Русский дом в Лондоне

Специалисты затрудняются определить точное количество русских эмигрантов, оказавшихся в Лондоне в начале XX века, после Октябрьской революции 1917 года и Гражданской войны. Называются разные цифры: от 3-х до 50 тысяч человек. Как бы там ни было, но русское лондонское сообщество активно жило и работало, а по своему социальному, политическому, образовательному и культурному составу представляло практически все слои бывшей Российской империи. В британской столице оказались военные, члены различных оппозиционных политических партий, представители аристократических фамилий, государственные и общественные деятели, ученые, творческая интеллигенция и так далее.

Исследователь русского зарубежья И.В. Сабенникова отмечала: «Наиболее заметную роль… в политической и культурной жизни русской колонии в Англии играли кадеты, на которых английские политические крути в первые годы эмиграции делали свою ставку как на возможных представителей будущей политической системы России».

Русские эмигранты создавали в Лондоне свои организации. Среди них наиболее заметными и влиятельными были: Комитет освобождения России, сформированный под идейным руководством представителей партии кадетов, в первую очередь писательницы и общественного деятеля А.В. Тырковой-Вильямс и историка, профессора М.И. Ростовцева; Общество Северян и Сибиряков под началом эсера А.В. Байкалова; Русско-Британское 1917 г. Братство; Русская академическая группа; Русский Дом, созданный на базе посольства Российской империи.

Исследователь русского зарубежья О.А. Казнина писала: «В сентябре 1919 года К.Д. Набокова на его посту (поверенного в делах Российской империи) сменил советник посольства Е.В. Саблин. Посольство и консульство стали центрами, объединявшими эмигрантов различных политических ориентаций, но противостоящих большевизму. Е.В. Саблин оставался поверенным в делах России до признания Великобританией Советского государства де-факто в 1921 г., но здание посольства он удерживал как оплот небольшевистской России до официального признания Англией советской власти в 1924 году». Даже после своей отставки Евгений Васильевич еще долгие годы фактически возглавлял эмигрантское сообщество Лондона.

По воспоминаниям современников, неутомимый Саблин, пользующийся авторитетом и уважением не только среди соотечественников, но и в английских влиятельных кругах, оказывал неоценимую помощь русским изгнанникам: содействовал в устройстве на работу, в получении английских виз, выдавал необходимые справки и рекомендации, привлекал финансовые средства состоятельных эмигрантов для поддержки малоимущих соотечественников и тому подобное.

Возобновление Великобританией в 1921 году торговых отношений с Советской Россией отрицательно сказалось на положении русских эмигрантов — стало меньше лояльности со стороны английского правительства. Многие покидали Лондон и перебирались в другие европейские города. Однако, несмотря на это, в британской столице продолжали издаваться русские газеты и журналы, в университетах преподавали русские профессора и обучались русские студенты, работали русские магазины, рестораны, банки и другие учреждения, в штате которых было немало выходцев из России. Большая часть из оставшихся к началу 30-х годов прошлого века в Лондоне русских эмигрантов ассимилировались в английское общество.

Цель — сближение

Неоценимую помощь русским эмигрантам в их адаптации к условиям жизни английского общества оказало экуменическое движение, получившее распространение в Европе в 20-х годах прошлого века и нацеленное на сближение восточных и западных христиан. В 1928 году в Лондоне было основано Содружество (Братство) святого Албания и преподобного Сергия, которое своей деятельностью призвано сблизить Православную и Англиканскую церкви.

В разные времена Содружество возглавляли митрополит Евлогий (Георгиевский), протоиерей С. Булгаков, Н.М. Зернов, В.Н. Лосский. Активными участниками работы Содружества были Н.А. Бердяев, А.Ф. Карпов, А.В. Карташев, Г.П. Федотов, Г.В. Флоровский, епископ Кассиан (Безобразов) и другие.

Помимо обоюдного знакомства с богословием и богослужением работа Содружества помогала православным русским эмигрантам и англиканам получше узнать друг друга духовно, изучить историю двух народов, традиции, жизненный уклад. Идейный вдохновитель и один из организаторов Содружества Н.М. Зернов писал: «Каждое лето Содружество устраивало православных юношей и девушек в колледжи, лагеря и английские семейства… Содружество не ограничивало деятельность только богословием… Особой чертой работы организации были местные конференции… во время которых в англиканских церквях совершалась православная литургия с хором, исполнявшим традиционные русские песнопения на английском языке. Эти конференции… оставляли после себя группы друзей, готовых помогать гонимым русским христианам». Помогало Содружество русским эмигрантам и материально. «Дружеские связи русских православных с христианами Англии не исчерпывались обменом идей и литургическим опытом, но выражались также в материальной помощи Русскому студенческому движению… — вспоминал Н.М. Зернов. — Ни одна страна не проявила такого участия и такой готовности помочь русским, как Англия…»

Идея создания Содружества святого Албания и преподобного Сергия была выдвинута Н.М. Зерновым в 1925 году на одном из съездов Русского студенческого христианского движения (РСХД), которое в те времена получило распространение в Европе, включая Англию. Первый Англикано-Православный съезд состоялся в январе 1927 года в расположенном неподалеку от Лондона местечке Сент-Олбанс, а впоследствии учредили Содружество, духовными покровителями которого избрали одного из самых почитаемых в Англии святого Албания и преподобного Сергия Радонежского. Организация продолжает свою деятельность до настоящего времени, с центром в Оксфорде.

