– Гатауль, Гатауль, Гатауль…

– Что ты заладил про своего Гатауля. – Тубуз посмотрел на Железяку, который с самого раннего утра не находил себе места. – Сколько можно!

Минувшую ночь приятели, впервые за последние несколько суток, провели в своих домиках. Они жили по соседству на Каменке – одной из самых чистеньких улиц лекпинского квартала. А Гатаулем звали одного знакомого им лекпина, проживавшего на соседней улице – Подкаменке. Проживавшего там до начала экзамена «Угости рыбкой!», во время которого тот как в воду канул.

Возможно, что Гатауль канул в воду в буквальном смысле, потому что на финиш после экзамена он не явился и все магические ухищрения факультет-профессоров, пытавшихся обнаружить лекпина, успеха не принесли. Экзамен закончился вчера в обед, разыскивали до самой темноты, но тщетно. С утра пораньше Железяка сбегал на Подкаменку и домой, где его уже поджидал Тубуз все с теми же неутешительными известиями…

– Понимаешь, дружище, – Алеф схватил друга за плечи, – неспроста все это! Вот чувствую, что неспроста.

– Что именно – неспроста?

– И то, что Воль-Дер-Мара кто-то траванул, и то, что нас в этом кто-то обвинил… А теперь вот – Гатауль… Предчувствие у меня нехорошее, понимаешь?

– Ну… предчувствие. – Тубуз в шутку побоксировал приятеля кулаками в живот, вынудив снять руки со своих плеч и заслониться. – Ты называешь это предчувствиями, а я – навязчивыми мыслями! Сам посуди, в отношении Воль-Дер-Мара наш друг эльф ясно намекнул, чтобы мы не волновались. А Гатауль… мог просто… к какой-нибудь особе прекрасного пола пожаловать, да там, в теплом гнездышке, и остаться.

– А как же экзамены?

– А на экзаменах наш Гатауль ни одной рыбки не поймал – вот и решил, чтобы не позориться, временно никому не показываться!

Такой аргумент явно обезоружил Железяку. Он отошел в темный угол комнаты и одной ногой нажал на невидимую постороннему глазу педаль. В полу открылся люк, из него до уровня пояса лекпина плавно поднялся ящичек с высокими бортами, подсвеченный изнутри синеватым светом. Этот миниатюрный холодильничек-лифт для хранения пивка в свое время придумал и соорудил предок Алефа деда Паааша. Лекпин достал из него две пузатые, запотевшие бутылочки, убрал ногу с педали, и конструкция так лее плавно и бесшумно исчезла в полу.

Открыв бутылки, друзья уселись на кровать и некоторое время молча попивали пиво.

– Вот она – жизненная несправедливость! – вздохнул Тубуз, когда его бутылка опустела наполовину.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Железяка.

– А то, что тебе вон как подфартило, а ты хотя бы маломальское удовлетворение выказал!

– Да о чем ты, дружище?

– Неужели и впрямь не догадываешься?

– Короче, Тубуз!

– Чего – короче! – Лекпин залпом допил пиво. – У тебя вон и с Бобой все само собой получилось и с переруслами! А у меня с Зуйкой одно расстройство, а с переруслами, если и было что, так не помню ну ничегошеньки!

– А как же сон?

– Ой, да мало ли мне снов-то снится! Мне чуть ли не каждую ночь любовные утехи снятся, а толку?

– Да-а-а… – протянул Алеф. – А ты не хочешь вместе со мной библиотеку посетить?

– К Зуйке в гости?! – даже подпрыгнул на кровати Тубуз. – Да я с ней на разных берегах озера Зуро не хотел бы… рыбу ловить!

– Да при чем здесь Зуйка! Тебе разве не интересно знать, что наши татуировки означают?

– Вообще-то хотелось бы знать. – Приятель Железяки задрал штанину и посмотрел на причудливое переплетение бледно-зеленых линий. – Но ты вроде бы хотел об этом у профессоров поспрашивать…

– Если у кого-то и спрашивать, так это у Малача. Кому-то еще мне не хочется про переруслов и про-о… все такое рассказывать. Но сначала лучше самим кое-что узнать. Лохично?

