— Я люблю тебя, Вера, — сказал Пейл. Его лицо в свете костра казалось красным.

— Все, что я делал, я делал во имя любви, — сказал Пейл.

Костер трещал, хороший ужин и тепло делали вечер романтичным и умиротворенным. Пейл и Вера уже несколько дней шли по лесу, уходя все дальше — от Приюта, от войны, от мира. Пейл показал, что он отлично умеет выживать в естественных условиях. Белый человек оказался не только отличным любовником, но и прекрасным охотником и просто изумительным поваром. Днем Пейл ходил на охоту. В первый день он принес кролика, во второй — какую-то удивительную черную птицу с длинным желтым клювом, а на третий он притащил целого оленя. Как ему это удавалось без какого-либо серьезного оружия, Вера не знала. У них с собой был только острый нож. Пейл отшучивался, что животные любят его и сами идут к нему в руки. Вера не одобряла убийство животных, но свою жизнь ценила выше и не прочь была вкусно перекусить. А Пейл умудрялся готовить очень вкусно: он собирал какие-то травы, от которых мясо приобретало просто потрясающий вкус. Стояла хорошая погода, Пейл часто говорил, как любит ее, так что Вера почти не думала о пережитом ужасе и наслаждалась затянувшейся прогулкой.

Грустно было прощаться с мамой. На нее, как и на весь городок, накатила депрессия. Люди начали говорить о том, чтобы оставить Приют, но никто — всерьез. Из всех только Пейл собирался осуществить задуманное. Он старался никому не попадаться на глаза, и не зря: люди обвинили его в случившемся. На следующий после свадьбы вечер его дом кто-то поджег.

Той ночью — через день после трагедии — Пейл постучал в окошко Веры. Девушка перепугалась. Первой ее мыслью было поднять маму, закричать, чтобы сбежались соседи. Но она посмотрела на это лицо за стелом и вдруг поняла, как же она его любит. Эта любовь была сильнее любых доводов рассудка. Если он собирается ее убить, пусть делает это: она умрет счастливой. Знаками она попросила его не шуметь, наспех накинула одежду и вышла из дома.

— Пойдем со мной, — попросил Пейл. — Я весь день ничего не ел. Приготовлю нам ужин, заодно поговорим.

Они шли долго и зашли в лес уже достаточно далеко. Вера терзалась сомнениями: можно ли доверять Пейлу? Ночной лес пугал, но с Пейлом она почему-то чувствовала себя в безопасности.

Наконец Пейл вывел ее к своему временному пристанищу. На небольшой полянке был сложен костер. На ветках висела одежда. Видимо, Пейл выстирал ее накануне.

Пейл снял рубашку с ветки, положил ее на траву и жестом предложил Вере сесть. Она послушалась.

— Пойду наберу воды, здесь ручеек в двух шагах, — сказал Пейл, показывая Вере котелок. — Ничего не бойся. Здесь безопасно. Я скоро вернусь.

И он действительно скоро вернулся. Чиркнул спичкой, зажег костерок, тот весело затрещал. С помощью рогатин Пейл повесил котелок над костром, порылся в сумке, бросил в воду куски мяса и травы.

— Пейл, объясни мне все, — сказала Вера. — Ты обещал.

Пейл внимательно посмотрел на нее.

— Ты уверена? Может, не будем об этом?

— Нет, я хочу знать правду.

Пейл усмехнулся, сел поудобнее и начал ложкой перемешивать содержимое котелка.

