Бимон шумно ввалился в рубку управления кораблем и с грохотом бросил на пол бластеры. Ройд словно и не заметил его. Он продолжал как ни в чем не бывало возиться возле анализаторов полей. Стис не выдержал и сказал:
- Он катапультировался на Землю…
- Не смейте думать о нем плохо! - с вызовом сказал Бимон. - Еще неизвестно, что будем делать мы. Он, во всяком случае, хотел расправиться с ними.
- Ты с ума сошел… Никто и не думает о нем плохо.
- Он расскажет на Земле, что это уже появилось здесь, - продолжал Бимон. - Все-таки польза.
- Вот именно, - сказал Ройд, оторвавшись наконец от своих анализаторов. - Он выполнил первую часть программы. Теперь нам без особой нужды нет смысла возвращаться.
- Я и не думал возвращаться, - сказал Бимон.
- А я думал, - устало выдохнул Стис. - Подсознательно. Я знаю, что этого нельзя делать, а мысль: «На Землю, на Землю» - все равно возникает.
- Это плохо. Так нельзя, - сказал Ройд. - Тебе лучше это сделать сразу.
- Но ведь есть еще и вы. Без вас я не вернусь. Но один здесь я бы не остался ни за что.
- О чем ты говоришь?! - улыбнулся Бимон. - Последний шанс всегда у нас в кармане. Поговорим лучше о том, что здесь было. - Он сел в свое кресло и закинул ногу на ногу. Столько независимости и вызова было в его позе, что Ройд улыбнулся, а Стис сказал:
- Сейчас оно, кажется, отступило.
Оно, конечно, отступило, потому что все сейчас чувствовали себя свободнее.
- Так что же у нас есть? - спросил Бимон.
- Давайте соберемся с мыслями, - предложил Стис.
- Согласен. Хотя их не очень и много, - сказал Ройд. - Во-первых, это не является ни одним из известных полей материи. А предполагать, что существуют еще и неизвестные, я бы не осмелился.
- Но ведь не приснилось же это все нам? - слегка раздраженно сказал Бимон. - Ведь все это было!
- В том-то и дело, что было, - ответил Ройд. - Когда ты идешь по траве, изменения физических полей настолько незначительны, что не регистрируются аппаратурой и не учитываются ни в одной из теорий. Когда ты стреляешь из бластера, аппаратура регистрирует всплеск. Когда корабль проходит трехмерное пространство, не надо никакой аппаратуры. Это заметно и без нее. Но как оно может возникать и исчезать, не нарушив структуры пространства?
- Выстрел из кустов прошел сквозь силовой экран, - сказал Стис. - Этого не могло быть, потому что это был обыкновенный выстрел. А выстрел из бластера не может пробить силовой экран.
Бимон осторожно потрогал правую щеку.
- Она обожжена. Это видно, - сказал Ройд. - Нематериальный выстрел не может обжечь щеку. Но аппаратура ничего не зарегистрировала.
- А поле сознания? - спросил Бимон.
- Слишком много помех. Страх, охвативший нас, забил всю информацию, если она и была. Появись они, когда все спокойны, может быть, и удалось бы что-нибудь зарегистрировать.
- Можно попробовать, - предложил Бимон. - Будем ждать. Время у нас есть.
- Я думаю, все будет напрасно, - сказал Стис и кисло улыбнулся. - Сначала появляется страх, неосознанный, непонятный, а затем они.
- Похоже, что Стис прав, - кивнул головой Ройд.
- Они действуют на нас страхом, подготавливают нас к тому, что мы уже не можем сопротивляться, и лишь потом появляются.
- Но ведь мы еще сопротивляемся, - сказал Бимон.
- Мы отбили первую атаку, - глядя в глаза Бимону, проговорил Ройд, - но с потерями. Будет и вторая атака, и десятая.
- …и потом некому будет сопротивляться, - закончил Стис.
По спинам людей пробежал холодок.
- «Миссисипи, река моих предков!» - громко запел Бимон. Потом замолчал и тихо сказал: - Это была любимая песня Эго.
Стис удивленно посмотрел на него, а Ройд понимающе закивал головой.
Стало чуть легче.
- Хотите кофе? - спросил Стис.
- И бутерброд с кислым сыром, - вместо ответа сказал Ройд.
Стис твердыми шагами вышел из рубки, только рука его сразу не могла найти ручку двери.
- Что с ним? - спросил Бимон.
- Он не хочет поддаться страху.
