СЕМЁН И ГОЛИАФ

Подлинная история

из жизни Семёна Сёмина,

дорожного инженера, рассказанная им самим

Да, было раз дело,

— так начал Семён, —

Посмотришь, как будто простое.

Но время всю пыль прибивает дождём,

А память не держит пустое.

Дорожный строитель специальность моя,

Учился я здесь, в «Автодоре»,

И много наук я различных постиг,

Не знаю, на радость иль горе.

И рядышком шёл параллельный нам курс,

И профиль их был автодело.

Мы вместе дружили, мирились, дрались…

Обычное, в общем-то дело…

Так вот.

У водил был громила один,

Он вышел и ростом, и статью.

Кулак что арбуз!

Две сажени — в плечах!

Сразиться он мог с целой ратью!

Могучая шея, цепочка на ней,

Глаза — орудийные дула.

Его, как скалу, обходили кругом,

Простуды чтоб вдруг не надуло….

Все звали почтительно «Гогой» его

И в спор с ним вступать не решались.

Он был для сокурсников верным щитом,

За ним ничего не боялись.

И вот как-то раз вышел случай,

Зимой,

Иль осенью, помню не точно,

Попал под раздачу из наших герой,

Пришлось выручать его срочно.

Сбежался народ, смотрим, Гога прижал

Соперника, душит у стенки,

А тот с перепугу лишь только хрипит

И выпучил жалобно зенки.

Мы смотрим — Арсений!

Тихоня, телок,

Такой не обидит и мухи.

Попал он безвинно, понятно, в силок,

И терпит напрасные муки.

Мы в группе, бывало, смеялись над ним

И спину всё пачкали мелом.

Но шутка зашла чересчур далеко

И нас это сильно задело.

Не знаю, с чего на меня вдруг нашло,

Но стало мне жутко обидно.

Себе я сказал: «Мы своих не сдаём.

Для нас это всех очевидно.

Сейчас не вступись,

Будет поздно потом,

Закон этот точно известен.

Себя не отмоешь потом молоком»… —

В уме это мигом я взвесил.

«Эй ты, — говорю —

Средь овец, блин, герой!

Мы в том убедились прекрасно.

Но с равным с собою,

Иль с тем, кто сильней

Не выйдет сойтись безопасно.

Оставь пацана,

Выйди честно со мной

И мне предъяви, что желаешь.

Иль ты лишь того, кто тебе по зубам

Трусливо и злобно кусаешь?»

Так я говорю, и не верю ушам,

Что это из уст моих льётся!

Попала под хвост мне, как видно, вожжа.

Ох, слово моё отзовётся!!!…

Ну, сам посуди, ростом я невелик,

Макушкой ему до подмышки.

Пускай крепко скроен, и духом силён,

Но игры худы с мышкой кошки…

…«О чём ты? — меж тем мне противник в ответ, —

Не суйся куда не просили.

Тебя я не трогал, иди стороной,

Покуда тебя не отбрили».

«Э, нет, говорю,

Дело так не пойдёт.

Тебе увильнуть не удастся!

Докажешь на деле, что ты за герой,

За имя придётся сражаться!…

Таков уговор наш, простой, как сапог,

Один на один:

Ты — со мною.

А струсишь — цена тебе грош.

Нынче злой,

Я,

Знай,

Очень многого стою!»…

Сказал я, и вышел,

А сам — весь трясусь,

От злости ль, от страха — не знаю.

Сказать-то легко,

До конца же дойти

Задача, понятно, другая…

На «паре» сижу я, но мысль далеко

Летает, в грядущем, пытаясь

Итог разглядеть, что и как,

Кто — кого,

Глухой неизвестностью маясь.

Моё преимущество скорость, наскок.

Его я шустрей. В том я дока.

Но если он первый в «девятку» пробьёт,

Я выйду в тираж раньше срока.

Но, впрочем, что делать — назвался груздём,

Прикинуться пнём не удастся.

Терять же лицо мне совсем ни к чему,

Я буду безбашенно драться…

…И вот наступает решительный час,

Толпой на крыльцо мы выходим.

Отбою нет зрителей: так мы порой

Позор свой иль славу находим.

Занятия кончились; вольный народ

Расходится.

