Автор: Юрий Романов

Грядущий дефицит нефти и газа обычно ассоциируется с нехваткой электроэнергии или тепла: «веерные отключения» электричества, холодные батареи центрального отопления, кошмарные очереди за вздорожавшим бензином… Это энергетический кризис. К нему готовятся давно: разработчики ветрогенераторов, гелиостанций, электро— и тепловых станций, использующих тепло земных недр, конструкторы атомных станций и исследователи, пытающиеся «приручить» термоядерные реакции. И уже сегодня можно сказать, что найденных и освоенных технологий получения электроэнергии и тепла, в общем, достаточно, чтобы выжить. Это, как говорится, — приятная новость.

Новость неприятная заключается в том, что энергетический кризис — не единственный и не самый тревожный из возможных следствий истощения нефтяных пластов. Вместе с ним грядёт кризис сырьевой. Не стоит забывать, что подавляющее число продуктов химической индустрии: авиационные и ракетные топлива, корабельный мазут, всевозможные резины, пластмассы, гидроизолирующие и антикоррозионные материалы, масла и смазки для машиностроения, лаки и краски, синтетические волокна, смолы и очень-очень много другого вырабатывается из природных углеводородов. Не будет хватать сырья — не будет продукции. А его не просто будет не хватать, оно закончится. Транспорту, в том виде, в каком он существует сегодня, точно уж крышка.

А ведь ещё существует реальная опасность цепной реакции политических кризисов, вызванных экономическими трудностями в странах, лишившихся поступлений от экспорта энергоносителей либо не имеющих средств для их закупки по возросшим ценам…

И, конечно же, не стоит забывать, что доступ к новым технологиям выработки электроэнергии, например термоядерной, окажется привилегией небольшого числа стран, позволивших себе «роскошь» потратить на коллективные исследования в этой области немалые деньги уже сегодня. Завтра в эту «компанию» войти будет очень трудно, если вообще возможно. Отсюда — кризис зависимости от поставщиков электроэнергии во многих, если не в большинстве стран мира…

А времени для преодоления обоих кризисов — с учётом того, что к моменту, когда мы придумаем, как выйти из создавшегося положения, хорошо бы сохранить в недрах хотя бы половину оставшихся запасов углеводородов, максимально воздерживаясь от их сжигания, — времени у нас совсем мало. Лет семьдесят. Ну, может быть, сто. Отрадно, что этими сценариями пока всерьёз не заинтересовались в Голливуде. Появись на экранах два-три фильма с подобной интерпретацией «конца света» — и, пожалуй, никто больше не усомнится, что наше будущее прекрасно и безоблачно. Ведь разве в жизни бывает как в кино?..