и вышла. Пёс заинтересовался новым человеком, бросился через дорогу и врезался мне в ноги под рассерженный гудок мусоровоза. Он был действительно очень большой и очень мохнатый, цвета горького шоколада. То ли какой-то удивительный метис, то ли неизвестная мне порода. Стоявшие на остановке местные жители собаку не признали. Тут бы мне и уехать, но пёс продолжал то и дело выскакивать на проезжую часть. Утром машин было мало, водители успевали уворачиваться, но через пару часов движение должно было стать гораздо более интенсивным…

О том, как я пыталась посадить пса в машину, можно было снять ролик на тысячи просмотров. По крайней мере, обе автобусные остановки — из города и в город — вместо того чтобы мне помочь, хохотали в голос. Поднять собаку на руки было невозможно, лезть в автомобиль самостоятельно он категорически не хотел, а из машины к тому же постоянно гавкала Мышь. Помогло лакомство, которое я взяла с собой на мастер-класс. Пёс, к счастью, оказался страшно голодным и, собирая как пылесос один кусочек за другим с заднего сиденья, наконец-то целиком залез в автомобиль. Я резко захлопнула дверь.

Пропускать мастер-класс совсем не хотелось, поэтому сначала я решила всё-таки поучаствовать, просто составом, увеличившимся килограммов на 40–45. Но как только мы тронулись с места, стало понятно, что до занятий мы не доедем. Очевидно, пёс никогда не ездил в машине, либо просто очень не любил это делать. Он не мог сидеть или лежать — только стоять, заваливаясь на поворотах. Он тяжело дышал мне в ухо, смотрел, не отрываясь, круглыми от страха глазами на дорогу и так обильно поливал нас с Мышкой слюной, что домой мы приехали абсолютно мокрые, как после экскурсии на какой-нибудь водопад.

На собаке был самый обыкновенный ошейник, без адресника или хотя бы номера телефона, написанного от руки. Меня всегда поражают эти пустые ошейники, которые как будто говорят голосом хозяев: «А зачем это нужно? Куда он денется!» Пёс был упитан и в целом выглядел ухоженно. Даже морда была пострижена, правда, криво — видимо, груминг проходил в домашних условиях. Проверили пса на знание команд: худо-бедно знал «Сидеть!» и «Дай лапу!», но через раз и за кусочек. Хотя тут всегда есть вероятность, что хозяин использовал какие-то свои слова для общепринятых действий.

Целый день пёс просидел один в бане, несмотря на стресс, ничего не испортил и дотерпел до прогулки. То есть, вероятно, жил в квартире или доме и к периодическому одиночеству привык. Поводок знал: ловко переступал через него, если лапы путались. Но главное, пёс был невероятно добрым и совершенно неспособным на конфликт. Что бы ни происходило — запихивали ли мы его в машину, осматривал ли его врач, или ругался ли на него мой Роня — пёс либо лизал руки, либо пытался уйти, либо с грустью смотрел на своего обидчика.

Я, конечно, была уверена, что где-то по такой золотой собаке убиваются хозяева. Не спят, не едят, а только и делают, что ищут своё мохнатое сокровище.

Пёс нашёлся на окраине посёлка городского типа, поэтому логично было предположить, что живёт он именно в нём. В тот же день мы поехали туда расклеивать объявления. И, конечно, надеялись, что хозяева нас опередили — приедем, а там уже с каждого столба смотрит на нас своими круглыми глазами знакомая морда. Но объявлений не обнаружилось. По интернету мы сообщение о собаке тоже раскидали: сделали посты в районных группах посёлка, разместили сообщения на собачьих форумах, повесили объявления на нескольких сайтах с пропавшими и найденными животными.

Только спустя день под одним из репостов моего объявления в районной группе появился комментарий: «Я знаю эту собаку. Зовут Чоко, живёт на улице Уютная. Точный дом не скажу. Может, Уютная, 10. К охране обратиться надо, они знают. Ему около двух лет». Я обратилась к псу по имени — он поднял мохнатую голову и радостно замахал хвостом.

