2.2. Методы арт-терапии и креативной терапии, применяемые при травматическом стрессе и постстрессовых расстройствах
При оказании арт-терапевтической помощи переживающим травматический стресс и постстрессовые расстройства может быть использована как индивидуальная, так и групповая арт-терапия с разными сроками лечения и методологической ориентацией. Такая помощь может быть оказана на разных этапах переживания травматического стресса и его последствий:
1. На этапе развития начальных аффективных и соматовегетативных реакций и совладающих действий.
2. На этапе формирования дисфункциональных вариантов адаптации и устойчивых психопатологических изменений.
3. На этапе исчезновения внешнего стрессора, но при сохраняющихся или даже усугубляющихся нарушениях личностного функционирования и симптомов постстресса.
В литературе описаны следующие варианты проведения арт-терапии при травматическим стрессе и постстрессовых состояниях, связанные с разными сроками и этапами оказания помощи.
1. На этапе развития начальных аффективных и соматовегетативных реакций и совладающих действий применяются:
• неотложное кризисное вмешательство, осуществляемое в форме индивидуального консультирования непосредственно в ситуации стресса (Никольская, 2012; Аррингтон, 2011);
• кризисное вмешательство и последующая поддержка в «полевых» условиях, например, в палаточных городках и лагерях беженцев (Калманович, Ллойд, 2000; Kalmanowitz, Lloyd, 2011).
2. На этапе формирования дисфункциональных вариантов адаптации и устойчивых психопатологических изменений, а также на этапе исчезновения внешнего стрессора, но при сохраняющихся или даже усугубляющихся нарушениях личностного функционирования и при симптомах постстресса наиболее показаны такие формы оказания арт-терапевтической помощи, как:
• индивидуальная, преимущественно динамически-ориентированная или клиент-центрированная недирективная арт-терапия со средними или длительными сроками лечения (Аррингтон, 2011; Макги, 2010; Сучкова, 2007);
• разные формы групповой арт-терапии и тренинга (студийные, тематические и динамические группы), а также общинной арт-терапии с разными сроками лечения, проводимые в разных условиях – на базе стационаров (госпиталь ветеранов войн, отделение психотерапии) (Хеселер, 2010), амбулаторных учреждений (диспансеров, дневных стационаров или центров дневного пребывания), общинных центров и учреждений культуры (Стоун, 2006; Хеуш, 2006; Хоган, 2010; Marcow-Speiser, Schwartz, 2011).
Длительность арт-терапии зависит, помимо прочего, от выраженности клинических проявлений переживаемого травматического стресса, а также глубины и устойчивости посттравматических нарушений. Соответственно общей продолжительности курса арт-терапии и моменту ее начала с точки зрения этапов развития адаптационных реакций и их различных исходов в результате психической травмы (рисунок 1) могут решаться разные терапевтические задачи (рисунок 2). Ниже кратко представлены некоторые специализированные методы арт-терапии, применяемые при посттравматических состояниях.
Специальные программы и методы арт-терапевтического вмешательства при стрессовых и постстрессовых состояниях
На основе представлений об уровнях защитной системы человека И. Н. Никольской (2012) была разработана и использована программа психологической помощи переживающим последствия травматического стресса, включающая четыре этапа. Каждый этап связан с соответствующим уровнем защитных реакций, последовательно формирующихся в онтогенезе и одновременно либо последовательно функционирующих у взрослого:
1. Сомато-вегетативный (физиологический) уровень, обеспечивающий адаптацию к стрессу посредством автоматических изменений в деятельности различных систем организма.
2. Поведенческий (психомоторный) уровень адаптации на основе автоматического изменения объема и характера общей моторной активности, мимики, пантомимики, общего рисунка поведения человека (типичные для дошкольников поведенческие реакции отказа, оппозиции, имитации, компенсации, позволяющие ребенку удовлетворить фрустрированные потребности в безопасности и защищенности, любви и принятии, социальном одобрении).
3. Уровень психологической защиты (бессознательной психики), для которого характерна автоматическая защитная переработка тревожной информации, что приводит к ее игнорированию, искажению либо к снижению эмоциональной значимости. Ограждение сознания человека от отрицательных переживаний снижает внутреннее напряжение и дискомфорт, позволяет сохранить привычные, хотя и нереалистичные образы мира и своего «я».
4. Уровень совладания, или копинг-поведения (сознания), обеспечивающий адаптацию за счет осознания личностью возникших трудностей и оценки их как представляющих опасность, использования знаний о том, как следует преодолевать ситуации данного типа, умений применять стратегии этих действий на практике.
И. Н. Никольская (2012) считает, что когда в силу возраста, состояния здоровья или особенностей самой кризисной ситуации (например, экстремальной и угрожающей жизни) личность не способна к сознательным и целенаправленным усилиям по адаптации к стрессу, возникает необходимость в оказании ей адекватной помощи по совладанию с кризисной ситуацией соответствующими специалистами.
Соответственно, на первом этапе (сомато-вегетативный уровень защиты) психологической помощи основная задача заключается в том, чтобы удовлетворить основные физиологических потребности («накормить, напоить, обогреть» и т. д.), а также провести необходимых лечебно-профилактические мероприятия.
На втором этапе (поведенческий уровень защиты) усилия специалиста направлены на то, чтобы удовлетворить базисные психологические потребности в безопасности, защищенности, принятии и социальном одобрении (поместить пострадавшего в безопасную обстановку и адаптировать к среде, наладив успешное функционирование в семье, образовательном учреждении, группе сверстников и т. д.).
На третьем этапе важнейшим направлением работы становится коррекция и последующее укрепление психологической защиты пострадавшего за счет создания у него позитивных образов мира, будущего и самого себя с опорой на личностные ресурсы. На четвертом, заключительном этапе, переходят к решению долгосрочных задач по развитию копинг-ресурсов и формированию эффективного совладающего поведения.
Данная форма работы с пострадавшими от травматического стресса (в частности, детьми-жертвами террористической атаки в Беслане) была реализована И. Н. Никольской в форме метода серийных рисунков и рассказов. После знакомства ребенку предлагалось создать серию рисунков на заданные темы. Соблюдение определенной последовательности в разработке тем формирует динамику эмоционального состояния. От обсуждения нейтральных тем, создающих доверительные отношения, специалист и клиент переходят к погружению в кризисные переживания с их отреагированием и последующим созданием позитивного настроя и жизненной перспективы.
Для первого этапа работы характерны рисунки и рассказы на тему «Мой автопортрет в полный рост», «Моя семья» («Семейная социограмма»), «Если бы у меня была волшебная палочка…». Они позволяют: познакомиться с ребенком, исследовать его образ «я», представления о семейном окружении и самочувствии в семье, осуществить присоединение за счет обсуждения «безопасной» и насыщенной позитивными эмоциями темы желаний, стремлений и фантазий.
Для второго этапа характерны рисунки и рассказы на тему «Я переживаю», «Я боюсь», «Сон, который меня взволновал», «Я об этом не хочу вспоминать». Эти задания несут основную эмоциональную нагрузку и стимулируют проявление чувств и воспоминаний. С их помощью происходит выявление отрицательных переживаний и связанных с ними трудных жизненных ситуаций, внутриличностных и межличностных конфликтов, механизмов психологической защиты и стратегий совладющего поведения. В процессе исследования психотравмирующих переживаний за счет коррекции механизмов психологической защиты осуществляется отреагирование отрицательных эмоций либо отчуждение от них.