На счету эмигрантов — руководителей организации и активных участников Содружества епископа Кассиана (Безобразова), протоиерея Г. Флоровского, Н.А. Бердяева, Н.Д. Городецкой, А.Ф. Карпова, протопресвитера А. Шмемана и многих других — немало славных дел во благо своих соотечественников.

Исследователь русского зарубежья Т.И. Ульянкина писала: «Центральная организующая роль жизни русской колонии в Англии… принадлежала русской православной церкви и ее приходам. Приходы возникали повсеместно в местах русского рассеяния, несмотря на материальные лишения русской эмиграции и неуверенность в будущем. С церковной жизнью связывали не только богослужения, но и открытие школ для преподавания детям закона Божьего, русского языка и истории.

В Лондоне это церковь св. Филиппа, Сестричество св. Ксении, Содружество св. муч. Албания и св. Сергия. Экуменические центры в Оксфорде — св. Григория Нисского и св. Макрины…»

Неутомимый проповедник и путник Н. Зернов

Для идейного вдохновителя создания Содружества святого Албания и преподобного Сергия, общественного деятеля, богослова, историка церкви, лидера экуменического движения Николая Михайловича Зернова (Зёрнова) лондонская эмиграция началась с 1935 года. Здесь он вместе с женой и единомышленницей Милицией Владимировной Лавровой спустя год получил британское подданство. У английских иммиграционных властей не было вопросов, которые могли помешать Зерновым переехать на постоянное местожительство в Лондон, так как Николай Михайлович к тому времени уже приобрел известность не только в британской столице, но и в других английских городах, — и как общественный и религиозный деятель, и как ученый.

В биографических справочниках и словарях говорится, что Н.М. Зернов вынужден был покинуть Россию в 1921 году. Через Константинополь он эмигрировал в Югославию. Там Зернов закончил богословский факультет Белградского университета. Николай Михайлович стал инициатором и основателем Русского студенческого христианского движения за рубежом (РСХД), которое в 20-х годах прошлого века широко распространилось в Европе. Во многих городах, местах расселения русской эмиграции, создавались кружки РСХД, в которые входили как молодые, так и умудренные опытом русские эмигранты. Н.М. Зернов был избран секретарем РСХД, стал первым редактором журнала «Вестник РСХД».

Параллельно общественной и просветительской деятельности Зернов продолжил учебу, поступив в Оксфорд, где в 1932 году получил докторскую степень по философии. После создания Содружества святого Албания и преподобного Сергия в Лондоне он активно включился в его работу по обмену информацией о православных и англиканах. Николай Михайлович занялся лекторской деятельностью, преподавал православную восточную культуру не только в Англии, но и в Европе, США, Индии и других странах. Своим просветительством Зернов объяснял суть православия, призывал к взаимопониманию между христианами разных концессий. С 1947 года он стал профессором Оксфордского университета, где впоследствии получил почетную степень доктора богословия.

В Оксфорде в конце 50-х годов XX века им был основан православный центр — Дом св. Григория и св. Макрины. Николай Михайлович стал его бессменным главой на долгие годы. К Дому св. Григория и св. Макрины сразу же потянулись не только соотечественники, но и православные христиане других национальностей, проживающие в Англии.

В конце 60-х годов по инициативе русских эмигрантов в Лондоне был основан Пушкинский клуб, президентом которого стал Н.М. Зернов. Эта общественная организация проводила огромную просветительскую работу, здесь читались лекции о России на русском и английском языках на самые разнообразные темы. Помимо руководства клубом Николай Михайлович был одним из самых активных лекторов.

В Лондоне Зерновым написаны широко известные книги «Москва — третий Рим», «Церковь Восточных христиан», «Вселенская церковь и русское православие», «Русское религиозное возрождение XX века» и многие другие. Его работы стали настольными книгами не только для специалистов, но и для всех тех, кто интересуется всемирной историей религий. Николаем Михайловичем был написан ряд биографических монографий: «На переломе. Три поколения одной московской семьи (Семейная хроника Зерновых). 1812–1921 гг.», «За рубежом. Белград — Париж — Оксфорд. Хроника семьи Зерновых», «Русские писатели эмиграции», «Закатные годы. Эпилог хроники семьи Зерновых». За литературные достижения Зернов был принят в Королевское общество литературы в Лондоне.

Н.М. Зернов умер в 1980 году в Оксфорде в возрасте восьмидесяти двух лет.