Ещё накануне именно на этой улице мы повесили одно из объявлений, но позвонил по нему только какой-то не очень трезвый гражданин, который требовал почему-то ему эту собаку продать. Автор комментария на мои сообщения не отвечала, поэтому мы просто поехали по указанному адресу, поговорили с охранниками и показали им фото. Те собаку не узнали, о пропавших четвероногих им тоже никто не сообщал. Один из охранников — сам хозяин четырёх лаек — повёл нас общаться с местными собачниками. Та же история: никто такой собаки не видел. Потом мы уже сами стали бросаться ко всем гуляющим с собаками, предлагая им посмотреть объявления и фотографии в телефоне. Из десятка человек нашу находку признала только одна женщина. Сказала, правда, что последний раз видела его с хозяйкой пару месяцев назад… В общем, всё, что мы смогли сделать, это добавить ещё объявлений в этом районе.

Наконец автор комментария-зацепки вышла на связь. Мы созвонились. Девушка рассказала, что мама Чоко — ньюфаундленд! Гулял он всегда с взрослой женщиной. Иногда к ним присоединялся мужчина. С поводка собаку не спускали — якобы, почувствовав свободу, пёс приходил в такой восторг, что управлять им становилось невозможно, не говоря уже о том, чтобы уговорить его пойти домой. По этой же причине Чоко мало общался с другими собаками. Видимо, поэтому другие хозяева не узнали его. Девушка была уверена, что собаку любят и выбросить не могли, но объяснить полное отсутствие объявлений о пропаже тоже не смогла. Нам оставалось только ждать, пока хозяева заметят наконец красные буквы НАЙДЕНА СОБАКА на одном из столбов около своего подъезда и выйдут на связь.

Держать Чоко в бане было жалко: ему очень не хватало общения. Я договорилась о том, что он поедет временно пожить к нашим друзьям. И тут наконец зазвонил телефон. Наше объявление увидел одноклассник дочери хозяев, и девочка позвонила мне по дороге из школы. Точно описала собаку и ошейник, в котором он был. На мой вопрос, почему же они не повесили объявления о том, что собака пропала, ответила: «Ну мы ждали, что он сам вернётся. А когда уже три дня прошло, решили, что зачем уж теперь объявления».

Я дала наш адрес, и примерно через час вся семья стояла у нас во дворе, а Чоко наматывал вокруг них огромные круги, чтобы хоть как-то справиться с эмоциями. Нельзя сказать, что хозяйка, которая была явным лидером в семейном коллективе, была довольна или благодарна. «Мне интересно, как и зачем он сюда попал!» — мрачно начала она наше общение. Когда я рассказала, что собака бегала по дороге и еле уворачивалась от машин, а те — от собаки, хозяйка продолжила: «И всё-таки зря вы его забрали, он бы сам пришёл!»

Мы поговорили ещё немного, и довольно быстро стало понятно, что люди относятся к собаке хорошо, но просто. Не знают, что такое адресник. Не задумываются о том, что для такой большой и энергичной собаки полутораметрового поводка явно мало. Думают, что собаку старше года воспитывать бесполезно. Да и вообще, кого тут воспитывать — посмотрите на этого дуралея. Чоко как раз впал в состояние своего знаменитого безудержного веселья, подходить к хозяевам категорически отказывался, а желал только играть в догонялки или в игру «я сейчас подойду поближе, а ты попробуй меня схватить». Но сыр, как обычно, и с этой собакой сотворил чудо, поэтому поймать и пристегнуть весельчака к поводку нам всё-таки удалось.

Для собственного спокойствия я одела на Чоко подарок: адресник на отдельном ошейнике-шнурке, который можно вообще никогда не снимать с собаки. И на прощание в шутку предупредила хозяев, что если ещё раз найду их собаку на шоссе, то звонить им уже не буду, простите. Дальше снова разыграли пятнадцатиминутную комедию-хит «Посади Чоко в машину», я помахала вслед рукой и, выдохнув, пошла в дом ставить чайник. На улице было очень холодно.

* * *

Я рулила домой в объяснимо прекрасном настроении: завтра рано утром мы с подружками и Роней уезжали в автомобильное путешествие по Европе. Все подобранные собаки были пристроены, дела по работе закончены, а впереди — три недели полной беззаботности, дороги и моря. И вот еду я в мыслях о том, сколько с собой взять платьев и всели мои автомобильные штрафы оплачены, проезжаю автобусную остановку, останавливаюсь на красный, нервно жду зелёного… разворачиваюсь и еду обратно. Потому что голова ещё не осознала, но глаза уже успели заметить лежавшую на остановке собаку удивительного шоколадного цвета…

Чоко устроился в полуметре от проезжей части и с аппетитом жевал зажатый между передними лапами заплесневевший батон белого хлеба. Не люблю этот оборот, но тут он очень кстати: сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. Я вышла из машины и строго сказала: «Чоко! Ты что тут вообще делаешь?!» Пёс сорвался с места и, как при первом знакомстве, врезался мне в ноги, не выпуская батона из зубов. Он одновременно пытался показать, как счастлив меня видеть, и при этом продолжал жевать хлеб и активно размахивал хвостом. На собаке был всё тот же потрёпанный ошейник, всё так же без адресника. Наш медальон с него сняли, видимо, сразу, как приехали домой. При беглом осмотре на голове и в ушах я насчитала штук десять клещей.