Третий этап предполагает создание рисунков и рассказов на такие темы, как: «Я такой довольный и счастливый», «Мне 25 лет, я взрослый и работаю на своей работе» (для детей), «Светлое будущее» (для взрослых). Они направлены на снятие возникшего напряжения, дают заряд оптимизма, чувство уверенности в себе, ощущение способности справиться с трудностями, формируют образ позитивного будущего. Список тем и их формулировки могут изменяться с учетом анамнеза, индивидуально-психологических особенностей клиента и его значимой проблематики, выявляемой в ситуации консультирования.
Основываясь на данный нейропсихологии, N. Hass-Cohen (2008) разработала оригинальный метод арт-терапии психической травмы (S-R4 CREATE ATR-N model). Аббревиатура названия метода связана с его важнейшими принципами – безопасностью (safety), терапевтическими отношениями (relationship), восстановлением связи с травматическим опытом и его «встраиванием» в непрерывную последовательность биографических событий (reconnection), а также направленностью на предупреждение обострений (relapse prevention). Согласно данной модели, терапевтический процесс представляет собой «творчество в действии, сочетающееся с терапевтическими отношениями, переживанием эмоций, экспрессивной коммуникацией, адаптивными реакциями клиента, ведущими к трансформации и эмпатическому принятию» (Creativity in motion, Relational response, Emotions and expressive communication, Adaptive responses, Transformation and Empathy).
Важная роль при использовании данного метода отводится использованию контрастных оттенков ахроматической или цветной бумаги для создания серии картин травматического события. При создании таких картин клиент использует созданные им силуэты предметов и людей. Важным условием терапевтических изменений выступает внесение в случае необходимости динамики в созданную картину травматического события. Это может быть, в частности, достигнуто за счет создания серии изменяющихся картин. Клиент начинает занимать более активную позицию в отношении своих переживаний и воспоминаний. Он не столько подвергается их воздействию, чувствуя при этом свою беспомощность, сколько пытается отразить событие в творческой продукции и постепенно ее трансформировать. Важную роль играет сочетание вербальной и невербальной экспрессии. Последняя связана не только со словесным описанием события, но и выбором названия для рисунков.
Изобразительные задания постепенно усложняются. Если первые действия клиента связаны с простыми манипуляциями с материалами, то постепенно из множества элементов выстраивается более сложная композиция, которая дополняется новой картиной и, возможно, даже несколькими изображениями. Вырезая образы в виде силуэтов и варьируя разными способами их расположения на бумаге, клиент начинает чувствовать больший контроль над травматическими воспоминаниями.
Арт-терапевтическая программа по управлению травматическим стрессом была разработана (Cohen, Barnes, Rankin, 1995) на основе когнитивно-поведенческого подхода. Программа включает три основных блока занятий, начиная с более простых видов изобразительной деятельности и заканчивая более сложными. Первый блок занятий предполагает освоение участниками базовых навыков саморегуляции, основанных на использовании дыхания, релаксации и визуализации в сочетании с изобразительной деятельностью.
Второй блок занятий ориентирован на работу с различными чувствами, включая чувства тревоги и страха, раздражения и гнева, вины и стыда. Третий блок позволяет затронуть и изменить отношение участников к психотравмирующим обстоятельствам, их представления о себе и окружающем мире. Важное место в рамках данной программы отводится рефлексии и описанию участниками занятий своих реакций, связанных с выполнением упражнений и восприятием созданной продукции. Это помогает клиентам развить навыки самоанализа, прийти к лучшему пониманию своих личностных позиций (особенностей мышления и поведения) и в случае необходимости и при наличии достаточной мотивации перейти к их изменению.
Интермодальная терапия творчеством
Интермодальная (полимодальная) терапия творчеством связана с использованием не одной, а нескольких экспрессивных модальностей или средств творческого самовыражения. Они могут применяться в разной комбинации и последовательности и включать не только изобразительную деятельность, но и музыку, движение и танец, ролевую игру, экспрессивное письмо (творческую повествовательную активность). Дополнение изобразительных средств иными средствами творческого самовыражения позволяет:
• мобилизовать творческий потенциал клиента или группы;
• дать дополнительные возможности для получения полисенсорного опыта, выражения чувств, представлений и их проработки;
• активизировать невербальную коммуникацию между участниками арт-терапии;
• достичь более согласованного взаимодействия между эмоциональными, когнитивными, поведенческими и физическими аспектами личностного функционирования.
Использование интермодальных практик в арт-терапии также обеспечивает более эффективное децентриовование – переориентацию участников занятий с привычных схем мышления и поведения на альтернативные или дополнительные, связанные с творческой деятельностью, прежде всего, в группе. Это имеет немаловажное значение при работе с психической травмой. Эффект интермодальномго децентрирования может достигаться за счет применения разных видов общинной практики, связанной с совместными творческими действиями группы, что обеспечивает «заземление», сближает участников, обеспечивает фокусировку на здесь-и-теперь и формирует новую структуру восприятия реальности (Knill, 2013). К некоторым видам общинной интермодальной практики, ориентированным на создание общей динамической формы, помимо совместной изобразительной деятельности, П. Нилл относит:
• инструментальную или голосовую импровизацию либо их сочетание;
• танцевальную импровизацию с самопрезентированием в круге;
• драматизацию (пластическое воплощение) ресурсного образа, в том числе на основе использования стимула (поэзия, визуальный образ и др.).
Комплексная интермодальная программа помощи лицам с посттравматическим стрессовым расстройством представлена в публикации Л. Уинн (Winn, 2006) и проводится в Naval Hospital (Нью Хейвен, США). Используются разные экспрессивные модальности – визуально-пластические искусства (создание фотоколлажа, построение «спектрограмм» из предметов и фотографий), повествовательные и драматерапевтические приемы.
Программа рассчитана на трехнедельный срок стационарного лечения групп с ограниченным числом участников. Клиенты подробно описывали свои чувства в терапевтических дневниках. Они также создавали коллажи, затрагивающие их травматический опыт, и отвечали на вопросы, относящиеся к разным деталям изображения. Их ответы записывались на видео, и в конце курса лечения они получали копию видеозаписи.
Из драматерапевтических приемов применялись работа в круге с обменом ролями, создание и проигрывание историй, а также построение спектограмм и их драматизация. Спектрограммы представляли собой картины, созданные с помощью фотографий, рисунков и предметов, отражающие травматические события и моделирующие разные исходы ситуации по их эмоциональному значению для клиента. Также использовался экспрессивный прием «рассказывания историй» (например, напрямую или косвенно связанных с пережитым опытом, восприятием своего настоящего или будущего) при помощи танца, движения и действия.
Использование проективных средств (рисунков, предметов и фотографий) при построении спектрограмм и в иных видах практики упрощает передачу травматического опыта и делает его менее опасным. Клиенты могут сохранить эстетическую дистанцию при рассказе историй из жизни, осознать ранее неосознаваемые отношения, моделировать и исследовать ситуации в динамике (Winn, 2006).
Важная роль отводится взаимопомощи участников занятий и освоению ими роли фасилитатора. На определенных этапах занятий клиенты работают по парам: один рассказывает свою историю и создает спектрограмму, второй слушает и задает вопросы, что способствует созданию дистанции между рассказчиком и событием.
