Автор: Сергей Леонов

Учитывая, что на выставочные экспонаты набросились мои коллеги, сам я приберег кое-что интересное для фильма. Здесь же — несколько заметок общего плана, сделанных в течение выставочной недели в самых разных местах на самой выставке и вокруг нее.

О том, что в Ганновере много русских, можно уже и не говорить. Их не просто много, их очень много. В этом году я услышал русскую речь из уст младших школьников. Это подросло новое поколение, родившееся уже здесь, в Германии. Поколение с немецким гражданством, но родным русским языком. Чтобы захватывать немецкие города, не нужны танки. Когда наши эмигранты приезжали сюда, им говорили: «Если хотите жить здесь, вам придется выучить немецкий». Они не поверили и, следуя завету Владимира Ульянова, пошли другим путем. Зачем объясняться с продавцом в магазине по-немецки? Можно просто открыть русский магазин. И русский ресторан. И турбюро. И все, что угодно. И плюнуть на немецкий язык. Теперь они сами говорят местному населению: «Если хотите продолжать жить здесь, вам придется выучить русский. Языки малых народов исчезают, а немцы, нравится вам или нет, именно малый народ». В этих словах, конечно, есть доля шутки, но с каждым годом она становится все меньше.

Щедрость по отношению к гостям Ганновера как-то улетучивается, причем плавно и незаметно. Раньше бэджик посетителя одновременно служил проездным билетом на всем местном транспорте и давал право на скидку при проезде по железной дороге. Скидку отменили еще в прошлом году. С некоторого момента (какого именно — я не заметил) слова о бесплатном проезде по городу исчезли с прессовского бэджика. Тем не менее брать билеты никто и не думает. Двусмысленность ситуации, однако, разрешена аккуратно и безобидно — в выставочную неделю в городском транспорте нет ни одного контролера (чему местное население весьма радо и не забывает этим пользоваться). И не поймешь — то ли бэджики еще действуют как проездные, то ли неуловимого Джо никто не ловит.

В о время поездки на поезде делать нечего — курить с этого года запретили даже в вагоне-ресторане, приходится попивать пиво да смотреть в окно. Но кое-что интересное попадается даже при таком способе изучения местности. По периметру каких-то придорожных прудов, а иногда и в чистом поле видны строения типа «хибара» — очень похоже на наш «самозахват» с использованием всех возможных подручных материалов. От российских эти домики-землянки отличаются лишь спутниковыми тарелками. А электричество дает солнечная батарея площадью в квадратный метр. Впрочем, вопросом получения дешевой энергии немцы озабочены и в более серьезном масштабе. Ветряки строят давно, но вот на подъезде к Франкфурту обнаружился целый квартал трех-четырехэтажек, чьи крыши устланы солнечными батареями. Если не присматриваться, то и не поймешь, что это не черепица. Впрочем, батареи стоят на крышах вторым слоем, поверх обычной черепицы.

Специалистов технического плана на стендах зарубежных компаний остается все меньше. Любой стендист знает, сколько стоит то, что он представляет. И знает, сколько оно стоит оптом. И знает, какие скидки с какого количества можно сделать. Не знает он лишь то, что именно продает. Разговора с конечным потребителем не получается. Как на Митинском (Тушинском) рынке в первые годы его существования — на вопрос о цене отвечали вопросом «Сколько?» И тут же теряли интерес, если покупатель хотел одну штуку. B2B в действии — продажа оптом другому бизнесмену, который продаст третьему, и так далее. Где здесь конечный потребитель, никто не знает. Он изредка пробегает мимо, заинтересованный собственно продуктом, но бизнесу не до него. Яркий пример — TRENDnet. Я вживую увидел те KVM-переключатели, о которых недавно писал в «Железном потоке», стал рассматривать и обнаружил несоответствие: входы под клавиатуру/мышь на корпусе есть, а выходов — нет… Осматривал даже снизу — ну нет выходов… Может, драйвер передает информацию через DDC по кабелю монитора? Вообще-то не должен… Пришлось обратиться за помощью. Первый представитель компании сказал, что вопрос подключения находится в ведении отдельного технического специалиста. Приведенный специалист порекомендовал мне обратиться к документации. Я взамен порекомендовал ему меня этой документацией снабдить. Вместо документации мне привели третьего специалиста, который начал объяснять, что кабель USB нельзя подключить к PS/2… На этом месте я плюнул и повернулся, чтобы уйти, но первый специалист уже успел рассказать о сверхсложном вопросе всему персоналу стенда. Из-за угла на помощь вынырнул четвертый специалист — пожилой немец, который на всякий случай переспросил, что именно меня интересует, и тут же сказал: «Да эти разъемы просто находятся на кабеле. На корпусе места не хватило». После чего персонал стенда стал оживленно обсуждать сию новость и пытать своего коллегу, как такое может быть — разъемы на кабеле…

