Макри и я направляемся к Большому Биксо. Подготовка к предстоящим увеселениям идет полным ходом, все вокруг готовится к полуночному финалу.

- Макри, видишь парня, идущего мимо пивного шатра?

- Тот, что с повязкой на руке?

- Это один из тех, кто напал на меня в переулке. Он был в шлеме, но я узнаю его по рыжим волосам. И его увечье. Ты готова немного размяться?

- Запросто. Нам следует его прикончить?

- Мимо. Хочу узнать, кто приказал напасть на меня.

Мы крадемся за тем человеком на расстоянии, пока он идет вдоль ряда шатров, неспешно покидая фестиваль и направляясь в город.

- Собираешься задавать ему вопросы? - спрашивает Макри.

- Да.

Макри замедляет шаг.

- Я не буду этого делать.

- Что, черт побери, означает твое 'я не буду этого делать'?

- Знаю, что у тебя на уме. Ты хочешь, чтобы я изобразила оркскую женщину-демоницу и напугала его.

- Тебя это волнует?

- Ты же знаешь, мне это не по душе. Это унизительно.

- Погоди, Макри, ты же проделывала такое раньше. Просто убедись, что остроконечные уши видны, и что в твоих глазах - безумный блеск. Да, именно так, это то, что надо. Теперь поторопимся, пока он не скрылся.

Мы остановили нашу жертву на темной дорожке между последним шатром и первой постройкой Элата, сумев застать его врасплох. Хватаю его и скручиваю позади дерева, затем обнажаю клинок.

- Ты пытался меня убить, - говорю я. - Я хочу знать, почему.

- Отравляйся в ад.

Человек делает шаг в сторону, как если бы пытался сбежать, но я прижимаю меч к его груди.

- Ты работаешь на Большого Биксо?

Он с вызовом глядит на меня.

- Я ничего тебе не скажу, пузан.

- Может, тебе придется по нутру мой меч в твоем сердце?

- Ты этого не сделаешь, турайская собака. Только не когда ты работаешь на Лисутариду. Ты же не можешь навлечь на нее неприятности, не так ли?

Он попадает в точку. Не ожидал, что он настолько осведомлен.

- Я, может, и нет, - говорю я ему, - но вот она определенно сумеет.

По сигналу Макри появляется из-за дерева. Ее длинная, пышная шевелюра растрепана, раскидана по лицу и плечам, и глаза сверкают безумием. Она извлекает черный оркский клинок. Мрачное, отталкивающее оружие. Вместо того чтобы отражать свет, оно, казалось, поглощало его. Одним неуловимым движением она хватает парня за волосы и приставляет острие к его глотке.

- Этот меч был выкован демонами в оркском горне у подножия проклятой горы Заракс, - рычит она. - Он выпьет твою душу и отправит в оркскую преисподнюю. Полчища проклятых орков будут вечно измываться над тобой.

Макри использует другую руку, чтобы отбросить волосы.

- Видишь эти уши? Они становятся острее с каждой человечьей душой, что я пью! Умри, человек, и познакомься с оркской загробной жизнью!

Макри заносит меч. Парень в ужасе вопит.

- Не дай ей прикончить меня! Это Магранос послал за твоей головой!

- Кто такой Магранос?

- Главный управляющий барона Возаноса.

- Почему он приказал убить меня?

- А я почем знаю? Он просто хотел твоей смерти. Убери от меня подальше этого демона.

Я киваю Макри. Она убирает клинок. Человек бросается в бега и исчезает без оглядки.

- Отлично сработано. Ты его здорово напугала, - хвалю я Макри. - Убрать волосы было шикарным приемом.

- Это так унизительно, - говорит она. - Я ведь даже не верю, что оркский ад существует. - Мы продолжаем путь. - Так что ты узнал?

- Ну, я не уверен. Магранос, главный управляющий барона Возаноса? Почему вдруг барон вознамерился убрать меня с дороги?

- Его дочь выходит замуж за сынка Демельзы, разве нет?

- Верно. Выглядит так, словно ему не по душе, что я кругом навожу справки.

Замечаю, что Макри не спешит совать меч в ножны, что ей несвойственно. Обычно она держит его там. Один лишь вид нечистого оркского лезвия может вызвать недовольство и отвращение на Западе.

- Зачем ты разглядываешь свой меч?

- Размышляю о его силе. В действительности он не может никого отправить в оркскую преисподнюю, но он весьма могущественный. Его выковали под горой Заракс. Орки говорят, будто клинки, вышедшие из того горнила, могут разрезать все что угодно, даже предметы, защищенные колдовством. - Макри обнажает свой второй меч, яркий серебряный клинок с Эльфийских островов.

- Могут ли эльфские мечи также преодолевать волшебство?

- К чему ты клонишь?

