Глава 1

Знакомство с чародеем

Он отбивался от стаи оголтелых туман-оборотней, и если б не моя помощь, то пришлось бы туго. Я сразу почувствовала исходившую от него чародейскую ауру, холодившую кожу. Однако в то же время прекрасно поняла: силы на исходе.

Мой кнут со щелчком рассек ближайшее туманное тело, и тут же раздался вой. Снова щелчок, удар – еще один оборотень рухнул к ногам. В глазах Ализара на миг промелькнуло удивление, а на губах появилась кривая ухмылка. Он вскинул окровавленную руку и отшвырнул напавшего туман-оборотня, словно шавку.

Моя помощь дала ему короткую передышку, благодаря которой он сумел немного восстановиться. Вскоре поляна оказалась покрыта истаивающими сгустками тумана. Я шумно выдохнула и передернула плечами. Шир, как холодно. Находиться рядом с чародеями – всегда такое наказание. Особенно если ты чувствительна к их ауре.

– Вышло неплохо, – сказал Ализар и пристально посмотрел на меня. – Спасибо.

Я невольно поежилась. Его глаза оказались светлыми, словно белая яшма с серыми вкраплениями. Только маленький бездонный зрачок и тонкая смоляно-черная окантовка хоть как-то придавали взгляду человечность. Все королевские чародеи выглядят иначе, нежели простые смертные. А уж Ализар дранг Талларэ и подавно. Белая кожа, резкие черты лица, странные глаза, словно у заклятой статуи на площади Семи Королей. Серебристо-седые волосы, переплетенные кожаным шнурком. Губы пересекает шрам – получил два года назад, когда защищал короля от покушения. Да и сам высокий, худощавый, жилистый. Вроде должен быть нескладным в слишком простой черной одежде, но двигается изумительно, я аж засмотрелась. Словно бело-черная молния, стремительная и быстрая. А когда останавливается, то ярким серебром вспыхивают нагрудные амулеты и защитный браслет.

– Кому обязан своим спасением? – спросил он, преодолевая расстояние в два шага.

– Вийора Зуан, – представилась я, с трудом поборов смущение. Все-таки с особами, приближенными к королю, общаться никогда не приходилось. – Помощница лесничего. Вы сильно пострадали?

Ализар взял мою руку и легонько сжал, пропустив легкий холодок. Отпустил, и тут же у меня внутри словно вспыхнул огненный цветок, и стало тепло-тепло.

Поделился благодатью – чародейская благодарность. Перед глазами на миг потемнело, но быстро прояснилось. Теперь с месяц мне не страшна никакая хворь. А может, и больше. Такое уже было. Целый месяц, когда я помогла А́лии из ближайшей деревни, и она влила благодарность. А тут…

– Терпимо, – сказал он, не отрывая от меня взгляда и заставляя невольно поежиться. – Но… – Ализар брезгливо посмотрел на свои окровавленные руки и порванную одежду.

– Домик лесничего рядом. Это будет честь, если вы посетите нас, – пригласила я, понимая, насколько наивно звучат мои слова.

Однако Ализар кивнул. Только перед тем, как мы покинули поляну, бросил быстрый взгляд на почти исчезнувшие тела туман-оборотней.

– И часто они у вас бродят? – вдруг спросил тоном, от которого внутри все заледенело.

Только вот ответить я не могла.

В нашем с дядькой Сатором домике было чисто, аккуратно и небогато. Да и откуда взяться богатству у простого лесничего? Его жена, целительница и знахарка, упокой ее духи небесные, умерла несколько лет назад. После этого, так сложилась судьба, дядька Сатор взял меня в помощницы. С четырнадцати лет я осталась сиротой, поэтому обрадовалась и крыше над головой, и работе, и хорошему отношению. За те четыре года, что мы прожили, вместе следя за лесом, ничего плохого от дядьки Сатора я не видела. Он относился ко мне как к родной и никогда не обижал.

Ализар осмотрел наше жилище с интересом.

– А где же сам лесничий?

Я поставила на стол миску с водой и лечебным отваром и принялась осторожно смывать кровь с его руки. В воде мелькнули наши отражения: черноволосая смуглая девчонка с зелеными глазами и белокожий хмурый чародей. Я даже не сразу поняла, что Ализар пристально меня разглядывает.

– Ушел на рассвете, – ответила, вспомнив, что задали вопрос. – Безобразия туман-оборотней заметили давно, вот и пошли разбираться.

Язык жег вопрос: как королевский чародей оказался один в лесу? Однако это было не слишком тактично. Поэтому я спросила несколько иначе:

– Как они на вас напали, дранг Талларэ?

Ализар чуть приподнял бровь.

– Вы меня знаете? – На губах мелькнула едва заметная улыбка, но тут же исчезла.

– Кто не знает чародея короля Кейрана Второго? – удивленно спросила я.

– Многие, – покачал он головой и чуть поморщился.

Я тут же убрала руку, опасаясь, что слишком сильно надавила, стремясь стереть кровь.

– Все в порядке, – успокоил он.

По его руке пробежало перламутровое сияние, и рана начала затягиваться.

– Туман-оборотни стали появляться в городе, – глухо произнес Ализар таким тоном, что я замерла и подняла на него глаза. И тут же вздрогнула, поняв: этого делать не стоило – вон как смотрит.

Туманы, конечно, очень зловредные создания, но чтоб обнаглеть и ломануться в город? Немыслимо. Такого не случалось очень давно. Дядька Сатор никогда ничего подобного не рассказывал.

– Однако я кое-что не учел, – заметил чародей. – Впредь буду осторожнее.

В этот момент я поняла: Ализар справился бы и без помощи, но ушло бы больше времени. Однако зря разбрасываться благодатью он не стал.

Ализар еще кое-что расспросил о туман-оборотнях, отметил, что я славно управляюсь с артефактным кнутом против нечисти, и, еще раз поблагодарив за помощь, покинул наше скромное жилище.

Я вызвалась проводить, однако он только покачал головой. А потом так посмотрел, что сердце ушло в пятки. И один миг рассыпался на мириады хрустальных осколков, тут же растворившихся в воздухе.

До ночи я бродила сама не своя. Королевский чародей! Сам Ализар дранг Талларэ! Уж не попали ли на меня чары туман-оборотней?

Когда вернулся дядька Сатор, я рассказала о случившемся. Сначала он не поверил, а потом только головой покачал.

– С туман-оборотнями творится что-то странное, моя девочка, – вздохнул он. – Я сегодня видел их гнезда. В четыре раза больше обычных. Но даже не стал приближаться – опасно.

– В четыре? – шокированно уточнила я.

Дядька Сатор кивнул:

– Нам понадобится помощь чародеев. Поэтому появление дранг Талларэ нам только на пользу.

Только на пользу.

Эти слова не давали мне покоя ночью. Я вертелась с боку на бок, не в состоянии уснуть. За окном было тихо, если не считать голосов леса. Полная луна висела на бархате небосвода, освещая черные верхушки елей.

Я шумно вдохнула и прикрыла глаза. Кажется, через какое-то время удалось уснуть. Или…

Кто-то погладил меня по щеке. Нежно, почти невесомо. Потом коснулся губ, обвел по контуру. Я вздрогнула, распахнула глаза и забыла, как дышать. На меня смотрел Ализар.

Серо-белые глаза светились ледяным пламенем.

– Какая ты крас-с-сивая, – выдохнул он и прижался к моим губам.

Я попыталась воспротивиться, но вместо того, чтобы оттолкнуть, наоборот, крепко обняла. Этот сон снился не первый раз, чего скрывать?

Только вот никогда еще прикосновения не были столь реалистичны, а дыхание не обжигало до беспамятства.

Он целовал настойчиво, жадно, не давая отстраниться и вздохнуть. Длинные крепкие пальцы вплелись в мои волосы. Вторая рука огладила бок, сжала бедро. От этого было безумно горячо. Стыдно и сладко одновременно. Воздуха почему-то не хватало. Тьма ночи, словно живая, плеснула через окно и поползла по комнате.

Сон. Всего лишь сон. Порочный, неправильный, навеянный злыми ширами. Бредить чародеем, о котором мечтают все женщины королевства? Глупо. Не надо. Не…

Ализар оторвался от моих губ, внимательно посмотрел в глаза, словно что-то хотел спросить. Потом вдруг сжал мою руку и поцеловал пальцы.

– Все будет хорошо, слышишь? Твоя жизнь скоро изменится.

Сказанное заставило замереть, однако Ализар снова склонился ко мне и прижался к губам. И у меня вовсе из головы вылетели все мысли, оставив место только для шепота, ласк и безумно-сладких спазмов, от которых с губ срывались хриплые стоны.

– Вийора, – выдохнул он.

И собственное имя вдруг показалось мне прекрасным неземным звуком, который бывает только на дишьяле, чародейском языке, недоступном простым людям.

Мое тело выгибалось дугой от каждого проникновения, а пальцы все сильнее впивались в плечи Ализара.

– Моя… – прошелестело возле уха, когда я, прикрыв глаза, пыталась отдышаться и прийти в себя. – Только моя. Даэ…

Его губы касались моего лица, шепот заставлял вздрагивать и сжиматься, но это было приятно.

И на душе стало легко и спокойно. Кажется, потом меня сгребли в охапку и крепко прижали к себе. По телу разлилось приятное тепло, и я невольно прижалась к его плечу. Сквозь сон, правда, удивилась: раньше никогда такого не было.

…Утро выдалось ненастным. Я села на постели и тряхнула головой. Убрала упавшие на лицо волосы назад. Ну и приснится же. К горлу подобрался истерический смешок. Пора завязывать с этим, а то еще начну тайно искать встречи с дранг Талларэ.

Неожиданно сбоку послышался хлопок, и на простыне возле моей руки оказался коричневатый свиток, перевязанный широкой красной лентой. Озадаченно моргнув, я взяла его и осмотрела печать. Хм, это явно не послание от купцов. Неужто…

Мои пальцы дрогнули, когда я дернула ленту и свиток сам собой раскрылся. Позабыв, как дышать, я жадно всмотрелась в строки, написанные аккуратным крупным почерком с вензелями.

«Уважаемая госпожа Зуан, буду рад вас видеть в своем городском доме на улице Кудесников, 13. Ночные визиты – это прекрасно, но хотелось бы побеседовать лично. Одновременно шлю вашему приемному отцу просьбу на родительское благословение даэ.

Ализар дранг Талларэ».

Свиток выпал из рук. Дверь в спальню с грохотом распахнулась, и на пороге показался взлохмаченный дядька Сатор.

– Вийора, объясни мне! – воскликнул он, потрясая похожим свитком. – Что еще за даэ?

Я сглотнула. Даэ – это предложение стать официальной любовницей. Его не делают первой встречной. Ведь общество может и осудить. И тут такое. Сам Ализар дранг Талларэ. Только… как? Почему? Влиятельный чародей и… девчонка из леса? Ведь у меня ни титула, ни чародейских способностей, ни богатства. Здесь что-то не так.

Мое смятение прервал вновь взлетевший в воздух свиток. Прежняя надпись медленно исчезла, зато появилась новая: «Не переживай, милая, ты все узнаешь».

Я вздохнула и провела ладонями по лицу. Кажется, успела во что-то вляпаться. Но вот во что именно – узнаю только в доме чародея.

Покинув комнату, я привела себя в порядок, надела охотничий костюм из кожи, заплела волосы в косу и натянула высокие сапоги. Стоит все же хоть одним глазком взглянуть на гнезда туман-оборотней. Если они и впрямь так размножились, то нет смысла откладывать вызов чародеев из города. Лес у нас старый, капризный, живой. Если за ним не следить, то может такое устроить – потом не спасемся. Не зря же боятся многие идти в лесничие и селиться у Шировой горки.

Собственно, горка – это одно название. Небольшой холм, расположенный у болота. Из ближайшей деревни сюда добираться полдня, да и дорога оставляет желать лучшего. Тот, кто не знает заветных тропок, и вовсе может заплутать и попасться в когтистые лапы широв. А те лишь только поймают заблудшего, вытрясут всю душу и утянут за собой в чащу. И не отпустят, пока не натешатся вволю. Ходят слухи, что от них вернулся только один сапожник из деревни, дальний родственник Алии. Однако пришел он оборванным, безумным, говорившим странные вещи. А через несколько дней и вовсе пропал без вести.

Дядька Сатор же к лесу относился уважительно, с почтением. Ширам каждую ночь оставлял лепешку, наливал, если было, глиняный ковш молока и ставил у двери. Поэтому и они в окна к нам не заглядывают, в двери когтистой лапой не скребутся. Только в самую рань, едва выпадет роса, можно увидеть трехпалые следы на земле. Вот и все.

Я провела по лицу ладонями. Да уж, на самом-то деле ничего нет страшного ни в лесе, ни в его обитателях. Просто не надо вести себя, как не следует, вот и…

– Вийора! Вийора! – неожиданно раздался крик дядьки Сатора.

Все бросив, я кинулась из дому на улицу. Дверь скрипнула, косой дождь, брошенный ветром в лицо, заставил вздрогнуть. Однако заметила: дядька Сатор хлопотал возле нашего сторожевого волкодава Карона. Тот почему-то лежал и жалобно поскуливал. Настолько тихо, что я даже не сообразила, что это за звуки.

Я метнулась к ним. И замерла, не веря своим глазам. Бок Карона был изорван, кровь залила шерсть. Кое-где мышцы рассечены чуть ли не до кости. Хотя, может быть, показалось…

– Духи, откуда? – хрипло шепнула я, оглядывая пса. – Когда?

– Только что приполз, – отрывисто бросил дядька Сатор, побледневший и осунувшийся, с сурово сжатыми губами. – Ума не приложу, кто его так мог… Побудь с ним, я сейчас.

Я присела, осторожно положила руку на шею пса. Он жалобно заскулил.

– Тише, мальчик, тише, – шепнула я. – Сейчас станет легче.

Слава духам, рана оказалась не такой глубокой, как показалось изначально. Царапины действительно были серьезные, однако не до кости. Затянув Карона в дом, мы быстро промыли раны, наложили травяную мазь и сделали повязки. Мне почему-то невольно вспомнился Ализар, руку которого пришлось врачевать вчера.

– Вийора, – одернул меня дядька Сатор.

– А? – растерянно отозвалась я.

– Скажи на милость, что ты будешь делать с приглашением чародея?

Вопрос поставил меня в тупик. Точнее, в этом тупике я находилась очень давно. Потому что понять умом внезапное послание королевского чародея было просто нереально. А главное…

Я отрывисто вздохнула и нежно провела пальцами по голове Карона. Мазь начала действовать, а вода с отваром сонницы дала возможность заснуть. Поэтому сейчас громадный черный пес лежал на подстилке возле лавки и тихонько сопел. Дядька Сатор выжидающе на меня смотрел.

– Честно – не знаю, – ответила я. – Я до вчерашнего дня никогда его не видела. Да и толком помочь не успела, только двух туман-оборотней отправила за край жизни. Дальше он сам все.

– А чего-то… – дядька Сатор закашлялся, – странного ты не заметила? Может, как-то смотрел на тебя? Или, кхм, руки распускал?

Ему явно не хотелось говорить на эту тему, однако городских жителей он считал безнадежно распущенными. А уж тех, кто был при королевском дворе, и подавно.

Я помотала головой:

– Ничего такого. Абсолютно.

Говорить, что вот уже месяц как мне снятся неприличные сны, в которых я без остатка отдаюсь Ализару и ни капли не жалею, говорить не стала. Днем ведь почти не думала об этом. И только ночью начиналось что-то странное, невероятно желанное и безумное. А к утру забывалось.

Моя рука замерла на спине Карона. Я нахмурилась. Так-так. Почему раньше не думала, что это чьи-то чары?

– Странно, – сказал дядька Сатор. – Даэ – это серьезно. Пусть для нас, простых людей, это и не брак, но ты ж знаешь, у чародеев свои понятия. Даэ – не просто разделение крова и ложа. Даэ – это еще и чародейская привязка. Ума не приложу, к чему это!

Еще раз обдумав его слова, я пришла к выводу: никаких чар нет. Просто недоразумение. Слишком глупо: предлагать даэ первой встречной. Хотя… может, и прав дядька Сатор? Все в городе безнадежно испорчены? Возможно, дранг Талларэ просто хочет со мной поиграть, посмотреть, как девочка из леса прибежит к нему с надеждой и огоньком в глазах? Такое вполне могло быть.

Однако почему-то в глубине души не верилось. Что-то в королевском чародее давало понять: бросать слова на ветер он не будет. Это не объяснить, просто… чувствуется.

– Ну и как? – спросил дядька Сатор. – Поедешь?

Я задумалась, уставившись на стол. Да уж. Мне он полностью доверяет, не раз уже ездила в столицу, когда нужно было закупать целебные порошки и артефактные вещицы. К тому же защитить себя смогу точно. Да и предложение даэ – это непросто. Его нельзя делать со злыми намерениями, потому что у чародеев все в гармонии. Замыслил черное дело – по тебе потом ударит так, что век не выкарабкаешься. Поэтому подлецов среди чародеев куда меньше, чем среди людей.

Я посмотрела на льющий за окном дождь. В такую погоду да в город? Нет уж, увольте. Не ступлю даже в венценосный Чамрайн, столицу Амрита, королевства Семи.

Это Ализару хорошо. Раз – и переместился на край леса. Два – и снова в королевском дворце. А тут дорога займет времени от рассвета до заката. Нет, увольте, сегодня точно не поеду.

– Да, но завтра, – наконец-то ответила я. А потом перевела взгляд на Карона. – К тому же надо разобраться, кто напал на него.

Все же родной лес – это вам не Чамрайн. Тут я каждую стежку-дорожку знаю, каждое деревце. Да и дождь не так страшен. Накину плащ и спрячусь под кронами – только чуть-чуть намокну.

Однако дядька Сатор словно понял мой настрой.

– Одна в чащу не суйся, – строго сказал он. – Дождемся солнца – пойдем вместе. Не нравится мне все это.

– Да я по краешку, – попыталась возразить я, однако получила такой взгляд, что тут же опустила голову.

Шир знает меня. Слишком хорошо знает. Потому и не пустит никуда одну.

Карон шевельнулся и жалобно заскулил. Отбросив все мысли о лесе, мы оба метнулись к нему.

– Действие мази закончилось, – покачал головой дядька Сатор. – Сейчас еще принесу. Повторим.

Остаток дня прошел сумбурно. Выбраться на улицу так и не удалось. Выскакивал только дядька Сатор, и то ненадолго. Приходилось все время сидеть возле Карона и следить за его состоянием.

Под вечер мы оба умотались так, что ничего больше не хотелось. Но понимая, что сытный ужин нужен нам обоим для восстановления сил, я все же немного передохнула и принялась за приготовление.

Вскоре над очагом висел котелок, в котором кипела похлебка с грибами и овощами. Не сказать, что мы плохо живем, однако мясо не такой частый гость на столе. Но не жалуемся – привыкли.

За окном все лил дождь. Стучал в стекло мелкой дробью, танцевал на ветру под песню шелеста листьев и раскатов грома. Я отошла от очага и, сложив руки на груди, задумчиво уставилась на улицу. Что значили во сне слова: твоя жизнь скоро изменится? Как? Почему? Зачем?

Я вздохнула. Глупости. Если каждый сон так воспринимать, то что потом делать с реальностью? А Ализар дранг Талларэ и впрямь что-то спутал. Иного быть просто не может.

За окном вдруг произошло странное. Струи дождя засияли мягким серебром, превратились в изящные тонкие петли. И вдруг быстро-быстро начали сплетаться между собой, словно в руках кружевницы. Позабыв обо всем на свете, я смотрела на это чудо. Хотела было позвать дядьку Сатора, но голос почему-то пропал. Только и удалось хрипло выдохнуть.

Кружево из дождя вспыхнуло лунным серебром и замерло цветком невероятной красоты. Вопреки разуму захотелось протянуть руку и коснуться кончиками пальцев, погладить нежные лепестки. Голова пошла кругом, сладковато-свежий запах опьянил, словно я хлебнула чародейского греля – напитка, который могут приготовить только те, кого духи наделили благодатью.

Цветок вдруг оказался у самого стекла. Миг – и вот уже в моей руке: ласкает пальцы шелковым стеблем и листьями, дурманит запахом дождя.

Все вокруг неожиданно показалось нереальным, странным. Словно на самом деле есть какое-то другое место и время. А здесь я оказалась только по глупому недоразумению.

Щеки вдруг коснулись чьи-то губы. По телу пробежала дрожь, а внутри стало горячо-горячо. Как в тумане, я повернула голову. И на миг показалось, что совсем рядом кто-то стоит. Мои пальцы невольно дрогнули. Лепестки цветка шевельнулись и неожиданно вспорхнули лунным мотыльком.

Я мотнула головой и отбросила волосы назад. Криво усмехнулась и вздохнула, возвращаясь к котелку. Ну нет. Чары и есть чары. Только что на них вестись? Может, там, в Чамрайне, и узнаю что-то новое, а пока надеяться не стоит. Чудес не бывает.

Я приоткрыла крышку котелка побольше, вдохнула аромат похлебки. Желудок сжался, намекая, что пора бы ужинать, а не думать о всяких глупостях. Я подняла голову и посмотрела на потолок. Так и есть, мотылек пропал. Ничего удивительного. Я не раз видела, что после посещения чародеями того или иного места происходили занятные вещи. Даже после того, как в гости забегала Алия, трава росла гуще, а огонь, плясавший в очаге, переливался разными красками.

А она всего лишь деревенская чародейка, слабая, но очень хорошая.

Надев рукавицы, я осторожно перенесла котелок на стол. Осталось достать деревянные ложки и сдобу. И можно звать дядьку Сатора.

К плечу неожиданно кто-то прикоснулся. Я замерла, позабыв, как дышать. Медленно повернула голову. Лунно-серебристые крылышки дрогнули, щекотнув щеку. Мотылек остался у меня.

 

Глава 2

Алия и Тир-ши

Не улетел он и перед сном. Дядька Сатор только головой качал, когда видел, как с тонких крылышек осыпается серебристая пыльца. А мне и дышать было страшно: вдруг дуну, а он рассыплется, словно и не было?

Однако мотылька это явно не заботило. Он невозмутимо сидел рядом с моей миской. А когда я убирала со стола, вновь вспорхнул на плечо. Поначалу было странно и дико, но потом вдруг осознала, что он не причиняет никакого неудобства. А значит, можно не бояться его задеть и вести себя как обычно.

Я еще раз подошла к Карону. Пес дышал спокойно, даже немного подергивал задней лапой. Потрогав нос и очень легко потрепав за ушами, я разделась и легла. Заложила руки за голову, бездумно уставилась в потолок. В доме было тихо. Дядька Сатор спал в соседней комнатке. Он сегодня набегался больше меня, вот и заснул почти сразу.

Я повернулась на бок и глубоко вздохнула. Прикрыла глаза. Надо спать. Завтра, если отправляться в Чамрайн, нужны силы. К тому же стоит заглянуть в лавки к целителям и приобрести порошки – Карону все равно понадобятся.

За окном громыхнуло. Мотылек испуганно взмахнул крылышками, а потом перелетел ко мне в изголовье и устроился на подушке. Тут же на ткани вокруг него остался ореольчик из пыльцы. Я улыбнулась. Крылышки еще раз взмахнули, а потом мотылек демонстративно замер, показывая, что пора спать.

Да, пора. Наверно.

Едва я закрыла глаза, как вдруг осознала: что-то изменилось. Вокруг стоял аромат ландышей и снега. Под моими ногами было что-то мягкое и гладкое, а тело окутывало что-то пушистое и теплое. Вот только беда – глаза открыть не получалось. Было ощущение, что я очень-очень глубоко сплю, правда, при этом нахожусь в вертикальном положении, и проснуться – задача не из легких.

– Зачем тебе это? – раздался незнакомый мужской голос. Не сказать, что принадлежит старому человеку, но уже далеко не молодому.

– Что ты имеешь в виду? – ровно ответил Ализар.

Сердце заколотилось как бешеное. Где я? Что происходит?

Его пальцы начертили у меня на щеке какой-то знак, медленно спустились на скулу и переместились к подбородку. Я шумно выдохнула, однако так и не сумела пошевелиться.

Собеседник Ализара только фыркнул:

– Не прикидывайся глупеньким мальчиком с улиц, ты все прекрасно понял. Почему даэ именно она?

У меня внутри все сжалось. И хоть от руки Ализара (я была совершенно уверена, что гладит меня именно он) шло тепло, стало вдруг невероятно холодно. Чародейская аура окутывала с ног до головы. Впрочем, одна ли аура? Ведь я прекрасно понимала, что просто очень боюсь услышать правду.

– Меня это устраивает, – чуть ли не мурлыча огромным котом, ответил Ализар. – В ней есть все, что требуется.

– Требуется кому? – недоверчивый смешок.

– Королевскому чародею, – ответил Ализар.

Его пальцы ласково перебирали мои волосы, прядку за прядкой. И от этого отступал страшный холод и становилось тепло и спокойно. Будто каждое прикосновение давало понять: мне ничего не грозит.

Ализар склонился и коснулся губами моего виска.

– И? – В голосе собеседника скептицизм скользил уже неприкрыто. – Я получу хоть какой-нибудь ответ?

Чародей еле слышно засмеялся. У меня по коже аж пробежали мурашки. Такой чистый, красивый, просто невероятный смех. Недолго и влюбиться. А впрочем…

– Широв день, – возмутился тот. – Сначала эта несносная девчонка сообщила, что хочет замуж за посла Наира-аль-иоре, который заговорил о фрэйре, а теперь еще и ты!

Хм… Фрэйре – это народ леса. С ними шутить не стоит, хотя сами по себе они не настроены к людям враждебно. Голос фрэйре в каждом дыхании ветра, в каждом шелесте листвы и капле лесного ручья. Они, как и туман-оборотни, не имеют ничего общего с людьми и пришли из мест, в которые может ступить только нога чародея. Но какое соглашение?

– Да, я такой, – ни капли не смутился Ализар. – Если тебе это не по душе, то вспомни: свою службу я несу… удовлетворительно.

– Да уж… – буркнул собеседник.

Послышался звон, а потом журчание.

Ализар обнял меня со спины и потерся носом о волосы, потом смешливо фыркнул. Я прикусила губу. Непозволительно интимный жест и… забавный. При чужих такое делать… брр. Однако, кажется, чародея это совершенно не заботило. Он только крепче прижал меня к себе.

– Ну и что? – нетерпеливо спросил собеседник.

– Пей уже свой грель, – лениво бросил Ализар.

– Не свой, а твой, – заметил тот. – Кстати, отлично сваренный. Такого хватит и одного графинчика, чтобы забыть, где находится площадь Семи Королей.

– А ты не пей графинчиками, – хмыкнул Ализар. – И вообще: не увлекайся. Все же это тебе не простое вино, поэтому эффект может быть неожиданным.

В ответ раздался только смешок.

Ализар коснулся губами моих закрытых век и прижал к себе. Я уткнулась в его шею, чувствуя, как телом полностью завладела приятная расслабленность. Еще чуть-чуть, и я провалюсь в теплую колышущуюся тьму.

Кажется, они говорили что-то еще, однако я уже не слышала. Вдохнув запахи снега и ландышей, все же заснула глубоким спокойным сном.

А потом вдруг раздался дикий раскат грома. Я подпрыгнула на постели и резко выдохнула. Огляделась. И поняла – нахожусь дома.

Во второй раз уснула только где-то спустя час. Вертелась очень долго, да и спала беспокойно. Дождь наконец-то стих, однако это уже не радовало. Снилось что-то не очень приятное.

Разбудил меня громкий стук в окно. Подскочив на постели, я непонимающе осмотрелась. Кого еще принесло? Ой, да уже утро ж!

Стук повторился.

– Эй, засоня, вставай! – раздался звонкий девичий голос.

Алия! Но как она тут оказалась?

Я быстро слезла с кровати, наспех натянула одежду и помчалась открывать двери. Алия залетела в дом весенним ветерком, распространяя вокруг запах ромашек и свежих трав. Сама мелкая, худенькая, даром, что на два года меня старше. Востроносая, большеглазая, неугомонная. В белом простеньком платьице с зеленой обережной вышивкой по рукавам и подолу. Рыже-русая, чуть встрепанная коса перекинута через плечо и переплетена зеленой лентой. На груди – ладанка с целебными травами. И исходит от Алии мягкая прохлада, совсем не то, что от Ализара дранг Талларэ.

Она прищурила серые глаза с янтарной желтизной, как у кошки. Принюхалась.

– Сонницу варили, – определила с ходу и метнулась к Карону.

Присела возле него, провела худенькими пальчиками по боку. Довольно хмыкнула.

– Срастается быстро, молодец, хорошо меня слушала, когда я про целебные травы рассказывала. Тут я кое-что еще в лукошке принесла, возьми у входа, – и кивнула в сторону двери. Тут же сердито фыркнула, сдувая выбившуюся из косы прядь.

Я наконец-то отмерла и забрала лукошко.

– Слушай, как ты тут оказалась?

Кстати, где дядька Сатор? Он обычно без предупреждения не уходит. Тут два варианта: или рядом с домом ходит, или что-то случилось. Выскочив во двор, посмотрела по сторонам. Нет никого. Хм, очень странно.

– Вийора, ты чего! – Алия оказалась рядом. – Не проснулась?

– Нет, – пробормотала я. – Перед тобой просто ходит туман-оборотень.

– Я и заметила, – хмыкнула она и постучала меня по лбу указательным пальцем. – Не старенькая еще, вспоминай. Сама же послала мне весточку, чтоб пришла с лекарством для пса.

Я потеряла дар речи, непонимающе уставившись на Алию.

– Я послала? – переспросила, уже не думая, как глупо это выглядит.

– Ну не я же! – всплеснула она руками. Однако, заметив мое выражение лица, тут же нахмурилась: – Вийора, что случилось?

– Понимаешь… – протянула я. – Я никаких весточек не посылала. Совсем.

– Но голубь… – рассеянно произнесла Алия. – Да и записка была твоей рукой написана. Что я, не различу, что ли?

Почерк у меня и впрямь ничего, только вот тогда совсем что-то непонятно. Как чародейка Алия прекрасно разберется, кто и что прислал. Но… Шир! Не могла же я написать ей во сне!

Девушка тем временем забрала у меня из рук лукошко и вновь села возле Карона. Тишина, повисшая в воздухе, напрягала и настораживала. Однако и то, и другое не относились к Алии.

Я вздохнула. Духи небесные, что происходит вообще? Нет, нельзя так это оставлять. Надо все же наведаться к дранг Талларэ. Все странности начались именно после его появления. И это мне совсем не нравилось. Еще и дядька Сатор. Куда его понесло-то?

– А где дядя Сатор? – словно прочитав мои мысли, спросила Алия.

По дому разнесся приятный запах мяты и еще чего-то очень свежего и острого. Девушка осторожно втирала в бок Карона какое-то снадобье. Пес, кстати, с любопытством смотрел на нее и, кажется, чувствовал себя совсем неплохо.

– Не знаю, скорее всего, в лесу, – пожала я плечами и вздохнула. – Дурацкое утро.

Алия укоризненно посмотрела на меня.

– Прости, – сказала я, – тебя это не касается. Не выспалась просто. Да и… не обращай внимания. Там, на столе, есть ягоды. Бери сколько хочешь.

– Ух ты! – Алия чуть не захлопала в ладоши. Ягоды она обожала до такой степени, что готова была питаться только ими с утра до ночи. – Вийора, солнце мое, не забуду твою доброту.

Подпрыгнув, кинулась ко мне с объятиями, однако я чудом успела ее остановить, многозначительно посмотрев на вымазанные снадобьем темно-зеленые ладони.

– Зануда, – фыркнула она и повернулась, взмахнув косой.

Я рассмеялась:

– Сластена. Ладно, я сейчас.

Пока Алия хлопотала возле Карона и, вероятно, параллельно уплетала ягоды, я привела себя в порядок и еще раз прошлась вокруг дома и на небольшое расстояние от него. Несколько раз окликнув дядьку Сатора, поняла: надо либо немного подождать, либо отправляться на поиски.

Подумав, что чрезмерную панику он не одобрил бы, решила немного подождать. Правда, кое-что сделать за это время. Поэтому снова вернулась в дом.

Алия сидела за столом и уплетала ягоды. Карон смотрел на нее преданными глазами, однако всем своим видом показывал, что ест она гадость несусветную. Ладно, подождем немного, сейчас сварю ему каши.

Алия тем временем съела всю тарелку. Вид у нее теперь оказался откровенно довольный и счастливый. Впрочем, для подруги мне ничего не было жалко.

– Слушай, – неожиданно спросила она. – У нас староста все твердит, что вот-вот явятся чародеи и будут по лесу ходить. А приведет их сам королевский чародей Ализар дранг Талларэ. Тут и впрямь что-то страшное произошло?

Я вздрогнула, хотя вроде ничего такого и не услышала. Алия нахмурилась, заметив мою реакцию.

– Вийора, – тихо позвала она, – что случилось?

Некоторое время я колебалась, однако потом все же шумно выдохнула и все рассказала. Без подробностей и снов. Просто как встретила Ализара дранг Талларэ и утром… получила предложение.

Алия задумалась. Сморщила остренький носик, покрытый едва различимыми пятнышками конопушек. Потом шумно вздохнула.

– Ты во что-то вляпалась, – честно поделилась она своим мнением. – Только не пойму, во что. По закону даэ для чародея что-то вроде зеркала и кладезя сил. Помнишь Хиллара дранг Аэму?

Я кивнула. Еще бы. Тоже королевский чародей, невероятной силы и способностей. Ранее, когда я была совсем маленькой, о нем гремела слава на каждом углу. Потом, где-то на два года, он скрылся в Туманных горах, и никто его не видел. Уж думали, что вовсе сгинул, как вдруг Аэму вернулся в столицу. Вернулся не один – с фрэйре, которую объявил своей даэ.

– Даэ должна обладать способностями к чародейству. Причем неслабыми. Только тогда чародей сумеет полностью раскрыть свои силы. Но вот… – Алия передернула плечами. – Это чары. А когда дело доходит до наследников, то женятся и выходят замуж за простых людей. У тебя же… еще брак предложил бы – понятно. Но даэ… Нет, не понимаю.

Я пожала плечами:

– Так уж повелось. Знаешь ли, чародейство в чем-то дает силу, а в чем-то…

Алия метнула на меня такой взгляд, что я тут же прикусила язык. Дура, как можно было так сказать! Алия же сама неизвестно как будет еще жить! Не найдет даэ – не сможет на полную силу чародействовать. Не найдет простого мужчину – не сможет стать матерью.

Однако ругаться она не стала. Взяла в руки кончик косы и задумчиво начала теребить его.

– У тебя нет склонности к чародейству, Вийора, – тихо произнесла она. – Поэтому ситуация и непонятная. Разбираться надо обязательно. А лучше – взять с собой в Чамрайн дядю Сатора. Вдвоем все же лучше. Даже если вдруг кто задумал что нехорошее – будет на кого опереться.

Разумное предложение. Головой я понимала: она права. Да и сама бы подобное советовала, если б произошло это с кем-то из друзей. Однако тут внутри было какое-то странное ощущение – Ализар не причинит мне зла. Глупо, нелогично, странно… Не хотелось об этом думать, но мысль почему-то оказалась такой назойливой, что ее невозможно было отбросить.

Поэтому пришлось признать:

– Ты права.

– Конечно, – невозмутимо согласилась Алия. – А если дашь мне еще ягод, то и прощу тебя за неосмотрительность и болтливость!

– Это меня-то? – возмутилась я.

Однако помня о своем промахе, указала на бочоночек, в который вчера ссыпала свежесобранную беренику:

– Бери, сколько сможешь унести.

Алия, кажется, готова была снова повиснуть у меня на шее, но благоразумно передумала. Быстренько набрав ягод в лукошко, еще раз глянула состояние Карона и, наказав строго-настрого намазать вечером снадобьем, упорхнула.

После ее ухода я первым делом приготовила еду псу и накормила. Время шло, но дядька Сатор что-то не собирался возвращаться. Паника нахлынула с новой силой. Еще некоторое время побыв дома, я все же взяла свой артефактный кнут, длинный нож и баночку с лекарством. Мало ли. Пусть все будет хорошо и уберегут нас духи небесные от происков широв.

– Не скучай, лохматый, – сказала я, потрепав пса по холке и получив внимательный взгляд. – Я скоро буду.

«Надеюсь», – подумала и тут же прогнала плохие мысли.

Не надо об этом. Вот если что случится – тогда определюсь. А пока не следует надумывать неприятности. К тому же есть у меня идея, куда идти и что спрашивать.

Солнце уже поднялось высоко. Лучи рассеянным в воздухе золотом сияли вокруг, напитывая лес дневной сказкой. Листва шумела, запахи кружили голову. С ветки на ветку перепрыгивали любопытные белки. Чудесный лес. И не скажешь, что где-то здесь живут дикие туман-оборотни, желающие полакомиться человеком.

Мой путь лежал к водяной мельнице. Кристально чистые воды ледяной реки, в которых жили те, кого не назовешь человеком.

Я поскользнулась на влажной земле и чуть не плюхнулась в воду. С трудом удержала равновесие, сквозь зубы помянув всех шировых родственников. Совсем рядом вдруг раздались плеск и хохот.

– Тот, кто под ноги не смотрит, потом весь мокрый ходит, – наставительно произнес приятный задорный голос.

– Отвратительно, – заметила я, присаживаясь на корточки. – Тебе никогда не быть поэтом.

Вода булькнула крупными пузырьками, раздался довольный смех.

– А ты мне тут побурчи. Зану-у-у-уда. Думаешь, в самом Чамрайне есть кто-то лучше, чем я?

– Ты еще и хвастун, – вздохнула я.

– Ну да, – последовал невозмутимый ответ.

Я проследила за плывущей по реке белой кувшинкой с темно-зеленым листом. Кувшинка вдруг замерла, словно кто-то снизу ухватил ее за стебелек. А потом резко закрутилась вокруг своей оси. Нет, он неисправим!

– Ты по мне соскучилась? – раздался голос.

– Безумно. Но вообще-то я по делу. Поэтому не мог бы ты показаться? Мне как-то неудобно говорить с вертящейся кувшинкой. Кстати, прекрати мучить цветок!

– Ты глянь, какая заботливая! Матушка Природа, часом, тебя уполномоченной по делам кувшинок не назначила? – смешливо фыркнули в ответ.

Только вот я этой смешливости совсем не разделяла.

– Это серьезно, – произнесла спокойно и глухо.

Кувшинка замерла. Вода резко разошлась, обнажая каменное дно. Спустя миг передо мной предстал он.

Огненно-рыжие волосы спускались по плечам и груди. С оголенного торса стекала вода, задерживаясь на чешуйчатых участках, прикрывавших пах. Бездонно-голубые, словно бирюза без изъянов, глаза смотрели прямо на меня. Ни зрачка, ни радужки – действительно, словно кусочки камня. Крупные черты лица, полные губы. По шее вьется синий узор, обозначающий принадлежность к племени ши.

– Что смотришь, будто в первый раз увидела? – ухмыльнулся он и плеснул рукой по воде. На миг мелькнули голубоватые перепонки и перламутровые вытянутые ногти. – Жалуйся уже.

– Не собираюсь я ни на что жаловаться, – покачала головой. – А тебе бы можно было хоть раз в жизни и не паясничать, Тир-ши.

Рыжий воздел очи к небу:

– Духи воды и племя мое благородное, за какие прегрешения вы послали мне это существо в спутники? Это же даже согрешить нельзя без присмотра!

Он выбрался на берег и устроился на поваленном стволе дерева. Внимательно посмотрел на меня и поманил к себе:

– Иди сюда.

Водяные ши – народец непростой. Живут в реках и озерах, совершенно не боятся людей и чародеев и состоят в дальнем родстве с лесными фрэйре. С ними можно дружить и можно враждовать. Они прекрасно знают себе цену и никогда не будут поддерживать отношения с теми, кого считают ниже себя. Не в смысле статуса или достатка, а по принципу благородства и моральных качеств. Мораль, конечно, у ши совсем нечеловеческая и очень своеобразная, однако лучше с ней не спорить. К тому же пока что я еще не слышала ни одной истории, где бы ши водил дружбу с плохим человеком.

Голова немного закружилась. Все же ши – чародеи. И часто неосознанно играют этими чарами, глядя на реакцию простых смертных. Я мотнула головой, сбрасывая наваждение, и села рядом. Тир-ши едва заметно улыбнулся.

– Ты прям как Слепой Дого стала, и слова не скажи, – заметил он.

Я покосилась на мельницу, где упомянутый Дого был хозяином. Вот уж не думала, что когда-то удостоюсь такого сравнения. Определить, комплимент это или оскорбление, было сейчас, пожалуй, сложновато. Поэтому, отбросив ненужные мысли, я внимательно посмотрела на Тир-ши и озвучила волновавший меня вопрос:

– Скажи, ты видел сегодня дядьку Сатора?

Тир-ши тем временем протянул руку и задумчиво коснулся моих волос, наматывая локоны на длинные пальцы. Поначалу это меня пугало и раздражало, однако потом я привыкла. Этот жест не выражал ничего плохого, скорее уж наоборот. Тир-ши вообще не отказывал себе в удовольствии подержать приятного ему человека за руку или потрогать волосы. Поэтому со временем я не находила в этом ничего плохого. Да и как противиться и отказывать тому, кто холодной осенью вытащил тебя из реки, не дав захлебнуться?

Тир-ши никогда мне про то не напоминал, однако этого и не требовалось. Заданный вопрос его явно озадачил. Дядьку Сатора он прекрасно знал. И каждое утро, когда тот проходил мимо мельницы, направляясь в чащу, здоровался и желал доброго дня и благоволения духов.

– Сегодня – нет, – честно ответил он, внимательно глядя на меня. – Разве он не дома?

Его пальцы замерли. Я хотела было чуть наклонить голову, но передумала. Пусть, раз так хочется. Иначе придется подсаживаться ближе. А Тир-ши – создание нахальное, еще не удержится и зацапает в перепончатые объятия.

– Нет, в том-то и дело, – ответила я. – Я проснулась – его уже не было. Поэтому и не могу понять, что приключилось. Вчера… – Я запнулась, решив, что про дранг Талларэ говорить пока не стоит. – Вчера он сказал, что видел гнезда туман-оборотней. Причем намного больше, чем обычно. И строго-настрого запретил туда соваться в одиночку.

Конечно, я преувеличила. Слишком уж строго-настрого не было. Но ведь суть-то верна! Паника вновь поднялась непокорной волной, и я шумно вздохнула, стараясь успокоить бешено колотившееся сердце. Интуиция это или просто сама себя накрутила? Что-то раньше такого не бывало, а тут – на тебе.

Тир-ши мягко погладил меня по плечу.

– Успокойся, Вийора. Во-первых, он взрослый человек. И вряд ли сам сунулся туда, куда тебе сказал не ходить. Он-то не собирается завоевывать звание героя-охотника.

Я нервно хмыкнула. Стало немного легче. Тир-ши в чем-то прав. За глупой славой дядька Сатор точно не погонится.

– Вполне могло быть, что кто-то из деревни попросил помощи, – задумчиво продолжил он.

– Помощи? – озадачилась я. – У лесничего?

– А что тут такого? – вопросом на вопрос ответил Тир-ши. – Разве лесничий не человек?

– Да, но…

Тут не возразишь, да и дядька Сатор не оставит человека в беде. Но… он бы сказал мне! Конечно, он мог выскочить ненадолго и, увидев, что кому-то нужна помощь, начать ее оказывать. Только все равно как-то слабо верится.

Тир-ши сжал мое плечо и склонился к лицу, обдавая свежестью и ароматом речной лилии.

Вдруг хрустнула ветка. Я вздрогнула от неожиданности под рукой водяного. Подняла голову и встретилась с бело-серыми глазами Ализара дранг Талларэ. Меня обдало ледяным ветром. Внутри все сжалось. Вмиг показалось, что исчезло солнце и я стою на засыпанной снегом вершине Туманных гор. Ни единый мускул не дрогнул на лице чародея, когда он очаровательно улыбнулся и невозмутимо спросил:

– Надеюсь, я не помешал?

 

Глава 3

Дом чародея

Все вокруг замерло. Казалось, даже птицы перестали петь. Воздух пропитался морозом и ледяной стынью. Солнечные лучи словно не доходили до окруженного чарами пятачка, на котором находились мы втроем.

– А ты у нас, оказывается, шалунишка, – промурлыкал Тир-ши и, насмешливо глянув на чародея, махнул рукой и в мгновение ока скрылся в реке.

«Гад, – мелькнула мысль. – Ведь точно чувствовал, что рядом находится чародей. Однако морочил мне голову своими хиханьками».

– Добрый день, дранг Талларэ, – наконец выдавила я.

Стало немного теплее, видимо, он все же вспомнил, что нельзя давать волю эмоциям, когда рядом находятся простые люди. Взгляд бело-серых глаз немного смягчился. Ализар подошел ко мне и протянул руку.

– Горазды вы пропадать, господа лесничие, – произнес он ровным тоном, что и не разобрать: сердится или нет.

– Лесничие? – насторожилась я.

Поколебалась всего несколько мгновений и все же вложила свою ладонь в его. Не стоит злить чародея. А то мало ли… Он осторожно сжал мои пальцы, словно боялся причинить боль. По телу тут же пробежал жар, и я невольно вздрогнула. Внимательно посмотрела на него, пытаясь понять, чего он добивается. Но внезапно столкнулась с таким же внимательным и изучающим взглядом.

– Сатор Дриэн, насколько мне известно, пропал сегодня ночью. Одновременно с этим мы заметили всплеск силы туман-оборотней. Я не берусь утверждать, что причина его исчезновения именно это, однако выглядит очень подозрительно.

Говоря так, он вел меня по тропке за собой, даже не думая выпускать руку. При этом держал настолько крепко, что сразу исчезало всякое желание освободиться. Однако сказанное о дядьке Саторе было куда важнее, чем поведение дранг Талларэ. К тому же я едва успевала переставлять ноги. Ходил он очень быстро. При этом ни разу не оступился ни на кочке, ни на ветке, ни на камне. Я аж позавидовала.

– А как вы тут оказались? – спросила я, понимая, что задавать вопросы надо сразу, а не ждать, пока меня поставят в неловкое положение.

– Туман-оборотни сегодня вновь появились в Чамрайне, – глухо произнес он. – Мне и дранг Аэму пришлось срочно прибыть сюда, чтобы разобраться на месте.

Я все же споткнулась, однако Ализар вовремя подхватил меня за локоть.

– Прошу, осторожнее. Так и упасть недолго, – невозмутимо сказал он, однако мне явно послышалась едва уловимая ирония.

Хм, неужели дранг Талларэ до сих пор злится за то, что увидел меня с Тир-ши? Так это однозначно глупости!

– Спасибо, – пробормотала я и тут же вскинула голову: – Куда вы меня ведете?

– К дому, – на этот раз совершенно спокойно ответил Ализар. – Дранг Аэму просматривает охранный контур. Но, сама понимаешь, без хозяйки входить невежливо. Поэтому пришлось идти за тобой.

– А как вы… – начала я.

– Твой след мерцает очень ярко, – хмыкнул он, поняв сразу, о чем пойдет речь. – Будто кто протянул ленту из серебра фрэйре. Поэтому и найти несложно.

К дому мы вышли достаточно быстро. На пути меня все тревожило, когда же Ализар спросит, почему я не ответила на его приглашение? Но он молчал. Только иногда бросал на меня задумчивые долгие взгляды, от которых подкашивались ноги и хотелось спрятаться. Мощь чародея чувствовалась не так, как раньше, однако все равно не сказать, что рядом идет простой человек.

– Как обычно туман-оборотни ведут себя в это время? – неожиданно спросил Ализар.

Я вздрогнула, вынырнув из собственных мыслей, и вздохнула.

– Летом у них период затишья. Осенью – приплод.

Оно и понятно. Погода стоит сырая, влажная. Дожди все время льют. Туманы такие, что хоть ножом режь. Из них оборотни и черпают силу, накрывая весь волшебный лес. Только и слышно их шипение и непрекращающееся эхо от человеческого «ау». Часть звуков, произносимых людьми, они могут повторить. Только делают это неосознанно, словно попугаи – заморские птицы невероятной яркой окраски. Раз побывав на чамрайнской ярмарке, я видела торговца с далеких Пряных островов, у которого в клетках сидели попугаи с золотым и красным оперением и скрипучими голосами повторяли: «Сагриб хор-р-роший» и «Сагриб хочет куш-ш-шать».

Так и тут. Только туман-оборотней не назвать безобидными птичками.

– Это я знаю, – задумчиво сказал Ализар. – А есть ли какие-то особенности? Например, как близко они подходят к жилищам людей?

Я нахмурилась. Вообще-то по собственной воле туман-оборотни к людям не идут. Есть, конечно, чумные. Но это редкость. Вот уж если зайти на их территорию, то тогда быть беде.

Ализар ничего не говорил, однако я постоянно чувствовала на себе его взгляд. Шумно выдохнув, резко подняла голову и внимательно посмотрела в бело-серые глаза. Он чуть приподнял правую бровь.

– Да? – улыбнулся одними уголками губ.

Мы остановились, повернувшись друг к другу. Его пальцы по-прежнему сжимали мое запястье. Дышать вдруг стало невероятно тяжело, словно внутри вспыхнул огненный цветок. Мои губы пересохли. Захотелось провести по ним языком, однако я не решилась. Под таким взглядом – точно не стоит. Смотрит так, словно съесть готов. Прямо с костями.

– Что вас интересует, Вийора Зуан? – промурлыкал он, и меня снова бросило в жар. Интонации были один в один с теми, что я слышала сегодня ночью.

– Да… – начала я, однако услышала чьи-то шаги и резко обернулась.

– Ну-ну, – подмигнул нам высокий худощавый мужчина в черном одеянии. – Знал, уважаемый дранг Талларэ, что вас нельзя отпускать надолго.

Темно-синие глаза внимательно и цепко осмотрели меня с ног до головы. Тонкие губы разошлись в улыбке. Мне в один миг стало очень холодно. Хиллар дранг Аэму. Белокожий, темноволосый, весь прямой как струна. По-военному подтянутый. Черты лица резкие, но достаточно приятные. Наверно, в столице у него полно поклонниц. Женщины таких любят: стремительных, самоуверенных, властных и… могущественных.

Он перевел взгляд на Ализара.

– Сделано все не так плохо, как я подумал сразу. Над домом потрудились славно.

Я нахмурилась:

– Вы о чем?

Передернула плечами и сделала глубокий вдох. Духи небесные, помогите пересилить себя. Чародейская аура – это все же наказание.

Ализар внезапно положил руку мне на спину и привлек к себе. Я сдавленно охнула и, не удержав равновесия, ткнулась носом в его шелковую рубашку. На миг замерла, вдохнув аромат снега и ландышей. Тут же кровь заиграла быстрее, и стало намного теплее. Правда, с губ едва не сорвалось возмущенное восклицание.

– Потерпи, – шепнул мне Ализар на ухо.

– О доме лесничего, – как ни в чем не бывало ответил дранг Аэму. – Защита там стоит славная. В человеческие чары вплетены нити заклятий фрэйре. Дивное сочетание.

Он провел по губам кончиками пальцев в кожаных перчатках. На мгновение показалось, что он хочет попробовать их на вкус, однако это наваждение тут же исчезло. Зато рука Ализара, переместившаяся на мое плечо, заставила замереть на месте. Даже не сразу удалось сообразить, о чем сказал дранг Аэму.

– Водил ли Сатор Дриэн дружбу с фрэйре? – спросил он, в упор глядя на меня.

Вознеся хвалу небесным духам, что по ночам ко мне приходит Ализар, а не этот чародей, ответила как на духу:

– Нет. Они никогда не посещали нас. И я никогда не слышала, чтобы дядька Сатор что-то о них говорил. Фрэйре не опустятся до болтовни с простым лесничим.

Дранг Аэму хмыкнул, скривил губы в ухмылке:

– Плохо вы знаете фрэйре, милая девушка.

– Мы это исправим, – твердо сказал Ализар, и я потеряла дар речи. Только посмотрела на него озадаченно. Но мне лишь подмигнули.

Дранг Аэму закатил глаза:

– Ладно, буду ждать вас возле дома. И так умаялся с этими переходами.

Он резко вскинул руки и вдруг рассыпался сотнями черных вороньих перьев. Я смотрела на это, едва не раскрыв рот от удивления.

– Любит произвести впечатление, – заметил Ализар. – Впрочем, это безобидно. Чародей он замечательный, хоть порой выглядит циничным и снисходительным.

Я осторожно отодвинулась, пытаясь выбраться из почти объятий Ализара. Однако меня вдруг обхватили за плечи и повернули к себе. В бело-серых глазах читался мягкий укор. Словно было что-то такое, чего я в упор не замечала, хотя давно уже пора.

– Дранг Талларэ… – начала я и резко закашлялась, горло почему-то пересохло.

А еще вдруг стало страшно. Да, так продолжаться не может. Но и тянуть не следует. Нужно узнать здесь и сейчас, зачем ему понадобилось предлагать мне даэ. Только внезапно оказалось, что задать простой вопрос нереально сложно.

– Что, Вийора? – тихо и серьезно спросил он.

Его большой палец нежно погладил мой подбородок, а указательный, средний и безымянный легли на щеку. И только мизинец едва ощутимо пощекотал шею. Вроде бы ничего особенного, а до неприличия интимный жест. И негоже вот так прикасаться к человеку, которого видишь всего второй раз в жизни. Или не второй…

Время застыло. То есть оно, безусловно, шло: слышались голоса птиц, щелчки и стрекот, тихие шорохи, но… Нас словно окружило невидимой стеной.

– Скажите… – Голос сорвался, но я уже не собиралась сдаваться. – Скажите, почему…

– Да-да? – приободрил он меня, однако я все же сумела разглядеть промелькнувшую в бело-серых глазах тень.

Хм, неужто чего-то опасается? Или просто уже прекрасно знает, о чем я хочу спросить? И кажется, не слишком этим доволен.

– Почему вы предложили мне стать вашей даэ?

Ну, уж как вышло. Я не придворная, в словесных кружевах никогда не упражнялась, поэтому говорю, что думаю. Ализар нахмурился. От его тела повеяло холодом. Я порывисто выдохнула, но взгляда не отвела. Уж нет, говори. С места не сойду, пока не узнаю правду. К тому же время сейчас самое то, никого нет рядом, никто не сможет сказать что-то лишнее и неуместное.

– Считаешь это оскорблением? – неожиданно спросил дранг Талларэ, чем поверг меня в ступор.

Нет, о таком вообще-то и речи не шло. Я, честно говоря, настолько растерялась, что даже не смогла возразить. Однако он не сдвинулся с места. И руки так и не убрал. Только молча смотрел на меня, ожидая ответа. Моя кожа покрылась мурашками. Шир, ну и холод!

– Нет, совсем нет, – тихо и уверенно ответила я.

Ализар еще несколько мгновений смотрел на меня с каменным выражением лица, а потом резко склонился и, обдавая ароматом ландышей и снега, прижался к моим губам.

Воздух в легких закончился, голова пошла кругом. Холод снаружи и беснующееся пламя внутри сводили с ума. Выдержав совсем немного, я обвисла в руках Ализара и потеряла сознание.

Теплая тьма не хотела выпускать из своих объятий. Я сделала шумный вдох, голову прострелило болью. Охнув, зажмурилась. Коснулась висков кончиками пальцев, пытаясь растереть, чтобы немного полегчало.

Рядом вдруг раздался странный звук, одновременно походивший на мурлыканье кота и уханье совы. Я все же открыла глаза и приподнялась на локте. И тут же замерла от изумления. Не сразу дошло, что я нахожусь в незнакомом помещении. Стены в фиолетово-сиреневых тонах, тяжелые шторы с золотистым рисунком, плотно закрывающие окна. Широкая кровать, необычайно мягкие и теплые узорчатые одеяла. Такие я тоже разок видела на чамрайнской ярмарке, привезенные кочевниками из Астаильских песков. Ковры, одеяла, покрывала, дорожки… Столько цветов и узоров – разбегались глаза. Качество – отменное, прослужат несколько лет. Правда, и стоили они соответственно. У нас с дядькой Сатором денег на такое явно не хватило бы.

В комнате стояло несколько шкафов из темного дерева, прямоугольный стол, на котором расположился чудесный стеклянный макет города. Присмотревшись, я поняла, что это Чамрайн. Вон площадь Семи Королей, вон фонтан Грез, вода которого может исцелить от любого недуга, а вон и белокаменный дворец короля Кейрана II.

В комнате стоял едва уловимый аромат мяты. Я уже было приподнялась, чтобы встать, однако на кровать вдруг впрыгнуло огромное существо и придавило своим весом к постели. Я вскрикнула от неожиданности и уставилась на него во все глаза.

По виду оно напоминало огромного кота, чуть меньше размером, чем я. Массивные лапы лежали на моих плечах. Круглые янтарные глаза с огромными полночными зрачками смотрели внимательно и немигающе. Уши настороженно торчали. Только… Я неотрывно смотрела на морду зверя. Там, где должен был находиться нос, оказался самый что ни на есть клюв! Острый, загнутый – как у совы. Подчиняясь гипнозу янтарных глаз, я медленно подняла руку и провела по лоснящейся серой шерсти. Раздалось глухое мурлыканье. Пальцы наткнулись на что-то прохладное и гладкое. Чуть вытянув шею, я посмотрела на спину зверя и поняла, что там сложены кожистые крылья.

Существо задумчиво щелкнуло клювом и боднуло мою руку. Мол, не спи, продолжай гладить.

Я невольно улыбнулась и выполнила требуемое. Страха не было. Каким-то образом я почувствовала, что угрозы мне тут нет. Зверь вел себя дружелюбно, пытался ластиться и вообще производил впечатление миролюбивого создания. Только вот выползти из-под него оказалось задачей не из простых.

– Я все понимаю, – пробормотала я, – но сделай милость, сползи на кровать. А то может случиться беда.

Зверь недоверчиво посмотрел на меня немигающими глазищами. Нет, ну точно сова! И откуда только взялось такое чудо природы? Возможно, кому-то он бы показался чудовищным, однако мне, лесничей и охраннице мелкой живности, очень понравился. Тяжелый только, зар-р-р-р-ра…

– Ты меня слышишь? – уже настойчивее спросила я.

Зверь внезапно мотнул головой. При этом выражение морды было настолько невинным, что я не выдержала и расхохоталась.

Дверь в комнату распахнулась, и на пороге показался Ализар. Во взгляде явно читалось беспокойство, однако, увидев на мне зверя, он нахмурился. А потом вдруг облегченно вздохнул.

– Шерл, слезь немедленно, – приказал он.

Зверь повел ушами, посмотрел на хозяина, а потом на меня. В глазах читалось: «Ну, заступись, а? Хорошо лежим же!» Но я покачала головой. Хоть мне он и понравился, но тяжесть уже начинала раздражать. Еще немного – и затекут руки и ноги.

– Шерл! – с мягкой ноткой угрозы повторил Ализар.

Тот недовольно заворчал и спрыгнул на пол. Встрепенулся, встопорщив кожистые крылья, и деловито направился к окну, подняв пушистый хвост.

– Нахал, – миролюбиво заметил Ализар и, подойдя ко мне, присел на постель.

Положил руку на лоб, удовлетворенно кивнул, внимательно посмотрел мне в глаза. Кажется, хотел что-то спросить, но не решался. Странное ощущение. Может ли не решаться что-то сделать королевский чародей? От этого дикого предположения захотелось рассмеяться. Однако вышло совсем другое:

– Где я? – спросила внезапно осипшим голосом.

Ализар провел пальцами по моим волосам.

– Дома, – просто ответил он, но все же потом уточнил: – У меня.

– Что случилось? – задала я самый важный вопрос, невольно расслабляясь под его прикосновениями.

– Ты потеряла сознание, – вздохнул он. – Кажется… – вздох, – я все же не сдержал свои чары, и случайно на тебя было оказано слишком сильное воздействие. Вот и… ты неправильно отреагировала.

Услышанное мне не понравилось, однако возмущаться было глупо. Я медленно села на кровати. Голова немного закружилась, однако мне удалось побороть мерзкое состояние.

Ализар обхватил меня рукой за плечи, мягко придерживая и давая возможность опереться.

– Впрочем, знаешь, это было даже к лучшему.

Его тон насторожил, я метнула на чародея беспокойный взгляд.

– Что ты имеешь в виду?

