Автор: Ваннах Михаил

Опубликовано 27 октября 2011 года

Времена нынче цивилизованные. Всё строго по закону. Жизнь любого, даже преступника, священна и неприкосновенна. Маньяка-педофила полагается держать в уютной камере, обеспечивать медицинским обслуживанием (поразительно, но не встречал правозащитника, озабоченного состоянием здравоохранения в сёлах Нечерноземья), водить к нему психологов, рассуждающих о нехватке ласки и отзывчивости…

Поэтому главу Ливии, автора пресловутой Зелёной Книги, пристрелили как собаку. Под дружное одобрение лидеров цивилизованных стран – вождь бедуинов очень уж много мог рассказать о том, как в этих культурно-гуманных странах ходили его нефтедоллары и к чьим честным лапкам прилипали. Причём сам убиенный полковник не вызывает ни малейшего сочувствия – достаточно вспомнить, как он измывался над болгарскими медиками, взваливая на этих малооплачиваемых гастарбайтеров вину за проделки своего здравоохранения.

Но вот те, кто, рассуждая о правах и свободах, приветствуют эту бессудную ликвидацию, вызывают явную антипатию. Но это – лирика. А урок – прост. И сегодня, как и во все времена, всё решает военная сила. Прямое насилие. Именно оно является старшей мастью в подлунном мире. И нет никаких оснований полагать, что впредь будет иначе.

Популярным форматом боевых действий нынче является конфликт малой интенсивности. Это – примерно та война, которую НАТО ведёт в Афганистане. (Действия в тех краях нашей 40-й армии так определить вряд ли можно – это было межблоковое столкновение на периферийном театре военных действий…) Ну и войны постсоветской России на Кавказе – типичные конфликты малой интенсивности. Давайте попытаемся проанализировать их не с точки зрения тактики и оперативного искусства, как это делают военные, а со стороны экономики и ассоциированной с нею демографии.

Так вот, конфликты малой интенсивности есть конфликты постиндустриальных стран с находящейся на этапе доиндустриального развития, живущей в условиях почти натурального хозяйства периферией. Войны императорской России на Кавказе, борьба Красной Армии с басмачами такими не были – бойцов обеим сторонам поставляла "деревня", натуральная экономика. Но у централизованных государств было преимущество в дисциплине, в образованности офицеров…

А теперь – всё по-другому. Население постиндустриальных стран размножается неохотно: женщина освобождена от домашнего рабства, у неё много других развлечений. А ещё – ребёнка в условиях рыночной экономики вырастить очень дорого.

Посчитаем, сколько ему нужно готового питания, в цену которого заложены как расходы на рекламу, продвигающую эти баночки во всех медиа, так и доходы глобальных пищевых корпораций, владеющих товарными марками. (Только что автор пресёк попытки вполне состоятельной дамы купить невестке по поводу свежепроизведённого внука что-либо дорогое и приятно-ненужное. После тыканья носом в ценники на баночках с детским питанием дама решила ограничиться полезным и не менее дорогим...)Сколько стоят памперсы, сколько – кроватки-игрушки… Их же не ладит дед зимней порой, так, чтобы они служили потом поколениям. Они постиндустриальны, планово-недолговечны и подвержены веяниям моды.

Потом образование. Тоже находящееся в рамках рыночной экономики – большой бизнес на регулярно обновляемых учебниках, тетрадках с персонажами коммерческой мифологии на обложках… Детская одежонка, моды на которую старательно обновляются. Мобильник, без которого ныне невозможно пойти в школу. Компьютер. Ноутбук. Летний отдых. Неплохая сумма набегает…

А потом парня из постиндустриального общества одевают в форму и, наскоро поучив чему-либо, сталкивают на горной дороге нос с носом с парнем из общества традиционного. Который рождался без всякой медицины; питался всякой всячиной; рос, голеньким бултыхаясь в придорожной пыли; с младых ногтей собирал в "зелёнке" черемшу и пас овец.

Он не осведомлён в новинках музыкальной моды, но досконально знает рельеф местности. И, несмотря на преимущество М16А2 в кучности, изношенный азиатский клон безотказного калашникова может помочь местному выиграть поединок. Несмотря на кевларовые каску с бронежилетом у поединщика из более цивилизованных мест.

