— Разрешите товарищ полковник? — в проеме полуоткрытой двери вытянулся подчиненный офицер в стойке согласно уставным взаимоотношениям военных чинов.

— Входите — кивнул ему полковник, закрывая на своем столе папку изучаемых материалов.

— Помещения подключены к системе дежурного охранного режима — отрапортовал вошедший военнослужащий.

— Разрешите идти — ожидал он быть освобожденным на сегодня от дальнейшего несения службы в ответ на свое четкое уставное обращение.

— Разрешаю — ответил полковник, теребя завязки папки в нетерпении открыть ее снова по уходу исполнительного подчиненного.

Ушедший военнослужащий без звука закрыл за собой дверь.

Полковник, Иванов Юрий Юрьевич, чьи размышления над содержимым папки прервал своим появлением ушедший военнослужащий, быстро раскрыл ее, чтобы не нарушить ход мысли начавшей пробивать себе дорогу сквозь собранную в папке информационную путаницу из отрывочно собранных материалов.

С оживлением, с которым он вновь обратился к собранным секретным материалам, Иванов Юрий Юрьевич створками этой папки сдвинул упорядоченные на его столе предметы несения кабинетной службы. Среди них оказались и настольные часы, задержавшиеся в созданном полковником хаотичном передвижении по поверхности стола у самого его края, чудом не упавшие, задержавшиеся законами физического равновесия.

Не отвлекаясь от своих оперативных размышлений, полковник Иванов хотел широким жестом сдвинуть обратно настольное имущество и, лишь потом, упорядочить его — в конце рабочего дня. Часы готовые даже от резкого вздоха сорваться на пол и разлететься по нему вдребезги своей измельченной от удара антикварностью призвали его к медлительной осторожности водворения порядка на своем рабочем месте.

— Только стрелками не крутите — со смехом подумалось полковнику, что со следующим их перемещением отсчета времени равновесие их корпуса на крае стола оборвется падением на пол.

Осторожно обхватывая рукой часовой корпус, он обратил внимание на циферблат. По графику охраны труда граждан страны рабочий день его закончился с уходом последнего офицера, доложившему ему о том, что здешние секреты отданы под замок неприступности включенной системы охраны.

Вернув в первоначальное безопасное положение сопутствующие его плодотворной деятельности предметы кабинетного обихода, полковник Иванов распахнул папку с бумагами. Он отложил в сторону те, что он смешал с остальными, закрывая папку от глаз вошедшего с докладом о техническом состоянии помещения офицера. Эти его успехи в документальном изучении составляли незначительную часть от оставшейся пока неисследованной информационной залежи, являвшейся заметной толщиной секретной папки.

— Рабочий день тра — та — та — та уже закончен, а резидент тра- та — та не пойман и ушел — пробормотал про себя в задумчивости полковник, пролистав толщину бумажного массива из хаоса листовых форматов.

Несколько мгновений полковник Иванов беспомощно смотрел на неодолимость количества этой бумажной свалки, затем собрался силами, скрипнув под собой еще крепким стулом, хотя уже давно сработанным из дерева, и, вылез из — за стола.

— В здоровом теле здоровый дух — вспомнил он слова о занятиях физической подготовкой и сделал короткую разминку.

Пробежав трусцой несколько метров, от окна кабинета к своему рабочему столу, Юрий Юрьевич уселся на стул, энергично притянув к себе несшую секреты папку.

— Враг не пройдет — с бодрой решительностью он твердой рукой взял из нее следующую, за уже прочитанными, секретную страницу.

Жужжа вызовом в кармане, забарахтался мобильник.

— Ты уже освободился? — спросила жена.

— Еще нет — виноватым тоном пытался смягчить ее полковник.

— Посмотри на часы. Все преследуешь заговорщиков? — с досадой в голосе хотела уточнить она.

— Вот пытаюсь разобраться — далее оправдывался полковник.

— Иди домой. Шпионы свои законы о труде твердо соблюдают — пыталась умерить жена его служебный пыл.

— Я еще …. Ну полчасика — он приподнял из папки несколько листов, разглядывая текст.

— Как всегда. Незамедлительно вывести на чистую воду — жена устало вздохнула со своей стороны мобильной связи с мужем.

— Еще спутать карты и порвать развернутые сети — пытался вклинить муж шуточную трактовку назначения своей деятельности.

— Пока что ты только мне путаешь карты и рушишь планы — подвела итоги его жена, смирившись сегодня опять не дождаться дома своего мужа, раньше начала небесного рассветного просветления.