Ализар некоторое время молчал, в бело-серых глазах невозможно было что-то прочесть. Повисшая тишина начала нервировать. Однако потом он все же выдохнул и медленно произнес:

– Ваш дом исчез, Вийора.

От услышанного я чуть не подскочила на постели, и только рука Ализара удержала меня на месте. На мгновение все мысли спутались, а к груди подступила паника. Так, Вийора, спокойно. Возможно, всего лишь послышалось. Однако вроде со слухом у меня проблем никогда не было.

– Как… исчез? – прошептала я.

Ализар вздохнул и вдруг осторожно потянул меня к себе. Не успев ничего предпринять, я тут же оказалась в его объятиях. Неожиданно стало тепло и спокойно, словно так и должно было быть.

– Сработало мощнейшее заклинание, – произнес он. – Хиллар подозревает, что виной всему чары фрэйре, вплетенные в защитный контур. Это тоже своеобразная охранка. Если объекту, на который наложены такие чары, угрожает беда, то он может запросто перенестись в другое место.

Едва ли не разинув рот от удивления, я слушала дранг Талларэ. Какие фрэйре? Что за чары? Неужели и впрямь было что-то такое, о чем не знал дядька Сатор? Или наоборот – знал, но почему-то не говорил мне? Внезапно меня окатило горячей волной, сердце застучало как бешеное.

– Там же был Карон, – еле слышно прошептала я.

Ализар отмахнулся:

– Его не задело. Видимо, на живых существ эти чары не действуют. Твой пес сейчас отдыхает в сарае и бессовестно лопает стряпню тетушки Живы. – В его голосе неожиданно проскользнули нотки, словно чародей пытался пожаловаться. – Как только ты его кормила?

– А кто такая тетушка Жива? – рассеянно спросила я, тупо уставившись на узорчатое одеяло.

– Моя кухарка, – с затаенным удовольствием сообщил Ализар. – Одна из лучших поварих в Чамрайне. Попробуешь ее пироги и айляш – сама убедишься.

Я невольно хмыкнула. Чародей ли, лесничая ли – суть одна. Похвастаться чем-то хорошим – святое. Однако новая мысль заставила меня нахмуриться. Как я только могла об этом сразу не спросить?

– Скажите, что с моим дядей?

– А почему ты его называешь дядей? – вопросом на вопрос ответил Ализар.

Я нахмурилась. Такой поворот дел мне не совсем понравился. Однако пока я была не вправе диктовать свои условия. Поэтому только вздохнула и ответила:

– Он меня воспитывал с четырнадцати лет. Принял в дом, относился как к родной, учил премудростям леса. Только вот официально не обращался никуда, поэтому я не являюсь его падчерицей. А так просто – приемыш.

Ализар о чем-то задумался. Кажется, он рассчитывал на нечто другое. Однако услышанное не то чтоб его расстроило, но несколько… сбило с толку. Пока длилась тишина, ко мне деловито подошел Шерл и ткнулся мордой в руку. Я невольно улыбнулась и погладила его по голове, а потом почесала за ушами.

Шерл довольно мурлыкнул и на выдохе сделал заковыристое:

– Ух-ху!

А потом и вовсе отбросил все приличия и запрыгнул на кровать. Устроился у меня под боком и обхватил мою руку двумя лапами. Ощущение было, словно кожи коснулись два шерстяных пуфика. Однако я все же не обманывалась: в пуфиках однозначно прятались острые когти. Пусть я и вижу этого зверя в первый раз, но с такими размерами он явно не будет безобидной игрушкой.

– Шерл, – строго сказал Ализар, – ты самый наглый совокот, которого мне только приходилось встречать в жизни.

Шерл невозмутимо дернул ухом и ткнулся мордой в мое бедро.

– Этот человек не принадлежит тебе, Шерл!

И тут же протестующе:

– Ух-ху!

Я расхохоталась. У Ализара вид был одновременно ошарашенный и непонимающий. Однако, увидев, что я реагирую благожелательно, успокоился:

– Ладно, если Вийора не против, можешь остаться.

– Ух-ху-ху!

– Где ты такого взял? – спросила я, поглаживая совокота, даже не заметив, как перешла с вы на ты.

– Привез из Туманных гор, – буркнул тот. – Сначала это несносное существо помещалось на ладошке и вызывало только умиление. Однако потом оно начало плотно кушать и расти с невероятной скоростью. Вот и… выросло.

Я снова хмыкнула. Но все же, слушая историю совокота, не упустила главного:

– Так что с дядькой Сатором?

Ализар нахмурился:

– Он действительно пропал. Даже мы с Хилларом не сумели взять след. Твой-то виднелся ярко-ярко, а от его осталась едва заметная тонкая нить. Да и то продержалась недолго – истаяла за каких-то полчаса.

– А что это может быть? – тихо спросила я.

Внутри сейчас разливалась холодная горечь оттого, что я тут, в тепле и уюте, а дядька Сатор неизвестно где и в каком состоянии.

– Пока не знаю, – сказал Ализар, и я поняла, что он не хочет делать поспешных выводов. – Мои подчиненные ищут его, однако пока результата нет. Могу только предположить – это туман-оборотни. Но с другой стороны…

Некоторое время он помолчал, словно подбирая нужные слова. Шерл поднял голову и внимательно посмотрел на хозяина круглыми глазищами. Потом положил лапу на его руку и вопросительно что-то мурлыкнул.

– С другой – я не чувствую туманных сил, – наконец-то сказал он и с грустной улыбкой посмотрел на Шерла.

Я, затаив дыхание, наблюдала за ними. Возникло странное ощущение, что между Ализаром и его совокотом была какая-то неосязаемая связь. Безумно прочная, чародейски нерушимая.

– Но ты не переживай, – мягко произнес Ализар, и я невольно вздрогнула, очнувшись от собственных мыслей. – Мы обязательно его найдем.

– Мы? – тихо переспросила я.

– Мы, – подтвердил он. – Разве даэ могут действовать в одиночку?

 

Глава 4

Совокот и вкусный ужин

Я хмуро посмотрела на него. Осторожно высвободилась из объятий. Ализар не препятствовал. Его выражение лица никак не изменилось, и глаза остались очень внимательными. Казалось, в любой момент он снова готов сгрести меня в охапку, наплевав на все приличия.

– Уважаемый дранг Талларэ, – начала я таким ледяным тоном, что сама искренне испугалась, однако остановиться была уже не в состоянии: – Я не в курсе, что должны делать даэ. Однако надеюсь, что вы будете столь любезны и поясните это. А заодно и причины, по которым сделали подобное предложение.

Частично я была… не права. Все же Ализар не сделал ничего такого, чтобы я могла так с ним говорить. Обнимал и тискал? Да. Но при этом достаточно деликатно. И перенес в дом. Не оставил в лесу. Я рвано выдохнула, опасаясь, что сейчас услышу далеко не приятные слова.

Однако чародей только покачал головой:

– Ты все узнаешь. Но, может, сначала поужинаем?

На его губах появилась тень улыбки, и я поняла: спорить бессмысленно.

В дверь постучали. Я невольно вздрогнула, а Шерл недовольно заворчал.

– Да, войдите! – крикнул Ализар.

Дверь тут же распахнулась, и на пороге показалась миловидная седовласая женщина в бежевом платье с белым передником. Она внимательно посмотрела на нас, потом похлопала по бедру.

– Шерл, кушать! – произнесла приятным низким голосом.

Совокот довольно мявкнул и, подпрыгнув на постели, рванул к ней… прямо по мне и Ализару. Я невольно охнула, но чародей ободряюще похлопал меня по плечу.

– Привыкай, – сказал он. – Шерл Кушать – полное имя этого обормота, поэтому нам ничего не остается, как смириться.

– Хозяин в доме – совокот, – подтвердила женщина, проследив за выскользнувшим из спальни животным. – Что бы ни говорил наш дорогой Ализар.

В ее голосе прозвучали почти материнская нежность и забота. Ализар неожиданно поднялся и направился к выходу. Почему-то это мне показалось желанием поскорее сбежать.

– Когда ужин, тетушка Жива? – с необычайно мягкими нотками уточнил он.

– Через двадцать минут подадут, – ответила она, задумчиво рассматривая меня с ног до головы. Точнее, те части, которые не были скрыты одеялом.

Ализар кивнул и вышел. Тетушка Жива тут же прикрыла дверь и подошла к шкафу.

– Вставай, моя хорошая. Надо тебе что-то подобрать, а то мои поварята почти все сделали, поэтому задерживаться не стоит. Сегодня на ужин айляш. Как ты к нему относишься?

Обращение первоначально ввело в некий ступор. Однако сообразив, что она просто так обращается, не тая какого-то нехорошего умысла, я шумно выдохнула.

– Не так часто его пробовала, чтоб успеть отнестись плохо.

– Вот и чудно, – улыбнулась она и достала из шкафа льняной костюм темно-зеленого цвета. – Думаю, это подойдет на первое время. А там Ализар даст денег, купим получше.

– А где моя одежда? – спросила я, несколько сбитая с толку услышанным.

– Прачке отдала, – отмахнулась тетушка Жива. – Простирнут – заберешь. – И посмотрела на меня серыми глазами, в которых лучились смешинки. – Ну давай, милая. А то совсем остынет. А холодный айляш – это, я тебе скажу, совсем не дело.

Пока я молча переваривала услышанное и одевалась, она только качала головой и приговаривала – мол, одни кожа да кости, и надо будет кормить и кормить. Изначально мне, конечно, хотелось возмутиться, однако желудок болезненно сжался, намекая, что поесть он был бы совершенно не против.

Хорошо костюм был с брюками. К платьям у меня нет привычки, чувствую себя, как корова в седле.

Наконец, одевшись и заплетя волосы в косу, я отправилась вслед за тетушкой Живой. По пути в столовую она мне рассказывала, что здесь всегда рады гостям, а Ализар дранг Талларэ – хороший хозяин и всегда внимателен ко всем, кто по какой-то причине останавливается у него в доме. Шерл – нахал и проказник, но так уж положено чародейскому зверю.

– Он к тебе сам запрыгнул на кровать, милая? – вдруг спросила она и посмотрела так, словно я сама могла затянуть такую огромную зверюгу против ее воли.

– Конечно, сам, – сказала я чистую правду.

Тетушка Жива о чем-то задумалась.

– Ну надо же… – пробормотала она.

Пока мы шли, я успела заметить, что у Ализара было просторно и уютно. Дом двухэтажный, деревянные лестницы вели вниз. Стены отделаны деревом, что придавало еще больше уюта и напоминало о родном лесе. В воздухе стоял аромат свежести и скошенной травы.

Кое-где висели рельефные мозаичные картины, похвастаться которыми могли даже далеко не все аристократы Чамрайна. Прямо посредине холла на первом этаже стоял фонтан. Разноцветные струи били в разные стороны и постоянно переливались, словно живая радуга.

Увидев это, я замерла от восхищения. Ну чародеи! Чего только не надумают!

– Идем, милая, – проговорила тетушка Жива, легонечко подталкивая меня вперед. – Еще налюбуешься. Тут чудеса на каждом шагу. Да и, думаю, Ализар уже постарается тебе доставить удовольствие.

– Доставить что? – тихо переспросила я, чувствуя, что не вовремя вспомнила о преследовавших меня снах.

– Удовольствие, – как ни в чем не бывало ответила она, подходя к темной двери и толкая ее. – Ну же, идем.

Я покорно кивнула и последовала за ней, не зная, что меня ожидает дальше и как себя вести.

Столовая оказалась светлой и просторной. В ней свободно могло разместиться десять человек. Однако за круглым столом, заставленным тарелками и пиалами, сидел один Ализар. Он изучал какой-то свиток с зеленоватой чародейской печатью, от которой исходило слабое изумрудное сияние. Его брови были нахмурены, а в глазах читалась обеспокоенность и что-то такое, от чего мне становилось не по себе.

Однако, учуяв божественный аромат мяса, запеченного в амритских травах, я, не дожидаясь особого приглашения, села напротив чародея. Тетушка Жива еще немного похлопотала возле нас, но вскоре, решив, что она тут больше не нужна, оставила нас наедине.

Еще некоторое время мы молчали. Я не решалась заговорить первой, а Ализар не мог оторваться от свитка. Но потом все же шумно вздохнул, свернул его и отложил в сторону.

– Прошу извинить меня, – глухо проговорил он, снимая крышку с кастрюльки. – Королевская служба не терпит промедления.

Чудесный аромат айляша заставил желудок сжаться, а рот наполниться слюной. К ширу все! Сначала еда, а потом уже все остальное! К тому же на сытый желудок куда лучше воспринимать любую информацию. Пусть даже Ализар скажет, что… Да что бы ни сказал! Все потом.

Айляш – удивительно вкусное и сытное блюдо. Изюминка амритской кухни. Поговаривают, его придумали наши пастухи, которые ночевали в Туманных горах. Чтобы не замерзнуть, сохранять бодрость и не чувствовать голод долгое время. И только потом это блюдо наши хозяйки превратили в настоящий шедевр кулинарного искусства. Ингредиенты были достаточно просты: лук обжаривался до золотистого цвета, потом добавляли мясо и долго тушили так, что подлива приобретала консистенцию соуса. Добавляли картофель, кукурузу и сладкий перец. Когда все это было на грани готовности, сыпали щепотку или две горных амритских трав, придававших блюду неповторимый привкус, которого не могли добиться повара за границами Амрита.

К айляшу тетушка Жива подала чудесные сырные лепешки с маслом. Я старалась не смотреть на это все голодными глазами и сдерживаться, однако получалось из ряда вон плохо.

Это действительно было потрясающе вкусно.

Ализар только косился на меня и улыбался уголками губ. Однако ничего не говорил. И тоже наслаждался едой. После того как ужин был съеден и чародей подлил мне какого-то золотистого хмельного напитка, я все же осмелела и спросила:

– Так я получу ответы?

– Какие именно? – невозмутимо уточнил Ализар, делая вид, что до этого мы ни о чем не говорили и он понятия не имеет, что мне нужно.

На некоторое время в столовой воцарилась тишина. Я чувствовала, что начинаю раздражаться. Говорить одно и то же – нужна огромная выдержка. Однако не стоило срываться и вести себя, словно деревенщина. Поэтому, сделав глубокий вдох, приказала себе сохранять самообладание.

– Почему вы предложили стать вашей даэ?

Дверь неожиданно распахнулась, да с таким грохотом, что мы оба невольно вздрогнули, и в столовую, чеканя шаг и гневно сверкая темными глазами, ступил Хиллар дранг Аэму. Выглядел он как-то не очень хорошо – разозленный, немного потрепанный и хмурый.

Он посмотрел на нас обоих, потом хмыкнул. Взял стул и поставил возле стола. Уселся и шумно выдохнул:

– Ширы забери весь этот королевский сеймат! Каждый раз, когда вносится дельное предложение Нижним кругом советников, обязательно находится дрянь из Верхнего, которая все знает.

При произнесении последних слов он скривился так, будто попробовал туман-оборотня на вкус.

Я навострила уши. Сеймат – королевский совет. Верхний круг советников в основном состоял из чародеев и аристократии, которым не было особого дела до простых граждан, и всегда назначался Кейраном II. Нижний круг составляли представители торговцев, ремесленников и слабые чародеи, которых избирал народ каждый год. Противостояние между ними всегда было острым, словно лезвие артефактного ножа. Однако именно оно не давало одним почивать на лаврах, а другим сидеть сложа руки.

– Что на этот раз, Хиллар? – поинтересовался Ализар, глядя, как дранг Аэму взял лепешку и принялся ее жевать.

Кажется, находясь вне чужих глаз, даже королевские чародеи могли себе позволить более простое поведение.

– Туман-оборотни, – сообщил он.

Я насторожилась. Даже отставила в сторону бокал. Однако Ализар с самым невозмутимым видом наполнил его напитком еще раз.

– Хорошо восстанавливает силы, – невозмутимо сказал он. – Пей.

Почему-то захотелось поспорить и возмутиться, однако я благоразумно промолчала. Ничего плохого Ализар не сделал. А чем раньше я приду в себя, тем лучше. Нужно же подумать, где теперь жить и как добывать пропитание. И обязательно посмотреть на наш дом. Точнее, на то, что от него осталось.

Дранг Аэму тем временем расправился с лепешкой и потянулся за второй.

– Этот Гиант, сыночек, мальчик золотой, решил, что может ставить нам палки в колеса. Подверг сомнению доклад нашей поисковой группы, приблизившейся вплотную к гнездам.

– Каким образом? – нахмурился Ализар.

Аэму пожал плечами:

– Говорит, следует еще раз проверить. Туман-оборотень, появившийся в Чамрайне – всего лишь плод чьих-то чар. Он даже предоставил отчет, однако я так и не сумел до него добраться.

Гиант? Интересно, кто это такой? Королевских чародеев на самом деле не так уж и много. Если десятка два или чуть больше наберется, будет хорошо. Ведь у каждого такая сила, что мало не покажется. Однако имени Гиант я никогда не слышала.

Ализар фыркнул что-то среднее между «широв сын» и просто «шир проклятый». Кажется, с дранг Аэму они понимали друг друга прекрасно. И мое присутствие их ни капли не смущало.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. В столовой повисла напряженная тишина.

– Что будем делать? – наконец спросил Ализар.

Дранг Аэму тяжело вздохнул, а потом резко перевел на меня взгляд. И тут же словно перехватило дыхание. Мощь чародея ощущалась буквально кожей. И сила была такая, что, казалось, сомнет, сплющит – ничего не оставит на месте.

Я сделала глубокий вдох и вернула ему прямой взгляд. Даже если прощупывает и проверяет – пусть. Робеть не собираюсь.

Уголки губ Аэму изогнулись в улыбке.

– Тебе повезло, Ализар, – произнес он. – Эта женщина не боится чародеев.

«Боится, – подумала я. – На самом деле боится. И не только чародеев. Только вот не собирается этого показывать».

Ализар чуть нахмурился:

– Хиллар, не смущай ее.

Аэму только фыркнул:

– Да ее смутишь. Вон как смотрит.

– Вообще-то обсуждать меня в моем же присутствии не очень вежливо, – все же произнесла я, отмерев и вновь обретя способность говорить.

– Напротив, – неожиданно развеселился он. – Обсуждать за спиной – нехорошо. Гадости надо говорить в лицо!

– Хиллар!

Дранг Аэму поднял руки в шутливом жесте. Мол, так и быть, сдаюсь. Хотя в то же время я чувствовала, что сдаваться он совершенно не собирался.

– Прошу простить некультурных королевских чародеев, – неожиданно важно проговорил он. – Но на несколько минут я отлучусь с уважаемым дранг Талларэ на пару слов. Нижайше прошу простить.

Я криво улыбнулась, а Ализар закатил глаза. Кажется, серьезно собеседника он не воспринимал. Лишь шепнул мне:

– Я сейчас.

Они вышли, а я осталась в одиночестве переваривать услышанное. Впрочем, понимала все равно мало – ведь почти ничего не знаю. А в тайны королевских чародеев меня явно посвящать не собираются.

Я встала со стула и подошла к окну.

Вечерело. Листья акаций касались зеленоватого стекла. Солнце садилось за горизонт, щебетали неугомонные птицы. Неожиданно почувствовалось, насколько я тут чужая. Все неправильно. Я не должна тут вообще находиться. Мой дом – лес. И речка, где живут ши. И мельница, на которой хозяйничает Слепой Дого.

Почему-то стало холодно, хотя ветерок был слабеньким и едва шевелил занавески. Я обхватила себя руками за плечи. Сделала шумный вдох и прикрыла глаза.

– Тебе нехорошо? – вдруг совсем рядом шепнул Ализар, и я вздрогнула.

Его ладони огладили мою спину, чуть сжали плечи. Я помотала головой, почему-то не решаясь обернуться и посмотреть ему в глаза.

– Ты не обращай внимания на Хиллара, – тихо сказал он. – Колючка колючкой, хотя мой самый верный друг. Просто он такой.

– Я рада, – буркнула, сама не понимая, почему вдруг упало настроение.

Ализар замер, словно не зная, что делать, чтобы не обидеть меня. От осознания этого стало даже немного смешно. Наконец-то набрав воздуха в грудь, я повернулась и посмотрела на чародея.

– Где Карон?

Получилось немного хрипло и тихо, однако Ализар все же услышал. В бело-серых глазах скользнуло что-то такое, отчего захотелось убежать. Кажется, я спросила что-то не то… Или псу стало хуже? Мне тут же поплохело. Я тут отдыхаю, ем, слушаю болтовню чародеев, а Карон…

– Его забрал целитель, – чуть нахмурившись, сказал Ализар. – Раны не смертельные, но выздоровление идет как-то медленно. А Шартрэ – один из лучших ветеринаров в столице. Поэтому не переживай, поставят на ноги. Думаю, через некоторое время увидитесь.

Увидимся. Обязательно.

В окно вдруг застучали капли. Задул ветер, пробрав до костей. По спине пробежали мурашки. Погодка не ахти, уже второй день все никак не успокоится.

Ализар стоял рядом и не сводил с меня взгляда. И голова почему-то начала кружиться, а внутри стало безумно горячо. Откуда-то пришло странное ощущение, что так и должно быть. Ведь столько времени я сюда и шла… именно сюда.

Шла ли?

Голова закружилась, в воздухе появился аромат ландышей и снега. Я невольно сделала шаг вперед и уткнулась в плечо Ализара. Мгновение он не дышал, а потом мягко обнял и прижал к себе. Провел ладонью по спине, задержал ее на пояснице.

Мне стало тепло и уютно, словно от чародея исходил волшебный огонь аэйс, о котором рассказывают сказки, что он способен согреть в любую непогоду и может появиться только от любящего сердца.

Тело словно обмякло, под коленками дрогнуло. Я неосознанно потерлась щекой о его плечо. И тут же выругала себя за слабость. Ну вот какого? Это точно чары!

Я попыталась отступить, однако Ализар и не подумал отпускать.

– Ты хотела спросить, Вийора, – мягко сказал он. – Спрашивай. Больше нам не помешают.

О да. Хотела. Только вот неожиданно губы почему-то не двигались. Были силы только вдыхать снежно-ландышевый запах. И…

– Ты мне тоже снишься, Вийора, – неожиданно сказал Ализар, и я замерла.

Вот этого я точно не ждала. Чего угодно, только… Сердце пропустило удар. Поднять глаза – страшно. Почему-то вдруг показалось: я сделала что-то предосудительное, неправильное, то, о чем нельзя никому говорить… Это была маленькая тайна, о которой никто, кроме меня, не знал. И тут…

Ализар коснулся пальцами моей щеки, провел по скуле. Аккуратно подцепил подбородок и поднял лицо, заглядывая в глаза.

Неожиданно потемнело, на улице загрохотало, а ливень хлынул с удвоенной силой. Бело-серые глаза полыхнули нереальным серебристым пламенем, от которого стало безумно жарко.

– Ализар, – шепнула я пересохшими губами, словно называя тайное имя какого-то божества. Имя, запрещенное веками, которое не предназначено для человеческих губ.

Однако божества не было. Рядом стоял чародей. Пусть и королевский, но вполне живой и понятный.

– Снишься давно, – шепнул он мне на ухо, касаясь губами мочки. – Уже больше месяца. Каждую ночь.

Я вздрогнула. Не может быть. Двойное наваждение. Но как?!

Его ладони невесомо огладили мою грудь, но никуда не двинулись, замерев.

– Как? – прошептала я, не понимая, что происходит.

Голова шла кругом, снежный запах заставлял сжиматься и льнуть к нему, а сладость ландышей пьянила почище греля.

– Не знаю, – выдохнул он, сжимая меня чуть сильнее, чем можно было позволить. – Я пытался разгадать, кто меня зачаровал. Однако ни целитель, ни Хиллар не смогли помочь. Никаких чар нет.

Чар нет… Есть только дурман его кожи, белая прядь волос, щекочущая мою шею, музыка хрипловатого низкого голоса. А еще губы, к которым безумно хочется прикоснуться. Потому что если этого не сделать, то случится что-то непоправимое.

Кажется, Ализар думал о том же, потому что смотрел, не в силах отвести взгляд.

Сверкнула молния, осветив лицо чародея. На миг задержался блик на кривом шраме на губах. Я медленно подняла руку и коснулась его кончиками пальцев. Ализар задержал дыхание и чуть прикрыл глаза, словно ему было безумно приятно.

Мы так и замерли. Дождь все лил, и молния то и дело освещала ночную улицу. Однако здесь словно остановилось время.

Он взял мою руку и нежно поцеловал ладонь.

– Спасибо, что не испугалась, – шепнул Ализар.

– Испугалась, – призналась я. – Только все равно должна понять, что и к чему. Как я могу стать даэ, если не обладаю чародейскими способностями?

Ализар чуть нахмурился:

– В тебе что-то есть. Я чувствую.

Я непонимающе посмотрела на него, потом горько усмехнулась и покачала головой:

– Нет, Ализар. Моя мать была простой торговкой травами, а отец – рыбаком. Я их очень любила, они были честными и добрыми людьми. Но никогда никаким чародейством не владели. Да и в роду у нас никого не было…

– Будь ты простым человеком, то не видела бы снов, – покачал он головой. – И не чувствовала бы их. Дай мне время, я со всем разберусь.

Несколько секунд я молча смотрела на него, а потом кивнула:

– Хорошо, это логично. Но…

– Что? – чуть нахмурился Ализар.

– Могут ли даэ потом расстаться? – осторожно уточнила я.

Почему-то всплыло в памяти, что даэ – одна на всю жизнь. А если сейчас мы заключим союз, чтобы определить, что с нами происходит, то… сумеем ли расторгнуть потом?

Ализара, кажется, несколько озадачил этот вопрос. Но увидев, что я действительно не в курсе, только вздохнул:

– Нет, Вийора. Даэ не расстаются.

Воздух застрял у меня в легких. То есть в этот момент он практически давал понять, что нам придется пробыть вместе всю жизнь. Я посмотрела на него хмуро, с недоверием.

– Но почему?

– Я тебе не нравлюсь? – ухмыльнулся он.

Кажется, хотел похабно, а получилось с какой-то горечью. Закралась странная мысль, что королевский чародей, могущественный и уважаемый, входящий в Верхний круг совета, тоже далеко не так благополучен, как могло думаться.

– Нет, – я помотала головой. – Не в этом дело. Но если мы выясним, что на нас какое-то временное помутнение или новые чары? И ты убедишься, что я простой человек, то…

Ализар не ответил. Однако по его взгляду я вдруг поняла: кроме желания понять, что происходит, есть еще кое-что. Когда так смотрят, то явно желают большего, чем просто исследовать непонятные чары.

И это было… странно.

– Я не люблю затягивать, Вийора, – неожиданно произнес он. – И хочу определенности. Возможно, это не самое разумное решение в моей жизни, но хитрить и обманывать не хочу. Я к тебе чувствую тягу. Ты ко мне тоже. А чары… – Ализар пожал плечами. – Поверь, моих хватит на двоих.

Я ничего не ответила. Хотя поверила. Не стал бы король доверять охранять себя кому попало. Да и не добился бы Ализар такого признания, если бы ничего не умел.

– Ты странный, – удивляясь собственной наглости, прошептала я.

Только вот другого слова на ум не приходило.

– Я знаю, – хмыкнул он и неожиданно подхватил меня на руки.

Я охнула и вцепилась в него:

– Что за…

– Ты – моя даэ, – заметил он. – Вот и привыкай.

– Не я еще не согласилась!

Возмущению не было предела. Однако на руках чародея было уютно и удобно, поэтому слезать не хотелось.

– А ты собираешься отказаться? – неожиданно серьезно прозвучал его голос, и дыхание опалило шею.

 

Глава 5

Аллорет

Повисла тишина. Показалось, даже дождь перестал стучать по стеклам. Хотя, конечно, ничего не перестал. Просто у меня сердце застучало, как у загнанного олененка, убегающего от хищника. И в то же время…

Не было в Ализаре ничего звериного. Он смотрел на меня молча и выжидающе. Но никак не хищно.

«Отказываться не собираюсь», – подумала я.

Но и произнести это вслух не смогла. Только вернула чародею долгий и пристальный взгляд. Практичность диктовала, что нужно временно смириться. Определить, почему меня так тянет к этому человеку. А самое главное – отыскать дядьку Сатора и поставить на ноги Карона. Точнее, на лапы.

Ализар, кажется, понял все без слов. Только улыбнулся уголками губ, и у меня почему-то сжалось сердце. Но промолчал. А потом и вовсе повернулся и понес меня к выходу.

– Поставь меня, а? – тихо попросила я.

Однако чародей покачал головой и тут же сообщил:

– Сама заблудишься.

Мы оказались в холле, возле цветного фонтана.

– А куда мы? – удивилась я.

– В купальню, – последовал невозмутимый ответ, и перед глазами вдруг все вспыхнуло ослепительным светом.

Я зажмурилась и тут же почувствовала: стало намного жарче. Приоткрыла глаза и позабыла, как дышать.

Мы оказались в небольшой купальне из темно-серого камня. В стены были вделаны светящиеся сиреневые шары, освещавшие бассейн с голубоватой водой, и широкие лавки, на которых, видимо, можно было полежать.

Ализар поставил меня на ноги и дал осмотреться. Ничего не говорил, словно хотел знать, как я отреагирую. А чего реагировать-то? Купальня и есть купальня. Не вычурная, но со вкусом. Я бы даже сказала, простовата для такого человека, как королевский чародей. Однако о вкусах не спорят.

– Так и будешь стоять? – с тихим смешком спросил Ализар и начал раздеваться.

Я невольно сглотнула. До меня наконец-то дошло, что он откровенно намекает, что купаться мы будем вместе.

– А сюда можно попасть только одним способом? – осторожно уточнила, уже начиная жалеть, что не осмотрела дом.

Если очутиться в купальне можно только с помощью Ализара и вместе с ним, то меня это не устраивает. И не потому, что вид обнаженного тела может смутить – в Амрите полно общественных бань, где мужчины, женщины, дети спокойно моются и не обращают ни на кого внимания, а потому что считаю: имею право во время омовения побыть в одиночестве. Только вот Ализар явно не разделял этой мысли.

– Нет, конечно, – спокойно ответил он. – Есть дверь и лестница. – Заметив мой непонимающий взгляд, тут же пояснил: – Мы сейчас находимся под землей. Но по чародейской тропке просто быстрее.

На нем ничего не осталось, и я на мгновение залюбовалась стройным ладным телом. Кожа казалась невероятно белой, с едва уловимым серебристым отливом. Шрамы шли по плечам, спине и бедрам. Но при этом не уродовали, а придавали какую-то особенность… Украшали, что ли? Нет. Но… Я чуть не усмехнулась. Я их видела каждую ночь в течение последнего месяца. Привыкла. Потому и смотрю на него без капли смущения, а просто любуюсь.

Ализар заметил мой взгляд. Сделал несколько шагов, приблизившись. Чуть склонил голову, изучая меня, словно неведомого дикого зверька. Мягко коснулся пальцами щеки, по моему телу прошла теплая волна.

– Тебе помочь?

Я сразу вспыхнула, однако через секунду осознала, что в голосе Ализара нет и намека на ехидство. Наоборот – бело-серые глаза слишком серьезны. И от этого стало вдруг очень холодно. Да что ж это такое? Он ни к чему не принуждает, не пытается притиснуть в уголке, но в то же время я четко осознавала: отсюда не выпустят. Только почему?

Некоторое время поколебавшись, я все же решилась сказать:

– Я привыкла купаться одна.

Ализар удивленно приподнял бровь, потом улыбнулся:

– Это не всегда удобно. Но если я тебя тут оставлю одну, того и гляди утонешь.

– Это почему? – оторопела я.

– Засыпаешь на ходу, – хмыкнул он. – Прошу, не надо так на меня смотреть, будто первый раз видишь.

Сказанное заставило задуматься. Да уж. Не первый. Но все дело в том, что он и меня тоже… кхм, знает.

Шумно вздохнув, я быстро сняла с себя костюм. Кому сказать – не поверят. Хотя… кроме дядьки Сатора и Карона говорить и некому особо. Разве что смешливой Алии и наглецу Тир-ши.

Не дожидаясь приглашения, я прыгнула в воду. И тут же ойкнула. Она оказалась горячее, чем думалось. А еще приятно пахла хвоей и травами. За спиной раздался довольный смешок.

Я обернулась. Ализар медленно приближался, рассекая водную гладь уверенными и спокойными движениями. Сиреневый свет попадал на его кожу, сияя маленькими искорками.

Почувствовав, что почему-то смущаюсь, я отвернулась. Кажется, не надо было поддаваться, а стоять на своем и купаться по очереди. А то теперь не знаю, что делать.

Ализар щелкнул пальцами, и передо мной закачались на воде мочалка из люфы и шарик, сплетенный из мыльных цветов. На шарики в Чамрайне была сейчас особая мода, поэтому продавцы стремились сделать свой товар как можно красивее и оригинальнее. Я подхватила мочалку. Мягкая, новая… да и шарик не тронут. Будто специально дожидался.

Ализар вдруг оказался за моей спиной. Я напряглась, сердце пропустило удар.

– Помочь? – шепнул он и накрыл мои руки своими.

С губ чуть не сорвался нервный смешок. Как это – помочь? Неужто будет мыть, словно маленькую? Ализар молчал. Однако я вдруг вполне осознала, что он ни капли не смущается и действительно готов и накормить, и вымыть, и спать уложить. Только… почему?

Не оборачиваясь, я спросила:

– Зачем нужны чародеям даэ?

Ализар забрал у меня мочалку и шарик с цветами. Некоторое время помолчал. А потом я вдруг ощутила прикосновение намыленных волокон. Сразу сжалась, но касания Ализара были быстрыми и едва ощутимыми. Толком и смутиться не успеешь.

– Расслабься, – шепнул он. – Я ничего плохого тебе не сделаю.

И я… поверила. Шумно вдохнула и чуть прикрыла глаза, позволяя поступать так, как он считает нужным.

– Даэ – это постоянный обмен энергией и чарами, – вдруг произнес он. – Поддержка, совершенствование. Каждый из даэ получает в два раза больше, будучи в паре, чем в одиночестве.

Я задумалась. Звучит вроде логично. Тогда не стоит удивляться, что ему так хочется заполучить себе половинку. Только… мне-то что?

Его пальцы задержались на моей пояснице, потом перебрались на живот. Он вдруг прижался ко мне грудью и потерся носом о скулу. Возникло ощущение, что хочет повернуть к себе лицом, однако почему-то медлит.

– Дальше сама, – все же сказала я и решительно отобрала мочалку.

Правда, посмотреть в глаза не рискнула, чувствовала, что могу растаять и позволить тереть не только спину.

Ализар хмыкнул, но противиться не стал. Некоторое время прошло в тишине, каждый был занят собой. Губы словно онемели, а все мысли выветрились из головы. Ничего толкового на ум не приходило. А говорить глупости совершенно не хотелось. Когда я уже закончила и все же обернулась, поняла, что Ализар, сложив руки на груди, внимательно смотрит на меня. При этом взгляд пронзительный и отстраненный одновременно. Первый раз такое вижу. Кажется, на это способны только чародеи. Уж не простые люди точно.

Как странно… Все равно странно. Не устану повторять.

А еще вдруг накатили усталость и слабость. Чудовищно хотелось спать. Хотя до этого провалялась немало. Утром встретилась с чародеем, а потом очнулась к ужину в его доме.

Ализар подошел ко мне, сгреб в охапку. Я успела только охнуть и спустя несколько мгновений сообразила, что нахожусь у него на коленях. Полулежа. А он устроился в небольшом углублении в стенке купальни. Ну надо же, как интересно сделано. А я и не разглядела.

– Удобная штука, – тем временем сказал Ализар, заметив мой интерес. – Можно посидеть и расслабиться. Но при этом вода может достигать плеч или шеи – тут как усядешься.

Учитывая, что я не сидела ровно, все тело находилось в теплой воде. При этом не отпускало чувство, что в нее что-то подмешано. Ну не может же так сильно клонить в сон!

Ализар провел ладонью по моей спине. Чуть сильнее надавил на позвоночник и тут же отпустил. Я еле удержала довольный стон. Все же массаж – это получше всего чародейства. Однако тут же хмуро посмотрела на Ализара.

– Хочешь меня соблазнить?

– Да, – совершенно искренне ответил он, поразив прямотой. Впрочем, ею же отдельно и подкупив.

– Прямо здесь?

Ализар покачал головой, однако я заметила, как хитро блеснули его глаза. Спустя миг он ответил:

– Да, здесь. Но это не значит, что сейчас буду это делать. Знаешь ли, роль маньяка мне не по душе.

Я вспомнила один из снов, где привычные нежность и страсть почему-то изменились до такой степени, что грех было бы рассказать и блудницам из чамрайнского квартала на окраине.

– Это хорошо, – удовлетворенно констатировала я.

Ализар немного рассеянно кивнул. Я замерла, не понимая перемены его настроения. Казалось, он к чему-то прислушивался.

– Что-то не так? – тихо спросила, пытаясь заглянуть в глаза.

Ализар будто очнулся ото сна. Посмотрел на меня, тепло улыбнулся и вдруг погладил по волосам:

– Пока ничего страшного, просто Хиллар передал сообщение. Мне нужно с ним встретиться.

Он поцеловал меня в висок и шепнул, что все хорошо. Вроде бы и ничего такого, но от этого стало как-то уютно и тепло. Ализар вытянул меня из купальни и завернул в пушистое банное полотенце.

К этому времени меня разморило настолько, что я буквально засыпала на ходу, и только жар от тела чародея еще немного удерживал в реальности. Не спать, а то совсем неприлично будет.

Однако долго я не продержалась. Еще кое-как до комнаты держала глаза открытыми, но стоило только голове коснуться подушки – заснула моментально. И в этот раз снилось что-то доброе и теплое, словно первые лучи весеннего солнца.

Ко мне под бок пришел совокот, оглушительно заурчал и по-хозяйски положил лапы на бедра и плечи. Сквозь сон я ткнулась носом в шелковистую шерсть и невольно улыбнулась.

– Какая ты красивая, – прошелестело над ухом, но я не была уверена, что это мне не снится.

А потом меня крепко-крепко обняли и прижали к себе, не давая шевельнуться. Мужчина и совокот. И ни тот ни другой не собирались выпускать из надежных объятий. Только вот мне… и не хотелось уходить.

Дождь за окном все так же лил. Однако стало намного тише, будто даже он не хотел мешать сну. Все потом, все утром. А пока – оглушительное мурчание и тихое дыхание человека, который неожиданно решил связать со мной жизнь.

Только вот я и представить не могла, что произойдет утром.

…Ночь прошла на удивление тихо и спокойно. Когда я проснулась, Ализара рядом не было. Совокот деловито чистился, сидя рядом на кровати. Услышав, что я уже не сплю, посмотрел на меня своими огромными желтыми глазами.

– Ур-ху? – выдал он странный звук, напоминавший мурчание кота и уханье совы одновременно.

При этом интонация была столь недоуменно-вопросительная, что я не выдержала и расхохоталась. Шерл это понял своеобразно. Громко мявкнув, вдруг подпрыгнул на всех четырех лапах и опустился прямо на меня.

Я вскрикнула от неожиданности. И… тяжести. Ничего себе зверюшка! Шерл невозмутимо улегся на мне и довольно щелкнул клювом. Вблизи это выглядело весьма… устрашающе.

– Слезь, а? – тихо попросила я, пытаясь мягко спихнуть совокота с себя. – Я буду себя хорошо вести, обещаю.

– Ур-ху? – прозвучало с любопытством.

– Да честное слово!

Круглые глаза посмотрели на меня с легким неодобрением.

В комнату вдруг постучали. Шерл царственно положил лапы на мою руку и дернул хвостом, всем видом показывая, что не рад гостям.

– Ну нет, дружочек, – хмыкнула я и тут же крикнула: – Войдите!

Дверь тут же распахнулась, и на пороге появилась тетушка Жива. Начала было улыбаться, но, увидев Шерла, прикрикнула на него, подлетела и хлопнула его по бедру. Шерл обиженно мявкнул и спрыгнул на пол.

– Безобразник! – возмутилась она. – Это ж надо такое устроить! – Посмотрела на меня и покачала головой: – Кошмар. Ализар ему потакает во всех прихотях, вот и имеем наглое и самодовольное животное!

– Мяу!

– Ты мне тут поговори еще! – пригрозила ему тетушка Жива пальцем.

Я невольно захихикала, совокот же принял совершенно невинное выражение морды, подошел к ней и начал тереться о ноги.

– Да покормлю тебя, покормлю, – буркнула тетушка Жива.

– Весело у вас тут, – заметила я.

Она развела руками:

– Такой дом, милая. Так что у нас тут всегда так. Надеюсь, ты не принимаешь все близко к сердцу.

Я покачала головой и села на кровати:

– Что вы, я люблю животных.

– Да уж, – вздохнула тетушка Жива. – Точно, что животных…

При этом почему-то возникло ощущение, что в последнее слово она вложила куда больший смысл, чем тот, на который бы мог рассчитывать один бедный совокот.

– Ой, что это я?! – всплеснула она руками. – Совсем тебя заговорила. Давай-ка быстро приведи себя в порядок и завтракать.

– А Ализар? – спросила я первое пришедшее в голову.

– Ализар проверяет своих подчиненных в лесу, – охотно ответила тетушка Жива. – К завтраку или чуть попозже вернется. – И неожиданно хитро улыбнулась: – Что, соскучилась?

Я закашлялась и тут же перевела разговор на другую тему:

– Как пройти в купальню?

– Пошли, – махнула она рукой. – Покажу.

В этот раз я добралась до купальни куда быстрее и проще. Вчера явно Ализару хотелось поиграть чародейскими силами. Мою собственную одежду тетушка Жива принесла выстиранной и пахнущей свежестью. Поблагодарив добрую старушку, я быстро выкупалась и оделась. После этого почувствовала себя куда бодрее и увереннее.

Однако стоило только оказаться в холле, как вдруг услышала незнакомый женский голос. Красивый и высокий, но в то же время нервный, с истеричными нотками.

– Но он же знал, что я прибуду! Как можно было все бросить и отправиться в какой-то лес?

– Это работа, – спокойно ответила тетушка Жива, ни капли не смущенная эмоциональностью женщины. – Вы завтракали?

– Какой завтракала? – раздраженно ответила та. – Чуть свет – и примчалась сюда. Я пунктуальна в отличие от некоторых!

– Это да, – не стала возражать тетушка Жива, однако в тот же миг стало ясно, что ответ был с ехидцей.

– Ох, никто меня не любит, никто не понимает, – вздохнула незнакомка и вдруг вошла в холл.

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Хороша, что и сказать. Тоненькая, грациозная, словно фея из волшебных снов. Дивно женственная в сиренево-розовом платье до щиколоток. На груди серебряное украшение с розовым кварцем. В ушах – такие же сережки. Белокожая, с длинными светлыми волосами, убранными в высокую прическу. Глаза светло-серые, черты лица правильные и аккуратные. Имеется легкий макияж, однако сделано все удивительно красиво – явно девица провозилась с ним немало. Точнее, ее служанки. И конечно, чуть свет не могла вскочить и прилететь сюда. Так что явно… заговаривается. Интересно, сколько ей лет? Выглядит вроде молодо, но взгляд цепкий и очень внимательный.

– Доброе утро, – все же проявила я вежливость, решив, что нельзя стоять каменным столбом и разглядывать ее во все глаза.

– Доброе, – ответила она, чуть растягивая гласные и рассматривая меня, словно неведомого зверька, непонятным образом забравшегося к ней в дом. Зверька, судя по всему, не очень опасного, но странного. Вроде бы и не отказалась подойти и познакомиться, но что-то настораживает.

– Вы кто? – спросила она.

Я некоторое время поколебалась, решая, что сказать. Однако потом плюнула и все же определилась:

– Вийора Зуан. Лесничая.

За спиной женщины появилась тетушка Жива и, затаив дыхание, посмотрела на нас. В ее глазах застыло какое-то странное выражение.

– Аллорет дранг Талларэ, – сделала красавица шутливый реверанс. – Даэ Ализара.

В первый миг я, кажется, забыла, как дышать. Внутри вдруг стало пусто. И больно. Словно кто-то разорвал грудную клетку и сжал сердце стальными пальцами. Мир замер. Аллорет внимательно смотрела на меня, словно хотела увидеть что-то важное.

С губ чуть не сорвался горький смешок. Однако я тут же взяла себя в руки. Хватит. Что за странные чувства? Может, еще разреветься или побежать расцарапать лицо Ализару? Так он только посмеется. Да и мне вроде… не надо расслабляться.

В холле вдруг появился совокот. На миг замер. Потом радостно мявкнул и кинулся к девушке. Она тихо рассмеялась и принялась его тискать и гладить. Шерл довольно урчал и прикрывал глаза от удовольствия.

Стало еще больнее.

«Предатель», – мелькнула мысль.

Почему-то такое поведение зверя, явно выказывавшего до этого ко мне симпатию, откровенно расстроило. Но в ту же секунду я гордо расправила плечи, сделав вид, что просто разглядывала совокота.

– Приятно познакомиться, – сказала я недрогнувшим голосом.

Мельком заметила взгляд тетушки Живы. Та смотрела на Аллорет и легонечко качала головой. В ее глазах было странное неодобрение. Но при этом не понять, чего именно: то ли поведения совокота, то ли самой Аллорет.

– Ой, ну хватит уже! – наконец-то сказала новая даэ Ализара. – Ты нахал, каких повидать, дорогой мой. Брысь!

Шерл сделал вид, что ничего не понял и вообще его тут нет. Аллорет фыркнула и посмотрела на меня:

– Вы гостите или по работе?

– Гостья.

Хм, однако. Ни капли презрения, ревности или еще чего. Интерес. Так уверена в своей неотразимости? Хотя чего это я… Если даэ одна на всю жизнь, то можно и не ревновать. А Ализар все-таки сволочь. Вернется – все же скажу пару ласковых. Без истерики. Но и без желания еще раз увидеть.

Я незаметно вздохнула. Однако светло-серые глаза Аллорет чуть сузились. Заметила. Наблюдательная.

– Вы завтракали? – вежливо поинтересовалась она.

Я поколебалась. Хотелось все бросить к ширам и сбежать домой. Вот прямо сейчас. Но… я впрямь голодна. И здесь Карон – нельзя его оставлять. Да и надо все же поговорить о туман-оборотнях и лесе, когда вернется дранг Талларэ. Да, именно дранг Талларэ. Только обращение через уважительно-холодное «дранг» – приставку ко всем чародейским фамилиям. Никакого имени.

– Нет, – ответила я.

Аллорет посмотрела на меня, чуть склонив голову набок. Из аккуратной прически выбился светлый локон и скользнул по шее. Я вдруг уловила, что от нее пахнет розами и… снегом. Хм, вот как.

– Тогда прошу присоединиться, – сказала она, и тут же раздался тяжелый вздох тетушки Живы.

Аллорет повела точеными плечиками и вдруг кокетливо улыбнулась. Почему-то возникло ощущение, что она спецом дразнит кухарку. Тетушка Жива только махнула рукой, бросила на меня какой-то виноватый взгляд и выскользнула за дверь, обронив при этом:

– Сейчас подам.

– Идемте, – поманила меня за собой Аллорет.

Я чуть нахмурилась и последовала за ней. Очень интересно. Тут явно есть какая-то нестыковка. Чем недовольна кухарка? И почему Аллорет так спокойно на меня реагирует? Учитывая, что до этого с тетушкой Живой она говорила совсем в другом тоне.

Шерл вдруг отошел от девушки и начал тереться о мои ноги.

– Брысь, кому сказала! – возмущенно топнула ножкой Аллорет. – Не приставай.

Совокот преданно заглянул мне в глаза. Я потрепала его за ушами, но улыбнуться не смогла. Спокойно, Вийора, спокойно. Это же не Карон, это просто зверь одного чародея.

– Ой, идемте же! – воскликнула она и, ухватив меня за руку, потянула в столовую.

От неожиданности я даже не сопротивлялась и пошла за ней.

Девица прекрасно ориентировалась в доме. Болтала о глупостях вроде того, что скоро в Чамрайне будут проводиться ежегодные гуляния в честь Семи Королей, о придворном архитекторе, который так увлекся постройкой нового загородного дома для юной принцессы Хельи, что не является на работу уже несколько дней. О самой принцессе, спорящей со своим верховным родителем Кейраном II и не желающей заключать брак с принцем соседней Аймарии, государства, богатого полезными ископаемыми и мраморным камнем. О том, что местные шарлатаны и вовсе обнаглели и теперь пытаются запугивать жителей столицы страшилками о наступающем конце света. И о грустном палаче Теодоре, который вот уже сколько времени мается без дела.

На последнюю новость я только хмыкнула, расправляясь с запеканкой. Завтрак тоже оказался хорош, хоть и не столь, как ужин. Видимо, виной всему компания.

– С тех пор как я стала даэ Ализара, – тем временем невинно щебетала Аллорет, – все изменилось. Теперь я могу куда больше, чем раньше. Да и единение… – Она сделала многозначительную паузу, а я с трудом удержала каменное выражение лица: – Это, конечно, слов нет. Каждую ночь… – Ее глаза затянулись мечтательной поволокой.

Пришлось стиснуть зубы и загнать как можно глубже воспоминания о месяце снов и вчерашнем вечере. Кажется, я чересчур сильно вонзила вилку в кусок запеканки – аж скрипнуло.

Аллорет с удивлением посмотрела на меня и сладко проворковала:

– Что-то не так?

Убью. Просто убью. Заберу Карона и уйду.

Дверь в столовую открылась, на пороге появилась тетушка Жива, несшая поднос с напитками. А за ее спиной, сложив руки на груди, стоял хмурый Ализар. Я встретилась ним взглядом, а потом равнодушно и спокойно вновь занялась едой, всем видом показывая, что мне теперь он безразличен.

– Ну, – раздался его голос, – и что здесь происходит?

 

Глава 6

Проклятие Талларэ

Аллорет невозмутимо откинулась на спинку стула и поднесла к губам фарфоровую чашечку. Улыбнулась невинно и в то же время дерзко. Словно что-то показывая – мол, видишь, как я могу? Убедился? А ты не верил!

На мгновение на кукольном личике Аллорет мелькнуло что-то хищное и жесткое. Я удивленно моргнула, не веря собственным глазам. Однако в то же мгновение она снова захлопала ресницами. Улыбнулась нежно, повела плечами. Отпила глоток чая.

– Здравствуй, Ализар, – проворковала бесконечно сладким голосом, не отводя от него взгляда.

Только мне вот стало жутко холодно, аж пальцы заледенели. И вдруг я поняла, что Аллорет едва сдерживает злость и чуть что – разнесет тут всю столовую. Я невольно сжалась. И что тут так холодно?

Тетушка Жива незаметно скользнула за мою спину и вдруг положила руку на плечо. По телу прошло тепло. Я подняла глаза и посмотрела на нее с благодарностью. И в то же время отметила, что добрая седовласая женщина тоже обладает чародейскими способностями. Пусть и не такими, как королевский чародей.

– Аллорет, – хмыкнул он, оставаясь на месте и даже не поменяв позы, – я тебя не ждал.

Хм, судя по голосу, и впрямь не ждал. Я хмуро переводила взгляд с одной на другого. Оба злые. Еще как. Совсем чуть-чуть – и будут кидаться друг в друга всем, что под руку попадется. Почему-то неожиданно захотелось прижать уши, словно совокот, и спрятаться под стол. Там точно безопаснее.

– Ты меня никогда не ждешь, Ализар, – невозмутимо сказала она, и я поняла, что из ее голоса пропали все стервозные и капризные нотки.

Да и голос вполне себе ничего. Даже красивый, когда нет всей этой напускной жеманности. И взгляд… Холодный, что амритская зима в срединном месяце. Аллорет вдруг посмотрела на меня, и я поежилась. Шерл неожиданно оказался возле моей ноги и угрожающе зашипел. Только я так и не поняла на кого. Взгляд совокота был направлен сквозь незнакомку.

Ализар махнул рукой, и за спиной Аллорет вдруг появилась серая тень. Девушка мгновенно вскочила, обернулась, вскинула руки и ударила в нее белоснежным сверкающим потоком. Ледяное серебро, отсвечивающее небесной синевой, влилось в ее поток, и я сообразила, что это чары Ализара. На миг я позабыла про тень, глядя на ловкие, почти синхронные движения этой пары.

Он набрасывал чары, она подхватывала и стягивала. Но стоило дать слабину, как он успевал перехватить освободившийся поток силы и вернуть на место. Слаженно и четко, словно не первый раз.

Может, Аллорет и впрямь его даэ? Вон как чувствуют друг друга. И в этот момент горечь и тихая зависть уступили место восхищению.

Тень зашипела, дернулась, замерцала, а потом рассыпалась серой пылью.

Ализар подошел ближе. Хмуро смотрел некоторое время, а потом зачерпнул немного пыли и перетер между пальцами. Потом резко поморщился и произнес всего одно слово:

– Биркт.

Аллорет резко побледнела. Я ничего не поняла. Говорят на дишьяле, что ли? И почему девушка так отреагировала?

Ализар чуть поморщился:

– Тетушка Жива, распорядись, чтоб прибрали. Мертвечина мне тут не нужна.

Есть резко перехотелось. Но в то же время я озадаченно посмотрела на Аллорет, понимая: от Ализара толкования не добиться.

– Биркт – существо, которое может выпить чародейскую силу, – глухо произнесла она.

– Этот был слабый, – неожиданно резко произнес Ализар. – Как он к тебе прицепился, Ал?

– С чего ты взял, что ко мне? – огрызнулась она.

– А к кому?!

Аллорет бросила на меня злобный взгляд, и я почувствовала, как голова идет кругом, а грудь сдавило и невозможно сделать вдох.

– Аллорет, не смей! – рявкнул Ализар, вдруг оказавшись рядом и сжав меня в объятиях. Вмиг окутало теплом, а в груди будто лопнули стальные путы. Только перед глазами заплясали черные точки. Я бы не удержалась и рухнула, но Ализар держал крепко.

– Какого шира, Аллорет? – почти прорычал он.

– Да откуда я знаю? – неожиданно взорвалась она. – Талларэ прокляты, и с каждым разом все опаснее! Неужели ты не понимаешь? Почему ты каждый раз делаешь вид, что это пустые слова?

Ализар закаменел. Я почувствовала, как напряглось его тело. Будто идол обнимает. Я осторожно подняла голову и заглянула ему в глаза. Лицо чародея было спокойным, почти равнодушным. Однако от меня не укрылись ни побелевшие стиснутые губы, ни пустой взгляд.

Пришло осознание: Аллорет сказала правду.

– Почему… – тихо сказала она с невыразимой горечью, от которой сжалось сердце. – Почему я об этом узнаю через десятые руки? Или ты совсем мне не веришь, считая, что я не могу расплести наваждение?

Ализар ничего не ответил и только крепче прижал меня к себе. Показалось, что ему очень тяжело стоять на ногах. И если бы не я, то чародей бы осел на пол.

– Ты все не так поняла, – вздохнул он, явно обращаясь не ко мне. – Мне не грозит здесь ничего.

– А лес? – резко спросила она.

– А лес… – Ализар посмотрел на меня. В серо-белых глазах промелькнула какая-то смесь горечи и надежды. – С лесом нам помогут справиться. – И, не делая даже передышки, спокойно сообщил: – Вийора, познакомься. Это чудовище – моя родная сестра, Аллорет дранг Талларэ, дипломированная чародейка в свите принцессы Хельи.

Сказать, что я потеряла дар речи – ничего не сказать. Осторожно высвободилась из объятий Ализара, впрочем, не делая резких движений и не сбрасывая его рук. Внимательно посмотрела на Аллорет. И наткнулась на такой же прямой взгляд. Далекий от раскаяния, кстати.

Но в то же время в светло-серых глазах было что-то такое, отчего мне стало не по себе. Однако ничего спрашивать я не спешила. Оглашать «не вы его даэ, а я» глупо. К тому же еще никакого согласия я не давала. Но все-таки было необходимо разобраться в происходящем. Поэтому спросила как можно деликатнее:

– У чародеев сестра может быть даэ?

– Что? – вырвалось у Ализара за моей спиной. И по его тону ясно, что… он в ярости. – Аллорет!

Но та, ни капли не смутившись, только пожала плечами, словно говоря: «Цель оправдывает средства».

– Тетушка Жива, – ледяным голосом произнес он, – прошу вас прибрать здесь и никого к нам не пускать, – и бросил на Аллорет взгляд, не обещавший ничего хорошего. – В кабинет!

Но та пожала плечами и невинно улыбнулась. Да уж. С такой сестричкой и врагов не надо.

Не дав времени на размышления, Ализар ухватил меня за руку и потянул за собой. Я так обалдела от подобной наглости, что даже не успела возмутиться. Миг – перед глазами сверкнуло, и мы оказались в уютном кабинете, заставленном шкафами с книгами, свитками и чародейскими камнями. Прямоугольный стол, два стула, в углу – диван, застеленный покрывалом работы астаильских мастеров.

Все помещение выдержано в коричневых и бежевых тонах. Уютно, удобно.

Аллорет тут же уселась на диван, гордо расправила плечи. Ализар молча указал мне на стул. Но я покачала головой и отошла к окну. Насиделась уже. За стеклом виднелся сад. Маленький, аккуратный. Садовник звонко щелкал ножницами, приводя в порядок кусты с огромными сиреневыми цветами.

Ализар ничего не сказал, сел за стол и посмотрел прямо на сестру.

– Я слушаю, – ровным голосом сказал он.

– Я тоже, – не смутилась Аллорет.

Некоторое время царило молчание. Нехорошее такое, звонче любого крика. Я искоса наблюдала за ними. Шир, как похожи! И как же я сразу этого не поняла? Ведь и манеры, и внешность, и запах… Цветочно-снежные королевские чародеи. Эх, глупая лесничая.

– Кто она? – ровно спросила Аллорет, и у меня по коже пробежали мурашки.

Речь явно обо мне, хоть красавица и продолжает неотрывно смотреть на брата. Однако и тот держит удар, даже не думает смущаться или теряться.

– Ну тебе же донесли, моя дорогая, – ответил Ализар, ослепительно улыбаясь. Только вот глаза оставались каменными и невозмутимыми. Игра двух льдистых чаровников. Брр, не хотелось бы оказаться на их пути. И, судя по всему, силы у них равные.

Я тяжело вздохнула. Оба, словно по команде, посмотрели на меня. И надо бы смутиться, но во мне взыграло упрямство. Не хватало еще стоять тут столбом. Уж лучше как-то самой.

– Может, вам и все понятно, – медленно произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и не дрогнул в ненужный момент. – Но и мне хотелось бы все же быть в курсе происходящего. Я не аристократка, не приближенная к королю, даже не зажиточная купчиха, однако это не значит, что надо смотреть на меня, как на мусор.

Ализар замер. Кажется, он не очень-то рассчитывал на такую отповедь. Аллорет же, наоборот, посмотрела на меня с интересом.

– Неплохо, – цокнула она языком. – Очень даже неплохо. Только все равно недостаточно.

– Недостаточно для чего? – уточнила я, мрачно глядя на нее.

Появилось совершенно детское желание поковырять оконную раму и отодрать золотистую краску. Но пришлось себя взять в руки. Пусть родственники Ализара оставляют желать лучшего, но это же далеко не причина разламывать его дом.

– Аллорет – ревнивая сестренка, – как-то странно проговорил чародей. – Особенно к чародейским силам. В нашей семье все тесно связаны друг с другом. Так что если пропадет благодать у одного, то и другим членам семьи тоже придется жить без нее.

Я напряженно слушала, вцепившись побелевшими пальцами в подоконник.

– Перед нашим рождением… – спокойно продолжил Ализар. – А мы двойняшки, да не обманет тебя вид этой хищницы…

Я еле удержалась от кривого смешка. Да уж, хищница и впрямь выглядела моложе и невиннее.

– Так вот. Семейный прорицатель сообщил, что если у кого-то из нас появится даэ, то быть беде. Большой. Только среди Талларэ, пожалуй, в это верит одна моя сестра. Потому что прорицание – вещь ненадежная.

– Дядя Хайме тоже не верил, – неожиданно тихо и серьезно проговорила она. – Только вот потом было уже поздно. Или мне тебе напомнить его историю?

Ализар нахмурился и сделал какой-то жест рукой, давая понять Аллорет, чтоб замолчала, и тут же продолжил, словно она ничего не говорила:

– Поэтому уже не первый раз сваливается как снег на голову и устраивает беспредел. И если в прошлые разы и говорить было не о чем, то теперь, дорогая моя, я требую, чтобы ты извинилась перед Вийорой. Прямо сейчас.