— Правда в том… — начал Пейл. — Знаешь, я ведь с ней даже не спал, — и он тряхнул волосами и рассмеялся. — Со Снежаной. Я и пальцем к ней не притронулся. Она была просто чокнутая. Сумасшедшая. Дьяволица, мать ее. — Пейл на несколько мгновений задумался. — Я пришел в Приют. Я начал устраивать свою новую жизнь. Однажды она просто заявилась ко мне. На ней был какой-то халат или что-то вроде того. Она сбросила его — а под ним ничего. Я посмотрел ей в глаза и сразу понял, что она не в себе. Я тогда вежливо попросил ее уйти, но она зашипела на меня. Сказала, что убьет меня. Сказала, что натравит на меня своих псов. Каких псов? А потом я понял, что она спала с кем попало. И в обмен на это — в обмен на свое тело — заставляла людей делать ужасные вещи. У нее там детская травма или еще что. Она ненавидела всех и мечтала отомстить всему миру за то, что с ней сделал отец. Но это не оправдание. Она преследовала меня, и я подумывал бросить все и уйти из Приюта. Но жалко было дом, я столько сил на него потратил. — Пейл печально улыбнулся. — Знаешь, говорят, во время старых войн целые народы гибли, потому что не хотели уходить из своих домов. Из-за того, что нас часто видели вместе, люди начали говорить, что мы встречаемся. Я уже собрал вещи, чтобы сбежать, и вдруг встретил тебя. — Пейл тепло посмотрел на Веру. — Это было как… солнечный удар, что ли? Бах! Любовь с первого взгляда. Я не смог скрыть от Снежаны своих чувств к тебе. Это, наверное, моя самая страшная ошибка за целую жизнь. Она начала угрожать, что убьет тебя. Я думал, это все слова, пока они не убили Лилю.

Вера слушала рассказ Пейла в смешанных чувствах: он говорил ей приятные вещи, но Снежана… Неужели она и вправду была такой? Она не любила Снежану из-за ее претензий на Пейла, но признавала ее красивой, сдержанной и умной. Она и представить себе не могла ее в образе исчадия ада. К тому же, как выяснилось, она была ее родной сестрой.

— Лиля флиртовала со всеми. И со мной в том числе. Она собирала мужчин, как трофеи. А я казался ей экзотикой. Так что когда мы встречались, она делала недвусмысленные намеки. Однажды она подсела к нам со Снежаной в баре и начала нести всякую чушь. Снежану это взбесило. И через несколько дней девочку нашли мертвой. Снежана сказала, что ее убил мясник, ее дружок. И что они сделают с тобой то же самое, если я надумаю порвать с ней. Черт! — воскликнул Пейл. — Но там нечего рвать. Мы же с ней даже не трахались. Я не пойму, ей что, нравилось выходить со мной в свет? Сука, лучше бы завела себе собаку.

Пейл яростно перемешал содержимое котелка. Вода расплескалась.

— Я сказал ей, что придушу мясника голыми руками. А она мне: «Попробуй. И тогда мои псы точно доберутся до твоей шлюхи». Так и сказала. Надо же, а? Я готов был выть от беспомощности. Я не мог уйти, не мог быть с тобой, я все время жил в страхе. А после Лили Снежана окончательно слетела с катушек. Она попробовала вкус крови, и ей понравилось. В ее больной голове соединилось несколько разрушительных идей. Она поняла, что убийства в Приюте можно совершать безнаказанно. Она знала, что мужики слабы на передок и ради перепихона на стороне готовы делать ужасные вещи. Она как огромная паучиха, которая сидит в центре паутины. А я был мухой, застрявшей в этой паутине.

Пейл покачал головой, отгоняя плохие воспоминания.

— В этом многие участвовали, очень многие. — Пейл поднял глаза на Веру. — Василь тоже был частью этого. Анатоль, кажется, догадывался обо всем, но он любил Снежану как отец и, наверное, не хотел верить в плохое.

Слова Пейла плетью ударили по самолюбию Веры. Василь! Ах ты засранец! Пока она не видела, значит, он бегал к Снежане. Ну и сестренка у нее была. Хороша! Вера, конечно, тоже не хранила верность Василю, но себе всегда делаешь поблажки, которые не готов сделать другим.

— А потом Снежана начала говорить про мужика, который по кирпичику попытался растащить Колизей. Он убил на это всю жизнь, но у него так ничего и не вышло. А у нее были люди, ее верные псы, ее рабы. И Приют стал ее Колизеем. Весь город у нее в голове слился с образом отца.

