В басне И. А. Крылова "Щука и Кот" говорится про Щуку, которая вдруг захотела, подобно Коту, ловить мышей. Охота кончилась тем, что сама осталась еле жива и "и крысы хвост у ней отъели". Мораль:

Беда, коль пироги начнет печь сапожник, А сапоги тачать пирожник, И дело не пойдет на лад. Да и примечено стократ, Что кто за ремесло чужое браться любит, Тот завсегда других упрямей и вздорней: Он лучше дело все погубит, И рад скорей Посмешищем стать света, Чем у честных и знающих людей Спросить иль выслушать совета.

Иносказательно о непрофессионализме: каждый должен делать только то, что он действительно умеет делать.

В 1955 году М. В. Келдыш, руководитель Отделения прикладной математики Математического института им. Стеклова, подписал, в числе других видных физиков, химиков, математиков, океанографов и пр., пресловутое "письмо трехсот" в ЦК КПСС, искажённо представлявшее положение в советском сельском хозяйстве и деятельность академика Т. Д. Лысенко. В те времена из этого факта ещё нельзя было сделать однозначных выводов о научной компетентности и политической позиции М. В. Келдыша ― ведь кроме представителей демократической интеллигенции под письмом значились подписи и настоящих учёных ― например, выдающегося математика И. М. Виноградова ― которые, несомненно, об этом позже сожалели.

Оказавшись на посту президента АН СССР (1961-75 гг.), М. В. Келдыш вновь проявил интерес к развивавшимся академиком Т. Д. Лысенко биологическим теориям и их сельскохозяйственным приложениям. Поскольку он не являлся специалистом в этих вопросах, ему следовало бы воспользоваться оценками учёных-биологов и практиков-сельскохозяйственников. Но, к сожалению, М. В. Келдыш проигнорировал мнения ведущих советских селекционеров-творцов "зеленой революции" пшеницы в СССР П. П. Лукьяненко и В. Н. Ремесло, неоднократно заявлявших, что своими успехами в повышении урожайности озимых они обязаны теории и методическим указаниям академика Т. Д. Лысенко. Проигнорировал он и высокую оценку, дававшуюся биологическим работам Т. Д. Лысенко президентом Генетического общества Дж. Б. С. Холдейном. Вместо этого М. В. Келдыш, по сути, вновь солидаризовался с кланом демократической интеллигенции, организовавшей письмо 1955 г., заявив: "по мнению ряда учёных теория стадийного развития академика Лысенко действительно имеет место быть, а что касается других разработок, в частности касающиеся наследственности, изменчивости, видообразования, внутривидовых и межвидовых взаимоотношений, то они не получили экспериментального подтверждения и были опровергнуты дальнейшими исследованиями". В июне 1964 года Келдыш, председательствовавший на собрании Академии наук, не остановил грубо клеветнические политические нападки известного "демократа" физика А. Сахарова на Т. Д. Лысенко (см. Приложение). Впрочем, сам президент АН в 1961-64 гг. против Лысенко и его школы активно не выступал, видимо, учитывая позицию Хрущёва.

Однако после снятия Хрущева в 1964 г. М. В. Келдыш, как по команде, открыл все "шлюзы" в печатных органах системы АН СССР для потока грязи и лжи на работы академика Т. Д. Лысенко. При этом ответы сторонников Т. Д. Лысенко и представителей его школы не публиковались и демонстративно не замечались. По указанию президента АН создавались комиссии по проверке руководимой Т. Д. Лысенко экспериментальной базы "Горки Ленинские", которые целенаправленно чернили работу базы. Вот только один пример. Ферма жирномолочного стада крупнорогатого скота экспериментальной базы сдавала молоко на государственный молокозавод. Стоимость молока рассчитывалась от базовой жирности в 3,2 %. Поскольку процент жира в молоке коров экспериментального стада, созданного академиком Т. Д. Лысенко, был существенно выше (больше 5 %), то завод делал пересчёт в пользу фермы. Так вот, комиссия, созданная М. В. Келдышем, заявила, что ферма получала за молоко завышенные доходы — "не заметив" при этом, что высокая оплата молочной продукции была обусловлена высоким содержанием жира. Отделением общей биологии АН СССР назначались на ферму (вопреки протестам Т. Д. Лысенко) директора, которые умышленно причиняли вред поголовью стада за счет плохих кормов. После этого началась заключительная стадия дискредитации работ Т. Д. Лысенко Отделением общей биологии, под покровительством президента АН Келдыша. Дело дошло до абсурда. Для обсуждения работ академика Т. Д. Лысенко на молочной ферме было созвано объединенное заседание президиумов АН СССР, ВАСХНИЛ, Академии медицинских наук, коллегии Министерства сельского хозяйства. После чего тенденциозные оценки работ Т. Д. Лысенко, данные вышеуказанными комиссиями, заняли весь номер очередного "Вестника АН", опубликованного, вдобавок, повышенным тиражом.

В связи с этим только как лицемерие можно было бы расценить последующие заявления Келдыша: "Осуждая монопольное положение, которое занимал Т. Д. Лысенко, и отрицая его неправильные взгляды по ряду важнейших вопросов биологии, мы не должны огульно отрицать всё, что он сделал" и т. д.

В русле той же политики находилась и "эксгумация" президентом АН СССР М. В. Келдышем "Института экспериментальной биологии" Кольцова, реорганизованного в 1939 г. решением Президиума Академии наук за разработку лженаучных евгенических теорий: в 1967 г. из Института морфологии животных имени А. Н. Северцова был выделен "Институт биологии развития имени Кольцова".

Возвращаясь к развязанной в 1960-х гг. представителями демократической интеллигенции типа Ж. Медведева и А. Сахарова клеветнической кампании против Т. Д. Лысенко и его сотрудников, можно констатировать, что тогдашний президент Академии наук М. В. Келдыш фактически занял неблаговидную позицию покровителя этой кампании, особенно негативно сказавшейся на сельском хозяйстве СССР. Если "1948–1962 годы… являлись периодом самого быстрого роста урожайности (пшеницы в СССР)" то "успехи", достигнутые демократами сначала в пропаганде целинной и кукурузной кампаний, потом в продвижении концепции "неперспективных деревень", а потом и в травле выдающихся учёных-сельскохозяйственников нашей страны повлекли за собой резкое снижение производства зерновых и массовые закупки Советским Союзом пшеницы за рубежом.