Со своей первой наставницей в области интимных отношений я сошёлся случайно, будучи молодым и бесшабашным, совершив не выдерживающий никакой критики сугубо эмоциональный поступок. Дело было так. Один из моих друзей работал столяром в кинотеатре «Ударник». Умер он в юном возрасте 17-и лет от роду, получив сильную дозу радиационного облучения. Говорят, что в то время в правительственном жилом комплексе, где находился кинотеатр «Ударник», пытались установить мини атомный реактор для снабжения всего комплекса электроэнергией. За комплексом находилась свалка радиоактивных материалов, предназначенных для последующей утилизации. Мой друг часто наведывался на эту свалку, где, очевидно, и получил смертельную дозу радиации. Когда он болел, мы, все его друзья, сдавали кровь, чтобы он выжил. Перед смертью он сбежал из больницы и организовал прощальную вечеринку. Видимо предчувствовал, что наступает конец, так как он уже пробовал уйти из жизни, наевшись зерен вишнёвых косточек (пол-литровая банка, смертельная доза!), но в тот раз врачи его спасли.

На вечеринку собралось около дюжины народу от 17 лет и старше. Как говорится – «каждой твари по паре» – семейные пары и свободная молодежь. Скромное застолье, танцы под радиолу, игры, пенье под гитару и т. д. Веселясь, мы и не предполагали, что ситуация складывалась так трагично и что мы фактически прощались с ним. Мне было 17 лет, я пришел один без девушки. Одна из девушек, старше меня года на три, будучи в паре с очень ревнивым парнем, пригласила, меня на «белый танец». Была она, как сейчас говорят, «модельной внешности», а в те времена их величали «бухенвальдными девицами», кстати, не в моем вкусе. В процессе танца она предложила мне пойти с ней покурить. Она заверила меня, что её муж мне доверяет, поскольку я – малолетка. Мне «до соплей» стало обидно, но, несмотря на обиду, я проследовал за ней на кухню коммунальной квартиры. Она вначале удалилась в ванную комнату, а вернувшись на кухню и будучи изрядно выпивши, уселась на тумбочку. Я обратил внимание не то, что губная помада была смыта, блузка расстегнута до неприличия, а юбку она подобрала так, чтобы открыть соблазнительные ножки. Закурив сигарету, она стала затягиваться как профессиональная курильщица и рассказывать, какой я красивый и как я ей симпатичен. Кокетничая, откинула голову и стала пускать колечки дыма. Как я уже сказал меня «заело», что она назвала меня «малолеткой» и, будучи тоже поддатым, я робко поцеловал её в шею. На мой поцелуй она не отреагировала. Я стал ее «лапать» и обнаружил, что на ней нет ни лифчика, ни трусов. Мне все стало ясно. Я вынул набухший член, и, взяв ее за ягодицы, стал ее «трахать» с ее молчаливого согласия прямо на тумбочке. Кончили мы одновременно, и я решил продолжить. В те времена презервативы были ненадёжными, молодёжь ими практически не пользовалась, и вся ответственность по предотвращению беременности ложилась на женщин. Она быстро высвободилась и, соскочив с тумбочки, отправилась в ванную комнату приводить себя в порядок, а мне наказала возвращаться в компанию.

Я вернулся и сел пить водочку за здоровье товарища. Некоторое время спустя вернулась и она и, не обращая на меня внимания, стала ласкаться к мужу, уговорив его уйти домой. Ко мне же вскоре подсела одинокая девушка, не то полька не то еврейка и пригласила меня потанцевать с ней. Она была красива, с пышными формами, и в тоже время стройная и поджарая. Танец начался с нетактичного вопроса: «Ну, что? Поимел замужнюю даму? Вижу, глазки горят, что у тебя, что у неё. Мы с ней подруги и она мне все поведала. Даже не возражай!». Я стал оправдываться, что мне не нравятся «вешалки», но, в тоже время, опустив руку на её упругую задницу, слегка её ущипнул. Она отвела мою руку и сказала: «Люблю ненасытных». Выходило, что её подруга передала меня своей подруге «из рук в руки». Я проводил свою новую знакомую домой и договорился о свидании.

