Зелень Наша приплыл на заре с огромным стадом пиявок.

Пиявки были возбуждены и даже ссорились, кому из них в канкане стоять посередине, а кому с краю. Пришёл Худорожкин и построил их кругом. А потом принялся делать с пиявок зарисовки.

– О, каша! – напевал Гоша, помешивая очередную порцию супержвачки. – И кто тебя выдумал? Какими словами мне похвалить тебя, прекраснейшая кокосовая каша, которой суждено стать жевательной резинкой? Ты пахнешь, как самые изысканные блюда ка-навской кухни. На вкус ты нежнее всех пирожных и даже сладкой ваты и воздушной кукурузы…

Пиастра Вареньева, листая свой блокнот, кричала в трубку что-то о зарисовках: – Алло, Иван! Ну а если вот такое сравнение: маленький и белоскалый островок, похожий на эклер, окружённый со всех сторон водой… Тоже нет… А если: волны облизывают его, словно это пироженка со взбитыми сливками… Опять нет? Откуда ты догадался, что я хотела бы к чаю пирожного? А… Ну да… Но не могу же я написать: «Остров Пиратский. Длина 3 километра. Ширина 2 километра. Произрастает 400 видов бамбука, лианы, пальмы самых разнообразных сортов, два пирата…» Конечно, пираты тоже произрастают, они, пожалуй, ещё несовершеннолетние. Хорошо, я ещё подумаю, поищу яркие сравнения. И эпитеты необычные поищу.Пиастра бросила трубку.– Можно подумать, что и сравнения, и определения так и разбросаны по всему острову, ходи да собирай, – проворчала она. – Факт, что самое тяжёлое дело – писать зарисовки. Тут надо быть не просто журналистом, а почти поэтом. А точнее – художником.

– Да постойте вы смирно, – умолял в это время пиявок Худорожкин, – иначе не похоже получится.

А Сеня и Гоша сидели на берегу в старомодных пиратских костюмах, ждали, когда каша остынет, и смотрели, не появятся ли на горизонте первые клиенты. А может, и сам губернатор. Они тихо разговаривали. – Если бы я был Худорожкиным, я бы так взгрел этого ПОКИ. А то надо же – повадился воровать чужие кисти. Вот если бы ПОКИ в честном бою её добыл… – говорил Сеня.– Если бы я был моей тётей, – поддерживал разговор Гоша, – я бы был пираткором и писал пиратские стихи и подчерки о пиратах.– Что бы ты писал, кроме стихов?– Подчерки. Это мне тётя рассказала. Если про кого-то много-много пишут. И про то, чем он занимается, и как одевается, и что ест, и кто его родственники, и как он до жизни такой дошёл, и при этом хвалят, то это…– Это очерк называется, – поправила Гошу появившаяся рядом Пиастра, – но мне пока хотя бы зарисо-вочку написать про ваш остров. Вот вы как думаете, какой он, Пиратский остров?– Самый замечательный, кладозакопательный, в ямопровалительный, кокосорастительный, губерна-тороприезжательный, пиявкособирательный, – наперебой закричали пираты.– Достаточно! Хватит! Я всё поняла! – взмолилась Астра.