Я резво вскочила и подлетела к Лошше. Зверюга меня больше не пугала. Даже то, что пасть оной была наполнена острейшими зубами. Шарик расценил мои действия по-своему и, грозно шипя, пополз следом.

– Валерьянчик, радость моя, – прощебетала я, – выползай. Поговори со мной.

– О чем? – донесся писк скарбника. – Все сказано до нас.

– Валер-р-рьян, – начала я терять терпение. – Вылезай, паразит ты этакий, и выкладывай! Кто пообещал меня Радиставу?

Повисла тишина. Шарик покосился на меня, мол, надо ли подкрадываться сзади и кусать скарбника за определенное место?

Я только выдохнула сквозь стиснутые зубы. М-да уж. Кажется, будет драка.

– Валерьян!

– Ну ладно, – буркнул он и осторожно высунулся из-за Лошши. – Это сказал я. Радистав, знаешь ли, хотел принести тебя в жертву.

– Куда? – оторопела я, замерев на месте.

– Кому? – в отличие от меня, проявил проблески логического мышления Шарик.

Валерьян пожал плечами:

– Да кто их тут разберет? Как-то уж больно серьезно был настроен. Явился тут. И давай рассказывать, какую дхайю он встретил в ирийских подземельях, какая у нее вкусная созидающая аура, бла-бла…

Я прищурилась. Нет, конечно, помощь в таком деле ой как нужна. Но если вспомнить слова Скорбияра о том, что супруги не могут друг другу лгать, то… Валерьян очень облегчил задачу Покойнику. Ведь тот с чистой совестью сможет сказать: «Дорогая, тебя сейчас принесут в жертву. А я почти был готов на тебе жениться, но… передумал».

– Не надо на меня так смотреть, – предупредил Валерьян, пятясь к стене. – Пророки здесь существа ценные, их обижать не…

– Я тебя убью! – прорычала я и рванула к нему.

– Спасите! Домогаются! – заверещал скарбник и кинулся наутек.

– Почему это домогаются? – озадачился Шарик.

Я почти ухватила Валерьяна за балахон, однако «пророк» на удивление ловко выскользнул. Ругнувшись, метнулась в другую сторону.

– Потому что, – запыхавшись, ответил скарбник, упал на пол, шустро прополз у меня под ногами и напоследок дернул за платье.

Не ожидав такой подлости, я взвизгнула и, потеряв равновесие, шлепнулась на пол. Послышался треск рвущейся ткани.

Прощай, нарядное платье для царского приема. Впрочем, платье меня волновало только в том ключе, что в разорванном бегать неудобно. К тому же как-то убедительно заболело бедро. Этого еще не хватало – ходить в синяках.

– Они тут хорошо к женщинам относятся, – сообщил Валерьян, взобравшись на кривоватый шкаф, стоявший в углу комнатки.

И как я его сразу не разглядела? Впрочем, здесь, мягко говоря, не светло, поэтому удивляться нечему.

Валерьян же, довольный, что сумел удрать от разъяренной хозяйки, воодушевленно вещал:

– Ты бы видела, какие роскошные цацки им дарят! Сплошное золото! И не работают тут женщины, не то что наверху.

– Угу, а потом приносятся в жертву, – буркнула я. – Ты вот скажи, ничего поумнее придумать не мог? Сказать, что я посланница каких-нибудь сил и трогать меня – ни-ни? Зачем сразу было продавать мужику?

– Чтобы не догадался. – Валерьян тяжко вздохнул. – К тому же… посуди сама, тебе не восемнадцать, мужика рядом нет. Хоть этого иномирного попробуй окрутить. А что? В твоем возрасте уже пора задуматься о семье!

Возмущение аж заклокотало. Это меня только что старой девой попытались обозвать?

– Что-о-о-о?!

Я метнулась в середину комнаты, ухватила первый попавшийся под руку осветительный кристалл и со смаком запустила в скарбника.

– Ой, Вика! – заорал он и шлепнулся вниз вместе с кристаллом.

Куда именно я попала, так и не поняла, но судя по ахам и охам – примерно в лоб.

Шарик разве что не улыбался. Его явно радовало происходящее, особенно то, что вредный скарбник получил от меня люлей.

– Я уже двадцать шесть лет Вика, – заметила я, поднимаясь с пола и оглядывая платье. Оно подозрительно обвисло и смотрелось как-то странно.