Л. Уинн (Winn, 2006) полагает, что терапевтическая группа является для клиентов с ПТСР полезной с точки зрения обмена опытом. Проблемы адаптации, которые появляются после травматической ситуации, у большинства клиентов сходные, и обмен опытом может оказаться весьма благотворным для осознания дезадаптивных поведенческих схем и поиска новых, а также преодоления ощущения изолированности, которым сопровождается ПТСР. Предоставление взаимной поддержки и ассистирование в группе является значимой характеристикой личностного роста (который осуществляется на основе преодоления травматического опыта) и индикатором начинающегося процесса выздоровления.
Ландшафтная арт-терапия и работа с найденными объектами
В работе с последствиями психической травмы иногда применяются элементы так называемой ландшафтной арт-терапии, связанные с использованием множества физических и символических форм, которые находятся в окружающей природной и антропогенной среде (Копытин, Корт, 2013; Kalmanowitz, Lloyd, 2011; Davis, 1997, 1999). Как в любой арт-терапии, в ландшафтной арт-терапии используется, прежде всего, изобразительная деятельность, однако допускается применение несколько иного набора средств, найденных объектов и материалов, а также целостного ландшафта. Участникам занятий предоставляется возможность определенную часть времени сеансов проводить за пределами арт-терапевтического кабинета.
Использование ландшафтной арт-терапии при травматическом стрессе и постстрессовых расстройствах может быть обосновано по-разному. Во-первых, имеет немаловажное значение позитивное, исцеляющее воздействие природного ландшафта, значительное разнообразие сенсорных стимулов, способных оживить заблокированные в результате пережитой травмы физическую и эмоциональную сферы. Во-вторых, выход в окружающую среду и использование найденных объектов способствует активизации участников арт-терапии, получению новых впечатлений и преодолению состояния изоляции. В-третьих, имеет значение сигнальная, символическая функция, присущая окружающей среде и найденным объектам, выделяемым в качестве наиболее значимым для личности. В результате переноса на эти предметы личного опыта (как травматического, так и ресурсного) обеспечивается его экстернализация, установление контроля над переживаниями, осознание прошлого и восстановление биографической памяти.
Проводя арт-терапию с жертвами политических и военных конфликтов в разных странах (бывшей Югославии, Гонконге и др.), Д. Калманович, Б. Ллойд (Kalmanowitz, Lloyd, 2011) вынуждены были отступить от требований, связанных с организацией арт-терапевтического пространства. Они стали более активно использовать ресурсы внешней среды с находящимися в ней объектами. Постепенно оформилась идея «портативной студии» как более открытой творческой среды, допускающей большую степень контакта с окружающим пространством.
Они отмечают: «Игра на стыке внутреннего и внешнего разворачивалась весьма часто, когда мы проводили свою работу в ситуациях социальных и политических изменений. Работая в такой обстановке, мы не могли контактировать только с внутренним или внешним, но должны были охватить и то, и другое, смотреть, как они взаимодействуют друг с другом и какие эмоциональные реакции при этом возникают… Наша работа была отчасти связана с тем, чтобы помочь беженцам освоить новое доступное для них пространство, в том числе, путем работы непосредственно со средой и находящимися в ней объектами» (Kalmanowitz, Lloyd, 2011, p. 125).
Знакомясь с территорией, окружающей бараки в лагере для беженцев, . Д. Калманович, Б. Ллойд заметили, что она содержит в себе определенные ресурсы. Они решили в ходе арт-терапевтических занятий пригласить детей выходить на эту территорию, в частности, в сосновый лес, а также посетить свалку ненужных вещей. Они предложили детям использовать внешнюю среду с находящимися в ней природными и неприродными объектами. По наблюдениям авторов, «перемещение во внешнюю среду, как в физическом, так и эмоциональном смысле оживило и раскрепостило детей. В то же время, эта среда выполняла важную удерживающую функцию» (Kalmanowitz, Lloyd, 2011, p. 107).
Так, во время одного занятия пятеро старших детей отправились на свалку старых вещей и, используя найденные предметы, стали строить из них дома. Когда они после перерыва вернулись на то место, где построили дом, то обнаружили, что дом кто-то разрушил. Тогда дети построили живую цепь и начали передавать камни, чтобы укрепить дом. При этом одна девочка начала вспоминать о своем разрушенном доме в Боснии. Восстановление и укрепление дома детьми в этот день продолжалось некоторое время и сопровождалось спорами и часто неприятными воспоминаниями. Дети постепенно преобразовали двухкомнатную постройку в дом с одной большой комнатой. Затем они сфотографировались на фоне построенного дома.
Д. Калманович и Б. Ллойд отмечают, что «строительство детьми разных сооружений из найденных на свалке предметов давало им возможность символически обозначить их прежнюю среду обитания, отреагировать переживания, связанные с утратами привычных связей, прежде всего, со своим домом и близкими» (Kalmanowitz, Lloyd, 2011, p. 108).
Предпосылками проведения ландшафтной арт-терапии при посттравматических расстройствах могут служить многочисленные примеры спонтанных творческих проявлений с использованием подручных средств, личных и найденных предметов у беженцев, участников боевых действий («траншейное искусство»), узников концентрационных лагерей. Военнослужащие, военнопленные и гражданское население во время войн и вооруженных конфликтов нередко находили на полях сражений предметы и создавали из них изделия (Saunders, 2003). Такие находки и изделия отражали их личностные творческие реакции на ситуацию и служили важными документами событий. Солдаты, например, подбирали шрапнель, осколки снарядов и другие предметы, чтобы изготавливать из них поделки.
Миниатюрные, переносные предметы, которые люди во многих случаях берут с собой, обнаруживают особую значимость, когда речь идет о вынужденном перемещении, потере связи с привычной средой обитания или с человеком. Включаясь в новую среду, такие предметы зачастую преображают ее. Они несут на себе отпечаток прежней среды и отношений. Кроме того, предметы, которые человек берет с собой, оставляя прежнее место обитания, либо которые он находит в процессе арт-терапевтических занятий, часто дают ему чувство большей безопасности и даже пребывания в родном доме.
Приемы и формы ландшафтной арт-терапии, которые можно использовать в работе с пережившими психическую травму, разнообразны и включают:
• прогулки в определенной среде с целью нахождения в ней вызывающих особо сильные ассоциативные и эмоциональные реакции предметов с последующим обсуждением находок и созданием из них предметных скульптур (ассамбляжей), инсталляций, «талисманов» и иной авторской продукции;
• использование некоторых предметов и материалов (песка, воды, листвы) не столько для создания авторской продукции, сколько с целью манипуляций и исследования их сенсорных характеристик;
• создание «путевых заметок» и иных художественных текстов на основе взаимодействия с найденными предметами или средой;
• подготовку и проведение ритуалов с определенной терапевтической функцией с использованием найденных объектов или в определенной, специально выбранной среде;
• фотографирование объектов и среды;
• посадку растений, создание и обустройство садов, парков и мемориалов, а также формирование участниками занятий наиболее безопасной и комфортной среды (Копытин, Корт, 2013; Шарафиева, 2013).