- Ни к чему, - говорит Макри, убирая мечи. - Просто интересуюсь.

Я с подозрением гляжу на нее.

- Намереваешься сокрушить что-то волшебное?

- Нет.

- Хорошо, убедись, что ничего такого не замышляешь. Мы и без того по уши в неприятностях.

Макри прячет мечи в ножнах. Эльфийский клинок был даром эльфов Авулы, а что касается оркского меча, она то ли выиграла его, будучи гладиатором, то ли прихватила с собой в качестве военного трофея, когда устроила всеобщую резню при побеге на Запад. Не уверен, что именно. Она может заполучить другой прекрасный клинок, если победит в состязании, - как часть приза.

Дом Арикдамиса пустует. Все слуги отправились на фестиваль. Озираюсь в кладовке в поисках хоть какой-нибудь еды. Был ранний вечер.

- Глянь, - говорит Макри, - я нашла для тебя пива на кухне.

Принимаю его с благодарностью.

- Тебе следует выспаться, - предлагает она.

- Не думаю, что на это есть время. Лисутарида встречается с королем. Мы должны быть там же. И нам все еще нужно навестить Большого Биксо перед финалом.

- У нас полно времени, - говорит Макри. - Я тебя разбужу.

Гляжу на Макри, затем пожимаю плечами и укладываюсь на кушетку, где мирно дремлю какое-то время. Когда Макри расталкивает меня, снаружи уже темно. Я зеваю, потягиваюсь и пристегиваю меч перед тем, как возобновить путешествие. Хотя в Элате сейчас и мрачно, свет достигает этих мест благодаря факелам и кострам с турнирного поля. Макри просит поделиться с ней моими новыми мыслями по поводу дела, над которым я тружусь.

- Есть кое-что. Думаю, мне известно, что происходит. Но необходимо повторно посетить Королевский Архив.

- Завтра я пойду с тобой, - говорит Макри.

- Если ты победишь, ты все еще будешь праздновать.

- Я не буду.

- Ты просто обязана веселиться.

Мы идем дальше мимо дерева, у которого Макри устрашала моего обидчика.

- Я знаю, что ты освободила дракона.

- Ничего я не делала. И как ты вообще мог что-либо знать?

- Когда ты притащила мне пива и уговаривала вздремнуть, я сказал себе - это верный знак, что ты желаешь избавиться от меня на какое-то время. И когда ты интересовалась, могут ли твои мечи прорубаться сквозь чары...

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к своей спутнице.

- Итак, что же произошло?

- Это заняло время. Но я управилась с канатами и ветками. Я проделала достаточно большую дыру, чтобы дракон мог выбраться наружу.

- Что случилось потом?

- Он лизнул меня в лицо и улетел.

Я киваю.

- Не говори Лисутариде, - просит Макри. - Ей это могло бы не понравиться.

- То, что ты пошла против прямых указов короля и освободила зверушку, что была его гордостью и радостью? Да, скажу я, ей это могло бы не понравиться.

- Полагаешь, это отразилось бы на ее статусе?

- Думаю, ее бы вышвырнули вон из страны. А тебе пришлось бы несладко, если б король обнаружил, что ты причастна к пропаже его любимца. Было бы чудесно, если б он подумал, что всему виной никчемное магическое искусство Ласата, которое не сумело удержать дракошу.

Я расцениваю действия Макри как до крайности нелепые, и практически связываю с далеко идущими последствиями, но не могу пробудить в себе чрезмерные переживания касаемо этого. Настолько много всего произошло в последние несколько недель, что один мелкий дракон, беззаботно порхающий вокруг, уже не казался чересчур большой заботой. Когда грянет война, что уже не за горами, я встану в середине фаланги с копьем в руке, удерживая щит над головой, в то время как куда более гигантский и смертоносный дракон будет пикировать на меня. Возможно, даже с оркским колдуном на спине, расшвыривающим заклинания.

- Орки скоро выступят, - говорю я. - Если мы до тех пор не выберем себе вождя, нас ожидают неприятности.

- Возможно, все решится на встрече, - полагает Макри.

Это заставляет нас прибавить ходу, прокладывая себе путь через толпы народа, собравшиеся у кромки поля, чтобы попасть в королевскую приемную как можно быстрее. Солдаты охраняют подходы, но пропускают нас после быстрого обыска. Некоторые из них даже поздравляют Макри с удачным выступлением на состязании и желают ей успехов. Возможно, она получит какую-то поддержку. Элупус из Симнии, в конце концов, а Самсарин не ждет ничего хорошего от Симнии.

- Опаздываете, - шипит Лисутарида, как только мы проходим сквозь мраморные врата.

- Моя вина, - говорю я. - Я пил пиво и отсыпался. Что случилось?

- Барон Мабадос жалуется королю, что чистота его состязания была опорочена магией.