Аллорет удивленно приподняла брови, словно говоря: «Братец, у тебя с головой все в порядке?» Я затаила дыхание. Уж как бы не развернулась и не ударила чародейской какой штучкой или еще чем. Кто этих Талларэ знает-то?

Однако ничего такого не последовало. Аллорет только передернула плечами – мол, «больно надо».

– Пока не за что, – спокойно сказала она. – Я не оскорбила и не унизила ее. А касаемо того, кем представилась… – На ее нежно-розовых пухлых губах появилась соблазнительная улыбка, совсем не сестринская. – Может, я и впрямь так считаю? – проворковала она.

Я невольно восхитилась. Вот же стерва! Бывают такие. Играет или нет – не разобрать. Хотя у меня почему-то была странная уверенность, что, представившись даэ, она солгала. Хоть ты тресни!

И Ализар хоть и зол на нее, но при этом уж скорее по-родственному, будто хочет наказать нашкодившую проказницу.

В кабинет внезапно постучали. И тут же дверь распахнулась, являя взору Хиллара дранг Аэму: мрачного, хмурого и чем-то очень недовольного. Он посмотрел на нас с Ализаром, словно на досадное недоразумение. Однако стоило только увидеть Аллорет, как тут же в темно-синих глазах мелькнуло что-то насмешливо-хищное.

– Упаси меня духи небесные, кого я вижу!

– Меньше пялиться по сторонам надо, – неожиданно сквозь зубы обронила она, отворачиваясь.

Хиллар сел на свободный стул и с интересом посмотрел на Ализара:

– Что делает тут эта кобра?

Я поразилась. Так спокойно обзывает ее нелестным эпитетом, не стесняясь ни брата, ни сестры. Впрочем, судя по выражению лица Ализара, тот готов был признать и кобру. Девушка и впрямь довела. Особенно отказом извиняться. Мне-то что – переживу. А вот ему, если не ошибаюсь, стыдно. Пусть и не показывает этого.

– Дранг Аэму, извольте упражняться в своем остроумии где-нибудь в другом месте, – язвительно попросила Аллорет.

– А то что будет? – лениво поинтересовался он, даже не подумав на нее взглянуть.

– А то мы будем прятать труп, – задумчиво произнес Ализар. – Возможно, два.

О как. А это, кажется, уже касается их обоих.

Аллорет фыркнула и вздернула носик. Хиллар с довольной улыбкой откинулся на спинку стула. Слова Ализара его явно не испугали. Скорее всего, такое происходит не первый раз. Только вот мне стало на душе теплее, что кто-то тоже не любит Аллорет. Мелочь, а приятно. Не надо быть стервой.

– Ладно, друг, – хмыкнул Хиллар, – ты же знаешь, мы настолько обожаем друг друга, что никогда не можем промолчать.

Аллорет снова фыркнула, изображая оскорбленное достоинство.

– Да уж знаю. – Ализар сцепил пальцы замком и поставил локти на стол. Потом посмотрел на Хиллара: – Надеюсь, ты примчался ко мне не для того, чтобы поцапаться с моей сестрой.

– Это было в приоритете, – совершенно серьезно сказал дранг Аэму.

Только я все же увидела вспыхнувшие в глазах смешинки, на миг преобразившие просто симпатичного мужчину в ослепительного красавца.

Я чуть нахмурилась, вспомнив разговор, что у него была даэ с Туманных гор. Только… если есть даэ, чего он тут пытается почти флиртовать с Аллорет?

– И? – подтолкнул его к продолжению рассказа Ализар, явно отмахнувшись от «приоритета».

– Лес молчит, – произнес Хиллар. – Мои подчиненные пытаются отыскать нити заклятий, старые или новые – не важно. Хоть плетение фрэйре. Однако такое ощущение, что везде и все исчезло.

Ализар нахмурился, а мое сердце забилось часто-часто. Пусть я не чародейка, но ведь каждый прекрасно знает, что без охранных заклятий лес останется один на один с чудовищами, которые в любой момент смогут вылезти из холмов. И ширы в сравнении с ними покажутся котятами.

– Еще утром было все в порядке, – сказал Ализар. – Хоть порой мне и приходилось соединять нити чар. Кто-то рвал их неумело, но достаточно основательно.

Я старалась даже не дышать, чтобы не пропустить ни единого слова. Сначала пропал дядька Сатор, потом дом, теперь – чары. Что это такое происходит?

– И не осталось никакого эха? – неожиданно спросила Аллорет тоном, в котором даже не было намека на прежнюю язвительность, игривость и невинность. Просто сухой тон делового человека.

Хиллар отрицательно покачал головой:

– В том-то и дело. Заходишь, будто в склеп.

Я нахмурилась. В лесу – жизнь. Склепа там точно быть не может. Разве что они говорят про заклятия… Вздохнула. И кажется, вышло слишком громко и горько, потому что Ализар тут же бросил на меня тревожный взгляд.

Хиллар повел себя куда сдержаннее. Однако произнес как можно мягче:

– Я надеюсь, это временное явление. Порой случается, что по необъяснимым причинам защита леса слабеет. Но… – он посмотрел на меня, – так еще не было. Поэтому крепитесь, милая девушка.

– Мне нужно в лес, – тихо, но уверенно сказала я.

Не сидеть же сложа руки, когда в родном доме творится шир знает что. Ализар чуть качнул головой. Ни от меня, ни от Хиллара это движение не ускользнуло. Аллорет недовольно поджала губы. Однако не понять, что именно ей не понравилось.

– Мне нужно, – настойчивее произнесла я. – И лучше – сегодня.

Ализар и Хиллар переглянулись. Аллорет насторожилась, но тоже молчала. Мне стало неуютно. Захотелось сбежать как можно дальше. В кабинете повисло напряжение, ощущаемое почти физически.

– Сейчас нельзя, – мягко сказал Ализар.

И в то же время я прекрасно поняла, что меня так просто никто не отпустит. Внутри вдруг стало горячо от обиды. Почему? С чего он взял, что может управлять мной? Кажется, по моему лицу было все понятно, потому что чародей вдруг поднялся из-за стола, подошел ко мне, ухватил руку и вывел в коридор. Вопить и упираться не было смысла. Да… по-детски это. Поэтому я молча последовала за ним. Все равно куда приятнее находиться с Ализаром наедине, чем в обществе сразу трех чародеев.

Мы отошли достаточно далеко и остановились в коридоре, наполненном полумраком. А потом вдруг как-то резко я оказалась притиснута к стене, а руки Ализара упирались в нее на уровне плеч. Голова закружилась, запах ландышей и снега коснулся ноздрей.

– Ализар… – начала было я.

– Виор, – глухо сказал он, – мне очень жаль, что некоторые мои родственники не в состоянии думать головой. Я приношу тебе извинения за неуместное поведение Аллорет. Она, как ты уже слышала, моя сестра. Никакой даэ никогда не была, не испытывает ко мне никаких чувств, кроме родственных.

– Зачем… – хрипло шепнула я. – Зачем ты мне это говоришь?

Ализар склонился ко мне, белые волосы защекотали мою шею.

– Чтобы не решила, что я тебя обманываю. Поверь, я таким не занимаюсь. Даэ у меня никогда не было. Жены – тоже. Хотя я и не жил затворником. Только не в моих правилах говорить одно, а делать другое.

Я молча смотрела на него, не решаясь произнести ни слова. Да и что говорить… Хотелось верить. Мне он нравился. А месячное наваждение только подливало масла в огонь. Говоря по правде, о жизни королевских чародеев обычно болтали все, кому не лень. Но как-то я ни разу не слышала, что он собирался принять чародейский обет даэ или повести под венец какую-то женщину.

– Ты меня слышишь? – требовательно спросил Ализар и, подцепив пальцами мой подбородок, заглянул в глаза.

Сердце застучало как бешеное. Стало невыносимо жарко, словно весь Ализар был воплощением живого огня. И плевать, что чародейская аура холодная. Мне вдруг безумно захотелось прикоснуться к нему. И плевать, что в кабинете остались Аллорет и Хиллар, если прислушаться – их голоса долетали даже сюда. Плевать, что в любой момент может пройти кто-то из слуг. Плевать…

– Слышу, – шепнула я. – Хоть и не рада. Зачем ей это?

Губы Ализара коснулись моей щеки, по телу пробежала волна жара. Еще чуть-чуть – и ноги подогнутся, а я безвольно рухну на пол.

– Проклятие Талларэ – это правда, – выдохнул он, нежно проводя пальцами по моей скуле. – Я долго держался. Держалась и Аллорет. Мы действительно были напуганы. Однако прорицатель Ифрэ, присутствовавший при нашем рождении, позже был уличен в шарлатанстве. Большая часть его предсказаний оказалась ложью. И хоть Аллорет это знает, но все равно боится. Умирать, – Ализар криво улыбнулся, – не хочет никто.

Услышанное заставило позабыть обо всем на свете. Я ошарашенно уставилась на Ализара. Как? Разве такое может быть?

– Неужто связь влюбленных чародеев может принести смерть?

Ализар улыбнулся, только ничего веселого в этой улыбке не было.

– Как знать. Может быть все что угодно. На то небесные духи и наделяют нас благодатью, чтобы однажды ее забрать.

Хотелось возразить, что небесные духи хорошие и не будут поступать, словно злые ширы. Однако взгляд чародея, полный горечи и какой-то неуместной иронии, не дал и рта раскрыть.

– Я не собираюсь сдаваться, Вийора, – сказал он, глядя прямо мне в глаза. – Что бы там ни было – не хочу отдавать тебя. Ни ширам, ни духам небесным.

Я на миг вспыхнула, однако тут же невольно улыбнулась. Наши желания совпадали.

– Какой ты собственник, – хмыкнула прямо в его губы.

– Да, я такой, – согласился Ализар и поцеловал меня, не давая шевельнуться.

Он сжал меня настолько сильно, что стало нечем дышать. Но можно было потерпеть. Целовал чародей настолько сладко, что не хотелось прекращать.

– Да чтоб тебя ширы сожрали! – вдруг раздался полный гнева голос Аллорет, а потом что-то жалобно зазвенело.

Ализар оторвался от меня и пробормотал:

– Прощайте парные хрустальные бокалы из Дочбранда.

И снова прижался к моим губам. Меня не смогли отвлечь ни новый рассерженный возглас Аллорет, ни воистину ширский хохот Хиллара. Однако, собрав силу воли в кулак, я все же положила ладони на грудь Ализара и мягко отстранила его. Поцелуи – это хорошо. Но сейчас не время для них.

– Так что касаемо леса?

Дверь хлопнула, и спустя несколько мгновений в коридоре появился Хиллар. Посмотрел на нас, оценил ситуацию, невозмутимо поправил воротник, сдувая невидимые пылинки.

– Ализар, друг мой, его величество Кейран II выделил мне дивные помещения для лабораторных экспериментов. И все чудесно, только материалов для проведения опытов маловато. Может, уступишь мне Аллорет? Клянусь, заплачу достойно. Такой экземпляр пропадает! – Он покачал головой.

Ализар ухмыльнулся, а я недоуменно уставилась на чародеев. А потом, словно по команде, мы расхохотались.

 

Глава 7

Тайна леса

Лес замер. Солнце уже ушло за горизонт, оставив на небе сиренево-розовые и золотистые цвета. Ветер задул с севера, принося ароматы хвои, свежести и сонницы. А еще – холода. Перед Срединным днем весны всегда холодно. А иначе быть не может – в этот период плетенье чародейское окутывает лес, замораживает его на время, чтобы вдохнуть новую силу.

А возле Шировой горки так всегда что-то творилось. Не зря же и название такое.

Тир-ши лениво плеснул хвостом по воде. Медленно рассекая ее руками, поплыл к старой мельнице. Хвост людям показывать нельзя – сглазить могут. Потому только среди своих или наедине с собой.

Под Шировой горкой жил земляной шаман. Каждые пятьдесят лет начинал он плясать да колотить в бубен, нашептывая лесной заговор. Чтобы деревья росли выше, чтобы реки текли быстрее, чтобы зверью и птицам покой да кров был. И как только просыпался шаман – исчезал домик лесничего, спадали чары фрэйре, охранявшие горку. И тогда шаман мог выбраться наружу, чтобы продолжить свой безумный танец, провести ритуал до конца. А потом снова – в горку. Ибо нечего земляному по земле разгуливать. Ширский народец может быть хорош, но редко. Не место ему тут.

Тир-ши положил ладони на деревянное колесо водяной мельницы. Сейчас оно стояло. Слепой Дого куда-то отлучился. Жаль, поговорить бы. Сатор ушел по зову шамана и больше не вернется. Каждый лесничий, поселяясь туда, сразу становился Душой Леса. Только кто-то мог раскрыть потом в себе нечеловеческие способности, а кто-то – нет. Как Сатор, который пронес все чары в себе, усиливая их за годы жизни собственной любовью к лесу. Но прошло время – надо идти к шаману, чтобы стать одним из его подземных помощников и помогать беречь лес. Только закончится ритуал, и вход в подземный мир снова закроется. Земляной шаман спрячется и вернет дом лесничего на место. Туда бы вернуться Вийоре… Лес благосклонно принял девочку, ей и дальше хранить деревья, реки и зверей. Только вот дранг Талларэ, жаба ему в постель…

Сбоку что-то плеснуло. Тир-ши повернул голову и чуть нахмурился. Рядом, искрясь зеленым светом, на кувшинке сидел ри, воздушный дух. Маленькие крылышки трепетали, золотистая пыльца осыпалась на белые лепестки. В тоненьких пальчиках ри находилась изящная флейта. Он взмахнул крылышками и сел на плечо Тир-ши. Тот улыбнулся и погладил крошку по голове.

– Какую весть принес, Вей-ри? – спросил задорно и мягко.

Ветер зашумел в кронах деревьев. Вей-ри посмотрел на Тир-ши круглыми глазами, зелеными, как молодое яблоко.

«Лесничую надо вернуть, – наиграл Вей-ри на флейте, потому что общался со своим народом только голосом ветра и щебетом птиц. А вот с остальными можно было говорить только с помощью волшебной флейты. – Шаман в этот раз закончит быстро. А туман-оборотни не хотят прятаться в гнездах».

– Ну и дураки, – лениво заметил Тир-ши. – Тут толпа чародеев. Все равно же выкурят, порежут на кусочки и потом продавать будут в лавках, завернув в бумагу.

Вей-ри хлопнул водяного по плечу и гневно застрекотал. На перламутровой коже осталась золотистая пыльца. Тир-ши усмехнулся:

– Какой ты эмоциональный. Говорю же, ничего туман-оборотни лесу не сделают. Хотя бы потому, что они тоже его дети. Бестолковые, но дети. С людьми может выйти нехорошо, но те все же могут за себя постоять. Не думаю, что надо лезть.

Вей-ри надулся, зеленые глаза вспыхнули изумрудным пламенем. Он вновь приложил флейту к губам, громко заиграл.

«Погубят ведь друг друга. Хозяин Леса будет недоволен».

Тир-ши закатил глаза. Осторожно взял крошку ри и посадил на листик кувшинки.

– Ой, давай без морали? Хозяин Леса у нас часто недоволен. Стареет, что поделать…

Вей-ри топнул ножкой, прострекотал что-то оскорбительное, гордо повернулся и, взмахнув крылышками, взмыл в воздух. Только замерцала золотистая пыльца, медленно оседая на листьях темно-зеленых кувшинок.

Тир-ши задумчиво постучал по колесу, потом нырнул с головой. Колесо вдруг недовольно заскрипело: старое, чуть подгнившее, оплетенное чарами.

Что тут думать и что решать? Дождаться надо, когда шаман закончит свое непотребство с ритуалом, а там уже Вийору затянуть в лес любым способом. Нельзя лесу без лесничей. Ведь замерзнет же без человеческого тепла. Этим же чародеям только дай что выморозить.

Стайка серебристых рыбок испуганно отпрянула от водяного. Не обращая на них внимания, Тир-ши проплыл вперед. Надо поговорить с Дого. Тот хоть и нелюдимый мельник, не признающий ни друзей, ни подруг, но как поступить правильно, всегда подскажет. А раз колесо запело, значит, чует хозяина поблизости.

Тир-ши вынырнул. Ветерок приятно холодил кожу. Захотелось беззаботно разлечься на водной глади и послушать болтовню нижних течений. А еще просто посмотреть в небо и полюбоваться звездами. Только еще нет звезд. Подождать надо.

Тир-ши вдруг отчетливо осознал – соскучился по Вийоре. Такая открытая, такая добрая. Это не фрэйре с лунным серебром вместо крови. И не ширы, в чьих глазах живет тьма. Это…

Да уж. Вот тебе и простая человеческая девчонка.

– И снова ты тут, – неожиданно сверху раздался скрипучий хриплый голос.

Тир-ши поднял голову и чуть прищурился.

Слепой Дого стоял на берегу в нескольких шагах от дома. Опирался на вырезанную из ольхи палку. Невидящие глаза, скрытые белой повязкой, были устремлены поверх головы водяного. И пусть мельник ничего не видел, но ощущение все равно было гнетущее. Казалось, вот-вот опустит голову и вынет всю душу.

Тир-ши почти привык, а вот Вийора всегда подходила с опаской. Хоть и уважала Слепого Дого безмерно. Мука́ у него была чудесная. Поговаривали, будто в венах Дого течет кровь фрэйре. Будто он нежеланный ребенок принцессы лесной и человека. И будто не принял его род фрэйре, а потом отреклась мать. Только бабушка порой наведывалась к внуку и помогала чем могла. Но это лишь домыслы. Никто и никогда не видел родню Дого. Да и не знал, как он тут появился. А сам мельник рассказывать об этом не спешил. Высокий, ладный, в льняной светлой одежде, он ходил босиком, словно презирал обувь. Немного прихрамывал, поэтому не расставался с ольховой тростью. Белые волосы, перехваченные лентой на лбу, спускались на плечи. И сам по себе Дого бледный, словно почти не видит солнца. И говорит скрипуче и хрипло, будто совсем не на природе живет, не на целительном воздухе.

– Конечно, – довольно улыбнулся Тир-ши. – Я тут живу.

Он закинул руки за голову, принял горизонтальное положение, мягко покачиваясь на воде, и посмотрел на Дого. Тот стоял, словно изваяние на площади Семи Королей. Положа руку на сердце Тир-ши никогда не видел этой площади и королей, но это выражение настолько закрепилось в языке амритов, что грех было его не припомнить.

– Что случилось? – скрипуче спросил Дого.

– Земляной шаман скоро порадует нас своей пляской, – сообщил Тир-ши с такой важностью, будто оглашал приезд Кейрана II.

– Скажи то, чего я не знаю, – скупо бросил Дого и, кажется, собрался развернуться и уйти.

– Надо вернуть Вийору, – невинно произнес Тир-ши, и мельник замер.

Водяной едва сдержал усмешку. Так-то. Ведь знает же, что лесу нужна лесничая, которая будет оберегать и дарить тепло. А лесничую раз – и умыкнули. А Дого… Дого относился к ней с особой нежностью: что-то среднее между любовью старшего брата и вниманием влюбленного. Никогда ни словом, ни жестом он не намекнул на это самой Вийоре, однако от проницательного ши такого не укрыть. Вода многое слышит. Особенно не предназначенное для чужих ушей.

– Туман-оборотни могут забуянить, Дого, – тем временем продолжал Тир-ши. – Пусть нам не в первый раз, и Хозяин Леса знает, что с ними делать… Но знаешь, кажется мне, нельзя оставлять все в руках чародея.

– Какого чародея? – безэмоционально спросил Дого.

Тир-ши на миг восхитился. Ну надо же какая выдержка! Эх, жалко, что слепой. А так бы обладал таким взглядом, что не надо было бы и другого оружия. Только взглянул – и недоброжелатель свалился замертво.

– Ализар дранг Талларэ, – с улыбкой произнес водяной, переворачиваясь на бок и подпирая щеку кулаком, при этом удивительным образом держась на воде.

– Королевский чародей? – холодно спросил Дого.

Однако Тир-ши хорошо разобрал нотки удивления. Да уж, сам удивился, чего уж тут говорить. Обычно чародеи на лесничих не смотрят. А тут прям… Почувствовал же, что Талларэ взревновал так, что чуть по морде не вмазал. Только вот воспитание да манеры… Собственно, благодаря им и сдержался. Но как смотрел, а! Будто на месте хотел заморозить! А Вийора смутилась, будто где-то нашкодила.

– Королевский, – подтвердил Тир-ши. – Вот как думаешь, зачем ему потребовалась наша девочка?

– Понятия не имею, – ровным тоном ответил Дого и резко направился в дом.

Тир-ши расхохотался вслед и плеснул рукой по воде. Так-так, как всегда сам себе на уме, бирюк мучной. Но это ничего. Главное, водяного он услышал. А там – так просто не оставит.

Тихонько скрипнула дверь, и Слепой Дого скрылся с глаз. Тир-ши огляделся. Почему-то возникло странное ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Нахмурился и прислушался. Справа что-то зажурчало.

Тир-ши чуть склонился, все еще хмурясь и пытаясь всмотреться в водную гладь.

Сотни брызг ударили ему в лицо, и он от неожиданности охнул и отпрянул. Тут же раздался женский звонкий смех. На воде расходились круги, вырисовывая миловидное личико.

– Льяна-ши, – укоризненно покачал головой водяной. – Я чуть не умер от страха, а ты смеешься. Разве тебе не жалко меня, бедного и несчастного?

Она снова рассмеялась:

– Ты мне еще скажи, что отчаянно влюбленного!

– И отчаянного влюбленного! – не растерялся Тир-ши, картинно хватаясь за сердце и делая вид, что сейчас утонет.

Однако Льяна-ши и не подумала кидаться на помощь. А вместо этого сказала:

– Я слышала разговор.

Тир-ши резко посерьезнел, перестав валять дурака.

– И? – вопросительно приподнял он бровь и склонился ниже, почти к змеившимся на воде чертам.

Изящная рука, чуть переливающаяся перламутром, вынырнула из реки и обняла его за шею, пальцы вплелись в огненно-рыжие пряди.

– У меня есть идея, – выдохнула Льяна-ши и утянула довольно улыбнувшегося водяного за собой.

Вечер выдался прохладным. Чародеи двигались быстро и бесшумно. Я, кутаясь в меховой жилет Ализара, уже несколько раз пожалела, что выбралась из теплого дома. И хоть долг звал, все равно хотелось оказаться подальше. В комнате чародея, где урчит, довольно прикрыв глаза, огромный совокот. Или же возле Карона, быстро шедшего на поправку.

В один миг родной лес вдруг стал незнакомым и чужим. Холодным. Хотя на улице середина весны. Откуда такой ветер?

Ализар и три молчаливых чародея шагали рядом и проверяли прочность нитей заклятий, наброшенных с целью защиты. Потом в какой-то момент троица осталась позади, а мы вышли к моему дому. Точнее… к месту, где когда-то он стоял.

Первоначально я просто не поверила собственным глазам: ни следа не осталось от деревянного дома с чуть покосившейся крышей и добротным крыльцом. Ничего. Словно и не было.

Я сглотнула, чувствуя, как сжалось все внутри. Этого не может быть. Прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок.

Ализар положил руки мне на плечи.

– Сочувствую, – шепнул он.

– Я жила тут четыре года, – непонятно зачем сказала я. – Четыре. Это место стало мне родным.

Снова вдох. Слишком глубокий и рваный. Еще чуть-чуть – и сорвется на хрип, а то и всхлипывание. Нет, Вийора, держи себя в руках. Не за этим сюда пришли. Однако смотреть на пустую Широву горку внезапно оказалось очень больно.

– Кем были твои родители? – неожиданно мягко спросил Ализар, осторожно поглаживая меня по спине.

И от этих прикосновений разливалось приятное тепло и появлялся покой.

– Простыми людьми, – чуть пожала я плечами. – Отец ловил рыбу, часто ездил аж за лес, на Быстрицу. Там рыба такая, что и не снилась здесь. Вкусная, жирная, большая. А мать торговала травами. От бабки ей досталось знание всяких лекарских вещей. Так и жили.

Ализар молчал и лишь по-прежнему поглаживал меня, словно безмолвно поддерживая и показывая, что готов выслушать все, что скажу. Я чувствовала, он хочет узнать, что было дальше, однако понимает: говорить – больно.

– Они погибли на Быстрице. Оба. – Слова давались с трудом, однако я поняла, что надо все же это озвучить: – Утонули. А дядька Сатор забрал к себе, ему помощница нужна была.

– А дом как? – вдруг поинтересовался Ализар.

Я только ухмыльнулась. Дом… Жили бедно, домик маленький. Продала соседу. Тот давно посматривал на наш участок. А деньги тогда нужны были катастрофически, поэтому продала задешево. И старалась об этом больше не вспоминать, полностью посвятив себя лесу.

Я все это рассказала Ализару. Кратко и скупо, однако на душе стало легче. Вот уж правду говорят: поделишься с кем-то и словно тяжесть скинешь. Только ведь я не хранила это как тайну. А все равно…

– Живи у меня, – просто сказал чародей. И я была благодарна ему, что не уточнял: сколько, как и на правах кого. И внезапно переменил тему: – Ты что-нибудь чувствуешь?

– Кроме угнетенности – ничего, – честно призналась я. – Ощущение, что это какое-то незнакомое место, не мой родной лес.

За нашими спинами что-то затрещало. Ализар нахмурился, а я насторожилась. Чародей обернулся и вскинул руку в предупреждающем жесте:

– Не двигайся.

Не успела я спросить почему, как он исчез за деревьями, оставив меня в полном недоумении. Впрочем, простоять столбом мне так и не дали. Земля вдруг дрогнула. Я охнула от неожиданности и едва удержала равновесие.

– Это еще что такое? – пробормотала себе под нос.

Землетрясений в этих краях никогда не было. Да и откуда бы? Однако легкое подрагивание никуда не исчезло. Казалось, будто кто-то ритмично бьет в барабан под землей. И поэтому не устоять без опоры. Только что это за новости?

Широва горка дрогнула так, что посыпались мелкие камешки. Внутри все сжалось от страха. А может, все правда, что говорят старики про лес? Что ширы живут тут за каждым пригорком, просто не показываются нам на глаза? Не зря же назвали так это место. И хоть об этом я думала много раз, все же упрямо не верила в сказки и суеверия. Этак можно что угодно навоображать. А у стариков языки длинные. Особенно если это бабушки-сплетницы из близлежащей деревеньки.

Послышался скрип, от которого кровь в жилах застыла. Сердце замерло, словно никогда не билось. Стало еще холоднее. Вдох отозвался болью в легких. Серый туман, как щупальца чудовища из сказок, вдруг пополз над поляной.

«Ализар», – хотела крикнуть я, но губы так и не шелохнулись.

Руки и ноги онемели, глазам стало больно смотреть. Туман медленно поднимался, клубился, окутывая собой всю Широву горку.

Я ощутила, что в спину мне кто-то смотрит. Зло, внимательно, с лютым голодом. Только шелохнусь – кинется диким зверем и вцепится.

Я напряглась, однако так и не смогла сделать и шага. Мысленно воззвала ко всем небесным духам и защитникам лесным. Помогите, не оставьте. Я хранила лес, я помогала в беде. Теперь помогите и вы.

Сама не верила, что что-то получится. На миг показалось, что кто-то коснулся моего плеча. Я ойкнула, но с губ никакого звука так и не слетело.

Помогите. Пожалуйста.

Над ухом утробно зарычали.

А потом резко разошлась земля, и я с ужасом рухнула вниз.

 

Глава 8

Земляной шаман

Рядом что-то громыхнуло, на миг уши заложило, и я зажмурилась. Тут же ударилась боком и едва не завыла от боли. Оглушенная и ничего не соображающая, я некоторое время пролежала, не чувствуя ни рук, ни ног.

Грохот стих, возникла странная, какая-то немая тишина, от которой пробежали мурашки по коже. В носу защекотало, и я, не выдержав, чихнула. Звук получился таким, словно я рухнула в огромный зал, а эхо разнеслось по огромному пространству. Приподнявшись на локтях, я попыталась оценить ситуацию. Куда меня занесло?

Однако, осмотревшись, поняла: это достаточно сложно. Я находилась в темном проходе. Сверху свисало что-то похожее на корни деревьев. От их вида становилось не по себе, сразу возникала ассоциация с когтистыми руками широв, что вот-вот схватят и уволокут в подземное королевство.

Неожиданно для себя самой я усмехнулась. Как же, королевство. Учитывая, что я провалилась под землю, то уже и уволакивать некуда. Пахло землей и еще чем-то острым и резким. Здесь было душно, совсем не так, как наверху, после дождя и холодного ветра.

Я медленно поднялась на ноги. Сделала глубокий вдох и постаралась привести мысли в порядок. Никакой паники, никакого волнения. Только поддамся – вовек не выберусь. Земля же разошлась сама, значит, тут кто-то этим руководил.

Конечно, надежда, что Ализар это все так не оставит и начнет меня искать, была сильна, однако расслабляться не имело смысла.

Неожиданно раздался гулкий удар. Проход содрогнулся. Не так сильно, чтоб испугаться, но достаточно, чтобы насторожиться.

Снова удар. Еще один. Будто кто-то колотил в шаманский тунгур. Я такой как-то видела на ярмарке: локоть в диаметре, с натянутой на деревянный каркас светлой кожей и расписанный непонятными символами. К тунгуру всегда прилагалась колотушка. Рукой бить в тунгур – к несчастью. Почему – не знаю, просто предания северных народов.

Откуда-то раздалось шипение, и вдруг от моих ног пролегла витиеватая огненная дорожка, исчезнувшая за углом. Я сглотнула. Кто-то явно приглашал меня идти дальше. Отряхнув колени от земли, медленно двинулась вдоль дорожки. Каждый шаг давался с трудом. Не так даже от ноющих мышц и ушибленного бедра, как от страха, что может предстать взору.

Удары стали теперь чаще и яростнее, быстрее. Словно тот, кто выбивал ритм, терял терпение. Однако я не спешила. В какой-то момент даже замерла. На лбу выступила испарина, и потребовалось снять меховой жилет, чтоб не зажариться. Ну и еще старалась не обращать внимания на сердце, бьющееся как бешеное, и едва не дрожащие руки. Страшно. Неизвестность. Куда меня тянет? Может, надо бежать со всех ног, а я сама иду в пасть к врагу?

И в то же время словно кто-то шептал на ухо: лес не причинит мне вреда, а подземные жители – всего лишь подземные жители. Пусть и не такие, к которым я привыкла наверху, но все же не чудовища. И не важно, что Шировой горкой называется место, где стоял наш дом.

Огненная дорожка вдруг истончилась, а потом быстро свернулась ярким клубком. Он замер на несколько мгновений и вдруг запрыгал, словно живой. Я невольно охнула и отшатнулась. Клубок снова развернулся, и передо мной оказался искрящийся оранжевыми и красными искрами небольшой зверек. Круглые глазки, будто раскаленные угольки, смотрели внимательно и цепко, но достаточно доброжелательно. Он оскалился, острые зубки вспыхнули ослепительно-белым. Ушки поднялись, словно он прислушивался к каждому удару в тунгур.

Если отбросить его огненный вид, то зверек походил на ласку. Маленькую, юркую и… опасную. Ласка еще некоторое время стояла неподвижно, однако вдруг подбежала ко мне и закрутилась возле ног. Я и не сразу поняла, что она подталкивает меня вперед. Мол, чего стоишь, глупая девочка? Не видишь разве, что идти надо?

Мне ничего не оставалось, как послушаться. К тому же убеждение, что мне не сделают ничего плохого, только усиливалось.

Впереди был свет. Неровный, меняющийся, словно там горел костер, и отблеск языков его пламени доставал аж сюда. Мы с лаской свернули направо. Удары в тунгур стали радостнее и призывнее. Одобряли понятливость человека. Мне показалось, что еще немного, и собственное сердце застучит в такт тунгуру. Сознание еле держалось, словно меня кто-то вводил в глубокий и непонятный транс. Усилием воли удавалось держаться. Я скрипнула зубами и мотнула головой. Ну нет. Меня вокруг пальца не обвести. Уж встречусь лицом к лицу, и там посмотрим, кто чего стоит.

Ласка неожиданно вцепилась коготками в мою штанину. Я охнула от неожиданности и жара, прошедшего по ноге. Мышцы мгновенно перестали ныть, а ушиба будто и не бывало. Только спустя какое-то время осознав произошедшее, я благодарно улыбнулась ласке. Наклонилась, чтобы погладить, однако она предупреждающе застрекотала и метнулась вперед.

– Ладно, как скажешь, – покладисто согласилась я и ускорила шаг.

– Вот и славно, – вдруг прогромыхал голос, от которого я позабыла, как дышать. – А то и не дождешься.

И тут же что-то зашипело, словно кто-то плеснул водой из колодца на тлеющие угли. Перед глазами все застлал непроницаемый сизый туман, а удары в тунгур послышались у самого уха.

Я замерла, не в силах пошевелиться. Туман клубился, свивался огромным ленивым змеем, окутывая мое тело с ног до головы. Странное оцепенение охватило все мышцы. Я не могла даже перевести взгляд. Во рту пересохло, а сердце, казалось, сейчас разорвет грудную клетку.

Из тумана вдруг вынырнула рука, разогнала плотные клубы.

– Дождалс-с-ся, – выдохнул кто-то, и я вздрогнула.

Сизое марево растаяло, словно и не было. Напротив меня, прямо на земляном полу, сидел он. Скрестив ноги, как отшельники из Астаильских песков, и держа в руках тунгур.

Шаман. Ни с кем не перепутаешь. Продолговатое морщинистое коричневое лицо, по щекам белые полосы. Лоб скрыт под матерчатой повязкой-короной, расшитой костяными украшениями. Глаза светились, словно у дикого зверя – дикие, страшные. Желтые, как янтарная смола. Нос с горбинкой, губы чуть растянуты в улыбке, от которой в один миг можно замерзнуть. Повязку-корону венчают оленьи рога, отбрасывающие жуткую тень за спину шамана. И чудится, что за ним стоит еще какое-то существо, изгибающееся и извивающееся в такт неслышимой мелодии.

Наряд шамана – из коричневой кожи, увешан множеством амулетов, вырезанных из костей и дерева. На рукавах – вороньи перья, на шее – странной формы медальон с неизвестными мне символами. Пальцы унизаны массивными грубыми кольцами с головами медведей и оленей.

У ног шамана лежали тунгур и колотушка. Рядом – плошка с раскаленными углями. Огненная ласка последний раз глянула на меня и прыгнула в плошку. Тут же зашипело, и зверек обернулся в тлеющую головешку.

Шаман пронизывал меня взглядом. Медленно поднял руки и положил на колени. Из открытых ладоней медленно поднялись струйки дыма, дурманя запахом хвои и земли после дождя. Плошка вспыхнула снопом искр, и пять или шесть огненных ласок закружили возле шамана. Из-за его спины выглянул туманный зверь, похожий на снежного барса, и угрожающе зарычал.

У меня внутри все сжалось. Бежать! Скорее бежать! Однако ноги не слушались. Все так же как завороженная стояла и смотрела на него.

Невероятный… нереальный. Разве может быть такое существо? Выглядит как человек, но чувствуется, что это только оболочка. И если копнуть глубже, то ничего хорошего там нет.

Шаман чуть склонил голову набок, внимательно разглядывая меня с ног до головы, словно неведомую зверушку.

– Ну, здравствуй, лесничая, – произнес он тихим хриплым голосом, от которого меня бросило в жар, а тело сковала слабость.

Желтые глаза сверкнули, а губы растянулись в улыбке. Шаман явно был доволен увиденным. На секунду мне показалось, что морщины на его лице – только маска. Просто вместе с белыми полосами они создают такую иллюзию.

Я сделала шумный вдох и произнесла:

– Здравствуйте.

Вышло еле слышно. Однако хорошо, что вообще что-то получилось. Шаман кивнул и сказал:

– Садись.

Не став задавать лишних вопросов, я опустилась напротив него. Так же скрестила ноги. Выпрямила спину, стараясь утихомирить бешено бьющееся сердце, и посмотрела прямо в желтые глаза. Внутри словно вспыхнул огонь. Захотелось скинуть остатки одежды, однако мотнула головой, сбрасывая наваждение. Ну уж нет. Послушаем, что ты мне скажешь, кем бы ты ни был.

– Говори, – хрипло приказал он.

Выражение лица не изменилось, однако я чувствовала: он вот-вот улыбнется. Явно забавляется моим поведением, реакцией, осторожностью. Видно, что испытывает. Только виду не подает.

– Кто вы? – спросила я прямо, понимая, что остальные вопросы сейчас не так важны.

Колотушка вдруг взмыла в воздухе и забила в тунгур.

– Ят-ха, Ят-ха, Ят-ха…

Звук получился настолько человеческим, что я вздрогнула. Шаман только покачал головой, немного осуждающе. Мол, нашла чего бояться. Но все же произнес:

– Земляной шаман. Сплю годами, слушаю лес. Каждый шаг, каждый скрип. Оберегаю лесничих…

Он говорил и говорил, а мне казалось, что трещит огонь и длинные языки пламени стремятся обжечь мои руки и ноги. Терялось чувство реальности, кружа голову и делая тело легким, словно перышко.

– Вот нет больше души у леса, – хрипло шептал он. – А нельзя так…. Прежний лесничий спустился, теперь не вернется.

– Что? – встрепенулась я и аж подалась к шаману. – Вы знаете, где дядька Сатор?

– Ят-ха, Ят-ха, Ят-ха! – угрожающе запел тунгур.

Шаман улыбнулся уголками губ. Поднял руку, вспыхнули ярким огнем вороньи перья на рукаве. Перед глазами на миг появилось лицо дядьки Сатора: любимое и родное. В карих глазах отразилась тихая грусть.

– Будь сильной, Вийора, – зазвенел в ушах его голос. – Теперь я принадлежу лесу – не вернуться мне в человеческое тело. Теперь лес – за тобой. Я буду помогать, но многое зависит от тебя, девочка.

– Но как же… – прошептала я, не осознавая, что по щекам текут слезы. – Где ты? Что произошло?

– Лес позвал… – словно откуда-то очень издалека донесся его голос. – Ему нужна наша сила. Я стар стал, сам бы не вытянул. А ты – держи. Лес не обидит, он нуждается в тебе.

Лицо дядьки Сатора исчезло, а я так и сидела, глядя затуманенным взором перед собой и не в силах пошевелиться.

– Почему? – спросила, ни к кому конкретно не обращаясь и даже не понимая, что произнесла это вслух.

– Всему свое время, – ровным голосом сказал шаман. – Сатор служил верно и долго, лес забрал его. Теперь бывший лесничий – один из духов-хранителей.

– Но… – Мое горло перехватило. – Он же был не стар совсем.

Шаман посмотрел на меня, желтые глаза теперь сияли не так ярко. Мне показалось, что можно разглядеть маленький черный зрачок и медовую радужку.

– Да за семьдесят ему было. Так что…

За семьдесят? Не может быть! Ну, пятьдесят или чуть больше. Но точно не семьдесят!

Однако шаман был абсолютно серьезен. И даже огненные ласки смотрели на меня внимательно и пытливо, словно чего-то ждали.

– Что… – Горло пересохло, говорить не получилось.

Я потерла лицо ладонями, пытаясь прийти в себя.

Шаман снова склонил голову набок, будто показывая, что ждет моего вопроса. Одна из ласк подбежала ко мне и взобралась на колено. Посмотрела пылающими глазами. По телу тут же прошло приятное тепло. В один миг стало легче дышать, а страх отошел на задний план.

Шаман издал какой-то щелкающий звук. Ласка обернулась, посмотрела на него, махнула хвостом и снова оказалась мордочкой ко мне. Неуверенно подняв ладонь, я погладила ее по голове. Надо же, кожу не обжигает даже.

Ласка всем видом показывала, что довольна. Я набрала воздуха в грудь и выпалила:

– Что вам от меня нужно?

Шаман улыбнулся, приложил палец к губам, призывая к молчанию. И вдруг почудилось: вовсе мы не под землей, а сидим на одной из лесных тропинок. И над головой шелестят листвой вековые дубы, а птицы перекликаются звонкими трелями. И чувствовалось, что от земли идет жар: густой и влажный, странный. И ветер трепал волосы, дурманя запахами хвои и мокрой травы.

– Лес ждет, – выдохнул шаман.

В его руках оказались тунгур и колотушка. Плошка вспыхнула живым огнем, и фигура сидевшего напротив вдруг засветилась, словно шаман был божеством.

– Быть тебе теперь лесничей, быть душой и дыханием. Беречь лес от дурного глаза, находить покой от зла людского.

– Ят-ха, Ят-ха, Ят-ха… – звучал нечеловеческий голос тунгура.

По телу пробежала дрожь. Сердце пропустило удар. Голова пошла кругом, а перед глазами все заплясало в каком-то безумном танце. И только в ушах звучало:

– Ят-ха, Ят-ха, Ят-ха…

Старинный мотив, далекий напев, заставляющий терять волю. Мне показалось: в один миг я растеряла все человеческое, став свободной, как ветер, бестелесной, чуждой всей этой суете.

Лес заговорил: протяжно, сладко, тихо. Протянул ко мне колючие еловые лапы, обнял ими мягко-мягко, словно показывая – никому не отдаст. Внизу живота появилась тянущая пустота, а в груди – предвкушение. Что-то сейчас обязательно произойдет. Удары в тунгур уводили прочь из реальности, так и звали встать, сбросить одежду и кинуться в дикий первобытный танец времен, когда еще не ступала сюда человеческая нога.

В какой-то момент я заметила, что шаман отпустил тунгур и колотушку, и те так и зависли в воздухе. Из его ладоней вновь потянулись дымные струйки, медленно оплетая мои руки и ноги.

– Что ушло, то придет, – выдохнул он, и показалось, шепчет в самое ухо. – Что осталось, то не исчезнет. Нет пустоты – есть гармония. Что предначертано, то свершится…

Шаман вдруг вскочил на ноги и закружился в каком-то безумном танце, то и дело выкрикивая резкие гортанные слова на незнакомом языке. Я смотрела как завороженная, едва сдерживаясь, чтобы не подскочить самой.

Он вдруг мотнул головой, и повязка-корона с рогами слетела на землю, а по спине рассыпались иссиня-черные волосы, закрывая ее почти до пояса. Одежда с костяными нашивками упала на землю, и я вдруг поняла, что шаман вовсе не стар. Глаза из медовых превратились в черную бездну. В них были сразу дикость, стихия, свобода и что-то такое, от чего перехватывало горло. Нельзя так смотреть на эту бронзовую кожу, ладное тело и словно высеченные из камня черты лица. Нельзя…

Мне показалось, что я горю. Шаман вдруг оказался рядом… Обнял, сжал крепкими пальцами мои запястья и развел руки в стороны.

– Смотри, – выдохнул на ухо.

И мы вдруг взмыли в черное небо, будто две огромные птицы.

«И когда только потемнело?» – где-то на краю сознания мелькнула шальная мысль.

Но тут же исчезла. Широко раскрыв глаза, я смотрела на проносившиеся внизу верхушки деревьев, на поблескивающую серебром линию реки, на старую водяную мельницу Слепого Дого. Звезды над головой светили ярко и холодно, зачаровывали своим неземным сиянием.

Горячее тело шамана прижималось к моему. Мысли немного путались, и порой сложно было смотреть только вниз. Пусть не понять: остались ли мы в человеческом облике или нет, но…

Я глубоко вдохнула ночной воздух. Ветер свистел в ушах. Вот круглая поляна, окруженная будто ожерельем из бледно-голубых светлячков. Из-за стволов деревьев вдруг выглянула высокая фигура, мерцающая серебром. А потом еще одна и еще… И двигались они странно, грациозно и текуче, словно исполняя неведомый мне ритуальный танец.

– Фрэйре лесные, – обжег кожу на шее шепот шамана. – Говорить хотят с новой лесничей.

– Но… – рвано выдохнула я.

– Им не отказывают, – шепнул он, почти касаясь губами моего уха.

И, не дав времени на раздумья, резко понесся к поляне.

Аллорет уже не первый час наблюдала за братом. Его состояние внушало серьезные опасения. Панике он не поддавался, но взгляд отчаявшегося зверя выдавал его с головой. Честно говоря, такое бывало крайне редко, поэтому заставляло нервничать. С огромным трудом удалось убедить его на некоторое время зайти в охотничий домик и выпить чашку греля. Ночь выдалась необычайно холодной. Совсем недавно было тепло, солнечно и тут – бац!

Чародеи не сидели на месте, опутывая нитями чар участки леса, накидывая защиту и прощупывая все на предмет чужих заклятий. Работа кипела. На время даже Хиллар сбросил маску юродствующего придурка и принялся за работу.

Что и говорить, Хиллара она недолюбливала. Особенно после того, как он остался вдовствующем даэ, потеряв Дальмиру. С тех пор веселый чародей стал ядовит, словно цвет чернотравы, и считал своим долгом доставать всех вокруг. Особенно женщин. А учитывая, что характер у Аллорет был совсем не медовым, стычек было не избежать.

Аллорет поплотнее запахнула шерстяную накидку и обхватила ладонями чашу с грелем. Домик принадлежал ей. Специально себе его построила, чтобы иметь возможность отдохнуть от столичной суеты и уединиться.

Ализар сидел напротив. Казалось, даже душистый горячий напиток не лез ему в горло. Смотрел прямо сосредоточенным взглядом, однако казалось, что взгляд направлен куда-то внутрь себя. Попытки растормошить и разговорить его успехом не увенчались. Ализар односложно отвечал и снова замыкался в себе.

И каков бы ни был страх Аллорет по поводу предсказания, она не могла видеть брата в таком состоянии.

– Ну перестань уже. – Она подошла к Ализару и положила руки на плечи. – Мы ее найдем. К тому же не забывай – это лес. Если, как ты говоришь, Вийора тут жила четыре года, то точно не потеряется.

Утешение было не слишком хорошим. Однако лучше, чем угрюмое молчание.

– Она исчезла, – в очередной раз устало произнес Ализар. – Я лишь отошел на несколько шагов, чтобы накинуть защитный полог, и услышал крик. Метнулся назад – ее не было.

В голосе прозвучало столько горечи, что Аллорет стало больно. Она уже не раз выругала себя за ту шутку при первой встрече с лесничей. Точнее, она не раскаивалась, потому что это уже не первая особа, желающая приблизиться к королевскому чародею всеми правдами и неправдами. Ализар не был наивен, но в то же время не мог подозревать каждую. А тут донесли, что брат сделал предложение стать даэ девушке, которую видел один раз раз в жизни. Учитывая, что до этого они говорили о его снах, это и вовсе ни в какие рамки не лезло. Поэтому Аллорет недолго раздумывала над способом вывести нахалку на чистую воду. Однако встретившись с Вийорой, несколько озадачилась. Не чародейка. В ауре ни намека на ложь и коварство. Странно. Это немного сбило с толку, однако Аллорет не растерялась и не отступилась.

Но сейчас…

Она чуть сильнее сжала плечи брата.

– Расскажи, что тут происходит.

– Думаешь, я в курсе? – бесцветным голосом спросил он. – Я вижу, что туман-оборотни не хотят сидеть в своих гнездах, а лес стал творить вещи, которых раньше не было и в помине.

– Лес живой, – зачем-то сказала Аллорет. Не столько Ализару, сколько самой себе. – Ведь… – она запнулась, – не зря же говорят, что каждые пятьдесят лет начинает что-то происходить. Идет обновление, изменение…

Он вздохнул. Положил свою руку на ее. Аллорет почувствовала холод и вздрогнула. Сжала руку брата, направляя потоки тепла, насыщая благодатью.

– Что с тобой творится? – тихо спросила она.

Ализар некоторое время молчал, а потом шумно выдохнул и сжал тонкие пальцы сестры.

– Не знаю. Как ее встретил – ничего не соображаю. Словно приворот. И в то же время прекрасно понимаю, что никакого приворота нет. Вийора – человек. Просто человек. Как я не пытался что-то выяснить – провал. Нет в ней ничего чародейского. И… не верю, что она специально пытается оказаться возле меня.

– Конечно, не специально, – раздался со входа голос Хиллара.

Аллорет и Ализар обернулись. Дранг Аэму скинул плащ и быстрыми шагами подошел к очагу. Протянул озябшие руки.

– Вы, конечно, умные брат и сестра, – произнес он как ни в чем не бывало. – Но порой такие глупые, что страшно кому-то рассказать.

Ализар нахмурился:

– Что ты имеешь в виду?

Аллорет хотела было фыркнуть, но сдержалась. Потому что в лице Хиллара промелькнуло что-то такое, что заставило замереть. Он явно сумел кое-что узнать. Поэтому придется придержать свой нрав и острый язык. Пусть скажет. А то на Ализара смотреть больно.

Хиллар отошел от очага и, взяв чашку с грелем, отхлебнул.

– Это была моя порция, – сквозь зубы процедила Аллорет, делая глубокий вдох и пытаясь не рассердиться раньше времени.

– Именно что была, – не растерялся Хиллар. – Всегда знал, что ты заботишься обо мне больше, чем о себе.

За дверью послышалось какое-то шкрябанье. Все трое замерли, вслушиваясь. Мужчины переглянулись: Ализар хмуро, Хиллар с пониманием.

Дверь вдруг резко распахнулась. На пороге показались две фигуры: женская и мужская. Аллорет замерла, во все глаза разглядывая гостей и… не веря увиденному.

Их озарял звездный свет и едва касались отблески огня очага. Они держались за руки, словно влюбленные. Бледная кожа с едва уловимым голубоватым оттенком. Волосы у него – огненно-рыжие, у нее – расплавленное золото. Без одежды, увитые речными цветами с темно-зелеными листьями. Глаза страшные, нечеловеческие. Миндалевидные, без зрачков. Бирюза и малахит. И оба смотрят так, словно изучают противников.

Порыв ветра донес до Аллорет запах кувшинок, речной травы и мокрой земли. Гости… Она сглотнула. Водяные ши. Что случилось? Почему решили почтить своим визитом?

– Да будет жизнь в этом доме, а вода принесет вам здоровье и благополучие, уважаемые чародеи.

Его голос прожурчал, словно ручеек. И вмиг стало прохладнее, будто где-то совсем рядом заплескалось лесное озеро. Аллорет шумно выдохнула и, встретившись с бирюзовыми глазами, невольно отвела взгляд. Сильны. Ох, сильны же. Не зря состоят в родстве с фрэйре.

Он поднял руку ладонью вперед:

– Мы, дети народа ши, пришли к вам с добрыми намерениями.

– Да не иссякнет источник вашей жизни, уважаемые ши, – немного хриплым голосом произнес пришедший в себя Ализар, опередив желавшего что-то сказать Хиллара.

Аллорет сохраняла молчание, сумев только выдавить улыбку. Речной народ не прятался от людей, однако сам на глаза почти не являлся. Встретить их в реке – одно, а чтоб пришли сами… Это уже что-то невероятное. Совсем непонятно, что случилось.

– Я – Тир-ши, а это… – Водяной посмотрел на свою спутницу и мягко улыбнулся: – Моя нареченная – Льяна-ши. Мы хотим с вами поговорить.

Ализар вновь стал невозмутимым и спокойным королевским чародеем. Еще несколько секунд назад он вовсе на себя не походил, а тут раз – и переменился. Собрался и взял себя в руки.

– Да, мы рады будем выслушать вас. Прошу, присаживайтесь. – Ализар указал на лавку, и ши не заставили себя упрашивать.

Аллорет приказала себе откровенно не рассматривать поблескивающие серебристыми чешуйками руки и ноги. Все в них было так странно, чуждо, дико и… невероятно притягательно.

– Что же ты, хозяйка, гостей ничем не привечаешь? – с каменным выражением лица спросил Хиллар. – Не предложишь ничего, стоишь, будто мимо проходила.

Ализар чуть приподнял бровь, однако комментировать не стал. Аллорет же про себя пожелала, чтоб дранг Аэму провалился под землю и больше никогда оттуда не выбирался. Внутри все клокотало, однако она заставила себя улыбнуться и мягко проговорила:

– И впрямь, простите, гости дорогие. Чего желаете?

Ши хитро переглянулись, однако потом девушка все же вежливо отказалась.

– Благодарю, – звонко сказала она. – Человеческие пища и питье для нас не годятся. Спасибо за предложение.

Аллорет чуть склонила голову, спиной чувствуя, что Хиллар довольно ухмыляется.

– Мы слушаем вас, – сказал Ализар, аккуратно направляя разговор в нужное русло.

Тир-ши кивнул и как-то странно улыбнулся. Аллорет только благодаря недюжинной силе воли осталась на месте. Захотелось забежать в соседнюю комнату и больше никогда не видеть водяного народа.

– Ты хочешь нашу лесничую, чародей, – сказал он, глядя прямо на Ализара.

В помещении повисла неловкая пауза. Водяной ши сказал все настолько правильно и прямо, что нечего было возразить. Только Ализар тяжелым взглядом смотрел на рыжего, который в свою очередь беззаботно и немного жестоко улыбался.

– Я знаю, чародей, – напевно произнесла Льяна-ши, и все перевели взгляды на нее. – Ты чувствуешь Вийору. И хочешь сделать своей. Но нам нужна лесничая, иначе лес погибнет без душевного тепла человека.

– Людей много, – мрачно вмешался Хиллар. – Почему именно она?

– Потому что лес ее выбрал. Лес ведь если выбирает, то сердцем, – с мягким укором сказала Льяна-ши и вдруг посмотрела на Аллорет: – Как женщина. Правда, сестра?

Аллорет растерялась, не зная, что ответить. Вдруг все испортит? Или наоборот, поможет? Решив, что рисковать не стоит, осторожно сказала:

– Женщины все разные. Есть ли, уважаемые ши, выход, чтобы и лес остался доволен, и… – она бросила быстрый взгляд на брата, – мы тоже.

Ши переглянулись. На губах обоих появились улыбки. Синхронно кивнули, словно что-то давно обговаривали, и тут это получило подтверждение. Аллорет невольно впилась ногтями в ладонь, ожидая ответа. Ализар молча сверлил водяных взглядом. Хиллар стоял весь напряженный, готовый в любую минуту кинуться на защиту друзей. Все же водяные – не люди, поди угадай, что у них на уме.

– Есть, – наконец-то произнес Тир-ши, медленно поднялся с лавки и приблизился к Ализару. Чуть склонился к его лицу, рыжие волосы, отливая красным в свете очага, скользнули вниз. – Только ответ Вийоры должен быть положительным. И по доброй воле. Тогда все получится.

– Что? – хрипло спросил Ализар, не отводя своих глаз от взгляда водяного.

Тот только улыбнулся. Но так, что Аллорет поплохело.

«Надо будет потом здесь накинуть защиту», – мелькнула мысль.

– Пошли, – невозмутимо сказал Тир-ши. – Сейчас самое время.

Аллорет не сразу поняла, что брат уже стоит возле выхода, а рядом водяные.

– Мы тоже пойдем! – заявила она.

Льяна-ши обернулась и покачала головой. На ее лице появилась чуть грустная улыбка:

– Нельзя, сестра чародея. Ждите здесь.

Дверь захлопнулась, оставив Аллорет и Хиллара одних.

 

Глава 9

Фрэйре лесные

Дыхание перехватило. Я зажмурилась и услышала тихий смех шамана.

– Не бойся, – выдохнул он. – Никто не причинит тебе вреда.

Я едва удержалась, чтобы промолчать. Конечно, не причинит. Это все просто для того, чтобы пригласить меня в гости. А то сделать это обычным способом, конечно, невозможно. Поэтому приходится выбирать такие вот странные методы.

На удивление приземлились мы мягко. Голова закружилась, а к горлу вдруг подступила дурнота. Я и подумать не могла, что так отреагирую на внеплановый полет. Да уж, не быть мне птицей. Шаман осторожно поддерживал меня за талию, словно чувствуя: что-то не так. А потом, поняв, что сама я не справлюсь и того и гляди обвисну в его руках, прижался сухими губами к моему виску. По телу вмиг словно прошел разряд молнии, заставив очнуться и прийти в себя.

– Так лучше, – шепнул он. – Потерпи, потом будет легче.

Но я его почти не слышала. Только стояла и смотрела по сторонам, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

Поляна ярко полыхала от света звезд и голубоватых огоньков, снующих под ногами. Из-за стволов дубов и сосен медленно выходили фигуры. Разглядывая их, я мысленно благодарила небесных духов и шамана, что он поддерживает меня и никуда не уходит.

Они были похожи на людей. И в то же время совершенно иные. Красивые, чуждые… нереальные. Мужчины – высокие, широкие в плечах. С бронзовой кожей, изрисованной зелеными узорами, с волосами цвета древесной коры. С глазами зелеными и черными, в которых пряталась вся мощь и сила леса.

Их женщины были изящны и грациозны. С белоснежной кожей, золотыми и серебристыми волосами. Глаза – чистейшее осеннее небо, лесные сумерки и безлунная ночь. Прятались на дне их мудрость и мягкость. На алых губах сквозили призрачные улыбки. А на руках и ногах нежно позванивали изящные браслеты, сделанные из сверкающих дождевых капель и хрустальной паутины. И те и другие внимательно смотрели на меня. Не было ничего человеческого в их взглядах. Я стояла, позабыв дышать, и смотрела на фрэйре. При всей своей инородности – прекрасны. Глаз не отвести.

Шаман осторожно выпустил меня из объятий. Сама не понимая почему, я почтительно склонилась перед ними. Фрэйре одобрительно зашептались, будто листвой заиграл ветер. Женские головки склонились друг к дружке, мужчины прислушивались к своим подругам.

– Они совещаются, – тихо сказал шаман. – Думают.

Я это поняла. Однако не смогла шевельнуть и губами. Настолько завораживал вид фрэйре. Наконец одна из женщин пошла к нам. Она двигалась плавно, будто скользила по траве. Волосы, как солнечные лучи, переплетенные цветами, укрывали ее до бедер. Лоб высокий, чистый. Глаза большие, широко расставлены, внешние уголки век чуть приподняты к вискам. Глаза – весенняя сирень. Дышит рвано и взволнованно. Через прозрачную, будто сотканную из утренних туманов ткань видно небольшую округлую грудь с розовыми сосками.

– Тиньйол, Вийора, – мягко произнесла она.

И каким-то шестым чувством я поняла, что это было приветствие. Секунду поколебавшись, как ответить, все же решила использовать то, к чему привыкла.

– Приветствую тебя, лесная госпожа, – сказала как можно почтительнее.

Фрэйре улыбнулась. Посмотрела на стоявшего за моей спиной шамана.

– Здравствуй, Ят-ха, Танцующий под землей, – мягко произнесла она. – Спасибо за работу.

– И тебе не болеть, Серебряная Фийоле, – улыбнулся он уголками губ.

Улыбки я не видела, однако почувствовала. И в то же время отметила, что шаман не испытывает такого трепета перед фрэйре, как я. Ведет себя как равный. Впрочем, наверно, тут ничего удивительного и не было.

Фийоле посмотрела на меня, ласково улыбнулась, словно мать ребенку:

– Мы рады, что ты станешь Душой Леса, дитя.

Я завороженно смотрела на нее, не в силах сопротивляться чарующему голосу и мягкому взгляду. И пусть было не по себе, но в то же время очень остро чувствовалось, что я нужна им. Очень нужна.

Однако пришлось все же взять себя в руки и спросить:

– Душой Леса? Что это? Никогда не слышала.

Фийоле чуть нахмурилась, перевела взгляд на Ят-ху. Но тот снова положил руки мне на плечи, словно давая понять, что не оставит в беде. И от этого почему-то стало спокойнее и уютнее, как будто пообещали что-то очень хорошее. И это было… странно. Шамана я знала всего ничего. И то, первые эмоции, которые он вызвал, были далеки от доверия и симпатии. А теперь…

– Сатор ничего ей не рассказывал, берег тайну леса. – Он вздохнул. – Жаль, что не успел. Но ничего, у меня есть способ.

В сиреневых глазах фрэйре отразилась тревога. По лицу пробежала какая-то тень. Она с сомнением посмотрела на меня. И мне совсем не понравилось выражение ее лица.

– Но она такая хрупкая.

Повисла тишина. Ят-ха не торопился с ответом, и я почувствовала, как изнутри поднимается паника. Хрупкая для чего? И почему они так напряженно переглядываются, а окружающие нас фрэйре смотрят с такой жадностью? Гнетущее чувство, очень.

