Ольга и Державин сидели в столовой. Среди белых накрахмаленных салфеток и хрусталя, столового серебра и цветов, украшающих стол, расположились изысканные блюда, приготовленные поваром Ольги. В комнате было тепло и уютно, и первое время они просто наслаждались покоем, прекрасно приготовленными блюдами и рассматривали друг друга: Ольга и Гавриил не виделись довольно долго – и обоим показалась, что в их vis-a-vis произошли заметные перемены. Державин решил, что Ольга стала еще красивее, а Ольге показалось, что Гавриил стал старше.

Когда обед был закончен, они перешли в гостиную, уселись в кресла перед камином. Они не торопились завести разговор – каждый думал о своем. Ольга – о Владимире, и ее сердце, отзываясь на мысли, сладко замирало, при воспоминаниях о жаркой ночи щеки залились румянцем, взгляд потеплел и заискрился невыразимой нежностью.

Державин смотрел на нее и терзался мучительными сомнениями: он ждал ее сегодня не только затем, чтобы рассказать о своем решении стать поэтом, о том, что написал письмо великому Ломоносову, о том, что ему ответил один из самых выдающихся людей эпохи, о тех словах ободрения, которые Гавриил прочел в ответном письме.

Гавриил был намерен рассказать Ольге о своих чувствах к ней. Он понимал, что еще ничего не сделал, чтобы заслужить ее расположение. Ольга казалась ему совершенством. И, главное, Державин считал, что у такой красавицы обязательно должен быть возлюбленный, достойный ее.

Но за то время, что они были знакомы, Державин никогда не слышал от Ольги упоминания об ее возлюбленном, никогда не видел мужчину рядом с ней – она всегда была одинока, как яркая, но недосягаемая звезда. Сейчас он смотрел на Ольгу, на ее нежную улыбку, разрумянившиеся щеки, и ему казалось, что именно он является причиной чувств, вызвавших их.

Державин встал со своего кресла, медленно подошел к Ольге, наклонился к ее губам и прильнул к ним длинным поцелуем. Сначала она не отвечала ему, но через несколько мгновений ее губы дрогнули и раскрылись навстречу его губам. От нахлынувшей страсти Державин застонал и прижал к себе ее теплое, податливое тело. Поцелуй становился всё более томительным и возбуждающим, их сердца бились рядом всё сильнее. Под руками Гавриила тонкое платье Ольги шуршало и мялось, она обвила руками его шею и прижалась к нему еще теснее, словно желая слиться с ним воедино. Аромат духов и запах ее кожи дурманил его, Гавриил уже не мог владеть собой.

В порыве страсти одним рывком он уложил Ольгу на медвежью шкуру перед камином и на мгновение, прежде чем кинуться с головой в омут страсти, застыл, глядя на эту фантастическую картину, чтобы запомнить ее навсегда, – Ольга, лежащая на спине в ожидании любовной ласки, была великолепна. Ее глаза мерцали в свете камина, словно влажные сапфиры, грудь поднималась, ей было тесно в плену платья, она улыбалась Гавриилу, словно соглашаясь со всеми его желаниями. Он медленно распустил ей волосы, расстегнул корсаж, и – они слились в страстном порыве.

Постепенно на них не осталось ничего из одежды, отсветы огня падали на их обнаженные тела, стоны и вздохи становились всё громче.

Гавриил гладил ее нежную кожу, его губы легко касались каждого сантиметра ее тела, в ответ на эту ласку ее кожа вздрагивала от страсти. Ольга стонала и прижимала к себе Державина всё сильнее, ее тело горело под его руками, его ласки становились всё более жаркими, она отвечала ему всё смелее. Наконец Гавриил почувствовал, как ее бедра раскрылись ему навстречу, она прошептала: «Да!» – и он овладел ею, растворяясь в ее горячей плоти…

– Гавриил!