А ещё – тактика. Вечные приёмы засад. То, с чем сталкивался ещё А.Ф. Македонский. Остановить колонну и расстреливать её с командных высот. Прячась от ответного огня на обратных скатах. Тут единственная надежда - на воздушную поддержку. На А-10 или Апачи, на Су-25 или Ми-24, которые зальют напалмом зелёнку, засыпят её РСами, прочешут огнём тридцатимиллиметровых пушек. Но тут всегда возникает проблема согласования действий наземных и воздушных сил. Выплывают ограничения времени патрулирования в воздухе. Времени, необходимого на взлёт и подлёт. Необходимость подавить басмаческую ПВО – от пулемётов ДШК до стингеров. Необходимость выделения наряда сил для спасения тех пилотов, чьи машины не вернутся на аэродром…

Сегодня в игру вступает то, что единственное позволяет решать проблему, – технология. Военное ведомство янки давно приступило к реализации программы Non Line of Sight (NLOS) – "Вне линии зрения", разнообразных средств войны, позволяющих поражать непосредственно невидимого противника. И вот сейчас появилась такая система оружия самого низового уровня.

Появилась она в результате реализации проекта "Анубис". Анубис - это египетский бог смерти. Проект финансируется ВВС США с 2008 года. Задачей его было разработать боевые микробеспилотники. Деньги выделялись отнюдь не заоблачные – этап R&D обошёлся в 1,75 млн долларов.

Ну а сейчас появилась вполне пригодная для боевых действий система оружия. Это – "выкидуха", нож с кнопкой и пружиной, непременный атрибут бойкого комсомольца начала семидесятых, сделанный в школьной мастерской из рессоры, облачённый в малопригодный для использования скользкий цветной плексиглас. За океаном он зовется Switchblade. И именно так назван миниатюрный дрон. Разработала его фирма AeroVironment, ранее произведшая беспилотники Puma, Wasp, RQ-11 Raven и Global Observer.

Этот летучий робот действительно невелик. Длина – 0,6 метра. Вес – всего три фунта, чуть больше 1,3 кг. Ещё на столько же тянут консоль управления и аппаратура связи. Живет Switchblade со сложенными крыльями в трубе, напоминающей одноразовый гранатомёт/огнемёт. Подготовка к старту занимает 30 секунд. Вышибается дрон из трубы пороховым зарядом. Ещё 20 секунд нужно машинке для подъёма на высоту 90 метров. Далее его влечёт электрический моторчик, запасов тока полимерного аккумулятора хватает на полчаса полёта. Предельная высота – 3000, а то и 4500 метров, но рабочая рекомендована в 150 метров.

Итак, попавшие в засаду солдаты получают возможность осмотреть с высоты окрестности. Укрытие на обратных скатах басмачу не поможет – робот может спикировать с высоты, а заряда, который он несёт, хватает для гарантированного уничтожения целей в радиусе промаха, что-то около метра. Так что у ребят из цивилизованных стран, привыкших к компьютерным играм, появляются дополнительные шансы выйти из противоборства живыми. Кроме того, дрон умеет сам распознавать человека с крейсерской высоты полёта и пикировать на него с нужной точностью.

Цену дрона привести не удастся. Пока известно, что за партию дронов Пентагон отвалил производителю 4,9 млн долларов. Сколько машин в партии и соответственно сколько стоит штука, неизвестно. Цену акций AeroVironment на момент написания статьи Bloomberg указывает в районе 32 баксов за бумагу, что ниже рекордных сорока монет, достигнутых в феврале 2009, в момент поставки более крупных дронов. Но понятно, что он - плоть от плоти современных ИТ. Камеры высокого разрешения – родня смартфонам, видеодомофонам и регистраторам. Процессоры, линии беспроводной связи, софт распознавания…

Ничего сверхъестественного: всё пришло в армию из гражданских АйТи, а не наоборот. Тактика использования – это уже дело военных. Истратить аппарат в качестве магической пули. Или перед этим дать ему покрутиться в небесах в роли арткорректировщика. Взрывчатки-то в дроне меньше, чем в отечественной 82-мм мине, – та несёт 400 граммов тола, да ещё поражающие свойства корпуса мины, дающего от 200 до 1000 осколков. И миномет дёшев. В уазик влезает два отечественных "Подноса", шесть дюжин мин и четверо миномётчиков. И мин на складах – навалом.

Так что, может, отечественному Минобороны тоже стоит озаботиться экономией солдатских жизней за счёт расхода техники? Технологические возможности-то есть…