Пираты поужинали своей любимой кокосовой кашей. Такой сладкой и тянучей, словно жевательная резинка. Из этой каши можно было дуть замечательные пузыри. И лопать их. После ужина, как всегда не почистив зубы, они забрались в гамаки. Зубы они не чистили по уважительной причине: чтобы те поскорее выпали. Тогда можно будет вставить золотые! Как у бывалых пиратов!

Пираты лежали, потихоньку раскачивались и пялились в дыру на потолке. На острове затихал вечерний ласковый шум. Начиналась ночная возня. Но не такая, как обычно, а какая-то подозрительная. Через комнату пропрыгала местная ядовитая лягушка.

– К шторму… – сказал Гоша. – Каждый год из-за штормов в Тихом океане погибает около 200 моряков. И тонет по полсотни кораблей. Кошмар! Как в дикие времена.

– Да и не только в шторм погибают, а ещё в Бермудском треугольнике, – добавил Сеня. – Вообще, океан – это не для слабаков. Постоянно не чувствуешь почвы под ногами. Хорошо, что мы не слабаки!

– Да! Какие же мы слабаки! Мы настоящие пираты. Правда, временно сухопутные. Кстати, я тебе ещё не рассказывал об одном моём родственнике. Его звали Ольдрей.

– Гоша вдохнул поглубже и, пока Сеня не успел сообщить, что помнит эту историю назубок, тут же начал рассказ: – Он в 1907 году сделал себе такие специальные калоши из непромокаемой ткани. Калоши в виде салазок. На них можно было удержаться на воде, как на двух маленьких лодочках. И Ольдрей перешёл в калошах пролив Ла-Манш. Ему за это приз вручили. И в газетах написали. Вот ведь отчаянный какой человек был! Правда, следом за ним, пока он по воде ходил, плыла в лодке его жена.

– У него, наверное, денег на корабль не было? Раз пришлось от жены в одних калошах убегать? – предположил Сеня.

– Да ему и не надо было на корабле! Он специально пошёл в калошах, чтобы храбрость свою показать. И убегать он тоже не собирался, – растолковал Гоша. – Безумству храбрых поём мы песню!

– Бестолковый твой родственник был, – сделал вывод Сеня Костяная Голова, – зачем в калошах по морю бегать, если можно на корабле. Но если хочешь, так уж и быть, споём в честь его песню.

– Только чтобы в ней про шторм было, – заказал Гоша.

Сеня согласно кивнул и открыл рот, собираясь запеть. Но тут ветер над островом взвыл с такой силой, что ничего не стало слышно. Хлестанул ливень, дырявя листья и протискиваясь между песчинок до самого базальта.

– Ничего себе, погодка! – крикнул Старая Калоша, но Сеня не расслышал. Тогда Гоша замахал руками, изображая ураган. Сеня подумал, что Калоша решил ему подирижировать, и запел. Слова этой пиратской штормовой песни взлетали вверх, на свободу, в дыру на потолке, но не дальше – дождь прибивал их к крыше. Отчаянный пират Сеня Костяная Голова пел и пел, изображая то бутылку рома, то двенадцать человек на сундук мертвеца, то оскал «Весёлого Роджера». А Гоша в ответ размахивал руками и кричал:

– Надо бы дырку в потолке заткнуть, а то скоро к нам зальётся!

Так они сидели в гамаках друг перед другом, строили рожи, дёргали руками и ногами и кричали. Но даже сами себя не слышали.

Шторм разыгрался нешуточный, баллов 10. Все деревья на острове пригнулись к земле. Крокодил Зелень Наша вылез на берег и прибежал к семейству слонов. Вместе как-то спокойнее. Бутылка с письмом для тётушки поднималась на волнах так высоко, как ей и не снилось, когда она была простой бутылкой с квасом. Этикетку с надписью «РОМ» давно уже смыло водой.

Уставшие и охрипшие пираты махнули друг на друга руками. Сеня поставил посреди комнаты под дырой таз. И они улеглись спать. А гром продолжал петь пиратские песни.

И под такую колыбельную снился Сене сон. Сон про то, что он пишет, пишет, пишет письма всем подряд. А все подряд их читают, читают, читают и потихоньку подкрадываются к их сундуку. Подкрадутся, набьют золотом полные карманы и смеются громовым хохотом.

И снился Гоше сон. Про то, что он выступает на какой-то большой сцене. Поёт, поёт, громко поёт. И вдруг заложило у него горло. И у всех людей вокруг тоже заложило горло. И разговаривать они теперь не могут, а только знаками общаются. Ходят и машут руками. А руки у всех длинные, так и стукают собеседника по носу.

И пока пираты эти сны смотрели, выкинуло штормом на берег большое бревно. Спрыгнул с бревна пассажир, отряхнулся, огляделся и припустил в глубь острова.