Я нахмурилась и ровным голосом спросила:

– Мне кто-то объяснит, что тут происходит?

Серебряная Фийоле только улыбнулась. И от этой улыбки по коже пробежали мурашки, словно я прикоснулась к холодному металлу. В сиреневых глазах мелькнуло странное выражение – серебряная голубка вдруг превратились в хищницу, нашедшую жертву.

Ят-ха успокаивающе погладил меня по плечу.

– Не бойся, – шепнул на ухо, едва касаясь губами раковины. – Против воли с тобой ничего не сделают.

Я сглотнула. Да, надеюсь. Ят-ха обнял меня со спины, поддерживая и вливая тепло и покой. Немного расслабившись, еле слышно шепнула в ответ:

– Спасибо.

– Любой каприз, – не смутился он.

И как-то совсем не вязался его шутливый тон с окружающим.

Фийоле смотрела на меня очень внимательно. К ней неожиданно приблизился высокий широкоплечий мужчина. Склонился, а она что-то быстро зашептала ему на ухо. Только ни слова я не разобрала – уж скорее это был не человеческий голос, а шелест листвы в кронах деревьев.

Глаза мужчины сверкнули яркой зеленью. Неожиданно стало так жутко, что с губ чуть не сорвался крик.

«Ят-ха, давай уйдем, пожалуйста», – мелькнула предательская мысль.

Однако вслух такое произнести я не осмелилась. Только как зачарованная смотрела на Фийоле, нежно обвившую руками шею лесного мужчины и продолжавшую шептать нечеловеческие слова. Я ждала разъяснений, но, кажется, сегодня мне их так и не получить.

Мужчина внимательно посмотрел на меня, потом кивнул.

– Что тут происходит? – настойчиво повторила я, не собираясь сдаваться.

Фрэйре посмотрели на меня, словно на неразумное дитя. Улыбнулись ласково, но в то же время холодно. Фийоле сделала несколько шагов назад, исчезая за спиной мужчины. Тот посмотрел на меня с легким укором.

– Лес жив волшебным народом, – тихо сказал Ят-ха. – Природой и человеческим теплом. Если что-то отсутствует – он зачахнет. Поэтому каждые пятьдесят лет лес наделяет избранного человека особыми чародейскими способностями, дающими возможность слышать его голос. Такой человек может не меньше королевских чародеев, которые тренируются всю жизнь и пестуют свою силу.

От его голоса по телу разливался жар. Голова шла кругом. Внизу живота зарождалось непонятное тянущее ощущение, а внутри все сладко сжималось. Губы почему-то пересохли. Рука Ят-хи легла на мой живот и медленно скользнула выше.

«Где я потеряла жилет?» – появилась в голове паническая мысль, вызванная вовсе не потерей, а безумно горячей ладонью шамана.

Неожиданно все тело охватило дикое желание. Такое бывало только во снах, когда перед взором вставал Ализар. Я прикрыла глаза и шумно выдохнула. И тут же чуть не засмеялась – надрывно, полуистерически. Что за бред? Как можно думать о таких вещах, когда вокруг творится шир знает что?

– Лесу нужна Душа, – тем временем продолжал Ят-ха, и я, словно сквозь туман, осознавала, что он вообще что-то говорит. – Поэтому обычно ею становятся лесничие. Кто лучше их может знать лес?

– И… – снова вдох и попытка удержать ускользающее сознание, – что же? Лесничих не спрашивают, чего они хотят сами?

Ят-ха вдруг сжал мои плечи и повернул к себе лицом. На миг забылось, что совсем рядом – ночной лес, фрэйре. Близко что-то непонятное и страшное, и если я не сумею достойно показать себя, то рискую быть изгнанной.

Это осознание пришло неожиданно. Даже схлынуло неясно откуда взявшееся желание. Осталось только осознание того, что я не хочу покидать лес. И тут не было никаких чар и наваждений.

– А ты откажешься? – прямо спросил Ят-ха, глядя мне в глаза.

Как я могу отказаться?

Четыре года я жила здесь. В городе мне не место. Был дом, да. Но со смертью родителей ничего не осталось. Предложение Ализара стать даэ? Да, чего скрывать. Хочу этого. Но в то же время… кем я там буду? Содержанкой королевского чародея? Нет, спасибо. У меня есть свое дело. Жить за его счет я не хочу и не смогу. К тому же до сих пор не было четкого ответа, почему он сделал такое предложение.

Признаваться не хотелось, но все же… раз я тут стою уже сколько времени, а Ализара нет. Ищет ли он меня или решил, что пропажа к лучшему?

Я вздохнула. Глупые мысли, Вийора. Не зная обстоятельств, не стоит ни на кого обижаться. Сама разберешься, давно не маленькая.

Ят-ха все понял по выражению моего лица.

– Пусть они не такие, как люди, – мягко сказал он, и я поняла, что речь идет о фрэйре, – но они часть этого леса.

Я медленно кивнула и обернулась.

– Поняла, – бросила шаману. – Но все же хочу услышать, что скажут сами фрэйре.

– А может быть, не фрэйре? – пророкотало гулко, и на поляне все замерли, а с деревьев осыпалась листва.

У меня внутри все сжалось, пальцы заледенели. Кто это? Я такого никогда не слышала. Краем глаза заметила, что Ят-ха уже стоит рядом со мной, а за ним огромная тень.

Сердце застучало в висках, ладони взмокли. Небо вдруг затянуло тучами – ни луны, ни звезд не осталось. Фрэйре расступились, словно куда-то пропуская меня. Светлячки исчезли. Тишина окутала поляну тяжелым непроницаемым покрывалом.

– Спасибо, ш-ш-шаман… – донеслось со всех сторон.

Ят-ха чуть склонил голову в почтении. Но тут же искоса посмотрел на меня. В черных глазах мелькнула тревога. Неужто за меня?

– Иди… – Снова тот же голос.

У меня внутри все затрепетало от страха. Как? Куда? А я? Пусть я совсем не знаю шамана, но его присутствие рядом успокаивало. Если он уйдет… Я сглотнула. Губы словно онемели. Я понимала, что не могу произнести ни слова. Однако… даже если бы и могла, то что бы сказала?

Ят-ха уходить явно не хотел. Выпрямился. Фрэйре смотрели на нас с молчаливым любопытством. Кажется, что-то пошло не так. Или мне только показалось?

Раздался низкий смешок, от которого у меня по коже пробежали мурашки. Я подняла голову и поняла, что за спинами фрэйре возвышается темной громадой какое-то существо. Его не разглядеть… можно только осознать, что оно есть. Выбралось из-под Шировой горки, а может, спустилось с Туманных гор или…

Я сглотнула. На мгновение показалось, что блеснули красные, словно рубины из королевской короны, глаза и появились очертания огромной головы с ветвистыми рогами.

А еще… еще чувствовалось, что этот кто-то смотрит на меня внимательно и изучающе. Раздумывает, сгожусь ли. Только вот для чего – не понять. Я посмотрела на Ят-ху. Уж не знаю, что он увидел в моем взгляде, но тут же нахмурился. И вдруг поднял руку, привлекая к себе внимание.

Фрэйре зашептались взволнованно и заинтересованно. Мол, смотрите, что творит шаман. Видно, что-то задумал. Только надо ли?

Надо ли…

– Что происходит? – одними губами спросила я, не в силах пошевелиться и отвести взгляд от рогатого существа.

– Потом, – так же шепнул он.

– Говор-р-ри… – раздался снова нечеловеческий голос, в котором сплелись шум ветра, шелест листвы, крики птиц, шепот высокой травы. Но почему-то так и хотелось укрыться с головой, упасть на колени и молить о прощении за дерзость. Кто это? Почему мне так страшно?

Однако Ят-ха стоял прямо и спокойно. Что бы он ни чувствовал – показывать этого не собирался. Я невольно восхитилась его выдержкой. Но в то же время сообразила: шаман – не простой мальчишка из леса. У него своя сила, у него…

– Требую изначального ритуала, – громко проговорил Ят-ха.

Фрэйре посмотрели на него со странными выражениями на лицах. Темная громада за их спинами замерла. Огромная голова чуть склонилась. Какая-то маленькая птичка пронзительно крикнула и вдруг опустилась на один из рогов – без страха. На краю сознания промелькнула догадка, однако уловить ее я так и не смогла.

– Причина? – пророкотал голос.

Ят-ха не смутился:

– Лесничая не прошла то, что должна была. Я привел ее сюда по твоему зову, однако земля не получила положенной жертвы.

Я заледенела. Какой еще жертвы? Не собираюсь умирать, если кого-то это интересует. Только… кажется, совсем никого.

Фрэйре осуждающе закачали головами. Поднялся ветер, от которого стало еще холоднее. И вдруг отчаянно захотелось завыть волком. За что?

Но Ят-ха бросил на меня быстрый взгляд. И только по нему я успела понять: «Молчи. Я все решу».

– Дерзиш-ш-шь… – выдохнуло рогатое существо.

Птица громко крикнула и, взмахнув крыльями, закружила над поляной.

– Нет, – тихо, но твердо сказал Ят-ха, – но забочусь о лесе. Душа Леса должна полностью принадлежать лесу, иначе быть беде.

– Она уже принадлежит! – крикнула Серебряная Фийоле.

Словно из ниоткуда появилась черная ладонь размером с три моих, с загнутыми когтями, с которых стекала вязкая тьма, и легла на плечо красавицы-фрэйре.

– Нет, – прошелестело по поляне. – Земляной шаман прав, дочь моя.

В сиреневых глазах Фийоле мелькнуло что-то нехорошее, ядовитое. Я аж отшатнулась и тут же мысленно порадовалась, что снова могу двигаться.

– Я дам тебе время до полнолуния, Ят-ха, – пророкотал голос. – Только до полнолуния. Потом приведешь лесничую к Поющим камням Наира-аль-иоре. Сам.

Поющие камни? Когда-то я слышала о них от дядьки Сатора, но не придала особого значения. Сказка ведь. А теперь… Хотя, может, я просто попала в кошмар, и теперь уже не выбраться.

Рогатая фигура словно прошла через серебристые и бронзовые тела фрэйре и медленно приблизилась ко мне. Как зачарованная я наблюдала за каждым шагом. Смотрела в рубиново-красные глаза: в них костер, лава, восходящее солнце – жизнь. И кажется, уже можно разглядеть постоянно меняющиеся черты лица: правильные, крупные… страшные. Не человек, но и не зверь. И пахнет от него мхом и сыростью, лесным дождем и свежестью листвы. Кто он? Чего хочет?

Черные руки с когтями потянулись ко мне.

– Стойте! – раздался крик Ализара.

Я резко обернулась. При виде чародея внутри все сжалось. В ту же секунду захотелось все бросить и кинуться к нему в объятия. Плевать, что на виду у всех. Он спрячет и укроет.

И тут же осознала, насколько это трусливое и нелепое желание. Даже захотелось рассмеяться, да только что толку?

Плечо вдруг превратилось в кусок льда. Испуганно обернувшись, я встретилась с горящими жутким огнем красными глазами. Когтистая рука лежала у меня на плече.

Ализар в мгновение ока оказался рядом. Заговорил быстро-быстро на непонятном шипящем языке, закрыл меня собой. Только вот рогатому существу это не стало помехой. Черная рука словно пронизывала и тело чародея, не желая отпускать меня.

– Дишьял, – услышала я чей-то голос за спиной, в котором неожиданно признала Тир-ши.

Дишьял – чародейский язык. Люди не в состоянии его понять, сколько ни учи. Понимают лишь чародеи и неземные существа. Как то, что сейчас положило руку на мое плечо. Я уже ничего не ощущала, отчаянно замерзшая и уставшая. Из черных пальцев вливался холод. И только где-то на краю сознания мелькнула мысль, что если не остановить его, то я упаду замертво.

– Хор-р-рошо, – неожиданно сказало существо, отпуская меня. – Посмотрим. Пусть будет так. Мой сын…

Я пошатнулась, колени подогнулись. Ализар тут же подхватил меня.

– Все хорошо, – услышала я его шепот и потеряла сознание.

Тир-ши издалека наблюдал за происходящим. Вийору было жалко. На ребенка рухнули все неприятности разом. Мало того что Сатор почему-то молчал и тянул, ничего не рассказывал про лес, так еще и довелось встретиться нос к носу с земляным шаманом. Ят-ха – парень неплохой, конечно. Однако себе на уме. Ему разумности и наглости не занимать. Вон и сейчас… По каким-то своим убеждениям решил, что необходим ритуал. Это как-то не очень хорошо. И что случилось? По какой причине Хозяин Леса пожаловал сюда собственной персоной?

Нет, не дело это. Надо будет потом созвать совет ши. Мы все, конечно, только за лес: и ши, и фрэйре, и даже туман-оборотни. Только вот странно все это. И о каком это сыне сказал Хозяин Леса?

– По-моему, нам пора, – шепнула Льяна-ши. – Тут не место водяным.

– Согласен, – хмыкнул он и, обняв любимую за талию, повел назад.

Некоторое время они шли молча. Водяные ши вообще не очень любят говорить на суше. Однако в этот раз молчание неугомонной Льяны настораживало.

– Эй! – наконец не выдержал Тир-ши и остановился.

Поднял за подбородок лицо девушки, чтобы заглянуть в глаза – задумчивые, далекие, словно она была не здесь.

– А? Что? – будто очнулась она ото сна. – Ты что-то говорил?

Тир-ши покачал головой:

– Что тревожит тебя?

Коснулся кончиками пальцев щеки, скользнул по скуле, осторожно отвел золотистые пряди.

– Неправильно все это, – вздохнула Льяна-ши. – Сам подумай. Вийоре не дают выбора. С одной стороны, чародей, а с другой – лес.

Тир-ши чуть нахмурился:

– А чем плохо-то? По-моему, Вийоре как раз и нужен кто-то, кто будет оберегать ее и наставлять на верный путь.

– Оберегать – это хорошо, – не стала возражать она. – Но такой ли ценой? Чародей, кажется, сам не понимает, почему его так тянет к нашей девочке.

– Нашей девочке? – делано оскорбился Тир-ши. – Слушай, милая, кажется, я сейчас начну ревновать.

– Начинай, – не смутилась она. – Даэ для чародея сам понимаешь, что значит.

Тир-ши пожал плечами:

– Ну, лес наложил печать на Вийору. Вливал свои силы. Вот и изменил ауру и все остальное. Поэтому полноценным человеком ей уже не быть никогда. Но и чародейкой, конечно, тоже.

– Зачем же она Хозяину Леса?

Ответить он не успел – Льяна-ши вдруг ухватила его за руку и потянула куда-то. От неожиданности Тир-ши чуть не зацепился за выступавший корень. Пришлось хорошо ускорить шаг, чтоб не отстать.

– Эй-эй-эй! Милая моя, что ты еще удумала? Если ты решила отдаться мне прямо в лесу, то надо предупреждать!

– Сначала брачный ритуал в храме Хрустального водопада, – хмыкнула Льяна-ши. – А то все вы быстрые. А как дети появятся, так сразу прячетесь на дно. Мол, я не я и хвост не мой!

Где-то вблизи послышался плеск воды. Водяные выбежали к реке. Тир-ши, скептически изогнув бровь, посмотрел на мельницу. Ну, привела к Слепому Дого. Спрашивается, зачем так было скакать? Но в то же время не остался в долгу:

– Я, между прочим, предложение уже дважды делал.

– А я еще ни разу не подумала, – как ни в чем не бывало отмахнулась Льяна-ши. – Ты себя пока что не очень хорошо ведешь.

Тир-ши аж потерял дар речи. Это он-то?! Ну, женщины! Не говоря ни слова, он сграбастал стройную водяницу в объятия и впился в губы. Она поначалу попыталась воспротивиться, однако недолго. А потом и вовсе ответила со всем пылом и страстью, прижавшись к нему горячим телом.

Над головой крикнула ночная птица. Тихий плеск воды умиротворял и убаюкивал. Покорная и отзывчивая Льяна не давала думать о чем-то другом, кроме нее.

– Нахал, – довольно промурлыкала она ему в губы. – Как есть нахал.

– Почему это? – фыркнул он.

– А потому что когда можно думать, если ты…

Она многозначительно замолчала. Тир-ши уже подумал было, что Льяна просто ждет продолжения, однако вдруг ощутил чье-то присутствие. Холодное, спокойное, немного насмешливое.

Он нахмурился и осмотрелся, по-прежнему удерживая возлюбленную в своих руках. С явлением Хозяина Леса всегда что-то меняется. Пусть и ничего такого не произошло. Но все же…

Дверь старой мельницы медленно открылась. В черном проеме показалась светлая фигура Слепого Дого. Ночь и темный дом – ни огонечка даже маленькой свечи. С другой стороны, на кой шир слепцу свет?

Дого молча поманил водяных к себе.

– Вы долго, – коротко бросил он и скрылся в проеме.

Тир-ши и его возлюбленная переглянулись.

– Суров, – хмыкнул он.

– Несчастен, – заметила она.

– Сейчас оба получите! – донесся громкий голос Слепого Дого.

Тихонько хихикнув, водяные взялись за руки и прямо по воде пошли к мельнице.

 

Глава 10

Прогулки лесом даром не проходят

Все тело сковала слабость. Во рту пересохло. Плохо соображая, что происходит, я попыталась повернуться, но тут же рухнула на прохладную ткань. Ткань? С трудом разлепив веки, уставилась перед собой. Прямо на меня укоризненно смотрели желтые круглые глазищи.

– Ур-ху? – вопросил совокот.

Я попыталась улыбнуться, однако губы почему-то словно окаменели. Шерлу, видно, это совсем не понравилось. Потому что он встал, приблизился ко мне и боднул лобастой головой в щеку. Ткнулся и громко заурчал.

Внутри разлилось какое-то тепло. Будто я вернулась туда, где меня давно ждали. Шерл по-хозяйски положил мне лапу на щеку, деловито потыкал.

– Нахал, – хрипло шепнула я и засмеялась.

Правда, смеяться было больновато. Возникло странное ощущение, словно я переела ледяной береники и запила холодным молоком. Да и дышать не так легко. Неужто у меня жар?

Я подняла руку и попробовала лоб. Не понять. Чуть повернула голову и увидела стоявший на тумбочке графин с желто-оранжевой жидкостью. Вдруг невероятно захотелось пить. Кое-как подвинувшись, я потянулась к графину. На лбу выступила испарина. Фух, ну и ну. Почему такой упадок сил? Поползти по кровати – уже страшно сложно?

Шерл вдруг спрыгнул и, бодро цокая когтями, протопал к двери. Громко мяукнул. Как самый настоящий кот. И, как будто подчинившись этому приказу, дверь распахнулась, и на пороге показался Ализар. Некоторое время он стоял не дыша и глядел прямо на меня. А потом, в мгновение ока преодолев разделявшее нас расстояние, оказался на постели и крепко меня обнял.

Нос тут же защекотал запах снега и ландышей. Я судорожно выдохнула и уткнулась носом ему в грудь. Все подождет. Все без исключения. Не сейчас. Пусть хоть немного посидим вот так и сюда никто не заходит.

Ализар мягко прижимал меня к себе. Гладил по волосам, плечам, спине. Кажется, что-то нашептывал, но я не могла разобрать. И не хотелось. Просто посидеть так еще, вцепившись пальцами в темно-фиолетовую рубаху, нежно холодившую щеку дорогим шелком.

– Как ты себя чувствуешь? – шепнул он.

– Отвратительно, – призналась я. – И пить хочу.

Ализар немного отстранился, коснулся губами моего лба и чуть нахмурился. Потом встал, взял заветный графин и налил в высокий стакан желто-оранжевую жидкость.

– Пей, это поможет организму бороться.

– Лечебный отвар? – слабо улыбнулась я, принимая стакан из его рук.

Сделала глоток и зажмурилась довольной кошкой. Тепло, вкус медово-мятный, с чуть различимой цитрусовой кислинкой. А жажду-то как утоляет! Духи небесные, как хорошо!

Ализар осторожно забрал у меня стакан.

– Ты умудрилась перемерзнуть и переволноваться. Поэтому и поймала простуду.

Я потерла лицо ладонями, пытаясь прийти в себя. Однако легче все равно не стало.

– Расскажи, что произошло? Я помню только, как ты появился на поляне. А потом все… как черная стена.

– Неудивительно, – буркнул чародей, вновь усаживаясь на кровать и привлекая меня к себе.

Я прикрыла глаза, утыкаясь лбом в его плечо. Голова начала неприятно гудеть. Снова хотелось лечь и заснуть. Даже немного подташнивало. Кажется, все силы ушли на разговор с совокотом и принятие лекарства.

Ализар заботливо натянул на меня плед. И снова провел ладонью по спине, задержавшись на пояснице.

– Когда ты пропала, – тихо заговорил он, – я поднял на уши своих подчиненных. Мы принялись прощупывать лес всеми возможными способами. Внезапно резко похолодало и начало темнеть. Да так, что через какой-то час мы оказались в кромешной мгле. Я не хотел прерываться, однако Хиллар чуть ли не силой выставил меня в охотничий домик Аллорет, чтоб немного пришел в себя.

– Домик Аллорет? – эхом отозвалась я, потеревшись щекой о его плечо.

Кажется, еще немного, и меня утянет в свои объятия сладкая тьма сна.

– Да, сама себе купила, – тихо сказал Ализар и вдруг ловко съехал ниже, так, что мы оба оказались в горизонтальном положении.

Он положил пальцы мне на затылок и легонечко нажал. Стало лучше. Я поуютнее устроилась на нем, прижимаясь всем телом. В этот раз чародейская аура приятно холодила мою разгоряченную кожу.

– Потом пришли ши, – тихо продолжил Ализар, вплетая пальцы в мои волосы и начиная перебирать прядку за прядкой и мягко массируя кожу головы. – Водяные. Они сказали, что знают, что делать.

Я медленно проваливалась в сон, поэтому лишь мысленно удивилась: какие еще ши? Я знаю только Тир-ши. Есть разве кто-то еще в наших местах? И тут же поняла – есть. Просто им не до меня.

– И?

– Они и провели меня на поляну, где были фрэйре… и ты.

Ализар тяжело вздохнул и крепче прижал меня к себе. Я невольно охнула. Не думала, что он такой сильный.

– Прости, – тут же повинился он. – Я очень испугался за тебя.

– Я и сама… – я кашлянула, горло вновь начало побаливать, – испугалась.

– Немудрено.

Его пальцы нежно и методично перебирали мои волосы. Это расслабляло, не давало даже надежды на бодрость.

– А что было потом? – приложив усилия, спросила я.

Ализар поцеловал меня в висок и потерся носом о волосы.

– А потом… узнаешь, как проснешься. Сейчас тебе нужно отдохнуть.

«Вот еще», – хотела было сказать я, однако чародей что-то зашептал мне на ухо, и вмиг стало тепло и спокойно, словно так и должно быть.

Спустя мгновение я крепко спала.

Или… только показалось? Кажется, едва сомкнула глаза и тут же открыла их.

В комнате было темно. По телу разливался странный жар. Чуть приподнявшись, я едва сдержала восклицание. На моей груди, свернувшись клубочком, лежала огненная ласка.

Не веря собственным глазам, я протянула руку и погладила ее по мягкому бочку. Неожиданно на ощупь шерстка оказалась шелковистой и гладкой.

Ласка сонно подняла голову и посмотрела на меня красными глазенками. Сладко зевнула во всю пасть с остренькими зубками и снова уставилась – настороженно, но в то же время с любопытством. Я невольно улыбнулась. Ласка, видимо, приняла это на свой счет, потому что тут же встала, довольно потянулась и приблизилась к моему лицу и потерлась мордочкой о щеку.

Стало щекотно, я тихо засмеялась и погладила ее. Огненный зверек шамана. Такой забавный, добрый. А еще какое-то странное ощущение, что дышать стало легче, голова не болит и горло не саднит. Будто раз – и простуда прошла.

Ласка издала какой-то звук и снова потерлась мордочкой о другую щеку.

– Ну, спасибо, Ят-ха, – шепнула я, прекрасно понимая, от кого этот огненный подарочек.

– Что ты сказала? – спросили у меня над ухом голосом Ализара.

Я ойкнула от неожиданности.

Ласка вмиг испарилась и поднялась в воздух струйкой сизого дыма. Я повернулась на другой бок и встретилась с внимательным взглядом Ализара. Он лежал рядом, в одежде, побледневший, с кругами под глазами.

Сердце кольнула жалость. Мне и в голову не приходило, что кто-то может за меня так переживать.

– Что смотришь? – попытался улыбнуться он, однако вышло с натяжкой. – Красавец, да? – Он потер лицо ладонями и тут же сказал: – Прости, что прямо так, но Шерл сбежал на ночную гулянку, а я боялся, что ты проснешься и не сможешь сама дойти до двери.

«Может, и не до двери», – подумала я, вспоминая об огненной ласке. Судя по словам и виду Ализара, он не видел зверька. Либо же почему-то молчит об этом.

– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил чародей, нахмурившись. – Почему проснулась?

Я чуть пожала плечами и невольно улыбнулась. Встревоженный Ализар выглядел так непривычно. И в то же время было необычайно приятно, что он переживает за меня. Сама не понимая, как набралась смелости, я коснулась пальцами его щеки, нежно поглаживая и выводя затейливые узоры. Ализар несколько мгновений смотрел на меня, а потом прикрыл глаза и шумно выдохнул, наслаждаясь лаской.

Все же он красивый. Пусть не по канонам королевства. Одни только глаза чего стоят. Однако я вдруг осознала, что красивее его никого не встречала. И… добрее. Столько со мной возится. Уму непостижимо. Наверно, и впрямь не стоит быть глупышкой и нужно соглашаться на его предложение. Вряд ли мне еще выпадет в жизни такой шанс. Глупо? Наивно? Возможно. Но так хочется уже, чтобы случилось что-то хорошее. Я тихо вздохнула.

– Ты не ответила, – напомнил Ализар, явно растолковав это по-своему.

– Мне лучше, – улыбнулась я. – Правда.

Он, не сводя с меня взгляда, мягко накрыл мою ладонь и поцеловал пальцы. Я почувствовала, как скулы заливает румянец.

– Точно?

Я кивнула, не рискуя что-то сказать, потому что получится хрипло и тихо. Уж лучше так.

– Хорошо, – кивнул он. – Может, что-нибудь принести?

Мою руку так и не отпустил. И… мне не хотелось, чтобы отпускал. Так бы и лежать. И тут же поняла, что снова впала в прострацию.

– Нет, не надо. Просто…

– Да?

– Останься со мной.

Ализар удивленно моргнул, а потом его губы разошлись в улыбке. И мне вдруг показалось, что в комнате стало теплее. Глупости, конечно. Как так может быть?

Ализар вдруг оказался совсем рядом, навис надо мной. Запахло снегом и ландышами. Сплелись прохлада ауры и жар его тела. Или не его? У меня одно смущение чего только стоит, вон как щеки пылают. И пусть до этого мы были и в купальне, и тогда возле окна одни, но сейчас… Сейчас было совсем по-другому. Более интимно, более… желанно.

Он молча смотрел на меня, не давая отвести взгляда. Кажется, изучал каждую черточку лица.

– Вийора, – еле слышно выдохнул он и, склонившись, коснулся моих губ: мягко, нежно, осторожно.

Будто я сама была для него всего лишь волшебным сном. И только одно резкое движение – и все исчезнет.

Я вплела пальцы в серебристые пряди. Пропустила аккуратно, ощущая их шелковистость и мягкость. Словно вода. Так и хочется прикоснуться еще раз. Поцелуй стал настойчивее, увереннее. С моих губ сорвался слабый стон.

Ализар крепко обнял меня, прижимаясь всем телом. Сознание куда-то медленно уплывало, его место занимала горячая тьма желания, не давая думать о чем-то другом. Это был сон наяву. Тот самый, который я видела ночами, а потом одним утром встретила Ализара в лесу. Голова пошла кругом, показалось, словно я выпила греля и захмелела. Хотелось целовать, касаться, снять с него рубаху и… Тут же внутри маленьким огоньком вспыхнул страх. Я же ведь никогда, только во сне… А здесь? Может, это только помутнение рассудка и я поступаю совсем неправильно?

Ализар словно почувствовал это и обнял меня крепче. Страх растворился, будто и не было. Стало тепло и уютно. Кажется, я даже не уловила момента, когда прозвучало:

– Ты станешь моей даэ?

И я, не раздумывая, ответила:

– Да.

Утро выдалось дождливым. Аллорет с тоской смотрела в окно и только вздыхала. Зря остались тут на ночь. Мало того, что чуть не подрались с Хилларом, стоило только ши забрать Ализара, так еще и потом сплошные нервы.

Она вздохнула и обхватила себя руками. Неугомонный Шерл примчался аж сюда, так как долго без хозяина оставаться не мог. А когда Ализар пришел с бесчувственной Вийорой на руках, так вообще…

Толком поспать не удалось. Пусть она и не одобряла желание брата сделать ее своей даэ, но девчонку было жалко. Поэтому пришлось все отставить в сторону и готовить лекарство.

Кое-как удалось узнать, что же там произошло. И услышанное совершенно не радовало. Лес проснулся и начал жить своей жизнью. Вряд ли он отступится от того, чего желает… И неплохо бы… Но…

Она передернула плечами. Что делать? Помогать лесу? Не оставлять же брата в беде! Да, конечно, он гад еще тот, но нельзя же бросать его тут одного!

Аллорет села за стол и принялась нарезать овощи. Раннее утро – зло. А раннее утро без завтрака – зло в квадрате. Учитывая, что в доме кроме нее полно народу, а кухарки нет, надо готовить.

Конечно, ничего сверхъестественного. Тут даже можно сделать подобие айляша. А в такую погоду он бы был очень кстати. Тем более что заботливый Торак, охотник, служащий Аллорет уже несколько лет и приглядывающий за домиком в ее отсутствие, принес картофеля, капусты, кабачков и мяса. При добавлении амритских трав получится сытное и вкусное блюдо. Поэтому, встав пораньше, Аллорет принялась за готовку. Ализар еще на глаза не показывался. И к лучшему. Вчера он тоже перенервничал и выглядел неважно. Пусть отдыхает.

Аллорет ссыпала нарезанные овощи в глубокую миску. Встала и подошла к котелку над очагом. Приоткрыла крышку и втянула ароматный запах мясного бульона. Вернулась и засыпала овощи. Травы класть еще рано, их надо добавить минут через двадцать, чтобы успели только чуть-чуть отдать себя. Иначе можно и загубить кушанье. Главное, чтобы никто не отвлекал.

Помешивая деревянной ложкой суп, Аллорет услышала, как скрипнула дверь. Многозначительное молчание и взгляд, который она почувствовала даже спиной, сразу дали понять, кто явился. Незваным гостем, конечно.

– Доброе утро, сиятельная чародейка, прекрасная, несравненная, восхитительная госпожа дранг Талларэ, – пафосно произнес вошедший, и тут же что-то стукнуло.

Аллорет обернулась. Хиллар уселся за стол с таким видом, словно все тут его только и ждали. Взяв в руки лежавший на столе нож, которым Аллорет резала картофель, он постучал резной ручкой по столу.

– Покорми же меня, о несносная женщина. Иначе, клянусь своей, хм…

– Головой, – хмыкнула Аллорет. – Хотя, конечно, проку мало. Лучше выбери что-то другое, будет куда лучше.

Хиллар только посмотрел на нож. С невозмутимым видом покрутил его в руках, словно раздумывая: отрезать кусочек от выставленной на стол сдобы или таки зарезать сестрицу друга.

– Так и знал, что в твоем черством сердце нет ни капли сочувствия к доброму человеку, – сказал он.

Аллорет заправила за ухо выбившуюся прядь и снова вернулась к котелку.

– Нет, разумеется. Особенно для таких, как ты.

– Вот то ли радоваться, то ли рыдать, – с какой-то непонятной интонацией протянул Хиллар.

– Убиться, – посоветовала она, прикрывая котелок крышкой. – Знаешь, так и себя от мучений избавишь, и людям сделаешь хорошо.

– И это я еще жестокий? – возмутился он.

Аллорет пожала плечами. Переругиваться сегодня настроения не было. Поэтому она решила сменить тему:

– Работа уже кипит?

Хиллар не стал задавать лишних вопросов, прекрасно понимая, о чем речь.

– Вовсю, – спокойно ответил он, словно до этого не было никаких подколов, а только деловое общение. – Чародеи сменяют друг друга. Ждут только появления Ализара.

– Все ждут, – буркнула Аллорет, протянув руку к шкафчику, в котором стояла банка с сушеными травами. – Но… подождут. А то он свалится замертво, прежде чем что-то сумеет разузнать.

– Ему теперь замертво нельзя, – немного отстраненно проговорил Хиллар. И что-то такое было в его тоне, что Аллорет резко развернулась, едва не выронив банку.

– Что ты имеешь в виду?

В синих глазах светилась сама невинность. Хиллар улыбнулся уголками губ, и Аллорет тут же захотелось запустить ложкой ему в голову. Сволочь! Теперь же точно не скажет! Она прекрасно знала, что раз вместо слов улыбки, то добра не жди. Вот и сейчас так: бросил фразу, а ты мучайся.

– Следи за супом, милая, – медовым голосом произнес он. – Знаешь ли, мне не хочется есть безвкусную жижу.

У Аллорет внутри стало горячо от обиды. Эта гадина такого мнения о ее стряпне? Да как такое может быть? Пусть она и прожила всю жизнь при кухарке и прачке, но это не значит, но не знакома с женской работой по дому!

– Вот и славно, – прошипела, словно королевская кобра, темно-зеленая с золотом, привезенная из Астаильских песков в подарок принцессе Хелье. – Завтрак пропустишь. Тебе полезно. Фигуру сохранишь.

– Оу, ты следишь за моей фигурой? – приподнял бровь Хиллар. – Чудесно, милая моя, чудесно. А какая именно часть тебе нравится? Не надо на меня так смотреть, просто тогда я буду к тебе ею чаще повора…

Аллорет швырнула в него ложкой.

Хиллар ловко уклонился.

– Сочувствую тому, кто станет твоим мужем, – заметил он. – Это ж представь, какая у вас будет первая брачная ночь!

– Не надо так явно завидовать, – язвительно парировала Аллорет.

Ее взгляд упал на зажатую в руке банку. Тихонько охнув, она вернулась к супу, быстро засыпав травы. Ложку пришлось взять другую. Приближаться к месту, где бесславно валялась первая, не хотелось, так как Хиллар даже не подумал отодвинуться, все так и стоял с нахально-самоуверенным выражением лица, словно ожидал, что Аллорет будет просить. Но нет, не дождется. Женщины дранг Талларэ до такого не опускаются.

Еще немного последив за супом, она прошептала заклинание, и котелок сам отъехал в сторону. Попробовав, она убедилась, что приготовлено, как всегда, великолепно. Эх, было такое неплохое утро, ранний подъем не в счет. Но тут пришел Хиллар. Вообще Аллорет не могла не признать: у него талант так мастерски портить ей настроение.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы на кухне не появился Ализар. Собранный, спокойный, уже успевший привести себя в порядок. Оказавшись на пороге кухни, он скептически осмотрел сестру и друга. Потом хмыкнул, видимо убедившись, что помещение не пострадало.

– Доброе утро, – произнес он нейтральным тоном. – Рад, что никто не пострадал.

Аллорет фыркнула и подошла к окну, всем видом показывая, что больше не намерена общаться на эту тему. Настроение резко упало. Хотя перепалка с Хилларом вроде бы не выходила за границы их обычных пикировок. Все как всегда. Но при этом внутри появилось какое-то странное ощущение, что скоро произойдет что-то нехорошее.

Мужчины тем временем, решив, что лучше не испытывать ее терпения, принялись за еду. И, судя по сосредоточенному молчанию и стуку ложек, суп был вовсе не «безвкусной жижей», как соизволил выразиться Хиллар. У самой же Аллорет аппетит почему-то пропал.

– Как Вийора? – спросила она, не отворачиваясь от окна.

На миг воцарилась тишина. Аллорет все же посмотрела на брата. На его лице застыла смесь удивления и облегчения. Она хмыкнула про себя. Ну да. Решил, что любимая сестричка стерва и будет гнобить его избранницу. И пусть Аллорет, постоянно помнившей пророчество, было страшно, но все же… Ее сердце каменным не было.

– Спит, – выдохнув, сказал Ализар. – Вчера ей стало лучше. Твои отвары и впрямь творят чудеса.

– Что? – изумился Хиллар, который уже практически разделался со своей порцией. – Отвары прелестной Аллорет способны вылечить? Я думал, она может только изготавливать яды по старинному рецепту рода дранг Талларэ. – И, заметив нахмурившегося Ализара, тут же добавил: – По женской линии, разумеется, мой друг. Ты тут ни при чем.

– Ага, – тут же подхватила Аллорет. – Родила ж его не женщина.

Ализар закатил глаза, всем видом показывая: «Ну сколько можно?» Хиллар сделал вид, что глубоко задумался. А у Аллорет снова появилось желание чем-нибудь стукнуть соратника брата. Так, чисто для профилактики. Однако душевные порывы пришлось сдержать.

– Так, – подал голос Ализар, отвлекая ее от мстительных мыслей. – Поссориться потом успеете. Сейчас другие дела.

Аллорет и Хиллар внимательно посмотрели на него. Кажется, даже забыли, что собирались снова повздорить.

– Это после вчерашнего? – осторожно уточнила она.

Глядя на сытых, словно домашние коты, мужчин, все же решила не пропускать завтрак. Поэтому налила и себе супа и села за стол. Главное, не увлекаться и оставить Вийоре и Тораку. Последний – беда еще та. Вечно голодный, вечно худой и вечно преданный. Порой Аллорет казалось, что охотник в нее влюблен, однако при виде того, как он расправляется с приготовленной ею едой, она понимала, что эта влюбленность чисто гастрономического плана. Впрочем, как и у всех мужиков, чего уж тут.

– Да, – кивнул Ализар. – Все наши планы пошли кувырком. Ши рассказали, что становлением новой лесничей заинтересовался сам Хозяин Леса.

Аллорет замерла, так и не донеся ложки до рта.

– Кто? – ошарашенно спросила она.

– Хозяин Леса, – терпеливо повторил брат. И тут же как-то горько усмехнулся: – Знаешь, я и сам не в восторге. Никогда не думал, что увижу его лично. Ан нет…

Хиллар нахмурился. Аллорет показалось, что он серьезно озабочен происходящим. Пусть их вчера не взяли с собой, но Ализар потом все рассказал – и о встрече с фрэйре, и о странном решении Хозяина Леса. При этом складывалось впечатление, что появление Ализара его позабавило: смелость и отчаяние простого чародея все же были достойны уважения. Однако он отступился от Вийоры явно по какой-то другой причине. И это тревожило.

– И что делать? – тихо спросила она.

Ализар некоторое время молчал. Потом вздохнул и проговорил:

– Есть надежда. Мне обещали помощь. Правда, я понятия не имею, во сколько это обойдется.

– Помощь? – встрепенулся Хиллар. – Но от кого?

Аллорет уставилась на брата, невольно сжав ложку. Происходящее ей совсем не нравилось.

– Помощь от…

В дверь неожиданно постучали.

 

Глава 11

Принять решение

Аллорет оказалась проворнее мужчин и открыла дверь сама. Все же она здесь хозяйка. А по амритским законам гостей должна встречать именно она. И опасаться особо некого.

– Аллорет! – Встревоженный голос Ализара остановил лишь на секунду. Ее ладонь уже легла на ручку и надавила вниз. Дверь с тихим скрипом раскрылась.

– Ну, здравствуй, хозяюшка.

Гость был не знаком. Его вид заставил замереть.

Высокий, широкоплечий, смуглый. Это в Амрите-то, королевстве Семи! Темные, почти черные, как ониксы, глаза с необычным разрезом, внимательные и лукавые. Перехваченные лентой черные длинные волосы, нос с горбинкой, полные губы, высокие скулы. Одежда из коричневой кожи, на рукавах – вороньи перья. Кожаные штаны, широкий пояс с нашитыми бляшками, костяными и металлическими. На ногах мягкие мокасины. Возраст не определить. Вроде и не старый совсем, и в то же время в его глазах есть что-то такое, от чего делается не по себе. А еще смотрит так жарко и пристально, что, кажется, видит сквозь одежду.

– Зд-дравствуйте, – выдавила Аллорет.

И тут же отругала себя за робость. Что за бред? Ей давно не шестнадцать, чтобы робко хлопать ресницами и смущенно отводить взор.

– Польщен, – раздался за спиной ледяной голос Ализара. – Аллорет, пропусти, пожалуйста, нашего гостя.

Она чуть нахмурилась. Гостя? Это и есть та помощь, за которую придется платить какую-то цену?

В глазах незнакомца заплясали огненные ширы.

– Простите, я не представился. Ят-ха из рода Огненных Ласок, земляной шаман.

Аллорет едва не разинула рот, однако все же сохранила вид приличной и благовоспитанной женщины. Посторонилась и сделала приглашающий жест. Ят-ха еще раз осмотрел ее с ног до головы и, кажется, довольный увиденным, зашел в дом.

«Шаман… Земляной шаман, – стучало в висках. – Быть того не может! Чтоб ты просто взял и явился к людям! Ведь это ж не простой смертный!»

Сдерживаться было сложно. Так и хотелось подбежать, ухватиться за мощные плечи и повернуть к себе. Потрогать пальцами – настоящий ли. А потом почувствовать чудесную нечеловеческую ауру и замереть от восторга. Впрочем, как и каждый раз, когда в жизни встречаешь какое-то волшебное существо.

Однако тут… Тут все сложно.

Ализар, кажется, забыл, где находится. Хиллар смотрел внимательно, с интересом. Ят-ха, не спрашивая разрешения, устроился на лавке, покрытой пестрым астаильским пледом. Сложил ладони лодочкой. Из них тут же поднялся витой дымок и скрутился в деревянную резную трубку.

Он тут же закурил и улыбнулся – видимо пытаясь извиниться, но ни тени раскаяния в его глазах Аллорет не увидела.

– Пагубная привычка, – мягко сказал он, пряча улыбку в уголках губ. И посмотрел на Аллорет: – Хозяюшка, не возражаешь?

Она вздохнула и покачала головой. Таким гостям лучше не перечить. Ят-ха чуть склонил голову в знак благодарности. И тут же обратился ко всем:

– Ну а теперь перейдем к делу. Вы уж не печальтесь, что без церемоний. Но, думаю, это не сильно вас озаботит. Присаживайтесь и приступим.

Аллорет еле слышно выдохнула. От Ят-хи это не ускользнуло. Покосился на нее, в черных глазах сверкнули золотые искры.

– Прости, хозяюшка, у меня ужасные манеры, и ничего тут не поделаешь. Но порой… порой я могу показать и не такое.

Аллорет подозрительно посмотрела на него. Насмехается, паразит. Как есть насмехается. И вроде гость, надо принять как полагается, но Ят-ха всем своим видом показывал – ему откровенно плевать на людские законы. Хоть и сам выглядел как человек. Ну да ладно. Еще посмотрим, кто кого.

– Почему ты мне помог? – прямо спросил Ализар.

Аллорет затаила дыхание. Сейчас лучше не вмешиваться в разговор. Краем глаза глянула на Хиллара. Тот сидел весь напряженный, хмуро смотрел на шамана. Потом, словно почувствовав ее взгляд, повернулся к ней. По его виду стало ясно, что испытывает чувства к гостю аналогичные с Аллорет.

Ят-ха выпустил струйку дыма. Та зависла в воздухе, принимая очертания камня неправильной формы. Еще один выдох – снова струйка и камень. А потом еще и еще. В итоге появились дымные менгиры, образующие круг. Казалось, легкое дуновение ветерка – и дым развеется. Однако камни никуда не исчезали. Миг – внутри круга появился еще один, из менгиров поменьше.

– Далеко на севере, – начал Ят-ха хриплым, нечеловечески завораживающим голосом, – на границе амритского леса и земель Наира-аль-иоре находятся Поющие камни. Кто их и когда поставил – неведомо. Только мы знаем, что Хозяин Леса пришел сюда после того, как появились древние менгиры. И каждый раз, если возникает серьезный спор между людьми и лесом, решается он только в кольце Наира-аль-иоре. Как уж там… то ли Хозяин Леса становится кем-то другим, то ли людям приходят откровения от духов, но вопросы решаются все. А возможно, там до сих обитают духи тех, кто первыми ступили на эти земли.

Дымные камни вспыхнули ярким золотом, заставив Аллорет отшатнуться.

– И при чем тут мы? – тихо спросил Ализар, и она с тревогой посмотрела на брата.

– Лесничая – это серьезный спор.

В помещении повисла тишина.

Аллорет сцепила пальцы и украдкой посмотрела на мужчин. По лицу брата нельзя было ничего прочесть. По лицу Хиллара – только то, что сложившаяся ситуация ему совсем не нравится. Да уж. Положение не из лучших. Надо действительно что-то решать. Только вот что?

Она тихо вздохнула. Что-то все так закручивается, что приятного мало. И пора бы, наверно, привести сюда Вийору. Только если девочка не в состоянии, то толку не будет. К тому же шаман умен и хитер. Сейчас он легко сможет выдурить любое обещание и прикинуться невинной овечкой.

Ят-ха покосился на нее, словно что-то почуял. Аллорет смело встретила его взгляд, не собираясь пасовать. Зверь. Опасный. Чужой. Даже чародеям не справиться. Надо быть аккуратными, иначе может случиться что-то очень нехорошее. Только… почему он так смотрит? Решил, что нашел женщину, слабое звено, и сможет надавить? Она чуть улыбнулась уголком губ. Ну уж нет. Не выйдет, не на ту напал.

Ят-ха еще некоторое время молча смотрел на нее, а потом одобрительно кивнул и продолжил как ни в чем не бывало:

– Спор надо решить, чародей. И тут уж никуда не деться. Нельзя оставлять лес без человеческого тепла. Лесничая необходима.

Ализар угрюмо молчал. Аллорет чувствовала, что сдерживаться ему крайне сложно. И пусть внешне брат никак не выказывал своих чувств, она прекрасно понимала, что Вийору он не отдаст ни за какие коврижки.

Это одновременно радовало и вводило в глубокую печаль. Повезло Вийоре. Когда такой, как Ализар, готов перегрызть за тебя глотку – это даже не описать словами. Аллорет прекрасно понимала, что если все же брат упрется (а он упрется), то Вийора с ним будет, как за каменной стеной. И все бы ничего…

О проклятии она старалась не думать. Все же с дядей Хайме была немного другая история. Об этом лучше не вспоминать. К тому же сейчас на первый план вышли лес и его обитатели.

Ят-ха тем временем молчал. Создавалось ощущение, что шаман и вовсе забыл, где находится. Хотя, возможно, ему просто нравилось мотать нервы людям. Ну прям как Хиллару. Аж невероятно, что последний такой хмурый и недовольный. Поняли бы друг друга с первого раза. Ан нет.

– Хорошо, – наконец произнес Ализар. – Что можно сделать?

– Вариантов несколько, – весьма охотно отозвался Ят-ха. Снова выпустил дым из трубки, делая паузу.

Дымные менгиры медленно таяли в воздухе.

– Какие? – тут же спросил брат.

– Ну… – Шаман улыбнулся, и у Аллорет по спине пробежали мурашки. – Первый вариант очень прост: ты отпускаешь Вийору, не претендуешь на нее, убираешь все чары, которые успел наложить, и… уезжаешь в Чамрайн. Короче, отказываешься от девушки.

– Чары? – тихо спросила Аллорет и пристально посмотрела на брата.

Недобро так посмотрела. Это что еще за новости? Чародеи не накладывают чар на людей, это запрещено. К тому же такое больше делают некроманты, но никак не они, те, кто избрал своей дорогой светлые силы.

Однако Ализар не смутился. Встретил взгляд Аллорет спокойно и уверенно. Хиллар озадаченно посмотрел на обоих. Кажется, эта игра в намеки и гляделки его настолько озадачила, что он даже не пытался язвить и умничать, и это было совсем не похоже на уважаемого королевского чародея дранг Аэму. И Аллорет бы порадовалась, да только сейчас совсем не до этого.

– Ой, а что, он не сказал вам? – невинно поинтересовался Ят-ха и щелкнул пальцами. Трубка тут же вспыхнула ярким оранжевым огоньком и исчезла, словно ее никогда и не было. – Простите, – продолжил шаман с таким выражением лица, что тут же захотелось швырнуть чем-то тяжелым. – Я не знал, что это тайна.

Аллорет едва удержалась, чтобы не зарычать. Кажется, этот шаман еще хуже Хиллара!

– Не надо так грозно, хозяюшка.

Ят-ха посмотрел на нее с наигранным испугом. Только черные глаза выдавали: ни капли страха – одно удовольствие. Это бесило невероятно. Аллорет стоило огромных усилий сдержаться и не сказать лишнего. Сделав глубокий вдох, она четко произнесла:

– А как же иначе?

Ят-ха довольно ухмыльнулся:

– Да по-разному можно. Лаской, например.

Аллорет сделала вид, что не услышала. Реагировать – себе дороже. Все равно ж потом перекрутят так, как посчитают нужным. А ты отдувайся.

Напряжение достигло пика. Ализар, видимо, понял, что отмолчаться не удастся, поэтому посмотрел на сестру и произнес спокойно и без эмоций:

– Вийора согласилась стать моей даэ.

Аллорет не удивилась. Все к этому и шло. Хотя и не одобряла действий брата. Во-первых, казалось, что ему совершенно наплевать на семью, а во-вторых… Во-вторых, Вийора вчера была в таком состоянии, что согласилась бы выйти замуж и за престарелого кучера принцессы Хельи. Теперь стало понятно, о каких чарах шла речь. При согласии ауры даэ сплетаются. Пусть до ритуала в храме и физической близости эту связь нельзя назвать настоящей, однако уже такими, как прежде, ауры никогда не станут. Правда, можно и ускорить процесс.

Аллорет нахмурилась:

– Надеюсь, ты не успел ее… – Она умолкла, подбирая подходящее слово. Все же рядом малознакомый мужчина и язва Хиллар. Следует думать, что говоришь.

Ализар все понял и покачал головой.

– Ну а какой второй вариант? – подал голос молчавший до этого Хиллар.

Вставать отчаянно не хотелось, хотя неожиданно полный бодрости и силы организм намекал: хватит валяться в постели. А постель-то хорошая: мягкая, теплая, уютная. И широкая.

Вспомнив, что проспала всю ночь не одна, я шумно выдохнула. Да уж. Ализар – очень деликатный человек. Не пытался воспользоваться моим состоянием и слабостью. Да, не выпускал из рук, но и особо волю им не давал. Не говоря уже о большем.

Я села на постели и тряхнула волосами. Так-так. Вчера все же я согласилась стать его даэ. Почему? А-а-а, какая уже разница? Причин же несколько… Не хочу быть одна, когда рядом есть тот, кто готов разделить твои радости и горести. Не хочу отталкивать, не хочу прятаться от мира, не хочу… бояться. Что земляной шаман, что фрэйре, что ши, все они – лес. И пусть он мне зла никогда не делал, но кое-что вчера показал. И от этого стало не по себе.

Я вздохнула. Трусливо? Да, наверно. Все же я далеко не героиня и не спасительница мира. Простая девчонка, у которой, кроме собаки, никого не осталось. Я провела ладонями по лицу. Карон. Как он там? Ведь остался у Ализара дома, а мы тут… Кстати, интересно, куда это нас занесло?

Что спальня незнакома, я поняла еще вчера, однако так и не спросила, где нахожусь – не до того было. К тому же сбил с толку совокот. Он, кажется, шастал за Ализаром по пятам. Вообще хорошая зверюга. Мы прониклись друг к другу симпатией мгновенно. Хотя, может, просто потому, что Шерл с первого взгляда решил, что я его собственность? А я, пораженная такой наглостью, оказалась не в силах сопротивляться столь прекрасному зверю?

Впрочем, размышлять об этом можно было долго. Я глянула в окно. Охо-хо, солнце уже высоко, а я все валяюсь. Надо вставать. Кто бы ни был хозяином в этом доме, не стоит вести себя как последняя лентяйка.

Моя одежда была аккуратно сложена рядом на стуле. Как предусмотрительно. Одевшись, я вышла из комнаты с желанием отыскать ванную. Дом, кстати, был без излишеств, явно охотничий. Но в то же время отделан качественными материалами. Да и мебель тут стояла явно не из дешевых.

Требуемое отыскалось довольно быстро. Маленькая ванночка, явно для женщины. Зеркало, полочки со всякими флаконами, баночками, тюбиками и прочей косметикой. Аккуратный умывальник. Рассмотрев все, только вздохнула. У меня такого никогда не было. Поэтому привела себя в порядок и покинула помещение, чувствуя себя немного неуютно. Тут вообще люди есть? Куда все подевались?

Ладно, выйду на улицу, возможно, там кого найду. Однако, проходя по коридору, вдруг услышала голоса, и один из них явно принадлежал Ализару. Обрадовавшись такому повороту событий, подошла к тяжелой двери из темного дерева и уже положила было руку на круглый набалдашник ручки, как вдруг услышала:

– Второй вариант не такой простой.

По коже пробежали мурашки. Я прикрыла глаза и прислонилась к стене, пытаясь унять вдруг бешено заколотившееся сердце. Этот хриплый, низкий, чуть шипящий голос был мне знаком и мог принадлежать только одному существу на свете – земляному шаману. Только как он тут оказался? Покинул свое мрачное царство и…

– Если не трогать Вийору.

От воспоминаний, как он меня прижимал к себе и удерживал, по телу прокатилась жаркая волна, а щеки запылали. Приложив к ним прохладные ладони, я сделала глубокий вдох. Так, надо успокоиться. Просто успокоиться. И не думать об этом. Лучше сосредоточиться на словах.

– …то потребность леса в лесничей все равно никуда не денется. Однако природа умеет сама приспосабливаться.

– И каким образом? – спросил Ализар.

Повисла тишина. Я невольно сжала кулаки, вслушиваясь в малейшие шорохи. Ну же! Что ты замолк, изверг? Говори немедленно!

– Земляной шаман, – начал медленно Ят-ха, – может заменить лесничего на пятьдесят лет. Как раз до того момента, когда начнется новый оборот и Хозяин Леса вернется сюда.

– Вернется? – вдруг раздался голос Аллорет.

«Что значит «оборот» и где это Хозяин ходит?» – подумала я.

Однако ответа на этот вопрос пока не было. А Ят-ха тем временем продолжал:

– Да, хозяюшка, вернется. Владения у него огромные, не только на территории Амрита, королевства Семи. Поэтому, чтобы уследить за всем, времени и сил требуется немало.

– Хорошо, – тихо сказал Ализар. – Раз так… Но скажи, что тебе для этого необходимо? Ведь не дело это земляного шамана – следить за лесом?

– Правильно мыслишь, чародей, – одобрил Ят-ха. – С одной стороны, здесь нет ничего необычного и невыполнимого, с другой…

Он снова замолчал. Я нервно кусала губы. Хотелось залететь туда, схватить его за грудки и встряхнуть что есть сил. И в то же время понимала: не смогу этого сделать. Словно стояла какая-то невидимая стена, которую невозможно пройти.

– Как я уже сказал, – снова заговорил Ят-ха, – лесу необходимо человеческое тепло. Душа Леса – всегда человек, и только человек. Я могу быть лишь помощником.

– И какой же человек тебе нужен? – напряженно спросил Ализар.

Мне показалось, я вижу, как шаман улыбается. Невинно, таинственно, с превосходством. И только черные глаза остаются спокойными и холодными – в них отражается вся бездонная ночь амритского королевства.

– Все просто: женщина, которая станет моей женой. Родственница того, кто оспорил выбор леса.

Повисла тишина. Это было уже слишком. Я распахнула дверь и оказалась на кухне. Приличной такой, не бедной для домика в лесу. Однако сейчас мне было не до разглядывания внутреннего убранства. Ализар и Хиллар сидели за столом. Аллорет стояла возле окна, сложив руки на груди и хмуро глядя на сидевшего на лавке шамана. Последнего, кажется, ничего не смущало. Совершенно.

Немного непривычен был его вид в относительно нормальной одежде. Правда, с другой стороны, я вижу-то его всего лишь второй раз в жизни.

Ят-ха улыбнулся совершенно невероятно и искренне. Поднялся с лавки и подошел ко мне. Появилось ощущение, что он хочет протянуть руку и прикоснуться, однако ничего такого не произошло.

– Доброе утро, Вийора.

От его голоса по коже пробежали мурашки, однако я выдержала его взгляд и ответила почти твердо:

– Доброе, Ят-ха.

Хотя доброе ли? Мне совершенно не нравилась сложившаяся ситуация.

– Наконец-то зашла, а то я уж и не надеялся, – невинно добавил он. – Думал, так под дверью и простоишь.

Мне стало стыдно. Подслушивать и впрямь нехорошо, но я же не специально! Стараясь не встречаться ни с кем взглядом, я твердо произнесла:

– Увы. И я против, чтобы мои проблемы решались за чей-то счет.

Ят-ха коротко хохотнул – нечеловечески, зло и весело. Все напряглись, я с силой сжала кулаки. Смешно ему. Конечно. Мы же все глупые люди, ничего не понимаем. Но я не собираюсь прятаться за чью-то спину. Тем более прикрываться сестрой Ализара.

Аллорет хмыкнула. Кажется, ее нелюбовь ко мне только увеличилась. Не знаю, есть ли у Ализара еще родственницы, но у шамана губа не дура, ясно, что абы кого не возьмет. А Аллорет умна, дивно хороша, чародейка, так еще и с характером.

Я украдкой взглянула на Ализара. Он ничем не выдавал своих чувств, сохраняя каменную маску на лице. Однако после вчерашней ночи я вдруг осознала, что ощущаю его боль, страх, растерянность, горечь и еще с полдюжины чувств, смотанных в тугой клубок. Сглотнула, едва сдерживаясь, чтобы не зажмуриться. Отчаянно хотелось кинуться к нему, обнять, успокоить…

Я сделала шумный вдох. Ну нет. Надо держать себя в руках. Все потом.

Ят-ха обошел меня и остановился возле выхода. Встал вполоборота, положил руки на наличники из темного дерева.

– Сделаем по-другому, уважаемые, – хрипло проговорил он. – Такие дела с ходу не делаются. Не бойтесь. Хозяин Леса дал времени до полнолуния. Вот и решайте. Придете к Поющим камням, там и огласите, что надумали.

По вороньим перьям, приделанным к рукавам, вдруг пробежали сине-черные искры. Я невольно отшатнулась. И сама не поняла, как оказалась в объятиях подскочившего Ализара.

– А со своей стороны могу пообещать, – продолжил Ят-ха, – что помогу кое в чем. Расскажу вещи, которые вас интересуют. – И вдруг стремительно обернулся и посмотрел на брата и сестру Талларэ: – Например, о проклятии.

Аллорет побледнела, а Ализар нахмурился. Только я почувствовала, как его пальцы сжали мои плечи.

– Счастливо оставаться, – улыбнулся шаман своей холодной улыбкой. – Через две недели встретимся на границе Наира-аль-иоре. – И посмотрел на меня: – Не волнуйся, маленькая лесничая, я пришлю вестника.

И вдруг обернулся в огромного ворона, громко насмешливо каркнул, взмахнул крыльями и исчез.

Я вдруг осознала, что больше ничего не хочу. Мерзкая слабость окутала с головы до ног. Или это все еще остатки простуды? С трудом удерживая сознание, хрипло прошептала:

– Простите.

Ализар крепко обнял меня и усадил на стул возле стола. Говорить ему тоже было сложно, однако прикосновения приводили в чувство куда лучше слов.

– Не болтай ерунды, – неожиданно резко сказала Аллорет, осматривая меня с ног до головы пристальным взглядом. – Ты чего встала?

И каким-то шестым чувством я ощутила, что она тоже волнуется. И даже не так из-за слов шамана, как… за мое здоровье. Это было так странно…

– Ну так… – растерялась я. – Лежать-то…

Она подошла ко мне и положила руку на лоб. Несмотря на хмурый вид, прикоснулась мягко и даже нежно. По телу тут же разлилась приятная прохлада. Чародейская.

– Голодна?

Я медленно кивнула.

– Обалдеть, – подал голос дранг Аэму. – Кто-то вообще собирается что-то делать?

Ализар потерся носом о мой висок. Я невольно прижалась к нему. Все же его присутствие рядом наполняло спокойствием и силой. Аллорет тем временем накладывала в тарелку что-то из котелка, сногсшибательно пахнущего мясом и травами.

