Итак, в комедии взошло светило, Что звезды века прошлого затмило. Длань наших предков, словно божий гром, Врагов мечом разила и пером, Цвел век талантов до потопа злого [3] . Вернулся Карл [4] ,- и ожили мы снова: Как Янус [5] , нашу почву он взрыхлил, Ее удобрил, влагой напоил, На сцене, прежде грубовато-шумной Верх взяли тонкость с шуткой остроумной. Мы научились развивать умы, Но в мощи уступали предкам мы: Не оказалось зодчих с должным даром, И новый храм был несравним со старым [6] . Сему строенью, наш Витрувий [7] , ты Дал мощь, не нарушая красоты: Контрфорсами усилил основанье, Дал тонкое фронтону очертанье И, укрепив, облагородил зданье. У Флетчера [8] живой был диалог, Он мысль будил, но воспарить не мог. Клеймил пороки Джонсон [9] зло и веско, Однако же без Флетчерова блеска. Ценимы были оба всей страной: Тот живостью пленял, тот глубиной. Но Конгрив превзошел их, без сомненья, И мастерством, и силой обличенья. В нем весь наш век: как Сазерн тонок он, Как Этеридж галантно-изощрен, Как Уичерли язвительно умен. Годами юн, ты стал вождем маститых, Но не нашел в соперниках-пиитах Злой ревности, тем подтверждая вновь, Что несовместны зависть и любовь. Так Фабий [10] подчинился Сципиону, Когда, в противность древнему закону, Рим юношу на консульство избрал, Дабы им был обуздан Ганнибал; Так старые художники сумели Узреть маэстро в юном Рафаэле [11] , Кто в подмастерьях был у них доселе. Сколь было б на душе моей светло, Когда б мой лавр венчал твое чело! Бери, мой сын, — тебе моя корона, Ведь только ты один достоин трона. Когда Эдвард отрекся, то взошел Эдвард еще славнейший на престол [12] . А ныне царство муз, вне всяких правил, За Томом первым Том второй возглавил [13] . Но, узурпируя мои права, Пусть помнят, кто здесь истинный глава. Я предвещаю: ты воссядешь скоро (Хоть, может быть, не тотчас, не без спора) На трон искусств, и лавровый венец (Пышней, чем мой) стяжаешь наконец. Твой первый опыт [14] говорил о многом, Он был свершений будущих залогом. Вот новый труд; хваля, хуля его Нельзя не усмотреть в нем мастерство. О действии, о времени и месте Заботы нелегки, но все ж, по чести, Трудясь упорно, к цели мы придем; Вот искры божьей — не добыть трудом! Ты с ней рожден. Так вновь явилась миру Благая щедрость, с каковой Шекспиру Вручили небеса златую лиру. И впредь высот достигнутых держись: Ведь некуда уже взбираться ввысь. Я стар и утомлен, — приди на смену: Неверную я покидаю сцену; Я для нее лишь бесполезный груз, Давно живу на иждивенье муз. Но ты, младой любимец муз и граций, Ты, кто рожден для лавров и оваций, Будь добр ко мне: когда во гроб сойду, Ты честь воздай и моему труду, Не позволяй врагам чинить расправу, Чти мной тебе завещанную славу. Ты более, чем стоишь строк, Прими ж сей дар любви: сказал — как мог.