Я обернулась и присвистнула. Печально. Дырка. На самой зад… то есть на пикантном месте. Как теперь топать к себе в комнату?

В дверь неожиданно постучали.

– Войдите, – крикнул Валерьян, наплевав на происходящее: и на мой вид, и на свое положение.

Не успела я даже отойти к стене, как дверь распахнулась и на пороге появился Скорбияр.

Явленная его глазам картина явно не вписывалась в представление нарвийского мужчины о том, чем должны заниматься пророк и его… э… клиентка. По совместительству еще и будущая невестка царя.

Прижав многострадальную ткань к себе так, что в целом вышло весьма целомудренно, я ослепительно улыбнулась:

– Да-да?

Валерьян закашлялся. Краем глаза я заметила, как он бодренько пополз в сторону Лошши, но потом, сообразив, что я ему преграждаю дорогу, тяжко вздохнул и поднялся на ноги.

Скорбияр наконец-то отмер:

– Что здесь происходит?

– Что и должно, – неожиданно размеренным голосом произнес Валерьян, и я с трудом сохранила невозмутимое выражение лица. Один на один выяснять отношения – это хорошо, но в присутствии нарвийца лучше не нарываться.

Скорбияр сделал шаг вперед, неодобрительно разглядывая мое платье. Судя по нахмуренным бровям, про пророка он подумал что-то очень нехорошее.

– Ты что ей наговорил?

Ух ты! А голос-то ледяной-ледяной, заморозит на раз. Я медленно отошла к стеночке, чтобы бочком незаметно пробраться мимо разгневанного Скорбияра. Это мужчины пусть тут выясняют, что можно, а что нельзя. Мне бы подальше отсюда. Ну, в крайнем случае, если начнет задавать подозрительные вопросы, рухну в обморок. А что? Так делают многие дамы в любовных романах. Уж не знаю всех подтекстов, но в моем случае надо было срочно придумать, что говорить Скорбияру и как не спалиться.

– Если твоя невеста… – пафосно начал Валерьян.

Я закашлялась. Шарик подскочил, вскарабкался по мне и заботливо постучал по спине.

– …пожелает, – как ни в чем не бывало продолжил скарбник-пророк, – то сама и скажет. Но ты же знаешь, женщины воспринимают будущее иначе, чем мужчины. Дай ей время.

Вот! Очень мудрое решение! Время! Надо сесть и хорошенько все обдумать. Желательно, чтобы никто не отвлекал.

– Чеслав прав, – тихо произнесла я, покорно опустив глаза, – нужно прийти в себя.

Сделала шаг вперед. Нога почему-то поехала в сторону. Я вскрикнула и упала бы, но Скорбияр вовремя оказался рядом и подхватил на руки. От неожиданности я даже проглотила слова благодарности. Впрочем, рядом с ними были и слова возмущения.

Скорбияр держал меня достаточно легко, что невольно восхитило. Даже пощупать мышцы захотелось. Но, заметив хитрющий взгляд Валерьяна, задрала нос и отвернулась, сделав вид, что так и положено.

– Хорошо. – Скорбияр перехватил меня поудобнее. – Тогда я приду к тебе позже.

– Завтра, – отчеканил Валерьян. – А лучше послезавтра.

– Сегодня, – холодно улыбнулся Скорбияр, и у меня по спине поползли мурашки.

Брр, а не улыбочка. С такой только голову врагам откусывать. Ну или сначала расписать долгие-предолгие пытки, а потом все же откусить.

Сказав это, он развернулся и вышел из комнатки пророка.

Шарик притворился игрушечным змеем (он так и обвивал мою руку, поэтому Скорбияру приходилось тащить нас обоих) и многозначительно молчал. Впрочем, я тоже. Что говорить, совершенно не представляла.

– Переходами пользоваться не будем, – неожиданно сказал Скорбияр, и я вздрогнула.

Задумалась. Виктория Алексеевна, прием, в облаках потом летать!

Скорбияр нахмурился:

– Он сказал что-то страшное?

Ты глянь, какой лапочка! Неужто обо мне беспокоится? Или же о планах, которые могут накрыться медным тазом, учуди я что-то не то?

– Непонятное, – буркнула я, решив, что формулировка достаточно обтекаемая, но не хамская. – Слушай, спасибо, конечно, но… Куда ты меня несешь?