Голос Ольги привел Державина в чувство. Он вздрогнул и пришел в себя: всё так же пылал камин, Ольга всё так же сидела в своем кресле, а он – в своем. «Боже! Ничего не было! Это были только мои мечты!» – с горечью подумал он.

– Гавриил, вы замечтались? Что же вы хотели мне рассказать?

– Ольга, дорогая Ольга, – Державин порывисто вскочил со своего кресла и бросился перед нею на колени. Его сердце бешено колотилось, он не давал себе опомниться, чтобы в самый решительный момент не передумать и не остановиться на полпути, – Гавриил заметил, что в ее глазах мелькнуло недоумение, и теперь он знал, что тот теплый, зовущий взгляд предназначался вовсе не ему. От отчаяния слова полились бурным потоком.

– Ольга, прошу вас, простите, если я напугал вас своим порывом. Но не сказать вам о своих чувствах я не могу. С той самой минуты, как мы встретились на лесной дороге, я думаю только о вас, вы – прекраснейшая из женщин!

Каждую минуту моей жизни ваш образ стоит у меня перед глазами, вы вдохновляете меня на то, чтобы прожить жизнь незаурядным человеком. Я знаю, что сейчас я недостоин вашей любви. Но я сделаю всё, чтобы стать достойным вас.

Я решил сделать важный шаг, изменить свою жизнь. После встречи с вами моя душа изменилась, изменилось и то, как я смотрю на окружающий мир и что я вижу, что чувствую. Я решил стать поэтом и в своих стихах воспевать вашу красоту, благородство и очарование. Я люблю вас.

Ольга прерывисто вздохнула. Державин продолжал:

– Сейчас я ничего не прошу от вас, лишь бы находиться с вами рядом, иметь счастье видеть вас, говорить с вами…

Только я хотел бы знать, дорогая Ольга, есть ли у меня хоть один шанс завоевать вашу любовь или ваше сердце уже занято? – Державин взял руки Ольги в свои и заглянул в ее глаза.

Ольга молча смотрела на мужчину, склонившегося к ее ногам. Державин был ей дорог, но любовь к Владимиру уже жила в ее сердце. Молчание затягивалось. Наконец Ольга нарушила его. Она приняла решение.

– Гавриил, поднимитесь, – она жестом приказала ему вернуться в свое кресло. – Давайте серьезно поговорим. Гавриил Романович, вы умный и смелый человек, у вас благородная душа и горячее сердце. Все эти качества делают вас незаурядной личностью и без посторонней помощи. Тем более я, обычная женщина, не могу повлиять на вашу судьбу – всё в руках Божьих.

Державин попытался ей возразить, но Ольга жестом велела ему молчать.

– Не перебивайте меня, Гавриил… С тех пор как мы знакомы с вами, вы стали для меня родной душой, но на вашу любовь я ответить не могу. Я люблю другого человека. Сейчас он не может быть со мной, но наступит день, когда мы соединим наши судьбы в одну…

Державин поник. Это было самое страшное, что он мог предположить, – Ольга любила другого.

– Яне могу любить вас как мужчину, – продолжала Ольга, – ноя могу любить вас как брата, дорогого друга. Если вы сможете принять от меня такую любовь и удовольствоваться ею, я буду рада: мне было бы жаль потерять вас. Иначе нам придется расстаться навсегда.

Теперь замолчал Державин. Мысль о том, что Ольга никогда не будет принадлежать ему, жгла его сердце, он был как в тумане. Но через пелену этой невыносимой боли к нему пробивалось послание от его любви: его любовь к Ольге говорила ему, что Ольга может полюбить только достойного человека и что ее счастье должно быть главным для него.

Ольга терпеливо ждала: сейчас она или потеряет друга, или приобретет его. Наконец Державин глубоко вздохнул и открыл глаза.

– Да, дорогая Ольга, я буду вашим другом.