В субботу мы вернулись из театра оперетты к ней домой. Перекусив и выпив винца, «нырнули» в шикарную постель и стали заниматься сексом, пробуя различные позы. В дальнейшем мы стали встречаться не реже одного раза в неделю и «трахаться» до изнеможения. Это продолжалось два месяца. Она меня обучила всем позам, о которых я и не ведал. Как то при очередной встрече я заинтересовался её приличной библиотекой, поскольку в то время я «подсел» на «чтиво». Листая понравившуюся книгу, обнаружил фото, которое меня крайне озадачило. На фото была изображена семейная пара: моя подруга с очаровательной улыбкой и парень в военной форме с ребенком на руках. Парень был очень похож на меня. Один в один! То есть и фигурой, и лицом, и даже улыбкой. При расспросе с пристрастием она «раскололась». Ее рассказ был жесток, если это все, что она рассказала, было, правдой. Сопутствовало ее «исповеди» ещё и то, что я, в свою очередь, также рассказывал ей о своей юношеской жизни. Все реалии, пережитые ей, я прочувствовал «на своей шкуре». Тоже рос в семье фронтовика «пропавшего без вести» только с той разницей, что я испытывал чрезмерное внимание со стороны женщин. Спасало меня только то, что я вращался, в дворовой полублатной среде и соблазнить меня было не так просто. Росла она в семье «врага народа». Её отец – польский офицер, будучи работником МИДА, во время войны был репрессирован, арестован и расстрелян. Конфисковали имущество, выселили из шикарной квартиры, пересилив в коммунальную. Мать русская – служащая, а бабушка по отцу – немка. Она взрослела и уже в 14 лет больше стала походить на женщину, нежели чем на пацанку. К ней стали приставать пацаны, как во дворе, где она проживала, так и в школе (школа была экспериментальная по совместному обучению мальчиков и девочек с уклоном на иностранные языки). Если во дворе её как то защищал участковый, пользовавшийся благосклонностью матери и частенько ночевавший в комнатушке, где ютилась и она, то в школе к ней «клеились» не только пацаны, но и преподаватели. Она не знала, как ей жить дальше и что с ней будет!

Как-то раз, после занятий они с подругой убирали спортзал. Физрук послал подругу в магазин, а сам тихо подошел сзади, сдернул с нее шаровары (спортивная форма), футболку натянул на голову, завалил на маты и изнасиловал. Она пыталась оказать сопротивление, но тщетно. Кричать было бесполезно, громко играла музыка. Фронтовик так быстро ей овладел, что она не ощутила никакого удовольствия, а только боль и отвращение. Когда она успокоилась, после случившегося насильник пообещал, что к ней приставать больше никто не будет. Обещание сдержал. До 17 лет она встречалась только с теми парнями, в которых влюблялась, или кто ей был симпатичен.

