Без преувеличения можно сказать, что немногим женщинам в годы революционных классовых битв на Украине поручалось выполнение столь ответственных заданий и обязанностей, какие выполняла Софья Ивановна Соколовская, известная подпольщикам Чернигова, Киева, Одессы и ряда других городов под именем Елены Кирилловны или просто Елены. В период подпольной работы и позднее, после окончательной победы Советской власти эта партийная кличка настолько срослась с отважной революционеркой, что стала ее официальным гражданским именем.
Елена Соколовская.
Елена Соколовская родилась в 1894 году в Одессе в дворянской семье. Отец ее был адвокатом, мать служила на бактериологической станции. В молодые годы родители Елены участвовали в народническом движении, а мать — Л. И. Лысенко за свои политические убеждения даже подвергалась административной высылке в Уфу.
В 1903 году семья Соколовских переехала в Чернигов, где не порывала связей с революционно настроенными русскими и украинскими интеллигентами. Такая домашняя обстановка и революционные события 1905 — 1907 годов оказали огромное влияние на формирование сознания и гражданских идеалов этой необычайно способной и щедро одаренной от природы девушки. Учась в гимназии, Елена отлично рисовала, увлекалась музыкой и литературой, писала стихи. Уже в этом возрасте у нее проявился недюжинный ораторский талант, который так пригодился ей впоследствии. К тому же она по своей натуре всегда была бодрой, общительной, необычайно отзывчивой и верной в дружбе и товариществе.
В 1915 году, будучи на женских Бестужевских курсах в Петрограде, Елена стала усиленно знакомиться с нелегальной большевистской литературой, читать труды Маркса, Энгельса, работы В. И. Ленина. Когда на курсах сложилась большевистская фракция, она стала ее активным членом, с головой ушла в работу большевистского подполья.
После Февральской революции Елена и выросший под ее идейным влиянием брат Алексей — активные участники борьбы за установление Советской власти на Черниговщине. Елена вошла в состав Черниговского большевистского комитета, была избрана депутатом, а затем членом президиума Совета рабочих и крестьянских депутатов. Ее брат в это время возглавил первый красногвардейский отряд г. Чернигова, сыгравший важную роль в революционной борьбе .
Когда в январе—марте 1918 года Черниговский Совет депутатов трудящихся взял власть в свои руки, Елена Соколовская стала первым председателем исполкома Совета. Один этот факт красноречиво говорит об огромном доверии трудящихся Чернигова к этой девушке, об ее незаурядных организаторских способностях.
В начале австро-германской оккупации Украины Елена Соколовская как член подпольного губкома и губревкома активно работала по созданию повстанческих отрядов на Черниговщине. Оккупанты выследили и арестовали отважную подпольщицу, но вынуждены были освободить ее, поскольку городская дума г. Чернигова выступила с протестом против ареста Соколовской, избранной гласным думы еще при Временном правительстве.
После этого ареста оставаться на Черниговщине Елене Соколовской было опасно, и Центральный Комитет партии в июне 1918 года направил ее в Киевскую область. С мандатом от черниговских большевиков Елена Соколовская участвовала на I съезде Коммунистической партии (большевиков) Украины. В Киеве, будучи членом подпольного губкома партии и секретарем губревкома, Соколовская с неиссякаемой энергией работала по выполнению решений съезда.
В октябре 1918 года Соколовская участвовала во II съезде КП(б)У, который проходил в Москве. В связи с провалом одесского областкома партии и ожидаемой англо-французской интервенцией на юге Украины Центральный Комитет РКП(б) направил Елену в Одессу для укрепления большевистской организации. В город она прибыла 12 ноября под именем Елены Светловой и вместе с Николаем Ласточкиным и Иваном Клименко составила руководящее ядро подпольного областкома партии. Прежде всего они наладили связь областкома партии с центральными партийными органами — этим были обеспечены постоянная поддержка в работе, укрепление организации ценными партийными кадрами и получение директив.
Вместе с Ласточкиным и прибывшим несколько позднее Жаком Елиным и некоторыми другими работниками Соколовская горячо взялась за создание Иностранной коллегии. Войдя в президиум коллегии, Елена непосредственно связывала его с областкомом партии.
Круг обязанностей этой неутомимой революционерки был необычайно широк. Будучи секретарем областкома партии, Елена ведала налаживанием конспиративной работы, установлением связей с подпольными большевистскими организациями Одесщины и других районов и городов, сплочением их для усиления борьбы с антантовскими интервентами. Кроме того, она активно работала в редакциях газеты «Коммунист» и «Le communiste», писала статьи, вела работу секретариата областкома. Как один из руководителей Иностранной коллегии Соколовская участвовала в писании листовок и обращений к солдатам и матросам Антанты и непосредственно отвечала за распространение нелегальной литературы не только на территории Одесщины, но и в таких городах, как Николаев, Херсон, Елисаветград, Измаил, Севастополь и другие. Связь с крымскими большевистскими организациями поддерживалась ею, в частности, через брата В. И. Ленина — Дмитрия Ильича Ульянова, который работал врачом в Евпатории и был одним из руководителей революционного движения в Крыму.
Обычно Елена Соколовская брала на себя наиболее трудные и рискованные поручения областкома, а в минуту опасности показывала необыкновенное самообладание, находчивость и мужество. Один из товарищей Елены по подпольной работе писал о ней: «Маленькая, хорошенькая, нежная, с зеленовато-карими глазами, которые всегда лукаво улыбались, внешне так не похожая на стойкого революционера. Но какое мужественное, какое героическое сердце пряталось под этой внешностью! Всегда на посту, всегда спокойная, в любой момент готовая взять на себя самую тяжелую, самую опасную работу» .