* * *

Следующие несколько дней они почти не расставались: им было внове ощущение внутренней свободы при общении друг с другом, без недоговоренностей и недомолвок, когда можно было говорить почти обо всём не стесняясь. Глядя на них со стороны, можно было сказать – вот брат и сестра, искренне привязанные друг к другу нежными родственными узами.

Ольга была довольна их отношениями: Державин ни разу не дал повода усомниться в искренности своих намерений стать ей настоящим другом – и Ольга решила, что со временем расскажет ему о своей тайне. Державин был разносторонне образованным человеком, и, возможно, он мог бы ей помочь в разгадке тайны слова «Орден», которая так и не поддавалась Ольге. «Калевала» по-прежнему продолжала быть ее настольной книгой, но Ольга пока так и не смогла разгадать, почему именно ей отец придавал большое значение и какой именно Орден он имел в виду.

Портрет Ольги, который писал Рокотов, скоро должен был быть закончен, и княгиня вместе со своей Машенькой отправилась к художнику на последний сеанс.

Рокотов встретил ее радостно. Он был доволен портретом. Машеньку отправили поболтать со слугами художника, а Ольга и Рокотов прошли к нему в студию.

– Ах, милая Ольга, это самое большое удовольствие, которое я испытывал за последние годы. С тех пор как я написал портрет вашей матушки, из-под моей кисти вышли портреты многих выдающихся красавиц нашего времени. Но должен признать, что мое сердце не трепетало во время работы над ними. Только ваша матушка, незабвенная княгиня Наталья, и вы заставили его биться быстрее. В вас обеих есть нечто, что заставляет сердце раскрываться вам навстречу. Это большая редкость в наши времена. Пожалуйста, я прошу вас, оставайтесь такой всегда, берегите этот свой дар.

Ваш портрет готов, я закончил его сегодня утром. Рокотов подошел к мольберту, закрытому полотном, и откинул завесу. С холста на них смотрела женщина. Она смотрела спокойно, ее взгляд был ясным и теплым, высокий чистый лоб не смущали суетные мысли, нежная матовая кожа оттенялась волнами тонких прозрачных кружев, словно пена морская разлившихся по ее плечам. Изысканный наряд не отвлекал внимания зрителя от самой модели. Взгляд снова и снова возвращался к ее лицу – удивительные синие блестящие глаза не отпускали от себя, нежные влажные губы чуть приоткрылись в таинственной полуулыбке. От портрета исходило тепло, словно женщина на портрете была живая.

Картина потрясла Ольгу до глубины души. Кроме высочайшего мастерства художника, кроме того, что она понимала, что перед ней шедевр, Ольга испытала еще одно очень сильное чувство. Раньше она не замечала, что так похожа на свою мать. Теперь она это увидела воочию.

Взволнованный Рокотов стоял рядом. Он видел, какое сильное впечатление произвела на Ольгу его работа. Большей похвалы этому выдающемуся мастеру было не нужно. Он понял, какие чувства охватили Ольгу, и не хотел помешать ей, вспугнуть ее словами. Когда наконец Ольга пришла в себя и со слезами на глазах повернулась к Рокотову чтобы поблагодарить, он только мягко взял ее за руку.

– Не нужно слов, дорогая, не нужно слов… Я вижу, что работа удалась.

Они тихо попрощались, и художник пообещал ей прислать портрет во дворец сегодня же.

По дороге домой Ольга думала о том, что если Рокотов и не смог ей помочь раскрыть тайну медальона, то он подарил ей другое, не менее важное знание. Через время он связал мать и дочь своим искусством, сделал их ближе. А что может быть важнее этого?

Рокотов сдержал слово. Вечером во дворец Заозерских его камердинер лично, под охраной нескольких слуг привез драгоценное полотно, укрытое несколькими покрывалами. Портрет решено было повесить рядом с портретом княгини Натальи.

В гостиной собрались все обитатели дворца Заозерских, всем было интересно посмотреть на работу знаменитого художника. Кроме того, слуги знали, что Ольга вернулась от него очень взволнованной, и сами хотели посмотреть на портрет, который так растрогал их дорогую госпожу.