Пейл покрутил покалеченной рукой у виска.

— Но я не выдержал, и мы с тобой снова начали встречаться. Когда Снежана узнала об этом, я впал в отчаянье. Я умолял ее пощадить тебя, унижался, ползал на коленях. Она придумала мне наказание: этот больной ублюдок, Иммануил, перетащил ко мне в погреб парочку трупов — он хранил их, чтобы есть, представляешь? Мол, если что, они все расскажут и свалят все убийства на меня. Напугали! Все и так думали, что это я. — Пейл горько усмехнулся. — Чтобы отвлечь их внимание от тебя, я даже сам решился на ужасный поступок: я решил пожертвовать кем-то, чтобы отвести от тебя мысли Снежаны. И тогда я поцеловал Ирину.

Детали головоломки постепенно вставали на место, и общая картина совершенно не нравилась Вере. Это как войти в темную комнату, которую знаешь как свои пять пальцев, чтобы забрать забытую вещь, и потом узнать, что пока ты была внутри, там скрывалось ужасное чудовище, разорвавшее бы тебя в клочья, если бы ты включила свет. Все это время ее жизнь была в опасности, а она даже не подозревала об этом.

— Потом, видимо, что-то в голове Снежаны окончательно перегорело, — продолжил Пейл, — и она решила покончить с собой. Уйти красиво. Устроить настоящий праздник смерти. Ей это отлично удалось. Только она не захватила нас с тобой. Снежана, — Пейл поднял голову вверх и крикнул в небо, — если ты это слышишь, вот тебе! — и он показал небесам средний палец.

Вера подошла к Пейлу, обняла его и заплакала. Ее слезы лились по многим причинам — из страха, благодарности, облегчения, но в большей степени все-таки из-за любви.

У нее не осталось сомнений. Теперь она пойдет за Пейлом куда угодно.

* * *

На третий день после катастрофы Вера и Пейл покинули Приют.

Они рассказали обо всем Вериной маме. «Бедная, бедная девочка», — вот и все, что она сказала о Снежане. Пейл и Вера позвали Анжелику с собой. Она отказалась: «Я уже не в том возрасте, чтобы менять жизнь».

Анжелика благословила дочь и ее избранника. Она хорошо держалась, прощаясь с ними, но когда Пейл и Вера растворились в сумерках, не выдержала и разрыдалась. Она осталась в Приюте совсем одна.

Поначалу все шло хорошо, но через неделю Вера начала тяготиться путешествием — ей не нравилось мыться в холодной речной воде, результат такого мытья оставляет желать лучшего, она чувствовала, что от нее начинает плохо пахнуть. Пейл уверил ее, что со дня на день они войдут в новый городок, который может стать для них новым Приютом — он видел старые карты в библиотеке.

Один раз им пришлось перейти через мост. Он шел через реку, которую Пейл почему-то называл Полосой. Именно мост пугал всех, кто хотя бы раз задумывался уйти из Приюта. Но ничего страшного не случилось: мост как мост. Только голова сильно разболелась, пока шли через него. А болтали всякое: что можно сгинуть, что если не наступать на правильные доски, окажешься в ужасном месте, что только эмиссары знают, как правильно переходить мосты. Ничего подобного: они с Пейлом отлично справились. Дурят народ, как всегда, а народу нравится!

* * *

Вечерами в свете костра Пейл что-то писал в большую тетрадь. Когда Вера полюбопытствовала, что он там пишет, он загадочно улыбнулся и сказал: «Да так, ничего». Она попросила его прочитать что-нибудь, и на это Пейл сказал с абсолютно серьезным лицом: «Никогда не бери в руки эту книгу, иначе нам придется расстаться». Потом он тепло улыбнулся и вернулся к своим записям.