– Сначала думать, потом делать, – спокойно сказал Ализар. – Я не намерен делиться ни с лесом, ни с широм, ни с самим Хозяином Леса дорогими мне людьми.

– Какой ты мудрый, – хмыкнул дранг Аэму.

– Да, – неожиданно подала голос Аллорет и поставила передо мной тарелку.

Серые глаза ее были спокойны и холодны. В этот момент я поняла, насколько они с Ализаром все-таки похожи.

– Хочешь пойти туда? – изогнул бровь Хиллар.

Аллорет села напротив, внимательно посмотрела на меня. Я немного поежилась.

– Я не виню тебя, Вийора, – ровно сказала она. – К тому же, если есть возможность узнать что-то о проклятии и получить нормальную жизнь, не стоит прятаться. Но и становиться женой шамана я не собираюсь.

Ясно, эти две недели дадутся нелегко. Однако я тут же почувствовала, как Ализар сжал мою руку, и поняла: без поддержки меня не оставят.

 

Глава 1

Загадочное письмо

– Все будет хорошо, – уверенно сказала тетушка Жива и забрала у меня из рук начищенный котелок. – Вот увидишь.

Я только вздохнула и рассеянно оглядела кухню. Помочь ей вызвалась сама – все же она давно немолодая, а готовит рук не покладая. И хоть Ализар и говорит, что нам много не надо, разве ее убедишь? Знай лишь твердит: «Нельзя есть одно и то же. Вам, молодым, нужны витамины. А чародейские силы так вообще забирают столько, что словами не описать». Конечно, ничего серьезного она мне не доверяла, но помощь приняла благосклонно. При этом создалось ощущение, что тетушке Живе просто нужен собеседник, который выслушает и расскажет что-то интересное. С готовкой она сама справлялась прекрасно.

Вот и сейчас я сидела за столом и натирала корень имбиря – горько-сладкого и ароматного, помогающего от простуды и придающего блюдам специфический вкус. В лесу у нас такого добра полно, поэтому на рынке всегда можно купить этот красновато-коричневый толстый корень. Люди собирают его почти круглый год.

– Что-то ты не склонна сегодня к беседам, – заметила тетушка Жива.

Я только пожала плечами. Ализар и Хиллар с утра уехали во дворец. Королевский сеймат собрали, чтобы срочно решить возникшие вопросы государственного значения. Важнейшими из них были прибытие делегации послов из дружественной Аймарии и земель Наира-аль-иоре, лежащих за амритским лесом, и предстоящий по политическим соображениям брак принцессы Хельи, что было делом решенным и только вопросом времени.

Я задумалась, невольно вспомнив, что в одном из своих снов слышала разговор Ализара и еще какого-то мужчины про то, что Хелья не хочет замуж за выбранного родителем жениха. Неужто король приснился?

Тетушка Жива только хмыкнула:

– Ты поди прогуляйся, что ли. А то на вид совсем бледная, почти зеленая.

– Зеленый – хороший цвет, – слабо возразила я. – В лесу почти все зеленое.

– Вот в лес и сходи, – кивнула она.

Я медленно встала. Что ж, раз сама отпускает, то можно и пойти. Правда, вероятно, это не слишком хорошая идея. Но если погулять с почти поправившимся Кароном, то плохого ничего не случится. Я же осторожно, по краешку.

– Иди-иди, – улыбнулась она.

Дом я покинула в довольно хорошем расположении духа и направилась во внутренний дворик. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что Карон ластится к сидящей на корточках Аллорет и радостно поскуливает. Аллорет же в домашнем болотно-зеленом платье и грубых ботинках, со светлыми, заплетенными в косу волосами ни капли не походила на чародейку из свиты принцессы. Уж скорее дочка торговца: хорошенькая, бойкая, с острым язычком, которая явно не даст себя в обиду. Кстати, без макияжа, прически и вычурного наряда она выглядела куда моложе.

Словно почувствовав мой взгляд, Аллорет подняла голову и посмотрела мне в глаза.

– Карон считает, что я хорошая, – сообщила она категорическим тоном, сразу дав понять, что возражать не стоит.

Впрочем, я и не собиралась. А вместо этого, сама не зная почему, спросила:

– Сколько тебе лет?

Аллорет несколько оторопела от такого вопроса. Однако даже и не подумала укорить, что такие вопросы девушкам не задают, и просто сказала:

– Двадцать шесть.

Я чуть нахмурилась.

Она хмыкнула:

– Что, думала, я старая швабра?

Карон выручил меня из неловкой ситуации, подбежав и ткнувшись мокрым носом в мою руку. Я погладила его, не зная, что ответить. Однако все же решила, что лучше говорить правду. Пусть у Аллорет характер не сахар, но она ценит честность.

– Почти.

– К молодым чародейкам при дворе относятся не так, как того хотелось бы, – неожиданно хмыкнула она. – Поэтому приходится пользоваться маскировочными чарами.

Услышанное ввело в ступор. Я недоуменно посмотрела на нее, не веря своим ушам. Аллорет рассмеялась – легко, весело, звонко. Кажется, в первый раз после того, как нас покинул земляной шаман. Кстати, я до сих пор не решалась о нем заговорить, хоть и прошло уже два дня. А Аллорет… она не стремилась к общению тоже. И с одной стороны, я была за это ей благодарна, а с другой…

Карон сел и с любопытством посмотрел на нас обеих. Выражение его морды было настолько умильным, что я невольно улыбнулась. Впрочем, Аллорет тоже. Как ни странно, но рядом с сестрой Ализара я не чувствовала ни угрозы, ни напряженности. Поэтому и сама не поняла, как задала вопрос:

– Что будем делать?

Аллорет присела возле Карона и принялась его гладить. Тот, совершенно разомлев, шлепнулся на землю и подставил ей темное брюхо. Мол, услаждай лаской, женщина.

В какой-то момент мне показалось, что она не поняла, о чем речь. Однако тут же повеяло холодком, и я осознала: эмоции ей сдерживать нелегко. Даже очень. Карон что-то проворчал и лизнул ее руку.

– Хороший у тебя пес, лесничая, – отстраненно произнесла чародейка. – Простой, понятный, верный. Не сравнить с этим охальником Шерлом, мыслящим слишком странно даже для совы и кошки.

– Так помесь же, – осторожно сказала я.

Аллорет подняла голову и внимательно посмотрела на меня.

– Вот именно, что помесь, – произнесла до ужаса спокойным голосом. – Прям как ты.

Я посмотрела на нее с искренним недоумением.

Чародейка поднялась и сделала глубокий вдох. Потом как ни в чем не бывало почесала Карона за ушами и, глядя куда-то в сторону, предложила:

– Пройдемся?

Я кивнула. Она же, повернувшись, пошла прочь с внутреннего двора, даже не подумав взглянуть, следую ли я за ней. Карон остановился возле меня и озадаченно посмотрел, мол, что стоишь? Идем или возвращаемся?

Ну и характер у сестры чародея. Ни слова в простоте не скажет. Вечно ведет себя так, будто все кругом ей должны. Впрочем, я уже поняла: Аллорет хоть и неплохая, но подвержена постоянной перемене настроения. Поэтому, решив, что не буду зацикливаться, молча отправилась следом.

На удивление, чародейка вывела меня на аккуратную тропку. Здесь вроде и деревья рядом, но и не страшно заблудиться. Почему-то эту часть леса я узнавала с трудом. Бывала тут редко, поэтому память и подводила.

Свежий воздух, наполненный ароматами леса, казался блаженством. Набрав в грудь воздуха и шумно выдохнув, я все же задала вопрос:

– Что ты имела в виду?

Аллорет изогнула бровь, невинно захлопала длинными ресницами. Вот же… Прекрасно ведь понимает, о чем речь, а прикидывается. Эх, порой прямо возникает желание стукнуть…

– Какая помесь? – спокойным голосом уточнила я свой вопрос.

Аллорет чуть пожала плечами:

– Человека и сосуда лесных чар.

Я нахмурилась:

– А если подробнее?

Конечно, сейчас больше всего хочется фыркнуть, развернуться и уйти подальше. Желательно к Шировой горке. Да только зачем же подводить Ализара? Да и спесивую девицу можно перетерпеть. Кажется, я все же слишком хорошо о ней подумала, когда решила, что барышня она неплохая.

Аллорет только закатила глаза. В этот момент она стала просто невероятно похожа на Ализара.

– Духи небесные, неужто ты и впрямь ничего не знаешь и не понимаешь? Лес все четыре года вливал в тебя свои чары. На первый взгляд аура у тебя обычная, человеческая. Но когда рядом кто-то начинает чародействовать, то происходит что-то странное. Нужно побыть рядом с тобой, чтобы это почувствовать.

Я озадачилась, обдумывая услышанное. Пока одно с другим не стыковалось.

– Неужто Ализар этого не заметил? – невольно вырвалось.

Аллорет ничего не ответила, погруженная в свои мысли. Мне это не понравилось. Пришлось легонечко коснуться ее локтя. Серые глаза обрели осмысленность.

Чародейка неожиданно приложила указательный палец к губам. Я насторожилась, внутренне сжавшись. Что такое? Почему Аллорет так изменилась в лице?

Некоторое время она стояла, словно прислушиваясь. А потом сделала глубокий вдох и покачала головой.

– Тут что-то неладно, – прошептала она. – Я чувствую чародейский след. Только какой-то странный. Не могу понять. Вроде и все в порядке, но в то же время словно кто-то хочет спрятаться.

Я, разумеется, ничего не чувствовала, однако ее тревога передалась и мне. Кто из чародеев ходит тут шпионом? Кого может заинтересовать домик простого охотника в лесу? Это мы-то знаем, что домик принадлежит Аллорет. Впрочем… С чего я взяла, что одна тут такая умная?

– Идем назад, – резко приказала она. – Не нравится мне тут.

– Что произошло?

Однако, задавая вопрос, поспешила за Аллорет. Она шла чуть впереди.

– Пока не знаю, – мрачно сказала чародейка. – Ох, не стоило сюда приезжать тетушке Живе. Любопытствующих много, кто-то мог запросто проследить за ней. Дорога-то из Чамрайна неблизкая. Да и простому человеку незаметным не уйти.

Неожиданно нас окружил туман. Сиренево-серебристый, волшебный. Большие клубы медленно поднимались от земли, сворачивались большими сказочными змеями и подползали к нам. Я успела несколько раз себя обругать шировой дурочкой, что не прихватила с собой никакого оружия. Все же шастать по лесу с пустыми руками сейчас глупо.

Аллорет остановилась. Прошептала несколько слов на дишьяле, в ее глазах сверкнула молния. Туман замер, словно не веря, что наткнулся на преграду. Но потом изогнулся и обошел ее, вновь устремившись к нам.

– Шир знает что, – прошептала чародейка, сузив глаза.

Первый раз в жизни я не знала, что делать. Отчаянно хотелось бежать, но только куда? Сделав глубокий вдох, попыталась успокоить бешено заколотившееся сердце.

– Протяни руку, – вдруг из ниоткуда донесся голос. И не определить по нему ни возраста, ни пола.

Мы с Аллорет озадаченно переглянулись. К кому только что обратились?

Раздался довольный смех. Только у меня по спине пробежали мурашки. Ничего хорошего он не предвещал.

– Вийо-о-ора, протяни руку!

Не понимая, что делать, послушалась. Со стороны это, наверно, выглядело глупо. Человек стоит с протянутой рукой – и все. Аллорет хмурилась, но ничего не говорила.

– Ладонью вверх, – последовал приказ.

Я снова выполнила. Вспыхнул белый свет, и на моей ладони оказался аккуратный свиток, перевязанный лиловой лентой. Туман исчез, словно по мановению руки. Где-то вдали снова прозвучал смех.

От прикосновения гладкой бумаги по коже пробежал странный холодок. На уголке крупными буквами было выведено «Вийоре Зуан, лесничей».

Аллорет коснулась пальцами моего локтя.

– Не раскрывай пока, – глухо сказала она. – Мало ли. Лучше дождаться Ализара.

Чародей приехал под вечер. Ума не приложу, как его дождалась. Места себе не находила, хоть и старалась не показывать беспокойства. Свиток положили на стол возле чародейского артефакта в виде яблока, вырезанного из светло-зеленого оникса, созданного отгонять зло. Послание осталось целым и невредимым, следовательно, ничего плохого на него наложено не было.

Однако Аллорет уперлась ослицей и велела не трогать. С одной стороны, это злило – все же письмо предназначалось мне. С другой… с другой – я не могла сказать, что она не права. Особенно после того, что недавно происходило.

Ализар вернулся бледный и уставший. Выслушал нашу историю и направился прямо к столу с ониксовым яблоком. Дернул ленту, развернул свиток. Я замерла за его плечом, внимательно вглядываясь в непонятные черточки и завитки.

– Это что еще за широва писанина? – прошипела рядом Аллорет, прижавшаяся к брату с другой стороны.

Ага, раз она возмутилась, то не одна я стою, как овца глупая.

– Письмецо с секретиком, – мрачно заметил Ализар. – Так просто не откроем.

– А вы с таким уже встречались? – тихо спросила я, расстроившись, что столько времени потеряли зря.

Ализар вздохнул, обнял меня за плечи и прижал к себе.

Я мельком глянула на Аллорет, однако она никак не выказывала своего недовольства. Видимо, внутренне смирилась с тем, что будет так, как решил брат. А я… я уже согласилась. И пусть реакция Аллорет мало бы на что повлияла, все равно лучше дружить с родственниками человека, которого любишь, чем ссориться. Стоп.

Любишь? Я даже перестала дышать. Какая странная шальная мысль. До любви тут, как до Чамрайна от Быстрицы пешком через лес. Да, он мне нравится. Но чувства…

Судорожно вздохнув, я невольно прижалась к Ализару. От того не укрылось мое смятение. Он поцеловал меня в висок и шепнул на ухо:

– Не переживай, мы найдем способ.

– Я и не переживаю, – сказала задумчиво. – Но… просто никогда таких писем не получала.

Хотя что и говорить, последнее время я вообще никаких писем не получала. Никому этого и не надо было. А тут прям… Я даже не могла предположить, кому бы понадобилось мне писать.

– На письме чары, – неожиданно проговорил Ализар. – И не амритские, чужие. Но в то же время я не чувствую присутствия нечеловеческой сущности. Поэтому могу предположить, что это просто чародей не из нашего государства.

Я нахмурилась. Тогда вообще ничего не понятно. Какая-то сплошная шировщина вокруг. Ализар прижал меня к себе крепче, словно хотел успокоить.

– Голоден? – тихо спросила Аллорет.

– Как шир, – отозвался Ализар.

Она вздохнула и тронула его за рукав:

– Ну тогда пошли.

– Нет, – вдруг покачал он головой, даже не думая выпускать меня из объятий. – Дома. Всё дома, – и сунул свиток в карман.

Аллорет растерялась:

– Но как же?

– Сил на переход хватит, – хмыкнул он. – Если тетушка Жива захочет вернуться утром, помоги ей, пожалуйста.

Аллорет некоторое время смотрела на брата, потом перевела взгляд на меня. Спустя пару секунд кивнула, будто что-то поняла.

– Не вопрос. Все равно мне надо вернуться в Чамрайн. Хелья уже беспокоится.

Ализар слабо улыбнулся:

– Вот и славно. Не надо заставлять нервничать королевских особ.

Произнесено это было таким тоном, что мне стало холодно. Но они, кажется, прекрасно поняли друг друга. Губы Аллорет тонула слабая улыбка.

– Смотри там без глупостей.

– Как скажешь, – невинно произнес он и тут же шепнул мне на ухо: – Закрой глаза.

Подчинившись, я почувствовала, как закружилась голова, а из-под ног исчезла опора. Не прошло и нескольких секунд, как до слуха донеслись звуки флейты и скрипки. Открыв глаза, с изумлением посмотрела по сторонам.

Мы оказались в трактире. Это было небольшое, залитое теплым желтым светом помещение с прямоугольными столами из светлого дерева, на каждом из которых стоял глиняный кувшинчик с амритскими травами и масляная лампа. В воздухе витали запахи, от которых рот тут же наполнился слюной. Жареное мясо, свежая выпечка, сладковатый и пряный аромат греля. В углу на колченогих табуретах сидели скрипач и флейтист в зелено-желтых нарядах. Между столами сновали подавальщицы в канареечно-желтых платьях и зеленых фартуках. Волосы каждой были заплетены в косы и украшены какими-то янтарными ягодами.

– Где это мы? – спросила я, продолжая рассматривать все вокруг.

– Трактир «У Дри», – ответил Ализар. – Одно из лучших заведений в Чамрайне. И… вкусных.

Я невольно улыбнулась, ибо с таким затаенным удовольствием это прозвучало. Между прочим, Ализар дранг Талларэ явно не против хорошо поесть, пусть по его фигуре этого и не скажешь. Вспомнив его в купальне, я почувствовала, как щеки вспыхнули румянцем.

– Здесь подают лучшую брамборку, – подмигнул Ализар. – Надеюсь, лесничая не откажется от угощения?

О брамборке я, конечно, слышала, но никогда не пробовала. Но тут же брякнула совсем другое:

– Нет. Но почему мы не остались в домике?

Ализар чуть пожал плечами. Однако в бело-серых глазах появилось что-то, заставившее немного насторожиться.

– Хотел побыть с тобой, – просто сказал он.

«Правда», – кольнуло сердце. С таким выражением лица нельзя врать. Но в то же время мне казалось, было что-то еще.

Он накрыл мою руку своей. Меня бросило в жар, губы пересохли.

– Что будем заказывать? – послышался звонкий голосок подавальщицы.

Я взглянула на рыжую девицу, которая с улыбкой ожидала заказ. Она держала в руке дощечку, покрытую воском, и палочку для записей. Взгляд при этом у нее был крайне доброжелательный к нам обоим – что к Ализару, что ко мне. Хотя касаемо меня даже гадать не надо было: сразу видно – не жительница столицы.

– Брамборку и светлую хмелевку с изюмом, – ответил Ализар.

– На двоих? – уточнила подавальщица.

Он кивнул. Я решила не лезть. Есть хочется, а раз Ализар так уверенно и спокойно себя ведет, да и вообще привел сюда, то плохого ничего не предложат.

– Тогда, может, творожной запеканки по рецепту Дри?

Ализар на мгновение задумался:

– Да, пожалуй. Он на месте?

– Конечно, дранг Талларэ, – расцвела подавальщица в такой улыбке, словно чародей предложил ей выйти замуж за принца, разбогатеть и не стареть ближайшие лет тридцать.

– Хорошо, я переговорю с ним попозже, – кивнул Ализар, и девица убежала выполнять заказ.

Я проводила ее взглядом.

– А Дри – это хозяин заведения?

Ализар хмыкнул:

– О да. Любимчик всех работниц, что поделать. Обаятельный мерзавец. И знает толк в готовке, этого не отнять. Впрочем, Вийора…

Мне показалось, тон изменился, потому внутренне немного поежилась, но, повернув голову, показала всем видом, что готова его выслушать.

– Да?

– Я не зря увел тебя из дома Аллорет, – с совершенно серьезным видом сообщил Ализар. – Порой бывает, что зачарованные письма могут открыться в определенное время и при определенном количестве чар.

Я некоторое время обдумывала услышанное. Но потом все же спросила:

– Ты хочешь сказать, что письмо рядом с тобой, Аллорет, а возможно, и Хилларом вообще бы не открылось?

Ализар кивнул:

– Умница. Сразу поняла. Слишком много чародеев на одной территории не всегда хорошо.

– И? – Я изогнула бровь. – Думаешь, в трактире все получится?

Он чуть пожал плечами:

– Надеюсь. Сюда в основном ходят простые люди. Поэтому хотелось бы… Впрочем, если тут ничего не получится, то попробуем прочитать дома.

– Твоего? – ляпнула я.

Ализар посмотрел на меня так, словно я сморозила несусветную глупость. Он чуть прищурился, как охотник, заметивший долго прятавшуюся добычу, взял мою руку в свою и вкрадчиво поинтересовался:

– А у тебя появился за это время другой?

Оу, неужели мне послышалась ревность? Да быть того не может!

Вернулась подавальщица с широким подносом, на котором возвышались стеклянные кружки с цитриново-желтой хмелевкой – свежим, чуть горьковатым напитком, сваренным из хмеля и солода, два ржаных хлебца, которые можно было обхватить только двумя ладонями, деревянными ложками с золотистыми надписями: «Трактир «У Дри».

Присмотревшись, я сообразила, что верхушка хлебца срезана и просто накрывает все остальное. Отодвинув поджаренную хлебную крышечку, вдохнула чудесный аромат супа, заправленного сметаной и зеленью.

– Грибы тут жарят по-особенному, – сообщил Ализар, беря в руку ложку. – Да и мясо тоже варят с редкими специями. А потом все это добро отправляют в суп. Дивное кушанье выходит, кстати. Попробуй.

– Выглядит замечательно, – сглотнув, поделилась я мнением.

Желудок сжался, намекая, что хватит соблюдать этикет и пора бы подкрепиться. И сказочный запах брамборки, и тонкий аромат хмелевки не давали думать о чем-то еще. Поэтому некоторое время мы молчали, наслаждаясь едой. В голову пришла забавная мысль: раз подавальщица так и не принесла запеканку, то стоит ждать самого загадочного трактирщика Дри.

Ализар вдруг нахмурился. Умолк и быстро достал из кармана свиток. Тот заискрился и медленно развернулся. Я, затаив дыхание, смотрела во все глаза. На желтоватой бумаге появилась только одна строка: «Если хочешь узнать тайну снов о дранг Талларэ, приходи на площадь Семи Королей, к фонтану Грез». И подпись: «Друг».

Мы с Ализаром переглянулись.

Друг ли?

 

Глава 2

Огненная ласка шамана

Ализар сбежал. Ну ладно, не сбежал – просто стремительно скрылся, да еще и прихватил с собой Вийору. Нахал. Она его ждала-ждала, а тут ни здравствуй, ни до свиданья. Просто раз – и нет. Мелочь, а неприятно.

Аллорет вздохнула и направилась в свою комнату собирать вещи. В охотничьем домике оставаться расхотелось. К тому же принцесса ее ждет, поэтому лучше не затягивать.

Оставив Тораку записку и кошелек с премией, Аллорет подхватила сверток с вещами (перебираясь сюда, она брала только самое необходимое) и, очертив в воздухе круг, прошептала заклинание на дишьяле. Тут же воздух заискрился ярким серебром, а в лицо дохнуло холодом. Сердце пропустило удар, и по телу словно пронесся разряд молнии.

Аллорет произнесла еще несколько слов и открыла глаза. Удовлетворенно хмыкнула. Так-так, родные покои в застое. Надо погонять горничную – та, видимо, и не заглядывала сюда, как хозяйка уехала. Ну-ну, лентяйка получит, что заслужила.

Свои покои во дворце она любила, да и обставляла персонально. Поэтому и к порядку относилась очень строго. За что среди прислуги и получила прозвище Кобра. Однако саму Аллорет это ни капли не смущало. Кобра – это хорошо. Особенно если амирская, из Астаильских песков. Они злые, большие и красивые. Некоторые народы кочевников им даже поклоняются.

Аллорет глянула в окно. Так-так, еще не поздний вечер, следовательно, можно наведаться к принцессе. Хелья, конечно, особа королевских кровей, но при этом без глупых заморочек и оголтелого рвения к соблюдению этикета. К тому же к Аллорет она очень хорошо относится.

В дверь вдруг осторожно постучали.

– Войдите, – разрешила Аллорет, задумчиво рассматривая себя в зеркале.

В покои заглянула камеристка, миловидная пухленькая блондинка в светло-коричневом платье. Внимательно посмотрела ореховыми глазами на чародейку.

– Добрый вечер, госпожа дранг Талларэ, – улыбнулась она.

– Доброго, Риота, – кивнула Аллорет и, чуть повернувшись, посмотрела на себя со спины. Недовольно поцокала языком. – Как думаешь, можно из меня сделать что-то приличное в кратчайшие сроки?

Камеристка хихикнула:

– Всенепременно!

Пожалуй, Риота Калас была единственной женщиной из прислуги, с которой можно было запросто поболтать, пошутить и в то же время быть спокойной, что твои маленькие секреты не узнает весь дворец.

Аллорет относилась к ней тепло и уважительно, а Риота платила верностью и старательностью.

– Тогда приступим, – распорядилась чародейка.

Впрочем, особо приступать было не к чему. Риота достала из шкафа лилово-сиреневое платье с плетеным фиолетовым поясом и украшения из аметистов. Поколдовав над прической своей госпожи, убрала волосы в элегантный узел, выпустила локон на шее. Немного взяв аймарийских румян, тронула щеки, придав Аллорет удивительно цветущий вид. Астаильские порошки подчеркнули глаза и сделали взгляд загадочным. Риота уже было разошлась еще что-то сделать с лицом своей госпожи, однако Аллорет отказалась. И так предостаточно.

– У меня самая дивная камеристка в Чамрайне, – заключила чародейка, довольно разглядывая работу. – Теперь мой любимый веер, и я во всеоружии.

– Вы всегда во всеоружии, дранг Талларэ, – заметила Риота, вынимая из низенького шкафа требуемую вещицу и протягивая Аллорет.

Та приняла веер и задумчиво похлопала им по ладони. Так-так. Кажется, все в порядке. Снова королевская чародейка, а не барышня из лесу. Вполне годится, можно идти покорять мир. Ну ладно – дворец.

– Сообщи, что я прошу аудиенции у принцессы Хельи, – обронила она, стараясь не улыбаться.

Хелья, откровенно говоря, не любила такой пафос. Особенно когда речь заходила об Аллорет. Однако последняя не могла себе позволить врываться к принцессе без спроса.

Риота молча кивнула и покинула комнату.

Аллорет некоторое время смотрела в окно, а потом шумно вздохнула. Да уж. Показывать себя блистательной придворной дамой и чародейкой – это одно, а вот решить свалившиеся на голову проблемы уже куда сложнее. Кто прислал письмо? Как быть с шаманом?

Она помнила его пристальный взгляд. Взгляд мужчины, который уже определился, чего хочет. И вряд ли отступится. Она старалась не думать о своей реакции на этого человека, однако бессмысленно было отрицать: что-то в шамане ее заинтересовало.

Сердце вдруг забилось часто-часто, а дышать стало тяжело.

Аллорет приказала себе успокоиться. Раздраженно хлопнула веером по ладони и вышла из покоев. Ее пожелание уже должны были передать, поэтому можно направиться к Хелье.

Однако стоило ступить несколько шагов по беломраморному коридору с золотой лепниной, как на пути вдруг возник изящный золотоволосый красавец в черно-красном наряде. Карие глаза чуть прищурились, а на тонких губах появилась полуиздевательская-полуневинная улыбка.

– Здравствуйте, блистательная дранг Талларэ. Рад вас видеть.

Аллорет удалось сохранить невозмутимое выражение лица, однако это не помешало про себя проклясть выпрыгнувшего, словно шир из-за дерева, мужчину. Она протянула руку, и на губах обозначилась едва заметная улыбка.

– Здравствуйте, уважаемый дранг Миакар, – певуче произнесла она, глядя, как красавец склоняется, чтобы коснуться губами тыльной стороны ее руки. – Увы, не могу сказать того же.

– Аллорет, вы как всегда – словно чамрайнская крепость на обрыве Тхунгу: неприступна со всех сторон.

– Дивный комплимент, Гиант, – холодно ответила она, внутренне напрягшись и не понимая, что ему надо. – Чем обязана?

Прикосновение губ Гианта привело только к одному: поскорее вымыть руку. Однако пока это было невозможно. И чародей явно наслаждался моментом. Хоть и немного поморщился, давая понять, что прекрасная дева слишком торопится. Однако у Аллорет не было настроения заигрывать с папенькиным сыночком дранг Миакара. Батюшка еще фигура – спору нет, а этот больше про себя мнит, чем на самом деле стоит.

– Вы так прямолинейны, прекрасная Аллорет, – произнес он как ни в чем не бывало. – Но это замечательное качество.

Она кивнула, с силой сжимая веер и еле сдерживаясь, чтобы не исхлестать слащавую физиономию красавчика Гианта. Такого надо было поискать: кобель, подлец, изменник, лжец – и все в одном флаконе.

– Это бережет нервы, – ровно сказала она, намекая, что пора бы выложить, что ему надо.

– Передайте вашему брату, что не нужно настаивать на вылазках в лес. Поверьте, туман-оборотни того не стоят.

Аллорет оторопела, лишь заметила, как в карих глазах собеседника плеснула голодная тьма. Вмиг стало невероятно холодно, а свет вокруг словно померк.

– Не стоят, моя прекрасная дранг Талларэ, – повторил чародей.

Удар сердца – ничего. Снова бело-золотой коридор и Гиант с невинно-похабной ухмылочкой.

– Простите, больше не смею задерживать, – промурлыкал он и отступил на шаг.

– Вы меня очень обяжете, – скрипнула зубами Аллорет и, гордо выпрямившись, прошла мимо Гианта. Про себя, правда, приходилось молиться всем духам небесным, чтобы тот не заподозрил, что она… испугалась.

Никогда раньше не исходило от золотого мальчика дранг Миакара такой мощи. Что здесь творится? Туман-оборотни – огромная проблема, нельзя тут ничего пускать на самотек. Но… она нахмурилась. Кажется, когда они остались с Хилларом вдвоем, он что-то говорил про зазнайку Гианта, который крутит в сеймате шир знает что.

Аллорет сама не заметила, как оказалась возле дверей в покои принцессы. Подняла кулачок и условно постучала: три коротких, один длинный, два коротких. Дверь спустя секунду распахнулись, а вход замерцал пурпурно-алым. Маленькая охранка, миленькая предосторожность королевской семьи. Если вдруг вломится какой-нибудь злоумышленник, то не ступит и пары шагов, как рухнет бездыханным. Кровавые чары знают свое дело. Живым никому не выбраться, если только кто-то не остановит смертельный бег пурпурно-кровавой пелены.

Аллорет вошла в светлые покои Хельи. Та сидела в одиночестве за столиком и сосредоточенно вкалывала длинную тонкую иглу в белоснежное полотно.

Принцесса была хрупкая, невысокого роста, серьезная. Очень похожа на отца: взгляд, выражение лица, манера хмуриться и закусывать нижнюю губу, когда злится. Каштановые волосы убраны в высокую прическу, большие карие глаза неотрывно смотрят на вышивку, длинные пальцы сильно и аккуратно держат ткань, игла серебристой змейкой мелькает перед взором.

– Сядь, я сейчас, – низким глубоким голосом сказала Хелья, не отрывая взгляда от рукоделия.

Аллорет подчинилась. Обычно вышивание принцесса не жаловала. Куда больше по душе ей были охота и вечера за расчетными книгами. Однако Хелья не была глупой избалованной особой и не видела достоинства в том, чтобы владеть мужским делом и не знать женского. Королева должна уметь и то, и то. Но… не все показывать на публике.

Кейран II очень любил дочь и спокойно реагировал на все ее занятия. Аллорет никогда не слышала, чтобы он ругал Хелью. Впрочем, та и не давала особых поводов.

– Что вышиваете, ваше высочество? – поинтересовалась Аллорет.

Хелья совсем не по-королевски откусила зубами нитку и укоризненно посмотрела на подругу.

– Да ты мне тут еще в реверансе присядь, – буркнула она.

Аллорет не сдержала улыбки. Когда один на один, можно и отбросить все эти расшаркивания.

– Завтра прибывает посол Наира-аль-иоре, – без предисловий начала Хелья, откладывая рукоделие.

Аллорет успела заметить алые розы и крупные темно-зеленые листья, а также золотистую птицу килах, символ рода Асутарнингов.

– Мне нужно, чтобы ты присутствовала на приеме. Будут говорить о заключении торговых сделок, однако недвусмысленно намекнули, что король Наира-аль-иоре будет просить моей руки.

Аллорет чуть нахмурилась:

– Второй претендент?

– А кто первый? – Принцесса сделала вид, что знать не знает о каких бы то ни было притязаниях на ее руку и сердце, поскольку явно была не в восторге от наследного принца Аймарии, который, несмотря на то что недавно справил двадцатипятилетие, по сути, являлся великовозрастным балбесом.

– Ты к нему жестока, – сказала Аллорет, едва сдерживая улыбку.

Хелья хмыкнула:

– Я вообще жестокая особа. Так вот. Мне надо, чтобы ты все время контролировала чары королевского посла Наира-аль-иоре. Мало ли что. Была тишина, и вдруг резко пожелали породниться. Что-то мне тут не нравится.

– Посол – чародей? – уточнила Аллорет.

Хелья чуть нахмурилась, поднялась с кресла. Поправила юбку нежно-кремового цвета и подошла к шкафу, на полках которого расположились древние фолианты о крае Туманных гор, сказочной земле Наира в ущельях и долинах. Легенды говорят, что когда-то Амрит, королевство Семи и Наира-аль-иоре являлись единым государством. Однако не было мира и покоя. Поэтому небесные духи и троица великих богов сотворили волшебный лес, разделивший государство на две части. С тех пор отношения амритов и наира-аль-иорцев были весьма прохладными.

– Имя Отаэ дранг Белай тебе о чем-то говорит?

Аллорет задумалась. Нет, оно ей было определенно незнакомо. Однако она не слишком хорошо разбиралась в родах наира-аль-иорского дворянства. А теперь даже выяснилось – очень плохо. Впрочем, впереди еще целая ночь, можно почитать и поизучать потенциального врага. Врага ли? Судя по решимости Хельи, и впрямь не друга.

– Нет, не слышала.

– Наше знакомство началось год назад, – произнесла принцесса глухим голосом, и Аллорет удивленно приподняла бровь. – То есть как знакомство – переписка. Письмо было отправлено отцу, однако в нем содержалось обращение и ко мне. Приглашение посетить Наира-аль-иоре. Естественно, на тот момент это было невозможно. Однако…

Аллорет слушала, затаив дыхание. Вот как?! Любопытные вещи происходят.

Хелья вернулась в кресло, усевшись напротив Аллорет. Лицо ее было серьезным и сосредоточенным.

– Я написала ему сама, расспрашивая об обычаях и традициях Наира-аль-иоре. Отец, разумеется, был в курсе.

– И? – осторожно уточнила Аллорет.

Хелья пожала плечами:

– Не сказать, что он был разговорчив. За весь год в общей сложности – шесть писем. Но достаточно больших. С чарами. Пусть моя благодать не позволяет управляться с силами так, как тебе, но многое я почувствовала.

Аллорет уже не перебивала, но мысленно удивлялась, как долго Хелья скрывала от нее переписку с иностранным послом. Впрочем, королевские особы не обязаны с кем-то делиться, не стоит этого забывать.

– Туман, Ал, – произнесла она. – Много тумана. И как я ни пыталась прощупать след, разглядеть, что там, куда тянется дорожка, – ничего. Надежно спрятано. Если сокровенный смысл и путь наших посланий можно разгадать, то их – нет.

Аллорет чуть поморщилась. Смотря чьих. Но прятать путь, которым пришло письмо – так по-детски. Особенно если это переписка государства, стремящегося улучшить отношения с соседом. Ей ужасно захотелось попросить взглянуть на эти письма, однако… все же чем шир не шутит. Вдруг там что-то тайное?

– Письма принесут тебе, – вдруг усмехнулась Хелья, словно прочитав ее мысли. – Посмотри, изучи. Вдруг откроется что-то такое, что нам завтра поможет. Важна будет любая мелочь.

– Что-то ты не очень-то радужно настроена в отношении нашего соседа, – проворчала Аллорет.

Порой казалось, Хелье никаких не двадцать три года. Слишком умна, осторожна и рассудительна. Переняла все это от своей покойной матушки, королевы Раннайи. Хелья рано осталась без материнской заботы и росла под железной рукой Кейрана II, который, справедливости ради стоит отметить, в дочери души не чаял, поэтому у принцессы было все. Но и не было избалованности, поэтому Хелья выросла достойной своего венценосного родителя. Такой и трон с короной можно смело передать – не опозорит. Правда, пока еще рановато, опыта бы поднабраться.

– Да, не радужно.

Хелья снова встала, заложила руки за спину и прошлась по комнате. Точь-в-точь Кейран II, когда раздражался и не мог решить какую-то задачу.

– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещала Аллорет, понимая, что больше ничего сказать не может.

– Да, – кивнула принцесса. – Знаю. А теперь признайся, где пропадала все это время.

Аллорет немного поколебалась, однако потом все же рассказала. Даэ – это не тайна. Туман-оборотни – реальная опасность. А лес начал жить своей жизнью, поэтому стоило быть во всеоружии.

Хелья слушала и не перебивала. Только хмурилась, когда речь шла о фрэйре и земляном шамане.

– И что? – спросила она, стоило только Аллорет умолкнуть. – Вы решили?

Аллорет потеряла дар речи. Решили – что? Отдать Вийору лесу или же ей самой пойти с шаманом в хижину? Ну и ну. Однако по взгляду принцессы стало ясно, что та интересуется фактами без лишних эмоций.

– Пока нет, – сдержанно сказала Аллорет.

Хелья кивнула:

– Хорошо. Как решите – сообщишь. Мне надо знать.

И ни капли сожаления. Чисто практический подход к делу, ничего личного. Аллорет на мгновение даже позавидовала. Была бы она такой, не стала бы потакать прихоти брата сделать лесничую своей даэ. Однако… это же брат. Разве можно собственноручно сделать его несчастным?

Шестым чувством Аллорет поняла, что разговор окончен. Вежливо попрощавшись с Хельей, она покинула покои принцессы.

Только оказавшись в коридоре, Аллорет свободно выдохнула и сообразила, насколько была все это время напряжена. Пусть Асутарнинги и не слишком сильные чародеи, однако дар подавлять волю у них врожденный. Поэтому следует всегда быть осторожной. Аллорет мотнула головой. Ну хватит. Это обычная усталость. Надо отдохнуть и взяться за письма уважаемого Отаэ дранг Белая.

Неожиданно кожу на шее обожгло, а внутри все замерло от сладкого предвкушения.

Аллорет еле слышно охнула и сделала шумный вдох. Осмотрелась – рядом никого. Наваждение рассеялось, словно и не было. Произошедшее ей совсем не понравилось. Защита дворца такова, что мало кто осмелится сюда сунуться. Тогда кто или что это такое? Или показалось?

В коридоре по-прежнему никого не было. Нахмурившись, она направилась в свои покои. Не хватало еще, чтобы галлюцинации начали преследовать.

Усталость за прошедший день навалилась как-то мгновенно. Еще некоторое время Аллорет честно ждала, пока принесут письма, однако в какой-то момент просто откинула голову на высокую спинку кресла и прикрыла глаза.

Сон пришел сразу же. Желанный, тягучий, сладкий. А еще – невероятно жаркий. Настолько, что захотелось стянуть с себя одежду и почувствовать обнаженной кожей прохладу ночи.

Обнаженной?

Аллорет вздрогнула, ничего не понимая. Сознание плыло, все вокруг было словно в тумане. Откуда-то доносились ритмичные удары в барабан. Только… барабан ли? Сердце заколотилось как сумасшедшее, а ладони взмокли. Что ж такое? Кто так силен и страшно самоуверен, что запросто ворвался в ее сон, наплевав на охранные чары?

В один миг вокруг нее вспыхнул яркий огонь. Затанцевал, заизвивался живым пламенем. Голова пошла кругом, дышать стало тяжело. Чьи-то сильные руки легли на ее талию, скользнули по бедрам. Аллорет с ужасом осознала, что полностью обнажена.

– Не бойся, Белая Госпожа, – прошелестел на ухо голос, от которого внутри все сладко сжалось.

Сердце, казалось, выпрыгнет из груди, а вместо желания сбежать захотелось прижаться спиной к тому, кто стоял сзади. Чьи-то губы коснулись шеи, дыхание обожгло. По телу разлилась слабость, огонь каким-то неведомым образом приблизился, разве что не лизал запястья и пальцы ног.

– Долго тебя ждать придется, – шелестело над ухом, – не хочешь идти…

Словно соглашаясь, где-то зашумели кроны деревьев.

«Это не дворец, даже не иллюзия», – вспыхнула страшная мысль.

В ее волосы вплелись чьи-то пальцы, немного сжали, заставляя повернуть голову. Губы обожгло властным уверенным поцелуем, от которого чуть не подкосились ноги. От запаха сухого дерева, мужской кожи и свежести подземного родника закружилась голова. Аллорет, сама не понимая, что делает, вцепилась в широкие плечи, вжимаясь всем телом в целующего. Он коротко рыкнул и подхватил ее, словно пушинку.

– Белая… Белая Госпожа…

Аллорет, скованная какими-то чарами, не могла открыть глаз и что-то разглядеть. Грубоватые пальцы неожиданно нежно огладили скулу и щеку. Очертили контур губ, Аллорет невольно выдохнула, сходя с ума от невероятного жара. Коснулась языком кончика пальца.

– Амат-хэ-ийя, – прошептал он непонятное слово: ни на простом человеческом языке, ни на дишьяле таких не было. И прошептал с таким трепетом и придыханием, словно в чем-то признавался.

Или это все только кажется?

Он снова поцеловал ее, не давая думать о чем-то другом.

Откуда-то донесся настойчивый стук. Аллорет распахнула глаза и невидящим взглядом уставилась прямо перед собой. Стук стал настойчивее.

– Дранг Талларэ! Дранг Талларэ! – послышался взволнованный голос Риоты.

Аллорет, силясь прогнать наваждение и не думать о пригрезившемся, поднялась с кресла. Покачнулась, но вовремя ухватилась за стенку.

– Шир знает что, – прошипела сквозь зубы, направляясь к двери.

Едва распахнула ее, как увидела взволнованную камеристку и сухощавого мужчину преклонных лет в строгом черном костюме. «Секретарь Хельи, – припомнила она. – Принес письма». Попыталась выдавить улыбку, но получилось плохо: голова еще шумела, а перед глазами все плыло, словно в тумане.

Пришедший вручил чародейке серебряную шкатулку.

– Все в порядке? – осторожно поинтересовалась обеспокоенная Риота. – Я шла мимо, когда встретила господина Сайека. Он тут стоял уже с полчаса и все никак не мог достучаться. Хотя и слышал ваш голос.

Аллорет приняла шкатулку и озадаченно посмотрела на камеристку. Однако тут же взяла себя в руки:

– Думаю, это побочный эффект чар.

Каких именно, уточнять не стала. Сайек и Риота изумленно переглянулись. Нужно было срочно выкручиваться из сложившейся ситуации, поэтому ничего не оставалось, как снова натянуто улыбнуться, поблагодарить и закрыть дверь. Работа предстояла немалая.

Аллорет устроилась на кровати и бездумно посмотрела на содержимое шкатулки. Писем и впрямь было шесть. Взяв одно из них, покрутила в руках. Бумага очень гладкая, качественная. Получше амритской. И почерк у Отаэ дранг Белая крупный и аккуратный. Слава духам небесным, не придется всю ночь расшифровывать.

Аллорет попыталась сосредоточиться на переписке, однако на кровати вдруг появилась вмятина. Миг – вспыхнула, как то пламя из наваждения, и вдруг свернулась клубочком. А потом превратилась в огненную ласку. Подняла голову и внимательно посмотрела на чародейку. Маленькая, юркая. Тут же подбежала к оторопевшей Аллорет и потерлась мордочкой о бедро. Потом деловито обнюхала письмо, которое та держала в руках, и тихонько чихнула.

Аллорет тихо засмеялась, до того забавным показался зверек. В его красных, как раскаленные угольки, глазах промелькнуло что-то знакомое. И будто кто снова прошептал на ухо:

– Амат-хэ-ийя.

 

Глава 3

Даэ

Остаток вечера прошел сумбурно. После того как проявилось послание, аппетит пропал. И даже хозяин трактира красавчик-блондин Дри, который приковывал взгляд не слишком типичной для обычных людей внешностью, не смог отвлечь от дурных мыслей.

Десерт оказался превосходным, но есть особого желания не было. Дри посмотрел на меня, покачал головой и сказал, что с такими темпами я превращусь в призрака. В зеленых, цвета молодой листвы глазах проскользнули лукавые искорки. От меня не укрылось, что и подавальщицы, и посетительницы смотрят на Дри с обожанием. Да уж. Он и впрямь красавец, не поспоришь. Одни глазищи чего только стоят. Плюс золотистые волосы до лопаток, точеные черты лица и обаятельная улыбка. Ростом тоже удался. Да и двигался плавно и грациозно, будто никакой не хозяин трактира, а наследный принц.

Ализар каким-то образом понял, как я себя чувствую, и увел меня из трактира. Улицы ночного Чамрайна кипели жизнью. Чародейские лавки горели, словно праздничные огни. Уличные артисты показывали разные трюки и фокусы с шарами из рыжего пламени, зазывали подойти к ним и принять удачу огненных саламандр.

В любое другое время я бы без остановки вертела головой. Однако сейчас усталость и какая-то странная апатия навалились с такой силой, что не было настроения ни на что.

Дом Ализара встретил нас тишиной, темнотой и уютом. Едва оказавшись в коридоре, я остановилась. Чародей взмахнул рукой, и тут же зажглись чародейские светильники, освещавшие помещение мягким светом.

Руки Ализара обвили мою талию, губы коснулись шеи. Мои щеки вспыхнули от смущения, хотя вроде чего уж теперь смущаться. Поцелуй не был требовательный, наоборот – нежный и мягкий.

– У меня хорошие связи, – неожиданно шепнул Ализар. – Я пошлю запрос. Мы узнаем, кто решил таким способом ввести тебя в заблуждение.

От услышанного я невольно вздрогнула. Надо же, вот о чем он думает. Впрочем, я-то думаю о том же! Ну и… еще немного о горячих и ласковых руках и груди, прижавшейся к моей спине, согревающей после ночной прохлады.

– Утром? – спросила я.

– Нет, чем раньше, тем лучше. Давай ты сейчас иди в купальню, а я свяжусь с кем надо.

Предложение было рациональным. Хоть и ужасно не хотелось отходить от Ализара и отправляться куда-то в одиночку. Однако капризничать свойственно детям.

– Я скоро присоединюсь, – словно почувствовав мои эмоции, сказал он и поцеловал в висок. – Сама дойдешь?

Я кивнула и направилась в купальню. Справилась на удивление быстро, при этом, разумеется, не дождавшись Ализара. В спальню тоже добралась сама. Разделась, вытащила из шкафа первую попавшуюся рубашку, белую, хрустящую от чистоты, и переоделась. Спать было больше не в чем. А потом рухнула в постель.

«Здесь Карон», – вдруг появилась мысль.

Однако тут же исчезла. Не помчусь же среди ночи его проведывать! К тому же произойди с ним что-то, мне бы сообщили. А значит, волноваться не о чем.

Я вздохнула и села. Обхватила руками колени и пристроила на них подбородок. Волосы упали на лицо, защекотав щеку. Я чуть поморщилась, однако двигаться было лень. Кажется, в первый раз за долгое время я осталась одна и могла подумать, что делать дальше. Ведь есть определенная проблема. Лес я безумно люблю. И согласна была бы там жить и дальше, храня и оберегая. Но в моей жизни появился Ализар. И пусть пришло странное письмо, я ничего не опасалась. Интуитивно чувствовала, что Ализар не заворожен. Как? Не знаю. Возможно, и впрямь подействовали чары леса. Но решать свои проблемы при помощи Аллорет? Ну уж нет. Я не собираюсь чужими руками строить собственную судьбу.

Вдруг слева что-то зашуршало. Я нахмурилась. Но в ту же секунду дверь распахнулась и на пороге появился Ализар.

Посмотрел на меня, в бело-серых глазах мелькнуло довольное выражение:

– Тебе идет моя рубашка, – заметил он.

Я чуть улыбнулась:

– Это хорошо. Значит, не надо будет тратиться на портного.

– Точно, – кивнул он, начиная раздеваться.

Я сглотнула, понимая, что не могу отвести от него взгляда. Даже при освещении комнаты чародейским светильником казалось, что кожа Ализара сияет молочно-серебристым светом. Длинные белые волосы заплетены в косу, глаза неотрывно смотрели на меня. С трудом опустив взгляд, я на секунду задержалась на плечах и груди. Шрамы. Откуда они у него?

– Жизнь королевского чародея порой не так безопасна, как болтают в кварталах торговцев, – спокойным голосом сказал он. – Тебе противно на них смотреть?

Я вздрогнула и недоуменно посмотрела на Ализара. Шир, он же словно статуя застыл, а на лице – маска. Неужели… Неужели он и правда считает, что что-то в нем мне может быть противно?

Ничего не говоря, я поднялась с кровати и приблизилась к нему. Положила руки на плечи, легонечко сжала. Очень серьезно посмотрела в глаза и шепнула:

– Не говори такого больше. Никогда. В тебе не может быть что-то противным или некрасивым.

И прижалась к его губам, подтверждая свои слова способом, который… действительно получше всяких слов. Ализар обнял меня, крепко, нежно, бережно. Словно если хоть чуть-чуть ослабит объятия, то я исчезну, как туман-оборотень в солнечную погоду. Он целовал страстно, умело, так, что голова пошла кругом.

Его ладони огладили мою спину, замерли на пояснице. Прервав поцелуй, чародей посмотрел на меня, будто не мог поверить в происходящее. Однако я видела: что-то не дает ему покоя.

– Завтра у нас ритуал даэ в храме, – вдруг хрипло сказал Ализар.

Я замерла, не веря услышанному. Однако он даже не подумал улыбнуться. Все серьезно. Слишком? Да.

– Почему так быстро? – спросила тихо.

Правда, в то же время прекрасно понимала, что возражать не буду. Чем раньше, тем лучше. И… Я мотнула головой. Какие неуместные мысли, однако. Проблемы не решены, а мне лишь бы замуж. Ну ладно, не совсем замуж. Даэ – это все же больше партнерство, а не брак. Хотя, насколько мне известно, пары даэ куда крепче, чем у чародеев и простых людей. С детьми никогда вопрос ребром не становился, потому что усыновить или удочерить кого-то обездоленного – деяние благородное. В Амрите, кстати, именно поэтому сирот было очень мало. Ну, а если кто хотел кровь от крови и плоть от плоти, тогда, конечно, следовало жениться или выходить замуж за человека.

Ализар чуть нахмурился:

– Ты не хочешь?

– Хочу, – спокойно ответила я. – Но Аллорет…

– Аллорет я тоже в беде не оставлю, – твердо сказал он. – Пусть она и взбалмошная, но моя любимая сестра. Других родственников у меня нет. Поэтому я не собираюсь ее кому-либо отдавать.

Повисла тишина. Я почувствовала легкий укол зависти. Захотелось, чтоб кто-то и обо мне так заботился, оберегал, не давал в обиду. И тут же вздохнула: глупости, зависть до добра не доводит.

Ализар подцепил мое лицо за подбородок и заглянул в глаза:

– А еще когда мы станем даэ, я буду лучше тебя чувствовать и смогу защитить и от леса, и от самого короля широв.

В бело-серых глазах была такая уверенность, что я поверила ему. Слабо улыбнулась, не зная, что сказать. Духи небесные, что вообще говорят в такие моменты?

Он словно понял все и, склонившись, снова прижался к моим губам.

Я обняла его руками за шею, отвечая и открываясь каждой ласке. Вокруг все перестало существовать. Меня стиснули с такой силой, что трудно стало дышать. Все тело горело от желания, голова шла кругом, а ноги вдруг подкосились. Ализар подхватил меня на руки и бережно опустил на кровать. Мои пальцы вплелись в белые волосы, а по телу пробежала жаркая волна. Хочу. Сейчас. Все равно буду только твоей и больше ничьей.

Ализар глухо рыкнул, будто хищник, поймавший желанную добычу. Осыпал поцелуями мою шею, ключицы, грудь. И когда только успел сорвать рубашку. На мгновение проснулась стеснительность. Духи небесные, ведь я же никогда и ни с кем! Как все будет?

Меня захлестнула паника, сердце заколотилось. Сны – это сны. Там все не по-настоящему. А тут…

Ализар словно что-то почувствовал и посмотрел на меня:

– Что-то не так?

Сбоку что-то зашуршало. Мы как по команде повернули головы влево. Ализар чуть приподнялся, я тут же нащупала рубашку и прикрыла грудь. Он заметил этот маневр и усмехнулся уголком губ. Я фыркнула, но убирать рубашку не стала.

А вот шуршание раздавалось теперь из-под кровати. Ализар чуть нахмурился, присел и… сдавленно охнул. Клянусь всем лесом и язвительным языком Тир-ши, никогда не думала, что лицо Ализара дранг Талларэ, королевского чародея, может принять столь озадаченно-непонимающее выражение.

– Вийора, ты не поверишь, но тут… – Он закашлялся.

– Что-то плохое? – насторожилась я.

– Ну, как сказать, – с нервным смешком отозвался он и вдруг полез под кровать.

Сказать, что я оторопела, – это ничего не сказать. Хотя кто его знает, может, у чародеев так принято себя вести. И обращать внимание не на ту, что на кровати, а на то, что под кроватью. Однако любопытство взяло верх. Я быстро сползла и присела рядом. И чуть не взвизгнула, когда на нас уставилось с десяток янтарных точек. Ализар обхватил меня за плечи:

– Тихо, они не опасны.

– О-они? – запинаясь, уточнила я.

Он фыркнул, протянул руки, обхватив то, на чем были точки, и потянул к нам. Спустя мгновение до меня дошло, что эти точки – всего лишь глаза. Сонные глазки пяти маленьких совокотят: рыжего, черного, белого, серебристо-серого и серо-белого. Маленькие, покрытые пушком крылышки едва подрагивали. Совокотята умильно пищали и старались вцепиться в руки Ализара.

Я во все глаза смотрела на малышей. Рыжий совокотенок вдруг отвернулся от чародея и, спотыкаясь и путаясь в четырех лапах, направился ко мне. Зверек был до того умилительный, что я не выдержала и подхватила его на руки. Пока совсем маленький.

Комната наполнилась тихим урчанием вперемежку со срывами на уханье. Совокотята толпились возле меня и Ализара и вообще старались пристроиться спать.

– Это… откуда? – шепнула я, чувствуя, как рыжий клубочек на руках довольно втягивает и вытягивает коготочки, впиваясь в кожу.

– Веришь, Вийора, – как-то странно произнес Ализар, – для самого загадка.

– Или просто ты не знал, что Шерл – самка?

Ализар недоуменно посмотрел на меня, а потом, запрокинув голову, расхохотался.

– Нет, Вийора. Он самый настоящий самец. Наглый, самовлюбленный и охочий до женского пола. Чародей, подаривший мне его, на самцов ставит специальную метку. А он, поверь, занимается выведением совокотов много лет, поэтому явно не ошибется.

– Но… – растерялась я, прижимая к себе уже сладко дрыхнувшего рыжика. – Откуда же тогда появились эти?

Ализар вздохнул:

– Совокошки сразу после родов уползают в тихое местечко, где можно восполнить чародейский резерв. Во время родов они сильно истощаются. А ведь еще надо выкармливать малышей. Отец тем временем переносит мелких в безопасное место. А потом приводит и саму совокошку.

Я погладила рыжика между ушек:

– Вот как. Ясно. Слушай, значит, скоро тут будет семь совокотов?

Ализар выглядел несколько обескураженным таким положением дел. Однако тряхнул головой и хмыкнул:

– Ну что ж. Дом большой. Разместимся. Правда, мне очень интересно, где шастает этот паршивец – их папашка. Но зато теперь ясно, почему он так часто удирал в лес – бегал к суженой.

Я хмыкнула. Ну надо же, какой семьянин. А мы все его подозревали в сплошных загулах.

– Так, этих теперь куда?

Ализар посмотрел на позасыпавших в разных позах совокотят и вздохнул:

– М-да. Чую, сегодня будет веселая ночь. Жаль, правда, что мы точно не выспимся. И совсем не потому, что это будет ночь любви.

– Ну почему же, – хихикнула я. – Очень даже любви. Разве можно не любить таких лапочек?

В итоге Ализар осторожно переложил совокотят на кровать и отправился на поиски корзины. Спать с ними и все время бояться, что мы кого-то придавим – брр. Зверьки умильно сопели и жались друг к дружке. Я аккуратно переложила рыжего к братьям и сестрам.

Чародей отсутствовал недолго. Вернулся с огромной корзинкой из лозы с плетеной крышкой.

– Положим сюда, – сказал он. – Шерл вернется и полезет к ним, поэтому места должно хватить.

Мы наложили в корзинку одеял и подушек, потом осторожно переместили туда совокотячие ясли. Немного послушали недовольное мурлыканье. Пришлось из-за этого некоторое время сидеть у корзинки и гладить их, чтобы успокоились и снова заснули.

– Хорошо, что ритуал у нас назначен не на утро, – пробормотал Ализар.

– Да уж, – покачала я головой. – Хороши бы мы были, невыспавшиеся и сшибающие углы. – Сама удивилась, что о ритуале говорю уже как о чем-то естественном. Но все же уточнила: – А если быть точнее?

– Точнее, в шесть часов вечера. – Он покосился на меня: – Есть возражения?

Вместо ответа я поцеловала его в щеку. И тут же оказалась в крепких объятиях.

Утро началось весело.

– Ах ты ж паразит! Да как ты только ведешь себя?! Это тебя-то кормят и поят, ни в чем не отказывают, прихоти исполняют! А ты такую благодарность? Ну погоди!

Тут же раздался оглушительный мяв. Ничего не понимая, я вскочила с кровати и кинулась к окну. Там, пытаясь спрятаться от праведного гнева тетушки Живы, сигал по кустам Шерл. В зубах он что-то держал. Сама кухарка, размахивая тряпкой, пыталась огреть серого бандита.

Я с трудом удержала улыбку.

– Доброе утро! – крикнула им. – Что случилось?

Тетушка Жива остановилась и вытерла тыльной стороной руки пот, выступивший на лбу.

– Этот мохнатый шир уволок у меня творог. Домашний! Только купила, только принесла! Запеканку собралась делать. Захожу на кухню и что я вижу? Только кончик хвоста! Так он еще, паразит, и миску с яйцами перевернул.

– Мяу! – подал голос Шерл из кустов.

Тетушка Жива погрозила кулаком в его сторону:

– Ух, я тебе, бездельник, сейчас покажу!

– Мяу!

Я все же рассмеялась:

– Не ругайте его… Тут причина есть.

– Причина? – озадачилась она.

– Да, – поманила ее в комнату. – Зайдите, сейчас все поймете.

Корзинка с совокотятами могла растопить даже ледяное сердце, а уж тетушка Жива сразу прониклась к маленьким обормотам. В итоге мы вдвоем спустили корзинку с так и норовившими вылезти совокотятами прямо на кухню. Тетушка Жива как-то не слишком удивилась появлению малышни и споро принялась искать для них еду.

Не успела я вздохнуть свободно, как спустя минут двадцать в доме появилась Аллорет. Отчаянно сонная, но в изумительном наряде изумрудного цвета и с красивой прической. С собой она привезла какие-то вещи и миловидную женщину с пшенично-золотистыми волосами и добрыми ореховыми глазами.

– Вийора, познакомься, это моя камеристка Риота. Мастерица на все руки и все такое прочее, – сказала Аллорет и тут же повернулась к своей спутнице: – Риота, это Вийора, даэ моего брата.

Риота мягко улыбнулась:

– Рада знакомству.

– Я тоже, – пробормотала я и мельком глянула на Аллорет, пытаясь понять, что та задумала.

Чародейка поняла без слов и всплеснула руками:

– Даже не пытайся возразить! У тебя, между прочим, ритуал! Неужто собралась на него идти в охотничьем костюме?

– Да… то есть нет, – растерялась я, осознав, что действительно не подумала о своем внешнем виде.

– Вот именно, – усмехнулась Аллорет. – Времени у нас, конечно, немного, но вполне хватит.

Я оробела от такого подхода, однако возражения не принимались.

– А братик явится – получит, – заявила она. – Это ж надо быть таким оболтусом!

Все-таки не согласиться нельзя было. Аллорет права. Не каждый день становишься даэ королевского чародея. А Ализар… Ализар все же мужчина. Хотя я уверена, он бы что-то придумал.