Скорбияр рассмеялся. Чем ввел меня в полный ступор. Кажется, его весьма позабавило, хотя ничего смешного я не видела.

– Куда? К себе в спальню, разумеется!

Оторопев от такого заявления, я даже не сразу нашлась что возразить. Шарик покосился на меня, давая понять, что в спальню к Скорбияру нам бы нежелательно. Совсем нежелательно! Во время этих раздумий я непростительно проморгала дорогу и пришла в себя только тогда, когда Скорбияр миновал узкий темный коридорчик и принялся подниматься по крутой винтовой лестнице.

Ну надо же! До этого мы только и делали, что спускались!

– В спальню рано, – безапелляционно заявила я. – Мне нужно… э… побыть одной, прежде…

М-да, глупее я, кажется, ничего выдумать не могла. Что-то теряю сноровку.

– Прежде чем что? – невинно улыбнулся он.

– Прежде чем она примет самое важное решение в своей жизни, – брякнул Шарик, за что тут же захотелось огреть его по голове.

Скорбияр усмехнулся, однако ничего не сказал. Видимо, для нарвийских барышень свадьба и есть самое важное решение, потому что никакой подозрительности в темных глазах не промелькнуло.

Я сделала глубокий вдох, отгоняя нахально подобравшуюся панику. Так, спокойно! Сейчас выкрутимся. Наверное…

– Что, – неожиданно продолжил Шарик, – замужество – это разве не серьезно?

Вид у него был откровенно воинственный, отчего Скорбияр едва сдерживал улыбку, а я скрипела зубами.

– Конечно-конечно, вы люди и все такое, – продолжал разглагольствовать шаркань. – Но ведь женщины – существа трепетные. И не важно, к какому виду они принадлежат!

Я прищурилась. Прибью. А потом заморю голодом. Вот даже пусть не надеется, что поделюсь с ним последней булочкой!

– Я прав? – спросил тем временем Шарик, глядя исключительно на Скорбияра.

– Разумеется, – кивнул тот и остановился.

Я мигом насторожилась. Вдруг надоело тащить и сейчас отпустит? Кто знает, что у этих нарвийцев на уме! Биться многострадальным задом об пол очень не хотелось.

– Закрой глаза, – сказал Скорбияр и прижал покрепче. – Я передумал, лучше все же переход.

– Какой ты переменчивый, – заметила я, но глаза закрыла.

Голова все равно пошла кругом, на миг показалось, что я зависла в пространстве. Из груди вырвался тяжкий выдох, однако тут же все прошло.

– Да, я такой, – ни капельки не смутившись, ответил Скорбияр.

Оглядевшись, я поняла, что принесли меня в ту же комнату, из которой уводила Кара. Ага, значит, хоть капелька благородства в этом мужике есть. А вот ехидства – целый океан.

Он осторожно усадил меня на кровать и молча сел рядом. Шарик шустро отполз в сторонку и спрятался за подушку. Мое настроение он всегда чувствовал на раз, поэтому прекрасно понимал, что стоит только закончить нам со Скорбияром, и его (не Скорбияра – Шарика) будут бить. Причем больно.

– Что он тебе сказал? – тихо спросил Скорбияр.

Я задумчиво посмотрела на свои руки. Вот ведь настырный. В голове же, словно специально, царила пустота. Требовалось во что бы то ни стало встретиться с Валерьяном еще раз. И с Елизаром. Иначе будут блуждания слепцов в темной комнате. Впрочем, в светлой не лучше.

– Я скажу, – медленно произнесла я, – но попозже. Не каждый день мне предсказывают будущее.

Скорбияр озадаченно глянул:

– У дхайи нет пророков?

Есть, дорогуша. Только обычно это по большей части мошенники. А те, кто и впрямь может заглянуть за завесу будущего, не особо афишируют свои умения.

– Очень мало, – выкрутилась я. – Обычным людям до них не достучаться.

Упоминание про «обычных» Скорбияру не понравилось. Он нехотя поднялся с кровати:

– Наш уговор в силе.

Не спрашивал – утверждал.

Ну и черт с тобой! Дай только сообразить, что да как, будет тебе и свадьба, и пир, и брачная ночь, и… Однако Скорбияр выжидающе смотрел на меня и пришлось кивнуть, подтверждая.

– В силе, в силе, – пробормотала я.

– А соперник вас не смущает? – неожиданно не вовремя очнулся Шарик.

