Шкипер отыскал в запаснике заступ и лопату, закинул то и другое на плечо, вышел из корабля, охрану люка которого нес Стряпух, и тяжело зашагал по каменистому плато, отыскивая подходящее место. Шкипер не любил планеты Не так, впрочем, чтобы уж и не любил. Просто не лежала у него душа к событиям, обычно разворачивающимся на планетах.

Другое дело в открытом космосе. Засечь свои координаты, свериться по картам звездных морей, задать программу компьютеру, интуитивно уже чувствуя правильное решение. Ощутить радостную дрожь обшивки корабля, крикнуть в переговорное устройство. «Полный вперед!..» Крепко сжать в руках штурвал, крутануть его ровно на три с четвертью оборота, выправить, посмотреть в обзорный экран на круговерть звезд. Снова совершить разворот, дать ускорение, да и подойти к нужной солнечной системе с такой скоростью и с таким спиралевидным сближением, что у другого шкипера глаза полезли бы на лоб от удивления и зависти! Вот это да! Вот это работа! И никакой компьютер не сделал бы лучше, тем более, что Шкипер часто и выключал его на особенно опасных участках. Чтобы не сбивал с толку своими сухими и бесстрастными цифрами…

В открытом космосе Шкипер чувствовал себя человеком.

А тут камень вокруг, один камень!..

Ничего подходящего не нашел Шкипер и очертил лопатой прямоугольник недалеко от обрыва. Звякнул заступом раз, другой… Силушки в плечах было предостаточно. Не передохнув, менял он заступ на лопату, выкидывал щебень, снова хватал в руки заступ. Мундир с золотыми стрелами на плечах пропитался потом, но работа заглушала тоску по космосу и какую-то тревогу, не за себя, за кого-то другого… Шкипер вгрызался в скалу, пока не достиг такой глубины, что уже и выбраться из ямы смог лишь с большим трудом.

Тогда он вернулся на корабль, положил Бунтаря на сколоченную наскоро волокушу, протащил ее метров пятьдесят, снова вернулся, потолкался в переходном тамбуре. И не тяжело ему было тащить Бунтаря, а как-то жалко, неудобно, стыдно даже. Попросить бы кого помочь? Но Тактик, Советник, Лекарь и Оружейник собирались на поиски Дурашки. Звездочет заперся в своей телескопической башне и на вызов не отвечал. Канонир покрывал поворотные устройства бомбард специальной смазкой. Вся надежда по защите корабля была сейчас на Канонира. Уж этот не подпустит, вдарит так вдарит!.. Умелец сидел в карцере, Стряпух охранял выходной люк. Ну, а Неприметный и Стратег были настолько выше чином, что в разговорах с ними Шкипер лишь отвечал на вопросы.

Потолкался, потолкался Шкипер, да и хотел уж уйти, когда поймал сообщническое подмигивание Стряпуха. Пока в тамбуре толпились офицеры, скакуны и тяжеловоз, Шкипер принес инструмент и приделал к волокуше еще одну пару ручек. А когда отряд Тактика медленно тронулся в путь, Шкипер и Стряпух, подперев для надежности люк алебардой и навострив арбалет, осторожно понесли Бунтаря к уготованному ему месту вечного успокоения.

Шкипер мало водился с Бунтарем. Да он и вообще мало с кем разговаривал на «Толстяке». Жаль ему было Бунтаря, и не понимал он его. Звал и манил Шкипера вольный космос!

Молча опустили Шкипер и Стряпух тело Бунтаря в яму, молча засыпали его камнями, которых теперь хватило и на продолговатый холмик. Молча сняли широкополые шляпы с белым, словно обсыпанным мукой или сахаром, пером у Стряпуха и черным, как драгоценный ночной алмаз, у Шкипера. Постояли еще немного, думая о своем, и собрались уже уходить, когда под обрывом у ручья оглушительно ухнула малая бомбарда тяжеловоза. Как прощальный салют прозвучал этот выстрел. Потянулся Шкипер за ненужным теперь заступом, потянулся и обомлел. Ровное место было перед ним. Ни холмика, ни щебня Нетронутая скала, без всякого намека на человеческую деятельность.

Лицо Стряпуха цветом сравнялось с пером его шляпы, и бросился он невероятными прыжками к крейсеру, виляя из стороны в сторону, словно сбивал кого-то со следа.

А Шкипер зачем-то потрогал скалу лопатой, но уже не осмелился в этот раз оставить здесь метку, хотя бы и в виде черты. Потом бросил ненужный теперь инструмент, примял шляпу, отломив при этоал драгоценное перо, положил ее на камень и прилег сам, словно загорал на солнышке или просто отдыхал.

Неожиданно понял Шкипер, что уже никогда не взлетит с этой Планеты, и жизнь для него потеряла всякий смысл.