При использовании ландшафтной арт-терапии участникам занятий могут предлагаться определенные темы, что обеспечивает фокусировку на том или ином аспекте опыта и повышает эффективность терапевтической программы. Кроме того, использование тематической основы деятельности может снижать тревогу и растерянность участников, а также способствовать сплачиванию группы. Затрагиваемые в ходе ландшафтной арт-терапии темы могут быть нескольких видов. Хотя большинство тем предназначены для индивидуальной творческой деятельности, некоторые из них больше подходят для совместной работы семьи, терапевтической группы или общины. Примером может служить арт-терапевтический проект, рассчитанный на тех, кто потерял близких в результате террористической атаки 11 сентября. Большая группа людей, работая совместно, создала мемориал памяти жертв этого события. Такие проекты обеспечивают достижение целого ряда эффектов, которые не могут быть получены при использовании индивидуальных видов деятельности, включая:
• получение нового опыта совместной деятельности и сопереживания;
• оказание взаимной эмоциональной поддержки;
• сплачивание членов группы, общины, семьи;
• освоение и реализация новых позиций и способов взаимодействия;
• обучение конструктивным способам выражения чувств и разрешения конфликтов (в частности, путем поиска компромиссов, согласования действия и др.);
• активизацию и раскрытие внутренних ресурсов на уровне личности и сообщества;
• привлечение внимания к определенной проблеме и путям ее решения, убедительное выражение определенной социальной позиции.
Примеры личных тем, используемых в ландшафтной арт-терапии с пережившими психическую травму: «Автопортрет», «Разные грани моего Я», «Мои роли» («Я как сообщество»), «Прошлое, настоящее, будущее», «Мои жизненные приоритеты (потребности, устремления)», «Мои скрытые возможности и секреты», «Мои помощники».
Примеры групповых и семейных тем, связанных с актуализацией и выражением травматического и ресурсного опыта: «Символы группы (семьи, сообщества)», «То, что нас объединяет (групповые проблемы, цели и идеалы)», «Группа (сообщество) в процессе развития», «Группа как творческое сообщество», «Моя семья (мой род)», «Выражение благодарности и почтения предкам», «Создание группового (общинного, семейного) мемориала».
Возможны также темы, затрагивающие так называемые универсальные или трансперсональные аспекты опыта: «Жизненные циклы (циклы смерти и возрождения)», «Созидание и разрушение», «Раны земли и их исцеление», «Мудрость мира», «Вселенная», «Волшебный сад», «Природа как Мать, Целитель, Творец, Источник», «Приношение во имя жизни, процветания, исцеления».
Примером реализации ландшафтных проектов с психотерапевтической целью, в том числе при лечении пациентов с невротическими, связанными со стрессом расстройствами, может служить модель динамической психиатрии, созданная Г. Амоном в 1960–1980-е годы и воплощенная в деятельности мюнхенской клиники Ментершвайге. Модель динамической психиатрии включает разные виды вербальной и невербальной психотерапии и так называемую терапию средой (милье-терапию). Психотерапевтически ориентированная работа с ландшафтом характерна именно для терапии средой, предполагающей разработку и реализацию группой больных какого-либо проекта, связанного с созданием на территории клиники различных арт-объектов.
В арт-терапевтических публикациях представлены интересные примеры работы с ландшафтом при лечении пациентов с посттравматическими расстройствами. Описывая свою работу с ветеранами войны на базе специализированного психиатрического отделения госпиталя, М. Хеселер обращает внимание на то, какую важную роль сыграла работа пациентов в саду госпиталя. Пациенты вместе с персоналом подготовили территорию для создания небольшого сада в тихом месте на территории госпиталя. Они посадили овощи, цветы и ягоды и в первое же лето собрали урожай клубники, кукурузы, помидоров, перца и трав, используемых в качестве приправы. Осенью во время проведения компании по сбору пожертвований для ветеранов пациенты собрали головки подсолнечника и повесили их сушиться для последующей продажи вместе со свежими цветами, созданными в саду художественными фотографиями, расписанными ими самими вазами. М. Хеселер отмечает, что «сад также стал местом, в котором пациенты с особой остротой могли переживать чувства товарищества, гордости и надежды, а также занять более активную позицию в отношениях с миром» (Хеселер, 2010, с. 52).
Инициатива по созданию сада как элемента лечебно-реабилитационной программы оказалась настолько успешной, что было принято решение организовать еще несколько аналогичных садов на свободной территории между тремя корпусами госпиталя. Для того чтобы сделать посещение сада и работу в нем доступной для пожилых ветеранов и инвалидов в колясках, были также предусмотрены определенные планировочные решения. Затем были высажены цветы и травы с ароматом, а также организованы фонтанчики, установлены скамейки и беседка. М. Хеселер считает, что активное участие пациентов в этом проекте привело к существенным изменениям в среде лечебного учреждения. Кроме того, «сад стал символом общности и различий, изменений и стабильности. Он также явился своеобразным переходным объектом для пациентов и персонала в период реорганизации деятельности госпиталя, его перехода от проведения преимущественно стационарного лечения к более активным амбулаторным программам» (Хеселер, 2010, с. 52). Хотя основная арт-терапевтическая деятельность М. Хеселер в госпитале заключалась в проведении студийных занятий, она решила возглавить группы пациентов для работы в саду.
Дж. Дейвис (Davis, 1997, 1999) описывает работу с использованием ландшафтной арт-терапии с психически травмированными, бездомными женщинами на базе одного из приютов в Нью-Йорке. Прилегающий к приюту пустырь под руководством арт-терапевта постепенно был превращен женщинами в сад. Они не только сажали растения и ухаживали за ними, но и разместили в нем ряд арт-объектов, создали художественную инсталляцию.
Визуально-нарративный подход и креативная повествовательная терапия
Визуально-нарративный подход имеет значительное сходство с повествовательно-экспозиционной психотерапией как одним из ведущих психотерапевтических приемов, используемых при работе с психической травмой. Он также является примером бимодальной практики и предполагает сочетание визуально-пластической экспрессии с различными формами повествовательной активности, обычно в виде устного или письменного повествования, описывающего жизненный путь человека или его отдельные эпизоды. Визуально-пластическая экспрессия может быть представлена фотографиями, рисунками, видеозаписями. Повествовательная часть метода реализуется в форме более или менее развернутого комментария автора к фотографиям или рисункам, литературно-художественных текстов на основе изобразительной продукции (собственной или других людей) либо в форме иллюстрирования различного повествовательного материала.
Достоинство визуально-нарративного подхода заключается в возможности глубокого, опирающегося на активность самого клиента выражения и осмысления жизненного опыта. Использование данного подхода может быть связано с изложением клиентом своей личной истории, отражающей его картину мира и разные жизненные события в тесной связи друг с другом. Большое значение в рамках визуально-нарративного подхода придается рефреймингу, то есть изменению смысла различных событий в личной истории клиента, а также жизни его семьи, рода или страны. Это позволяет найти новый ракурс восприятия жизни. Использование визуально-нарративных приемов обеспечивает психологическую интеграцию клиента, а во многих случаях – изменение и развитие его образа «я».
Одним из относительно простых видов визуально-наративной практики является создание коротких текстов-набросков, например, на основе посещения определенных мест и взаимодействия с найденными объектами в ходе ландшафтной арт-терапии, а также при использовании фототерапии, в частности, ассоциативных фотографий (см. соответствующий раздел). Найденные объекты и фотографии могут выступать в качестве стимульного материала для начала внутреннего диалога, выражения воспоминаний, чувств, представлений и фантазий. Тексты-наброски могут создаваться как непосредственно во время прогулок, так и после возвращения в арт-терапевтический кабинет.