Единомышленник и младший соратник Николая Михайловича по работе в Содружестве святого Албания и преподобного Сергия А. Шмеман писал о Зернове: «По призванию, по дарам своим, по убеждению был он и до конца остался проповедником, свидетелем и, потому, как и апостолы, неутомимым путником… проповедь и свидетельство его были всегда о… тех трех органически для него связанных реальностях, которыми он не просто жил, а подлинно горел: о Православии, о христианском единстве, и о России, об ее трагической судьбе и подлинном лике…»

Вместе с Николаем Михайловичем в Содружестве работала его сестра Софья Михайловна. Проживая в Париже, она часто наведывалась в британскую столицу. Исследователь творческой биографии семьи Зерновых Т. Ульянкина писала, что с 1932 по 1934 год Софья Михайловна «заведовала «Бюро по приисканию труда для русских», учрежденном при Российском общевоинском союзе (РОВС) в Париже. С середины 1930-х годов Зернова благодаря поддержке брата Н. Зернова и его жены, а также помощи Братства Св. Албания и Преп. Сергия регулярно устраивала отправку русской молодежи на летние каникулы в Англию…»

С.Н. Булгаков: От марксизма к идеализму

Трудно себе представить, что один из основателей Содружества святого Албания и преподобного Сергия Булгаков Сергей Николаевич (о. Сергий Булгаков) начинал свою жизнь отнюдь не с религиозного поприща. В 90-х годах прошлого века он сблизился с марксистами, принимал участие в оппозиционных студенческих организациях. После окончания Московского университета Сергей Николаевич преподавал политэкономию и статистику в Московском техническом училище, параллельно сотрудничая в революционно-марксистской печати.

В конце XIX века он посетил Германию, Англию и Францию, где познакомился с лидерами социал-демократии К. Каутским, А. Бебелем, Г. Плехановым. Исследователь творческой биографии Булгакова М. Колеров отмечал, что опыт проведенного Булгаковым исследования в Западной Европе, «суммированный им в новой магистерской диссертации «Капитализм и земледелие»… и личные впечатления от деятельности западной социал-демократии заставили Булгакова усомниться в экономической, философской и политической доктрине марксизма. Параллельное увлечение философией и публицистикой Вл. Соловьева предопределило поиски Булгакова в направлении «христианской политики» и софиологии… подчиненные идеям «христианского социализма», в котором религиозное понимание общественной жизни соединялось с социалистическими требованиями обобществления производства, уничтожения капиталистической эксплуатации и коллективного самоуправления, а также с общелиберальными принципами политических свобод».

С. Н. Булгаков

Профессор Московского университета, избранный в 1907 году во 2-ю Государственную Думу, Булгаков окончательно разочаровался в политике как средстве освобождения общества и человека. По мнению исследователей, именно с этого момента началось «возвращение» Булгакова, происходившего из семьи священника, в православную церковь.

М. Колеров писал, что Сергей Николаевич сосредоточился на богословской и историко-религиозной проблематике, вдохновляемой проектом построения целостной «христианской социологии». Булгаков развивал учение о Софии — всеединстве, объединяющем человека и его историю с Богом и его воплощениями. В 1917 году Сергей Николаевич стал делегатом Всероссийского Поместного собора Православной церкви, а год спустя принял священнический сан.

После поражения белой армии Булгаков вынужден был покинуть Россию, и после Константинополя оказался в Праге, затем в Париже. В эмиграции его не оставляла мысль о религиозном объединении близких по духу интеллектуалов либеральноконсервативной ориентации. «Им стало Братство Св. Софии, — писал Колеров, — объединившее Булгакова, как его духовного главу, А. Карташева, Г. Флоровского, Н. Берядева и др.».

С 1925 года Булгаков являлся профессором догматики и деканом Русского богословского православного института в Париже. Отсюда он часто выезжал в другие европейские страны, в том числе и в Англию. Сергей Николаевич участвовал в съездах РСХД, тесно сотрудничал с Содружеством святого Албания и преподобного Сергия в Лондоне, выступал на экуменических съездах, читал лекции и проповеди.

Поборник свободы мысли и совести Н.А. Бердяев

Активный участник экуменического движения и соратник С. Булгакова по работе в российском журнале «Новый путь» (начало XX столетия), потомственный дворянин, философ, религиозный мыслитель, публицист Николай Александрович Бердяев был в принудительном порядке выслан из России осенью 1922 года. По утверждению биографов, Николай Александрович был крайне отрицательно настроен к советской власти, но при этом настороженно относился и к русской эмиграции. В 1922 году на совещании философов, высланных из России, и монархистов Бердяев резко отмежевался от Белого движения, считая, что «нельзя возлагать надежды на насильственное ниспровержение большевизма, ибо он может быть преодолен только медленным внутренним процессом религиозного покаяния и духовного возрождения русского народа».