В Вечность

Мгновенья отсчитывать принялись ход,

К разгадке близка бесконечность…

…Выходит он, в точь, Голиафом, скалой,

Окинул нас взором небрежно

И молвил: «Коней не гони, Сеня, стой,

Не всё так, поверь, неизбежно.

Какие претензии будут ко мне?

Я в толк не возьму, хоть убейся.

И в том, что Арсения сильно задел,

Вины не возьму, не надейся.

Его лишь пугнул я, был повод пустой,

И нет продолжения ссоре.

Будь кто-то на месте из ваших другой,

Из дома не вынесли б сора».

«Так это пустяк? — говорю — Вот те на!

А я-то подумал, как ловко

Арсений поставил под глазом синяк

Себе самому! Класс уловка!»

«Его я не бил, — отвечал Голиаф, —

Лишь к стенке приклеил для страху,

И слов нехороших ему не сказал,

И даже не скомкал рубаху!»

«Смотрю, гуманист ты, — ему говорю, —

Пример, подражанья достойный!

Но только вопрос остаётся открыт:

Ответ должен выглядеть стройным.

Два выхода есть у тебя одного:

Иль биться со мной, до победы,

Иль просто уйти, не задев никого,

Не вышло чтоб большия беды…

Пожал он плечами и молвил: «Добро,

Не вижу причин я раздора.

Не стоит пустой разгораться вражде

В стенах дорогих «Автодора».

Сказал, и пошёл себе. В спину ему

Смотрели мы молча. Признаться

На сердце моём пару тонн отлегло;

Не чаял я целым остаться…

Не знаю,

Быть может, эффектный финал

Пришёлся б вам больше по вкусу.

Но я не для книжки сюжета искал,

И не в осуждение трусу.

Я думаю так: если мирный итог

Возможен — протягивай руку.

К чему разрушать то, чем держится свет:

Я чаю — доверьем друг к другу.

Вражда — словно камень в спокойном пруду,

Кругами расходится волны

В своём отраженье корёжа Луну,

Слепого движения полны.

Пусть страсти улягутся, канут на дно,

Боль, горе утихнут навеки.

…Лишь камень с души удалить нелегко.

Увы!… С тем живут человеки…

………………………………………………………

Закончив рассказ, усмехнулся Семён

И после задумчивым взором

Уставился в точку в пространстве немом,

Любуясь видений узором.

Видения прошлого рядом, они

За нами летают повсюду.

Чтоб дразнить нас, мучить,

Смешить или лгать,

И всё остальное до кучи.

Рассказ мне напомнил один эпизод

Из жизни далёкой, суть древней.

В историю вбит он, как в притолку гвоздь,

Приметой он служит нам верной…

Был парень Давид, был силач Голиаф,

Сюжет всем известен до точки.

Сравненье пришло будто само собой,

Родились и новые строчки…

Ведь если подумать, то чем одолел

Мальчишка Давид Голиафа?

Не иначе — силою духа: тем

Главой он стал выше жирафа.

Душевная стойкость, вот главный мотив

Урока истории давней.

Кто духом смелей, тот сто раз победил,

В борьбе зачастую неравной.

Легко ли идти против страхов своих,

Легко ли не чаять победы?

Пусть каждый ответит себе самому.

(Да минут нас всякия беды!)

Кто силою духа владеет, тому

По силам подвигнуть и гору.

Кто слаб, проиграет любому врагу,

И клясть будет злобную долю.

Но главная трудность — быть честным с собой.

Ответ на любые вопросы

Лежит глубоко. Честен тот, кто решил

Навек задавить в себе труса.

Давайте мы спросим себя, без обид,

Всегда ль мы честны пред собою?

И в сложный момент не отступим, найдя

Себе оправданье любое?

Привычка велит нам и мимо пройти,

Руки не подать, сделать ноги…

Спокойствия ради, как ты ни крути,

Кривые мы чертим дороги.

Вступиться за малого, хама пресечь,

Иль лучше смолчать — выбор верный.

Пусть кто-то другой, мы себе говорим,

И в чём-то мы правы, наверно.

Но время настанет итог подвести

Как жизнь свою в целом сыграли.

Себя не удастся, увы, провести,

Мы были лишь теми, кем стали…

…..

Постскриптум.

Кто верен присяге, кто чтит слово долг,

Лица не теряет прилюдно,

Тому мы в истории место найдём.