Описания могут соответствовать разным литературно-художественным жанрам. В широком диапазоне могут также варьироваться стили. Хотя стиль описаний часто отражает личностные особенности и опыт автора, его мыслительные и эмоциональные процессы, он может быть задан специалистом. Так, специалист может рекомендовать участникам занятий создать короткий текст, используя один из четырех основных нарративных стилей, связанных с разными психическими процессами.
• Интеллектуально-рефлексивный стиль предназначен для передачи идей и размышлений автора. Текст, созданный в подобном стиле, может являться рассуждением автора на определенную тему, развернутым выражением его взгляда на какую-либо проблему.
• Эмоционально-аффектированный стиль служит выражению чувств и аффектов, отличается относительно краткостью и простотой и может включать всего несколько «эмоционально-заряженных» слов или фраз.
• Интуитивный текст представляет собой поток свободных ассоциаций, воспоминаний или фантазий, иногда логически не связанных друг с другом. Нередко такой текст может казаться абсурдным, непонятным или «разорванным». В то же время при более пристальном рассмотрении он может содержать весьма интересные образы и идеи, отражать интуитивные прозрения автора и служить интеграции разнородного материала. Нередко тест, созданный в таком стиле, напоминает поэзию или произведения в жанре «потока сознания», мистические или психоделические откровения или даже психопатологическую продукцию.
• Чувственный текст описывает различные сенсорные характеристики реальности, либо непосредственно воспринимаемые в момент его создания, либо в прошлом. Такой текст может передавать «чувственную палитру» определенного места в определенный момент времени и включать обозначение слуховых, зрительных, тактильных, обонятельных, вкусовых, соматических и кинестетических феноменов.
Создание текстов-набросков также может быть связано с попыткой участников занятия письменно ответить на ряд вопросов:
• Почему я выбрал этот предмет (рисунок, фотографию)?
• Какие ассоциации, чувства, мысли, фантазии вызывает у меня данный предмет (рисунок, фотография)?
• Что бы мне хотелось сделать с этим предметом (рисунком, фотографией)?
• Как их можно было бы изменить или улучшить?
• Что бы я при этом чувствовал?
• Какое название можно было бы дать этому предмету (рисунку, фотографии)?
В отличие от текстов-набросков создание биографических историй и дневниковых описаний в сочетании с рисунками и фотографиями (art journaling) в визуально-нарративной арт-терапии, как правило, требует больших затрат времени. Благодаря этому может быть достигнуто более полное и всестороннее отражение в тексте разных аспектов внутреннего мира участников занятий. Задачи применения данной группы визуально-нарративных техник следующие:
• развитие и укрепление биографической памяти, умения самостоятельно перемещаться по шкале времени, формируя при этом целостное представление о своей жизни;
• укрепление личных границ и идентичности;
• повышение самоуважения на основе осознания ценности личного опыта и отношений в прошлом и настоящем;
• актуализация, отреагирование и осмысление жизненного опыта, чувств и представлений;
• лучшее понимание влияния семьи, культуры и среды обитания на текущий опыт, отношения с окружающими;
• нахождение внутренних источников силы, ресурсов, связанных с семейными отношениями, природой и культурой.
Отдельные биографические описания могут «нанизываться» друг на друга, постепенно формируя «Книгу памяти» клиента. Если нет возможности для организации длительного визуально-нарративного процесса, ведущего к созданию такого развернутого текста, то участникам занятий могут предлагаться отдельные задания по созданию историй. Инструкция, используемая для создания историй на основе прогулок, может звучать по-разному. В одних случаях можно предложить участникам занятий вспомнить какую-либо жизненную ситуацию (из прошлого или настоящего), подсказанную теми местами и объектами, с которыми они сталкивается на своем пути. При этом они могут делать зарисовки и фотографии либо забирать с собой некоторые предметы в качестве триггеров, помогающих в создании биографического текста.
При создании биографических историй можно также опираться на ведение специального дневника для записей и фотографий или зарисовок. Кроме того, в процессе работы также могут отбираться различные предметы, связанные с личной историей участников занятий. Можно начать работу с подготовки специальной тетради или альбома, в котором будет описываться прошлый и текущий опыт.
Степень обстоятельности и объем описаний участники занятий определяют сами. Наряду с тетрадью и ручкой можно пользоваться диктофоном или видеокамерой. Участники могут рассказывать или записывать свои воспоминания. Могут описываться не только сложные, травматические, но и ресурсные события, имевшие место в разные периоды жизни. Постепенно формируется хронологическая структура рассказа. Иногда участники занятий в процессе выполнения подобной работы могут обращаться к своим родственникам, прося их рассказать о том или ином событии, что помогает создавать описание. Описания могут осуществляться в домашних условиях или во время занятий.
Рис. 3. Пример дневника в виде книги, включающей рисунки, коллажи, фотографии и тексты (art journaling)
Определенное сходство с техникой «Книга памяти» имеет техника «Поток воспоминаний». Отличие заключается в том, что в последнем случае основной акцент переносится на работу с образами, а описания имеют менее регулярный и ограниченный по времени характер. Техника «Поток воспоминаний» рассчитана на меньшую логическую связность в передаче событий, на преобладание эмоционально-чувственного и интуитивного восприятия действительности.
Наряду с визуально-нарративными техниками при работе с постстрессовыми расстройствами используются такие виды креативной повествовательной терапии, как «экпрессивное письмо» (expressive writing) (Lepore, Smyth, 2002) и поэтическая психотерапия (poetry therapy) (Mazza, 1999; Stepakoff et al., 2011). Для данных видов терапии характерна ведущая роль вербальной экспрессии и представление о том, что, когда человек находит слова для выражения того, что раньше он выразить не мог, создает связный рассказ о пережитом, он из позиции жертвы переходит в позицию победителя. Важное значение при использовании креативной повествовательной терапии придается публичному предъявлению опыта переживания травмы. Как пишут С. Степаков с соавт. (2011), «мы заметили, что многие пережившие психическую травму испытывают потребность делиться своим опытом, вынося его в то или иное публичное пространство. Возможности публичного выражения опыта включают: общение с журналистами, дачу показаний в ходе судебных процессов (трибуналов), участие в протестных акциях, выставках художественных работ, сценических выступлениях (театральных постановках, музыкальных, танцевальных) и т. д.» (Stepakoff et al., p. 128).
На основе использования поэтической психотерапии с жертвами организованного насилия (мирным населением, пострадавшим в ходе войны в Ираке) С. Степаков с соавт. (2011) делают следующий вывод: «Если субъект находит слова чтобы описать свой опыт в безопасной, поддерживающей атмосфере, он неизбежно испытывает ощущение большего комфорта, облегчения, контакта с собой и другими людьми и надежды» (Stepakoff et al., p. 129).
Экспрессивное литературное творчество (expressive writing), в частности, поэтическая психотерапия) включает экспрессивный и рецептивный подходы. Рецептивный подход связан с использованием уже имеющихся текстов (сочиненных другими) (Mazza, 1999). Существуют разные техники рецептивной поэтической психотерапии. В одних случаях клиент сам выбирает текст, в других – специалист рекомендует текст клиенту или группе. Как правило, рецептивные техники сочетаются с экспрессивными, когда клиенты создают собственные тексты. Это может быть связано с ведением дневника, написанием писем (себе и воображаемому адресату) и собственно сочинением стихов (Spring, 2003).