– Ой, только не надо этого придурошного Еноварма вспоминать! Прошу тебя!

– Итак. Идешь со мной в библиотеку?

Прежде чем ответить, Тубуз выхватил из рук друга недопитую бутылочку пива и основательно к ней приложился.

– Ладно, пойдем. Только я тебя там, на улице, подожду, пока ты книги выбирать будешь.

– Мне бы книжечку, гм, книжечку, – произнеся эти слова, Железяка невольно уставился в пол, уж чересчур насмешливо смотрела на него Зуйка, стоявшая по другую сторону стойки факультетской библиотеки. На ней была белая блузка с темным галстуком и длинная черная юбка.

– Какую тебе книжечку? Про размножение рыб, что ли? – усмехнулась ведьмочка.

– Нет! – Алеф постарался придать лицу как можно более серьезное выражение. – Будьте добры, вы дайте мне…

– Ай-яй-яй, какие мы важные! – перебила его помощница факультетского библиотекаря. – Можешь по-простому сказать: дай-ка мне то-то и то-то. Или тебе обязательно надо церемонии разводить?

– Нет, конечно. – Железяка улыбнулся. – Понимаешь, мне очень-очень нужна книжечка, где написано про всякие магические символы, рисунки, татуировки разных существ, живущих в воде.

– И всего-то одна книжечка? – Зуйка оглянулась на уходящие в глубину библиотеки стеллажи.

– А сколько? – не понял иронии Алеф.

– Может, назовешь что-то конкретное?

– Я и говорю: магические символы и татуировки подводных существ…

– Значит, всего лишь магические символы и татуировки, – устало вздохнула библиотекарша.

– Да-да, символы…

– Ну-ну. – Зуйка хотела что-то растолковать лекпину, но передумала. – Ладно, нужна, так нужна. Сейчас поглядим, где нам ее искать. Извини, придется мне немного покопаться, я еще не во всем здесь разобралась.

Она взяла со стола пухлый каталог, перелистнула несколько страниц, найдя что нужно, положила его на место, подошла к стеллажу, заставленному еще более толстыми фолиантами, выбрала один из них, также пролистала несколько страниц, после чего подошла уже к стене, которую от пола до потолка занимали совсем огромные каталоги, которые из-за веса читать, держа в руках, было просто невозможно, поэтому для каждого из стены выдвигалась специальная поддерживающая подставка. Заглянув в один из таких неподъемных фолиантов, Зуйка удовлетворенно улыбнулась:

– Ну вот, где искать твою книжечку, мы узнаем в секторе одиннадцать бис. Пойдем. – Зуйка открыла дверцу и поманила Железяку за собой.

Они пошли в глубь библиотеки вдоль высоченных стеллажей, сплошь забитых книгами, журналами, подшивками газет… Для лекпина библиотека была сравнима с храмом, но сейчас он смотрел не на корешки книг, взор Алефа был прикован к идущей впереди Зуйке. Он едва не врезался ей в спину, когда ведьмочка вдруг остановилась и, показав куда-то вверх, сказала:

– Кажется, пришли. Давай-ка сюда стремянку.

Стремянка стояла в конце длинного прохода. Она была деревянной и довольно тяжелой, Железяка взмок, пока тащил ее к невозмутимо поджидавшей его библиотекарше.

– Как же ты ее, такую тяжеленную, таскаешь? – утер он со лба пот.

– Таскать, конечно же, тяжело. Но я обычно ее вожу – там, внизу, если вот этот рычажок повернуть, колесики появляются, – и Зуйка продемонстрировала несложный механизм выдвижения колесиков. – Что рот открыл? Держи-ка лучше стремянку, чтобы не отъехала.

Зуйка подоткнула юбку и начала подниматься по ступенькам, стремянка действительно плавно поехала в сторону. Алеф схватился за лестницу, поднял глаза, чтобы посмотреть, как там библиотекарша, и тут же поспешил отвести взор, – слишком откровенное зрелище открылось под ее юбкой.

– А не проще ли колесики обратно убрать? – спросил он дрогнувшим голосом, чувствуя, что сильно покраснел.

