Танюша поняла, что напоследок остался самый жесткий кусок. Который надо было прожевать. Или надкусить. Или хотя бы решиться куснуть.

Это был Ленин.

Надо было завершать тем, с чего Бертольц начала свое творчество — с Ленина. С ее юношеских стихов о первом советском человеке. Надо даже было не понять его, а определить свое мнение к нему. Ленину. Краеугольному камню советского мира, как спошлил бы Тарантино.

Для Танюши Ленин был муляжом из специально построенного для этого срама Мавзолея. Там лежал он. В темной нише. В старомодном, специально сшитом костюме. Лежал как основатель, как венец и как конец советской власти.

Сейчас в информационном веке посмотреть на труп Ленина в Интернете было быстрее и проще, чем идти на двадцать раз охраняемую Площадь.

Ни дед, ни папа ничего никогда не говорили о Ленине. Танюша еще в десятом классе изучила библиографию дедушки и не нашла в ней даже статьей об Ильиче. Всех книг деда она не читала, но была уверена, что в них нет ничего про основателя пролетарского государства.

Ленин пролетел через жизнь их семьи, счастливо не задев никого. А будь ее семья из другого теста, то Танюша никогда бы не поняла, что столкнулась с советской властью. Миновали бы ее воспоминания о блокаде Ленинграда, голоде, холоде, расстрелах и пытках. Как была она, так и осталась бы счастливой и наивной молодой козочкой из прораставшего поколения поздних девяностых.

И хотя, во многой мудрости много печали, как-то скучно жить без этой печали.

Наверное, скучно будет жить и без Ильича. Когда его, наконец, закопают. А в Мавзолее загорится яркий свет и откроется музей большевизма. Однако, пока на это надежды не было. Не верилось, что наша власть возьмет да и закопает Ленина. Как положено, с музыкой и речами. Торжественно. А не как Сталина. Которого зарыли ночью двумя десятками солдат, а командовал ими вечно покорный партии маршал Конев.

Нет, эти — нынешние все оставят «будущим поколениям». Долги, кредиты, разруху. И труп Ильича. Он какой-то фетиш. Это та самая девочка Андрея Платонова на могиле, которой построен новый мир. Мир без аннексий и контрибуций. «А вот с аннексией ты поосторожнее», — улыбнулась своим мыслям Танюша.