В борьбе с растущим в нем желанием сгрести тайное содержимое папки в ее чрево и запереть ее в сейфе на все замки и отправиться домой полковник Иванов Юрий Юрьевич еще тверже вознамерился не откладывать на завтра то, что он определил себе сегодня — разобраться в количестве и качестве собранного в папке информационного достояния.

— Мы рождены, чтоб сказку сделать былью — бодрил он себя, напутствиями исторической несгибаемости, пытаясь уверить себя в том, что у него получится навести порядок в складе секретной рукописности и машинописи, заключенном в объеме просматриваемой им папки.

Прошел уже час, перехлестнув временные сроки обещанные полковником жене, отрываемые от их совместной жизни на расчистку от шпионской деятельности просторов страны.

— Впереди как всегда необъятное море работы — подпевал себе полковник Иванов, но уже не так утвердительно, как сразу после разговора с женой, складывая смысловую мозаику из содержащейся в папке информационной разрозненности.

Полковник выгреб из нее новую порцию секретной информации, чтобы собрать из нее средство пресечения очередной шпионской вылазки из Америки в будни родной страны.

Эта деятельность, призванная к предотвращению вражеского вмешательства в интересы государства была оборвана в момент вызревания у полковника Иванова плана противодействиям шпионажу на основе собранной секретной информации. Деятельность полковника была прервана вызывным зуммером служебной связи. Связь по этому аппарату осуществлялась между ним и руководством.

— Здравствуйте — услышал полковник голос своего генерала Петрова Сергея Владимировича вернувшего его к действительности из поиска в обрывках секретной информации возможностей создания преград просачиванию в страну щупалец американских разведок.

— Здравия желаю! — ответил полковник и взглянул на часы, перехватывая в руку удобную для разговора трубку аппарата спецсвязи.

Часы показывали время, за чертой наступления которого, жены не пускали мужей домой без веских оправданий перевешивающих значение семейной жизни. Полковник Иванов Юрий Юрьевич успокоил себя тем, что козни разведслужб настойчивые и изворотливые, требует пресечения немедленного, не откладывая ничего для этого в долгий ящик.

— Я послал за вами машину. Жду в своем кабинете — генерал был краток.

Чтобы лишить возможности шпионской деятельности подрывные элементы потенциала страны генерал тоже не жалел ни своего ни чужого времени.

— Слушаюсь! — ответил полковник, застегиваясь на все расстегнутые пуговицы.

Машина, присланная за полковником, набрала скорость и после пересечения, под звуки сирены и перемигивание цветами мигалки, без остановки, очередного светофора, мобильник личной связи пощекотал под шинелью полковника. Он быстро выхватил его из складок форменного обмундирования, нажимая кнопку соединения с абонентом.

— Я дождусь тебя сегодня, Юра? — зевая сонным голосом, осведомилась жена.

— Не могу вырваться, Танюша — ответил полковник, предвидя до утра продолжение сидения в кабинете генерала.

— Тебя что в плен взяли шпионские агенты? — рассмеялась жена, прогоняя дремоту.

— Нет, я сейчас еду … — начал было полковник.

— Так ты сам врага преследуешь? — вновь глубоко зевнув, спросила жена

— Нет, я… — попытался было вновь вставить объяснение полковник.

— Что это у вас там завывает как в трубе? — поинтересовалась его жена, услышав завывание служебной автомобильной сирены.

— В ваши обязанности входит и за нечистой силой теперь гоняться? — спросила она, подавив длинный зевок.

— Генерал вызвал — наконец умудрился высказаться полковник в свою пользу.

— А — а-а … — протянула жена вновь зевнув.

— Скоро наступит четверг — взглянула она на настенные часы.

— В субботу вечером мы приглашены в гости — добавила она.

— Не опоздай — отключилась она от связи, пожелав полковнику спокойной ночи.

Автомобиль с полковником отмерил маршрут по пустеющим московским улицам, разгоняя запоздавших автомобилистов танцем световой сигнализации на крыше, а где и взвыванием сирены в тесноте переулков старой части города, вынуждая бросаться на тротуары и газоны автомобили принадлежности частной собственности трудящихся граждан.

Маршрут завершался у подъезда ведомственного здания закрываемого толщиной тяжелых деревянных дверей. Сигнал звонка, нажатый полковником у двери, призывающей открыть водящему эти тяжелые врата в здание хранения государственных секретов, сорвал покров мечтательных сновидений, что было видно по лицу спящего молодого офицера на дежурстве у входа этой административной крепости. От неожиданного пробуждения в этот час ночи он вскочил просыпающимся сознанием начиная понимать последовательность своих служебных действий.

— Не иначе, как идет сдаваться с повинной иностранный агент. — было первой мыслью дежурного офицера, вернувшегося из сновидений к своим служебным обязанностям, похожим на сигнал тревоги звонком от входной двери в это государственное здание.