Риота и впрямь оказалась профессионалом своего дела. Провозилась со мной прилично и, возможно, возилась бы еще дольше, но Аллорет помогала чародейством. Поэтому работа продвигалась споро. В итоге, когда я посмотрела на себя в зеркало, то не сразу узнала. На меня смотрела очаровательная лесная фея в светло-зеленом платье из шифона. Черные волосы были аккуратно уложены в высокую прическу и украшены золотистыми заколками. На груди красовалась брошка в виде бабочки с изумрудными крыльями. Казалось, только тронь – оживет и улетит. Поначалу я попыталась отказаться – эти украшения стоят столько, сколько мне за всю жизнь не заработать, однако Аллорет была непреклонна:

– Ничего не знаю. Стребую с Ализара в подарок другие. Ты, кстати, тоже. А то мне за него даже стыдно. Будто всю ночь перед ритуалом занимался шир знает чем.

– Ну-у-у, – протянула я. – В каком-то смысле. У нас тут, кхм, пополнение.

Аллорет и Риота уставились на меня округлившимися глазами. В комнате повисла недоуменная тишина.

Но тут распахнулась дверь и появился Ализар, державший в двух руках корзинку с совокотятами. Увидев меня, он потерял дар речи. Удивление тут же сменилось восхищением.

– Аллорет, – произнес он каким-то глуховатым голосом, – я знал, что на тебя можно рассчитывать.

– Так ты специально сказал мне о ритуале? – оторопела чародейка.

– Ага.

– Сволочь!

– Я тебя тоже люблю, – не смутился он.

Мне оставалось только поражаться, как они общаются.

И тут белый совокотенок поднял голову и внимательно посмотрел на Аллорет. Потом – на Риоту. Вопросительно муркнул и попытался выбраться. Но Ализар успел перехватить его за загривок, а корзинку удержал одной рукой.

– Куда это ты собрался?

– Мррь! – тут же отозвался он и вдруг завилял хвостиком, глядя на Ализара желтющими глазами.

Аллорет подлетела к брату.

– Откуда это? – растерянно пробормотала она. – Ты ограбил питомник совокотов?

– Это все Шерл, – хмыкнула я, смотря, как Аллорет осторожно берет белого бандита. – Ну и его дама.

– Вот же ж, – восхитилась она, однако больше мы ничего не услышали. Чародейский зверь явно нашел ключик к сердцу стервозной красавицы.

Храм, в котором должен был проходить ритуал, находился на окраине Чамрайна. Маленький, сказочный, словно вырезанный из хрусталя. В общем-то все храмы даэ были маленькими, их насчитывалось с десяток в столице, однако этот поражал какой-то неземной красотой. Словно его сделали из воды горных ручьев и дневного света.

Внутри было прохладно и свежо. Резной алтарь, украшенный сапфирами и ляпис-лазурью, переливался ярким синим светом. Над ним находилось изображение небесных духов, которых обычно призывали в свидетели как при заключении брака, так и при союзе даэ.

Ализар, кажется, стал еще красивее. Хоть и надел костюм в привычных черно-фиолетовых тонах. Но в то же время неуловимо изменился. В бело-серых глазах сквозило что-то такое, от чего сердце замирало.

Гостей не было. Да и не зовут их на ритуал даэ, тут все интимно, пусть мы только лишь даем друг другу клятву и надеваем парные кольца. Это если свадьба с человеком, то тогда бракосочетание перерастает в торжество на всю улицу.

Жрец в темно-синем одеянии и с покрытой капюшоном головой стоял возле алтаря. Там уже были приготовлены ритуальный кубок из горного хрусталя, кинжал с тонким лезвием и два кольца из чародейского серебра с флюоритами.

Мы подошли и взялись за руки. Жрец начал читать обрядовую речь. Изначально я не полностью понимала слова, однако потом словно в мозгу что-то щелкнуло. Дишьял! Он говорит на дишьяле! И я понимаю о чем. Сердцем чувствую каждое слово. И в то же время не могу перевести.

Только ясно, что мне вручают судьбу Ализара, а ему – мою. Теперь наши сердца будут биться в унисон, а дыхание сплетаться воедино.

«Любишь?»

«Люблю».

Жрец взял кубок и отдал Ализару. Тот сделал глоток и передал мне, ободряюще улыбнулся. Я приняла кубок, допила прозрачную жидкость, на вкус напоминавшую родниковую воду со странным острым привкусом. Потом кинжал – маленький разрез на запястье, чтобы выступила капелька крови. Ализар прикоснулся губами, слизывая ее. По телу словно пробежал разряд молнии. Потом я проделала то же самое. В какой-то момент мне показалось, что все чувства стали ярче, а ощущения – острее. Даже храм засиял мягким светом, переливающимся всеми цветами радуги.

Мы надели друг другу кольца. И в тот же миг зелено-фиолетовые флюориты вспыхнули чародейским огнем, обвившим наши руки. Сердце заколотилось как сумасшедшее, а все тело стало легким как перышко. На миг показалось, что я поднялась над землей и парю в воздухе.

– Шаисс аиэль! – раздалось со всех сторон звенящими нечеловеческими голосами.

И я каким-то образом поняла: нас благословляют духи на долгий и счастливый союз. На глаза вдруг навернулись слезы. Чувство сказочного парения сменилось крепкими объятиями Ализара. В его глазах горел такой огонь, что мне стало жарко. И вмиг все вокруг потеряло смысл. Потянулась к нему и прижалась к губам.

Внутри вспыхнуло пламя, и в мыслях прошелестел его шепот:

– Я люблю тебя.

 

Глава 4

Посол Наира-аль-иоре

Сказать, что Аллорет хотела спать – ничего не сказать. Ночь, проведенная над изучением писем Отаэ дранг Белая, была, пожалуй, одной из худших за все время пребывания во дворце. Посол не изъяснялся туманно, однако понять его оказалось весьма сложно. Все вокруг да около. Немного про традиции, немного про пожелания скрепить брачным союзом оба государства. Пару раз упоминались Поющие камни на границе леса и Туманных гор. Что, мол, если там заключить брак и дать клятвы вечной верности, то сами духи небесные возьмут правителей под покровительство.

Только вот казалось непонятным, с какой стати об этом вообще говорилось. Для амритов, детей семи легендарных королей, Поющие камни были хоть и памятным местом, но не священным. Тут то ли Аллорет не все поняла верно, то ли дранг Белай темнил.

Вообще по переписке создалось ощущение, что наира-аль-иорский чародей давно перешагнул порог молодости, набрался опыта и изворотливости, словно старый седой лис. Но седина эта – обман. И лис в прекрасной форме. Чуть что, вопьется в глотку острыми зубами – спастись не успеешь.

А потом на столе появился, вспыхнув лиловым светом, маленький свиток. Сам развернулся. Аллорет тут же пробежала глазами по строчкам, узнав почерк Ализара. Брат сообщал, что на следующий день собирается провести ритуал даэ с Вийорой. И уж тут оставалось ругаться только на дишьяле. И чего такая спешка? Хотя бы пару дней дал на подготовку. Ему-то все равно, а Вийора все же девочка. И вид должна иметь соответствующий.

Огненная ласка тем временем выбралась на стол и понюхала развернутый свиток. Звонко чихнула, задрала хвост и демонстративно повернулась задом.

– А что делать? – задумчиво протянула Аллорет, глядя на зверька. – Все-таки он мой брат. Хоть думает часто после дела, а не перед ним.

Ласка снова чихнула. Аллорет вздохнула. Кажется, она уже была не в состоянии чему-либо удивляться. Ласку же явно приставил к ней шаман. Гад. Зачем, спрашивается?

…Утро пролетело быстро. Хорошо, что Риота умница, сама со всем справилась. Аллорет лишь немного корректировала внешний вид и разравнивала ткань. Пожалуй, они бы уложились еще быстрее, если бы не явился Ализар. Корзинка с совокотятами выбила из колеи. Аллорет даже забыла, что хотела дорогому братцу устроить разгон. Пять! Их было целых пять! Она потеряла дар речи, способная чувствовать только, как нежно ее щекочет их чародейская сила, а любопытные глазенки пытаются разглядеть ее благодать. А когда белый совокотенок вообще попытался выползти и подойти поближе, Аллорет растеряла весь боевой настрой. Чародейский зверь выбрал ее. Значит, надо обязательно забрать. Только… все после. После встречи с послом Наира-аль-иоре.

– Что-то у тебя совсем потерянный вид, – прозвучал рядом голос принцессы Хельи.

Аллорет повернулась к ней. И когда принцесса успела подойти? Вот же ж! Уметь надо. А все королевская наследственность. Такие чары, что не все могут разглядеть.

– Ночь была бессонной, – буркнула Аллорет.

– Само собой, – задумчиво протянула Хелья. – Само собой. Жаль, времени в обрез. Значит, план прежний. Смотрим, наблюдаем, изучаем. Только так, чтобы они не засекли. Нам политический скандал не нужен.

– Я не собираюсь гипнотизировать посла и заставлять устраивать представление обнаженных кавалеров прямо в зале.

Принцесса чуть приподняла бровь. В карих глазах отчетливо мелькнуло: «Я бы на такое посмотрела».

– Ладно, я пошла. А ты… знаешь, что делать.

Аллорет только кивнула. Еще как знает. Занять удобную позицию, чтобы видеть весь зал. Но при этом спрятаться за расфуфыренными курицами в бриллиантах и роскошных платьях. Наблюдатель должен быть незаметным. Но в то же время слишком скрываться не стоит. И внимания привлекать не стоит тоже. Не зря же Риота после того, как сделала красавицей Вийору, потом сломя голову неслась домой, чтобы подготовить наряд для чародейки. Специально выбрали горчичное платье с позолотой. Минимум украшений, строго и неброско. С макияжем тоже не усердствовали, поэтому Аллорет хоть и было трудно утаить свою привлекательность, но и в глаза в этот раз она особо не бросалась.

Став позади дородной герцогини и ее не менее полной дочери, Аллорет скрылась почти полностью. Про себя только хмыкнула: порой роскошный наряд и прическа идут на пользу. Особенно если они принадлежат твоему щиту от посторонних глаз.

Делегация наира-аль-иорцев появилась без всякого оповещения. Просто в центре зала сгустился сизый туман, а спустя несколько секунд из него вышло несколько человек в черной одежде.

«Один, два, три… семь, – насчитала Аллорет. – Много или мало? По идее в самый раз. Но что мы знаем об их мощи?»

Все, кстати, как на подбор: высокие, крепкие, гибкие. Напоминают скорее каких-то зверей, чем людей. Да уж. Опасностью от них веет аж за километр. Надо быть очень осторожной.

Тот, кто стоял первым, склонился, приложив руку к сердцу, и произнес глубоким надтреснутым голосом:

– Король Севолан III, властелин Наира-аль-иоре, шлет вам и прекрасной принцессе низкий поклон.

Голос как голос. Аллорет могла рассмотреть говорившего только в профиль. Да уж что и говорить – хищник. Бронзовая кожа, каштановые волосы до плеч. Взгляд цепкий и очень внимательный. Глаза янтарно-коричневые, словно у совокота, который отчаянно зол. Губы тонкие, нос крючковатый. Одежда – скромная, из черной и темно-зеленой ткани. Из драгоценностей – только массивный золотой перстень с бездонно-черным агатом на среднем пальце. Возраст не определить, хотя не покидает смутное ощущение, что выглядит дранг Белай куда моложе, чем есть на самом деле. Искусная маска, иллюзия. Аллорет чуть нахмурилась, пытаясь почувствовать его чародейскую силу. Хм, будто и нет. Но этого не может быть!

«Прячет, – скрипнула зубами она. – Точно прячет. Опасается? Или заведомо придумал какую-то гадость? Вон их семь человек. Все напряжены, стоят чуть ли не по струнке. Или всех послов в Наира-аль-иоре так муштруют?»

Говоря по правде, в край Туманных гор амриты отправлялись редко. В основном это были чародеи и торговцы. Но первые не спешили делиться полученными знаниями, а вторые… не всегда возвращались. Два государства поддерживали нейтралитет, но назвать отношения дружественными было достаточно сложно.

– Не спи, дорогуша, – вдруг рядом шепнул Хиллар.

Аллорет словно очнулась от собственных мыслей. Однако поворачиваться не стала. Лучше так. Но чародей, к сожалению, был прав: задумавшись, она совершенно пропустила, о чем говорил гость. Или… ей помогли?

Судя по лицу принцессы Хельи, ничего подозрительного пока сказано не было. Типичные приветствия и расшаркивания. Так, это хорошо.

Только один из наира-аль-иорцев вдруг обернулся и внимательно посмотрел на Аллорет. У нее по коже пробежал холодок. Пусть он был похож на своих соотечественников, без видимых знаков отличия, однако…

Аллорет сглотнула. Она уже видела его, знала. Вмиг стало жарко, захотелось отойти подальше, спрятаться еще надежней за необъемной герцогиней. Секунда – на плече человека появилась огненная ласка. Но чародейка была готова поклясться всеми духами небесными, что никто, кроме нее, этого не видит.

– Что-то не так? – тихо спросил Хиллар и подхватил ее за локоть.

Аллорет помотала головой, пытаясь восстановить дыхание. Нет, быть того не может. Откуда в делегации Наира-аль-иоре взяться земляному шаману?

«Не ждала меня, амат-хэ-ийя?» – прошелестел в голове его голос, и Аллорет изо всех сил сжала веер. Щеки вспыхнули, а мысли заметались в панике. Что происходит?

– Даю слово, что вам, дранг Белай, – улышала она слова короля, – и вашим пятерым спутникам будет оказан должный прием.

Как пятерым? Аллорет во все глаза уставилась на стоявших послов. Их же на одного больше! В голове тут же раздался довольный смех шамана.

Аллорет поджала губы. Ну и ну. Только этого еще не хватало. Специально играет и показывается на глаза только ей?

Ят-ха, кажется, от души забавлялся, глядя на происходящее. Перевел взгляд на Аллорет, улыбнулся уголками губ. А потом вдруг сделал какой-то странный жест рукой. Она ничего не поняла, но тут же в голове прозвучало:

«Скажи чародею приготовиться. Мой полог спрячет короля и принцессу, но лучше перестраховаться».

Разум отказывался воспринимать информацию, однако вбитое намертво правило: служи королю – сработало тут же.

– Хиллар, будь внимателен, – шепнула она.

Он, кажется, озадачился, но лишних вопросов не задавал.

– А еще мы бы хотели, ваше величество… – произнес дранг Белай и махнул рукой.

Тут же весь зал утонул в ослепительно-белой вспышке. Закричали женщины, послышалась брань. Аллорет попыталась выставить щит, однако он тут же смялся неведомой силой.

Черная живая тьма метнулась со стороны Хиллара, уничтожая свет. Стало больно, Аллорет скрипнула зубами. Что такое? Почему ее силы не действуют?

Словно из ниоткуда вынырнул Ят-ха и, подхватив Аллорет на руки, метнулся к окну. Раздался звон стекла, она вскрикнула и зажмурилась, однако ни одного осколка не коснулось ее кожи.

– Догнать его! – прорычали за спиной.

– Возражаю! – рявкнул Хиллар.

Позади что-то громыхнуло. Аллорет охнула, мир перед глазами закружился. Только крепкие горячие руки Ят-хи давали понять, что связь с этим миром не исчезла. Новая яркая вспышка заставила зажмуриться и ткнуться в плечо шамана. Его одежда пахла травой, сухой землей и ветром.

Со всех сторон доносились какие-то странные звуки: смесь ударов в тунгур, завывание волков и шелест воды, словно она падала с огромной высоты. Сердце колотилось, как безумное. Она обязательно потребует пояснений. Но для этого они должны оказаться на твердой земле. Устраивать разборки в вихре чародейских сил безжалостно глупо.

Ят-ха прижал ее крепче. Аллорет невольно уперлась ладонью в его грудь, пытаясь хоть немного отстраниться, однако услышала только смешок.

– Потом, – шепнул он.

Вихрь успокоился. Воздух стал чистым и прозрачным, даже пьянящим. Такой бывает только в горах. Аллорет вдохнула полной грудью и, прищурившись, посмотрела на шамана:

– Что происходит?

Но не успел он ничего ответить, как за спиной раздался старческий голос:

– Приветствую тебя и твою невесту, сын мой.

В лесу стало прохладно. Сверчки разошлись не на шутку. От сердитого стрекотания, казалось, могло заложить уши. Вода в реке была пусть и не теплой, но и не ледяной. Все же дело к лету, скоро станет совсем жарко. Май в Амрите, королевстве Семи обычно выдавался горячим и знойным, прямо, считай, четвертым месяцем лета.

Тир-ши сидел на камне и задумчиво смотрел на маленьких золотистых рыбок, крутившихся возле него. Рядом на таком же камне сидел Слепой Дого. Его белые волосы шевелил ветерок, а повязка на глазах, казалось, была сделана из бумаги: ни морщинки, ни складочки. Впрочем, Дого… что с него взять. Он такой. Загадок столько, что не разгадать и за век.

Дого крутил в руках небольшой нож с костяной ручкой. Если б не повязка, можно было бы подумать, что смотрит прямо в прозрачную воду. Неожиданно легкая улыбка появилась на его губах.

– Что у нас плохого? – невинно поинтересовался Тир-ши, зная, что просто так улыбаться Дого не будет.

Выражение лица мельника не изменилось. Все та же улыбка, от которой бросает в дрожь.

– Люди делят власть, – хрипло прошептал он. – Не думают, силой хотят слить воедино Туманные горы и волшебный лес. Но разве это дело? Поющие камни и появились неспроста. Не зря же королевство Истинных раскололось на земли Наира-аль-иоре и Амрит. Семеро принцев и принцесса Наир никак не могли ужиться. В итоге горная страна досталась своенравной, но умной принцессе, а принцы забрали обширные земли за лесом. Объединение до добра не доведет. Пусть Истинные были когда-то одним народом, сейчас ничего путного не выйдет.

Из кустов высунулась любопытная лисья мордочка. Тир-ши, озорничая, плеснул рукой по воде. Лиса посмотрела на него с укором и подошла ближе. Невозмутимо опустила мордочку к воде и принялась лакать.

– Так что ж тогда Севолан Третий, шир ему за пазуху, творит? – поинтересовался он. – Кажется, решил воцариться и там, и там?

– А с чего… – протянул Дого, и Тир-ши замер, понимая, что сейчас услышит что-то интересное. – С чего ты взял, что Севолан в курсе?

Тир-ши молча уставился перед собой. Такого вида водяного перепугались даже рыбки и дружно расплылись в разные стороны.

– А что, разве нет?

Слепой Дого хмыкнул. Очень так неприятно хмыкнул, намекая, что мыслительные процессы Тир-ши оставляют желать лучшего. В другое время водяной конечно бы обиделся. Наверно. Но сейчас было явно не до того. У людей творились интересные дела. А Слепой Дого… Слепой Дого всегда лучше всех осведомлен в происходящем. Поэтому его стоит слушать.

– Нет. Король Наира-аль-иоре при смерти, принц исчез. Никто не знает, где он на самом деле. Есть подозрения, что ему помогли отправиться в край духов небесных. Но в то же время доказательств нет. И если юный наследник престола соображает хоть что-то, то давно уже скрылся и собирает своих однодумцев. Белай – хитрая сволочь. И умная. Если не ошибаюсь, перешагнул уже столетний рубеж.

Тир-ши только присвистнул. Вот и верь в то, что чародеи живут столько же, сколько и обычные люди.

– Каким это образом? – поинтересовался он.

– Проводил разные ритуалы на Поющих камнях, – протянул Дого и вдруг резко встал и метнул нож в лису.

Однако та даже не шевельнулась, когда лезвие прошло совсем рядом с ней и воткнулось в сизую дымку у лапы. Тир-ши тоже приподнялся и присвистнул:

– Однако. Туман-оборотни совсем обнаглели.

– Вот именно, – пробурчал Дого. – Не удивлюсь, если Белай специально соткал их из полотна реальности, проведя ритуал на Поющих камнях.

Лиса тем временем презрительно посмотрела на нож, задрала хвост и важно направилась в лес. Разговоры глупых людей ее явно не интересовали. И тех, кто выдавал себя за людей, тоже.

– Как соткал? – озадачился Тир-ши. – Они же раньше тут были.

– Были, конечно, – согласился Дого. – Только не в таком количестве, да и размерами поменьше. А тут, видишь, совсем страх потеряли – ломанулись прямо к мельнице.

Тир-ши покосился на мельника. С трудом сдержался, чтобы не сказать что-то вроде: «Своего же признали, красавчик». Однако решил, что это слишком. Пусть они друг друга знают очень давно, еще с тех времен, когда лес был молодым, но… всему свое время. Слепой Дого хоть сноб еще тот, но тоже не позволяет себе лишнего.

– А пошли-ка, – вдруг подал голос мельник, – посмотрим, что происходит.

Тир-ши не спорил, встал и последовал за ним. Глянул на небо и прикинул: до заката еще некоторое время есть. В ночь соваться в логово туман-оборотней то еще удовольствие. И пусть бояться особо нечего, но… Тир-ши вступать на ночь глядя в драку совсем не хотелось. К тому же сегодня надо было отправиться еще к Хрустальному водопаду, чтобы встретиться с Льяной. Упорная невеста не желала сдаваться до свадьбы. Тир-ши это, безусловно, ценил. Однако терпение уже оказалось на исходе, поэтому было принято решение ускорить процесс и дать брачные клятвы уже сегодня.

– Ночь будет прохладной, – неожиданно сказал Слепой Дого, пробираясь по узкой тропинке между стволов гигантских сосен так спокойно и уверенно, словно видел каждый камешек и веточку.

– М-да… – вздохнул Тир-ши. – Когда земляной шаман ходит по лесу – всегда так. Не греет своим огнем.

– Ему будет кого согреть, – хмыкнул Дого.

Тир-ши только покачал головой. Ят-ха из рода Огненных Ласок прохвост еще тот. Однако если он действительно выбрал себе женщину, то та будет как за каменной стеной. Он помнил шаманских жен. Мало того что срок их жизни увеличивался, так еще и способности появлялись необычные.

Сестра чародея в обиде не будет. Важно, конечно, чтобы приняла власть шамана и не упиралась больше, чем нужно. Ведь одна из великих мудростей женщины в том, чтобы не уступать до определенного момента и… вовремя почувствовать этот момент, когда пора сдаться. И отдаться. Но это уже детали семейной жизни.

– Вийора не смогла бы все равно стать полноценной лесничей, – вдруг глухо сказал Дого.

Тир-ши изумился, не веря своим ушам:

– Но почему?

– Неудачно все совпало, – вздохнул Дого, останавливаясь на краю поляны фрэйре и задумчиво глядя на покрытую ярко-голубыми мотыльками траву. – Сатор не успел ее научить, чародейских способностей у нее и впрямь нет. А то, что влил лес, требует сил и времени. Пока что сама она точно не справится. Ей нужно бы рядом с хорошим наставником побыть, эх…

Мотыльки вспорхнули и закружили над головами мужчин в причудливом танце.

– Потом, – продолжил Дого, – цикл пришелся не вовремя – шаман вышел на землю. А когда он выходит, происходит шир знает что. И по-нормальному лесничим не стать.

Тир-ши растерялся:

– Но что же тогда делать? Нельзя оставлять лес без присмотра.

– Конечно, – прозвучал серебристый женский голосок.

Голубые мотыльки вдруг вспыхнули разноцветными огоньками, и перед мужчинами появилась изящная фрэйре. Длинные волосы скрывали ее до бедер, серебристое тело мерцало в вечернем воздухе. Голову венчал венок из васильков. Глаза горели нечеловеческим светом.

– Здравствуй, Серебряная Фийоле, – произнес Дого глубоким хриплым голосом, и Тир-ши на мгновение показалось, что прекрасная гордая фрэйре смутилась, как девчонка.

– И вы будьте здоровы, – проворковала она и бросила быстрый взгляд на водяного ши, который тут же ответил ей улыбкой. – Уж простите, что вмешалась в разговор, но вы забрели на мою полянку.

– Можете сообщить нам что-то любопытное, о прекрасная? – полюбопытствовал Тир-ши и даже чуть подался вперед.

Все же дивно хороши эти дочери леса. Не будь у него Льяны-ши, волочился бы уже за какой-нибудь красоткой и очаровывал изо всех сил. Однако… поздно. Поэтому разрешается только смотреть и любоваться. Но не более.

– Чтобы лес оставался в сохранности и гармонии, о нем должны заботиться, – произнесла она, глядя прямо на Слепого Дого. – Но ведь ответственность за лес можно поделить. Пусть маленькая лесничая несет столько, сколько сможет.

Дого, кажется, задумался. Тир-ши ничего не сказал, однако предложение фрэйре было интересным. Другое дело, что надо обязательно отыскать людей, к которым лес проявит свое расположение. Тогда будет все хорошо.

– Множество хранителей до добра не доведет, – вдруг сказал Дого. – Ты сама это понимаешь, Фийоле. Ведь люди могут вздорить из-за пустяков. Не приведи духи небесные, начнут еще делить власть и спорить о том, кого лес любит больше.

Тир-ши же возразил:

– Разве спорят только люди?

Над поляной повисла тишина. Даже неугомонные кузнечики почему-то тут не стрекотали. Возможно, в пределах фрэйре, да еще и возле гнезд туман-оборотней они не водятся? Впрочем, какая разница? Нужно ли вообще водяному знать о кузнечиках?

Слепой Дого вынужденно согласился:

– Ты прав. Но это рискованно.

– Ну как сказать, – проговорила Фийоле. – Если кто-то погибнет, другие смогут восполнить эту потерю.

– Не слишком-то хорошо вы относитесь к людям, прекрасная, – невинно заметил Тир-ши.

Серебряная Фийоле нахмурилась. В ее глазах сверкнула серебряная молния. Черты лица стали резкими и словно высеченными из камня.

– Не стоит шутить на эту тему, Тир-ши, – холодно сказала она. – К людям испытывать особую любовь не за что.

Водяной только смешливо фыркнул. Фрэйре, конечно, ребята хорошие, но понимают о себе побольше Слепого Дого. А у того есть причины смотреть на всех свысока.

– Я подумаю, – подал голос мельник. – Твое предложение все же не такое плохое.

Фийоле чуть склонила голову в знак согласия и вдруг рассыпалась десятками голубых мотыльков. Не говоря ни слова, Тир-ши и Слепой Дого дошли до окутанных туманом-паутиной стволов. Оттуда доносились странные щелчки и перестукивание.

Мужчины остановились. Тир-ши оглядел скрытую туманом территорию. Да уж, прилично. Ничего не скажешь. Кажется, и впрямь стоит потолковать с повелителем туман-оборотней. Или повелительницей? Честно говоря, Тир-ши не совсем разбирался, кто у них там за главного. Знал только, что все подчиняются особи, которая по сути своей является гермафродитом, но говорить с ней особого желания не было. Собственно, само место обитания туман-оборотней наводило жуть. Поэтому захотелось как можно скорее оказаться у Хрустального водопада. И заняться куда более приятными делами.

Слепой Дого все заметил и хмыкнул:

– Хочешь красиво уйти?

– Да, – совершенно не смутился тот. – Меня невеста заждалась. И вообще… Ну ты понял. Удачи!

 

Глава 5

Видение Аллорет

Эта ночь была удивительной. Мы заснули в объятиях друг друга, и я почувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Да, теперь женщиной. Ализар был ласков и внимателен. Все, что со мной происходило, напоминало те чудесные видения, которые посещали меня до встречи с королевским чародеем. Только наяву все было куда ярче и острее. А еще – бесконечно нежно.

Может, ритуал даэ так усилил мои ощущения? Не знаю.

Я заснула у него на плече со счастливой улыбкой на губах. Только чувствовала, как длинные пальцы Ализара мягко перебирают мои волосы. В спальне стоял запах снега и ландышей, а сон утягивал в волнующуюся сладкую тьму. Я провалилась в нее почти сразу.

И в тот же момент поняла, что оказалась в каком-то странном месте. Вокруг стояли высокие деревья, их верхушки терялись в сизо-синем тумане. Под ногами стелилась узкая запутанная тропка. Холод пробирал до костей. Я обхватила себя за плечи, пытаясь согреться, и поняла, что на мне надет мой обычный охотничий костюм.

– Вийора-а-а… – донеслось откуда-то из глубины.

Я вздрогнула и оглянулась по сторонам, пытаясь понять, кто меня зовет. Между деревьев появилась мерцающая дымка, по очертаниям смутно напоминавшая человека. Я пригляделась: нет, не разобрать, что это или кто. Только зов вновь повторился. На этот раз не словами, а каким-то необъяснимым шелестом. Однако я все же поняла, что называют мое имя и приглашают пройти за видением.

«В конце концов, это сон, – подумала я. – Бояться нечего».

И, сделав шумный вдох, ступила на узкую тропку. Дымка тут же замерцала ярче и отдалилась. Давала понять, куда следует идти. Я последовала за ней, прислушиваясь к доносившимся со всех сторон звукам. Хм, какие-то странные щелчки и стрекот. Только вот они не похожи ни на что из когда-либо мною слышанного. Разве…

Я ступила на что-то мягкое, и под ногой тут же расползлось туманное пятно. Сглотнула, чувствуя, как холодею от ужаса. Туман-оборотни. Они ведь общаются между собой. Я никогда не слышала, но дядька Сатор говорил, что их разговор похож на треск, с которым ломаются ветки деревьев. Только очень тихий.

По спине пробежали мурашки. Я упорно шагала за дымкой, чувствуя, что сдаваться нельзя.

– Вийора, – прошептал кто-то возле уха и обжег ледяным дыханием.

У меня внутри все сжалось. Я узнала этот голос. Узнала!

– Слушай, времени мало, – быстро зашептал он. – Мне очень жаль, девочка, что лес забрал мою душу раньше, чем думалось.

Я попыталась задать вопрос, однако холодный палец коснулся моих губ.

– Тш-ш-ш, слушай. Туман-оборотни хотят освободиться от наложенного на них проклятия. Воевать с людьми им невыгодно. Но чародей, которому десятилетия назад правитель туман-оборотней сильно задолжал, был убит. И теперь некому защитить племя. Поэтому, ведомые темной силой, туман-оборотни скоро накинутся на Чамрайн. Предупреди всех, поставьте защиту.

Холодные пальцы вдруг ласково погладили меня по волосам.

– Прости меня, если когда-то причинил боль. Я старался заменить тебе отца. И поверь, очень люблю тебя. Прости…

На глаза навернулись слезы, горло словно сжало стальной рукой.

– Дядя Сатор! – крикнула я, однако вырвалось лишь сипение.

Холод в одно мгновение растаял, и я сообразила, что нахожусь в постели, а Ализар крепко сжимает меня и пытается успокоить. Только сейчас дошло, что дрожу, как осиновый лист на ветру, и не могу вымолвить ни слова.

– Это всего лишь плохой сон, – шептал он, обнимая меня и баюкая, будто ребенка. – Все хорошо, ты в безопасности.

«Да я не…» – хотелось сказать, но… молча ткнулась ему лбом в плечо. Рядом с Ализаром было тепло и уютно. Не хотелось, чтобы что-то менялось и меня отпускали. Я вдохнула аромат ландышей и чуть отстранилась. Ализар обеспокоенно смотрел на меня. Я погладила его по плечу.

– Все в порядке, действительно плохой сон, – проговорила тихо и ровно.

Не надо его пугать больше, чем возможно. Хоть было и страшно приятно, что он переживает. Я поцеловала его в щеку. Ализар все еще смотрел с недоверием. Ну да. Проводишь первую ночь с девушкой, а она потом от кошмара вскакивает. Чего тут подумать можно только!

– Все в порядке, – настойчивее повторила я. – Слушай, только вот что…

Я пересказала сон, будучи абсолютно уверена, что он может быть вещим. Ранее, конечно, ничего такого не снилось. Но после ритуала даэ что-то изменилось. Или не только ритуала? Ведь чародеи говорили, что физическая близость тоже создает особую связь. Хм…

Ализар молча выслушал меня. Только прижал еще крепче, не давая шевельнуться. Хотя мне и так было хорошо. Ух, какой он горячий! И куда только девалась ледяная чародейская аура?

– Это было предупреждение, – наконец произнес он. – Нам не стоит пренебрегать им. Ты чувствуешь лес лучше всех, поэтому и неудивительно, что увидела Сатора.

Я на минутку заколебалась, но все же спросила:

– Думаешь, туман-оборотни нападут?

Ализар пожал плечами:

– Понятия не имею. Тем более что никогда такого не бывало. Однако не стоит делать вид, что ничего не произошло. Поэтому, – он вздохнул и поцеловал меня в висок, – надо связаться хотя бы с Хилларом.

В коридоре неожиданно что-то упало со страшным грохотом.

Мы разом подскочили на кровати и метнулись к двери. Точнее, я попыталась метнуться, потому что тут же была придавлена рукой Ализара и остановлена рыком: «Сидеть!»

Несправедливо, но не глупо. Он чародей все же. Если что, сумеет дать отпор. Он замер, вслушиваясь. Тишина. То ли кто-то затаился, то ли и впрямь упало что-то совсем не страшное.

Ализар положил руку на дверную ручку и осторожно нажал. Его пальцы окутало серебристым пламенем. Миг – щелчок замка, и дверь медленно отворилась. И тут же раздалось просто дичайшее: «Р-мяу-у-у!» – и в комнату, едва не сбив Ализара с ног, ворвался огромный белый зверь. Не сбавляя скорости, пронесся мимо меня и оказался возле корзинки с совокотятами, куда этих маленьких бандитов пришлось сгрузить, чтобы не лезли к нам в кровать.

Я вскрикнула и кинулась к пушистикам. Белый зверь развернулся и угрожающе зарычал.

– Вийора, стой! – крикнул Ализар и, оказавшись рядом со мной, прижал к себе.

Возле нас оказался Шерл и что-то умиротворяюще замурлыкал. И тут до меня дошло: это мать совокотят. Да уж, характер не мед. Но ее тоже можно понять.

Белая совокошка подозрительно посмотрела на нас, но, кажется, частично все же успокоилась. Хотя встала так, что вся корзинка с малышами оказалась у нее за спиной.

Ализар только покачал головой. А потом прошептал какие-то слова на дишьяле, и я их, к своему удивлению, снова поняла:

– Здесь твой дом. Твоих детей никто не обидит, – и тут же позвал: – Шерл!

Самец прижал уши к лобастой голове и мотнул хвостом. А потом и вовсе сделал совершенно невинные глазки и потерся о ногу чародея. Тот невольно рассмеялся:

– Что с тобой поделаешь? Любовь есть любовь.

Совокошка что-то заворчала, обнюхивая малышей.

– Что нам теперь с ними всеми делать? – шепнула я.

Вообще-то против животных я ничего не имею. Даже если у них одновременно крылья, хвосты, лапы, клювы и способность мурчать. Но их столько!.. Изначально Шерл казался просто нахальным, а малыши премилыми. Однако с появлением еще одной четырехлапой особы в доме станет куда меньше места. Причем нам всем. Я-то еще ладно, детей нет, да и вообще человек. А звери… у них свои понятия об окружающем мире.

– Растить, – спокойно ответил Ализар, глядя на замерших возле корзинки совокошачьих родителей. – И зарабатывать на пропитание этой оравы. Потом Аллорет заберет одного. Может, еще кого в хорошие руки пристроим.

Я невольно хихикнула. До того уж серьезно он говорил о зверях: прямо решал судьбу королевства. Ализар не понял причины моего смешка и удивленно посмотрел. Пожалуй, сейчас он выглядел бесконечно милым и немного замученным одновременно. Правда, замученным явно чем-то хорошим.

– Вийора, что случилось? – спросил он.

– Все в порядке, – улыбнулась я и, приподнявшись на носочки, поцеловала его в щеку.

Ализар шумно выдохнул и сжал меня, уткнувшись носом в макушку. Я замерла, не зная, что делать.

– Прости, – пробормотал он. – Не думал, что первая ночь пройдет… так.

– Ты не виноват, – уверенно сказала я. – К тому же сон приснился мне.

– Да, – кивнул он, неохотно выпуская меня из объятий. – Поэтому хочешь или нет, а надо связаться с чародеями.

Конечно, надо, какой разговор! Я понимала, что ничем не смогу помочь, однако хотелось хотя бы поддержать морально. Ализар словно почувствовал, потому что тут же покачал головой.

– Побудь пока здесь. Сейчас я не в лучшем состоянии. К тому же при разговоре с подчиненными нельзя быть мягким. Тебе лучше остаться. – Он посмотрел на совокотов. – Я пришлю тетушку Живу. В конце концов, это совокотское семейство тоже нужно устроить. Что бы там ни происходило, прошу – не выходи из дома. Здесь безопасно.

Совершать глупости никакого желания не было. Если туман-оборотни действительно прорвутся в город, то справиться с ними мне точно не под силу. Ранее еще с артефакт-кнутом можно было хоть как-то отбиться, но сейчас…

– Да, разумеется, – улыбнулась я. – Не волнуйся.

– Совсем не волноваться – это вряд ли, – немного криво улыбнулся Ализар.

Я буквально кожей чувствовала, как ему не хочется уходить. И это было просто до широв приятно. Однако намиловаться мы еще успеем. Поэтому, еще раз поцеловав его, решительно отстранилась.

– Иди. Я подожду здесь тетушку Живу.

– Хорошо, – отозвался он и, быстро глянув на совокотов, вышел за двери.

С уходом Ализара я почувствовала страх. Да уж. Так храбрилась, а только защитник за дверь и тут же захотелось спрятаться под кровать. Глупо? Да. Но все равно хочется.

Белая совокошка тем временем достала детей из корзинки и улеглась там сама. Неугомонные совокотятки неожиданно смирно сидели на полу и не пытались расползтись. Шерл спустя несколько мгновений принялся брать по одному за шкирку и устраивать под материнским боком. Мое присутствие их явно не беспокоило. Правда, в какой-то момент рыжик повернул голову и вопросительно посмотрел на меня. Ни секунды не колеблясь, я подошла, подхватила его и посадила в корзинку. А потом погладила белую родительницу.

«Надо будет дать ей имя», – мелькнула мысль.

Неожиданно раздался стук в окно. Я замерла. Кто может стучать в окошко второго этажа?

Стало страшно. Я шумно вдохнула и приказала себе успокоиться. Ализар сказал, что дом защищен. Поэтому, даже если на улице и творится шир знает что, то внутри я в безопасности. Взглянуть-то можно?!

Бесшумно приблизившись к окну, посмотрела во двор. Никого. Тишина, покой. В общем, ночь. Возможно, просто ветка стукнула в стекло, а я уже перепугалась как заяц. Но… Появилось странное ощущение, что за мной кто-то следит.

Я тряхнула головой и тихо рассмеялась. И тут же замолчала, так как услышала, что рядом смеется кто-то еще. По коже пробежали мурашки, а пальцы заледенели. Чужой смех не стихал, и ощущение от него было премерзким.

За стеклом вдруг тлеющими углями вспыхнули чьи-то глаза. Отвратительная круглая морда прижалась к стеклу. Гладкая серая кожа, низкий лоб, тяжелые надбровные дуги и два черных отверстия вместо носа, а под ними безгубая пасть и ряд острых зубов. Существо клацнуло челюстями и поскреблось в окно когтистой уродливой лапой.

Взвизгнув, я отпрянула назад.

Шерл зашипел и прыгнул вперед. Сейчас он совершенно не напоминал милого совокота, любившего понежиться в хозяйской постели. Это был хищник, готовый защищать свою семью до последнего вздоха.

Но существо за окном ни капли не испугалось. Я метнулась к двери, чтобы позвать на помощь Ализара, однако спину вдруг нестерпимо обожгло, и сознание заволокла тьма.

Аллорет уже хотела было сказать пару неласковых, как вдруг виски пронзило болью, а перед глазами появились застеленные клубами тумана улицы Чамрайна. Послышались крики и предсмертные хрипы. Смутно различались силуэты метавшихся в панике людей. Через короткие промежутки времени из тумана выныривали длинные уродливые руки и хватали горожан. Крик – и окрашенные алым конечности вновь прятались в тумане.

Аллорет замутило. Она прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Пальцы невольно впились в плечо Ят-хи. Наверно, до боли, потому что он вздохнул и обнял ее крепче.

– Потом, – бросил кому-то и прижал еще теснее.

Аллорет только немного приоткрыла глаза и увидела высокого седовласого мужчину, задумчиво глядящего им вслед. По-хорошему надо было спросить, куда он ее приволок и что собирается делать дальше. Однако голова по-прежнему болела, а от увиденных кошмаров желудок стал колом. Пророческих видений у нее не было. Один только раз пригрезилось нечто странное. Оно потом почти сбылось, но с серьезными изменениями. Ализар говорил, что этот дар достался им от какого-то дальнего родственника, который наряду с чародейскими силами обладал сильным даром предвидения.

– Что происходит? – хрипло спросила Аллорет, ни на что другое сил просто не оставалось.

– Помолчи, – неожиданно достаточно резко сказал Ят-ха. – Нельзя, чтоб ты потеряла сознание.

– Хам, – буркнула Аллорет.

Сознание и впрямь норовило ускользнуть, поэтому приходилось сосредоточиться и не думать о том, как хочется закрыть глаза и погрузиться в благословенную тьму.

Ее усадили на застеленное шкурами ложе. Аллорет попыталась было оглядеться, однако виски вновь прострелило болью, и она тут же зажмурилась.

Вскоре ее губ коснулся край глиняной чаши.

– Пей, – тихо сказал шаман.

Язык немного обожгло, во рту растеклась свежая горечь. По венам словно пробежал огонь. Аллорет закашлялась и тут же почувствовала, что Ят-ха мягко придерживает ее за плечи.

– Ты меня хотел отравить? – сипло спросила она, вытирая выступившие на глазах слезы.

Боль потихоньку отступала. Аллорет наконец сумела сообразить, что находится в весьма уютной комнатке с камином и причудливой мебелью. Из чего сделана последняя – не понять. Вроде не дерево, но… разве можно сделать эти комоды и сундуки из камня?

Широкое ложе, столик, стулья с мягкими подушками с кисточками. Явно не рабочий кабинет, а место для отдыха. И стоит сладковатый аромат сонницы и сухого дерева.

Аллорет, избавившись от неприятных ощущений, посмотрела на шамана. Он молча глядел на нее. В черных, как полированный агат, глазах ничего нельзя было прочесть. И сейчас что-то изменилось. Он не выглядел как человек из полупервобытного общества, взывающий к духам небесным. Пусть нечто чуждое и звериное никуда не исчезло, но рядом сидел могущественный чародей, сумевший без преград проникнуть во дворец короля и уйти без единой царапины. А еще черная одежда ему изумительно шла.

– Спасибо, – сказала она и тут же перешла к делу: – Мне нужны ответы. Что происходит?

– Ты находишься в доме шамана, – ухмыльнулся он.

Аллорет с трудом сдержалась, чтобы не съязвить или нагрубить. Пока не время.

– И то хлеб. Что произошло во дворце?

Повисла тишина. Ят-ха внимательно смотрел на Аллорет, но ничего объяснять не спешил. Что такое? Неужто ждет ее предположений? Однако чародейка тоже не спешила с ними, так как не следует самой строить ложных гипотез.

Шаман улыбнулся уголками губ.

– Из тебя выйдет хорошая жена, Аллорет дранг Талларэ, – вкрадчиво произнес он. – Такую еще поискать надо.

Захотелось схватить подушку с кисточками и швырнуть в шамана, чтобы сбить с его лица это возмутительное самодовольство. Однако пришлось сделать глубокий вдох и взять себя в руки. Нельзя. Королевская чародейка не может себя вести, как кухарка. Хоть и очень хочется.

Ят-ха выдержал паузу, а потом довольно кивнул, словно одобрял выдержку Аллорет.

– Что ж, теперь слушай, – немного лениво обронил он. – Некто Отаэ дранг Белай живет на свете очень давно.

Аллорет вздрогнула при упоминании имени чародея. Да уж. Лучше никогда бы его не видеть и писем не читать. Ведь создалось впечатление, что это ширски грамотный и умный человек. Пусть и хитер как лис. Но она совершенно не ожидала, что тут… такое нападение. Даже без попытки провести закулисные игры. Пришли – и в лоб. Неужто так не терпелось?

– Не терпелось, – подтвердил Ят-ха, и Аллорет поняла, что произнесла последнюю фразу вслух. – Поэтому пришлось их сопровождать. Не люблю я эти приемы, но что поделать…

– То есть ты наложил на себя заклятие невидимости? – подозрительно поинтересовалась она.

Шаман встал и подошел к изголовью ложа. Провел длинными сильными пальцами по резной спинке. Кивнул.

«А мебель-то явно из лучших мастерских Чамрайна», – отметила Аллорет.

– Пришлось, – тем временем сказал Ят-ха. – Отаэ хоть и давно по возрасту старик, но… больно резвый, знаешь ли. А мне нужно было следовать за ними, а не удирать со всех ног.

Аллорет не нашла что возразить. Однако тут же спохватилась:

– Но я-то тебя увидела.

Он чуть пожал плечами:

– Разумеется. Не зря же я послал к тебе ласку.

Аллорет вспомнила сон-наваждение и нахмурилась. Даже сейчас внутри стало жарко-жарко, будто вновь почувствовала прикосновения горячих ладоней и губ.

Заметив, что Ят-ха смотрит на нее и в его глазах пляшут крохотные ширы, Аллорет вздернула подбородок. Ну нет. Не возьмешь так просто. Чай не простая девчонка из таверны полуфрэйре Дри, готовая в любую минуту побежать за поманившим за собой красавцем.

– Что с королем и принцессой? – прямо спросила она.

– Надеюсь, ничего непоправимого, – сказал он, чуть склонив голову набок, отчего черные волосы цвета воронова крыла заструились по плечу и руке.

Аллорет сглотнула, стараясь смотреть ему в глаза и не отвлекаться на все остальное. Все же земляной шаман – это ожившая полулегенда. У него такая сила, что простым человеческим чародеям и не снилось. Хм, может, союз с ним будет и не так плох? Все же с таким мужем ничего не страшно. Почти.

– Мой щит, – продолжил Ят-ха как ни в чем не бывало, – укрыл их от заклинания Отаэ. Потому он так и обозлился, когда все ж наткнулся на преграду и почувствовал чары земли. Но у вас там полно народу. Тот же твой друг ненаглядный. Справятся.

– Друг ненаглядный? – искренне озадачилась Аллорет.

Ят-ха посмотрел на нее с легким укором. Мол, ай-ай-ай, зачем делать вид, что ничего не понимаешь?

– Хиллар дранг Аэму. Разве ж вас не связывают трепетные отношения?

Чародейка с удивлением осознала, что голос Ят-ха наполнен ядом. Да еще каким! В такой самый раз обмакивать стрелы да целиться в сердце врага!

– Нет у нас никаких отношений! – твердо сказала она.

– Это радует.

Духи небесные, неужели он ревнует?

Аллорет не могла поверить в такое, а по лицу Ят-хи ничего не прочесть. Вот же ж шир шаманский! Это ж надо так прекрасно владеть собой.

– Если тебе что-то понадобится… – невинно начал он.

– Нет, погоди! У меня есть еще вопросы! И… и мне надо в Чамрайн!

– Спасать принцессу? – каким-то снисходительным тоном поинтересовался Ят-ха. – Поверь, там без тебя найдутся герои.

Прозвучало откровенно оскорбительно. Словно с намеком, что не бабское то дело, дорогуша. Сиди в пещере, думай о… О чем?

Но обижаться не было времени. Потом, вся месть этому напыщенному индюку – потом.

– У меня было видение, – ровным голосом произнесла Аллорет. – Туман, кровь и погибающие люди. И это был Чамрайн. Чародеям видения так просто не приходят. Пусть и такие… неясные.

Ят-ха в несколько шагов приблизился к ней и склонился. Обдало волной жара, будто Аллорет вдруг резко оказалась возле огромного костра. Она невольно откинулась, однако это не помогло. Он все равно был близко. Слишком близко. И смотрел так, словно зачаровал уже давно и надолго. Но при этом не прикасался даже пальцем.

– Пусть королевские чародеи покажут, на что способны. Да и люди тоже. Иначе не узнаем, стоит ли возвращать единое государство или лучше оставить два трона.

Аллорет потеряла дар речи, а глаза шамана притягивали, кружили голову, не давали овладеть собой.

– У тебя есть куда более важные дела, Белая Госпожа, – почти ласково прошептал Ят-ха ей на ухо, обжигая дыханием. – Мы договаривались, но Ализар поспешил сделать лесничую своей. Лес теперь не имеет на нее таких прав, как прежде. Умно, не спорю. Но теперь твоя задача выполнить часть уговора.

Кончики его пальцев провели по ее ключице, по самому краю выреза платья.

Сердце Аллорет забилось как сумасшедшее. Губы пересохли, а запах сухого дерева, земли и кожи находившегося мужчины сбивал с мыслей.

– Ты же не хочешь, чтобы он стал жертвой проклятия Талларэ? Как и не желаешь стать ею сама, правда?

 

Глава 6

Невеста шамана

Весь мир словно исчез. Остались только два человека: она и он. И слова, звенящие угрозой и одновременно мягким воззванием к благоразумию.

– Так оно действительно существует? – пересохшими губами произнесла Аллорет.

И только спустя секунду поняла, что хотела задать совсем не этот вопрос.

Наваждение исчезло. Шаман по-прежнему стоял рядом, однако от него больше не исходило той чародейской силы, от которой кружилась голова.

– Существует, – спокойно сказал он. – И очередной раз повторю: Ализар поторопился. Пришли бы как люди к Поющим камням – все бы решили куда быстрее и безболезненнее.

Аллорет нахмурилась:

– Каким образом?

Ят-ха снова сел рядом. Она уже было подумала отодвинуться, но решила, что это покажется неуместным проявлением слабости. Да и… ну, можно, конечно, поиграть в невинную девицу, оскорбленную словами и действиями. Но тогда, во-первых, будет выглядеть дурой, а во-вторых, ничего не узнает.

– Взывание к Хозяину Леса никогда не остается неуслышанным, – мягко сказал он.

Аллорет показалось, что случилась слуховая галлюцинация. Кажется, ранее такого не происходило. А тут на тебе – здрасте. Может, эхо заклинания дранг Белая ударило?

Хозяин Леса поможет? Нет, тут явно что-то не так. Судя по рассказам Ализара, Хиллара и Вийоры, Хозяин Леса далеко не чародейская лавка добрых услуг. Даже если и согласится, то… что потребует в оплату? Ведь это же логично. Природа есть природа. И везде должна быть гармония. Поэтому уж если и потратятся силы на уничтожение проклятия, то обязательно потом с них с Ализаром стребуют что-то другое.

– Что ты предлагаешь? – холодно спросила она.

Шаман явно ожидал другой реакции. Поэтому почти равнодушный вопрос вызвал одобрение с его стороны.

– Ценю, – коротко прокомментировал Ят-ха ее поведение.

Аллорет захотелось влепить ему пощечину. И тут же стало стыдно. Почему-то рядом с Ят-хой появлялись крайне иррациональные желания и мысли. И все время крайности: то ударить, то…

Она сделала глубокий вдох и поймала выразительный взгляд Ят-хи, направленный на ее грудь. Ну, при вдохе-то, особенно таком, как не заметить?

– Значит, сделать нам стоит следующее, – произнес он так, словно не желал слушать возражений. – Ты становишься моей женой. Этим решаем сразу две проблемы: утолим жажду леса и снимем проклятие.

Аллорет нахмурилась:

– Звучит так, словно там и делать нечего.

Ят-ха посмотрел на нее, белозубо улыбнулся. У чародейки пробежал по спине морозец. Да уж, забыла, с кем имеет дело.

– Ну не то чтобы нечего, но против земляного шамана сложно бороться простыми человеческими силами.

Аллорет ухватила его за руку:

– Человеческими?

Ят-ха осторожно высвободился, и Аллорет почувствовала, что щеки горят от смущения. Однако шаман как ни в чем не бывало взял ее ладонь в свою и переплел пальцы. Этот жест был настолько обыденным и в то же время неуместным, что… в кои веки королевская чародейка Аллорет дранг Талларэ, фрейлина принцессы Хельи растерялась.

– Вполне, – отозвался Ят-ха. – К тому же проклятие немного старше тебя самой. Значит, наложили чуть позже рождения. Пока я не могу понять, чьих это рук дело, но… у Камней аура что надо, поэтому я сумею отыскать виновного.

Значит, проклятие наложил все-таки человек. Аллорет задумалась. Прикосновения Ят-хи не вызывали отторжения. Скорее даже наоборот. Хотелось, чтобы он не выпускал ее руки. Так появилось призрачное ощущение, что все будет хорошо.

– Ализар, Ализар, – пробормотала она.

Винить брата не получалось. Теперь не получалось. Все стало с ног на голову, а Вийора уже успела ей понравиться. Добрая славная девочка, именно такая и нужна Ализару. К холодным аристократическим красоткам он никогда не испытывал симпатии.

– Какой есть, – пожал плечами Ят-ха. – Впрочем, я бы его не винил.

Аллорет неожиданно вспыхнула. Да как он может ее подозревать в том, что она сердится на брата? Все же этот человек совершенно невыносим!

Осторожно убрав свою руку, посмотрела холодно и прямо:

– На будущее прошу воздержаться от поспешных выводов, уважаемый шаман. Наши отношения с Ализаром не должны никого касаться.

– Особенно когда они становятся причиной того, что вокруг все летит верх ногами? – вдруг развеселился Ят-ха.

– Причиной? – оторопела Аллорет. – Ну, знаете, это уже верх наглости!

– Наваждение и проклятие, – тут же сказал он таким тоном, что захотелось спрятаться в один из стоявших рядом сундуков. – Можно бесконечно обвинять Вийору и лес, но причина – именно вы с братом, Аллорет. Чем и когда вы кому-то напакостили – я не знаю. Однако разгребаю неприятности ширам на радость. Поэтому прошу впредь думать о том, как и что говорить.

Аллорет стиснула зубы. Но взгляд спрятать не удалось. Убила бы на месте, но Ят-ха лишь улыбнулся. Да так обворожительно, что желание убить вспыхнуло с новой силой. Или не убить? Ведь по сути его участие и помощь – это пока единственный способ избавиться от всей гадости, тянущейся за ними с Ализаром. А заодно и выяснить, что творится вокруг. А Ят-ха хоть и гад, нахал и совершенно несносное существо, но…

Внезапно она осознала, что шаман откровенно любуется ею, и румянец смущения снова залил ее щеки.

– Так что, Аллорет дранг Талларэ, станешь моей женой? – невинно поинтересовался он.

Она стиснула зубы. Этот вопрос в разных вариациях уже так или иначе звучал. Но… ответить сейчас?

Аллорет почувствовала себя юной наивной Вийорой, которая не знала, что делать, когда вокруг появились силы леса и королевские чародеи. Ситуации разные, а суть одна.

– Это предложение? – нервно уточнила она вмиг пересохшими губами.

Ят-ха провел кончиками пальцев по ее волосам, аккуратно убрал выбившуюся из прически прядку.

– Нет, конечно. Это подготовка к жертвоприношению, – сказал он совершенно серьезным тоном, не отводя от нее взгляда.

Аллорет внезапно успокоилась. Хоть шутка и вышла сомнительной, но, кажется, он не собирается юлить и специально морочить голову, говорит в лоб, что ему нужно. И это достойно уважения.

Она заметила, что в темных глазах мелькнули лукавые ширы. И сама уже почти улыбнулась, но тут же спохватилась. Пока она тут говорит с шаманом, в Чамрайне… Вмиг стало нехорошо. Ведь Ях-та так и не ответил: к чему было ее видение?

– Могу ли я связаться с Ализаром? – напряженно спросила она.

– Нет, – прозвучал ответ шамана.

Аллорет снова растерялась:

– Но почему?

«Ошиблась. Ох, ошиблась. Рановато доверилась, – подумала она. – А жаль, могли бы подружиться».

Однако шаман ни капли не смутился. Кажется, его даже позабавила перемена настроения Аллорет, поскольку на губах мелькнула улыбка. Но через мгновение он снова был абсолютно серьезен.

– Не для того я тебя вытягивал из королевского зала, чтобы Белай пришел сюда по чародейскому следу от письма.

Она вздернула левую бровь. Так-так, это разумно. Но ведь можно все скрыть.

– Неужто он все бросит и побежит за мной?

– Вполне вероятно. – Ят-ха встал с ложа. – Видишь ли, во дворце его должны были если не убить, то славно потрепать. Судя по твоему видению, все же потрепали. Белай сейчас в пресквернейшем расположении духа, что меня безумно радует. Однако он попытается дотянуться до меня и тебя. Но руки коротки. Поэтому пусть побудет в лесу. Если все же натравит туман-оборотней на города, то все равно ничего серьезного не сотворит. А местные чародеи смогут дать отпор.

Перед глазами Аллорет снова пронесся туман и когтистые руки, обагренные кровью. Она вскочила, сжимая кулаки.

– Зачем ты врешь, Ят-ха? Смерть людей – это ничего серьезного?

– Я не сказал, что никто не пострадает, – парировал он. – Всех я не могу спасти. И вообще города – не моя территория. Ты многого от меня хочешь, амат-хэ-ийя.

– Но я не могу сидеть здесь, пока… – Аллорет запнулась и спросила: – Как ты меня назвал?

Ят-ха улыбнулся:

– Амат-хэ-ийя.

Незнакомое слово, слышанное всего один раз в видении, заставило сердце забиться часто-часто. Вновь полыхнули языки костра, а неведомо откуда раздались звуки ударных инструментов. Аллорет мотнула головой, и наваждение рассеялось.

– Что это значит? И на каком языке?

– На предшественнике дишьяла, языке Истинных, – сказал он, не отводя от чародейки взора. – А означает – благословенная нареченая.

Аллорет уже было набрала воздуха, чтобы возмутиться, однако… стоило ли? Звучит и впрямь хорошо. Устраивать истерику – глупо. Обидно, что изначально не спрашивали? Да. Но топать ногами и кричать – это не к ней.

Ят-ха неожиданно оказался близко-близко. Одну руку положил на плечо, а другой приподнял лицо за подбородок. Все вокруг исчезло. Время остановилось. Аллорет не была влюблена в этого мужчину. Да и никаких привязанностей не испытывала. Но она чувствовала исходившую от него силу и мощь. Прекрасно понимала, что если согласится – будет защищенной, и никто не сможет дотянуться до нее и ее близких, чтобы причинить вред. А еще… Еще он не пытается взять ее силой. Но в то же время не отступается от собственных решений.

– Послушай и подумай сама. Мне нет никакого удовольствия в том, чтобы заставлять тебя идти со мной к Поющим камням и давать клятву верности на брачном менгире. Хотя, не скрою, ты мне нравишься, Аллорет.

Она слушала его, затаив дыхание и не решаясь перебить. Нравится? Она не ослышалась? Неужто тут не только расчет?

– Но мне не оставили особого выбора. Вийора – даэ Ализара. И пусть можно было выкрасть девочку и принудить отречься, но я не вижу в этом смысла. Конечно, лес она по-своему любит, но и твоему брату будет прекрасной парой. Ты старше ее. Сильнее. Мудрее. Вместе мы позаботимся о лесе куда лучше. К тому же…

– А из него можно будет выходить? – все же не сдержалась Аллорет.

Ят-ха недоуменно посмотрел на нее, а потом, словно поняв, что она имела в виду, расхохотался:

– У тебя очень превратные представления о лесном народе, амат-хэ-ийя. Но это легко исправить.

Шаман провел кончиками пальцев по ее скуле, а потом погладил по щеке. Она сделала шумный вдох и тут же выругала себя. Ну что это за впечатлительность? Словно на первом свидании.

– Я не собираюсь причинять тебе боль, – тихо, но твердо сказал Ят-ха. – И брать силой тоже. Выбор есть. Но придется подумать о последствиях.

Аллорет это прекрасно понимала. И пока не могла придумать, как выкрутиться из ситуации. Вся жизнь летела кубарем с самой высокой из Туманных гор. Шаман молчал. Ждал ответа.

Она прикрыла глаза и прошептала онемевшими губами:

– Поцелуй меня.

В лесу царила тревожная тишина. День выдался хмурым и дождливым. Звери и птицы, казалось, замерли и не решались вести себя как обычно. А еще всюду царил туман. Сизый, перламутровый, темно-серый. Клубился по тропкам-дорожкам, зависал над тихо текущей рекой, окутывал словно в дружеском объятии мельницу Слепого Дого.

Тир-ши это все не нравилось. С мельником он так и не виделся. Хотя прекрасно понимал, что раз Дого пошел к оборотням, то с пустыми руками не выйдет.

Водяной невольно усмехнулся. Дого… Кажется, за столько лет это имя стало ему куда привычнее, чем то, настоящее. Впрочем, оно и правильное. Настоящее – не совсем имя. Как и облик. И предназначено не для друзей.