– Нашла, кажется, – сказала Зуйка сверху. – Энциклопедия магических изображений подводных разумных существ. Это первый том, в котором напечатано только содержание всех трехсот тридцати девяти томов энциклопедии. Сначала просмотри его и выбери, какая конкретно книжечка тебе нужна. Понял?

– Понял.

– Тогда держи…

Железяка, не смея смотреть вверх, протянул руку. Он не мог видеть, как коварная ведьмочка, вместо того, чтобы подать ему книгу, бесшумно спустилась на три ступеньки и встала так, что щупающая воздух рука лекпина оказалась между ее ног выше колен практически под юбкой.

– Ой! – вскрикнула Зуйка и сжала ноги, когда пальцы Алефа коснулись внутренней стороны ее бедра. – Ты что же такое делаешь, негодник? Как не стыдно руки распускать! – запричитала она, при этом словно капканом удерживая ногами зажатую руку окончательно засмущавшегося лекпина.

– Извини, я не специально! Так получилось! – Железяка безуспешно пытался выдернуть руку.

Наконец он схватил ее другой рукой, дернул со всей силы и освободился из плена. Ничем не удерживаемая стремянка стронулась с места; Зуйка, двумя руками державшая книгу, потеряла равновесие и рухнула вниз. И, возможно, не собрать бы ей костей, если бы не схвативший ее в охапку Железяка, который, впрочем, сам не удержался на ногах и растянулся на полу, основательно приложившись об него затылком.

Похоже, лекпин даже на несколько секунд потерял сознание. Во всяком случае, когда он открыл глаза, обнаружил себя уже сидящим на полу и прислоненным спиной к стеллажам с книгами. Перед ним на корточках сидела Зуйка и держала под носом маленький открытый пузырек, источавший тонкий бодрящий аромат.

– Слава Великой воде, очухался! – сказала ведьмочка. – А я из-за твоих шалостей ногу, вон, распорола. Хотя, если бы ты меня не поддержал, глядишь, и шею бы себе свернула. Так что ты, можно сказать, мой спаситель.

– У тебя рука в крови, – сказал Железяка.

– Что рука, ты сюда посмотри, – Зуйка задрала подол юбки, и Алеф увидел на внешней стороне бедра глубокую рваную кровоточащую рану.

– Откуда это?

– Представляешь, из этой стремянки вот такой вот гвоздище торчал! – судя по тому, что размер гвоздя Зуйка показала двумя руками, можно было подумать, что в стремянку был вбит наконечник копья.

– Больно?

– Ничего, – улыбнулась Зуйка. – Придется пол замывать.

– Если хочешь, я помогу, – неожиданно для себя сказал Железяка.

– Сама справлюсь, – отмахнулась библиотекарша. – На, бери свой каталог и топай в читальный зал. С книгой поаккуратней обращайся! Когда выберешь, что тебя интересует, позовешь.

Войдя в читальный зал, Железяка огляделся. Посетителей было немного: в дальнем углу за столом сидел насупившийся гном, перед которым высилась стопка толстенных книг; посередине зала парочка сидевших рядом гоблинов перелистывали подшивку какой-то газеты, тыкали в нее пальцами, переглядывались и хихикали; за самым ближним ко входу столом Алеф увидел Ксану, смотревшую на него поверх очков.

– Здрасте, – сказал лекпин своей соплеменнице и, услышав в ответ тихое «Здравствуйте», проследовал мимо нее к столику у окна.

Обложка книги, которую держал в руках Железяка, была покрыта какой-то особо прочной рыбьей чешуей. Переплетчик старался не зря – судя по потрепанным страницам, фолиант на полке не залеживался.

Если бы в это время Алефа не поджидал на улице друг Тубуз, он бы принялся штудировать каталог с самой первой страницы, но сейчас сразу открыл букву П. К его удивлению, никакой информации о переруслах там не оказалось. Хотя некоторые названия книг показались лекпину очень интересными. К примеру, Полуночные речные твари. Энциклопедия гравюр. Ее Железяка решил обязательно полистать как-нибудь на досуге.