Первое время в эмиграции Николай Александрович жил в Берлине, затем переехал в Париж. Отсюда он выезжал в разные европейские города с лекциями, часто бывал в Лондоне. Бердяев принимал участие в собраниях и работе Содружества святого Албания и преподобного Сергия, Братства святой Софии, Русского национального комитета и других. Николай Александрович стал одним из основателей Лиги православной культуры вместе с Булгаковым, Федотовым, Зеньковским, Фондаминским, был редактором издательства «YMCA-Press». Его статьи в журнале «Путь», носившие резко полемический характер, нередко вызывали крайне негативные отзывы со стороны русской эмиграции. Когда в 1935 году богословские взгляды отца Сергия Булгакова признали ересью, Бердяев кинулся на его защиту. Г.П. Федотов также нашел в лице Бердяева поддержку, когда коллегами по Богословскому институту ему был предъявлен ультиматум о несовместимости преподавательской деятельности с публикациями статей на политические темы.

Н.А. Бердяев

В середине 20-х годов прошлого века Бердяев создал «Кружок интерконфессиональных исследований» для сближения церквей: католиков, протестантов, православных и других. Начиная с 1924 года, Бердяев часто посещал Англию, Бельгию, Италию, Австрию, Польшу, Чехословакию, Швейцарию и другие европейские страны. Там он участвовал в международных встречах, совещаниях, конгрессах. Николай Александрович написал множество книг философского и религиозного содержания:

«Философия свободного духа», «О назначении человека. Опыт парадоксальной этики», «Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения», «Судьба человека в современном мире», «Дух и реальность. Основы богочеловеческой духовности», «Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого», «Царство Духа и царство Кесаря» и многие другие.

Как отмечала исследователь творчества и биографии философа Е. Бронникова, Бердяев в своих трудах и в жизни все время возвращался к основным проблемам христианства — «доказательства существования Бога, проблемы греха и искупления, рая и ада, добра и зла, возможности воскресения, божественного элемента в человеке, свободы человека». По мнению ученого, «Бог есть то, что не может быть выражено. Это и есть откровение Духа»… Умер Николай Александрович за своим письменным столом в Кламаре под Парижем в возрасте семидесяти четырех лет.

Прославленные ученики И. Павлова в Лондоне

Целая плеяда ученых, получивших базовое образование в Петербургской военно-медицинской академии (ВМА), оказалась в Лондоне в 20-х годах XX века. Среди них выделяются исследователи мировой величины: физиолог Г.В. Анреп, физиолог Б.П. Бабкин, патолог, геронтолог и бактериолог В.Г. Коренчевский, физиолог и гастроэнтеролог В.Н. Болдырев.

Глеб Васильевич Анреп со студенческих лет интересовался опытами русского ученого И. Павлова в области физиологии. В 1912 году Анреп, по предложению Павлова, был командирован в Англию, в Лондонский университетский колледж. В британской столице он с успехом прошел стажировку. В 1913 году Анрепа избрали членом Британского физиологического общества. Глеб Васильевич получил возможность публиковать свои работы в английских специальных журналах. В Первую мировую войну Анреп работал врачом русского полевого госпиталя, за что был награжден Георгиевским крестом, а в 1917 году под руководством И. Павлова сдал экзамены на соискание ученой степени доктора медицины. В 1918 году Анреп пошел под знамена армии генерала Деникина, и после поражения белогвардейцев эмигрировал в Лондон. Здесь семья Анрепов жила до 1931 года, до переезда в Каир.

Исследователь творческой биографии ученого Т. Ульянкина писала, что в британской столице Анреп вначале «занимал должность ассистента в Университетском колледже Лондона; вскоре ему была присуждена степень доктора медицины». Получив английское гражданство, Глеб Васильевич начал преподавать физиологию в Кембридже. В 1928 году его избрали членом Лондонского королевского общества, он удостоился диплома доктора искусств Кембриджа. Научные разработки и труды Анрепа по изучению условных рефлексов и других направлений медицины публиковались в английских журналах и были удостоены высоких научных наград. «Почти все работы Анрепа, — отмечал биограф, — в области высшей нервной деятельности и условных рефлексов были выполнены им еще на родине, в лаборатории Павлова, тогда как работы по физиологии пищеварения и кровообращения, также начатые в России по предложению Павлова, велись за границей — в Великобритании и Египте…»

Другой выпускник Военно-медицинской академии и ученик И. Павлова, физиолог Борис Петрович Бабкин, был вынужден покинуть Россию в 1922 году и через Турцию эмигрировал в Лондон, где прожил два года. Административная высылка Бабкина из России сопровождалась характерной формулировкой: «Правый радикал, антисемит, активный противник советской власти. Группирует вокруг себя эту часть профессуры. Лекции читал мало. Служит в АРА (Американская организация помощи голодающим), где является крупной величиной. Тип вредный».