Тир-ши проплыл мимо мерно колышущихся на воде кувшинок. Красивые, белые. Невинные и чистые, как венок в волосах Льяны-ши. Пусть церемония бракосочетания была без праздника и множества гостей, но они сами остались довольны.

– Не люблю я этого, – заявила тогда строптивая водяница. – И не собираюсь никому доказывать, хороша я или нет.

Возражения не принимались. Но Тир-ши и не особо настаивал. Не то сейчас время, чтобы устраивать праздники. Вот пройдет месяц, тогда можно будет. А сейчас лучше побыстрее да понадежнее. Заодно и родители нареченной противиться не будут. Супруг есть супруг. Вышли из храма, на плечо – и домой. И при этом на совершенно законных основаниях. К тому же в коем веке Льяна не упиралась, не язвила и не ехидничала, а совсем наоборот. И это было приятно. Достойная награда за все труды.

Послышался треск веток. Тир-ши насторожился, прогнав хоть и хорошие, но сейчас неуместные мысли. К реке кто-то приближался. При этом Тир-ши его явно ранее не встречал.

Вот снова хрустнула ветка. Заскрипели камушки на дороге, будто на них упало что-то тяжелое. А потом появился этот жуткий сгусток черного тумана высотой до середины стволов высоких сосен. Раздался шорох: шепчущий, переливающийся шепотками прячущихся за деревьями широв, жадно следивших за туманом.

Тир-ши похолодел, однако подплыл ближе к берегу. Беззвучно вынырнул – вода слушалась ши, как ручной зверек. Поэтому не было риска, что его услышат.

Туман замер. Внутри темных клубов вдруг вспыхнула ярко-алая искра и через мгновение превратилась в овал, рассеченный вертикальной черной полосой. Тир-ши едва не охнул, однако сумел сдержаться. Глаз. Огромное око. Только… что это за существо? Откуда оно тут взялось? Туман-оборотни такими не бывают. Они серые или сизые, как обычный туман. Да и отдаленно похожи на людей. Тут же совсем что-то непонятное.

Око было недвижимо. Ширы заволновались, зашептались, словно сухие листья, несомые ветром по чамрайнской дороге. Они тоже не могли понять, что происходит. Возможно, даже не на шутку встревожились, раз повылезали из своих нор.

Однако ничего не менялось. Тир-ши вдруг сообразил, куда направлен взгляд – на мельницу Слепого Дого. По спине пробежала дрожь. Что бы это ни было, сейчас мельнику появляться перед ним не стоит. Или же наоборот?

С берега вдруг донесся слабый вздох, и Тир-ши разглядел за туманом полупрозрачный силуэт. Человеческий: маленький и хрупкий. Но все же не ребенок. И стоит так, словно кто держит. Вглядевшись пристальнее, Тир-ши шумно выдохнул. Духи водные и вся подводная братия, это же Вийора! Смотрит невидящим взором прямо перед собой, ничего не видит и не слышит. Но… откуда она взялась? Да еще и рядом с этим?

Поразмыслить Тир-ши не успел. Алое око ослепительным пламенем разлилось по берегу, а потом вспыхнуло так, что пришлось резко отвернуться. Только и донесся отвратительный смех, от которого тут же захотелось зажать уши, а желудок прыгнул к горлу, норовя освободиться от ужина.

На плечо вдруг опустилась чья-то рука. Он дернулся, однако тут же услышал голос Слепого Дого. Шумно выдохнул и обернулся. Мельник сидел на корточках, прямо на водной глади. Вид у него был изрядно потрепанный, однако полуулыбка на губах говорила о многом.

– Вот и гости пожаловали, – глухо произнес он.

– Эт-то что еще такое? – плохо слушающимися губами спросил Тир-ши.

– Привет из прошлого, – передернул плечами Дого. – Правда, королевские чародеи, конечно, постарались. Мордашку ему подправили, аж любо-дорого посмотреть.

– А зачем сюда явился?

– Ненависть – очень крепкое чувство, – хмыкнул он. – Так, хватит. Я последую за ним. Зуб даю, что тащит нашу девочку к Поющим камням. А ты иди к чародею.

Тир-ши выбрался на берег:

– А какого шира ему там понадобилось?

– Кровь юного существа всегда прекрасна, – неожиданно улыбнулся Слепой Дого, и водяному стало не по себе.

Все же не стоит никогда забывать, кто твой приятель. Однако услышанное заставило вздрогнуть:

– Кровь?

– Жертва, – коротко бросил Дого и быстрым шагом направился вдоль реки. – Веди его к Поющим камням. И пусть передает лесничей свою силу. Это поможет нам. Живо!

Тир-ши и не подумал ослушаться. К тому же страх за Вийору не давал расслабляться. А также желание открутить что-то Ализару, который посмел упустить девочку из вида.

Темный лес вставал за спиной молчаливой тенью. И только шепотки широв напоминали, что спокойные времена закончились.

…До города Тир-ши не дошел. Да и каким образом?

Зато оказался на окраине деревни, где шла настоящая битва с туман-оборотнями. Чародеи возвели щит, который переливался серебристым светом, а сами стали перед ним. Тир-ши насчитал около десяти человек. И из них, пожалуй, знаком был только с Ализаром и дранг Аэму. Туман-оборотни кидались на них, однако с визгом откатывались назад, когда получали чародейский удар от артефакт-посоха или хуже того – меча с вязью заклинания на лезвии.

Ализар выглядел неважно. Излишне бледный, под глазами темные круги, на щеке – запекшаяся корка крови. Правая рука наспех перевязана, а взгляд – сгореть на месте можно.

На мгновение даже стало его жалко. Однако при воспоминании о беспомощной Вийоре жалость как-то подрастерялась. Накинув на себя заклинание отведения взглядов, Тир-ши скользнул под чародейский щит. Спасибо, родная стихия, не враждебная ни туману, ни людям. Вода – жизнь, вот и могут ши проникать куда хотят.

Но, сообразив, что Ализара на пару слов мирной беседы не отозвать, схватил меч лежавшего на земле стражника и метнулся к чародею.

– Отвратительный видок, – заявил Тир-ши и нанес удар туман-оборотню, напавшему на Ализара сбоку.

Бело-серые глаза не предвещали ничего хорошего. Впрочем, теплого приема Тир-ши и не ждал.

– Пока ты тут прохлаждаешься, – продолжил он, – Вийору…

Стальные пальцы сжались на горле водяного ши, а искаженное лицо Ализара оказалось совсем близко.

– Где она? – спросил кратко, глухо. Будто и не человек говорит.

– Отпусти, – сдавленно хрипнул Тир-ши, не ожидая, что его решат придушить на месте. – Сзади!

Ализар обернулся, сверкнул артефакт-меч, и туман-оборотень с отвратительным бульканьем рухнул к ним под ноги.

– Покажу, – выдохнул водяной, потирая шею. – Следуй за мной.

Ализар колебался несколько секунд. Потом быстро нарисовал в воздухе какой-то вспыхнувший лиловым светом символ. Словно из ниоткуда донеслось:

– Храни вас небесные духи.

Тир-ши показалось, что он признал голос дранг Аэму. Да уж, хорошее пожелание. Впрочем, предупреждение – это хорошо. Мало ли какая помощь понадобится.

– Не зевай, – кратко бросил Ализар, и Тир-ши резко присел, а прыгнувший на него туман-оборотень налетел прямо на острие лезвия меча чародея.

– Благодарю, – не смутился Тир-ши и, навеяв невидимый морок, утянул Ализара за собой.

Не успел тот прийти в себя, как оба оказались посреди леса. Откуда-то совсем близко доносился плеск речки. Тир-ши на мгновение показалось, что он слышит голос супруги. Однако решительно мотнул головой. Ну нет. Ей показываться сейчас нельзя. А то сама еще побежит спасать лесничую.

– Где Вийора? – повторил вопрос Ализар. – Что ты знаешь о ней?

– Не я знаю – лес знает, – пожал плечами Тир-ши. – Слепой Дого передал тебе горячий привет. Надо оказаться как можно скорее у Поющих камней.

Ализар нахмурился. Кажется, эта идея ему совсем не нравилась. Впрочем, кому она вообще могла понравиться?

– Мгновенно у меня не получится, – медленно произнес он. – Но есть способ. Однако для этого потребуется разорвать мою связь с Вийорой.

Тир-ши насторожился. Вот этого делать точно не надо. Слепой Дого сказал, что надо поддерживать девочку. Поэтому помотал головой:

– Нет, нельзя. Думай еще, чародей. Не пешком же идти.

– Тут три дня пути, – огрызнулся Ализар.

Тир-ши захотел было отпустить какую-то колкость, но, заметив выражение лица чародея, сдержался. Неожиданно вспомнилось, что с утра Дого говорил о проделках шамана. Тот умудрился и при дворе появиться, и щелкнуть по носу гада из Наира-аль-иоре, и при этом утащить женщину. И если сразу водяной не обратил никакого внимания, то потом дошло: украл-то он сестру Ализара! Вот так так!.. Не позавидуешь. Украли любимую, похитили сестру, так еще и туман-оборотни налетели на деревню. В какую из сторон бежать и как везде успеть?

– Что вы тут делаете? – вдруг раздался мягкий журчащий голосок, однако с такой интонацией, что тут же захотелось стать маленьким и незаметным. И желательно слиться. Прямо в реку.

Тир-ши чуть повернул голову и встретился с прямым и требовательным взглядом жены. Та стояла, уперев руки в бока, и ждала ответа. Даже воздушное белое платье и венок из лилий на голове не могли смягчить вид водяницы.

«Духи воды, я вас убью», – мысленно пообещал Тир-ши.

– Нам нужно быстро добраться к Поющим камням, – сказал Ализар. – Иначе Вийора может пострадать. Ее похитил Отаэ дранг Белай.

Тут же Тир-ши вспомнилось, что чародея он вообще-то не любит и с радостью притопил бы в колодце. Два раза.

Льяна-ши нахмурилась, золотистые брови сошлись в одну линию:

– И в чем вопрос? По реке можно дойти куда угодно. Тир-ши, – сурово обратилась она, – ты же знаешь, что делать.

– Знаю, – медленно ответил он.

Женские чары позволяют перемещаться в пространстве с невероятной скоростью. Только для этого надо, чтоб водяная ши была рядом. А взять с собой Льяну? Да лучше он сам спалит туманную тварь к шировой бабушке.

Ализар хмуро посмотрел на него.

– Не стоит, – глухо сказал он. – Если не остановим Белая сейчас – еще неведомо, что ждет нас дальше.

Прозвучало правильно, только все равно слышалось: «Если не выживет Вийора, снисхождения не жди». Впрочем, взгляд Тир-ши тоже ничего хорошего не обещал.

– Ой, все! – взмахнула руками Льяна-ши. – Марш к реке!

 

Глава 7

Поющие камни

Он и поцеловал. То есть прикоснулся к губам: мягко, нежно и в то же время – уверенно, властно. Захочешь сбежать – не выйдет. Воздух вмиг исчез из легких, а по телу побежала непонятная слабость. Ладони Ят-хи на плечах жгли похлеще раскаленного огня. Духи небесные, человек ли рядом стоит?

Однако тихий звук в дверь прервал поцелуй, не дав прочувствовать его полностью. Ят-ха с разочарованием оторвался от Аллорет. Судя по выражению лица, тому, кто пришел, придется несладко.

– Убью, – одними губами прошептал он.

Медленно обернулся и направился к двери. Аллорет глубоко вдохнула, приходя в себя. Что это еще такое? Словно никогда не целовалась с мужчиной. А тут прямо… Ну не то чтобы невинная девственница, но… Она растерянно провела ладонью по лицу. Да уж, никогда не думала, что так отреагирует.

В комнатку проскользнул худенький смуглый мальчишка. С любопытством посмотрел на Аллорет черными большими глазищами. Кажется, ранее подобных ей не видал, потому что слишком уж откровенно разглядывал. Прямо с головы до ног. Однако это длилось недолго – мальчишка явно помнил, к кому пришел.

– Старейшина Оагх зовет тебя. И… – короткий взгляд в сторону Аллорет, – Белую Госпожу. Как можно скорее. Он что-то почуял.

Ят-ха закатил глаза и, кажется, выругался на предшественнике дишьяла. Мальчишка ретировался, оставив их наедине. Шаман повернулся к Аллорет, вид его был хмур.

– Что-то произошло в лесу, – глухо сказал он. – Отсюда сложно дотянуться, Туманные горы глушат все заклинания.

Аллорет потеряла дар речи. Но потом все же сосредоточилась и сообразила, что надо спросить:

– Туманные горы?

Ят-ха кивнул:

– Да, именно. – И тут же хитро посмотрел на нее: – Неужто вы думали, что земляные шаманы все жизнь проводят под Шировой горкой?

Аллорет ничего не ответила. Да уж. Вот так поворот. А ведь действительно – думали.

– У вас тут община?

Ят-ха посерьезнел:

– Не совсем так. Но обо всем я тебе расскажу потом. Сейчас нужно к Оагху. Идем. – Он протянул руку.

Аллорет понимала, что сейчас надо потерпеть. В любом случае она сумеет добиться нужного. А заодно и узнает много интересного. В Амрите мало что известно о земляных шаманах. И если удастся выведать что-то новое, это будет просто замечательно. Такой прорыв!

Быстро вложив свою ладонь в его, Аллорет показала всем видом, что готова следовать. Однако внимательный изучающий взгляд Ят-хи заставил замереть.

– Что-то не так? – поинтересовалась она.

Шаман не ответил. Стало не по себе. Ну что он так смотрит, словно съесть хочет? Это действительно совсем не лучшее желание. Однако отводить глаза она не собиралась. Захотелось даже гордо вздернуть подбородок и посмотреть сверху вниз, но это было бы совсем по-девчачьи.

– Ят… – начала она, но тут же оказалась в стальных объятиях.

– Ты согласилась, Белая Госпожа, – обжег его шепот, а в черных глазах напротив вдруг вспыхнуло пламя.

Аллорет вся сжалась, но воспротивиться так и не сумела, потому что губы Ят-хи накрыли ее собственные. И на этот раз поцелуй вышел таким, как надо. И больше никто не мешал. Она даже не сразу сообразила, как покинула комнату и направилась вслед за шаманом.

«Ну да, – думала Аллорет, глядя под ноги, чтобы не споткнуться. – Согласилась. А у меня был выбор?»

Выбора и не было. А выпутываться из создавшегося положения нужно. Вот и идешь на то, что предлагают. Правда, со своими условиями. Аллорет бросила на Ят-ху мимолетный взгляд. Да уж. Будущий муж. Но с другой стороны, они слишком мало знали о земляных шаманах. А судя даже по коридору, выложенному золотистой плиткой, шаманы вовсе не дикари – вон как прекрасно все отделали!

Стены светились мягким желтым светом и были покрыты причудливыми узорами. Конечно, не сравнить с изящной живописью чамрайнского дворца, но все равно нельзя отрицать, что оформители были мастерами своего дела.

Коридор они прошли быстро. И оказались на круглой площадке, выдолбленной прямо в горе. Аллорет обернулась и мысленно присвистнула. Ну и ну! На такую скалу и за две недели не вскарабкаться! А еще теперь ясно, что мягкое сияние внутри – не чары. Вся скала была желтой, словно духи, играя, отлили ее из чистого золота.

– Это Тунгай-она, – заметив ее взгляд, произнес Ят-ха. – Гора шаманов. Тут только мы и жрецы. С семьями. Остальные живут там. – Он указал на расстилавшуюся у подножия горы изумрудно-коричневую долину, разделенную хрустально-синей рекой.

У Аллорет перехватило дыхание. Такой красоты в столице, близлежащих городках и деревнях не было. Впрочем, неудивительно. Гор в Амрите-то нет. И красота природы совершенно другая.

– Сколько вас? – тихо спросила она, не отводя взора от долины.

– Сто, – ответил Ят-ха. – Или тебя интересует не только род Огненных Ласок?

Сто… и это один род. О духи небесные. Как же можно быть такими слепцами?

– Ах, какая картина! – донесся из ниоткуда шелестящий голос.

Аллорет насторожилась. По лицу Ят-хи ничего нельзя было прочесть. Она осторожно посмотрела по сторонам – никого не видать.

– Да не вертись ты! – рассмеялся ветер. – Дай рассмотреть!

Ят-ха несильно сжал ее ладонью, давая понять: все в порядке и переживать не стоит.

– Хороша, – одобрил ветер.

Почему ветер? Да просто рядом больше ничего не было. А голос… голос говорившего походил именно на шум ветра. Вот и все. Правда, на мгновение Аллорет показалось, что у нее какие-то галлюцинации.

Неожиданно раздался приятный низкий смех. Совсем рядом, только руку протяни, вдруг закружили белые вихри, вырисовывая лицо пожилого человека. Высокий лоб, длинный крючковатый нос, чуть раскосые глаза с прищуром, белые волосы, перехваченные лентой с костяными бляшками. Крупный рот, впалые щеки и улыбка, от которой непонятным образом стало теплее.

Вихри соткали полупрозрачную руку, в которой густой молочно-белой струей дымилась длинная трубка. Нос защекотали запах дождя и горной свежести. Тела мужчины не было видно – все скрывал клубящийся белый дым.

Оагх чуть покачал головой, морщинки в уголках глаз на мгновение стали резче, как вырезанная на камне паутина острым резцом.

– Здравствуй, дочка, – проговорил он, и выскользнувшие из прически Аллорет прядки зашевелились на ветру. – Рад тебя тут видеть. Ты только не думай, что кто-то обижать тебя вздумает, такого у нас не принято.

Аллорет про обиды вообще не думала, разглядывая духа ветра. Или не духа? Голос она сразу не признала, но сейчас дошло: едва они тут оказались, кто-то задал вопрос Ят-хе. Да еще и обратился «сын мой». И сейчас… это же он!

– Здравствуйте, – наконец произнесла она. – Прошу простить за столь откровенное разглядывание. Мне прежде никогда…

– Ой, перестань, – расхохотался Оагх. – Никогда ей! Разумеется!

Дым вдруг приобрел алый оттенок, запульсировал, словно огненный рубин. Воздух напитался жаром. Аллорет невольно отшатнулась к Ят-хе. Тот приобнял ее за плечи и с укоризной посмотрел на старейшину.

– Не пугай мою невесту, – строго сказал он. – Не ради этого же ты сюда нас позвал.

Оагх закатил глаза, дым вновь стал белым.

– Ой, подумаешь. Совсем уж не даете пошалить старику. Ладно, слушайте: наш друг Белай совсем из ума выжил – схватил лесничую и собирается принести ее в жертву. За ними по следам бегут, конечно, преследователи, но не уверен, что успеют.

Аллорет похолодела.

– Как это случилось? – спросила она.

Оагх хитро посмотрел на нее:

– Подумай, невестушка будущая, хорошо подумай. Если он пришел во дворец, а его там ваши чародеи встретили… Да еще и Ят-ха приложил заклинаньицем… Короче, он сейчас в жутком расстройстве.

Шаман рядом скрипнул зубами, Аллорет бросила на него озадаченный взгляд.

– Не Ят-ха – Белай, – хмыкнул Оагх. – Но это сущие мелочи. Поэтому, детки, быстро собирайтесь и бегом к Поющим камням. Там заодно и поженитесь.

– Поженимся? – оторопела Аллорет.

Услышанное не желало никак раскладываться по полочкам. Страх за Вийору, явное осознание, что преследует мятежного чародея Ализар и, возможно, кто-то еще и… странный разговор со старейшиной. О каком замужестве вообще может идти речь? Особенно сейчас.

– Ят-ха, как честный мужчина, должен это сделать. А там место очень даже подходящее. А трупы, если будут, приберете. В общем, готовы?

Старейшину с ног до головы окутал дым. Аллорет стало не по себе. Вокруг вмиг похолодало, платье оказалось слишком тонким и легким.

– Оагх, я тебя убью, – шумно выдохнул Ят-ха и сгреб ее в объятия.

Стало теплее, но тут же закружил сумасшедший вихрь, и льдинками рассыпался хриплый смех.

Аллорет что-то подхватило, как пушинку, и понесло вверх. Она вскрикнула, однако тут же услышала обжигающий шепот Ят-хи:

– Тихо, не бойся. Это всего лишь чары перехода. Скоро пройдет. Прижмись крепче.

Захотелось было возразить: повиснув в воздухе без опоры под ногами, да еще и в его объятиях весьма сложно как-то двигаться, но… К чему лишние слова? Аллорет только вздохнула и ткнулась лбом в плечо шамана. И прикрыла глаза.

В ушах свистел ветер. Холод снова пробирал до костей. Однако, чувствуя рядом Ят-ху, она понимала, что ничего не боится. Странно.

Миг – и они оказались на твердой поверхности. Аллорет покачнулась, но ее удержали.

– Погоди немного. Чары шаманов для многих людей сразу непривычны, – шепнул он, касаясь губами ее виска.

Аллорет сделала глубокий вдох и взяла себя в руки. Так, не сметь раскисать. А то этот еще, не приведи духи небесные и ширы вместе с ними, решит, что она уже растаяла и готова пасть к его ногам.

Слегка отстранившись от шамана, Аллорет осмотрелась и… потеряла дар речи.

Место было странным. Мрачным и величественным одновременно. Круглая площадка из темно-серого камня. Разного размера и высоты менгиры тянулись к затянутому тучами небу. Казалось, что от каждого камня исходило серебристое, голубое и мертвенно-бледное сияние. Воздух влажный, пропитанный запахом приближающейся грозы. От земли по ногам шел холод.

Аллорет, сама не отдавая себе отчета, сделала шаг к ближайшему менгиру и коснулась кончиком пальца. Тут же разнесся тревожный плачущий звук, от которого кровь в венах заледенела.

– Камни… поют, – рядом хрипло выдохнул Ят-ха.

И они действительно пели. Страшно и тихо. Словно ее прикосновение пробудило древнее существо, до этого спавшее тревожным сном. Менгиры были неподвижны, однако земля под ногами задрожала.

Аллорет испугалась, но сумела взять себя в руки. Сейчас не время показывать, как хочется сбежать и спрятаться. Королевские чародейки так себя вести не должны. Позор же.

Впрочем, Ят-ха находился рядом и никуда не собирался уходить. Это немного успокаивало. Аллорет вдруг отчетливо осознала: рядом с земляным шаманом она не так боится увидеть нечто ужасное.

На какое-то время чародейка потеряла ориентацию в пространстве. Казалось, площадка с менгирами находится в каком-то другом мире. А она сама вовсе не присутствует тут. И вообще смотрит какой-то безумный сон.

Ят-ха аккуратно ухватил ее чуть повыше локтя.

– Дыши глубже, – тихо произнес он. – Тут всегда так. Особенно если попадаешь первый раз. Камни пробуют силу, начинают морочить. Не любят слабых чародеев.

Аллорет шумно выдохнула и прикрыла глаза. Да уж, с сильными артефактами, да еще и из такой древности шутить не стоит. Впрочем, даже если она захочет, то ничего не получится. У тех, кто правит этими местами, свои представления о жизни.

– Зачем ему сюда? – спросила Аллорет и даже не сразу поняла, что задала вопрос вслух.

Однако Ят-ха ни капли не удивился. И ответил спокойно и ровно:

– Сила Истинных. Когда жители волшебного леса и Туманных гор были единым целым, сюда приходили по всем важным делам. Скрепляли ли брачный союз, давали клятву верности, обещали отомстить и много чего еще. За это время Поющие камни напитались чародейской силой настолько, что стали твориться странные дела.

Аллорет покосилась на Ят-ху:

– Ты так говоришь, будто сам был свидетелем всего этого.

– Я не такой дряхлый старик, милая, – хмыкнул он, рассматривая один из камней, приземистый и темный, непохожий на остальные. – Но, конечно, кое-какой опыт имею. Этак… – Ят-ха улыбнулся, – века на три.

Аллорет потеряла дар речи. То есть… То есть ее супруг на триста лет старше?

О духи небесные. Это уже слишком. Мало того, что приходится становиться женой непонятно кого, непонятно как, так еще и…

– Уж не думаешь ли ты дать задний ход? – ласково поинтересовался шаман, и Аллорет поняла: такого делать точно не стоит.

– Нет, – выдохнула она. – Но и свадьба здесь мне не по душе.

Ят-ха пожал плечами. Конечно, какая разница. Что ему, чурбану бесчувственному? За столько лет, вероятно, навидался такого, что ко всему уже относится философски. А она… Пусть уже не невинная девица и не ждет, что однажды откроется дверь и войдет мужчина ее мечты, но… Шир подери, хочется все-таки по-нормальному! На многое можно закрыть глаза, но не на все!

– Мы что-нибудь придумаем, – неожиданно пообещал Ят-ха с нотками веселья в голосе.

Аллорет недоверчиво посмотрела на него, но, встретившись со взглядом темных глаз, поняла: не шутит. И от осознания этого на душе стало теплее. Однако улыбнуться не решилась. Не сейчас, потом. Когда будет все в порядке.

– Думаешь, вдвоем мы справимся?

Ят-ха поднял голову и, заложив руки за спину, посмотрел на хмурое небо.

– Не думаю, – хрипло ответил он.

Аллорет чуть нахмурилась и тоже взглянула на небо. Теперь тучи обрели фиолетово-серый оттенок и, казалось, вот-вот рухнут на головы. На один из самых высоких менгиров сел ворон. Громко каркнул, посмотрел черным глазом. И не было ничего хорошего в его карканье. Будто предупреждал, что лучше бы людям уйти отсюда.

Аллорет сжала кулаки. Нельзя. Сердце, не стучи, как у испуганного крольчонка. Что ж ты за дочь своих родителей, если так сразу испугалась?

Родители-то были в Чамрайне одними из лучших, знали свое дело, служили Кейрану II, когда тот был совсем мальчишкой. Отец – королевским чародеем, мать занимала не последнее место в сеймате. И если б не нелепая случайность, то и сейчас никто бы их не смог переплюнуть.

Аллорет мотнула головой и подошла к Ят-хе. Вспоминать о гибели родных – мало приятного. Эксперимент с использованием древних заклинаний в королевской лаборатории пошел не так, как предполагалось. В результате погибли все. До сих пор, правда, было загадкой: каким образом Алисия Талларэ оказалась в тот момент рядом с мужем.

Еще один ворон сел на высокий менгир. Переглянулся с крылатым товарищем. Недовольно каркнул, будто показывая, что не понимает, зачем они здесь. Первый ворон молчал. Только внимательно смотрел на Аллорет, словно знал тайну.

Стало холодно. Однако она не подала виду. Наоборот, собралась и дала мысленный приказ вспыхнуть внутренней силе. Климатические чары, конечно, не ее конек, но кое-что сделать можно. По телу растеклось приятное тепло. Аллорет облегченно выдохнула.

Из леса донесся угрожающий рык. Камни издали пронзительные вскрики, будто раненые воины на поле боя. Спустя миг звуки стихли, однако от наступившей тишины по телу пробежали мурашки. Ноги онемели, а во рту пересохло. Вновь накрыло волной холода, и карканье ворона прозвучало насмешкой над глупой человеческой чародейкой.

– Хозяин Леса, видно, идет, – как-то отстраненно произнес Ят-ха, и земля под ногами дрогнула.

Но вопреки ожиданиям из-за стволов огромных сосен показался не Хозяин Леса. И даже не его верные фрэйре. Медленно-медленно, словно каждое движение давалось с превеликим трудом, к Поющим камням приближался черный туман. Он клубился, перемещался с места на место, вспыхивал зловещим красным светом.

Аллорет замерла на месте. Что бы там ни говорил Ят-ха, но в благополучный исход уже не верилось. Пока их тут двое. И что делать, она совершенно не представляет. Словно прочитав ее мысли, шаман шагнул к ней и оказался рядом.

– Ничего не бойся, – шепнул на ухо и положил руку на плечо. – Старейшина одобрил наш брак. У тебя защита самого Оагха, Отца Ветра.

– Что-то я ее не чувствую, – заметила Аллорет.

И правда, когда это старейшина мог успеть наложить заклятие защиты? Только болтал да умничал. Ят-ха тихо рассмеялся.

– Не бойся, – повторил он. – Белай все равно пришел не по наши души.

Сказанное не слишком прибавило уверенности. Вид тумана заставлял сжиматься все внутри. И чувство это было совсем не из приятных.

Туман вдруг замер. Кажется, почуял: что-то не так. И неожиданно начал рассеиваться, мерцая серебром.

– Что это такое? – шепнула Аллорет.

Ят-ха поднял руки. Воздушный вихрь закрутился вокруг него, миг – и в смуглых пальцах оказались колотушка и тунгур.

– То, что случается со слишком самонадеянными чародеями, – невозмутимо ответил он.

Удар в тунгур. Снова удар.

Вихрь закружил в причудливом танце. Взметнул легкую ткань платья Аллорет, растрепал белокурые волосы. Она тут же попыталась убрать их с лица, но ветер стал сильнее.

«Что происходит?» – чуть не сорвалось с ее губ.

Туман взметнулся до вершин сосен и рухнул на менгиры.

Ят-ха рассмеялся, снова ударил в тунгур. Земля содрогнулась. Казалось, она сама помогает шаману, желая сбросить с себя непонятное существо, выбравшееся из леса. Ритм тунгура завораживал, сердце само стучало в такт. Будто Ят-ха сумел из небытия вызвать музыку изначального мира, и теперь она ранила существо, решившее покуситься на жизнь и гармонию в этих местах.

– Обними меня, – неожиданно сказал Ят-ха.

Аллорет колебалась долю секунды. Но не потому, что не хотела или сомневалась, а потому, что просчитывала, как удобнее будет поставить щит. При прикосновении это куда действеннее, поэтому слова Ят-хи прозвучали не неуместно и странно, а как призыв к действию.

Чародейка решительно шагнула к нему и обняла со спины. Руки сцепила на талии, по пальцам пробежал жар. Ослепительная вспышка – и обоих окутал лилово-серебряный купол.

– Предупреждай в следующий раз, – внезапно хрипло выдохнул Ят-ха, и Аллорет с изумлением осознала, что ему не так легко. И шаманские чары попросту сопротивляются чарам ее собственным.

– Что мне…

– Держи щит, – шепнул он.

Черный туман вновь сгустился и вдруг рванул к ним, словно решил мгновенно накрыть собой.

Тунгур вспыхнул оранжевым пламенем, колотушка сверкнула алой молнией, опаляя руки Ят-хи. Он прошипел какое-то ругательство – Аллорет не сумела разобрать, на каком языке. Однако думать было некогда.

За черным туманом вдруг на мгновение мелькнула полупрозрачная худенькая фигурка, показавшаяся чародейке знакомой.

«Вийора! – вдруг поняла Аллорет – Это же Вийора!»

Черный туман попытался кинуться на защитный купол, однако тут же был отброшен назад пламенем, вырвавшимся из ладоней шамана. Раздалось гневное шипение, туман начал сворачиваться громадным змеем. Блеснули рубиновые всполохи, словно глаза без зрачков. Полные злобы и жестокости, чуждые этому миру и жизни.

Аллорет почувствовала, как кончики пальцев защекотало – сила уходила слишком быстро. Стиснула зубы, приказывая себе держаться и не отпускать купол. Пламя Ят-хи свободно проходило сквозь него, будто так и было задумано. Скользнула безумная мысль, что изначально вся эта свистопляска с лесничей была затеяна ради того, чтобы получить чародейку в распоряжение земляных шаманов. И тут же поняла, насколько это абсурдно.

Полупрозрачная фигурка покачнулась. Донесся слабый вскрик. Аллорет стало нехорошо, она закусила нижнюю губу, судорожно соображая, как помочь девочке. Ят-ха словно почувствовал это, потому что хрипло произнес:

– Тихо, сейчас все сделаем.

Снова удар пламени. Миг – туман исчез, а Вийора, едва держась на ногах, обвела мутным взглядом менгиры.

– Быстро забирай ее, – рыкнул Ят-ха, и Аллорет, сбросив оцепенение, кинулась к Вийоре.

Та, обессилев, рухнула бы прямо на землю, если б чародейка не успела подхватить ее. Девчонка была бледной до синевы и холодной-холодной. Утянуть под купол, отогреть заклинанием. Ведь единственное, что держит душу в теле, – связь с Ализаром. Только вся жизненная сила словно утекает в бездонную пропасть. Кстати, где брат? Ведь если не заблокировать это чудовище, то…

Аллорет заметила, что черный туман вновь стал сгущаться.

– Быстрее! – крикнул Ят-ха, удерживая в руках ало-оранжевый пламенный шар.

Аллорет не хотелось сгореть заживо, поэтому она, сделав еще одно усилие, все же оказалась под защитным куполом вместе с лесничей. Вийора дышала часто и поверхностно, а Аллорет не могла подпитать ее собственной силой, не сорвав купола.

И тут туман оглушительно зашипел, и сквозь черную дымку она увидела искаженное яростью лицо Ализара.

 

Глава 8

Жертва

Земля ушла из-под ног. Я пошатнулась и упала бы, но что-то непонятное подхватило меня и удержало. Вмиг тело заледенело, а воздух застыл в легких. Хотелось закричать, но губы не слушались. Отравляющий холод проникал в кровь. Сердце замирало, словно никогда не билось.

Взор застлал серо-синий туман: густой, липкий, неприятный. Я не могла пошевелиться. В ушах засвистело. Были б силы – зажала бы руками, чтобы только ничего не слышать. А потом не пойми откуда донесся мерзкий хохот.

– Не найдет, не найдет, – прошелестело со всех сторон. – Глупый, глупый мальчишка. Слишком самоуверен.

Я покрылась холодным потом. Онемевшие губы намертво сжались, даже стон не мог вырваться из груди. Меня куда-то несли, однако определить, куда именно, не получалось.

В груди вдруг пребольно кольнуло. Я зажмурилась, на глаза навернулись слезы. И тут по телу пробежала обжигающая волна.

«Не бойся, я с тобой», – прозвучало в голове, и я поняла, что чары Ализара наполняют тело силой.

Сознание немного прояснилось, и паника отступила на задний план. Я постаралась сосредоточиться на собственных ощущениях. Куда меня тянут? Что происходит?

Ответов, увы, не находилось. Только снова и снова шелестел мерзкий смех. Правда, в какой-то момент послышались крики. И я готова была поклясться, что сумела разобрать слово «туман-оборотни».

Сознание в тот же миг ускользнуло, словно кто-то силой заставлял меня позабыть обо всем на свете. Я напряглась, упорно не поддаваясь чужому внушению. Нет, не хочу! Не буду! Чары Ализара горели хоть и слабоватым, но ровным огоньком, придавая уверенность, что меня не сломить.

Глубокий вдох. Еще один. Пусть я не могу встать и пойти, куда хочу, но внутренне буду держаться. А еще… Мысленно сосредоточилась на образе любимого чародея, вспоминая каждую черточку его лица, белые волосы, задумчивый взгляд. И тепло от нежных прикосновений, и желание этой ночью.

Вмиг стало теплее. Холод будто заколебался и отступил. Даже удалось немного приподнять голову.

– Что тебе надо? – прошептала я неслушающимися губами. – Кто ты?

И тут же съежилась, ожидая, что неведомый похититель рассмеется – зло и шелестяще. Однако в ответ – тишина. Я прислушалась. Во рту пересохло. Стало еще страшнее. Ализар, где же ты?

Но, разумеется, ответить на этот вопрос он не мог. Правда, при этом я все равно ощущала, что мой чародей не находит себе места и уже отправился на поиски. Ну или… не отправился, но точно ими занялся.

На губах появилась горькая усмешка. Как о таком сейчас вообще можно думать? Верно, меня чем-то отравили, раз мысли в голове бродят совсем непонятные и необъяснимые. Ясно, что он не будет сидеть сложа руки. Только куда бежать, если направления не знает?

И тут же сама удивилась таким мыслям. Словно не меня похитили и тянут неизвестно куда, а кого-то другого. А я лишь смотрю со стороны. В голове не укладывается. И почему страх пропал?

В голове вдруг раздался тихий смех. Но не мерзкий и страшный, как до этого. А наоборот – мягкий и ободряющий. Похожий на шелест листвы в кронах деревьев.

«Я с тобой», – прошелестело нечеловеческим голосом, и запахло хвоей и мокрой травой.

Духи небесные, а это кто еще?

Мы замерли. Ноги коснулись земли. Стояла я с трудом, что-то невесомое все ж придерживало, не давая упасть.

Туман медленно рассеялся, и я с удивлением обнаружила, что стою неподалеку от дома Слепого Дого. Вокруг ночь, только свет звезд пронизывает пространство, едва высветляя очертания мельничного колеса и реки.

Я затаила дыхание. Снова попыталась крикнуть в надежде, что мельник у себя и сумеет оказать помощь. Только куда там – с губ сорвался лишь хриплый вздох.

«Он знает, – мягко успокоили меня. – Не трать силы. Если с лесничей беда – все встанут на защиту».

Сердце заколотилось как бешеное, воздух вдруг показался ледяным, будто на вершине самой высокой из Туманных гор. Захотелось рассмеяться. Надо же, еще сравнения в голову приходят. Словно зимой в лесу теплее и уютнее. А ведь тут тоже в лютую середину зимы лучше без надобности далеко не соваться.

Понимая, что говорить не могу, мысленно спросила:

«Кто вы? И кто встанет на мою защиту?»

Перед глазами вспыхнуло что-то красное. По щекам потекли слезы, голова закружилась.

«Ну что ты, девочка, – словно кто-то зашептал мне на ухо, и лица коснулась целительная прохлада. – Не бойся жара проклятий, они тебя не тронут».

И впрямь сделалось легче. Только запах хвои стал ближе, как будто тот, кто его источал, подошел ко мне. Миг – неприятные ощущения исчезли вовсе. Я шумно выдохнула. Шевельнула пальцами на руках – получилось! Чуть было не вскрикнула от радости, однако чья-то ладонь зажала рот. Губы чуть царапнуло, словно я коснулась ими грубой коры дерева. В голове промелькнула невероятная догадка. Нет. Этого просто не может быть.

«Держись. Он идет за тобой», – прошептали на ухо.

Я вздрогнула. Нет, конечно, все так и есть. Какая же я дурочка, что сразу не поняла! Совсем испугалась, и вот тебе и на! У меня здесь есть более сильный защитник, чем Ализар дранг Талларэ, королевский чародей!

Перед глазами вдруг запрыгали черные точки. Однако я усилием воли все же сумела вернуться в прежнее состояние. Теперь казалось, что слышу каждый шепоток и дыхание леса, треск веток, лежащих на дороге, шелест листьев в вершинах. Ощущаю невесомые прикосновения пальцев ветра.

А еще появилось стойкое ощущение, что за стволами деревьев прячутся какие-то существа – не то фрэйре, не то духи. И все как один наблюдают за мной – не за чудовищем. А тот, кто ближе других, знай себе довольно усмехается. И запах хвои голову кружит, будто я стою не среди ночи на сыром берегу реки у мрачного дома слепого мельника, а гуляю где-то на волшебной поляне среди сосен-великанов.

– Ничего не бойся, – прошептал он. – Пусть они думают, что ты всего лишь человечек и ничего не можешь. Самонадеянные глупцы.

– То есть… – начала было я и тут же испуганно замолчала.

Слова не слетали с губ, а разносились в голове гулким эхом. Духи небесные, неужели у меня пропал голос? Сердце застучало, на лбу выступила испарина.

Чьи-то пальцы, крючковатые и шершавые, коснулись моих волос. Мягко погладили по голове, словно утешая маленького ребенка. По венам пробежало приятное тепло, а в груди разлилось чувство покоя.

Все будет хорошо, внезапно осознала я. Пусть не так, как я себе придумала, и придется подтрудиться, но… я смогу. И сама же едва не расхохоталась от нахлынувшей лавины путавшихся мыслей. Что же такое происходит?

«Сила леса принимается не всегда гладко, – снова услышала я в голове сочувственный голос, напоминающий шепот-шелест листьев. – Но ты уже готова. Лес все четыре года вливал в тебя свои силы, девочка. Теперь время ими воспользоваться».

Догадка озарила яркой вспышкой. Лес делился со мной своими чарами! Так вот почему Ализар предложил стать его даэ! Не женой, а именно даэ! И хотя я ничего необычного не заметила, но чародей… чародей почувствовал. И эти сны…

Только сейчас не время рассуждать. Черный туман окутал меня с ног до головы. Сама не поняла, что ноги оторвались от земли. Миг – мое тело, словно детская игрушка на ниточке, полетело куда-то вперед.

Ветер бил в лицо. Ничего не разобрать: куда меня уносит и как далеко я от дома Ализара. Неожиданно кто-то сжал мое запястье так, что с губ чуть не сорвался стон боли.

«А теперь слушай… Слушай и запоминай. Чародей твой бежит по следу, но вовремя может и не успеть. Не потому что посмеет оставить тебя в беде, а потому что не всесилен».

В ушах засвистел ветер. Я зажмурилась. По щекам снова потекли слезы. Слишком быстро мы куда-то несемся, очень уж спешит мой похититель.

«Не ведись на его угрозы, – продолжал шептать-шелестеть мой невидимый собсеседник. – Страх сделает тебя слабой, разрушит лесной щит. Знай, что ты не одна. Это поможет. А теперь запоминай: Белай мчится к Поющим камням».

Я вздрогнула. Пусть имя для меня ничего не значило, но камни… к камням просто так лучше не ходить. Что тут задумали? И почему так уговаривают меня не бояться?

«Только там можно принести жертву, только там можно сотворить целебное зелье из крови тех, кого разорвут туман-оборотни».

Я поежилась. Ну и ну. То есть меня должны разорвать туман-оборотни? Ничего себе перспективка! Эх, двигаться только не могу и вся холодная-холодная. Поэтому даже страха не чувствую. Хотя… какой уж тут страх. Ужас.

«Когда-то Белай… хотя настоящее его имя совсем другое, но сейчас оно не имеет значения, так вот, когда-то он был одним из могущественнейших чародеев Края Истинных. И если бы не возгордился собой больше, чем можно было, то был бы наделен благодатью. Но вот только Белай решил, что может стать выше Хозяина Леса, Отца Ветра и Матери Воды. Захотел стать четвертым, а потом и вовсе единственным, чтобы трое великих подчинялись ему. Долго собирал знания и готовился провести ритуал у Поющих камней. Издревле это место было священным для чародеев, так как в каждом камне могла жить душа любого из них, едва физическое тело превратится в прах. Но великим это не понравилось».

Откуда-то слева донесся пронзительный визг. А потом появились страшные теневые звери, напоминавшие волков. Их глаза горели алым, а зубастые пасти скалились в каком-то безумном веселье.

Я отпрянула, но снова с горечью поняла, что лишь внутренне. Тело осталось на месте. Впрочем, черный туман окутывал настолько плотно, что вряд ли кто-то со стороны мог меня разглядеть.

«Теневые твари не причинят тебе вреда. Они пришли со мной, – вкрадчиво шепнул мой собеседник. – Только Белай думает иначе».

Не успела я определиться, что еще можно спросить, чтобы отвлечься от волков и вообще от происходящего, как туман замер. Меня выпустили из цепких объятий. Ноги коснулись земли. По телу прошла мерзкая слабость, и, не устояв, я рухнула на колени. Воздух с хрипом вырвался из легких.

Внезапно я ощутила, что запаха хвои больше нет. Только туман, промозглая земля и помятая трава. Обхватив себя за плечи, медленно подняла голову. И замерла от ужаса. Где-то в паре десятков шагов находилась площадка, окруженная серыми страшными менгирами. Правда, они виднелись сквозь какую-то лиловую дымку.

– Вийора! – донесся встревоженный женский голос.

Женский, да… А еще знакомый очень. Кажется, я его уже не раз слышала. Только вот припомнить никак не могу. Голова вдруг пошла кругом, и перед глазами появилась непроглядная тьма. Грудь сдавило словно тисками. Я жалобно всхлипнула и упала на землю.

Какое-то время я не понимала, где нахожусь, однако это продлилось недолго.

Стало вдруг нестерпимо горячо, грудь пронзило болью. Я охнула, резко распахнула глаза и… потеряла дар речи.

Вокруг простирался неземной красоты зал. Мраморный пол, сияющие, словно солнце, мощные колонны, уходившие куда-то вверх. Стены, расписанные изображениями сказочных существ, походивших на фрэйре и водяных ши, только явно аристократического происхождения. Крохотные ри парили в воздухе и звонко стрекотали, переговариваясь на своем воздушном языке. Золотистая пыльца, осыпавшаяся с их крылышек, замирала в воздухе, мягко сияя теплым светом. А потом вдруг зажурчала вода. Звонко, но в то же время странно убаюкивающе. Вмиг показалось, что стало прохладнее, а лица будто касается спокойная водная гладь.

– Я слушаю тебя.

Слова, точно! Мне удалось разобрать слова! Только вот прозвучали они как-то странно. Словно говоривший знал наш язык, но он давался ему с трудом.

Перед глазами проявились мраморные плиты, и так близко, что можно было разглядеть каждую трещинку, полосочку и выбоинку. И я вдруг поняла, что своего тела совсем не ощущаю, смотрю на происходящее чужими глазами и слышу чужими ушами.

Тут же гигантской волной захлестнула паника. Что я здесь делаю? Что происходит? Куда я попала?

Тот – или та, чьими глазами я смотрела, медленно поднял голову и… я даже сглотнула, пораженная увиденным. В нескольких шагах от меня на вырезанном из бирюзово-синего камня троне сидела женщина. Ее кожа – прозрачный аквамарин. Волосы – ледяная ключевая вода. Одеяние – брызги разбушевавшегося водопада, замершие на прекрасном теле, соединенные между собой нежным жемчугом.

Красива ли? Определить невозможно. Только смотришь в сверкающие, словно драгоценные камни, глаза и хочешь склонить голову.

«Богиня, – внезапно осознала я. – Это же Мать Воды. Одна из великих. Та, которая предпочитает не показываться просто так на глаза смертным. Да и не просто так тоже. Из всех них, пожалуй, легче всего идет на контакт Отец Ветра».

– Рассуди нас, – донесся голос, и я поняла, что говорит тот, в чьем сознании я оказалась. – Вы же сами говорили, о великие, если кто из Истинных станет равным вам – примите с радостью, ибо надо ценить стремления и знания.

Возле Матери Воды вдруг что-то зашумело. Раздался свист ветра, и моего лица коснулись мельчайшие капельки воды, будто ветер поднял водную пыль. Такое часто можно было ощутить возле королевских фонтанов.

За плечом Матери Воды закружились белые вихри, вспыхнули ярким серебром. У меня во рту пересохло. Или у того, кто пришел к великим? Секунда… еще секунда. Вот появилась длинная гибкая рука, звякнул браслет на запястье. Тонкие сильные пальцы щелкнули и тут же сжали появившуюся прямо из воздуха трубку. Из той тут же, извиваясь подобно жемчужной змейке, начал подниматься дымок.

Державший трубку был невысок, сухощав и гибок. Седые волосы едва придерживались кожаной лентой и спускались на плечи и спину. Белые вихри рисовали морщинки на его лице. Прищуренные глаза таили насмешку, лукавство и угрозу одновременно. На нем не было одежды, если не считать металлических украшений, закрывавших все, что могло бы смутить.

Мужчина уселся на подлокотник трона и посмотрел на меня. В темных глазах вспыхнул непонятный огонек. Я поежилась, однако тот, чье тело стало почти моим, не шелохнулся. Следовательно, и не боится ничего. Ну, или не показывает этого.

– Ауника, – лениво протянул мужчина с трубкой, – почему нет? Пусть поиграет.

Мать Воды нахмурилась. Волосы заструились по плечам, заиграли серебром и сапфировыми отблесками. Сказанное ей явно не понравилось. Однако по какой-то причине она не хотела сразу опровергать прозвучавшее предложение.

– Оагх, я не склонна поступать так опрометчиво, как ты, – наконец произнесла она. – А Бел… – посмотрела в упор на меня: – Я не верю в чистоту твоих помыслов. Не так давно ты пытался принести в жертву человека.

– Это был враг, – глухо ответил Бел, и я поняла, что он ни капли не раскаивается в содеянном.

И от этого стало… жутко. Резко захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Но кто-то или что-то удерживало меня, не давая… Духи небесные, ничего не давая сделать! Раньше я только слышала, что Хозяин Леса способен достать душу и отправить ее в путешествие по миру. А теперь…

Осознание обожгло каленым железом. Хозяин… И как только я сразу не сообразила? Ведь кому еще как не ему должна помогать лесничая? И именно он дал нам срок в две недели, но сначала Ализар, а потом и Белай нарушили эти планы. И теперь каким-то неведомым мне способом я перенесена в прошлое? Или же только так показалось?

– Враг или нет – нельзя использовать человеческую кровь в ритуалах, – ровным тоном произнесла Мать Воды. – Я же предупреждала!

И так посмотрела на обоих мужчин, что у меня сердце ушло в пятки.

– Вы же понимаете, к чему это может привести, – тем временем продолжала она. – Кровь всегда меняет ход событий. А человеческая – и подавно.

Оагх смешливо фыркнул, но глаза его остались серьезны. Кажется, хоть он и готов был чем-то рискнуть, не согласиться с Матерью Воды просто не мог. Поерзав на подлокотнике, он посмотрел на меня.

– А давай попробуем, – неожиданно предложил он. Говорил явно богине, но смотрел на чародея. – Почему нет? Справится – по праву займет место среди нас. Давно огненная стихия без хозяина. А не справится…

Задул ледяной ветер, пробирая до костей. И добродушность Отца Ветра исчезла, словно никогда ее и не было. Тревожно застрекотали маленькие ри, не понимая, почему так бушует ветер.

Однако Белай только гордо расправил плечи. Посмотрел на богов без капли страха и сомнения. И кто знает, возможно, с долей надменности. Так, что Мать Воды нахмурилась, а на губах Оагха появилась кривая усмешка.

– Справлюсь, – глухо сказал чародей.

Он развернулся и хотел было направиться к выходу, оставив за спиной оторопевших от такой наглости богов. Однако воздух словно замер, невозможно было пошевелиться. Внутренне я перепугалась и, если б была возможность, удрала бы хотя б под трон Матери Воды.

К ступням чародея вдруг побежали зеленые побеги, извиваясь на ходу. На них начали расцветать золотые и белые цветы. Массивные колонны в зале вдруг вспыхнули изумрудным светом и превратились в стволы деревьев с грубой корой. Послышалось пение птиц. Пол и стены дрогнули. И тут появился он: огромный, с рогами. В руке держал посох, на который тяжело опирался. Зеленые глаза, горевшие неистовым огнем, обвели зал, где теперь не осталось ни намека на былое мраморное великолепие. Все буйство леса в мгновение ока перенеслось сюда. Из-за ствола-колонны осторожно выглянул олень. На ветках прыгали белки, с любопытством поглядывая вниз. Прямо возле ноги деловито прошел еж с наколотыми на иголки красными ягодами и толстеньким грибом.

– А меня спросить вы не хотите? – пророкотал Хозяин Леса. – Вижу, прекрасно сговорились. Хотя ты, Оагх, прекрасно понимаешь, что этот вопрос без меня решать нельзя.

И хоть я ничего не могла поделать, но вдруг поняла, что Белай… боится. Ни Мать Воды, ни Отца Ветра – только Хозяина Леса. И вся самоуверенность вдруг осыпалась пеплом, будто никогда и не было. Духи небесные, что же произошло? Почему? И что он такого натворил?

Хозяин Леса сделал шаг вперед. И тут же чародей отшатнулся.

– Что ты думал, – почти ласково прозвучал голос Хозяина Леса, – сумеешь скрыть, что от твоих рук пал тот, кто должен был стать Душой Леса?

Только вот от его интонации пробежали мурашки по коже. Да и в зеленых глазах Хозяина вдруг появилась какая-то тень. Такая бывает в чащобе, куда свет проникает только в самые солнечные дни. Сердце заколотилось как бешеное. Только не мое – Белая. Боится, очень боится. И знает, что сбежать невозможно.

– Он… – сипло, пересохшими губами выговорил он. – Он хотел убить меня. Я защищался!

Хозяин Леса остановился. И хоть зеленое пламя в глазах пылало по-прежнему, показалось, что он признает правоту сказанного. Не полностью, но признает.

– Но у него были причины.

И снова такой страх, что как бы не потеряться в этом взгляде, как в страшном лесу.

Я ждала, что Белай что-то скажет, оправдываясь, однако он молчал. И это было… Нет, не странно. Совершенно непонятно.

– Это всего лишь людские дела, – неожиданно прозвучал голос Оагха. – Пусть они и наши дети, но все же живут своим умом. Надели детей способностью к лесным чарам, пусть они могут больше, чем ранее. Но в то же время…

Повисла тишина. Я чувствовала, что чародей колеблется: ему хочется повернуться и посмотреть на говорившего, но он не желает находиться спиной к Хозяину Леса – опасно.

Чириканье птиц стало громче. Порхавшие в воздухе ри устроились на ветках деревьев и теперь наблюдали за происходящим. Ну же, великие… Что же вы молчите? Говорите что-то!

– Что – в то же время? – прожурчал ручейком голос Ауники. – Не тяни.

Послышался короткий хлопок, а потом – довольный смешок. Что ж, Отец Ветра явно забавляется. Только вот Хозяин Леса хмурится все больше и больше, ему явно не по душе происходящее тут. Да и смотрит так, словно готов съесть с потрохами. Пусть и частично признает вину своего человека. Интересно, что между ними произошло? Видимо, Белай убил лесничего.

– Пусть чародей попытается все же доказать свою исключительность. Уж раз хочет – пусть пробует. И дадим пару веков, чем не срок?

Белай потерял дар речи. Хозяин Леса задумчиво посмотрел на свой посох. И уточнил:

– И?

– А вот пройдут два века… и, хм. Пусть появятся те, кто сможет помешать нашему чародею. Ждать целую вечность мне как-то не по душе. Да и тебе, думаю, тоже. Тогда-то можно и Душу Леса будет привести.

– Помешать… – повторил Хозяин Леса.

И зеленые глаза на мгновение вспыхнули алым светом. На губах появилась улыбка, от которой бросило в дрожь.

– Что ж, да будет так. Через двести лет потомки погибшего лесничего станут на твоем пути, чародей. Потомки из рода… Талларэ.

 

Глава 9

Битва с чародеем

Перед глазами все зарябило. Я поняла, что ничего не вижу и не слышу. Страх окатил горячей волной. И тут откуда-то донесся шум. Точнее, грохот. А потом меня хлестнули по щеке. Я вскрикнула и распахнула глаза.

Надо мной склонилась Аллорет. Немного встрепанная и взволнованная, с перепачканной чем-то черным щекой. Но при этом все равно она умудрялась выглядеть достаточно уравновешенной.

– Пришла в себя, и то славно, – сказала она.

Я поморщилась и потерла щеку:

– Сильно ты меня.

– Надо было как-то привести тебя в чувство, – ни капли не смутилась она. – Встать можешь?

Я приподнялась. Осмотрелась и охнула. Нас окружал серебристо-лиловый купол. Чудовище из черного тумана рычало и пыталось через него пройти, однако каждый раз с визгом откатывалось назад.

Купол удерживал Ализар и… я не поверила собственным глазам: земляной шаман. Узнала его, хоть сейчас он и выглядел, словно приличный человек из общества, а не полуобнаженный дикарь.

Аллорет помогла мне встать. Ноги подрагивали, все мышцы ныли, а голова нещадно болела. Но стоило мне только присмотреться к Ализару, как все мысли о собственном самочувствии исчезли. Он стоял прямо, как натянутая струна. Из выставленных вперед ладоней вылетали разряды белых молний, которые нещадно жалили туманное чудовище. Они же сплетались в купол, окрашиваясь лиловым цветом.

Земляной шаман находился от Ализара в нескольких шагах. Его руки были неподвижны, однако ноги выбивали какую-то странную дробь, будто он исполнял неведомый мне, простой амритке, танец.

Земля периодически вздрагивала, словно откликаясь на его зов.

Оба мужчины выглядели уставшими и измотанными. Так и хотелось все бросить и кинуться к моему чародею, чтобы поддержать. Однако в то же время я прекрасно понимала, что этого делать нельзя – только отвлекать буду. Да и сама еле на ногах стою.

Аллорет вдруг сжала мой локоть, поддерживая.

– На подвиги не рваться, – тихо и серьезно сказала она. – Без нас справятся. Уж если что и можем, так это давать силу. А на тебя вообще смотреть больно.

– Все так плохо? – криво усмехнувшись, уточнила я.

– Могло бы быть и лучше, – кивнула Аллорет, а потом бросила обеспокоенный взгляд в сторону мужчин.

Ага, значит, переживает. Но это и понятно. Я сейчас еще не отошла от увиденного, а то бы вообще перепугалась до одури. А еще… Я нахмурилась. Боль в теле начала отступать, ноги уже не дрожали, хотелось расправить плечи. Что и сделала, вдохнув полной грудью свежий воздух.

Битва с Белаем продолжалась, однако я вдруг четко осознала: мы победим. Кончики пальцев защекотало. Я с удивлением посмотрела на руки. Ногти светились слабым зеленоватым светом. Невольно охнула. Аллорет тут же оказалась рядом. Нахмурившись, посмотрела на мои руки, потом чуть качнула головой.

– Что произошло, пока ты была с Белаем? – спросила она не терпящим возражений тоном.

Внутри разлилось тепло. Казалось, что вместо сердца у меня теперь животворящий огонь, и он пускает по венам свои искры, согревая каждую частичку тела.

– Много чего, – пробормотала я, сжимая ладони в кулаки.

Зеленое свечение взметнулось до локтя. Аллорет терпеливо ждала, однако было ясно, что долго собираться с мыслями не даст. Оно и правильно. Только я что-то совсем растерялась и ничего толком сказать не могу. Или… Может, Хозяин Леса пока не хочет, чтобы показанное мне стало известно другим?

Но ведь Талларэ… Получается, убитый Белаем – предок Ализара и Аллорет? И если он был лесничим, значит, Хозяин относится к ним по-особенному?

Что-то вообще не разобрать ничего.

«Не торопись, – прозвучал в голосе уже знакомый голос. – Пусть все идет своим чередом. Я не могу напрямую помочь, но для этого есть ты».

– Что? – шепнула я онемевшими губами.

Я? Но каким образом? Помогу-то с радостью, только что делать и… как? Понимаю, что лес наделил меня силой. Только вот как с ней обращаться-то? Ведь с палкой на Белая не побежишь. Да и… Присмотревшись, поняла, что за его спиной появились туман-оборотни. По телу тут же пробежала дрожь.

Я закусила губу. Сумею. Справлюсь.

Рядом ахнула Аллорет. Слышно было, как она вполголоса считает выскочивших на подмогу Белаю. Сердце заколотилось как сумасшедшее. Ладони взмокли. Я стиснула зубы. Не смей раскисать!

«Помоги, подскажи, что делать! – мысленно крикнула, обращаясь к Хозяину Леса. – Они же так долго не выдержат!»

Первое время ничего не происходило. Аллорет уже было собралась утянуть меня за один из менгиров, чтобы не стоять на виду у врага, однако тут задул сильный ветер. Растрепал волосы, заставил прищуриться. И… внезапно разглядеть громадную фигуру, отсвечивающую яркой зеленью.

Сердце замерло. Пришел. Это он.

Рядом сдавленно охнула Аллорет. Ага, значит, тоже видит.

Ветер не унимался. Хозяин Леса потянул руку и поманил меня:

– Иди ко мне.

– Духи небесные, – донесся голос Аллорет. – Вийора, куда ты?

Однако я не отвечала ей, шаг за шагом подходя к Хозяину Леса. Страха не было. Появилась уверенность, что все будет хорошо. И руки у него пусть мало похожи на человеческие, но… разве иными удержать порядок?

– Ну же, – мягко шепнул он. – Девочка моя, давай.

Миг – я оказалась в его объятиях.

И тут же все стало совершенно неважным. Хозяин Леса непостижимым образом оказался за моей спиной. Накрыл руки своими, переплел пальцы. Внутри меня вспыхнул негасимый огонь. Я охнула, но тут же сознание затуманилось, а через тело рванула невероятная сила.

Лишь смутно разглядела, что Ализар и земляной шаман отскочили в стороны и с недоумением посмотрели на меня. Я хотела было предупредить их, однако губы не слушались. Казалось, я полностью растворилась в зеленом пламени, охватившем все вокруг.