Решив, что о переруслах вполне может быть написано в разделе, посвященном русалкам, он открыл каталог на букву Р. Русалочий раздел оказался огромным. Алеф даже представить себе не мог, сколько существует различных видов русалок: береговые, востроносые, горно-озерные, длиннохвостые, русалки древнегномьих фантазий, русалки-захарки, русалки кудлатые, русалки нетопких восточных болот, русалки озера Астри, озера Зернао, озера Зуро… Наконец он нашел то, что искал, – русалки перекатов (переруслы). Книг, которые его заинтересовали, оказалось три: «Эпос русалок перекатов восточного края в гравюрах», «Трагедия Изьябеллы – иллюстрированный дневник» и «Девять видов магических рисунков религии русалок. Русалки перекатов.»

Железяка взял из специального лотка чистый лист бумаги и переписал в него эти названия. После названий в каталоге стояли какие-то буквы и цифры, он переписал и их. Подняв голову, встретился взглядом с Ксаной. Она все так же смотрела на него поверх очков, только теперь сидела вполоборота. Ксана была не местная, откуда лекпинка приехала поступать на факультет рыболовной магии и по какой специализации собирается учиться, Алеф не знал. Он и видел-то ее всего три-четыре раза, да и то мельком и, как правило, когда был либо очень занят, либо находился под хмельком.

– Ну что, выбрал? – Железяка обернулся и увидел Зуйку.

– Выбрал. Мне, пожалуйста, вот эти три книжечки, – сказал он, вставая.

– Сиди. – Одной рукой Зуйка удержала его на месте, другой взяла листок, быстро прочитала список и хмыкнула: – Хм, интересные у тебя пристрастия.

– Это не при… – начал Алеф, но Зуйку не интересовали какие-либо объяснения.

– Сиди и жди, сейчас принесу твой заказ, – сказала она и выпорхнула из читального зала.

Железяка посмотрел в сторону Ксаны, но и той в зале уже не было. Чувствуя непонятную неловкость, он достал из кармана жилетки Изымс и принялся крутить его в руках. Алеф до сих пор еще не разобрался во всех его возможностях. К примеру, лекпин узнал, что и шильце, и все имеющиеся в Изымсе отверточки, при нажатии в определенном месте, словно маленькие стрелы, вылетали из диковинного инструмента и точно поражали цель на довольно приличном расстоянии…

– Вот т-только п-попробуй на столе какую-нибудь п-пакость вырезать! – Грозный окрик заставил лекпина вздрогнуть. – Никогда б-больше ноги т-твоей в б-библиотеке не б-будет!!!

Голос принадлежал высокому сутулому человеку, стоявшему в проеме двери и держащему перед глазами монокль. На нем был белоснежный костюм-тройка и почему-то выбившийся наверх галстук ярко-рыжего, режущего глаз цвета. Именно он, директор библиотеки господин Чаб, несколько дней назад впервые выдавал Железяке и Тубузу книги. Его статьи, довольно интересные, лекпин не раз встречал на страницах альманаха монахов-рыболовов.

– Нет, нет, нет, – сказал Алеф, вставая, – я ни о чем таком и не помышлял!

– Знаю я вас, – проворчал библиотекарь и, подойдя к его столу, придирчиво осмотрел поверхность, украшенную многочисленными надписями и рисунка ми. К счастью для лекпина, ни одной свежей царапины там не наблюдалось. Но у него даже сердце екнуло, когда подошедшая к господину Чабу Зуйка вдруг сказала:

– Не повезло тебе, Алеф по прозвищу Железяка…

– Это не я, не я это… – начал оправдываться он, чувствуя, что краснеет.

– Конечно, не ты, – невозмутимо сказала Зуйка. – С книгами тебе не повезло – всех трех нет на месте.

– А где же они? – задал тот наивный вопрос.

– Как где? На руках, конечно!

– Госпожа Зуйка, – с высоты своего немалого роста важно сказал господин Чаб, – б-будьте добры, п-проверьте, нет ли этих книг среди неразобранных за вчерашний день.

– Хорошо, господин директор, – послушно сказала Зуйка и вышла из читального зала.

– Откуда у т-тебя Изымс, отрок? – подозрительно спросил Чаб.