Словами греметь нам не трудно…

 

ЧУДО МОРСКОЕ

У берега волны весёлой чредой

Толпятся и плещут игриво,

И шёпот их нежный ночною порой

Уносится ветра порывом.

И в полночь, раздвинув руками волну,

И видом нелепым смущая Луну,

Выходит на берег красивый

Морское неведомо диво.

Добыча то бури иль водный жилец,

Поди, разбери с перепугу —

Несёт в головах он блестящий венец,

Мигает он мне, словно другу.

И так говорит он шагам своим в такт,

Слова громоздя без разбора:

«Скажи-ка мне, друг, где почтовый тут тракт?

Иль что у вас есть здесь такого?

А, впрочем, прости, это я просто, так,

В моей голове небольшой кавардак.

В вопросах нет смысла прямого».

(Молчу я, храню своё слово).

«Мне просто хотелось на мир посмотреть,

Постыла златая подводная клеть,

И выйти из плена морского

Сегодня дерзаю я снова.

Жена меня пилит и гонит на дно,

Оставить грозит без обеда.

Душою ж я здесь обитаю давно —

То мне хоть какая победа!

Мечтою давно по земле я брожу,

Людей и пространства увидеть хочу,

И все, что найду, по порядку

Пишу я в большую тетрадку.

Повадки, привычки, многобразье лиц,

И чем отличаются люди от птиц…

И всё завершу обобщеньем,

Для юных сердец наущеньем.

А иначе путь мне закрыт до людей,

И солнца горячего ярких лучей

Я век не увижу ни разу,

Так лучше утопнуть мне сразу».

Не в шутку расстроился житель морской,

Трясет и кивает седою главой.

Чтоб как-то его мне утешить,

Пришлося беседой потешить.

«Скажи мне, посланец, морской чудодей,

Как звать тебя прежде?…»

«Зови — Елисей».

«Согласен — меня же — Гаврила

(Судьба так шутя наградила)…

Чего ж тебе надобно, брат Елисей?

Чудес суть земных увидать поскорей?

Отпробовать нашего квасу?

Набрать ли какого запасу?

Тебя проводить я готов хоть куда —

В дороге найду я для друга слова.

Тебе я доверился сразу

И рад я такому заказу».

«Скорее всего мне хотелось бы знать,

Что значит привычка трудиться.

Я слышал, что людям иною порой

Нельзя без неё обходиться.

Трудом они свой умножают доход

И многим искусствам дают они ход.

И много кто станет трудиться,

Тот много потом веселится».

«С веселием труд, ты, наивный пришлец,

Смешал совершенно напрасно.

Кто трудится много, тот чаще у нас

Считается глупым негласно.

Веселием праздный живёт человек,

Проводит беспечно бездельник свой век.

Коль хочешь ты всласть насладиться,

Скорее бросай ты трудиться».

«Но чем же питается праздный жилец?

Голодному быстро настанет конец!

И кто принесёт ему хлеба?

Не свалится он прямо с неба!»

«Не бойся, у нас здесь порядок иной.

Труд пахаря ценится малой ценой.

Зато развлечения слово

Вложения просит большого.

Попробуй бездельникам хлеба не дать,

Остатнюю жизнь всю ты станешь икать.

Кто трудится даром, не свищет,

Удача бездельников ищет».

«Ты странные вещи гласишь, Гавриил,

И будь я доверьем послабже,

Тебя б на порог я к себе не пустил,

Услышав слова твои дважды».

«Наивен ты, чудо Морское, прости,

Я трижды готов здесь поклясться,

Слова мои верны, ты сам посуди…

Да что тут позря распыляться!

Бездельников море, вся сила у них,

Не только одно словопренье.

Не хочешь — заставят тебя ни за чих

Страдать за зловредное мненье.

Закон так построен, что каждой строкой

Играет на руку богатым.

Кто ж так и остался с душою простой,

Так землю и гладит лопатой».

«Дела удивительны ты говоришь!

Хотел я у вас поучиться,

Да вижу, выходит мне форменный шиш!

Куда от отчаянья скрыться?

Однако хотя б мне наверно скажи,

Хоть сытно живёт работяга?

И с крышею прочно стоит его дом?

И в печке хорошая тяга?»

«Об этом ты лучше молчи, Елисей.

