Когда пролетка с Соколовской и Саджая, которых сопровождали три вооруженных заговорщика, выехала на Пушкинскую улицу, ее остановил небольшой отряд конников, следовавший по направлению к вокзалу. Это были красноармейцы из караульного полка. Узнав Елену Соколовскую и Калистрата Саджая, они освободили их, а у конвоиров отобрали оружие. В сопровождении своих освободителей Саджая и Соколовская проехали по Пушкинской до Успенской (ныне Чичерина), затем по Успенской доехали до Стурдзовского переулка (ныне Купальный). Здесь Соколовская сошла и отправилась на конспиративную квартиру. К. Г. Саджая и три красноармейца проехали в порт, достали шаланду и вышли в море.
Через неделю после захвата деникинцами Одессы, 30 августа, в доме № 2 по Стурдзовскому переулку (над обрывом у самого моря) собралась небольшая компания молодых людей. Соседи по дому знали, что отмечался день рождения очаровательной барышни Лизы Веселиной, прибывшей из Екатеринодара к своей дальней родственнице. В вечеринке участвовали юрист Павел Миславский (В. Ф. Логинов), журналист Леонид Тарский, сотрудница одной общественной культурно-просветительной организации Нюра Палич и еще два-три человека. На празднично убранном столе стоял большой букет полевых цветов, бокалы с вином, ваза с фруктами. Но если бы в комнату неожиданно вошел посторонний, он удивился бы необычной обстановке: нетронутые бокалы, серьезные лица и деловой тон беседы ничем не напоминали веселую встречу друзей. Но посторонних тут не могло быть. Здесь собрались коммунисты-подпольщики.
— Пора нам приступить к работе,— говорит Елена Соколовская (теперь по паспорту она Лиза Веселина),— а то, неровен час, наши люди в самом деле поверят, что белые всех большевиков уничтожили.
Елена имеет в виду сообщения одесских газет последних дней. В экстренном выпуске «Одесского листка», посвященном пребыванию в Одессе генерала Деникина, крупным шрифтом было напечатано сверху второй страницы:
«Наконец-то наш город очистился от большевистской эпидемии. В Одессе с большевиками все покончено. При столь энергично и быстро проведенных арестах не могли уцелеть даже такие видные и опытные вожди местного большевизма, как знаменитая комиссарша Елена Соколовская, Калиниченко, Котовский. Выемка и ликвидация второстепенных подпольщиков завершается». Другие газеты утверждали: «Местный большевизм уже не способен на активные выступления», «Большевики, если и остались, то в катакомбах, но никакой опасности уже не представляют», «Большевистская агитация нам уже не страшна», «В окрестностях Одессы большевизм исчез», «Катакомбы очищены от коммунистов».
— Самое лучшее средство доказать массам, что коммунисты не сдались и ведут борьбу,— издание своей подпольной газеты,— продолжала Соколовская. — Из нашей газеты рабочие будут узнавать правду, она станет ярким маяком во мраке деникинской ночи.
На заседании решили все организационные и технические вопросы, выработали план работы на ближайшее время, наметили темы для первого номера газеты. Решено сохранить то же название, которое имела газета и в легальное время,— «Одесский коммунист».
— Нам не удалось собрать всех членов подпольного комитета,— заканчивала свое выступление Соколовская. Это вы сделаете, Павел , сами. На этой квартире мы больше собираться не будем, здесь я буду постоянно находиться. Проверьте все явки, свяжитесь со всеми районными тройками, а главное — с заводскими комячейками. Действуйте самостоятельно, со мной на первое время никакой связи комитет не должен иметь, я сама буду связываться с отдельными работниками.