...18 декабря, когда на улицах Одессы шли ожесточенные бои между белогвардейцами и частями Директории. Соколовская направилась из центра города на Пересыпь, где должны были собраться на заседание члены областкома. Благополучно пройдя ряд кварталов, она уже считала себя в безопасности, однако недалеко от Пересыпского моста ее остановил белогвардейский пикет и заявил, что дальше хода нет. Но слишком трудно оказалось офицеру устоять перед просьбами красивой светской девушки. Елена пошла дальше и за мостом наткнулась на второй патруль. На этот раз она решительно вступила в пререкания с офицером. Смелость и настойчивость Елены, видимо, пришлись по душе офицеру, он предложил ей вступить в их отряд.
— Благодарю, но мне с вами не по пути! — неприязненно ответила Соколовская.
— Как это понимать? — подозрительно взглянул на нее офицер.
— Очень просто, мне нужно на другую улицу! — мгновенно нашлась Елена, идя дальше.
На явке товарищей она не застала. Разыскивая их, она, несмотря на ожесточенную стрельбу в городе, возвратилась на Ришельевскую улицу, а оттуда, узнав на явке, что областком заседает на Болгарской улице, пешком отправилась на Молдаванку.
В своих воспоминаниях Соколовская рассказывает о таком случае. Однажды на рассвете она заканчивала писать статью в очередной номер «Коммуниста», когда в дверь вдруг громко постучали. Обычно, строго блюдя правила конспирации, Елена не держала у себя на квартире ничего, что могло ее скомпрометировать, но на этот раз как на грех захватила с собой все расписки, чтобы отчитаться перед областкомом за подотчетные денежные суммы. Едва она успела засунуть эти расписки в пружины матраца, как стук снова повторился. Пришлось открыть. На пороге стояло пять белогвардейских офицеров, явившихся с обыском. Заняв все ходы и выходы, они стали переворачивать квартиру верх дном. Искали деньги, оружие, однако ничего не нашли. Но когда стали ворошить кровать, то из матраца выпали листочки.
— Что это? — поинтересовался офицер, руководивший обыском.
— Не знаю. До меня здесь кто-то жил, и это, видимо, принадлежало ему,— спокойно ответила Соколовская.
— А может, это бумаги ваших знакомых? С кем вы водите знакомство?
— Мои друзья — курсистки, студенты. Есть также знакомые офицеры.
— Вас знают и некоторые матросы, — намекнул офицер.
Елена поняла намек. Накануне в областком прибыл из Тирасполя матрос, которого в организации знали под именем Кости. Он заявил, что его засекли вартовые, которые требуют крупный выкуп, и потребовал деньги. Этой сказке никто не поверил, было установлено, что Костя, став на путь предательства, шантажирует комитет. Оставаясь на свободе, он мог провалить всю организацию, поскольку знал многие явки и работников комитета. Пришлось поручить дружинникам ликвидировать изменника. Однако этот ночной обыск убедительно говорил о том, что предатель уже успел сделать свое черное дело. Приходилось выпутываться, чтобы самой избежать ареста и предупредить товарищей об опасности.
— Меня знают матросы? — сделала удивленное лицо Елена.— Это какое-то недоразумение. Стану я якшаться с матросами, когда за мной ухаживают офицеры! — И Елена назвала несколько фамилий известных белогвардейцев.
Ничего не найдя, контрразведчики попытались арестовать Соколовскую, но тут ее выручил хозяин квартиры, смертельно ненавидевший белогвардейцев. Он решительно вступился за девушку, указав на то, что у офицеров имеется ордер лишь на обыск, а не на арест, что он лично готов поручиться за добропорядочное поведение девушки и ее лойяльность по отношению к существующей власти. Офицеры сложили обнаруженные расписки в портфель и удалились якобы за ордером на арест. А через два часа посыльный принес портфель со всеми отобранными бумагами и с запиской такого содержания: «Во-первых, мы щадим вашу молодость, а во-вторых, вы, конечно, мало замешаны, и пока мы вас оставляем, но берегитесь таких друзей, как матрос Костя».
Объяснить столь необычный поступок офицера было трудно. Елене, естественно, пришлось срочно менять квартиру, а областкому — многие проваленные Костей явки.
Но вот однажды белогвардейцы схватили Елену прямо на улице и стали ее избивать. Пьяный офицер ударил ее изо всех сил по лицу. Девушка упала на мостовую. Товарищи видели, как ее без признаков жизни белогвардейцы куда-то увезли. Все были убеждены, что Соколовская погибла. Об этом сообщили в Центральный Комитет партии. На заседании Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета Советов Григорий Иванович Петровский предложил почтить ее память вставанием, газеты опубликовали некролог... А через некоторое время Елена словно воскресла из мертвых и вновь стала у руководства подпольной работой.
Рабочие Одессы знали и любили эту героическую девушку. Враги ее боялись. А товарищи по подполью чрезвычайно ценили ее трезвый ум, не раз находивший самое простое, обдуманное со всех сторон и справедливое решение. «Если мы не осмеливались ничего решать без ее мнения, то это происходило не только потому, что она представляла среди нас областной комитет партии, а и потому, что это мнение, в большинстве случаев, было единственно правильным и решающим» , — отзывались товарищи по подполью об Елене Соколовской .