Сочетание рецептивного и экспрессивного подходов может быть связано с тем, что клиент выбирает готовый текст и, используя его как стимульный материал, затем создает на его основе собственный. Специалист может предложить участникам занятий подобрать значимый текст и принести его на следующее занятие. Во время занятия тексты зачитываются участниками перед всей группой. После зачитывания одного текста ведущий просит участников выбрать из него одну строчку и записать ее на отдельном листе бумаги, после чего начать развивать фразу, записывая свой текст (не обязательно рифмованный) в качестве ответной реакции.
При работе с посттравматическими состояниями выбираемые тексты должны служить решению следующих основных задач:
1. В достаточно яркой, выразительной и творческой манере выражать переживания и мысли клиента (травматический опыт).
2. Служить образцом искреннего и смелого самовыражения, чтобы помочь клиенту выразить себя с достаточной полнотой и искренностью.
3. Обеспечивать оформление трудновербализуемых переживаний, их организацию и контейнирование.
4. Служить источником эстетических переживаний, сублимации и духовной поддержки клиента, вселять в него веру и надежду (Stepakoff et al., 2011).
Пример сочетания рецептивного и экспрессивного подходов: участники занятия пишут свой текст в форме свободного письма (free-writing) на основе текста, выбранного психотерапевтом. Ведущий зачитывает текст, выбирает из него одну фразу, предлагает участникам ее записать и после этого записывать все, что придет им в голову в качестве ответной реакции на эту фразу. В процессе написания своего текста они не должны задумываться, останавливаться и отрывать ручку от бумаги в течение определенного времени (обычно несколько минут).
Степаков с соавт. (2011) приводят пример использования данного приема с группой лиц, пострадавших от организованного насилия во время войны в Ираке. В качестве стимульного материала для создания свободного письма было предложено четверостишье средневекового арабского поэта Аль Мутанабби:
Не все, о чем мечтает человек, она иль он способны обрести:
Ветра, что дуют над водой, не следуют желаньям парусов.
Работа группы оказалась весьма эффективной, что побудило ведущих использовать это четверостишье в работе с другими группами. Отмечался положительный психологический эффект.
Экспрессивный подход в креативной повествовательной психотерапии (в частности, поэтической психотерапии) иногда направлен на создание участниками занятий собственных текстов.
Тексты могут сочиняться не только индивидуально, но и в парах, подгруппах и всей группой, когда каждый участник предлагает свою часть текста – слово, фразу или четверостишье. Как и при использовании рецептивного подхода, экспрессивные техники делятся на направляемые специалистом и направляемые клиентом (группой). Во многих случаях экспрессивные повествовательные приемы применяются с использованием стимульного материала (отдельных слов, фраз, образов и др.). В некоторых случаях тексты создаются в ответ на определенное групповое событие – высказывание, тему группового обсуждения, а также внешнее событие (праздник, погодное явление и т. д.). Для арт-терапии также характерно использование креативного письма в качестве ответной реакции клиента на собственную изобразительную продукцию, что обеспечивает вербализацию и осознание тем и переживаний, отраженных в рисунке.
Написание писем другим и себе используется как один из видов креативной повествовательной активности. Как правило, специалист подсказывает клиенту, кому он должен адресовать такое письмо и что в нем можно выразить. С. Степаков с соавт. по-разному использовали данный прием, помогающий участникам занятий отреагировать переживания, связанные с утратами. Клиентам, например, предлагалось выразить в письме не только то, что они чувствуют в отношении воображаемого адресата, но и попытаться представить и записать, что этот человек мог бы им ответить.
«Дигитальные истории»
Сочетание визуальной экспрессии с элементами повествовательной активности отличает такой вид психотерапевтической помощи и психосоциальной поддержки, как «дигитальные истории» (ДИ) (Digital Storytelling Association, 2002), это когда клиенты передают свой опыт с использованием современной цифровой техники путем активизации познавательных и творческих процессов. ДИ представляют собой короткометражные аудиовизуальные клипы, включающие рассказ клиентов об определенной сложной жизненной ситуации (как правило, имевшей место в прошлом) и способах ее решения. С целью усиления эмоционального воздействия рассказа используется музыка. Визуальный ряд представляет собой не видеозапись, а статичные образы – обычно фотографии, хотя могут также включаться рисунки.
Благодаря использованию новых информационных технологий ДИ предоставляют дополнительные возможности для творческого самовыражения личности, позволяют донести ее позицию и жизненный опыт до разных аудиторий (людей с аналогичными проблемами, их родственников, представителей разных служб и др.) и тем самым оказывать на них влияние. Сохранение и тиражирование ДИ способствует укреплению социальных связей, научению на основе обмена опытом, формированию сетевых сообществ со значительными возможностями взаимной поддержки, повышению самооценки и более активной жизненной позиции «рассказчиков».
ДИ могут рассматриваться как вид психотерапевтического вмешательства в духе нарративной психотерапии, арт-терапии, экспрессивного письма. Работающие в этих направлениях специалисты могут использовать ДИ как одну из форм творческого самовыражения клиентов на основе использования комплекса выразительных модальностей – визуально-пластических искусств (включая фотографию), музыки, голоса, сочинения историй в сочетании с некоторыми компьютерными программами. Применение ДИ в контексте вышеназванных направлений психотерапии может предоставлять клиентам дополнительные возможности для творчества и повышать эффективность психотерапии за счет активизации целого ряда терапевтических факторов и механизмов лечебно-реабилитационного воздействия. Очень важно, что ДИ предоставляют значительные возможности для привлечения общественного внимания к социальным источникам психической травмы (политические конфликты, организованное и домашнее насилие, дискриминация определенных социальных групп и т. д.) и поиску путей их устранения.
ДИ оптимизируют процессы самовыражения и самопознания, межличностного диалога и научения, а также творческой переработки информации, что может иметь огромное значение для образовательной и лечебной (в частности, психотерапевтической) практики.
При создании ДИ должны быть соблюдены следующие условия:
1. ДИ отражает авторский взгляд на события. Описания фактов недостаточно; автор должен показать, почему он остановился на том или ином событии (эпизоде) в своей жизни или аспекте системы отношений; в чем, на его взгляд, заключается проблема, как он к ней относится и в чем видит выход. В ДИ должно быть показано значение тех или иных событий и отношений для личности, полученные ею жизненные уроки. ДИ история должна быть адресована определенной аудитории.
2. Для того чтобы привлечь внимание аудитории, в начале ДИ должен быть поставлен драматический вопрос (Как жить с конкретной проблемой? Как ее можно было бы решить?). В конце ДИ по возможности должен быть дан ответ.
3. Эмоциональная нагрузка ДИ является важным фактором отреагирования переживания и удерживания внимания аудитории. Эмоциональная нагрузка выражается посредством интонации голоса, а также музыки, визуальных образов и специальных эффектов. Все эти средства должны сформировать целостную картину переживаний и передавать их динамику.
4. Важно активизировать выразительные возможности голоса рассказчика. Даже если сила и выразительность голоса представляются ему недостаточными, само обращение к этим средствам имеет огромную ценность. Желательно не читать текст по бумаге, а рассказать историю, возможно, выучив ее наизусть.