Когда последнее покрывало было снято и портрет водружен на место, раздался общий вздох: сходство двух этих женщин – матери и дочери – тронуло сердца верных слуг.

Все они сразу вспомнили и светлые годы, когда во дворце царили любовь и радость, и горе потери, когда скончалась княгиня, и то, как князь мучительно долго выходил из оцепенения после смерти любимой жены, и последние годы, когда Ольга жила во дворце одна. «Дай бог счастья нашей хозяйке, – думали эти славные люди, – дай ей бог встретить достойного человека и выйти замуж и чтобы была она счастлива с ним так же, как князь Андрей с княгиней Натальей, и долгие годы жизни».

Когда слуги разошлись, Ольга осталась в гостиной одна. Она долго еще сидела перед камином, свернувшись клубочком в большом кресле, и вела со своей матушкой мысленный разговор, обещая, что всё будет хорошо, и она будет счастлива.

* * *

Наступила Масленица. Солнечным, радостным днем первым поздравить Ольгу пришел, конечно, Державин. Он пришел не один.

Ольга завтракала в столовой, когда ей доложили о приходе Державина.

– Доброе утро, дорогая Ольга, я хотел первым поздравить вас с Масленицей. Вот и конец зиме, на улице царит весеннее настроение. А вы здесь – сама весна.

– Доброе утро, Гавриил, – с улыбкой поприветствовала его Ольга, – вы уже завтракали сегодня?

– Да, но не откажусь от кофе. Только я не один, а с подарком. Я могу его позвать?

– Позвать подарок? А такое возможно?

Державин, не отвечая, негромко свистнул. В комнату вальяжно вбежал огромный пес и остановился рядом с Державиным, глядя на Ольгу умными карими глазами.

На мгновение Ольга от неожиданности лишилась дара речи. Потом расхохоталась.

– Боже, какой красавец. Как его зовут? Почему я раньше его не видела? А он завтракал?

– Зовут его Малыш. Я нашел его совсем маленьким щенком и вырастил, никто и не предполагал, что из заморыша он превратится в такого великана.

Вы не видели его раньше потому, что он оставался в нашем поместье, – он очень большой и не похож на городских собак. Но недавно я все-таки решил, что здесь он будет нужнее, и приказал доставить его в Петербург.

Он завтракал, но после прогулки по городу, думаю, не откажется еще от одного завтрака.

– Малыш, подойди и познакомься, – Державин повернулся к собаке. – Это княгиня Ольга, твоя хозяйка, самая большая наша драгоценность, ты должен ее любить и охранять.

Огромный пес подошел к Ольге и положил свою тяжелую голову ей на колени. Маленькая ручка княгини зарылась в густой шерсти и почесала его за ухом – Ольга смутилась, она не знала, чешут ли за ухом таких больших собак. Малыш завилял хвостом – видимо, и большим собакам это нравится.

– Ольга, он будет при вас всегда и сможет защитить от любой опасности, и я буду за вас спокойнее.

– Спасибо, Гавриил, вы подарили мне друга.

После совместного завтрака, в котором самое деятельное участие принял Малыш, они перешли в гостиную, и Ольга показала Державину свой портрет. На Гавриила он также произвел большое впечатление и заставил задуматься о том, как бывает причудлива судьба. Две женщины, разделенные пространством, временем и сейчас находящиеся в разных мирах, были так похожи, что у него защемило сердце.

«Пожалуй, я не зря выписал Малыша в Петербург, теперь Ольгу будет кому защитить в мое отсутствие. И где же ее таинственный возлюбленный?» – Державин терялся в догадках.

В Петербурге начались народные гулянья, а в царском дворце балы и маскарады. На первый же бал Ольга решила надеть новое платье, то самое – из красного бархата. Они договорились с Державиным, что он заедет за ней в карете и отвезет во дворец.