Скоро мы устроим большой праздник — костёр, — сказали вожатые маленьким испанцам, — на этом празднике все будут петь, танцевать, веселиться.

— Ах, я так давно не танцевала! — воскликнув от удовольствия, закричала Ремедио, беженка из деревни Беле. — Мне кажется, что мои ноги уже разучились плясать.

— А ты любишь танцевать, Ремедио?

— Очень люблю, но только это было так давно…

И девочка оживлённо стала рассказывать, как она раз в год ходила на карнавал в соседнее село.

Маленькие испанцы вместе с вожатыми лагеря готовились к празднику. Каждый день в тени деревьев они разучивали песни, пляски, физкультурные танцы. Вожатый Коля организовал шумовой оркестр. Вот была радость, когда удалось сыграть «Три свинки»! Ноги сами так и пускались в пляс.

Чарита, Марго, Росарио, Ремедио, Эмилия, Консуэлла и другие девочки танцевали с лентами. Каждая репетиция казалась Ремедио праздником. Пианистка Варя играла что-то радостное и бурное, а девочки кружились с жёлтыми, зелёными, голубыми лентами.

— А мы с Хозефой спляшем на празднике танец, который мы когда-то танцевали в Мадриде. Можно? — сказала Амелия.

— Непременно, Амелия. Непременно.

С нетерпением ждали ребята дня, когда в «Артеке» будет праздник.

В этот день большая костровая площадка была ярко украшена цветами и хвойными ветками. На кипарисах сидели огромные цветные попугаи и обезьянки. Они были сделаны из фанеры, но казались совсем живыми.

Послышались торжественные звуки горнов и бодрая дробь барабанов. На костровую площадку вошли колонны пионеров. Они несли знамёна и улыбались. А когда на площадку пришли маленькие испанцы, их встретили криками радости.

— Да здравствует героическая Испания! — кричали со всех сторон.

Испанские ребята были одеты так же, как и наши, — в синие шаровары и белые блузы. Они так же, как и наш ребята, несли знамёна. Трудно было теперь отличить их от ребят Советского Союза. Только они были смуглее наших.

Стемнело. Между кипарисами серебрилось тихое вечернее море. И над ним качался, словно на качелях, нежный серп луны. Погода удалась на славу.

— Ребята, начинаем наш пионерский костёр! — воскликнул старший вожатый Лёва. И посредине площадки вспыхнула целая гора хвороста. Румяные отблески огня трепетали на лицах, на стволах кипарисов. И даже небо и море, казалось, отсвечивали румянцем. А большие пёстрые попугаи, обезьянки, деревянные ромашки т мухоморы гигантских размеров, озарённые огнями костра, делали площадку сказочной. Всё стало ещё больше похожим на сказку, когда из-за кипарисов выскочило множество гномов. Они были в красных колпачках и кружились, разметав свои длинные седые бороды.

Сарагоса, Антонио, Ремедио, Консуэлла, все испанские ребятишки с восторгом смотрели на всё это. Пионеры под музыку Шуберта делали красивые физкультурные движения. Потом на площадку примчались ребята на педальных автомобилях, украшенных цветами. Велосипед вёз преогромный конверт. Все хором прочитали адрес на конверте:

МАГНИТОГОРСК.

ТУКОВЫЙ КОМБИНАТ, ОБЩЕЖИТИЕ № 126.

Е. ТКАЧ (маме).

Из конверта под треск ракеты вдруг выскочил мальчик. Это был Коля Ткач. Вожатый Лёва сказал, что Коля написал в стихах письмо маме и папе и хочет его прочитать. Коля держал в руках ещё большой конверт. Улыбаясь, он разорвал его и достал оттуда второй конверт, потом третий, четвёртый, пятый, пока, наконец, под общий весёлый смех не извлёк своё письмецо.

начал громко читать Коля.

Долго вокруг пылающего костра пели и плясали ребята. Танцевали не только наши ребята — сегодня от души веселились и маленькие испанцы. Вот на площадку выбежали Амелия и Хозефа. Испанские ребята сделали круг, взявшись за руки и запели весёлую песенку. Амелия и Хозефа задорно отплясывали. Их щёки разрумянились, глаза лукаво блестели.

— О, негро Симон, о, негро Симон!.. — звонко пели они, притопывая в такт смуглыми ножками.

Они плясали заразительно весело, и все наши ребята невольно повторяли их движения. Даже у гармониста Вани ноги ходили ходуном. На площадке было так весело, что казалось, неподвижные и безмолвные кипарисы не выдержат и тоже пустятся в пляс.

— Магазин кукол! — объявил Лёва.

Под звуки «марша Черномора» на площадку вышли куклы… Тут были паяцы, мишки, куклы — китаянки, моряки, индейцы, матрёшки. Смешно передвигая ножками и ручками, каждая кукла заняла своё место на прилавке «игрушечного магазина» и застыла. Игрушечные часы пробили полночь, и куклы стали оживать. Каждая спрыгнула со своего места на землю, каждая под музыку танцевала. Кто бы мог узнать в этом пёстром индейце, пляшущем с луком в руках, Сарагосу! Кто бы узнал в этой весёлой матрёшке маленькую Консуэллу, которая так недавно плакала в монастырском подвале!

Куклы смешно и весело танцевали. Снова пробили часы: утро! Куклы прыгнули на прилавок и застыли…

Много чудесного творилось вокруг костра. Дети пели и читали на разных языках: на русском, на украинском, на татарском, на испанском, на монгольском… Маленькие испанцы спели на русском языке артековскую песню:

А потом наши пионеры разыграли сценку из «Чапаева». Чапаевцы промчались по площадке на тачанке, которую везли настоящие лошади. Дети замечательно играли.

Перед концом сценки Ваня, изображавший Чапаева, должен был проскакать на лихом коне. Ваня въехал на площадку, но коняка, симпатичный артековский коняка Лёшка, заупрямился и остановился, добродушно помахивая хвостом. Ваня грозил коняке, умолял его, но бесстыдник Лёшка и не думал двигаться. Он ещё немного постоял, потом весело фыркнул, спокойно повернулся и мирным шагом поплёлся обратно, продолжая махать хвостом. Ваня был очень сконфужен. Но всё это было так смешно, что ребята простили Лёшке его бессовестное поведение.

Погасили прожектора на площадке. Стало совсем темно. Вдруг заиграла музыка и выбежало много мальчиков и девочек с факелами в руках. Они танцевали, красиво размахивая в воздухе пылающими факелами.

— Ах, как хорошо! — воскликнула Ремедио, хватая за руку Машу. — Сколько раз в году у вас так бывает?

— Много! Сколько захотим. Хоть каждый вечер, — отозвалась Маша, обнимая испанскую подружку.

Ребята готовы были ещё долго веселиться, но — пора спать. С песнями стали расходиться по своим дачам. Их провожала музыка. Одна за другой разрывались цветные ракеты, и в воздухе таяли красные, зелёные, синие звёзды.

Маленькие испанцы долго не могли заснуть.

— Росарио, — воскликнула Консуэлла, — мне кажется всё это волшебной сказкой! А вдруг мы спим и всё это видим во сне? Вдруг мы проснёмся и очутимся снова в подвале, а наверху… бомбы?!

Наконец ребята уснули. В дачах и парке стало совсем тихо. Только соловьи заливались. И снилось ребятам, что на их родной испанской земле больше нет войны, что они вернулись на родину к своим родителям и им хорошо живётся в свободной Испании.