Автор: Сергей Голубицкий

Зарисовка «ИТ-моралите» пойдет сегодня рука об руку с наблюдениями за радикальными изменениями в жизни подлинного Отечества (того самого, что начинается за 101-м километром от московской кольцевой дороги), тем более что читатель наверняка догадался: в жизни старого голубятника состоялась ритуальная смена географических декораций.

Начнем с "ИТ-моралите". Задумалось мне взять в летний анабасис новую камеру – Canon HV20, которую с января выстрадывал в мучительных тестах и сравнениях четырех революционных HD-моделей 2007 года: Canon HV20, Sony HDR-HC7, Panasonic HDC-SD1, JVC GZ-HD7. Чисто теоретически, на уровне ТТХ (без того, чтоб пощупать), гонку выигрывала камера JVC, грозившая сразить конкурентов наповал невероятным полноразмерным Full HD и профессиональным объективом Fujinon, однако на поверку явилась едва ли не самым большим разочарованием: искаженная цветопередача, избыточная мягкость изображения, недостаточная резкость, непристойные шумы при слабом свете. Напротив, кэноновская камера вопреки дешевой пластиковой внешности продемонстрировала феноменальное качество изображения, которое, судя по всему, возникало благодаря уникальной для просьюмерской техники cinema mode – возможности снимать в прогрессивной, а не чересстрочной разверстке.

Короче говоря, задумал я перед поездкой разжиться новой видеокамерой. Здесь-то и начинается «ИТ-моралите» – идем на price ru и зрим непристойность [1].

Первая позиция, как водится, ложь и обман (при том, что даже цена в 1497 долларов смотрится несуразной), зато остальные – хрестоматийная иллюстрация запредельной провинциальности нашего IT-рынка. Просить 1800 долларов за камеру, которая повсеместно и уже больше месяца продается в Европе (от Португалии до Румынии) за 900—970 евро, – гомерическое хамство!

Сию историю, однако, я привел отнюдь не для того, чтобы в тысячу первый раз продемонстрировать варварское поведение наших торговцев в ситуации, когда официальных поставок товара в страну не производится, а для акцентирования внимания читателей именно на этом – последнем – факте: эксклюзивном отсутствии поставок новинки Canon в РФ. Повторюсь: Canon HV20 давно продается ВЕЗДЕ в Европе. В США камера появилась на прилавках вообще в апреле. Полагаю (хоть и не проверял), в Японии, Китае и Австралии новинка объявилась и того раньше (по сложившейся традиции). Лишь в Россию-матушку ничего не спешат везти.

Аль рынок не приглянулся? Чушь собачья: в условиях инвестиционного бума Россия представляет сегодня едва ли не самый перспективный рынок в мире (как бы мучительно это ни звучало для пятой колонны). Полагаю, Курильские острова здесь тоже ни при чем. Так что если у «Кэнона» в Румынии продается лучше, чем в России, то дело не в рынке, а в способностях местного представительства компании.

К сожалению, я не изведал счастья прямого общения с Canon Russia, посему вынужден довольствоваться слухами да наветами. Например, такими (из обсуждения на форуме Яндекс.Маркет поставок камеры Canon HV20): "Два дня звоню в российское представительство Canon с вопросом, почем и когда выйдет, где милая девочка Вера перебрала уже все имеющиеся у нее на вооружении дежурные фразы: "К сожалению, на данный момент все специалисты заняты, попробуйте перезвонить позднее", "возможно, наш специалист отошел", "возможно, наш специалист ушел на обед" и т. д.".

Ну да не бывали мы в печали – пора выдвигаться в путь! Тем более что пишу я эту "Голубятню", развалившись в саду, расположенном в каких-нибудь 90 километрах от границы с замечательной страной Румынией, входящей с января в ЕЭС. И в Румынии Canon HV20 стоит 930 евро – там и закажу, благо друзей (еще с университетской скамьи) – половина Бухареста.

Итак, что нового появилось на традиционном шляхе южного анабасиса? О частностях типа еще более ухудшившегося за минувший год состояния дорог в Калужской и Брянской областях, разорванной в клочья шине Pirelli Scorpion, полуторачасовой смене резины на сорокаградусной жаре, в поле, посреди полного небытия, и последующей многосоткилометровой езды без запаски в поисках хотя бы намека на автосервис мы говорить не будем. А будем говорить по существу – о границе.

Границы (на сей раз проходил их две: российско-украинскую и украинско-молдавскую) претерпели радикальное изменение – разумеется, в худшую сторону. Десятиминутные переходы с песнями и прибаутками, без малейшего досмотра и формальных придирок, коими наслаждался все предыдущие годы, канули в Лету. Сегодня границы – полноценные передовые эшелоны затяжных военно-оборонительных действий. Не подумайте только, что речь идет о противостоянии бывших республик СССР, – боже упаси! Военно-оборонительные действия ведутся между государствами и их гражданами и проходят под патриотическим лозунгом "Вымогай копейку любыми правдами и неправдами!".

