Топильцин сидел на возвышении, покрытом шкурой ягуара. Его сак бук, белый плащ, свободными складками спадал на пол.

— Теперь ты знаешь язык тольтеков. И будешь служить мне. Забудь о своем прошлом, как забыл его я… — Топильцин умолк, и его жестокое лицо постепенно приобрело выражение угрюмой задумчивости.

Разве мог он сам забыть прошлое?… Перед глазами Кецалькоатля встал шумный город Солнца — Тула-Толлан. Долгие годы был он там могущественным правителем, и его слово, слово посланца богов, было священным для всех тольтеков. Но высшая знать и жрецы, подстрекаемые сводными братьями по отцу, великому Мишкоатлю, сумели победить его в борьбе за власть… Топильцин вспоминал, как ему пришлось ночью покинуть Толлан. Днем и ночью шел отряд его телохранителей на юго-восток, к морю. Через горы и безводные пустыни, под палящим солнцем. И нельзя было остановиться: преследователи шли по пятам. О эта отчаянная битва при Синалоа!.. Лишь боги помогли ему вырваться из смертельного кольца. Да, сводные братья хотели видеть его на жертвенном камне. Не удалось… Сколько лет прошло с тех пор, как он здесь, в болотистых джунглях Ноновалько? Тогда он потерял все. Но не сдался. Вот его новый город, столица будущего царства, Тулапан-Чиконаутлан. У него много друзей в Толлане, многие из них последовали за ним в изгнание. И он, Пернатый змей, оправдает их надежды. Мир еще услышит его имя. Боги помогут осуществить великий замысел.

— Служи нашим богам… — словно очнувшись, медленно продолжал Топильцин. — Это говорю тебе я, Пернатый змей.

— Да, — пробормотал Асмунд, — я, потомок Вотана, буду служить тебе, вождь. Но я викинг, и моя рука скучает без оружия. Назови своих врагов!

Топильцин удовлетворенно наклонил голову, встал. Его плащ распахнулся.

— Ты верно понял мои мысли… Боги тольтеков учат: добро — это победа, это чужие сердца, вырванные из груди. Зло — это поражение и твое сердце на жертвеннике. — Резкие черты Топильцина исказились, в глазах вспыхнул огонь. — Я, Пернатый змей, только побеждаю!

— Я тоже, — сказал ярл. — Победа всегда приходит ко мне…

— Скоро я двину воинов на завоевание мира…

Топильцин зорко вглядывался в ярла.

— На рассвете ты поведешь отряд, — добавил он спустя некоторое время. — Надо испытать силу врага.

— Я готов, вождь. Но мне нужен мой меч.

…Топильцин допытывался, не богами ли послан к ним ярл. Но Асмунд качал головой и рассказывал о фьордах, штормовом море Севера, о жизни викингов, саксах, арабах, римлянах, византийцах. Топильцин лишь улыбался, воспринимая его слова как искусную выдумку. Ибо никто из тольтеков не видел никогда ничего подобного. А раз так, значит, этого не существовало.

— Бытие, — веско говорил он ярлу, — это хитрость богов, трудная загадка. Познать смысл жизни дается лишь избранным, и тольтеки во всем полагаются на знания богов. Они открыли тольтекам начало их бытия, которое в бесконечном удалении поколений. Предки наших предков шли сюда, в страну теплых вод и Солнца, тысячи лет. Шли сквозь горы снега и льда. Лютая стужа уносила детей и стариков, долгий ночной мрак сковывал сердца живых. Но великие боги зажигали в небе цветные огни — и мрак отступал. На пути к солнечному югу тольтеки победили множество врагов, и довольные боги, пресытившись сердцами жертв, наградили верных… Но боги ненасытны, они ждут новых побед и новых жертв.

Топильцин протянул руку на юго-восток:

— Там лежат царства. По богатству им нет равных.

Асмунд слушал. Перед его глазами вставали очертания могущественных и сказочно богатых государств, тучные поля маиса, белокаменные города с взметнувшимися к небу пирамидами, храмы и дворцы правителей.

— …Там сильные, мудрые жрецы, познавшие тайны земли и неба. Но я сломлю их могущество, а знания этих жрецов будут служить тольтекам. Пока у меня мало воинов. Но придет время, и я, великий Пернатый змей, крикну: «Горе вам, люди майя! Берегитесь, жрецы и правители белокаменных городов!.. Я несу конец вашему могуществу. Кто сможет остановить тучи моих воинов? Горе вам, майя!»

Викинг смотрел на мощную фигуру Пернатого змея, в ему казалось, что он вот-вот расправит крылья для полета. Да, он был великим вождем.

— Завтра на рассвете, — медленно повторил Топильцин, не глядя на ярла, — ты поведешь воинов в земли майя. Верю; ты победишь.