Борис Петрович работал в Лондонском университетском колледже у английского профессора Э. Старлинга. В британской столице Бабкин подтвердил звание доктора медицины и получил право преподавать в университетах. Впоследствии русский ученый стал членом Лондонского Королевского общества. В 1944 году Бабкин опубликовал свой фундаментальный труд «Секреторный механизм пищеварительных желез». В 1949 году он издал биографию своего учителя И. Павлова. Исследователь творческой биографии В. Синельников писал: «Бабкин вел обширную педагогическую работу. Он подготовил тридцать шесть докторов наук. Среди них К. Хебб… А. Сергеева, С. Комаров, Г. Ставраки, М. Фридман и др. По указаниям Бабкина, Г. Сатерленд оборудовал в университете Мак-Гилла «беззвучную» Павловскую комнату… необходимую для проведения экспериментов по условным рефлексам. В ней приехавший из Советского Союза ученик Павлова Л. Андреев обучал сотрудников университета работе с условными рефлексами…»

Физиолог и гастроэнтеролог Болдырев Василий Николаевич, закончив Чугуевское юнкерское училище, решил посвятить свою жизнь медицине. В 1893 году он стал студентом Военно-медицинской академии в Петербурге, после ее окончания стал работать земским врачом в Закавказье. Исследователь творческой биографии ученого Т. Ульянкина писала: «В 1901 году Болдырев возвратился в Петербург и начал работать в факультетской терапевтической клинике Женского медицинского института. В том же году был приглашен И. Павловым в Физиологический отдел Института экспериментальной медицины (ИЭМ) в Петербурге. Кроме ИЭМ, Болдырев ассистировал Павлову в проведении лекционных демонстраций в ВМА (кафедра физиологии, которую также возглавлял Павлов)…» В 1904 году Болдыреву было присвоено звание доктора медицины, а с 1907 года он стал приват-доцентом кафедры физиологии ВМА. В Лондоне Василий Николаевич побывал в 1917 году, когда по линии Красного Креста был командирован в Англию и Францию. Вынужденный впоследствии навсегда покинуть родину, В.Н. Болдырев в британскую столицу не вернулся, читал лекции в США, публиковал свои труды в области физиологии, а еще — на протяжении всей своей жизни в эмиграции поддерживал связь со своим учителем И. Павловым и его учениками.

Патолог, геронтолог, фармаколог, бактериолог Владимир Георгиевич Коренчевский эмигрировал в Лондон через Севастополь в начале 20-х годов прошлого века и вскоре принял английское гражданство. Еще в 1910 году выпускника ВМА пригласил И. Павлов и предложил ему работу в Физиологическом отделе Института экспериментальной медицины и на кафедре ВМА. Под руководством учителя Владимир Георгиевич выполнил ряд блестящих научно-теоретических работ. Исследователь творческой биографии Коренчевского Т. Ульянкина писала: «В 1921 году он представлял Русскую академическую группу Великобритании на 1-м съезде Русских академических организаций в Праге… С 1920 по 1945 год Коренчевский работал старшим научным сотрудником Листеровского института превентивной медицины, а также сотрудником… в Медицинском исследовательском центре. В этот период его интересы были тесно связаны с изучением витаминов и гормонов, исследованию которых он посвятил более ста статей в научных журналах Великобритании и США». Интересовали Коренчевского и проблемы геронтологии, и он начал исследования с целью помочь людям преодолевать возрастные физиологические изменения. В 1945 году он основал геронтологическую лабораторию, которая вначале размещалась в Оксфордском университете, а затем ее перевели в госпиталь Св. Бартоломью в Лондоне. Владимир Георгиевич основал также в Англии Клуб старения, который впоследствии был переименован в «Британское общество по изучению старения». Один из коллег-геронтологов назвал Коренчевского «отцом геронтологии не только в Британии, но и во всем мире»…

Кавалер Ордена Подвязки Б.П. Уваров

С детских лет энтомолог, зоограф, эколог Борис Петрович Уваров увлекался изучением насекомых и коллекционировал их. Увлечение со временем перешло в профессиональное занятие на всю жизнь. Окончив Петербургский университет, он вскоре стал профессором, получил признание на родине. Влюбленный в своих подопечных — бабочек, паучков, жучков и тому подобное — Уваров с восхищением рассказывал слушателям об их четко сообразованном мире, признающим, как правило, только эволюционные процессы развития.

Борис Петрович не смог продолжать работать в России, превратившейся, по его мнению, после Октябрьской революции 1917 года в сплошной хаос и кошмар насилия. Вместе с семьей он эмигрировал в Лондон, где занял место главного специалиста Имперского бюро по энтомологии.

Исследователь творческой биографии энтомолога Л. Чеснова писала: «Первые десять лет в эмиграции Уваров оставался «кабинетным» ученым. В эти годы он по существу создал и развил новое направление в биологии, посвященное изучению группового эффекта и его морфологических, физиологических, а также популяционных воздействий на животные организмы. Тогда же он создал свои классические работы по таксономии и питанию саранчовых, которые являются «библиями акридологов». В 1945 году Уваров создал противосаранчовый центр, который вскоре по авторитетности стал одним из ведущих учреждений подобного типа на международном уровне».

С 1959 по 1961 год Борис Петрович возглавлял Лондонское Королевское энтомологическое общество, был почетным членом подобных организаций Франции, Египта, Индии, России и других. За достижения в науке Уварова наградили, помимо многих других иностранных орденов, высшим знаком отличия — орденом Подвязки.