– Мне подарили. Профессор Малач подарил…

– О! – вскинул брови Чаб. – Видать, т-ты оказал п-профессору немалую услугу, раз он сделал т-тебе т-такой ценный п-подарок?

Железяка смущенно пожал плечами. А господин Чаб меж тем явно сменил гнев на милость. Он мягко взял из рук лекпина Изымс, погладил его черную поверхность; потом приладил меж пальцев и направил эльфийский нож в сторону притихших гоблинов. В следующую секунду Алеф, к своему немалому изумлению, увидел, как подшивка журналов вырвалась из рук гоблинов, а еще через секунду журналы, подцепленные маленьким крючочком за переплетное кольцо, болтались перед его лицом на тончайшей, почти прозрачной нити. Он успел прочитать название на обложке первого журнала: Необузданные фантазии несовершеннолетних русалок озера Зернао и других предгорных озер. Судя по следующей фразе, господин Чаб тоже успел его прочитать:

– Т-так! Вы двое – вон отсюда! – рявкнул он. – Следующее посещение б-библиотеки исключительно по моему разрешению!!!

Гоблины опрометью бросились из читального зала. Когда дверь за ними захлопнулась, Чаб повернулся к Железяке.

Директор библиотеки улыбался:

– Т-ты еще не знаком с молниеносной лебедкой, отрок? Нет? О, это мой любимый механизм. П-при определенном навыке и замене крючка этой лебедочкой можно даже рыбу ловить. Но главная его п-прелесть не в способности рыбачить и не в том, чтобы воровать кошельки из-под носа любителей п-посчитать ворон. Вот эта эльфийская монодубльнить очень и очень п-прочна на разрыв. Смотри!

Чаб крепко зажал Изымс в руке и направил его вверх. Что-то мелькнуло в воздухе. Алеф посмотрел под потолок, не увидел ничего, кроме поперечных балок, перевел взгляд на директора и с удивлением обнаружил, что тот висит в метре от пола. И не просто висит, а довольно быстро поднимается на вытянутой вверх руке.

– О, Великая Магия! – донеслось с последнего ряда, где сидел за книгами гном.

– Никакая не магия, господин Злобныс, – сказал Чаб, опускаясь обратно на пол. – И никакая не великая. А всего-навсего обычный п-принцип лебедки. Только эльфийской лебедки. П-при определенной комбинации нажатий отсюда вылетает… В общем, п-придет время – сам во всем разберешься. Невеже Изымс не п-поддастся.

Господин Чаб вернул эльфийский нож изумленному Железяке. В это время в читальный зал вошла Зуйка.

– Вот, только одну вернули, – сказала она, протягивая лекпину книгу. – Девять видов магических рисунков религии русалок. Русалки перекатов.

– Как раз то, что надо! – обрадовался тот и, буквально вырвав книгу из рук Зуйки, двинулся к выходу.

– Эй, любезнейший, далеко ли направился? – остановил его господин Чаб. – Разве т-тебе не известно, что п-по новому указу декана кандидаты в студенты факультета рыболовной магии не имеют п-права выносить книги из б-библиотеки?!

– Нет… Я совсем недавно брал домой книги…

– П-правильно, – кивнул главный библиотекарь. – Совсем недавно б-брал. А вчера днем вышел запрещающий указ. И хотя сей указ лично мне очень не п-по душе, но!.. Указ есть указ!!!

– В таком случае, господин директор, разрешите мне здесь книжечку почитать? – вежливо попросил Железяка. – Мне очень надо…

– Что ж, на то он читальный зал. – Господин Чаб сделал приглашающее движение рукой.

Алеф удобно устроился в специальном лекпинском кресле с приподнятым сиденьем, поставил книгу на пюпитр и приготовился к открытию тайны. Но каково же было его разочарование, когда, наугад раскрыв том, Железяка обнаружил, что в нем не хватает нескольких страниц. Они были аккуратно вырезаны под самый корень. Самым ужасным оказалось то, что его интересовали именно эти двадцать четыре страницы, именно на них были иллюстрации татуировок русалок перекатов. Но и положение, в котором оказался лекпин, было не менее ужасным, ведь теперь директор библиотеки вполне мог заподозрить и обвинить его в том, что книгу испортил он. Оставалось надеяться на помощь Зуйки. Как только помощница библиотекаря показалась из-за стеллажа, Алеф негромко ее окликнул.

