Мы плывем вверх по реке мимо бескрайних угодий с редкими фермами, и более ничем. Позади остался порт Оросиса, и нам почти не попадалось хоть что-то похожее на деревню. Голые поля, тянущиеся весь путь, являют собой унылое зрелище. Пытаюсь склонить Лисутариду на свою сторону и побудить Макри вступить в соревнование, но волшебница то и дело то раздражена, то подавлена, и я не могу ее заинтересовать. Замечаю, что волшебник гавани Кублинос делает попытку ее развеселить, присоединившись к ней у поручней баржи, случайным образом производя всякие чародейские шуточки, но это действует слабо. Лисутарида несчастна, словно ниожская шлюха, и никак не может встряхнуться и отбросить уныние. Макри расхаживает по палубе, сердясь по любому поводу. Большинство времени я провожу в своей каюте, опустошая пивной бочонок и стараясь не думать обо всех, кого знал в Турае.

Мы провели в пути два дня, когда Марки внезапно издает пронзительный крик, указывая в небо.

- Дракон!

Гляжу вверх. Не могу увидеть ни малейшего признака дракона. Орки изумили нас, доставив драконов для атаки на Турай зимой, но я и не помышлял, что им удастся провернуть это в столь отдаленных землях, как эти. Однако Макри выглядит уверенной и торопится привести Лисутариду.

- Я ничего не вижу, - говорит Лисутарида, вглядываясь в серое небо.

К тому времени барон Мабадос и Кублинос, сопровождаемые разношерстной толпой моряков, слуг и солдат, появляются на палубе.

- Там ничего нет, - провозглашает Кублинос.

- Плоды женского воображения, - говорит солдат, презрительно усмехаясь в сторону Макри.

Я же не улыбаюсь. У Макри - эльфийская кровь и эльфийское зрение.

- Вы все ослепли? - с вызовом спрашивает Марки. - Он прямо там.

Она тычет в белое небо, и, наконец, к всеобщему ужасу и изумлению, мы видим, о чем она толкует. Огромный дракон только что разорвал облачный ковер и перечеркивает небо. Его трудно было углядеть, потому что он белый. Я прежде никогда не видел подобного. Драконы бывают серыми, темно-зелеными и бронзовыми. Иногда - разновидность матовых, темно-серебряных. Белые же никогда. Кроме этого одиночки. Зрелище вызывает панику. Солдаты хватаются за луки и арбалеты, в то время как люди невоенные ищут укрытие.

- Пристанем к берегу? - спрашивает капитан Кублиноса.

Кублинос, видимо, не уверен, что делать. Догадываюсь, что он никогда не выступал против полноразмерного боевого дракона. Когда встречаешь такого впервые, один его вид наводит тревогу.

- Готовьтесь отразить атаку, - кричит Лисутарида, которая много раз сходилась с драконами. Она одним махом шагает на открытый участок палубы, руки ее свободно свисают по бокам. - Лучники, готовьтесь стрелять, как только я поражу его заклинанием.

Макри встает рядом с Лисутаридой, с мечами в каждой руке. Присоединяюсь к ним. Я могу ощутить силу, уже растущую в руках Лисутариды. В волшебстве я не преуспел, но все еще могу его почуять. Глаза Лисутариды приобретают лиловый оттенок, это означает, что она вызывает к жизни нечто могущественное. Я видел, как в битве за стенами Турая около трех месяцев назад она повергла оземь двух драконов за раз, и держу пари, что, если понадобится, она проделает это снова. События принимают такой оборот, что шанса на это не предоставляется. Дракон проносится высоко над головами, не уделяя нам внимания. Его большие белые крылья несут его в вышине, в недосягаемости для наших луков, и быстро уносят в северном направлении.

- Он направляется в Элат, - говорит Кублинос. - Должно быть, намеревается напасть на короля.

Барон Мабадос отдает указание Кублиносу достичь всей возможной скорости, дабы завершить путешествие. В отличие от своих солдат, барон не выказал испуга при виде дракона. Лисутарида держится настороже, пока ее глаза не возвращаются к обычному цвету. Она поворачивается к Макри.

- Ты когда-нибудь видала на Востоке белого дракона?

Макри мотает головой. Это головоломка, и она сулит беду. Драконами могут управлять лишь орки. Это могло бы знаменовать их нашествие. Гребцы увеличивают замахи, и мы движемся к Элату на полной скорости. Которая у столь внушительной баржи не так уж и велика. Эти речные посудины хороши для путешествий в комфорте, но мало пригодны для поспешных передвижений. Лисутарида испытывает недовольство, провожая взглядом дракона.

- Неужели нет способа заставить это корыто двигаться побыстрее?

- Мы могли бы выкинуть Фракса за борт, - предлагает Макри. - Вероятно, это придаст двойное ускорение.

Зло смотрю на Марки, но не могу выдать подходящего ответа, все еще будучи в растерянности от недавних событий. Мы медленно ползем вверх по широкой реке, внимательно исследуя горизонт на предмет разрушений, ожидая увидеть отдаленные шлейфы дыма занимающегося огнем Элата. В действительности пустая трата времени, так как мы все еще далеко от Элата. Немного погодя, я бросаю изучать горизонт и лезу под палубу глотнуть пива. Макри присоединяется ко мне.

- Это меня разочаровывает, - говорит Макри.