- С этим не поспоришь. Ты сообщила ему, что Ласат был тем, кто заварил всю кашу?

- Самсаринские колдуны обвиняют во всем меня.

В этот момент возбужденные голоса баронов перекрывает речь Дарингоса, королевского дворецкого.

- Все это недоказуемо. Соревнование мечников широко известно повсюду. Репутации Самсарина сильно повредит, если люди усомнятся в честности его проведения. Король глубоко потрясен тем, что волшебству позволили вмешаться.

С другой стороны король, восседающий на троне, одобрительно кивает, позволяя нам самим оценить, насколько глубоко его потрясение.

- Что произошло с турнирным волшебником? - спрашивает симнийский посол. - Или он не в ответе за предотвращение подобного рода помех?

- Я сделал все, что в моих силах, - говорит Маркинос Лунный Камень. - Но там было использовано колдовство, значительно превосходящее мой уровень.

Он бросает взгляд на Лисутариду, как будто это все ее вина.

- У вас есть, что сказать по этому поводу, Властительница Небес? - требует ответа Дарингос.

Не желая лишь все отрицать, Лисутарида сама переходит в наступление.

- У меня не было выбора. Гильдия самсаринских волшебников пыталась помешать моему бойцу. Я была обязана защитить ее.

- Что за чушь! - вопит Чарий. - Мы абсолютно ни в чем не виновны. Убежден, что злодейские чары Лисутариды целиком и полностью обеспечили победу ее протеже.

- Макри не нуждалась бы в моей помощи, если бы вы сами на нее не напали.

- То есть, вы признаетесь, что помогали ей? - спрашивает Чарий.

- Никому нельзя использовать магию, - возмущается барон Мабадос. - Я настаиваю, чтобы все прекратили сорить заклятьями на моем состязании.

- Я вот определенно не собираюсь вмешиваться в ход боя, - важно заявляет Ласат.

- Какой вздор, - говорю я, обращаясь к королевскому дворецкому. - Как главный советник Лисутариды, могу подтвердить, что Ласат был наипервейшим зачинщиком. И он явно намеревается продолжать это дело. Он будет сыпать заклятиями на протяжении всего финала, чего бы он тут ни обещал.

- Это возмутительно! - пыхтит Ласат. - Как смеют эти турайские беженцы бросать тень на мое доброе имя? Я требую удовлетворения!

- А я требую, чтобы ты прекратил встревать со своей магией.

- Отныне никаких вмешательств! - подчеркивает Дарингос. - Соревнование должно быть честным.

Чтобы привести в замешательство самсаринцев, симнийцы и ниожцы обрушиваются с критикой на самсаринскую некомпетентность, которая раздражает всех, и угрожают срывом встречи. Чарий Мудрый, от которого, насколько помню, я ни разу не слышал чего-то особо разумного, стучит посохом о пол, дабы привлечь к себе внимание.

- У меня есть предложение, - изрекает он.

- Говорите, Чарий, - просит главный распорядитель. - Ваш совет всегда стоит того, чтобы его выслушать.

- Возможно, наилучшим решением было бы позволить Ласату и Лисутариде поступать, как они пожелают.

- Не улавливаю вашей идеи.

- Позвольте им поддерживать своих бойцов таким способом, как сами захотят. Лисутарида может помогать Макри, тогда как Ласат окажет поддержку Элупусу. Пусть лучшие маг и боец победят. После этого мы приступим к избранию военного вождя. Почему бы им не побороться за это звание?

Барон Мабадос начинает возражать, но юный король выбирает этот момент, чтобы сказать свое королевское слово.

- Мне это нравится. Так мы и поступим. Ласат и Лисутарида могут применять магию для помощи своим бойцам, и кто бы ни победил, я порекомендую его в качестве предводителя нашей армии.

Король улыбается в восторге от своей задумки. Этого достаточно, чтобы убедить баронов. Даже послы не находят возражений. Но в том способе, который вполне удовлетворяет Ласата и Чария, я нахожу неучтенные нюансы.

- Один момент, - вмешиваюсь я. - Лисутариде не составит труда справиться с Ласатом, но что об остальной самсаринской Гильдии волшебников? Состязание едва ли можно будет назвать честным, если все они разом ополчатся против нее.

- Уверен, такого не произойдет, - отмахивается король. - Ласат, такое возможно?

- Определенно нет, сир. Даю слово, что нет, но сам я приложу все силы.

- Неужели мы этому поверим? - я оглядываюсь вокруг в поисках поддержки. Никто не возражает. Судя по всему, король и его бароны безоговорочно верят, что самсаринские колдуны не прибегнут к грязным уловкам. Или делают вид, будто доверяют им, что более вероятно.

- Как вы к этому относитесь, Властительница Небес? - спрашивает король.