«Несмотря на то, что Уваров полвека своей жизни провел на чужбине, — отмечала А. Чеснова, — он всегда оставался русским, тянулся к своим коллегам — соотечественникам, делился с ними своими мыслями и достижениями, интересовался их успехами. Он вел переписку с университетским другом А. Любищевым, известными энтомологами Г. Бей-Биенко и Ф. Правдиным. Оказывал через этих лидеров научных школ определенное влияние на формирование круга своих учеников и последователей». Перед смертью Борис Петрович побывал на родине, в Советском Союзе. Умер Б.П. Уваров в Лондоне в 1970 году, в возрасте восьмидесяти двух лет. По свидетельству современников, друзей, биографов, Борис Петрович до конца дней своих трудился, его любили и уважали за скромность и справедливость.

Их пути прошли через Лондон…

Неоднократно бывали в Лондоне в разные времена 20–30-х годов прошлого века сторонники христианского единства и участники Содружества святого Албания и преподобного Сергия, проживающие в других европейских странах: богослов, историк церкви, церковный и общественный деятель Антон Владимирович Карташев; религиозный философ, богослов Владимир Николаевич Лосский (кстати, отец В.Н. Лосского, Николай Онуфриевич Лосский, философ, историк философии, проживающий в эмиграции в Праге, в период 1922–1947 годов неоднократно выезжал в Лондон с чтением циклов лекций); христианский мыслитель, церковный историк культуры, публицист Георгий Петрович Федотов; философ и богослов Георгий Васильевич Флоровский и другие…

Известный ученый, изобретатель в области электроники Владимир Козьмич Зворыкин поселился после 1919 года в США. Здесь он изобрел телевизионное устройство, основой которого являлась оригинальная передающая трубка с мозаичным фотокодом, а также высоковакуумную приемную трубку — кинескоп, изобрел и разработал ряд сопутствующих деталей и элементов для аппаратуры электронного телевидения. В начале 30-х годов прошлого века Зворыкин вместе со своими сотрудниками предпринял турне в Англию, Францию, Германию, СССР для обмена опытом с коллегами иностранных государств, где также велись работы по разработке телевизионной системы….

Математик А.С. Безикович нелегально покинул Россию в 1924 году и обосновался вначале в Копенгагене. Потом он на некоторое время приехал в Оксфорд, где его принимал известный математик Г. Харди, который высоко ценил аналитический талант Безиковича. С 1927 года Безикович читал лекции в Кембриджском университете, стал членом Тринити-колледжа, и спустя двадцать лет возглавил там кафедру математики. «В Кембридже Безикович читал не только обычный курс математического анализа, — писала исследователь творческой биографии ученого Н. Ермолаева, — но и специальные разделы его для старшекурсников и окончивших университет. В этих специальных курсах он рассматривал те области математики, которыми занимался сам… Кроме того, он организовал для студентов нечто вроде регулярного конкурса решения трудных задач…» Вклад Безиковича в развитие английской науки был отмечен избранием его членом Королевского общества в Лондоне. Он был награжден медалью им. Дж. Сильвестра…

Один из основоположников экспериментальной аэродинамики в России, аэро- и гидродинамик, профессор математики, происходивший из известной семьи московских промышленников и банкиров, Дмитрий Павлович Рябушинский эмигрировал в 1919 году в Париж и всю свою оставшуюся жизнь достойно представлял французскую науку. Отсюда он часто выезжал со своими докладами и лекциями в другие города Европы и Америки. Бывал он и в британской столице, состоял членом Лондонского Королевского института…

Историк искусства, византинист и непревзойденный знаток русской и западноевропейской культур Никодим Павлович Кондаков посещал в начале XX века Лондон с целью изучения памятников искусства. С 1920 года Кондаков стал эмигрантом, в 1922 году поселился в Праге, где читал курсы лекций по истории искусства в Пражском университете, а также создал объединение византинистов «Семинар Кондакова», преобразованный позднее в Институт им. Н. Кондакова в Праге…

Два года, с 1918 по 1920-й, провел в эмиграции в Лондоне историк античности и археолог, профессор Михаил Иванович Ростовцев. Здесь он преподавал в Оксфордском университете, а помимо научной и преподавательской работы принимал активное участие в организации поддержки Белого движения, резко отрицательно отзывался о большевистской власти, приветствовал интервенцию иностранных государств в Советскую Россию. Ростовцев, совместно с А.В. Тырковой-Вильямс и П.Н. Милюковым, принял деятельное участие в создании Русского освободительного комитета в Лондоне. Исследователем творческой биографии Ростовцева К. Аветесян отмечалось: «В это время им было написано большое количество политических и публицистических работ. Наиболее известной из них является брошюра «Пролетарская культура», вышедшая в свет на английском языке». Из Лондона Ростовцев выезжал в ряд университетов Франции для чтения циклов лекций. В 1920 году М.И. Ростовцев переехал в США…

