Помимо открытого М. Лоладзе в Колодезном переулке ресторана-кафе «Дарданеллы», областком и Иностранная коллегия располагали в городе весьма широкой сетью конспиративных явочных квартир. В доме № 24 по Пушкинской улице обычно заседала французская группа. На Успенской, 59 хранилась нелегальная литература. В полуподвале дома № 12 на Греческой улице для явок была открыта «паштетная». Областком часто заседал во флигеле дома, что на углу улиц Пушкинской и Базарной, и в союзе «Иглы» — на Троицкой, 45. На Нежинской, 37 собиралась редколлегия русского «Коммуниста», а в доме № 10, на Прохоровской, Елена Соколовская встречалась с разъездными агитаторами и распространителями литературы. Явка боевой дружины Г. И. Котовского была в табачной лавочке недалеко от кафе «Неаполь» на Ришельевской. Само кафе «Неаполь» было явкой областкома. Пересыпский районный комитет имел явку в чайной дома № 4 по Церковной улице. «Владельцем» чайной был коммунист-подпольщик Виктор Конечко. Явочные квартиры находились также в доме № 8 на Военном спуске (явка морского партийного комитета), на Княжеской, 25, в Треугольном переулке, 14, и в ряде других мест.

В доме на Дегтярной улице под видом молочной была подпольная явка, где проводились заседания Иностранной коллегии. Здесь же произошла первая встреча Жанны Лябурб и Стойко Раткова с Альтером Заликом. Квартира Залика в доме № 16 по Малороссийской улице была явкой, куда приходили многие подпольщики — Елена Соколовская, Иван Клименко, Елена Гжеляк и другие.

Но особенно популярным среди одесских рабочих и большевиков-подпольщиков было помещение профсоюза металлистов, расположенное на Пересыпи и носившее название Дома трудолюбия. Здесь была главная резиденция известного одесского революционера-большевика, члена партии с 1904 года Андрея Васильевича Трофимова, которого одесские рабочие звали «дедом Трофимом». Несмотря на преклонный возраст (тогда ему исполнилось 62 года) А. В. Трофимов умело налаживал явки, проводил конспиративные собрания, с его помощью члены Иностранной коллегии сближались с французскими солдатами, посещавшими Дом трудолюбия. Партийные работники, направляемые Центральным Комитетом в Одессу, обычно связывались с местной подпольной организацией через этого смелого, неутомимого революционера, прекрасно усвоившего ленинские принципы конспирации.

«Дед Трофим» всегда умел найти выход из самого сложного положения. Был такой случай. Большевики Пересыпи собрались в Доме трудолюбия на собрание. Дозорный, следивший за тем, чтобы никто из посторонних не проник на собрание, неожиданно заметил, что к Дому направляется переодетый пристав Пересыпского участка. Войдя в помещение, пристав стал интересоваться, что за люди собрались здесь. «Дед Трофим» объяснил, что будет лекция. Тогда пристав зашел и уселся среди участников собрания. Через некоторое время, видя, что он не собирается уходить, Трофимов объявил: «Лекция не состоится, лектор заболел». А собрание подпольщиков все же было проведено, только в другом помещении — в чайной на Военном спуске. Здесь тоже находилась явка Пересыпского партийного комитета.

Старый революционер, ныне персональный пенсионер Григорий Ильич Сапельников, работавший в дни антантовской интервенции на судоремонтном заводе РОПИТ и одновременно выполнявший обязанности как бы коменданта Дома трудолюбия, в своих воспоминаниях рассказывает: «Однажды, накануне предстоящего собрания подпольщиков Пересыпи с участием Смирнова (Ласточкина) ко мне обратился священник о. Александр с просьбой предоставить нижний, самый большой зал для собрания «общества братьев и сестер во Христе». Священник принес официальное разрешение от штаба генерала Гришина-Алмазова. В другом зале шло собрание членов профсоюза кожевников. А на втором этаже собрались подпольщики.

Провокатор выдал собрание. Сидим мы в библиотеке: я, библиотекарша и пожилой интеллигент, активист Дома трудолюбия Розградский. У подъезда остановились конные «добровольцы». В библиотеку ворвался офицер. Он спросил меня:

— Звание, фамилия?

— Мещанин Сапельников.

Такой же вопрос офицер задал Розградскому. Тот с достоинством ответил:

— Действительный статский советник Розградский.

Офицер остолбенел, снял фуражку и сказал:

— Извините, ваше превосходительство. Мы получили сведения, что здесь незаконное собрание.

— Незаконное? — с нарочитым изумлением спросил я.— Пожалуйте со мной, господин ротмистр, осмотрим все помещения. И сразу открыл дверь в соседний зал.

А там, за переносным аналоем о. Александр читал проповедь большой группе девушек в белых косынках с голубыми крестиками.

Извинившись, я перебил священника, спросил его:

— Что же вы, батюшка, меня подвели. Вы сказали, что у вас есть разрешение его превосходительства, а господин офицер заявляет, что у вас незаконное сборище.

Растегнув рясу, священник достал бумажку за подписью Гришина-Алмазова.

— Вам угодно посмотреть остальные комнаты? — спросил я офицера. А тот махнул рукой, мол, ладно, все ясно. И ушел.

Расстроилось собрание «братьев и сестер во Христе», они наспех спели какую-то молитву и начали выходить. Вместе с ними вышли и подпольщики.

Не прошло и получаса, как офицер снова прискакал, начал было орать, что его обманули, но при поддержке Розградского я сказал:

— Вам ведь было предложено, господин ротмистр, осмотреть все комнаты» .

В Одессе на Базарной улице в доме № 46 существовала легальная организация, носившая название: «Народносоциалистический театр». Только узкий круг революционеров — Н. Ласточкин, Е. Соколовская, А. Трофимов и некоторые другие знали, что устраиваемые в этом «театре» спектакли являются лишь ширмой для проведения собраний и совещаний подпольной большевистской организации. Во главе «Народно-социалистического театра» находился большевик Иван Михайлович Кабанцев, а в числе работников было 9 коммунистов-подпольщиков. Все они участвовали в распространении нелегальной литературы, но непосредственную связь с Иностранной коллегией осуществлял только Кабанцев. Он же по поручению коллегии вел пропаганду среди французов, используя в качестве явки полуподвальную квартиру в доме № 18 на Софиевской улице, где жила подпольщица Екатерина Найда.

При содействии Ивана Александровича Резинкина — делегата первого съезда КП(б)У, активного деятеля одесского подполья, Кабанцев под видом спектакля «Утро» обеспечил проведение в Петропавловском народном доме общегородской партийной конференции.