— Кого еще может принести в этот час в такую погоду. — продолжал прогнозировать события дежурный.

На бегу к дверям он подхватил с пола упавший стул, оброненный им, вскочившим, при первых трелях сирены вызова. Дежурный одернул по уставу военную форму, и, к началу повторного требования сигналом отворить двери служебного подъезда, поправил в должное положение фуражку, согласно уставному расположению ее на голове военнослужащего.

— Торопится видно обогнать своих однополчан по невидимому фронту и завербоваться первым из них двойным агентом на двойной оклад — предположение такой юмористической ситуации взбодрило дежурного офицера до полного пробуждения.

Он энергичными усилиями быстро справился с открытием входных дверей в пределы секретной территории внутри здания.

— Здравия желаю! — вытянулся дежурный по стойке смирно.

— Доложите генералу Петрову — прибыл полковник Иванов — полковник расстегнул шинель, и, сняв головной убор, прошел в сторону дежурного поста охраны.

.— Полковник Иванов прибыл — рапортовал генералу дежурный с поста по внутренней связи.

— Генерал ждет — доложил дежурный офицер вошедшему полковнику.

Осуществлению желания снять шинель и перекинуть ее через руку в душной кабине лифта не дало завершение подъема лифтом на этаж расположения генеральского кабинета. Остальной путь до получения начальственных генеральских указаний полковник проделал по ковровой дорожке на мраморном полу этажа, в любое время года продуваемого кондиционированным воздухом постоянной температуры.

— Здравия…… — начал было полковник свой визит по вышестоящему вызову с ритуала приветствий в военной среде.

— Здравствуйте — отреагировал генерал Петров на замершего у дверей своего кабинета полковника Иванова в соблюдение дистанции взаимоотношений служебных чинов.

Он вышел ему навстречу из — за стола, заваленного развернутыми картами различного назначения, свисающими с него.

— Как скатерти на ярмарке — подумал Иванов, пытаясь сохранить чувство юмора, предполагая, глядя на них, какая предстоит работа.

— На любую такую скатерть можно купить и дом и стол, как в сказке о скатерти самобранке, если стоговаться с нашими оппонентами в заграничных ведомствах — в таких отвлеченных размышлениях ожидал полковник начало изложения генералом причин его вызова ближе к полуночи.

— Вот разворачивается линия фронта — с улыбкой сказал генерал Петров, дружески похлопав по плечу полковника Иванова, сопровождая его подойти к его рабочему столу, указывая на раскатанные по всем направлениям на нем карты.

— Широкий фронт — попытался изобразить Иванов на своем лице улыбку в такт настроения генерала, читая заголовки на листах карт.

— Бог миловал, что фронт тайный. — с облегчением подумал он, проанализировав то что увидел на его столе.

— Присаживайтесь — призывая к столу, предложил полковнику хозяин кабинета.

— Ни минуты покоя — изобразив озабоченность непочатым краем нерешенных вопросов, с улыбкой поделился генерал Петров своим настроением с полковником.

— Вы решаете такое множество проблем — вежливо попытался полковник Иванов понять ход генеральской мысли Петрова, указав на стол.

— Вот и сейчас предстоит приступить к разрешению очередной — генерал замолчал на некоторое время, сделав несколько неторопливых затяжек трубки.

— Истоки ее возникновения задокументированы в материалах, которыми меня в обилие снабдили из архива — продолжил генерал Петров Сергей Владимирович, трубкой очертив указательную траекторию в сторону совещательного стола, где и были развернуты эти архивные ресурсы ведения тайного противоборства с потенциальным противником.

Генерал помолчал, сделав последние затяжки догоравшей трубки и положив ее рядом с пепельницей, развернулся на стуле к настенному сейфу у него за спиной. Повернувшись вновь лицом к полковнику, генерал положил на стол тонкую папку.

— Ясно. Поди туда — сюда — принеси того — сего. А не успеешь в три дня — полетят твои погоны с плеч да потухнут твои звезды полковничьи — уныло подумал полковник Иванов Юрий Юрьевич об очередной рутине наполнения ненасытной емкости канцелярской папки справочно — документальным содержимым.

— И ради этого стоило среди ночи устраивать конспиративную срочность доставки меня сюда с мигалками и сиренами — недоуменно констатировал полковник образ руководящего мышления, формируемый находящимися на плечах генеральскими погонами.

— Вот получили из дальнего зарубежья — сопроводил комментарием генерал Петров свои попытки развязать тугой узел из тесемок охранявших внутреннее содержание папки.