Лисутарида, так же как и я, понимала, что нет ни единого шанса на честную игру, но она оказалась в трудном положении. Король доверяет своим магам, так что она будет выглядеть не в лучшем свете, если примется обвинять их, называя бандой мошенников. Будет гораздо хуже, если она откажется от брошенного вызова.

- Для меня это приемлемо, - говорит она.

- Великолепно, - изрекает король Гардос. - Это будет увлекательное состязание.

Собрание разбивается на оживленно галдящие стайки.

- Итак, против нас вся самсаринская Гильдия волшебников, - говорит Лисутарида, когда мы направляемся к выходу.

- Это нечестно, - жалуюсь я. - Не следовало этого допускать.

- Не оставалось другого выбора. Чарий загнал нас в угол. Возможно, он не такой дурак, каким я его всегда считала.

- Макри, - говорю я. - Постарайся победить до того, как множество дурных заклятий обрушится на меня. Это действительно неприятно.

- Самсаринцы сделают своей целью всех нас, - качает головой Лисутарида. - Это обещает быть весьма трудным.

Мы покидаем королевскую приемную, держась в хвосте потока баронов, колдунов, послов, генералов, слуг и чиновников, устремившихся на поле сражения. Облака приобретают багровый оттенок в отблеске пылающих костров. Воздух полон ароматом жарящихся быков, шумной музыкой менестрелей и застольными песнями. Когда мы достигаем кромки турнирного поля, Лисутарида вновь снабжает меня отклоняющими чарами.

- Постарайся действительно отклонять заклинания, хотя бы на первых порах, - советует она. - Вместо того чтобы просто позволять им отскакивать от тебя, как от стенки горох.

Она проверяет защитные амулеты у меня и у Макри. В это время Ласат проделывает подобные манипуляции над Элупусом.

- Я запросто могла бы одолеть его в честной схватке, - заявляет Макри. - Я бы его побила.

Она права. Недавнее выступление Макри на арене было просто потрясающим. Я сообщил бы ей об этом, если бы она уже и так чересчур не хвасталась своей техникой боя.

- Фракс, можно тебя на минутку?

Я оглядываюсь. Это баронесса Демельза в сопровождении слуги, который маячил за спиной вне пределов слышимости.

- Баронесса. У меня не так много времени.

- Я знаю. Но свадьба назначена на завтра, а Мерлиона все еще опасается покидать дом.

- Считаю, это весьма здраво.

- Ты не можешь представить, какие проблемы это вызывает. Мой супруг заявляет, что теряет терпение. А сын просто не понимает, почему она не является на его свадьбу. Ты уже близок к разгадке, что происходит?

- Да.

- Действительно? - Баронесса выглядит удивленной.

- У меня имеется отличная мыслишка, что за всем этим стоит. Но у меня все еще нет доказательств. Если получится, я навещу тебя завтра с утра. Возможно, сумею чем-нибудь порадовать.

Демельза в момент преисполняется надежды.

- По крайней мере, кое-что есть, - она хмурится. - Фракс, исходя из того, как твои компаньонки на меня таращатся, я догадываюсь, что они знают о нашем прошлом.

- Я упомянул кое о чем в разговоре с ними.

- Это вряд ли было галантно с твоей стороны.

- Увы, я всегда был далек от всякой галантности.

- Как они отреагировали?

- Они засмеялись.

Баронесса выглядит обиженной.

- Они засмеялись? Это весьма оскорбительно.

- Они не смеялись над тобой, они потешались надо мной. Они не считают, что я отношусь к тому типу мужчин, кто вступает в роман с женщинами, которые становятся баронессами.

Демельза поглядывает на Лисутариду и Макри, а те и впрямь пялятся на нас, даже не озаботившись хоть как-то скрыть свой интерес.

- Фракс был вполне захватывающим, - сообщает баронесса. - Весьма бравым молодым мечником. Множество женщин Элата охотилось за ним.

Она наклоняется и кладет свою ручку на мою ручищу.

- Он все еще не утратил того очарования силы и уверенности, вам так не кажется?

На том баронесса стремительно покидает нас, пропадая вместе со слугой в толпе.

Лисутарида и Макри взирают на меня с удивлением. Не помню, когда еще до этого видел рот Макри разинутым. Проходит какое-то время, прежде чем они смогли заговорить.

- Очарование силы? - переспрашивает Лисутарида. - Бравый молодой мечник?

- Когда те женщины гонялись за тобой, - интересуется Макри, - было ли это из-за неоплаченных долгов?

Я улыбаюсь им так снисходительно, насколько способен.

- Смеяться - это все, что вы можете. Теперь вы из надежного источника узнали, что Фракс, чемпион битвы на мечах, был настолько привлекательным. Может, проследуем на арену?

- Как я могу сосредоточиться после всего? - бормочет Макри. - Такое серьезно пошатнуло мое мировоззрение.