В какой-то момент стало ясно, что чудовища из черного тумана нигде не видно. От этого сердце сжалось. Спряталось? Затаилось, чтобы выпрыгнуть, когда потеряем бдительность?

С каждой секундой становилось все жарче. Меня затрясло, словно в лихорадке, однако Хозяин Леса и не думал выпускать меня.

– Они меня не видят, – шепнул он на ухо, опаляя дыханием. – Сейчас – не видят. Моя сила идет через тебя, Вийора. Потому – держись.

Сознание туманилось, его слова казались непонятными звуками. Я чувствовала, что не выдержу долго. Не отдавая себе отчета, перевела взгляд и встретилась с бело-серыми глазами Ализара. Короткий миг, словно вспышка. Он все понял. И, не теряя ни секунды, вскинул руки. Из его ладоней вырвался серебряный свет, который сплелся с зеленым огнем Хозяина Леса.

Донесся дикий вой, от которого меня пробрала дрожь. На какое-то время я даже позабыла, что нахожусь в окружении чар одного из могущественнейших созданий.

– Умный мальчик, – прошелестело над ухом. – Я не сомневался в нем.

Хотелось спросить, о ком он. Однако тут же пришло осознание: об Ализаре. Хозяин Леса доволен своим потомком. А Белай… он уже проиграл. И пусть я не видела это собственными глазами, но чувство облегчения и какого-то странного спокойствия подсказало: все. Потому что и то и другое явно пришло от Хозяина Леса.

– Ненавижу! – прозвенел отчаянный крик, и вдруг все резко стихло.

Дышать стало трудно. Накатила огромная слабость, ноги подкосились, и я потеряла сознание.

Аллорет с ужасом наблюдала за разворачивавшимися прямо на ее глазах событиями. На помощь пришел сам Хозяин Леса. И пусть он появился совсем ненадолго, но этого хватило. С его помощью Ализар справился с Белаем. От черного чудовища не осталось и следа. А туман-оборотни всего несколько минут постояли на месте, а потом, развернувшись, быстро направились в лес. При этом возникло странное ощущение, что они… были довольны. Словно с Белаем их что-то связывало, против чего нельзя было пойти. Но при этом причинять людям вред не хотелось.

Менгиры вдруг засияли ледяным голубым светом. Налетел сильный ветер, и небо рассекло ослепительной молнией. Природа словно сделала глубокий вдох, и с неба хлынул проливной дождь.

– Пора сваливать, – неожиданно совсем рядом раздался голос Ят-хи.

Аллорет ничего не поняла, лишь почувствовала, как он подхватил ее под локоть и куда-то потянул.

– Но Ализар и Вийора! – успела только возмутиться она.

– Справятся, – буркнул Ят-ха и тут же крикнул: – Эй, быстрее!

Ализар с бесчувственной Вийорой на руках оказался рядом. Выглядел брат отвратительно. Аллорет закусила губу и коснулась его руки, передавая искры благодати. Он вздрогнул и слабо улыбнулся.

– Спасибо, – шепнул. Правда, при этом так и не посмотрел на нее. Все внимание было сосредоточено на побледневшей Вийоре.

Ят-ха обнял Аллорет за талию и произнес заклинание. Рядом будто что-то взорвалось. Она охнула и зажмурилась. Голова немного закружилась. И тут же почувствовала аромат хвои и свежесть горного воздуха.

Аллорет открыла глаза и вздохнула полной грудью. Они вновь стояли на вырубленной в скале площадке. Именно на том месте, с которого перенеслись к Поющим камням. Она обернулась, с беспокойством глядя на брата.

– Все будет в порядке, – тихо сказал Ят-ха. – Идем.

– Нет! – вдруг раздался голос, в котором Аллорет признала Оагха. – Невеста пусть останется.

Ят-ха нахмурился. Ему явно это не понравилось. Аллорет только озадаченно переводила взгляд с него на белые вихри, соткавшие фигуру старика. Точнее, того, кто выдавал себя за старика.

– Иди-иди! – велел тот. – Не съем я ее! Но потолковать надо. Придешь через четверть часа.

Ят-ха посмотрел на Аллорет, будто безмолвно спрашивая. Она кивнула, показывая, что все в порядке. Относительно.

Шаман поколебался еще миг, но потом поманил Ализара за собой. Когда мужчины удалились, Аллорет стало страшно. Однако показывать это она не собиралась. Еще чего! Пусть он и высшее существо, но и она не последняя девчонка с окраин Амрита.

– Хороша-а-а, – оценил Оагх, вновь закуривая трубку. – Вот будь я помоложе этак на десяток веков – не пропустил бы мимо. Знаешь ли, женщины Огненных Ласок, конечно, красивы и умны, мужей слушают, но… тянет на экзотику. Ох, тянет.

Аллорет не нравилось, куда он клонит, однако и вестись на откровенную провокацию не собиралась. В конце концов, все, кто выше людей, ведут себя… по-особенному.

Оагх усмехнулся, чуть прищурился. На его губах появилась улыбка. Явно одобрительная.

– Ты мне нравишься, Аллорет, – сообщил он. – Только скажи, милая, зачем ты согласилась стать женой Ят-хи?

Чародейка немного растерялась. Она совсем не ожидала такого вопроса. Считала, что все тут прекрасно понимают, почему она пришла и с какой целью.

Оагх сделал затяжку, белый дым взвился из трубки, сверкнул, словно платина. А потом из него соткалась невесомая бабочка с кружевными крылышками. Взмахнула ими и опустилась на плечо Аллорет. Та, затаив дыхание, на мгновение залюбовалась. Все же это не было похоже на волшбу человеческих чародеев. Такое изумительно хрупкое существо, сплетенное из воздуха, ветра и свежести, могло создать только неземное существо.

– Ну-ну? – поторопил Оагх. – Не будь дамочкой с окраин Чамрайна, которая любит блестящие побрякушки.

Аллорет вспыхнула от такого сравнения и с возмущением посмотрела на него. Оагх даже не пытался скрыть довольную усмешку.

«Дразнит, гад великовозрастный», – подумала она.

Но с другой стороны, как ты ему скажешь слово против? Да никак! Поэтому пришлось только вздохнуть и признаться:

– Это сделка.

Сердце сжалось. Кто знает, как реагируют эти хранители родов? Ну или как там его? Старейшина? Честно говоря, не особо верилось, что существо, находящееся напротив нее, всего лишь охраняет род шаманов. Что дух – понятно, но есть странное ощущение, что сила его превосходит многих. Почему? Пока нет ответа.

Оагх чуть склонил голову к плечу, что придало ему сходство с большой белой птицей. Взгляд пронизывал до костей. Аллорет стало неутно и холодно, кожа покрылась мурашками. Однако отступать или спешно что-то объяснять она не торопилась. Только спросила:

– А что?

– Ничего, – улыбнулся Оагх и вдруг, материализовавшись в обычного человека, оказался рядом и взял ее под руку. – Люблю, когда говорят правду.

– То есть? – приподняла бровь Аллорет, чувствуя, как от его близости идет кругом голова.

Вот это мощь! Того и гляди рухнуть в обморок можно. Но надо держать себя в руках. А то уже совсем невежливо будет.

Оагх взмахнул рукой, и в нескольких шагах от них, прямо в воздухе, вдруг появились бронзовые ступеньки. Аллорет невольно охнула. Оагх тем временем мягко, но убедительно повел ее к ним.

– То есть… Ят-ха – один из любимых моих прапрапра… внуков. Но порой слишком деликатен.

«Этот нахал деликатен?» – оторопела Аллорет. Однако, поймав взгляд Оагха, мудро промолчала. Кажется, тот собирался рассказать что-то новое и интересное.

– Идем-идем, – тем временем поторопил ее старейшина. – Не опасайся, ни в какое плохое место тебя вести не собираюсь. Просто хорошо бы смотаться до возвращения Ят-хи. А то, как и все самцы перед брачной пляской, может занервничать. Сама понимаешь.

– Нет, – честно призналась Аллорет, поднимаясь по бронзовым ступеням и стараясь не смотреть вниз, так как перил не было.

Оагх вздохнул:

– Женщины всегда женщины. Прости старика, все я не о том.

Аллорет поняла, что разговор заходит в тупик. Может, у них тут так принято изъясняться, но хотелось бы во всем разобраться. Потому попыталась в очередной раз внести ясность:

– Вы прямо скажите, чего хотите? И куда мы идем?

Они остановились на верхней ступеньке. Аллорет все же мельком глянула вниз: там простиралась изумрудная долина, синяя-синяя река извилисто огибала холмы и убегала вдаль. Но на холмах… Чародейка не поверила собственным глазам, когда сообразила, что видит.

– А идем мы в Тогт-ар-нахт, великий край жителей Туманных гор.

Аллорет покосилась на Оагха, пытаясь понять, о чем он. Ранее такого названия она не слыхала. Все прекрасно знали, что единственная страна, находящаяся за Поющими камнями, – Наира-аль-иоре, ни о какой другой никто никогда не говорил. А тут…

Она вгляделась в долину. Нет, это явно не хижины. И не шалаши из веток. Вполне приличные дома из желтого камня: одноэтажные и двухэтажные. Прямые дороги, сады. А вон то ступенчатое здание, напоминающее пирамиду, и вовсе подобно храму. Только каким богам там поклоняются – неясно.

Оагх обвил рукой талию Аллорет и мягко привлек к себе. Не успела она возмутиться, как ступени под ногами растаяли. Чародейка сдавленно охнула, но не упала.

Оагх довольно улыбнулся:

– Не бойся, воздух – моя стихия. Не уронит.

Внутри все затрепетало. Воздух?

Она еще раз внимательно посмотрела на старейшну Огненных Ласок. Да куда ж она попала? Оагх ответил ей невинным взглядом.

– Вспоминай, красавица, вспоминай, – произнес он вдруг таким низким голосом, что в груди аж завибрировало. – Может, вспомнишь, что духи небесные – это так, только надсмотрщики, только и могут что приглядывать и разносить крохи благодати. А кто ими управляет? Ну, кроме Хозяина Леса?

У Аллорет внутри все похолодело. В памяти появилась старая сказка о троице великих. Нет, не может быть. Хозяин Леса, Мать Воды и Отец Ветра. Неужто…

– По глазам вижу, что понимаешь, – хохотнул Оагх. – Умная девочка, хорошей женой будешь, не дашь культу превратиться в шир знает что.

– Культу? – оторопела Аллорет.

– Ну да, – невозмутимо кивнул Оагх. – Ят-ха тебе не сказал, но это ничего не меняет. Ты должна стать богиней.

И, не добавив ни слова, прижал ее крепче и ринулся вниз, прямо к желтому городу.

Аллорет взвизгнула и зажмурилась, мысленно костеря Ят-ху, Оагха, а заодно и всех его родственничков.

– Это для вас земляной шаман – дикое существо, – шепнул ей на ухо Оагх. – А здесь Ят-ха и его братья – дети Отца Ветра, защитники и помощники народа.

Они опустились на вершину ступенчатой пирамиды. Аллорет это определила, едва распахнула глаза. Гладкая поверхность под ногами, казалось, сделана из чистого золота – так сверкала, что смотреть было больно. Квадратная площадка по периметру была обнесена резными поручнями из желтого металла.

Чародейка обернулась и охнула. Прямо над их с Оагхом головами висел огромный блистающий диск, словно солнце, заливавший пирамиду светом.

– Тут все не так, как у вас, – тем временем продолжил Оагх. – Земляной шаман – не призвание, а работа. Боги, знаешь ли, бывают разные. Да и сидеть на одном месте – значит лишиться волшебных сил навсегда. А так ушел в другое место, силу леса попробовал, восстановился – и назад. Обмен энергией, свежая струя новой силы.

Аллорет не верила своим ушам. Доходило медленно и не сразу. Бог на работе? Да уж, чего только не бывает. Но… слов не было.

К пирамиде тем временем начали подходить люди: такие же бронзовокожие и темноволосые, как Ят-ха. Женщины в пестрых одеждах, украшенных множеством бусин и бляшек. Черные, как вороново крыло, волосы либо заплетены в косы, либо гладко зачесаны назад. Малыши, похожие на куколок, блестящими темными глазами смотрели на вершину пирамиды. Мужчины в кожаной одежде с яркими узорами останавливались позади женщин.

У Аллорет пересохло во рту. Десятки глаз были направлены на нее с вниманием и интересом. Ни одного недружелюбного и сердитого. А еще… ощущалось какое-то странное спокойствие. Будто люди знали, что она придет.

– Да не стой ты так, будто съесть тебя хотят, – рассмеялся Оагх и положил ей руки на плечи. – Именно тебя они не видят. Только сияние. Просто знают: когда вспыхивает вершина пирамиды, то боги где-то рядом.

Аллорет сглотнула. Все казалось таким невероятным, что дар речи пропал и упорно не хотел возвращаться. И в то же время она прекрасно понимала: едва вернется назад – задаст Ят-хе пару неприятных вопросов.

– Пошли, – шепнул Оагх и, взяв ее за руку, повел к неприметной лестнице сбоку. – Кое-что покажу тебе.

– А рассказать? – все же отмерла Аллорет.

Тот только пожал плечами:

– Спрашивай. Почему нет?

– Что… – Она запнулась и еще раз взглянула на людей.

Те тихо переговаривались и поглядывали на пирамиду. Интерес не уменьшился, скорее даже возрос. А потом взгляды всех устремились куда-то к основанию сооружения.

– Что там происходит? – спросила Аллорет, стараясь одновременно смотреть и под ноги, и на площадь.

– Жрец, старый пень, выходит, – весело отозвался Оагх. – Нет, ты не подумай, что я к нему плохо отношусь, – тут же сказал он, – но порой он ведет себя как заносчивый попугай, потому что может говорить с нами. Но в то же время прекрасно знает, что каждый из местных способен поговорить с богом.

– Это тяжело?

Впрочем, спрашивала она автоматически, глядя по сторонам. Площадь оказалась небольшой, но чистой и весьма симпатичной. Жрец, сухонький мужчина лет шестидесяти, в сложном одеянии из разноцветных тканей, перьев и металлических бляшек, что-то говорил людям.

Оагх невозмутимо пошел мимо него, утаскивая Аллорет за собой.

– Говорить? – уточнил он. И тут же, не дожидаясь ответа, сказал: – Нет. Да и быть богом тоже не особо. Ответственность, конечно, есть. Не без этого. Придется свои чародейские силы направлять на удержание хорошей погоды, на плодородный урожай, на поддержание границ… Работы достаточно. Но люди благодарны. С каждым даром они приносят свою любовь, которая будет питать вас с Ят-хой почище любого артефакта.

Они вошли в просторный зал. Золотистый свет проникал сквозь мудреные окна, заливая все помещение.

В центре стоял алтарь, словно отлитый из солнечного света. Возле него возвышались два каменных изваяния. Вглядевшись в то, что изображало мужчину, Аллорет ахнула и замерла. Ят-ха. Точно он. Потом перевела взгляд на вторую фигуру, женскую. Ее лицо скрывала янтарная дымка. Сердце быстро-быстро застучало в груди, так как она понимала, чей лик должен там оказаться.

Во рту пересохло. Собравшись с мыслями, она все же спросила:

– Почему он не сказал мне?

Оагх некоторе время молчал. Но потом вздохнул и произнес:

– Народ Тогт-ар-нахта благословенный. Он обладает знаниями, которые утратили и вы, и жители Наира-аль-иоре. Лакомый кусочек. Но пока выпускать эти знания к вам рано. Слишком много таких, как Белай. Вот поэтому людей мы и оградили за Туманными горами. Для начала Ят-хе надо было убедиться, что ты пойдешь с ним ради долга и любви к брату. А не для того, чтобы стать богиней.

Аллорет некоторое время молчала, обдумывая услышанное. Однако, набравшись смелости, решилась:

– А что мне помешает сейчас поделиться знаниями со своими?

Оагх улыбнулся. И в тот же миг Аллорет поняла, что уже давно было все просчитано. Честность и разум просто не позволят ей этого сделать. Она подошла к алтарю и задумчиво провела кончиками пальцев по идеально гладкому камню. По коже тут же разлилось тепло.

– Оагх, – тихо позвала она.

– Да?

Аллорет на секунду замялась. Тот, видимо, решил, что ее что-то беспокоит, и подошел ближе, показывая, что готов выслушать.

– Скажи, могут ли знания Тогт-ар-нахта вернуть человека к жизни?

 

Глава 10

Политика, короли и слепой Дого

Я пришла в себя и сообразила, что нахожусь в незнакомом помещении. Комнатка вполне приличная, только я к таким не привыкла. Низкий потолок, украшения на стенах в виде масок и кругов с перьями и продолговатыми бусинами, свисающими вниз на длинных крепких нитях.

Я приподнялась и осмотрелась. Ага, лежу на каком-то подобии тахты, на шкурах. Надо же…

Неожиданно распахнулась невысокая дверка и, чуть склонившись, чтобы не удариться головой, вошел Ализар. Увидев, что я пришла в себя, молча подошел и сгреб в охапку. Обеспокоенно заглянул в глаза.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил тихо.

Я прислушалась к собственному организму. Вроде бы ничего не болит. Есть слабость, но не такая, что стоит отлеживаться в постели. И тут же вернулись воспоминания. Я чуть нахмурилась. Ализар это воспринял по-своему и попытался уложить заново. Однако я уперлась ладонями в его грудь.

– Нормально, живая. Скажи лучше, что было после того, когда я потеряла сознание?

– О, – вдруг донесся со входа знакомый голос, – не успела очнуться, как ты ее уже домогаешься! Ай-ай-ай, какой бесстыдный чародей. Совсем девочку умучил!

Мы одновременно повернули головы.

Земляной шаман стоял у двери, облокотившись на косяк и сложив руки на груди. В темных глазах сквозила лукавая насмешка.

– Ят-ха, не до тебя сейчас, – мрачно сказал Ализар.

Однако от меня не ускользнуло, что появившееся миг назад напряжение исчезло, не оставив и следа. Это позволило сделать вывод, что мой чародей хоть и не в восторге от шуточек шамана, но в то же время спокоен, что заглянул именно он.

Ят-ха… Вот, значит, какое у него имя.

Он тем временем, ни капли не смущаясь, подошел ко мне и внимательно посмотрел в глаза. На миг стало холодно, но тут же обдало жаром.

– Порядок. У нас хорошие целители. Как чувствуешь себя, Вийора?

– Нормально, – повторила я.

Ализар некоторое время колебался, словно не зная, стоит ли отвечать на вопрос, поставленный мною ранее. Однако потом все же решился:

– Белай погиб. А Ят-ха перенес нас сюда.

– Погиб? – эхом переспросила я.

Помнила, как сила Хозяина Леса пошла через меня. Но вот дальше – провал. Да уж, придется поднапрячься и все же вспомнить. Нехорошо как-то.

Ализар коснулся губами моего виска. Захотелось прикрыть глаза и крепче прижаться к нему, позабыв обо всех проблемах. Однако сейчас этого делать было нельзя. Поэтому, вздохнув, я посмотрела на обоих мужчин:

– Что теперь? И где мы находимся?

– Вы в Туманных горах, – расплывчато ответил Ят-ха. – Более точный ответ я смогу дать только в случае, если Аллорет…

Пальцы Ализара впились в мое плечо. Заметив взгляд бело-серых глаз, я невольно отшатнулась. Ну и ну. Кажется, если б так можно было убивать, то он шамана осталась бы только кучка пепла.

Однако Ят-ха только усмехнулся:

– Она сама согласилась. Поэтому нечего смотреть на меня, как на врага.

Я нахмурилась:

– Нельзя ли детальнее? Может, вы и все понимаете, но я вот – ни шира.

Мужчины неожиданно улыбнулись. Весело и задорно Ят-ха и мягко и по-доброму Ализар. И в тот же миг захотелось стукнуть обоих. Больно. Чтоб поняли, что не надо смеяться над беззащитной девушкой.

– Аллорет согласилась стать моей женой, Вийора. Ну и соответственно разделить все радости и горести в заботе о лесе.

Я нахмурилась, пытаясь осознать сказанное. Ализар обнял меня за плечи, словно показывая, что он рядом и готов поддержать несмотря ни на что. Я невольно прижалась крепче, вдохнув аромат снега и ландышей. И если раньше его чародейская аура ощущалась как холод, то теперь было тепло и уютно.

– В смысле вы будете следить за лесом? – уточнила я, несколько обескураженная таким поворотом дел.

Ят-ха присел рядом.

– Эй! – возмутился Ализар, ловко оттягивая меня в сторону.

– Не возмущайся, брат моей возлюбленной будущей жены, – не смутился шаман, – мы же родственники. Так вот, Вийора. Конечно, став даэ Ализара, ты не потеряла чародейские силы, подаренные тебе лесом, но в то же время восприняла часть своего даэ. Поэтому полноценно смотреть за лесом не сможешь.

– Но я не отказываюсь!

Ят-ха покачал головой:

– Я верю, девочка, но все же будет сложно. К тому же твой ревнивый тигр вряд ли будет надолго отпускать тебя в лес.

Кажется, Ализар скрипнул зубами, а я невольно захихикала. Все же мужчины порой такие забавные. С образом тигра Ализар никак не вязался, но и положив руку на сердце, могу сказать, что и сама не смогла бы безвылазно сидеть в лесу. Хоть и не готова его бросить.

– Разделим обязанности, – подал голос Ализар.

– Хорошее предложение, – кивнул Ят-ха.

Неожиданно стало очень холодно, словно мы оказались на продуваемой со всех сторон ветрами площадке. А весна сменилась серединой зимы. Внутри разлилось чувство тревоги. И тут же все исчезло.

Голова немного кружилась. Я непонимающе посмотрела на Ализара:

– Что это сейчас…

Но он понял все без слов.

– Прости, не думал, что ты почувствуешь его через меня, – тихо произнес он. – Это вызов Кейрана II. Я срочно должен явиться к нему.

Во дворце было непривычно тихо. Хотя как было привычно – Тир-ши понятия не имел. Откровенно говоря, тащиться снова в Чамрайн и представать пред государевы очи совершенно не хотелось. Куда уютнее было в родной реке, в домике из воды, вместе с Льяной-ши. Но… Кейран. Эх, правитель Амрита, королевства Семи, дальний-дальний родственник. Видеться с ним доводилось очень редко, все же где король людей и где простой водяной, только… Если приходила беда, то объединялись все вместе. Не было даже мысли, что можно проигнорировать зов и не явиться. К тому же остальные хозяева водяных мельниц потом устроят такой раздалбон, что лучше сразу не нарываться.

Поэтому, тихонько стоя возле громадного шкафа из темного дерева и рассматривая книги в кожаных переплетах, Тир-ши усиленно прикидывался мебелью и делал вид, что его нет. Впрочем, в ожидании Ализара и Кейран молча смотрел в окно, стоя спиной к водяному, и можно было лишь догадываться, какие мысли бродили в голове правителя.

Тир-ши потянулся к книге с фиолетовым корешком.

– Руками не трогай, – вдруг глухо произнес король, и Тир-ши невольно дернулся.

Нет, ну что за напасть! На спине у него глаза, что ли?

В дверь тихо постучали. Кейран медленно обернулся и произнес:

– Войдите.

Эге, кажется, его величество совсем не в настроении. Пожалуй, лучше не выводить его из себя. Поэтому, благоразумно накинув на фиолетовую книжку заклинание невидимости, Тир-ши цапнул ее и с совершенно невинным видом пристроился за массивным стулом с высокой спинкой.

Ализар пришел не один, а вместе с Вийорой. Вид обоих оставлял желать лучшего, словно они только что наспех смыли кровь и грязь и явились сюда. Одежда местами была порвана и испачкана. Еще не на стадии бродяжек, но уже не «приличный-горожанин-гуляет-по-городу».

– Так-так, – задумчиво поприветствовал Кейран обоих. – Вот оно что, – и внимательно посмотрел на Вийору.

Та несколько растерялась, однако быстро сообразила, что стоять деревом нехорошо, и сделала реверанс. Не такой элегантный, как придворные дамы, но все же не лишенный изящества.

– Прошу прощения, ваше величество, – невозмутимо произнес Ализар. – Вийора Зуан, моя даэ, ко двору не представлена. Но… у нас были проблемы.

– Не только у вас, – мрачно отметил король и сел в роскошное пурпурное кресло с подлокотниками в виде львиных голов. Подпер щеку кулаком, посмотрел еще раз на пару: – У нас тут шир знает что делается, а моего уважаемого чародея, оплот и защиту всея королевства, носит неведомо где.

Ализар, кажется, стиснул зубы, а Вийора благоразумно промолчала. Тир-ши с интересом наблюдал за происходящим. Слава всем великим, Кейран далеко не дурак, поэтому распекает скорее для вида, нежели на самом деле.

– Садитесь, – бросил король. – Кое-что я все-таки знаю. По докладу дранг Аэму.

Ализар и Вийора переглянулись, а Тир-ши навострил уши. И чуть не выронил книгу, но вовремя опомнился и успел перехватить, не наделав ненужного шума.

– …туман-оборотни резко отступили. Словно по чьему-то приказу, – продолжал король. – Чародейская защита кое-где прорвалась. Есть раненые, но смертельных случаев пока нет. Надеюсь, и не будет.

Вийора облегченно выдохнула. Тир-ши перехватил ее взгляд и ободряюще подмигнул. Лесничая чуть улыбнулась, но в тот же момент вновь приняла серьезный вид. Все же король не подружка Алия из деревни. Кстати, надо заглянуть к этой егозе, все ли в порядке после нападения туман-оборотней? Или повезло и деревушку не тронули? В общем, пока куча вопросов и ни одного ответа.

– Теперь я жду ответа от тебя, – сказал Кейран. – Где ты был?

Ализар вздохнул и заговорил. Тир-ши с интересом выслушал рассказ о преследовании чудовища, бое у Поющих камней и появлении земляного шамана.

«Любопытно», – отметил про себя водяной.

Но дальше было еще любопытнее, речь пошла о путешествии в Туманные горы, согласии сестры Ализара стать женой земляного шамана и еще массе неожиданных вещей. Однако Ализар говорил обо всем без особого восторга.

Водяной перевел взгляд на книгу: «Таинственный народ Туманных гор». Полистать бы, да сейчас не стоит. Тир-ши покосился на присутствующих. М-да, разговор серьезный. Придется потерпеть.

Кейран слушал молча. Только постукивал пальцами по подлокотнику, всем видом показывая, что готов слушать дальше. Однако Ализар только покачал головой:

– Больше ничего сказать не могу. Едва услышав вызов, мы с Вийорой прибыли сюда.

– Быстро, – заметил король.

Ализар кивнул. Комментировать явно не собирался.

Кейран поднялся из кресла, заложил руки за спину и прошелся по кабинету. Постоял немного возле окна.

Тир-ши немного напрягся. Он не совсем понимал, чего можно ожидать от монаршей особы. Плохо, что встречались редко, поэтому предположтиь реакцию короля было невозможно. Судя по печальному взгляду зеленых глаз Вийоры, та думала о том же. Эх…

– У нас приключения продолжаются, – неожиданно сказал Кейран и остановился посреди кабинета. – Выяснилось, что Севолан III не отправлял никаких послов. Известие, что на нас покушались, чуть было не отправило короля на тот свет. Оказалось, он тяжело болел. Но придворные чародеи постарались, и вроде все обошлось. Вся инициатива шла исключительно от Белая. Мы, конечно, безумно рады, но…

Тир-ши чуть не присвистнул. Скандал. Итак, Слепой Дого говорил, что тут пахнет дракой, так еще и Белай, сволочь, нагадил.

– Итак, – осторожно начал Ализар, – есть какие-то предложения?

Тир-ши с интересом посмотрел на Кейрана. Кажется, все же предложения имелись. Только вот его величество был не в восторге. Эх, ну прям беда. Что за недовольный правитель? Эта мысль заставила водяного мысленно хихикнуть, однако в остальном он сохранил печально-заинтересованный вид. Негоже посмеиваться там, где этого могут не оценить. Тем паче если это высокопоставленные особы и могущественные чародеи.

Кейран продолжил:

– Скандал неизбежен, если какая-то из сторон упрется.

Вийора тихонько вздохнула и тут же замерла, словно опасалась, что кто-то ей сделает замечание. Но никто даже не обратил внимания. Точнее, Ализар явно заметил, но не подал виду, а королю явно было не до реакции лесничей.

Он снова опустился в кресло:

– Сын Севолана вернулся ко двору и собирался нанести нам визит, чтобы принести извинения. Все же Белай долгое время прятался на их территории, и достаточно успешно. Куда следила их служба разведки, не знаю.

– Наира-аль-иорцы слишком много о себе понимают, – мрачно заметил Ализар. – Долгое время ни войн, ни переворотов – жизнь тихая и сытная. Вот и возомнили.

– На жизнь и мы не жалуемся, – заметил Кейран, – но не расслабляемся.

– Мы умнее, – подал голос Тир-ши, и все трое одновременно на него посмотрели.

Однако водяной ни капли не смутился. Сунул книгу под мышку и продолжил:

– Ну подумайте сами. Наши чародеи хорошо держат защитный купол, лесничие следят за лесом, а люди занимаются нужными делами. Ну и, – он покосился на короля, – правительство вроде как не зазнается.

Кейран несколько оторопел от такого заявления, но потом рассмеялся:

– Благодарю, родственничек, за столь лестную оценку моих трудов. Я этого не забуду.

– Что ж, – не растерялся Тир-ши, – звучит куда лучше, чем «я запомню».

– Это все хорошо, – неожиданно сказала Вийора, видимо решившись вступить в разговор, – но что нам предпринять дальше? Можно ли уладить дело миром?

Кейран какое-то время изучающе смотрел на нее, потом кивнул:

– Мы уже договорились с королем Аймарии провести встречу у него, на нейтральной территории. Прибудем мы с Хельей и Севолан с принцем. Решим вопросы там.

На лице Ализара появилось неудомение. Вийора посмотрела на обоих мужчин ничего не понимающим взглядом.

Тир-ши мысленно прикинул и предположил, что встреча должа пройти нормально, Аймария такое государство, что тамошним правителям палец в рот не клади. Только вот если правдивы сплетни, то принцессу Хелью сватали и принц Наира-аль-иоре, и наследник аймарийского престола. Так что встреча, скорее всего, назначена не только для налаживания мира между Амритом и Наира-аль-иоре. Каждый преследует собственную выгоду.

– Только вот… – Кейран посмотрел на Ализара, – Гиант больно рвется поехать с нами.

– Я бы его казнил, – мрачно заявил тот.

– Я бы тоже, – отозвался король. – Только пока не за что.

Вийора тихо охнула и прижала ладони к щекам. Тир-ши только покачал головой. Вот же ж напугали ребенка, дуралеи.

– Чувствую, что с ним неладно, – тем временем произнес Кейран, – но пока предъявить нечего. Быть выскочкой – не преступление. А в Амрите нет такого закона, чтобы казнить по личным королевским симпатиям.

– Какой кошмар, – пробормотала Вийора, и Ализар сжал ее руку.

– Не обращай внимания, просто Гиант…

Дверь в кабинет Кейрана аккуратно приоткрылась, и в проеме показалась принцесса Хелья.

– Добрый день, – вежливо поприветствовала она собравшихся и проскользнула внутрь.

Ализар и Вийора было вскочили, но принцесса отмахнулась, давая понять, что ее визит вообще не официальный и разводить церемонии не нужно.

Тир-ши на некоторое время залюбовался ею. Хорошенькая. Хоть и серьезная – ужас! Видел ее несколько раз, когда выбирался в Чамрайн по своим сугубо водяным делам, но образ запомнился ярко. Сейчас ее каштановые волосы были уложены в высокую прическу. Кремово-коричневое платье подчеркивало тонкую талию, а небольшой вырез не давал разглядеть шею и грудь. Украшения присутствовали, но не бросались в глаза – не бал все же. Облик весьма скромный, но в то же время не перепутаешь не то что с горожанкой, а даже с придворной дамой. Одно слово – принцесса.

Завидев его, Хелья улыбнулась уголками губ. К нелюдям королевства она относилась очень хорошо. Впрочем, и Тир-ши вовсю симпатизировал принцессе и надеялся, что такая умная девочка сумеет отыскать нормального жениха и впоследствии привести государство к еще более замечательной жизни, чем в настоящее время.

Пока Ализар представлял Вийору принцессе, Тир-ши отметил, что королевская дочь немного взволнованна. Интересно, чем? Явно же не лесничая ее так обеспокоила. Впрочем, сама Вийора держалась изо всех сил, хоть и видно было, что жутко стыдится своего незнания этикета и понятия не имеет, как вести себя рядом с коронованными особами.

– Отец, я прошу прощения за вторжение, но виной тому Хиллар дранг Аэму.

Кейран вопросительно приподнял бровь, а Ализар нахмурился. Кажется, слова принцессы для всех стали неожиданностью. Тир-ши с любопытством посмотрел на Хелью.

– В чем дело? – спросил король.

– Он хочет уйти с королевской службы. Немедленно.

Повисла тишина. Какое-то время все молчали. Наконец Кейран уже было собрался дать ответ или указание, как послышался короткий стук в окно. Судя по лицам собравшихся, услышал его только король. Ну и Тир-ши, разумеется.

Кейран хмуро посмотрел на водяного. Тот только пожал плечами. Гость ждать не любит. Особенно этот гость. Хочешь – не хочешь, а пускать надо. Только лучше бы избавиться от лишних свидетелей. Разговор-то пойдет на другом уровне.

Король заметил книгу в руках Тир-ши и прищурился. Ничего доброго взгляд не сулил. Однако водяной сделал вид, что его это совершенно не касается. И вообще, делиться надо… знаниями! А то, понимаешь, потом начнется: человеческие чародеи то, человеческие чародеи сё, самые умные, самые сильные, а после – оп! – и захватили мир. Вот чтобы такого не было, надо и другим расам ни в чем не отказывать. Ну… э… в смысле книг, конечно.

– Хелья, прошу, задержи дранг Аэму на четверть часа. Я скоро выйду. У нас с Тир-ши небольшой разговор. Оставьте нас.

Принцесса на мгновение чуть нахмурилась, взгляд карих глаз стал очень серьезным.

– Да, отец.

Через несколько секунд Тир-ши остался с королем наедине.

Некоторое время оба молчали. Оконное стекло треснуло. Водяной вздрогнул, а Кейран молча сделал шаг назад. Острые осколки осыпались на дорогой ковер работы астаильских мастеров. На подоконник с битым стеклом опустилась босая ступня. Потом вторая.

Ветер рванул в разбитое окно и заставил поежиться – в зияющем проеме, словно немой укор всему живому, стоял Слепой Дого. Как всегда, в белой рубахе и штанах, с белой же повязкой на глазах.

Он сделал шаг вперед, осколки хрустнули под ступнями, но кровь так и не появилась. Дого прошествовал к Кейрану и остановился совсем близко. Если б не повязка, можно было бы подумать, что он во что-то всматривается на лице короля.

– Тир-ши, положи книгу, – неожиданно произнес мельник. – Она тебе точно не нужна.

Водяной искренне оскорбился. Вот так всегда, совсем не ценит стремление представителей народа ши к самообразованию.

– А еще под слепого косишь, – буркнул он, но все же книгу отложил.

Кейран с легкой укоризной посмотрел на Тир-ши. Потом снова перевел взгляд на Слепого Дого и тихо произнес:

– Рад видеть.

Тот улыбнулся. Только особой радости в этой улыбке не было. Молчание затягивалось. Потом Слепой Дого чуть обернулся и взмахнул рукой – стеклянные осколки превратились в изумительной красоты хрустальное дерево. Поток воздуха коснулся хрупких листочков, и по кабинету разнесся звон.

– Аймария знает свою выгоду, Кейран, – медленно произнес Дого. – Не удивлюсь, если вы вернетесь с зятем. Впрочем, лишь бы с лесом ничего не натворили. Визит будет долгим?

– Максимум дня четыре, – скупо ответил Кейран.

Сразу было видно, что он не в восторге от намечавшейся поездки, но выхода нет. Однако король только вздохнул и посмотрел на дерево:

– Ты тут за всем присмотришь?

Слепой Дого пожал плечами:

– В первый раз, что ли? Ну и Тир-ши поможет.

Водяной фыркнул, всем видом показывая, что́ он думает про управление государством. Потом встал и подошел к дереву. Задумчиво потрогал пальцем и небрежно бросил:

– Фокусник.

Слепой Дого не отреагировал. Если можно показать свою силу даже ради игры, то почему нет?

– Теперь следующее, – сказал он. – С собой возьми Ализара и Вийору. Они помогут. Да, кстати, та гадость, которую накидывал Белай на двойняшек Талларэ, исчезла. Поэтому Ализар может спокойно жить со своей даэ. А захотят – и обычный человеческий брак заключат, преград нет.

Кейран подозрительно посмотрел на Дого:

– А как же лес?

– Ят-ха присмотрит с супругой.

Тир-ши присвистнул:

– Как все красиво.

Дого кивнул:

– Почти. Только если б не я, то что бы вы делали?

Король попытался возразить, но мельник покачал головой. И тут же взволнованно зазвенели хрустальные листья.

– Слушай дальше. Гиант, конечно, гаденыш. Пытался спутаться с Белаем, но тот посчитал его ниже своего достоинства. И послал пацаненка по такому адресу, что тот не рискнул возвращаться и просить заново. Поэтому он не опасен. Но приглядывать все же стоит. А вот Хиллару никаких условий не выставляй. Пусть едет.

– Это еще с какой радости? – оторопел Кейран.

– Он вернется, – задумчиво произнес Дого. – Дай время. В его жизнь кое-кто вернется. Конечно, дело рискованное, но Оагх, Отец Ветра, знает, что делает. Поверь. Подробности уже сообщу по приезде.

– Но…

Слепой Дого развернулся и направился к окну. Коснулся хрустального дерева, и оно разлетелось на тысячи осколков.

– Так надо, – глухо сказал он.

На мгновение белая повязка словно растаяла, и сверкнули яркой зеленью нечеловеческие глаза. Белые волосы потемнели, на голове появились рога, а вся фигура мельника стала крупнее и массивнее.

В кабинете потемнело, и будто вместо каменных стен и дорогой мебели кругом выросли вековые деревья и расстелился ковер из травы.

– Так надо… – Он шагнул прямо в окно. – Тир-ши, идем!

Водяной спохватился, сцапал по пути фиолетовую книгу и помчался за ним.

– Потом отдам! – крикнул он, выскакивая в окно и оставляя Кейрана за спиной.

Хрустальные осколки еще секунду повисели в воздухе, а потом вернулись на прежнее место, вновь став гладкой прозрачной поверхностью. Так, словно никогда и не разлетались в разные стороны.

 

Глава 11

В трактире «У Дри»

– То есть говорить ты мне это не собирался? – холодным тоном уточнила Аллорет, сложив руки на груди.

Она не обращала внимания ни на богатое убранство отведенных ей покоев в одном из зданий храмового комплекса, ни на роскошный букет, присланный будущим мужем, ни на украшения из чистого золота с крупными сапфирами, что лежали на застеленной алым покрывалом кровати.

В воздухе витал аромат благовоний, из распахнутого окна доносился запах хвои и горной свежести. Ят-ха стоял возле входа. Кажется, приблизиться хоть на шаг, пока красавица-невеста не перебушует и не выпустит пар, он не решался.

Впрочем, в этом была своя логика. Зачем пытаться погасить вулкан, если лучше подождать, когда пройдет извержение? И пусть Аллорет сейчас была больше похожа на ледяную королеву, сути это не меняло.

– И? – поторопила она, слишком долго не получая ответа.

Ят-ха пожал плечами:

– Собирался. Только не сразу. Представляешь свой восторг, когда бы ты услышала: «Привет, Аллорет. Я земляной шаман, завтра мы женимся, а послезавтра ты станешь богиней. Человеческих жертвоприношений не обещаю, но все равно будет весело».

Аллорет мрачно посмотрела на него. Определенное рациональное зерно в его словах, разумеется, было. И хоть до одури хотелось затопать ногами и закатить истерику… все равно ничего не получалось.

Разум упорствовал, а эмоций было недостаточно, чтобы мог получиться хороший взрыв. К сожалению, Ят-ха вел себя достаточно прилично, никто ее здесь не обидел, относились с уваженим и… В общем, негде разгуляться.

– Ну хоть что-то сделать ты мог, – устало произнесла она, шумно выдохнув.

– Что-то? – приподнял бровь шаман.

Кажется, такая формулировка его несколько озадачила. Впрочем, судя по всему, он все же готовился к истерике. А тут… Аллорет мысленно немного даже позлорадствовала: так тебе и надо. Ни капли не знаешь женщин, так в любой момент будь готов к какой-нибудь неожиданности.

– А кто из нас мужчина? – буркнула она. – Так и будешь стоять?

Ят-ха выразительно посмотрел на широкую постель, всем видом показывая, что, конечно, можно не только стоять. И тут же едва успел перехватить служивший подушкой продолговатый валик, метко брошенный оскорбленной невестой.

– До свадьбы даже не рассчитывай, – отрезала Аллорет.

– Так это дело недолгое, – заметил он, медленно приближаясь.

Однако слишком близко подойти не смог, так как она выставила ладони вперед и уперлась ими в широкую грудь.

– Ты лучше скажи, каким образом я стану богиней?

– Практичная, – отметил Ят-ха, но тут же охотно разъяснил: – Когда мы проведем брачную ночь, часть моих сил перейдет к тебе. Учитывая, что ты женщина, энергия претерпит изменения. И твои возможности уже в корне будут отличаться от моих.

Его руки легли на ее плечи и немного сжали, словно давая понять, что никуда уже не деться. Согласие дано, а значит…

Впрочем, Аллорет и не собиралась отказываться от своих слов и делать что-то, что противоречило бы ее первоначальному обещанию. Но все же хотелось бы более человеческого отношения.

Хотя если тут все боги, то о чем можно говорить?

Эта мысль показалась забавной.

Решив, что правды в ногах нет, она присела на край кровати, ловко высвободившись из рук Ят-хи.

– Есть ли еще что-то такое, что мне необходимо знать? – спросила она, глядя на него в упор.

Шаман сел рядом, настолько близко, что одновременно захотелось и отодвинуться, и, как ни странно, остаться на месте. Все же он был весьма привлекательным. А после боя с Белаем Аллорет поняла, что еще и невероятно сильным и храбрым. И пусть ей и приходилось держать защитный купол, но он не давал ей выйти к врагу и защищал как мог. Хорошо, кстати, защищал, факт.

– Нет, – ровно сказал Ят-ха. – Мой благородный родственничек, шар ему за пазуху, выдал все секреты, выставив меня дураком. Так что все сделано.

Тон, которым это было сказано, настолько поразил Аллорет, что она изумленно уставилась на Ят-ху. Тот невидяще смотрел куда-то прямо перед собой.

– Ты злишься? – тихо спросила она.

– Нет, я просто в восторге, – криво усмехнулся он. – Вечно лезет туда, куда не просят.

Горечь, с которой это было сказано, заставила Аллорет взглянуть на будущего супруга по-новому. Зараза, конечно, но не такая, как может показаться.

– А как будет проходить свадьба? Что у вас тут принято?

– Ритуал провести лучше в храме, – вздохнув, сказал шаман. – Про Поющие камни, сама понимаешь, была просто неуместная шутка со стороны Оагха. Он любит проверять стойкость духа. Ну и вообще смотреть на реакцию. А предупредить я не успел.

– Ну, – Аллорет пожала плечами, – вы оба хороши.

Ят-ха хмыкнул:

– Не буду спорить. Но и ты еще тот букетик фиалок.

– Сам выбрал, – ни капли не смутилась чародейка. – Так что, сумеем сделать маленький праздник в Чамрайне?

Ят-ха чуть пожал плечами:

– Обычно так не делали, однако не вижу причин для отказа. Но… и ты мне тогда кое-что пообещай.

Черные глаза внимательно посмотрели на Аллорет, и в груди у нее вдруг стало очень горячо.

– Что? – спросила она пересохшими губами.

– Что не передумаешь и уйдешь со мной.

Сказанное несколько озадачило.

– Я и не собиралась, – твердо сказала Аллорет. – Только не обещаю, что по щелчку пальцев превращусь во влюбленную супругу. Мне потребуется время. И любовь нужно заслужить.

Ят-ха взял ее руку в свою и коснулся губами тыльной стороны.

– Поверь, я все для этого сделаю, моя Белая Госпожа.

В таверне «У Дри» было шумно. Длинный прямоугольный стол поставили в центре зала, застелили накрахмаленной белой скатертью и спешно раскладывали столовые приборы. Подавальщики носились на кухню, чтобы схватить поднос с очередным вкусно пахнущим блюдом и вернуться назад.

Золотоволосый Дри наблюдал за работниками и давал распоряжения, что и как лучше расставить, какого вина принести из подвалов, как украсить дверной проем. Все же почти свадьба, дорогих гостей надо встретить как полагается.

Юная подавальщица с рыжеватой косой и задорными веснушками чуть не врезалась в Дри. Подняла глаза, залилась румянцем, пробормотала извинения и шмыгнула на кухню.

Я глазам своим не поверила, когда сообразила, что это Алия. Вот так встреча! И хоть жутко хотелось с ней поговорить, но сейчас нельзя было отвлекать: она на работе. Правда, неясно, как умудрилась устроиться к этому красавчику. Пусть заведение не для королевских особ, но все же столичная таверна. Да еще и с таким хозяином!

– Засмотрелась на звезду Чамрайна? – шепнул Ализар и обнял меня за плечи, привлекая к себе.

– Не-а, – помотала я головой, радуясь, что мы сидим в углу зала.

Ализар настоял, что подготовка к торжественно-гастрономической части должна пройти под его присмотром и одобрением. Все же Аллорет – девушка капризная, поэтому лучше перестраховаться.

– А что тогда?

Его дыхание обожгло мою щеку, пришлось сделать глубокий вдох и прогнать подальше мысли о вчерашней ночи.

Это было… непередаваемо. Едва мы покинули дворец, чародей твердо заявил, что никогда не отпустит меня ни на шаг. Даже в лес, в котором, по идее, скоро надо будет заниматься ответственной работой лесничей. Но не сейчас… Перед самым уходом принцесса Хелья вдруг заявила нам, что мы отправляемся в Аймарию в составе королевской делегации. Правда, на официальных приемах будет присутствовать только Ализар, что и логично. Однако все равно было страшно.

Вот всю ночь чародей и убеждал меня, что бояться нечего. Ну и… убедил. Да так, что пришлось отказаться от платья с глубоким вырезом, иначе ненужное внимание было бы обеспечено.

– Удивлена, что тут Алия, – наконец произнесла я и посмотрела на Ализара.

Он только чуть-чуть пожал плечами:

– А почему нет? Молоденькая, шустрая. Да и народу тут побольше, чем в деревне у кромки леса. Возможно, и замуж скоро выскочит.

Я фыркнула. Чародей довольно улыбнулся и поцеловал меня в щеку.

– Не делай вид, что сердишься, – шепнул на ухо.

– Даже не думала, – невинно сообщила я, захлопав ресницами.

Ализар рассмеялся. И тут же к нам подошел Дри. Посмотрел на обоих, с трудом скрывая улыбку:

– Вам что-нибудь принести? Ожидание, как я понимаю, может затянуться.

Ализар вопросительно посмотрел на меня. Однако как ни была я голодна, но раньше прибытия Аллорет и Ят-хи начинать есть не собиралась. Точнее, земляного шамана и Белой Госпожи. Сестра Ализара передала нам чародейское письмо, где сообщалось, что она стала женой Ят-хи, но еще не все ритуалы проведены. А так как мы скоро уедем в Аймарию, хочет увидеться еще разок.

Честно говоря, я не совсем понимала, почему именно такой расклад, ведь мы недолго отсутствовать будем. Но Аллорет было не переубедить. А Ализар и вовсе отнесся философски.

– Нет, – покачала я головой. – Ждать так ждать. Неприлично, если гости наедятся раньше виновников торжества.

– Ну я бы не сказал, – усмехнулся Дри. – Голодный гость – такая напасть, что никому не пожелаешь.

Я невольно рассмеялась, и Ализар тоже. Дри ответил нам очаровательной улыбкой и, вежливо извинившись, сослался на дела и пошел на кухню. Когда он все же скрылся за деревянными дверьми, я выдохнула спокойно:

– Слушай, все же он немного странный.

– Но не в меру обаятельный, – подколол Ализар.

Я отмахнулась. Что есть, то есть. Но глупо как-то ревновать меня к Дри. О чем прямо и сказала. Ализар сделал вид, что и не думал о таком и вообще его мысли сейчас занимает Хиллар. Услышав имя синеглазого чародея, я уже не знаю какой раз спросила:

– Так почему он хочет уйти?

Мой чародей некоторое время колебался. Явно друг просил не распространяться, но… сопротивляться моему взгляду, как у Карона, просившего поесть, было нереально. Поэтому, вздохнув, он все ж сказал:

– Земляной шаман знает один ритуал. При правильном его проведении и соблюдении всех тонкостей… – Ализар резко замолчал, однако потом все же продолжил, только очень тихо: – Можно вернуть усопшего к жизни.

Некоторое время я молчала, обдумывая услышанное. Восстание из мертвых? Да уж, ничего не скажешь. Но…

– Это для даэ Хиллара? – шепнула я.

Ализар кивнул и сжал мою руку:

– Ритуал даст результат только в том случае, если по погибшим здесь сильно скорбят и любовь оставшегося в живых настолько сильна, что способна победить смерть.

Сказанное казалось нереальным. Однако женщина Хиллара была не простым человеком, а связь даэ – это куда серьезнее обычного брака. Надеюсь, у них все получится. Эх…

Дверь в таверну распахнулась, и на пороге показался Ят-ха. На мгновение в зале повисла тишина.

И пусть для подавальщиков в трактире он был всего лишь гостем и клиентом, я его таким видела в первый раз. В костюме из белой кожи, со своеобразными металлическими украшениями и таким серьезным выражением лица, что делалось немного не по себе. Впрочем, он земляной шаман. Существо, пришедшее из мира, в котором простым смертным никогда не побывать. Поэтому тут даже и говорить не о чем.

А потом вошла Аллорет. У меня перехватило дыхание, а рядом шумно вздохнул Ализар. Так-так, неудивительно. На ней тоже был белый костюм, повязка с серебряными бляшками на белокурых волосах и искрящиеся лунным светом широкие браслеты, унизывавшие руки от запястья до локтя.

Когда она появилась в зале, возникло ощущение, что стало как-то теплее и уютнее.

– Какая красавица, – выдохнул кто-то рядом.

Я не могла не согласиться. Весь этот наряд ей шел невероятно. Аллорет сейчас ни капли не напоминала придворную даму, но в то же время выглядела куда прекраснее и значительнее, чем раньше… Лунная богиня, красавица из сказок про небесных фрэйре, которые посещали землю только раз в жизни, чтобы принести людям покой и благоденствие.

От меня не укрылось, что Ят-ха смотрел на нее как зачарованный. Вот уж точно – пара так пара. Они прекрасно подходили друг другу. И не знай я истинной истории, непременно подумала бы, что вместе они по большой любви. Ибо такие пары могут соединяться только богами.

Аллорет подошла к брату и обняла его. Потом повернулась ко мне, приблизилась. Мягко поцеловала в лоб и шепнула:

– Береги его. Теперь я буду далеко.

Ят-ха стоял в нескольких шагах и все слышал.

– Но мы будем приезжать, – заметил он. – Эй, трактирщик, начинаем!

Тот улыбнулся и хлопнул в ладоши:

– Все для вас, дорогие гости. Этим и славится замечательное заведение «У Дри»!

Ализар привлек меня к себе и поцеловал. И в этот момент я поняла, все обязательно будет хорошо. И у нас, и у Аллорет с Ят-хой, и у Хиллара, и у всего амритского народа.

Веселье в трактире разошлось вовсю.

Тир-ши некоторое время понаблюдал за происходящим, довольно усмехнулся и отошел в сторону. На улицах было немноголюдно, а покров невидимости славно спасал от чужих любопытных глаз.

Дело было сделано. Пусть и не совсем так, как планировалось изначально, но все же… С лесом будет все в порядке, с государствами – тоже. Белай получил по заслугам, а потомки Талларэ заживут нормальной жизнью. Земляной шаман снова возьмется за ум. Женитьба вообще многих мужчин делает разумнее, как бы они этого ни отрицали. Потихоньку все войдет в свое русло и наладится. А маленькой Вийоре не грозит превратиться в лесного духа – сила Ализара оградит ее от этого.

Через полчаса Тир-ши выбрался из города и направился прямо к реке. Так он все равно куда быстрее доберется до нужного места, чем пешком.

Со стороны леса донесся пронзительный крик ночной птицы, ветер зашелестел листвой деревьев. Тир-ши задрал голову и посмотрел на небо: черный бархат, усыпанный бриллиантовыми искрами. Огромная полная луна серебряным диском висела прямо над ним.

На миг на губах водяного появилась улыбка, совсем не свойственная ему. Кто бы со стороны увидел – испугался бы. А то и вовсе не поверил бы собственным глазам.

Тир-ши прислушался к шепоту медленно несущей свои воды реки. А потом молниеносно бросился в нее, оставляя на берегу только следы на мокром песке. Вода приняла его в объятия как родного, как часть себя. Приласкала тело, поцеловала в приоткрытые уста. И вдруг вмиг выцвели рыжие волосы, став прозрачными струями, а белое тело приобрело оттенок аквамарина.

На невероятной скорости течение унесло Тир-ши прямо к водяной мельнице в чаще леса, подальше от шумного Чамрайна. Когда же он вынырнул, то не осталось и следа от прежнего шаловливого водяного.

Мельничное колесо медленно ворочалось, вода с тихим плеском падала с него. В окнах дома слепого мельника горел зеленоватый свет. Дверь с тихим поскрипыванием покачивалась, словно Отец Ветра задумчиво играл ею от нечего делать. Впрочем, так и было.

Оагх показался из-за двери, выпустил колечко молочно-белого дыма, пристально посмотрел на стоящую перед ним красавицу с высокой полной грудью и довольно прищурился.

– Так ты мне нравишься куда больше, – заявил он.

Тир-ши, точнее та, кто им была, выкрутила длинные волосы, спускавшиеся до бедер, и фыркнула. Какая разница, кто и как выглядит, если живет очень долго и считает время не днями, а веками?

– Развратник, – мягко сказала она журчащим голосом и медленно подошла к двери. – Тебя не пускают?

– Да нет же, – рассмеялся Оагх, продолжая жадно изучать ее фигуру. – Не хочу, чтоб ты заблудилась, Ауника. Ибо того и гляди позабудешь, что да как.

– Это ты просто не можешь принять мое мужское воплощение, – хмыкнула она и скользнула в темный коридор.

Впрочем, тьма тут же рассеялась от исходившего голубоватого света от фигуры богини.

– И это нормально, – ни капли не смутился Оагх, следуя за ней. – Женщин я люблю больше мужчин.

– Расскажи мне тут еще, – донесся из комнаты низкий голос того, кто для всех местных жителей был слепым мельником.

Ауника и Оагх оказались в помещении, залитом зеленоватым светом. Находившийся там человек поднял голову и посмотрел на обоих. Сквозь повязку, скрывавшую его глаза, казалось, сияют нереально яркие изумруды.

– Сними, – хмыкнул Оагх. – И рога можно не прятать.

Тот не отреагировал. Тогда Ауника подошла к мельнику и аккуратно сняла повязку, едва сдерживая улыбку, словно говоря: «Все никак не наиграешься». И тут увидела в зеленых глазах, где прятались вся сила и таинственность леса, такую же улыбку.

Оагх уселся на лавке и потянулся к отвару в большой деревянной кружке, стоявшей на столе. Ауника села рядом с Хозяином Леса.

– Домик маловат, – заметил Отец Ветра. – Разгуляться негде.

– Отшельнику Дого не нужны хоромы, – мягко сообщил Хозяина Леса, с усмешкой поглядывая на воздушного собрата.

– Твои проблемы, – не растерялся тот. – Можно было и другой облик выбрать. Из нас еще никто не додумывался до такого. Ауника хоть и вселилась в мужское тело, но без всяких изъянов. Вон даже подружку нашла. Слушай, а ты чего так проказничаешь?

Мать Воды повела плечом и погрозила Оагху указательным пальцем:

– А ты не завидуй. К тому же когда я выбираю облик Тир-ши, то полностью меняю сознание. Поэтому Льяна никаких неудобств точно не испытывает. А мой водяной народ тем временем находится под присмотром.

– Но почему простой ши?

Ауника и Хозяин Леса переглянулись. Тут они понимали друг друга прекрасно. Выбрать земным воплощением кого-то влиятельного – не вариант. Ведь обязательно найдется кто-то, кто заподозрит неладное. Пусть люди не боги, но думать они тоже умеют. А так – простой шкодливый ши и чудаковатый, вызывающий одновременно сочувствие и восхищение слепой мельник. Ближе к народу. Лучше услышат, о чем он говорит и страдает. А короли да аристократы далеко не все знают о том, что нужно людям. Да и не всегда хотят слышать.

– Ты не сравнивай, – пророкотал Хозяин Леса. – Тебя жители Тагт-ар-нахта по-другому воспринимают. А тут культов нет. У нас участок работы потяжелее будет.

Оагх закашлялся, сделав вид, что поперхнулся. Мол, как вы обо мне такое могли подумать? Однако заметив взгляды своих божественных собратьев, только фыркнул.

– Ничего вы не понимаете, – возвестил он. – Богом быть не легче.

Ауника рассмеялась журчащим смехом, а Хозяин Леса покачал головой. Теперь можно было спокойно рассмотреть рога, венчавшие его голову. А одежда и вовсе кое-где треснула по швам, обнажая кожу и литые мышцы. Худосочный Дого все же имел совсем иное телосложение. И приходилось все время следить, чтобы случайно не вернуть свой истинный облик.

– Ты мне вот что скажи, – неожиданно посмотрел Оагх на Хозяина Леса, и даже дым перестал подниматься из его трубки. – Почему ты насылал сны на лесничую и чародея? Зачем это надо было? И почему приплел туда короля?

Ауника с интересом посмотрела на обоих мужчин. Вот как. А она и не подозревала, что это дело рук одного из них, а не совершенно обнаглевшего Белая. Но вот и впрямь интересно: зачем?

Хозяин Леса, однако, даже не подумал смутиться. Только пожал широкими плечами:

– Сны – всего лишь сны. Никого из них я не зачаровывал. Просто подтолкнул друг к другу. Белай должен был вот-вот появиться. А Ализар и Аллорет запросто могли пойти не по тому пути, который нужен. Не сообразили бы просто, что надо просить помощи у леса. Ведь в роду Талларэ не передавалось от родителей к детям, что у них есть враг. Все оборвалось на первом погибшем. Но я же не мог стоять в стороне и молча смотреть. Вдруг бы он оказался сильнее? А король… тут случайно получилось.

Ауника покачала головой.

– Ты хитрец, – произнесла она.

Оагх хмыкнул и рассмеялся. Хозяин Леса только улыбнулся уголком губ:

– Да. Честная игра – хорошо, когда оба участника не намерены использовать нечестные приемы. Белай же неоднократно пытался переступить черту. А мое терпение небезгранично.

– Но Вийора-то… – начал Оагх.

Хозяин Леса отмахнулся:

– У них все решила встреча. Если б они не понравились друг другу, то ничего бы и не было. Поэтому, брат-ветер, не вини меня в привороте. Не умею я. По этим делам у нас Ауника.

Мать Воды изумленно приподняла брови, делая вид, что не понимает, о чем речь. Впрочем, тут она ничего не делала и никаким боком причастна не была. Ализар и Вийора сами решили, что нужны друг другу. А то, что Хозяин Леса немного помог… Ну что ж, помощь – это хорошо.

– А что Ят-ха? – полюбопытствовала она. – Как он? Уживется со своей Белой Госпожой?

Оагх кивнул. На миг на его губах появилась улыбка:

– Аллорет умная девочка. У них все будет замечательно. Порадуют меня внуками. Не сразу, конечно, но порадуют.

– А что с королем? – подал голос Хозяин Леса. – Ведь у аймарцев и впрямь виды на принцессу. И наира-аль-иорцы не собираются отступать тоже.

– Но и Хелья далеко не глупа, – заметила Ауника.

– Ой! – неожиданно отмахнулся Оагх. – А давайте не загадывать, а? Ведь так намного интереснее.

Трое богов посмотрели друг на друга и улыбнулись. И впрямь интереснее. А если что пойдет не так, то всегда можно вмешаться.

И всем будет хорошо.