— Наверное, поздравление с предстоящим днем российской армии — мысленно усмехнулся полковник Иванов, сохраняя выражение лица соответствующего посвящению в государственную тайну, глядя на толщину папки могущей содержать в себе один или два листа стандартной машинописной толщины.

Генерал своими усилиями одолел взаимное притяжение тесемок закрывающих доступ внутрь между створками папки и распахнул ее перед собой. В ней, размахнувшейся обложками на генеральском столе лежал единственный листок бумаги.

— Не торжественная реляция в адрес успехов получателя — отметил про себя полковник Иванов, глядя издали своего сидячего положения по обратную сторону ширины генеральского стола на стандартную, официальную форму документа.

— Вот ознакомьтесь — генерал Петров приподнял над столом документальный лист, заключенный в освобожденную от пут тесемок папку.

Сергей Владимирович, не вставая с места, бросил ее планировать через стол в руки сидевшего напротив него полковника. Она упала перед полковником, завершив свой полет полуоборотом по полированной поверхности стола.

— Сразу видно — заграничное послание. Реверансы выписывает — усмехнулся опять про себя полковник Иванов, раскрывая папку на своей стороне у генеральского стола.

— Фью… — оборвал возникшую мелодию полковник от удивления начавшего распирать его при даже беглом взгляде на канцелярское оформление содержания документа.

Печати, подписи и сопровождающие индексы реестров секретности, опоясывающие текст содержания, заставили перевести дух после первого эмоционально — профессионального всплеска.

— Наверное, каменный гость напрашивается на вечеринку — мрачно подумал Юрий Юрьевич Иванов, вспомнив недавно просмотренную экранизацию поэтической классики, ассоциируя с ней суровость увиденной секретной документации.

— Чтобы ни одна бацилла вражеского умысла не проскочила — с улыбкой, скрываемой перед важностью секрета, отраженного в документе, подумал полковник Иванов, тщательно протирая очки для чтения несущего государственную тайну текста.

Юрий Юрьевич завершил чтение документального содержания в папке. Закрыл ее. Убрал очки в футляр и затем далее в карман.

— Что там Сизиф. Он над одним и тем же булыжником горбатился. А здесь — что ни шаг вперед то два назад — полковник покосился на лежащую на столе генерала секретную папку как на часовую мину, рядом с которой он представил себя беспомощно привязанным.

— Какие будут мнения собравшихся? — улыбнулся генерал Петров, закуривая трубку, изображая председателя партийного собрания.

— Какие тут могут быть мнения. Единодушное и несмолкаемое. Истошно — беспомощное голосование — грустно подвел итог прочитанному полковник, в своих мыслях, ни одним мускулом лица не выдав генералу своего настроения.

— Приступим к исполнению — уже вслух с выражением в голосовой интонации непреклонности разрушить и покарать и противника и его козни ответил генералу Петрову полковник Иванов.

— Согласен. Давайте приступим — сказал генерал, вставая из — за стола и приглашая полковника подойти с ним к столу для совещаний, чтобы для начала, на уровне кабинетных картографических данных, очертить поступь первых шагов встретить и подавить готовящуюся в стране шпионскую деятельность.

Генерал счел возможным свернуть это совещание часом суток утреннего рассвета, остановившись на предстоящем вопросе подбора кадров возложенном на полковника.

Чтобы не разбудить жену в эту светлеющую рань, Юрий долго возился с ключами, пытаясь бесшумно открыть дверь. Считая, что это ему удалось он, также, не слышно ступая, смело вступил в коридор своей квартиры.

— Руки! — раздался женский голос у него за спиной, приукрашенный театральной суровостью.

От неожиданности полковник уронил портфель и замер, неуклюже расставив локти в стороны в тесноте коридора своей квартиры. Находящийся сзади потащил от него в сторону его портфель. Затем, сдерживаемый кем — т о сзади смех, прорвался наружу.

— Кто с тобой работает? — целясь в него как из ружья, шваброй, смеялась жена, опираясь спиной о стенку сзади нее.

Сначала онемевший от растерянности, полковник разразился солидарным с ней хохотом.

— Т — сс. Соседей разбудим. Провалившийся агент. — установила тишину его жена и пошла на кухню.

— Ты что не спишь? Ты здорова? — забеспокоился Юрий.

— Телевизор допоздна смотрела. Да и выходной у меня завтра. То есть уже сегодня — ответила Ксения, разливая чай к легкому не то очень позднему ужину не то к очень раннему завтраку.

— А тебе завтра как всегда — на боевое дежурство? — сочувственно поинтересовалась жена.

— Да. Как штыку. — поплакался ей Юра.

— Оставь и мне на выходной несколько патрончиков — рассмеялась жена Таня, провожая Юрия на их супружеское ложе до утренней побудки ее военнослужащего мужа.