Стис вернулся с подносом и поставил его на столик возле двери, чтобы никто не видел, как он расплескал кофе. Он дал каждому по бутерброду и по чашке кофе. Несколько секунд они молча пили кофе, потом Бимон сказал:
- Так что же у нас есть?
И еще несколько секунд прошло в молчании.
- Мы не знаем, что это такое, - сказал Ройд. - Но кое-что, характеризующее их, у нас есть.
- Например? - спросил Бимон.
- Перед тем, как им появиться, нас охватывает страх. Все начинается со страха.
- Это доказано неопровержимо, - подтвердил Стис.
- Второе. Они могут принимать любой облик. От зверя до человека. Вольно или невольно мы убили одного индивидуума, который умер очень похожим на человека.
- И исчез, - вставил Бимон.
- Что ты хочешь сказать?
- Он не умер. Он тоже катапультировался, когда его жизнь была в опасности. Их там было человек пять-десять. И они тоже исчезли. Они могут мгновенно перемещаться в пространстве в обе стороны.
- Хорошо, - согласился Ройд. - Предположим, что это их третье свойство.
- То, что они могут принимать вид людей, еще не говорит, что это их естественный вид, - сказал Стис. - Это делают специально для нас. Они знают, что мы не можем стрелять в людей.
- Пусть это будет в-четвертых, - кивнул головой Ройд. - Хотя это мне кажется наивным. В таком случае им лучше являться в виде детей.
- Ройд! - крикнул Стис. - Не подсказывай им этого!
- Ты думаешь…
- Я уверен, что они узнают наши слабые места от нас самих.
- Пусть это будет в-пятых.
Все с минуту помолчали, потом Бимон сказал:
- Помните, когда мы с Эго вышли из корабля, кто-то хохотал? Кто это мог быть? Эго молоди неопытен, но мы-то все знаем, что ни одно животное на Агриколь-4 не хохочет. Это известно из отчетов. Почему был смех? Кого из нас он мог испугать?
- А ты сам не испугался? - спросил Стис.
- Да, я вздрогнул. Это было неожиданно. Нервы напряжены. Я бы вздрогнул, наступив на сучок. Но страха не было.
- Эго мог испугаться, - сказал Ройд.
- Вы опять думаете о нем плохо, - недовольно сказал Бимон.
- Это так и было, - настойчиво повторил Ройд. - Эго испугался. Он самый молодой из нас.
- Может быть, мы зря взяли его в экспедицию? - спросил Бимон.
- Напротив, - ответил Ройд. - Я очень жалею, что его нет с нами. Он мог чувствовать тоньше и глубже нас.
- Но почему все-таки был смех? Кто-нибудь думал в это время о смехе? Может быть, Эго?
- У меня не было мыслей о смехе, - сказал Стис.
- И мне было не до смеха, - устало проговорил Ройд. - Постойте. Мне действительно было не до смеха, но я сказал: «Ты смеешься, Стис». И после этого раздался смех.
- Значит, это мы им подсказали, - заключил Стис. - Ну а кто подсказал им чудовище на опушке леса?
- У меня этого не было, - сказал Ройд.
- Я бы никогда не догадался, - улыбнулся Бимон. - Я думаю, в этом случае главным был Эго.
- Это правдоподобно, - согласился Ройд. - Но откуда мог быть выстрел? Почему там оказался человек? Снова Эго? Если это все было из-за Эго, то очень жаль, что его нет с нами… Все-таки почему там был человек?
- Действительно, почему? - сказал Стис. - Ведь его там не должно было быть.
Ройд и Бимон молча и недоуменно взглянули на Стиса.
- Ведь после залпа «Клеопатры» там не могло остаться ничего, кроме спекшейся земли.
- А ведь ты прав, - сказал Ройд.
- И еще, - подхватил Бимон. - У меня это совершенно выскочило из головы. Ведь у него была маленькая ранка под левым соском в груди. Значит, его убил не залп «Клеопатры». Но ни я, ни Эго в него не стреляли. Эго лежал, а я просто не успел… Меня что-то поразило в лице этого человека. Это было так молниеносно… Я не успел осознать.
- Можно включить аппаратуру видеозаписи и просмотреть все снова, - предложил Ройд.
Стис попытался улыбнуться. Чувствовалось, что он не хотел возвращаться к пережитому страху.
Ройд направился к пульту управления, и в это время затрезвонил зуммер. Это было так неожиданно и необъяснимо, как если бы на панели пульта внезапно распустился цветок.