Сергей Григорьевич Сватиков, историк, общественный деятель, получивший в 1934 году известность как свидетель и эксперт (вместе с В. Бурцевым) на Бернском процессе по делу об авторстве «Протоколов сионских мудрецов», после Февральской революции 1917 года был назначен помощником начальника Главного управления по делам милиции. Весной 1917 года его направили в качестве комиссара Временного правительства в западноевропейские страны для ликвидации заграничной агентуры Департамента царской полиции и проверки российских дипломатических служб. В Великобритании он выступал в английском парламенте…

Летчик-испытатель, авиационный инженер, общественный деятель Борис Васильевич Сергиевский со студенческих лет занимался воздухоплаванием. В одном из кружков он познакомился с русским летчиком С. Уточкиным и прославленным впоследствии авиаконструктором И. Сикорским. В 1918 году Сергиевский поступил летчиком-инструктором в Королевские ВВС, но прослужил в Англии около года и вернулся в Россию, где сражался на фронтах Гражданской войны в армиях Юденича и Врангеля…

Дизайнер автомобилей Алексей Владимирович Сахновский происходил из очень обеспеченной семьи графа Владимира Сахновского, личного советника государя Николая II. Алексей с детства мечтал стать конструктором автомобилей. В бельгийской фирме «Ван ден Плас» мечта его осуществилась, здесь он сделал карьеру, став в двадцать три года художественным директором. Его дизайнерские проекты приобрели популярность и известность в Европе, а затем и в Америке, куда он впоследствии перебрался жить. Один из автомобильных кузовов, сконструированных А. Сахновским, был выполнен на заказ для Адриана Конан Дойля, сына автора известного романа о сыщике Шерлоке Холмсе, английского писателя Артура Конан Дойля…

Финансисты

На короткое время после 1917 года в Лондоне оказался крупный сахарозаводчик и землевладелец, владелец издательства «Сирин», депутат IV Государственной Думы, министр финансов в первом составе Временного правительства Михаил Иванович Терещенко. Получивший блестящее университетское образование, владеющий значительным личным состоянием (по утверждению историков, около семидесяти миллионов рублей — сумма по тем временам огромная), Михаил Иванович собственными средствами не только активно поддерживал Белое движение в Советской России, но и являлся одним из организаторов интервенции иностранных стран против большевистского государства. По мере сил Терещенко также помогал материально семьям русских эмигрантов. Уехав из Лондона в начале 20-х годов, он по-прежнему оставался верен своим политическим взглядам и приверженностям. Впоследствии М.И. Терещенко стал известен в Европе как крупный финансист и предприниматель.

М.И. Терещенко

Другим представителем российских финансовых кругов в эмиграции был Петр Львович Барк — член Государственного Совета, последний министр финансов Российской империи. Кстати, ордер на арест Барка в ходе Февральской революции 1917 года был подписан самим А.Ф. Керенским. Впоследствии, в эмиграции, пути Петра Львовича пересеклись с А.Ф. Керенским в Лондоне, и Александр Федорович, словно в оправдание своего поступка, пояснял, что вынужден был дать санкцию на арест Барка, так как не смог пойти против воли революционно настроенных народных масс.

Невозможно сейчас достоверно определить, какие мысли обуревали Барка, когда он выслушивал объяснения Керенского. Однако совершенно очевидно, что Петр Львович общеполитические задачи Белого движения ставил выше личных обид. Используя свои многочисленные связи в Европе и на Востоке, Барк привлекал средства для финансирования освободительной борьбы против Советской России. Помимо этого, Барк вел в Лондоне дела, связанные с вывезенными за границу имуществом и драгоценностями российского императорского дома.

Англичане по достоинству оценили и личные качества, и профессионализм русского финансиста в качестве эксперта и советника. В середине 30-х годов прошлого века британские власти предоставили Петру Львовичу возможность принять английское подданство, он был возведен в рыцарское достоинство. П.Л. Барк умер в возрасте шестидесяти восьми лет и похоронен в Лондоне — на своей второй родине.

Меньшевик И.М. Майский на службе Советского Союза

В 1912 году в Лондоне появился Майский (Ляховецкий) Иван Михайлович. За участие в студенческом движении он был исключен из Петербургского университета и сослан в Омск. В 1903 году Майский вступил в члены РСДРП, стал меньшевиком. В 1906 году он был арестован и выслан в Тобольскую губернию, а в 1908 году бежал в Германию, где окончил экономический факультет Мюнхенского университета. Прожив в Англии пять лет, в 1917 году Иван Михайлович вернулся в Россию. Исследователи биографии Майского утверждали, что в Петрограде он работал в аппарате Петроградского Совета РСД, принимал участие в профсоюзных съездах и конференциях. На Первом Всероссийском съезде профсоюзов Майский выступил против централизации руководства профсоюзами. Когда в 1918 году эсеры решили открыть заседания Учредительного собрания на территории, освобожденной от советской власти, Иван Михайлович стал на сторону большевиков, а в 1919 году порвал с меньшевиками. В 1921 году он вступил в ряды РКП(б) и перешел на дипломатическую работу. Кстати, В.И. Ленин возмущался тем, что в партию приняли меньшевика Майского.