Беспроводных сетей в Германии, как и в Америке, огромное количество — в наугад взятых точках я находил в пределах видимости ноутбучного адаптера от пяти до шестнадцати штук. Сети в подавляющем большинстве домашние, что видно по их названиям (как не стесняются немцы писать фамилии возле дверного звонка, так не стесняются они и своей беспроводной сети дать эту фамилию в качестве SSID, что-то типа «Fritz_Home»). Общедоступные хотспоты мне, увы, не встретились ни разу; впрочем, специально я их и не искал. В отличие от Америки, все частные сети закрытые, причем на хорошем уровне — преимущественно WPA/WPA2. Видимо, сказывается не столь широкое распространение безлимитных домашних подключений и более педантичный подход немцев к настройкам оборудования. Тем не менее номера каналов в основном установлены по умолчанию, и две трети города сидит на 6-м или 11-м. Сети, где установщик не озаботился уникальным SSID и оставил умолчальное «default» или «wireless», тоже встречаются, хотя это не носит такого повального характера, как, например, в Москве.

На территории российской экспозиции обнаружился микроавтобус, а на нем такие родные надписи «ДПС» и «Милиция». Сначала подумалось — взяли машину в прокате да обклеили. Тем более что и микроавтобус — «Мерседес». Потом посмотрел на ободранные колесные диски и понял — нет, в прокате в Германии такого не дадут, экспонат подлинный. Оказалось, «ТетраРус» действительно пригнал машину из Москвы. С синими номерами и под завязку набитую радиопередающими устройствами (передвижная базовая станция стандарта «Тетра»). Как пустили через границу? А легко! Как разрешили работу станции в эфире, при том что используемые частоты и мощность не из области безлицензионных? А никого это и не интересовало. Уже в Германии микроавтобус остановила полиция. Посмотрели на номера и надписи и потребовали следовать за ними в участок. В участке же достали фотоаппарат, созвали сотрудников и стали фотографироваться у машины «русской полиции» на память. После чего отпустили, подарив в качестве компенсации за потерянное время полицейскую фуражку. Наши, разумеется, положили ее на видное место под стекло — оказалось, действует этот метод не только в России, и при въезде на выставочную территорию «русскую полицию» пропустили даже не проверяя документов.

Ох, как не хотят немцы возвращать уезжающим за границу налог с продаж на купленные в стране товары… В прошлом году я уже пытался «содрать» с них в аэропорту некую весомую сумму (а НСП здесь 19%). Не получилось — они нашли десяток придирок, проверять обоснованность которых за полчаса до посадки в самолет не будешь. На сей раз по мне уже было видно, что я опытный «возвращатель налогов», хотя попытки сбить меня с толку тоже предпринимались. Пришлось сделать морду кирпичом и пару раз повторить фразу типа «Делайте, что вам положено, а дальше я уж как-нибудь сам разберусь». Таможенник закрывал дверь и делал вид, что у него обеденный перерыв и что он не понимает по-английски, но я был спокоен, как дохлый лев. В итоге налог вернули, хоть и не полностью. Ничего, в следующий раз я учту все тонкости, благо немецкой бюрократии далеко до той, опыт борьбы с которой имеется у наших соотечественников.

От хваленой немецкой пунктуальности, похоже, скоро и следа не останется. Может ли InterCity Express (это поезд такой, самый быстрый и самый дорогой) опоздать? Легко. На 25 минут. В аэропорт Франкфурта. С равнодушным замечанием по поездной трансляции, что по расписанию мы должны прибыть во столько-то, а прибываем во столько-то. Без всяких извинений, будто так и надо. И в этом году я впервые не успел перебежать с платформы на платформу при пересадке, несмотря на распечатанный план с указанными платформами и декларируемой гарантией стыковки поездов — времени хватило лишь на то, чтобы увидеть хвост уходящего состава.

«Лаборатория Касперского» каждый год что-то отмечает. Например, десятилетие. Не важно чего. В прошлом году — присутствия на «Цебите». В этом — десятилетие самой компании. Отмечание происходит прямо на стенде после закрытия экспозиции. Разумеется, с раздачей пива всем желающим. В прошлом году вышла промашка — пива хватило лишь на час, после чего пришлось пустить в ход сувенирные 50-граммовые бутылочки с водкой и логотипом компании. Проблема была в том, что не учли количество «мимо проходивших» немцев, которые совсем не прочь выпить на халяву, не особо интересуясь тем, кто и что отмечает. В этом году пива хватило аж на пять часов, даже с учетом «мимо проходящих», зато у всех вдруг закончились сигареты (каюсь, сам ограбил Евгения Касперского, не постеснявшись стащить две последние «мальборины» из его пачки, пока хозяина отвлекали желающие сфотографироваться с живой легендой). Теоретически сигареты можно купить и вечером, в автоматах, но немцы придумали способ, позволяющий определить, исполнился ли покупателю 21 год, — в автомат надо вставить какую-то чиповую карточку, коей у приезжих, разумеется, нет. Ну и еще одна зарисовка по теме, раз уж речь зашла о вредных привычках. На дверях обычной городской школы Ганновера висит крупный знак «Не курить». Ученики и не курят внутри, зато вовсю дымят на переменах в школьном дворике. Учителя их, как ни странно, не гоняют, а мирно дымят рядом.