В хоромы не пустят рабочих людей!

Кто грабит, тому дверь открыта,

Разбойник живёт точно, сыто».

«Напуган я донельзя словом твоим,

Порядки, я вижу, здесь круты.

Но будь милосерден, поведай ты мне

Хороших вещей атрибуты».

«Хорошего много у нас есть, ей-ей!

Не стану я хвастать напрасно.

И кстати, рассвет уж взошёл над землёй,

Нам это сгодится прекрасно.

Взгляни на картину бескрайних полей,

Как хлеб колосится прибавкою дней,

Как солнца поток с неба льётся

На все, что в пути попадётся.

Вон дети весёлою стайкой своей

Резвятся в реке до закатных лучей!

И пашенку пашет крестьянин,

И песни поёт поселянин.

Беспечным утехам везде есть простор,

Но будет занятнее наш разговор,

Коль мы по дороге пройдёмся,

Разбором на месте займёмся».

«Восторг мне понятен пред этой красой,

(Красиво как машут крестьяне косой!),

Но всё же, скажи откровенно,

(Я факты коплю постепенно).

Неужли на всех не хватает земли,

Коль делят её постоянно враги?

Ведь хлеба растёт здесь довольно —

Сбирай и делись всем привольно!»

«Земли всем довольно, вот в этом ты прав.

Но штука здесь вовсе не в этом.

Тому, кто использует опыт чужой,

Жить нужно злодейства советом.

Здесь делит и правит не тот, кто растит

Хлебов золотистых колосья,

И труд подневольный ему не грозит,

Не возят его за волосья!

Не жаль ему чуждых трудов ни на чуть

И мнится вся жизнь как победа,

Когда лихолетьем воскормленный зверь

Войною пойдёт на соседа.

И нивы златые огонь поглотит

И в пламени труд человека сгорит,

И многие страшные действа

Начнутся со знаком злодейства.

Руинами ляжет богатства земля

И слёз много горьких прольётся,

Пока сквозь горелую корку земли

Надежды трава не пробьётся.

И примутся сызнова люди творить

И строить прекрасные зданья.

И нивы хлебами опять зарастут,

Такое им будет заданье».

«А после?»

«А после? Порядок таков:

Как выстроят — вновь разрушенье!

Издревле положен, видать, поворот

И вечное это круженье».

«Дела невозможные ты говоришь.

А может, ты парень с приветом?

В кошмарном видении всё мне приснись,

С таким не смирюсь я ответом!»

«Как хочешь,

Ты можешь не верить мне, друг,

Я сам никогда б не поверил.

Но факты упрямей упрямого зверь,

И смысла закрыта таинственна дверь,

Как людям не терпится снова

Всё рушить до самой основы!

И заново строить и суд свой вершить,

(Поскольку не терпится снова крушить),

Над теми, кто против такого

Порядка встаёт и закона».

«Но чьими ж руками творится сие?

Ведь труд свой поганить не может

Кто сам произвёл к потребленью его.

Сомненье меня снова гложет!

Быть может, бездельников пёстрая рать

Творит разрушенье большое?

Но как же тогда будет им отдыхать?

К чему им волненье такое?»

«Тут хитрость другая, открою тебе

Я замысла суть без утайки.

Бездельник, ты прав, не пойдёт на войну,

Но есть кому вкручивать гайки!

Кто держит в руках своих полную власть

Боится без времени с трона упасть.

Так вот, чтоб не вышло так скверно,

Они поступают наверно.

Они говорят, что кругом весь народ

В долгу перед властью безмерном,

И что в благодарность за это должны

Служить все с почтеньем примерным.

И власть защищать, и врага упреждать,

И долг свой заслуженный впредь отдавать

До самой своей до кончины,

Без всякой на то пусть причины.

И вот поскорей всех в казармы ведут,

И бороды бреют, и лбы всем стригут,

И рядят, как клоунов, в платье,

Никто чтоб не смог распознать их.

Когда все единым блистают лицом,

Никто очернить их не сможет словцом!

Дают им одно лишь занятье,

Того же всё «долга» проклятье.

Без слова единого службу нести

И буде им скажут: круши всё и жги,

То верить своим командирам

И совесть душить под мундиром.

И всяки безумства творить без конца,

И впредь не жалеть хоть родного отца!