Друзья не дадут соврать: я спокойный человек, а общение с собаками научило меня ещё лучше контролировать свои эмоции. Но в тот момент я была очень зла. Я страшно злилась на хозяев Чоко. Злилась на себя за то, что вообще вернула им собаку. Злилась на Чоко за то, что он встретился мне именно сейчас, накануне отпуска. Злилась на хлеб за то, что он крошился, а крошки сыпались мне внутрь кроссовок. У меня в телефоне, кажется, остался номер хозяйки Чоко, но, к сожалению, не осталось никакого желания ей звонить.

Чтобы избежать очередной комедии положений на глазах у сотрудников соседней автомойки, я обратилась к двум мужчинам, которым всё равно нечем было заняться в ожидании автобуса: «Здравствуйте! Этот пёс убежал у моей подруги. Вы не могли бы, пожалуйста, помочь мне погрузить его в автомобиль, а то я сама не справлюсь». Сказанное в ответ «Легко!» быстро превратилось в поток ругательств, пока мужчины пытались совладать с Чоко, так что мойщиков мы всё-таки немножко развлекли.

Подружки были уже дома — готовились к завтрашнему отъезду — и вышли нас встречать. Мы оставили Чоко в машине и стали обсуждать возможные варианты. Конечно, самым простым было позвонить хозяевам и попросить в очередной раз забрать собаку. Но делать этого совсем не хотелось. Не из вредности, нет. Просто было ясно, что в следующий раз я — или кто-то другой — найдёт эту собаку ещё дальше от дома и хорошо, если его к тому моменту не собьёт торопящийся к ужину дачник. С другой стороны, не дать хозяевам собаки шанса было тоже неправильно. И тогда мы придумали вот что. Во-первых, перенесли отъезд на один день, который у нас как раз был в запасе на всякое непредвиденное. Во-вторых, договорились о передержке для Чоко на весь срок нашего отпуска. В-третьих, попросили девушку, которая жила в соседнем с хозяевами Чоко доме, смотреть по сторонам — не появятся ли в районе объявления о пропаже. Если появятся, то после отпуска мы сразу вернём Чоко в семью. Если нет, значит будем искать ему новых хозяев.

Пока мы разговаривали, на улице стемнело. Чоко, который продолжал нервничать в машине, видимо, умудрился нажать лапой на кнопку «аварийки», и мы втроём, растерянные и не до конца уверенные в своём решении, продолжали стоять во дворе, то пропадая из виду, то вспыхивая оранжевым от света фар.

* * *

За несколько дней до окончания путешествия я написала нашей знакомой. Не удивительно, но грустно: объявления о пропаже хозяева так и не повесили, в интернете тем более была полная тишина. Мы окончательно решили искать Чоко новую семью.

Семья нашлась в Германии. Я была рада, что Чоко уедет как можно дальше от своих горе-хозяев, испорченных батонов белого хлеба и гудящих ему вслед фур. Мы еле-еле нашли бокс по размеру, погрузили пса в автомобиль наших друзей и отправили в новую жизнь. Мы потом несколько раз получали чудесные фотографии. Вот Чоко на берегу моря. Гуляет на таком длинном поводке, что на некоторых снимках становится трудно его разглядеть. Вот он вовсе без поводка: гоняет прокушенный футбольный мяч вместе со второй собакой. И я хорошо представляю, как он накручивает свои фирменные круги вокруг двора между пасами. А вот и вовсе комичное: Чоко несёт в зубах лейку вслед за хозяином, который идёт работать в саду. Идиллия.

Вы можете гадать, происходила эта история на самом деле или нет. Вы также, конечно, можете осудить моё решение забрать собаку у хозяев. Или, наоборот, согласиться, что так и нужно было поступить. Но, глядя на снимки пса в новом доме, я думаю, что всё это было на самом деле. И, что решение было правильным. И что человек, безусловно, должен быть достоин своей собаки. Особенно, если это такой удивительный пёс, как Чоко.