– Смотри! – сказал он, показывая книгу Зуйке. – Листов не хватает…

– Не может быть!

– Смотри, вырезал кто-то. Целую главу.

– Зачем ты это сделал, несчастный? За это тебя…

– Да не я это! Зачем мне? Да и когда бы я успел? Ты же мне сама только что эту книгу принесла!

– Верно, – нахмурилась Зуйка. – А ну-ка, посмотри мне в глаза и дай сюда левую руку!

Железяка подчинился. Внимательно глядя в глаза лекпину, ведьмочка сжала его ладонь. Пожатие было несильным, но он вдруг почувствовал, что ладонь начало покалывать.

– Верно, – вновь сказала Зуйка. – Это, правда, не ты. Ну ничего, сейчас я узнаю, что за уродец брал книгу до тебя!

Покопавшись в регистрационной книге, она вскоре воскликнула:

– Йо-хо! Гатауль, негодник! Ну, я тебе устрою.

– Что? – удивился Алеф. – Последний, кто брал эту книгу, был Гатауль? Лекпин Гатауль?!

– Да-да. Твой соплеменничек!

* * *

Это утро выпало профессору Малачу совсем не Доброе. Левое плечо основательно побаливало, хотя, конечно, если бы не баня у Боберса, все было бы гораздо хуже. Да, повезло ему с новым знакомым. А вот с Королевским шершнем не повезло. И откуда этот убийца только взялся? И кто направил на его поиски – поиски «злого умышленника» – стражников герптшцога?

И что за трагедия произошла с несчастным Гатаулем?

Масса вопросов обрушилась на эльфа. И решить их надо было как можно скорее. Но сейчас профессор должен был привести себя в форму, а для этого первым делом необходимо было выпить кружку целебного травяного чая.

Облаченный в длинный халат, профессор сидел в своей просторной светлой кухне в кресле за столом для завтрака. Чай уже заваривался в большом квадратном чайнике черного цвета, на боку которого был изображен серебристый судак. На столе рядом с чайником стояла чашка из того же черного набора, который Малач, будучи юношей, получил в качестве приза за первое место на спиннинговых соревнованиях. Из чашки торчала серебряная ложечка, ручка которой была сделана в виде тела и головы уклейки. Чай должен был окончательно набрать свою лечебную силу через несколько минут, пока же профессор вдыхал аромат, доносящийся из изогнутого носика чайника, что имело не менее целебное воздействие.

Звонок дверного колокольчика отвлек его от этой процедуры.

– Что там еще могло случиться? – пробурчал Малач, направляясь к входной двери.

К его немалому удивлению, на пороге его ждала та самая светловолосая красавица, которую он видел вчера в герптшцогском тронном зале в компании Алимка и других журналистов. Красавица была одета во все красное: красная широкополая шляпа с рыжими.перьями, красное приталенное платье, красные туфли, на плече – красная сумочка.

– Господин профессор, я так рада вас видеть! Я Офла, Офла – главный редактор очень, очень модного журнала его сиятельства герптшцога. У меня к вам дело, очень важное, даже не дело, а предложение, от которого вы просто не сможете отказаться! – затараторила блондинка, размахивая и надвигаясь на эльфа.

– Проходите же, сударыня, – волей-неволей предложил Малач и, посторонившись, пропустил Офлу в дом. Она проскочила мимо и прямиком направилась на кухню, дверь в которую так и осталась распахнутой.

– Профессор, профессор, вы такой милый! Можно чаю? – не успев получить согласия, девушка схватила черный чайник с серебряным судаком на боку, налила почти полную чашку заварки и моментально осушила ее до дна. Малач только рот открыть успел. Но теперь предупреждать, что это все-таки не обычный чай и пить его вот так не стоило, было поздно. Меж тем Офла как ни в чем не бывало уселась в кресло и вопросительно уставилась на хозяина дома. Слов нет, она и в самом деле была из разряда, что называется, королев красоты: волнистые белокурые волосы, большие карие глаза и длинные, загнутые вверх ресницы, пухлые губы; да и фигура, и ноги, как успел заметить Малач, были что надо.