Такое вот прочное братство

Приносит большие богатства!

Соседа они разоряют дотла,

Добычу считают, кричат все «Ура!»

Героями по свету ходят,

В убийстве свой подвиг находят.

И так-то повсюду, в всеобщей войне

Сегодня герой, ну, а завтра — в земле.

Ну, как тебе мира раскладка?

Исписана, знать, вся тетрадка?»…

Молчит собеседник мой, духом упал,

Не пишет свою он тетрадку.

Как видно, словами его я достал,

Земля ему видится гадкой!

И слов утешения я не найду,

Соврать ему что-нибудь нешто?

Так, может, примером любовь приведу?

И вот, говорю ему спешно.

«Послушай, мой друг, не спеши помирать,

С таким выраженьем ворон лишь пугать.

Ещё есть для жизни надежда,

Отчаяньем славен невежда!

Вообще ж человек есть природы венец

И, в чувствах всех тварей превыше,

Когда повстречает любовь, наконец,

То кочетом скачет он с крыши.

Ничто уж не станет преградой ему,

Коль он полюбил без оглядки,

И только и видит теперь он одну

И с нею решает загадки».

«Ну, братец, утешил, спасибо тебе,

Я людям завидую снова!

Коль чувству есть место на этой земле,

То жизни хранится основа!

Вот только вопрос мой к тебе есть прямой —

А сколько же длится то чувство?

Я, чай, разлученьем доски гробовой

Прервётся лишь это искусство?»

«Любовь? Гм. По правде сказать

То чувство весьма эфемерно.

(И к слову, коль хватит доской гробовой,

То знай — навсегда и наверно!)

Вообще же любовь это праздник на миг,

И вечно он длиться не может.

А коль до конца ты уже всё постиг,

То новое чувство поможет.

Будь счастливый тем, что любовь повстречал

Ты в жизни хотя бы однажды.

Не многим даётся то счастье вообще,

А мне вот, к примеру, уж дважды!

Немногая часть знает сказки из книг,

И дальше, ошибкой страдая,

Всё ищут любовь, не находят её,

Выходит промашка большая!

Иные цинично смеются над ней

И грязью её поливают.

Но эти из тех есть, скорее, как раз,

Что книжек никак не читают.

Но больше всех тех, что привычкой живут

И вовсе не думают злиться.

Пожалуй, на них и стоит целый свет,

И можно на них положиться».

«Но… Как же любовь?»

«Надо трезво смотреть

На изыски все ясным оком —

Коль чувства свои привязать к колесу,

То выйдет когда-нибудь боком!

К тому ж многочисленность особей всех

Отнимет твой ум без остатка.

И выбрать одну средь мильёнов других

Большая то будет загадка!

А в жизни попробовать хочется всё,

И вертится быстро любви колесо!..

Ну, в общем, для чувств нет границы;

Живут точно так же и птицы!..»

«Пожалуй, домой я пойду поскорей, —

Лепечет тут спутник мой странный, —

Жена заждалася за дымной плитой

И к речи готовится бранной.

Спасибо, Гаврила, урок ты подал

Достаточный нынче мне утром.

Увидеть Земли ослепительный бал

Удачей мне видится крупной.

Теперь схоронюсь я покрепче на дне,

Авось не достанут меня там оне!

Засим же с тобою прощаюсь

И тихо сидеть обещаюсь».

«Но как же труды твои, книга, постой!..»

Но он лишь махнул мне тетрадкой

И в воду скорее с разбега нырнул…

И волны вздохнули украдкой…

 

ВОЛШЕБНАЯ КОЛЕСНИЦА

Безмолвно исчезнув во мраке, Король

Вполне разыграл королевскую роль.

Невесте сегодня не спится,

Сидит под окном её птица.

«Скажи мне, крылатый посланец небес,

Зачем удалился мой суженый в лес?

Причины я толком не знаю,

Ответь мне, тебя умоляю».

Крылатый посланец, подумав сперва,

Затем отвечал, подбирая слова:

«Не бойся, прекрасная дева,

Нет тени дурного в том дела.

Король удалился в безмолвии в лес

Исполнить заветную волю небес.

Когда в небе вспыхнет зарница,

Подхватит его колесница.

И в даль неизбывную он полетит;

В пути его сторож надёжный хранит.