* * *

Друзья, пришло время прощаться. Я знаю, бессмысленно вас уговаривать, но я все же попытаюсь. Не читайте дальше. То, что вы прочитаете дальше, разобьет вам сердце. Не на все вопросы вы хотите знать ответы. Иногда счастье — в неведении. Подумайте, станет ли вам легче, если вы узнаете, что жена изменила вам двадцать лет назад, хотя все эти годы вы прожили счастливо? Будете ли вы крепче спать, если ваша мама признается, что отец регулярно ходил налево? Испытаете ли вы удовлетворенность, получив неопровержимые доказательства, что Иисус не совершал чудес и просто умер на кресте, а его тело украли последователи? Кто станет счастливее, если узнает, что впереди его ждет никчемная жизнь, полная неудач и разочарований? Не читайте дальше, расстанемся добрыми друзьями. Принцесса спасена, злодеи наказаны, и можно написать, что они «жили долго и счастливо». Вы не дочитали так много книг — пусть эта станет одной из них. Все равно вы о ней скоро забудете, как забываете все на свете. Правда — самая удивительная вещь во Вселенной. Она может быть смешной, грустной, ужасной, отвратительной — какой бы она ни была, у нее будет одно-единственное неотъемлемое качество. Она вас разочарует. Она разобьет вам сердце. Во рту у вас останется горькое послевкусие. Любимая книга моего друга Исы называется «Правда». Еще бы — ведь она о нем. Я читал, занятная книжонка. Ее еще иногда издают с заглавием «Образ зверя». Ладно, мое дело — предупредить. А читать историю до конца или нет — ваше дело. Спасибо, что добрались до этой страницы. Вы доказали, в первую очередь, себе, что вы умеете читать. Вы собрались. Вы отыскали знакомые буквы. Вы сложили их в слова, а слова — в предложения. Вы поняли смысл. Это дорогого стоит. Надеюсь, мы однажды увидимся. Я много где бываю. Иногда — в самых неожиданных местах. Если вы увидите высокого бледного незнакомца, не проходите мимо. Это могу быть я. Позовите меня к себе домой, познакомьте с женой и детьми. Разделите со мной пищу, а я взамен расскажу вам много историй. Я стану вашим лучшим другом. Вы же выше всех этих предрассудков. Или вас все-таки смущает цвет моей кожи и моих волос? Ничего не поделаешь — я это не выбирал. Я не хотел быть таким заметным. Правда, многие находят меня симпатичным. И почти все — колоритным.

P. S. Не читайте дальше, прошу. Искренне и навсегда ваш, Пейл Арсин. С надеждой на скорую встречу — в вашем городе.

* * *

Лес закончился. Впереди показались невысокие домики. Отсюда городок очень напоминал Приют, и Веру передернуло. Вдруг они сделали круг и вернулись туда же, откуда пришли?

Но это оказался не Приют. У городка было смешное название — Счастливый Конец, или просто Конец. Жители дружелюбно встретили чужаков и почти не задавали вопросы. Никого, казалось, не смутил внешний вид Пейла. Никто не обратил внимания на его травму.

Пока Пейл строил новый дом — ему помогало несколько добрых людей, — их принял в своем доме местный староста. Он совсем не походил на Григория.

Вера поверила, что здесь они смогут быть счастливы.

Пейл и его помощники построили дом за месяц. Если бы у Пейла обе руки работали одинаково, управились бы раньше. Дом был точной копией того, что Пейл оставил в Приюте. Интересно, где еще есть такие же дома?

Пейл подружился с несколькими семьями и иногда помогал им с разными делами. Что-то мастерил, чинил. Взамен они угощали его едой и разными сладостями, которыми он с удовольствием делился с Верой.

Они жили душа в душу.

Но, как водится, когда все становится слишком хорошо, налетает ветер, и карточный домик рушится.

В одну из отлучек Пейла Вера вспомнила про его книжку с записями. Любопытство возобладало. Искать дневник долго не пришлось — Пейл особо его не прятал. Он стоял на верхней полке в шкафчике, где они хранили посуду.

Вере было интересно, в первую очередь, прочитать про себя. Она поднялась на цыпочки и сняла книгу с полки. Книга была большой. Вера полистала ее и восхитилась аккуратным почерком Пейла. Идеальный мужчина идеален во всем.