– Я слушаю вас, милая Офла, – сказал профессор. – Только у меня к вам маленькая просьба – говорите, пожалуйста, помедленнее…

– Конечно же, конечно же, профессор, – вновь затараторила Офла. – Вы, конечно, слышали, слышали про наш ВСИ – журнал «Всегда своевременная информация», который выпускается в типографии самого герптшцога Ули-Клуна?! Я уверена, что слышали! Мы, и я, как главный редактор, стремимся, стремимся касаться в нем всех самых интересных сторон жизни нашего города и, конечно, его неотъемлемой части – факультета рыболовной магии.

Малач невольно поморщился. В действительности факультет никоим боком не являлся неотъемлемой частью Фалленблека, разве что соседствовал с ним географически. Факультетский городок фактически был частью Академии магических наук, находящейся в столице, и подчинялся исключительно ректору Академии Марк-Нейю и совету деканов, одним из которых был Кшиштовицкий. В то же время Малач очень хорошо знал, что герптшцог Ули-Клун мечтал сделать факультет своей вотчиной и, чтобы добиться этого, прилагал немало усилий. Которые, правда, до сих пор оставались тщетными.

Между тем Офла продолжала:

– Мы бы, точнее, лично я бы хотела предложить бы вам, господин профессор, написать несколько статей, целый цикл статей в наш модный журнал! Конечно же, не забесплатно, не забесплатно!!! Мы не можем заплатить столько, сколько потребовал этот грубиян, этот… фон дер Пропст! Но, уверяю, уверяю, уверяю, вы останетесь довольны. К тому же, – Офла вдруг состроила эльфу глазки, – мы можем, точнее, лично я могла бы предложить и необычные формы оплаты…

Однако Малач на такое предложение и бровью не повел.

– Мне все-таки хотелось бы, госпожа главный редактор, прежде чем продолжить разговор, воочию увидеть ваш модный журнал, – сказал он.

– Вот – наш самый первый номер! Наслаждайтесь! – Офла вытащила из сумочки журнал и с торжествующим видом протянула его эльфу.

С обложки на Малача смотрел безумно улыбающийся господин Нью. Второкурсник держал в руках огромную снизку окуней и спиннинг, годившийся скорее для охоты за полупудовыми камнеедами. Жирная надпись под фотографией гласила: «Мое счастье – ловля в темноте!»

– Художники у нас просто замечательные, не правда ли? – вновь затараторила Офла. – Господин Нью – ну прямо как живой, как живой!

Малач мельком взглянул на содержание журнала. Названия статей были очень злободневными: «Какую навести прическу перед приемом у герптшцога», «Меню традиционного субботнего пира в тронном герптшцогском зале», «Господин Пшенг советует, что надо кушать в первую очередь» и тому подобное.

Статья приверженца подземной ловли была первой. Малач открыл ее и пробежал глазами страницу: «…С тех пор, когда одним из сильнейших спиннингистов всех времен и народов, то есть лично мною, было выдвинуто гениальное предложение перенести соревнования по ловле рыбы спиннингом под землю… Все без исключения народы мечтают прекратить всем надоевшую, очень примитивную ловлю рыбы при дневном светиле… Уже сегодня созданы целые кланы фанатов ловли спиннингом на подземных реках…»

Малач вдохнул в грудь побольше воздуха, чтобы одним махом высказать гостье все, что он думает и о господине Нью, и о ее очень модном журнале, и о ней самой, но слова застряли в горле. И было от чего! Шикарное красное платье главного редактора небрежно валялось на полу, а сама Офла, оставшаяся лишь в туфлях, полупрозрачных красных панталонах и бюстгальтере, сидела в кресле, поджав ноги, и, словно веером, обмахивалась шляпкой.