Мне поплохело. Стиснув кулаки, медленно обернулась. Увидела лишь скользнувший под подушку хвост. И так не знаю, куда деваться, этот еще масла в огонь подливает!

– С ним мы разберемся, – неожиданно ледяным голосом сказал Скорбияр.

Пока я возвращалась в прежнее положение, его уже и след простыл, только громко хлопнула дверь.

Это меня несколько озадачило. Надо же, как близко к сердцу принял! Хотя если это грозит его планам, то неудивительно. Впрочем, думать о Скорбияре было некогда. Я мигом влезла на кровать и сунула руки под подушку, хватая Шарика.

– А-а-а-а! Спасите, помогите, убивают! – заверещал он, пытаясь вырваться из моей железной хватки.

– Обязательно, – кровожадно пообещала я и потрясла его. – Ты, паразит, с какого перепугу такую ахинею нес?

– А что оставалось делать? – вдруг возмутился он. – Если ты молчишь дура дурой и хлопаешь ресницами?

– Я?!

От оскорбительного заявления я даже разжала пальцы. Шарик этим воспользовался и быстро-быстро уполз под кровать.

– Ты, – уверенно донеслось уже оттуда.

Спустившись на пол, я собралась было лезть за проклятым змеем, однако взгляд внезапно упал на крышку сундука. На ней аккуратной стопочкой лежали мои вещи. Те самые, в которых я пронеслась по тоннелю, а потом оставила в купальне. Не веря своим глазам, я подошла к сундуку и взяла платье. Надо же, чистое и залатанное. Вот же расстарался кто-то, я-то думала, что выкинут с глаз долой.

Внезапно что-то звякнуло об пол. Опустив глаза, увидела поблескивавшую серебром бляшку. Положила платье, присела и, взяв бляшку, принялась крутить и внимательно рассматривать.

– Что там? – подал голос Шарик. Вылезать не стал, видимо, решил подождать, пока я остыну.

Символы на бляшке показались смутно знакомыми. Я провела большим пальцем, чувствуя бугорки и впадинки неведомых букв. Кожу кольнуло, внутри вдруг стало невероятно горячо. Перед глазами словно сверкнула молния.

Соинга! Это она мне тогда вручила эту бляшку, когда делала странное предупреждение. Я несколько растерянно посмотрела по сторонам. Черт, не просто же так она мне ее дала! Надо как-то воспользоваться. Только как?

В голову пришла мысль принять облик Шестопалой, но я тут же засомневалась в верности этого решения. Если тут все шастают туда-сюда, то не хватало еще показаться в своем магическом облике, который неплохо было бы оставить как козырь.

– Сувенир от шакарки, – буркнула я, понимая, что на Шарика злиться бессмысленно. Он как шкодливый кот – обладает исключительно своим пониманием происходящего и считает, что всегда поступает правильно.

Шаркань деловито подполз ко мне и задумчиво посмотрел на бляшку.

– Знаешь, – неожиданно тихо начал он, – пока мы с Йалкой шатались по магазинчикам со всякими вкусняшками, я заметил, что на груди многих женщин висят ожерелья из таких штуковин. Одна прямо вообще была увешена, как елка.

Я слушала, затаив дыхание. Нет, все же определенно нельзя дуться на Шарика. При всей своей безалаберности шаркань крайне полезное существо в хозяйстве!

– Когда я все-таки не выдержал и спросил Йалку, зачем так много, она рассмеялась и пояснила, что есть у них эти… как их… разгадывающие сны. И каждую такую бляшечку они заряжают огроменной силой. И потом этими штуками можно пользоваться как магическими амулетами.

Я глубоко вздохнула. Звучит красиво, только где бы еще взять инструкцию по использованию? Несколько секунд поколебавшись, решила все же рискнуть.

– Шарик, будь другом, постой на страже. Если кто зайдет – вопи.

– А что ты задумала? – подозрительно прищурился он.

– Попробую расколоть этот орешек. – Я помахала бляшкой перед носом Шарика. – Но для этого придется менять облик.

Шаркань не возражал и резво пополз к двери. Авантюры он уважал, поэтому задавать лишних вопросов не стал.

Я некоторое время глубоко дышала, прикрыв глаза. Изгнать мечущиеся мысли. Вдох-выдох. Нужно успокоиться, хорошенько настроиться, взять в руки бляшку.