5. Использование визуальных образов (фотографий, рисунков и др.) наряду с рассказом является важнейшим выразительным элементом ДИ. Общее число иллюстраций, используемых при создании ДИ, может насчитывать несколько десятков. Они могут непосредственно отражать описываемые ситуации и отношения, являться их документальными свидетельствами либо с ними ассоциироваться, выступать инструментами символического (метафорического) «высказывания». Ведущая роль при выборе иллюстративного материала принадлежит самому рассказчику (клиенту). В то же время работающий с ним специалист может осторожно ориентировать его на использование тех или иных источников визуальной информации: личных фотодокументов, ассоциативных фотографических карт, интернет-порталов с размещенными на них фотографиями, альбомов мастеров художественной фотографии и т. д.
6. Использование музыки (саундтрека) в сочетании с рассказом автора очень важно. Музыка способствует структурированию повествования, обозначает его границы и выражает эмоциональное состояние и его динамику. Она усиливает воздействие рассказа и визуальных образов на аудиторию.
7. Экономичность. ДИ должны быть сравнительно короткими, но в то же время достаточно содержательными, чтобы обеспечить высокий уровень внимания и вовлеченности рассказчика и аудитории. Желательно избегать чрезмерной детализации.
8. Темп ДИ связан со скоростью речи рассказчика, а также темповыми характеристиками музыки, количеством визуальных образов и длительностью предъявления каждого из них, а также использованием специальных визуальных эффектов. Как правило, темп ДИ сохраняется неизменным на всем их протяжении. В то же время в отдельных случаях возможно его ускорение или замедление.
Оснащение, необходимое для создания ДИ, включает: компьютер, микрофон, цифровой фотоаппарат, а также одну из следующих программ: Microsoft Movie Maker, Photo Story, Pinnacle Studio, Adobe Premiere или их аналоги.
При создании ДИ, в особенности в рамках социотерапевтических проектов, как правило, используется личный материал участников. Выбираются завершенные ситуации либо проблемные ситуации на стадии конструктивного разрешения. Конструктивное решение проблемных ситуаций может быть связано с проявлением внутренних ресурсов личности, в частности, определенных вариантов копинг-поведения, а также с помощью со стороны близких людей и различных общественных институтов. В ходе повествования должна быть показана хотя бы минимальная положительная динамика в развитии ситуации и в отношении к ней рассказчика. Это не исключает, что некоторые ДИ могут иметь драматическое содержание, отражать психотравмирующие обстоятельства, имевшие место в прошлом и, возможно, сохраняющиеся в настоящее время. Тем не менее в ходе изложения ДИ должно быть показано определенное изменение позиции личности, ее духовный рост, восстановление и укрепление жизненных ориентиров, позитивное развитие ее отношений с внешним миром.
При использовании ДИ с психотерапевтической целью, в частности в качестве одного из вариантов визуально-нарративной психотерапии и арт-терапии, вначале работы у клиента могут быть нерешенные психологические или психосоциальные проблемы. В то же время процесс создания ДИ, рассчитанный на несколько психотерапевтических сеансов и предполагающий самостоятельную творческую, рефлексивную работу клиента между сеансами, как правило, ведет к решению проблем или нахождению путей их решения в будущем, вселяет в клиента чувство надежды.
При работе с технологией ДИ должны учитываться этические и правовые нормы, предполагающие, в частности, признание созданных ДИ в качестве авторской продукции. При использовании ДИ в рамках образовательных и социотерапевтических проектов неизбежно возникает вопрос о допустимости нарушения характерной для лечебной, психотерапевтической практики нормы конфиденциальности. В случае предполагаемого тиражирования и размещения ДИ в сети, а также их демонстрации разным группам людей является обязательным заключение персонального договора и получение от создателей ДИ их информированного согласия на использование историй.
В ходе создания ДИ могут затрагиваться разные темы. Так, при создании ДИ в рамках лечебных и реабилитационных программ, рассчитанных на лиц, перенесших травматический опыт, могут затрагиваться такие темы, как:
• сохранение (восстановление) идентичности – здорового, позитивного чувства «я», самоуважения;
• сохранение или обретение смысла жизни;
• избавление от негативной идентичности (являющейся следствием психической травмы);
• преодоление клеймения (стигматизации) и самоклеймения, личностный рост (внутренние изменения);
• поддерживающие взаимоотношения;
• получение медицинской и социальной помощи, лечения;
• выздоровление, осознание того, что выздоровление возможно;
• возвращение в социум, восстановление прежнего уровня отношений и функциональных возможностей (либо выход на более высокий их уровень);
• раскрытие и реализация творческого потенциала личности как условие ее успешной психосоциальной адаптации;
• осознание и утверждение того, что сближает, объединяет людей, несмотря на существующие биологические, психологические, социокультурные различия;
• постижение, раскрытие духовной сущности человека;
• осознание и утверждение духовной культуры как основы существования (возрождения) личности и человеческого сообщества.
Техники фототерапии
В последние годы при работе с психической травмой все чаще используются техники фототерапии. Некоторые из них специально разработаны для повышения эффективности психотерапевтической помощи лицам, переживающим травматический стресс и постстрессовые расстройства за счет использования разных проективных фотоматериалов и фотосъемки. При этом фотографии выступают в качестве дополнительного средства невербальной экспрессии во взаимодействии специалиста с клиентом (Копытин, 2006; Фототерапия, 2006; Weiser, 1999). Специалист может, например, использовать личные фотографии клиента или так называемые «ассоциативные фотографии» с целью получения доступа к трудновербализуемым переживаниям и воспоминаниям, облегчения психотерапевтического диалога, создания условий для рефлексии и организации клиентского опыта. «Фотография является средством эффективной переработки травматического опыта, делая его частью истории жизни человека, когда он может поверить в то, что травма преодолена» (Halkola, 2013, p. 27).
Фотографии могут быть использованы не только в качестве стимульного материала для последующего обсуждения, но и для разных видов творческой деятельности, включая творческие повествовательные приемы, создание фотоколлажей, «графическую разработку» фотографии, фотодраму (ролевую игру и сценическую практику на основе использования фотографий). Для обозначения таких вариантов работы иногда используются специальные обозначения – экспрессивная фототерапия или фото-арт-терапия.
Широкий диапазон психотерапевтических возможностей для работы с психической травмой имеют ассоциативные фотографии. В качестве таковых могут выступать фотографии, созданные в соответствии с определенными психологическими критериями и предоставляемые клиенту в готовом виде. Ассоциативные фотографии, как правило, используются в виде целых наборов, включающих разное количество фотографий.
Иногда достаточно всего нескольких фотографий, чтобы обеспечить достаточно глубокое самораскрытие клиента. В то же время в большинстве случаев специалисты применяют коллекции, включающие, по меньшей сере, несколько десятков снимков. Такие коллекции могут быть построены на основе заимствованного фотоматериала – например, работ известных фотохудожников, работающих в разных жанрах фотоискусства, фотографий из журналов, а также фотоснимков, созданных самим психотерапевтом. Известны наборы фотографических ассоциативных карт, созданных психологами и врачами, занимающимися художественной фотосъемкой.
Д. Волкер (2010) считает, что применение ассоциативных фотографий является альтернативным методом исследования бессознательного, способствует преодолению защит и сопротивления, делает процесс самораскрытия клиента более безопасным. Кроме того, такие фотографии способствуют активизации воображения клиента, раскрывают его творческий потенциал и способствуют переработке информации и решению проблем на основе образного мышления. Использование ассоциативных фотографий предполагают неформальный, диалогический контекст, благодаря чему клиент может почувствовать себя более свободно, снять психологические защиты, проявить игровое, творческое начало.