«А вот и действие моего чая недозаваренного начало сказываться, – подумал Малач. – И она ведь теперь не отстанет…»

А Офла, как ни в чем не бывало, продолжала:

– Мы бы… точнее, лично я бы хотела бы видеть в нашем ВСИ статьи про самого герптшцога Ули-Клуна, про то, как он заботится о пополнении рыбных запасов нашего озера Зуро, статьи об эльфийской рыбной пище… А еще для специального элитного приложения к журналу мы бы хотели увидеть цикл статей о секретах эльфийской любви… – Офла отбросила шляпу, вскочила с кресла и вплотную приблизилась к Малачу: – Ведь правду, правду говорят, профессор, что женщина, испытавшая счастье любви с эльфом, очень, очень долго не постареет?

– Да, слухи эти верны, милая госпожа главный редактор. Только вот постареет тот идиот эльф, который этому поддастся!

– Профессор, наша редакция в моем лице готова получить практические уроки эльфийской любви! – выпалила Офла. – Прямо сейчас, профессор…

– Вы знаете, милая Офла, – Малач нерезко, но непреклонно убрал руки красавицы, обхватившие его шею, – ответить вам взаимностью я сегодня не в состоянии. Голова что-то побаливает…

– Голова! – усмехнулась Офла. – А может быть, не голова, а плечико. Левое! После вчерашней-то баньки…

– Что-что? – поднял брови профессор.

– А вот то, злой умышленник. Не надо корчить святую невинность, когда у самого рыльце в пушку…

– Секундочку, – Малач быстро плеснул чаю в чашку, из которой несколько минут назад пила Офла, и, произнеся про себя заклинание «Познания последней капли», проглотил целебный напиток.

Ему потребовалась всего одна секунда, чтобы увидеть то, что видела вчера Офла. А именно – себя, вылезающего из бассейна Боберса, и то, как он идет вслед за палачом по направлению к бане, держась рукой за свое посиневшее плечо…

– Оказывается, наш милый главный редактор болъшой любитель подсматривать! – Теперь уже эльф сжал шею девушки длинными цепкими пальцами.

– Да, да, профессор! – воскликнула девушка и раскинула руки в стороны, как бы полностью подчиняясь мужской силе. – И я не жалею, не жалею об этом. Вы снились мне всю ночь, профессор, ваша фигура, ваша…

Резкий звонок колокольчика прервал ее откровения. Малач толкнул Офлу в кресло и, не глядя, удачно ли она в него опустилась, поспешил к двери. Сейчас он был рад любому посетителю, только бы не оставаться наедине с одурманенной магическим напитком девушкой. Увидеть на пороге двух лекпинов он не ожидал.

– Господин профессор, у нас к вам очень важный вопрос, – с ходу выпалил Железяка, забыв даже поздороваться. – Мы хотели разобраться сами, но Гатауль вырезал из энциклопедии самые важные страницы. Может быть, в вашей личной библиотеке есть такая же книга? А может, вы и сами сможете нас просветить? В отношении татуировок… Дело в том, что переруслы… когда мы с Тубузом ловили на горной речке… в общем…

– В любом случае, – перебил лекпина Малач, – я предлагаю ваш очень важный вопрос обсуждать не на пороге. Что с тобой? – обратился эльф ко вдруг открывшему рот и выпучившему глаза Тубузу, который смотрел ему за спину. Он тоже обернулся и понял, чему был так поражен лекпин.

Посередине комнаты, в призывном жесте вытянув вперед руки, стояла совершенно обнаженная Офла. Ее женская красота была такой ослепительной, что эльф поймал себя на мысли, что ради нескольких минут обладания этим совершенством не грех было бы и в самом деле пожертвовать несколькими годами собственной жизни.

Однако, похоже, на Тубуза Офла произвела еще более сильное впечатление. Он тоже вытянул вперед руки и, словно загипнотизированный, пошел к ней неровной походкой. Офла была гораздо выше лекпина, но того, по-видимому, это совсем не смущало. Да и для Офлы разница в росте, видимо, не играла особой роли. Когда Тубуз подошел к ней вплотную, она с томным вздохом опустилась на колени, ее глаза оказались напротив глаз лекпина, губы – напротив его губ. В следующее мгновение эти губы слились в страстном поцелуе, и Офла начала срывать с лекпина одежду. Но такого профессор Малач в своем доме допустить уже не мог…