Киваю. Ежели дракон и впрямь намерен напасть на Элат, мы не доберемся туда вовремя, дабы внести свою лепту.

- Все-таки, это только один дракон, - указываю я. - В Самсарине навалом волшебников. Ласат Золотая Секира и Чарий Мудрый. Они должны держать его подальше.

Макри не доверяет Ласату или Чарию, рассуждая, что от любого колдуна, ненавидящего Лисутариду, пользы ни на грош. Она мельком глядит в небольшое зеркало на стене каюты и теребит свое кольцо в носу. Почти все, что касается Макри, ее проколотый нос, едва допустимый в Турае, вызывает возмущение в Самсарине. Я видел слуг, вздрагивающих, когда она проходит.

- Кублинос выглядел остолбеневшим, когда появился дракон, - говорю я. - Возможно, прежде не видел ни одного. Мне он не по душе.

- Ты заметил, как он резвится около Лисутариды? - спрашивает Макри. - Думаю, он в нее втюрился.

Странная мысль. Я давно знаю Лисутариду. Не припоминаю, чтобы она участвовала в каких-либо романтических интрижках. Макри, вероятно, выдумывает. Ее взгляды на любовные отношения обычно непредсказуемы. Она разок взбрыкнула и связалась с эльфом на Южных Островах, а когда это ничем хорошим не закончилось, хандрила несколько месяцев.

- Возможно, он просто пытается неплохо устроиться рядышком с главой Гильдии, - предполагаю я. - Волшебники всегда честолюбивы.

- Но разве дружба с Лисутаридой не ухудшит его отношения с Ласатом? И, быть может, также и с бароном Мабадосом, - Макри выглядит задумчивой. - Конечно, у барона Мабадоса есть соперники при дворе. Возможно, Мабадос и Кублинос хотят заполучить Лисутариду в союзники. Не вызывает сомнений, что все борются за влияние на нового короля.

- С каких пор ты стала экспертом в вопросах самсаринского двора?

- Просто держу глаза нараспашку, - отвечает Макри более чем чопорно. - Бароны всегда стараются укрепить свое положение. Вот почему эта свадьба так важна.

- Какая свадьба?

- Та самая свадьба, которая у всех на слуху.

- Не обращал внимания.

- Сынок барона Мабадоса женится на дочурке барона Возаноса. Это создаст сильный союз. Некоторых из остальных баронов не радует эта перспектива.

Не горю желанием размышлять о сильном противостоянии между баронами. Я все еще вспоминаю о моих старых товарищах в Турае. И моих любимых забегаловках - букмекерской конторе, булочной, 'Секире Мщения'. Все сгорело дотла или кишит орками. Качаю головой и наливаю себе пива. Лисутарида не слишком ободряет меня своим появлением. Она раздражена отсутствием фазиса и настроена пессимистично насчет приема в Элате.

- Ненавижу эту аристократическую грызню за влияние. Пошевелиться нельзя, чтобы при этом не оскорбить кого-нибудь, - она многозначительно глядит на меня. - Это то, в чем ты разбираешься, конечно. Нам повезло, что баронесса не путешествует на этой барже.

- Может, хватит вспоминать о баронессе? Ну, я ошибочно принял ее за служанку. С любым могло случиться.

- Она носила тиару! - восклицает Лисутарида. - Когда прибудем в Элат, постарайся не нагрузиться, когда вокруг будут важные персоны.

- Приму во внимание. Ты намереваешься смотреть соревнование?

Лисутарида пожимает плечами.

- Сомневаюсь, что у меня найдется время. Мне необходимо встретиться с другими волшебниками и начать строить планы касаемо военных действий.

- Я пытался убедить Макри принять участие.

- Зачем?

- Сделать на нее ставки, конечно. Она была бы темной лошадкой, ее никто бы не одолел.

- Я слышала, на ее пути встанет куча профессиональных бойцов.

Отметаю ее слова.

- Макри с ними разделается.

Лисутарида наливает себе бокал красного вина и опорожняет его одним большим глотком. Ее рука трясется. Ты не можешь обкуриваться фазисом каждодневно на протяжении двадцати лет и никак не заметить по себе, когда он пропадет.

- Можешь ее уговорить? - спрашиваю я Лисутариду. - Ты же сама не прочь сделать ставки.

- Это так. Но Макри - мой телохранитель. Она нужна мне рядом. В любом случае, ни у кого из нас нет денег на игру.

Это заставляет меня сбавить напор. У меня за душой ни гроша, но что касается Лисутариды, то я ожидал, что она, будучи состоятельной, окажется способной найти выход.

- У тебя вложены деньги во что-нибудь в Самсарине?

Она качает головой.

- Я все потеряла в Турае. Золото, имущество, антиквариат, банковские сбережения, - все пропало. Полагаю, у меня все еще есть земля, если когда-нибудь мы вернем назад город, но здесь я безденежна. Полагаюсь на милость Кублиноса.

- Что же, это весьма неудовлетворительно, - восклицаю я. - Мы приближаемся к величайшему на Западе соревнованию по бою на мечах и не можем делать ставки.

Лисутарида больше не слушает. Она пристально разглядывает пол. Или, возможно, ничего не разглядывает. Не думаю, что ее взгляд сосредоточен должным образом. Ей действительно необходим фазис.