Король наперёд много знает,

Удача его ожидает».

«Но что за задача ему предстоит?

Быть может, опасность не шуткой грозит?

К нему поспешить я готова

Шепнуть ободрения слово».

«Король избегает назойливых слов.

В молчанье свой подвиг свершить он готов.

Никто его мыслей не знает,

Не зря чёрный ворон летает».

«Но если не ведома цель никому,

То помощь нужна неизбежно ему.

Немедленно с места я встану,

Решительней действовать стану».

И девица с места поспешно встаёт

И в лес неприветливый смело идёт.

А верная птица порхает,

И, тяжко вздыхая, вещает:

«Опомнись, хозяйка, уж ночь на дворе,

Забудь до утра о своём короле.

В лесу ты не ступишь ни шагу,

Не трать понапрасну отвагу.

Король облетит вкруг земли до утра,

И с солнышком явится завтра сюда.

Доставит его колесница,

Отважен небесный возница».

«Но что означает сей странный полёт?

Меня почему он не взял в самолёт?

Ведь я же ему не чужая,

Не сплю я, души в нём не чая.

Один он решил пролететь над Землёй,

Совет не держал он с своею женой.

Ну что ж, ему тем же отвечу.

Устрою хорошую встречу!»

Крылатый вещун, услыхав приговор,

Закрыл поскорее слова на затвор.

Кто с девицей вдруг не поладит,

Судьба уж того не погладит.

Девица меж тем поспешает домой

И дверь запирает плотней за собой.

Пускай целый день муж стучится,

Коль вздумал он в ночь отлучиться.

Сама же без слов у окна напролёт

Восхода зари в нетерпении ждёт.

К ней сон не находит дороги,

Хоть ноют усталые ноги…

Но вот загорелся восток как пожар

И деву бессонную бросило в жар.

По небу летит колесница

И солнцем сверкают все спицы.

На козлах король правит твёрдой рукой

И деву он манит сесть рядом с собой.

В волнение дева приходит

И места себе не находит.

И вещая птица ей молвит: — «Постой,

Не следует нам торопиться.

К окошку пусть спустится славный король

Тогда уж ты можешь садиться».

Но дева не слушает вещих речей

В дорогу не нужно ей лишних вещей.

К окну она быстро подходит,

По воздуху путь свой находит.

Летит она быстро, фатою маша,

И птица за нею летит не спеша.

И вот уж они в колеснице,

Не думает дева сердиться.

«Король мой, мой муж,

Мой великий герой!

Ты скрылся из замка вечерней порой.

Я жить без тебя не умею,

Роптать на тебя я не смею.

Промокла от слёз подвенечна фата,

С тобой не расстанусь теперь никогда.

Как верная слову девица,

Как верная вещая птица.

Мы путь свой продолжим под сводом небес.

Смотри, виден сверху наш миленький лес.

И замок стоит, как игрушка,

И прыгает рядом зверушка.

Небес чудеса поражают мой ум,

Не в силах сдержать я поток своих дум.

Все тайны теперь я узнаю,

В восторге я медленно таю.

Вся тщета земная теперь мне видна.

Я мелочность жизни узнала сполна.

Как блохи мы прыгаем дружно,

О вечном нам знать недосужно.

Лишь сверху понятен порядок основ…

Всю жизнь я терпела заклятия снов.

Но, впрочем…. довольно здесь зябко…

Накинуть какую мне тряпку?…

К тому ж здесь не вижу запасов еды…

И как нам терпеть до вечерней зари?

Ведь хлеб наш насущный не шутка,

Усладой он служит желудку!

Кто сыт, тот не ведает горя,

И отпуск проводит на море!…

Твоею судьбой озабочена я.

Милее мне сверху родные края.

Неплохо бы план наш слегка изменить,

Пока не потеряна здравая нить.

Мы в замок вернёмся к обеду,

Отметим мы нашу победу».

«Постой, дорогая, — король говорит. —

Прими королеве приличный ты вид.

Когда мы вернёмся — не знаю.

Впервые я в жизни летаю».

«Но суп наш остынет, жаркое сгорит,

И ты растеряешь весь свой аппетит.

Нам нужно немедля спуститься!

Прислуга давно суетится».

«Нет, это несносно! — король возмущён. —

На Землю нам настрого спуск запрещён!

