СЫПНОЙ тиф обошел меня стороной. Этот был, пожалуй, похуже оспы. Тиф косил и старых, и малых, и тех, кто голосовал против войны ногами, убегая с германского фронта устанавливать в деревне новую власть, Советскую…

В ту пору все сапожники устьекубенских деревень допризывного возраста, все поголовно, числом не менее тысячи кустарей, были заняты починкой старой, изношенной солдатской обуви.

Приведенные в порядок, пригодные к носке сапоги, ботинки, валенки обозами отправляли на Северный фронт.

Было примечено, что сыпняк редко касается сапожников. Почему такое происходит? Может, деготь был противотифозным средством?

В конторе сапожной артели, которая как раз находилась в нашей Попихе, в просторной избе Катьки Феклиной я крупными буквами вывел на картоне:

«Дегтем мазанный не заболеет, Смерть его не заберет. Вошь от дегтя околеет, А сапожник не умрет».

Никто не посмеялся над моей самодельной агитацией. Наоборот, началось всеобщее помазание дегтем.

Два-три раза в неделю, а может быть и чаще, я густо смазывал себя по всему телу жирным, смолистым, из березового и соснового смолья дегтем.

Братья-сапожники, кто жив остался, вспомните об этом времени.