Длиннющая кишка автомашин жарится под солнцем в ожидании хоть малейшего движения. Движения нет никакого. На КПП в Троеполье мы прибыли в два часа дня, на украинский участок границы перешли в девять вечера. Завсегдатаи говорят, что еще повезло – через недельку-другую очереди растянутся на двое-трое суток. Что же такого изменилось в регламенте перехода границы? Месяц назад россиянское воровское сословье ввело новое правило: впредь таможенную декларацию заполнять надлежит всем! Неважно, что ни один вменяемый контрабандист никогда в жизни не додумается перевозить иконы-наркоту-фугасы легковым транспортом, главное – писанины прибавилось в разы! Пишут полуграмотные соотечественники, разрывая копию за копией перепачканные и испорченные декларации, часами клацают неумелыми сардельками пальцев по клавиатуре таможенники (самое время подсунуть им Шахиджаняна!). Это раньше таможня давала "добро", теперь она выдает макулатуру!

Для чего усложняются правила? Наивный вопрос! Последние сто метров автомобильного хвоста окучивают пузатые возрастные жучки с деловыми предложениями: "Не желаете без очереди?" Я лично не пожелал, зато, пока стоял в очереди, наблюдал добрую дюжину сограждан, разменявших "одну штуку рублей на ускоренное продвижение". Выглядит это так: "блатная машина" на скорости объезжает кишку ожидания и останавливается под самым шлагбаумом – чуток в сторонке. Раз в 15–20 минут очередная партия машин запускается в зону досмотра. К шлагбауму подходит таможенник, пропускает для вида две-три машины из общей очереди, затем примешивает до кучи "блатного".

Винить кого бы то ни было язык не поворачивается (рука не поднимается): служивые люди изыскивают хоть какую-то возможность прокормить семью, а озверевшие от многочасового перегона путешественники готовы отслюнявить любую посильную мзду, лишь бы избавить от мучений томящееся в авто семейство. Омерзение вызывает одно лишь государство, изыскавшее применение для триллионов так называемого "стабилизационного фонда" в казначейских билетах США, а не в обеспечении достойной жизни своих несчастных граждан.

Нововведения украинской таможни носят не законодательный, а концептуально-психологический характер: тонко чувствуя озверение москалей после рабочей смены, проведенной в очереди на родном КПП, и их готовность пойти на все, лишь бы не проходить чистилище по второму разу, благодушно-незалежные хлопчики делают скромное предложение: "Нужно это… того… ну если, конечно, вы не хотите, чтобы мы сейчас вашу машину досматривали с полным пристрастием". Перспектива разбора транспортного средства по винтику от бардачка до бензобака не идет ни в какое сравнение с более чем божеским пожертвованием – 20 гривен (сравните с наглой великоросской рублевой штукой!).

Отдав еще 20 гривен за справку на провоз собаки, я радостно погрузился в Незалежный край, согревающий сердце своей мягкостью и домашним уютом [2].

Молдавская таможня, оставившая в прошлом году великое множество негативных эмоций, на сей раз сразила наповал расслабленностью и добродушием, кои поначалу я расценил как награду за мое акцентированное желание общаться исключительно на румынском языке. Сравнив, однако, оказанный мне прием с отношением к пересеченцам границы, не ведающим прелестей романского наречия, понял: дело – в радикальном смирении национальной гордыни, вызванном, надо полагать, дальнейшим ухудшением экономического положения в Молдове.

Как бы то ни было, 9 лей (=20 рублей) сбора "за дезинфекцию автотранспорта" и легко отбитая попытка выцыганить еще 9 лей "местных налогов" довершили картину мытарств, порожденную распадом некогда единого государства. Через полтора часа я уже уедался черешней на фазенде у подножия покрытых многовековым лесом Кодр.

Под занавес «Голубятни» – заключительная часть рассказа о тестировании домашнего RAID-сервера Promise SmartStor NS4300N. О продуманном и предельно эргономичном web-интерфейсе управления, о гибких и разнообразных опциях планирования и автоматизации резервного копирования данных и жестких дисков, об удобстве сетевых настроек, позволяющих в считанные секунды интегрировать NS4300N в домашнюю сеть, вы прочтете в гораздо более компетентном виде на сайте поставщика гаджета http://artivision ru. Со своей стороны ограничусь единственным аспектом NS4300N, который, признаюсь, интересовал меня больше всего: скоростью обмена информации.

Читатель помнит о микроинсульте, постигшем меня в результате тестирования сетевого файл-сервера (NAS) D-Link DNS-300: 800 килобайт в секунду – это, простите, даже не свинство, а откровенный IT-шлак. Cпешу успокоить тех, кто навострил лыжи в сторону Promise SmartStor NS4300N: принципиально аналогичная ОС-начинка (Embedded Linux) претерпела за истекшие три года, полагаю, не один десяток апгрейдов, посему и результат налицо.

Четыре с половиной мега, порой доходящие до пяти с половиной, обеспечивают вполне комфортную работу, особенно с учетом специфики RAID-сервера, существенно отличной от простого файл-сервера. В последнем случае пользователю постоянно приходится ручками копировать туда-сюда объемные файлы – например, iso-образы компьютерных программ или «авишки» с фильмами. RAID-сервер предназначен для иных целей: ускорения доступа к данным (за счет распределения по различным дискам) и их защиты от потери. Для обеих задач быстродействия гаджета хватает за глаза.