И.М. Майский

В 1929–1932 годах он был полпредом в Финляндии, а в период 1932–1943 годов — послом в Великобритании. Впоследствии Майский написал воспоминания «Перед бурей» (о дореволюционном периоде), «Мемуары советского дипломата» и «Дни испытаний», в которых осветил наиболее важные вехи русско-английских отношений. О ситуации, возникшей в Советском Союзе после объявления войны гитлеровской Германией, Майский писал в своих воспоминаниях:

«Наступил второй день войны — из Москвы не было ни звука, наступил третий, четвертый день войны — Москва продолжала молчать. Я с нетерпением ждал каких-либо указаний от Советского правительства, и, прежде всего, о том, готовить ли мне почву для заключения формального-англо-советского военного союза. Но ни Молотов, ни Сталин не подавали никаких признаков жизни. Тогда я не знал, что с момента нападения Германии Сталин заперся, никого не видел и не принимал никакого участия в решении государственных дел. Именно в силу этого 22 июня по радио выступил Молотов, а не Сталин, и советские послы за границей в столь критический момент не получали никаких директив из центра».

Однако Майский с честью выдержал испытания. Он был высокообразованным человеком, владел несколькими иностранными языками и, находясь в Лондоне, высшее руководство Советского Союза не критиковал, был лояльным и исполнительным. Уинстон Черчилль называл Майского «хорошим дипломатом». Иосиф Сталин относился к нему настороженно и в 1943 году отозвал его из Англии. Майского в Лондоне сменил посол Ф.Т. Гусев.

В 1943–1946 годах Ивана Михайловича назначили заместителем наркома иностранных дел и председателем Межсоюзнической комиссии в Москве по репатриации русских, оказавшихся на Западе. Майский принимал участие в работе Крымской и Потсдамской конференций глав правительств СССР, США и Великобритании. В своих воспоминаниях Иван Михайлович рассказывал об основных политических событиях периода, когда он являлся послом. Особое внимание Майский уделил отношениям Советского Союза с Англией в период Великой Отечественной войны. Он также дал характеристики и портреты общественных и политических деятелей, с которыми ему довелось повстречаться в Англии.

Личная трагедия генерал-лейтенанта Н.Н. Головина

По утверждению современников и биографов Николая Николаевича Головина, сердечный приступ, приведший к смерти военного теоретика, педагога, историка в возрасте шестидесяти девяти лет, был в большой степени связан с его личными переживаниями. Николай Николаевич был потомственным дворянином, сыном генерала от инфантерии Н.М. Головина, участника обороны Севастополя в Крымскую войну. В 1894 году он окончил Пажеский корпус, а спустя шесть лет — Николаевскую академию Генерального штаба, и дослужился до звания генерал-лейтенанта. Первая мировая война застала Головина командующим Второго лейб-гвардии Гродненского гусарского полка, а ко времени Октябрьской революции 1917 года он был начальником штаба Румынского фронта.

В конце 1918 года Николай Николаевич эмигрировал через Одессу в Париж, а затем отправился в Лондон. В британской столице он занял должность помощника по военным вопросам С. Сазонова — официального представителя адмирала Колчака и генерала Деникина на Версальском конгрессе государств-победителей в Первой мировой войне. Головин принимал участие в переговорах о предоставлении помощи белым армиям. Исследователь его биографии Ю. Трамбицкий писал: «Летом 1919 года Головин принял приглашение адмирала Колчака возглавить штаб его армии, после чего прибыл в Омск, где успешно руководил обороной города. В этот период колчаковские войска, оставив Поволжье, отходили на восток. По разработанному Головиным плану и при его непосредственном участии в сентябре была успешно осуществлена Петропавловская армейская наступательная операция белой армии…»

После поражения армии Колчака Николай Николаевич вынужден был покинуть Россию и через Токио уехал во Францию.

Парижский период жизни Головина, помимо его военно-научной деятельности (им было написано множество теоретических работ), ознаменован также работой по практической военной подготовке русских эмигрантов для борьбы с большевистской властью. По сведениям специалистов, через курсы и кружки по изучению военного дела, организованные с участием Головина, прошли сотни русских офицеров-эмигрантов. В 20-х годах Головин был одним из руководителей Русского общевоинского союза (РОВС), а после начала Второй мировой войны занимался отправкой добровольцев на работу в Германию, а также содействовал пополнению армии генерала Власова офицерами из русских эмигрантов.

Пока Н. Головин занимался деятельностью, направленной против Советского Союза, его единственный сын Михаил оказался на стороне союзнической Англии, т. е. во враждебном отцу лагере. Михаил Николаевич Головин тогда служил в военно-технической разведке военно-воздушных сил Великобритании, был авиационным инженером и отнюдь не разделял воинственного настроя отца против России. Для Николая Николаевича это была трагедия, с которой он так и не смог справиться…