При работе с психической травмой нередко используются ассоциативные фотографии под названием «Спектрокарты», созданные финским психотерапевтом У. Халкола (2011). Имеются несколько наборов «Спектрокарт». Один из них – основной набор – используется в широком диапазоне ситуации психотерапии и состоит из 75 цветных фотографий с изображением пейзажей, растений, различных природных и техногенных объектов, животных, произведений искусства (скульптур, архитектурных памятников) (рисунок 4).
Этот автор создал также несколько дополнительных комплектов фотографических ассоциативных карт. Один из них называется «Спектрокризис» и специально предназначен для работы с психической травмой. Он включает 45 фотографий провоцирующего характера (например, с изображением ножа, сексуальных символов, поврежденных объектов и др.).
Другой комплект также состоит из 45 снимков с изображением манекенов и используется в основном как стимульный материал для исследования проекций, связанных с человеческими отношениями, телесным и эмоциональным опытом клиента. Все виды «Спектрокарт» могут применяться как в индивидуальной, так и в групповой и семейной психотерапии, а также в образовательной практике.
Рис. 4. Примеры «Спектрокарт» У. Халкола (основной набор)
Рис. 5.Примеры «Спектрокарт» У. Халкола (дополнительный набор «Спектрокризис»)
«Спектрокарты» могут использоваться в процессе психотерапии и тренинга с клиентами разного возраста и на разных этапах лечения. Одним из способов их применения является выбор участниками занятий одной или нескольких карт, ассоциирующихся с определенным событием (в частности, психотравмирующего характера), ресурсной ситуацией, прошлым, настоящим и будущим либо текущим состоянием. Иногда можно предлагать выбрать карты, которые ассоциируются с жизненными целями клиента, с тем, что его поддерживает в жизни и другими позитивными моментами прошлого и настоящего.
Карты могут выступать стимульным и конструктивным материалом для выполнения более сложных видов деятельности: проявления творческого начала, например, создания «повествований в картинках», когда участники занятий, выбирая несколько карт на основе ассоциаций с разными этапами развития какой-либо ситуации, затем организуют карты в пространстве. Способ расположения карт, как правило, линейный, хотя могут быть и иные способы визуальной организации фотоматериала, например, по кругу или по спирали, что в большей мере соответствует представлению о развитии событий.
Наряду с ассоциативными фотографиями при работе с психической травмой может быть использована фотосъемка различных объектов и ситуаций, в частности, с целью документирования того, что происходит с клиентом, его «заземления», восстановления биографической памяти и поддержки преемственности опыта. Создаваемые с определенной регулярностью фотографии могут выступать визуальным аналогом дневника, поддерживать рефлексивную и описательную активность клиента, сочетаться с творческим письмом и поэтической психотерапией.
Фотосъемка может проводиться клиентами как в ходе занятий, так и между ними, в качестве своеобразного «домашнего задания». Иногда такой вид деятельности занятия базируются на концепции и приемах ландшафтной арт-терапии (Копытин, Корт, 2013), способствует оживлению сенсорной и эмоциональной сфер, заблокированных в результате травмы. Для поиска и фотографирования объектов может предоставляться разное время. В одних случаях достаточно 30–60 минут. В рамках этого времени участники могут вести съемку непосредственно в кабинете или в здании, где проводятся занятия, а также перемещаться в пределах относительно ограниченного, прилегающего к нему пространства. В других случаях для реализации творческого проекта, связанного со съемкой, может предоставляться несколько часов, дней или даже недель.
Фотосъемка может иметь свободный характер, то есть участники занятий выбирают и фотографируют все, что покажется им интересным и лишь позднее могут определить тематику фотографий. В других случаях участники занятий заранее выбирают ту или иную тему из предлагаемых ведущим занятия либо формулируют собственную тему, исходя из актуальных для себя потребностей и запросов.
М. Симмонс использовал фотосъемку в своей работе с группой детей, переживших утрату одного из близких, в качестве альтернативной (относительно традиционных форм психологической помощи в виде индивидуального консультирования и групповой терапии) формы выражения и переработки опыта горевания. Поскольку «дети и молодежь, переживая потерю и горе, часто оказываются в одиночестве… их чувства недооцениваются или игнорируются, это негативно сказывается на их отношениях с окружающими и самооценке» (Simmons, 2013, p. 61). Программа называлась «Фотографии из жизни»: дети в возрасте от 8 до 16 лет создавали фотографии, связанные с их переживаниями и воспоминаниями об умершем (погибшем) родственнике. Она включала недельный курс групповых интенсивных занятий, в ходе которых дети имели возможность преодолеть чувства одиночества и изоляции, развить навыки общения, выразить и понять свои переживания в присутствии друг друга на основе творческой фотографии. Они также делились созданными работами с близкими, что приводило к укреплению семейных связей и взаимопонимания.
Помимо тем, напрямую и или опосредованно касающихся травматического события, могут предлагаться темы, связанные с поиском ресурсов (некоторыми из них могут выступать друзья, семья, природа и т. д.). J. Weiser (1999) называет следующие ресурсные темы, обеспечивающие поддержку клиента в сложной жизненной ситуации и укрепление его веры в себя: «Мое любимое место», «Мое любимое занятие», «Мой друг», «Мой дом», «Моя работа или увлечение», «Значимый предмет в окружающей среде (например, в среде дома)», «Мои жизненные цели».
В ходе проведения съемки участники занятий иногда могут прорабатывать совместно ту или иную тему, создав пары или микрогруппы. В некоторых случаях с лечебно-реабилитационной и развивающей целью бывает очень полезно провести съемку в определенной ресурсной среде.
Завершив фотосъемку, участники занятий могут затем произвести отбор наиболее важных кадров и подготовить их к показу. Такая работа дает дополнительные возможности для осмысления и организации опыта, позволяет обозначить тему фотографий или даже ее изменить. Показу и обсуждению работ может быть посвящено отдельное занятие. В ходе обсуждения могут уточняться чувства и представления, связанные с процессом фотографирования и подготовкой экспозиции, жизненной позицией автора, его потребностями и интересами, отношением к себе и другим людям, к заявленной проблеме, природе, обществу и т. д. Наряду с развеской фоторабот в кабинете весьма интересным вариантом их предъявления является их показ с использованием мультимедиа-проектора в форме слайд-фильма. Визуальные образы могут быть дополнены музыкой или чтением текстов.
В качестве еще одной эффективной формы работы с травматическим опытом выступает метод реконструирующей фототерапии (Мартин, 2003; Martin, 2013), связанный с воссозданием и проигрыванием перед фотокамерой травматических событий прошлого. Как пишет Р. Мартин, «Реконструирующая фототерапия не только делает зримыми прошлые события, но и обеспечивает их изменение и трансформацию… создавая новые варианты развития и завершения ситуации. Такой интенсивный процесс затрагивает глубинный, теневой и сложный материал, который может быть удержан и контейнирован на основе консультирования, проводимого вначале и в конце процесса работы» (Martin, 2013, p. 72).
Важное значение придается телесно-ориентированным аспектам метода, связанным с тем, что клиент физически включается в построение кадра, проживает и передает разные чувства в позах, мимике и жестах и в дальнейшем имеет возможность увидеть их воплощенными в фотоматериале. Это создает богатые возможности как для конструирования реальности, так и для рефлексии, позволяет клиенту физически и эмоционально включаться в ситуации прошлого, с одной стороны, и дистанцироваться от них, с другой.