После реабилитации отца семью пересилили в отдельную квартиру, а конфискованное имущество не вернули! Участковый развелся и женился на матери. У них родился сын. В 17 лет она готовилась с парнем поступать в Иняз. Занимались они в отдельной комнате, совмещая полезное с «приятным». После основного вступительного экзамена в компании абитуриентов отметили сдачу, как водится, выпивали и танцевали. К вечеру парень проводил ее поддатую дамой. Приревновал её к очередному ухажеру, и, нагрубив ей, ушёл насовсем. Она разрыдалась и впала в истерику. Мама была на работе в вечернюю смену, и успокаивать её пришлось отчиму. Воспользовавшись её неадекватным состоянием, он стал ее успокаивать по-свойски. Помог раздеться, уложил в кровать и присоседился к ней «под бочек». Лаская и щекоча шикарными сталинскими усами, развеселил её, и стал щупать за все женские прелести, внушая при этом, что «старый конь борозды не портит». Она пыталась его убедить, что «этого не стоит делать!». Он же, гнул свою линию «если ты девица, я тебя не трону!» Уступив его напору, она не пожалела. Свекор трахался «с толком, с чувством, с расстановкой». С непривычки она простонала «хватит, я больше не могу!» Он сжалился и кончил общение анальным сексом. Впервые она испытала восторг от близости со зрелым мужчиной и в душе завидовала маме. Это было несравнимо с тем, когда она занималась сексом со сверстниками – «скоро стрелами», справлявшими только свою сексуальную нужду не доставлявшими надлежащего наслаждения партнерше. Отчим оделся и стал собираться за сыном к тёще. Уходя, попросил, чтобы о случившийся близости она не рассказала матери. У них состоялся уговор, что когда она будет готова к близости, то будет нагишом в ярком праздничном халате. Теперь, когда у неё не состыковывалось общение с очередным кавалером, особенно когда она сдавала сессию, она надевала халатик. Эффект был невообразимый. Даже в присутствии матери в квартире, в любое время ничто не мешало им мгновенно сойтись в объятиях. В любом месте, будь то, на черной лестничной клетке, когда курили, или еще где либо. Она его быстро приручила, и он выполнял все её капризы и желания.

Позже, в очередной раз, влюбившись в сверстника, она нашла «спутника жизни» и, когда ей исполнилось 18 лет, вышла замуж за студента престижного ВУЗа. Прекратила общаться с отчимом. Бывший товарищ отца по работе помог ей устроиться на работу в МИД, ещё, когда она училась на втором курсе ВУЗа. Её приняли внештатной сотрудницей и, по совместительству, переводчицей на приличную зарплату. Она отлично знала языки: польский, немецкий и освоила разговорную речь на английском языке. Товарищ отца был ее начальником и, пользуясь служебным положением, стал её домогаться. Она, как могла, уходила от близости с ним, до тех пор, пока не забеременела. Соблазнитель стал шантажировать: «мужа призовут в армию, после декретного отпуска я тебя уволю и т. д.». Терять было нечего (в смысле безопасного секса), а отказаться от приличной жизни она была не готова. Пришлось согласиться на разовую близость. Она думала, что у него чисто спортивный интерес, так как он слыл «неуемным бабником» и постоянно менял женщин. Встреча состоялась на съёмной квартире. Он попользовал её, как хотел, а через неделю решил повторить. Она категорически отказывалась. Тогда он показал фотографии их совместного сексуального общения и к тому же мужа срочно отправили служить в армию. Она, как «одиночка», осталась без мужчины. Ничего не оставалось, как стать его очередной «рабочей» наложницей. Он стал ее пользовать, по первому требованию и на работе и на съемной квартире. Даже оподлялся, подставлять ее под «нужных людей» для вербовки иностранцев. Она приводила очередного иностранца в образцовую советскую семью. Клиент, расслабившись, очарованный её обаянием, и при воздержании от секса не одну неделю, будучи уверенным, что это не подстава, оставался ночевать. Комната была оснащена специальным оборудованием для съемки фильма при минимальном освещении. Клиент поддавался искушению и вытворял с молоденькой дамочкой все, на что был способен. В итоги она получала подарки от клиента и приличную премию по работе, а у клиента был выбор: сотрудничать с КГБ или попрощаться с карьерой и родной семьей. Скольким клиентам она испортила жизнь, только одному Богу известно.

После «исповеди» я понял, что она пользовала и меня, как заменителя её мужа. Наставницей по сексу она была классной и не только рассказывала, как и каким видом секса пользоваться, но и как доставлять максимальное плотское удовлетворение партнерше, даже самой фригидной. Несмотря на то, что мы были хорошими сексуальными партнерами, без каких либо обязательств с абсолютной свободой друг от друга, я отказался от дальнейшего общения. Не смог смириться с той мыслью, что связался с валютной путаной.

По двум случайным встречам с подругами я пришёл к выводу, что женское коварство беспредельно, и что надо жениться по любви и обязательно взаимной. Не раньше 25–30 лет и непременно на молоденькой неизбалованной девушке. По жизни так и получилось. Мой брак был удачным и единственным.