А потом глаз выхватил несколько фраз. Вера вчиталась внимательнее.

«Эта история начинается с улыбки».

Глаза девушки бегали по страницам. Руки Веры дрожали. Она заплакала и едва не выронила дневник.

Проклятая синяя книжица приковала ее взгляд. Вера читала у шкафа, чтобы быстро поставить на место, если Пейл вдруг вернется.

Пейл солгал ей! Слова в синей книге — паутина, опутавшая Приют. Весь город оказался в ловушке, как муха, пока паук, наслаждаясь своей властью, медленно кружил вокруг жертвы. Пейл Арсин. За всем стоял Пейл Арсин. Никогда у него не было добрых намерений. С самого начала, с первых дней, что он провел в Приюте, он знал, чем все закончится, и уверенно двигался к этому финалу. История про Приют — лишь небольшая главка в его книге. Везде он действовал одинаково. Знакомился, втирался в доверие, помогал. Сначала он нападал на тех, кого хватятся не сразу: одиноких людей, стариков, тех, кто вел уединенный образ жизни. Потом расправлялся с кем-то более заметным — и после этого непременно сталкивался с целым городом. Ему всегда удавалось обыграть толпу: он на этом собаку съел. Неужели вы нападаете на меня просто потому, что я не такой, как все? Зачем вы меня мучаете, я брат ваш! Всюду у него были верные помощники, готовые прикрыть его, готовые отдать за него жизнь. В развернувшейся драме было немного злодеев, и — отметила Вера — Василя среди них не было. Пейл, Снежана и Иммануил. Пейл подговорил учителя Станислава расправиться с Евгением, сыграв на его страхах и склонностях. Снежана ждала Пейла дома, пока он насиловал Лилю. Снежана помогла ему убить жену и дочку кузнеца. Пейл внушил медсестре мысль о мести целому городу. Он заставил медсестру отдаться мяснику и потребовать взамен крови, чтобы обеспечить себе алиби. Иммануил и рад стараться: это отлично согласовывалось с его идеей спасения через убийство. Мясник со Снежанойнагрянули к Анатолю и прикончили его. Иммануил расправился с наскучившим ему Дмитрием, чтобы выставить Пейла героем. Мясник помог организовать у Пейла в подвале склад человеческого мяса: они ради забавы скармливали это мясо собакам Федора. «Представь, что это твой отец», — говорил Пейл Снежане. Мясник все время носил по Приюту мешки с мясом, и это ни у кого не вызывало подозрений. Именно этот склад и обнаружил городовой, но это было последнее, что он увидел: Пейл вернулся домой. Только в одном убийстве Пейл виноват косвенно: Снежана приревновала его к Ирине и вместе с Иммануилом показательно казнила ее. Гребаный Пейл Арсин. «Самый хладнокровный сукин сын, которого вы когда-либо встречали», как он сам называет себя в этой книге. В ней много эпизодов, где ярко и образно описано безумие. На Веру сильное впечатление произвела история о том, как Иммануил катит Снежану на коляске Анатоля. Ночь, лес, до дома Пейла еще далеко. Иммануил и Снежана вместе воют на луну. Снежана вываливается из кресла, и они яростно занимаются любовью под звездами.

Когда Пейл вернулся, Вера попыталась сделать вид, что ничего не произошло. Она старалась выбросить все эти мысли из головы. Может быть, все, что написано в книге, — просто фантазия?

Жизнь продолжалась. Только теперь Вере ее отношения с Пейлом представлялись напомаженным трупом. Что-то в ней сломалось и перегорело. Она скучала по маме, плакала, когда оставалась одна и помышляла о побеге. Ее останавливал страх перед лесом. Сможет ли она пройти через него и не заблудиться? Она ругала себя и называла дурой — ведь у нее не было никаких доказательств. Не было причин для беспокойства. Ведь все было хорошо.

А через несколько месяцев по Счастливому Концу промчалась ужасная новость: на берегу реки рыбак нашел тело девушки.