Внутри стало горячо, а тело окутало приятное тепло. Я приоткрыла глаза. Радужное мерцание на кончиках пальцев невольно вызвало улыбку. Сознание пребывало в какой-то умиротворенности, покое и тихой радости. Боже, оказывается, я очень скучала по своей шестопалой оболочке.

Я погладила бляшку подушечкой радужного пальца. Ну давай, милая, покажи свои тайны. Особо, конечно, ни на что не надеялась, но вдруг хоть что-то да получится?

Первые секунды все было по-прежнему. Но потом комнату начал заволакивать серебристый туман. Мягко и аккуратно, словно оборачивая дорогую елочную игрушку в вату. Сердце бешено заколотилось, но я лишь крепче сжала бляшку. Не дрейфить, Виктория Алексеевна! Вызвалась узнавать тайны мира Коловрата – вперед!

Шарик у двери тихо ойкнул. Но страха в его голосе не было, значит, можно «творить» дальше.

Туман тем временем становился все гуще и плотнее. Сворачивался вокруг меня гигантской серебряной змеей: обвивал щиколотки, полз к талии, поднялся почти до шеи. На коже выступили мелкие капельки воды, словно эта змея только что вышла из огромного озера и теперь перенесла влагу на меня. Сквозь плотную туманную завесу уже было ничего не разглядеть.

– Я ждала тебя, – неожиданно прозвучал грудной женский голос.

Вздрогнув, я быстро закрутила головой в поисках источника звука. В ответ донесся мягкий низкий смех. До меня дошло, что голос идет не извне, а изнутри. Точно так же, как в том странном месте, куда меня перенес Скорбияр.

Меня обдало волной эмоций: нетерпение, неуверенность, желание, страстное ожидание и надежда. Последнее – самое сильное.

– Кто ты? – шепнула я.

– Ты меня видела. – В голове прозвенел золотистый смех. – Верни мне янтарь-сердце.

Я похолодела. Неужто сама Саргум Гаятх? Взяла и решила заговорить со мной? Или у богинь такие причуды – общаться с дхайями? Да еще и говорит не «бурштын», а «янтарь». Явно подобрала слово из моего времени.

– Я бы рада, – буркнула я. – Только… э… видите ли, понятия не имею, где эта самая сфера. Подскажите хоть, куда идти, уже легче будет.

Саргум Гаятх на миг задумалась. Однако мне могло и показаться.

– Подумай, Вика, – вкрадчиво прозвучал ее голос. – Где ты еще не была?

Я впала в ступор. Но потом мысли оформились в цепочку: Фалрьян’Ола, Ирий, Нарвь. Остается только Туа-Атла-Ка. Страна воды и какие-то врата, которым нельзя дать раскрыться. Получается, надо вляпаться еще в нее, чтобы полностью ощутить весь букет прекрасностей? Эх…

– Понятно. А что мне за это будет?

Конечно, с богинями так не разговаривают, но мне уже откровенно надоело, что приходится помогать всем безвозмездно. И вообще… Могла б Саргум Гаятх достать эту сферу – не говорила бы со мной.

Она только рассмеялась:

– И чего же ты хочешь?

Я задумалась. То, что домой, – это само собой разумеется. Однако, возможно, есть что-то еще?

– Ну, ты подумай, – проворковала Саргум Гаятх.

Серебристый туман вмиг рассеялся, я почувствовала неимоверную слабость. Голова закружилась, пришлось глубоко вдохнуть и опереться рукой на пол.

– Вика, Вика, – пробился сквозь пелену сумбурных мыслей и ощущений встревоженный голос Шарика. – Я слышу шаги! Сюда идут!

Мотнув головой, я сдавленно застонала, вернув себе человеческое тело. Ощущение, что долгое время была на шумной гулянке, а теперь оказалась в тихом местечке. Не буду больше говорить с богами. И кого там еще нелегкая принесла?

Услышав скрип открываемой двери, я проворно сунула бляшку в сундук. Мало ли. Потом, наплевав на свое плачевное состояние, уселась на краешек кровати.

На пороге появилась Кара. Не успела я спросить, чем обязана, как она, радостно взвизгнув, бросилась мне на шею:

– Ой, Вика, я только что узнала! Поздравляю! Я так рада за тебя! У тебя будет два мужа! Это такое счастье!

Оторопев от таких известий, я на миг замерла. Подняла ошалевшие глаза и уставилась на улыбающуюся девушку:

– У меня будет два… кого?