Планета тотчас загорится

Капризом взбалмошной девицы».

«Ах, вот как? Я — взбалмошна?

Иль — не верна?

Так вот же тебе за такие слова!»

Девица в порыве аффекта

Добилась большого эффекта.

Коней она держит и правит сама,

Король с нею сладить не в силах сполна.

А вещая птица кружится,

Делам поднебесным дивится.

Полёт колесницы направлен к земле…

Вдруг — вспыхнули реки подобно траве!

Пылают леса и пригорки,

Завыли несчастные волки…

И чёрная копоть закрыла эфир,

И в тьму погрузился полуденный мир…

Девица от страха большого

Не вымолвит больше ни слова…

Сознанье её погрузилось в туман…

…То был провиденья спасительный план!…

Вдруг — гром застучал над её головой

И голосом зычным как гаркнет: «Открой!»

Девица от сна пробудилась,

С окошка едва не свалилась.

Король возвратился из лесу сейчас,

Но запертой двери нашёл он отказ.

Король гневно в двери стучится,

Девица за дверью таится.

«Мой суженый, ты это? Двери едва

С петель не слетели. В чём дело? Одна

Я на ночь боялась остаться.

Пришлось на засов запираться.

Тотчас я открою, ты миг погоди.

Я знаю, устал ты в далёком пути…

Ну вот, я открыла». Ни слова

Девица не молвит худого.

«Но где же бродил, мой король, ты в ночи?

Одежду я высушу в нашей печи.

Мне важно одно только слово:

Не вышло ль чего-то худого?»

«Худого не вышло, принцесса, молчи.

Горячие веют теплом кирпичи.

Поход мой ночной не загадка,

Но спать тебе будет не сладко.

Коль будешь пытать меня каждую ночь,

То я прогоню любопытную прочь.

Пусть наш договор будет вечным,

И жизнь твоя будет беспечной».

И девица молвит: «Великий король!

Запомню свою я несложную роль.

И знай — нет вернее девицы,

Ты можешь на нас положиться!»

И вещая птица, услышав слова,

Воскликнула: «Нашей принцессе — хвала!»

…Король нежно деву целует

А птица под кровлей воркует….

 

ПОДРАЖАНИЕ А.К.ТОЛСТОМу

(А.К.Толстой

МУДРОСТЬ ЖИЗНИ

«Если хочешь быть майором,

То в сенате не служи…»)

Если хочешь быть здоровым,

Спички в порох не бросай,

И зимой студёной в прорубь

Просто так не залезай.

Не ложись перед трамваем

Ты ни вдоль, ни поперёк,

И назад не возвращайся,

Преступив через порог.

Если ты по краю крыши

Вдруг захочешь погулять,

Обвяжись хотя б верёвкой,

До земли чтоб не достать.

И в окно витрины камень

С криком радостным «Банзай!»

На глазах у постового

Право, лучше не швыряй.

И вообще, людей на службе

Без причины не дразни:

Шутка к месту не придётся,

Там попробуй, объясни.

Провода под напряженьем

Ты не пробуй языком.

Коли ток высокой силы,

Станет трудно есть потом.

И в минуту горькой скуки

Не грызи на спор стекло,

Кипяток не лей на руки —

Будет жить тебе легко.

И коль нет в тебе закалки,

По гвоздям ты не скачи

И огонь глотать не пробуй

И, до кучи, кирпичи.

И из пасти у собаки

Кость не вздумай вырывать.

Всякий пёс, будь выше стула,

Верь, заставит удирать.

Если в силах не уверен,

На разбой не выходи.

На ответ, гляди, нарвёшься,

Да уж после не взыщи.

И жену соседа страстно

Ты при всех не обнимай.

Буде муж тебе приятель,

Всё ж приличья соблюдай.

И от собственной невесты

Не беги из-под венца.

На орехи схватишь вдвое

От неё и от отца.

В общем, будь кругом опрятен,

Десять раз расчет проверь.

Избежишь тычков и ссадин,

Ты словам моим поверь….

 

ПЕЩЕРА

С волнением пылким к закату стремясь,

На белом коне разгоняется князь.

Но ветви деревьев в преграду ему

Сплетают надёжную леса тюрьму.

И падает он, не желая вреда,

В дыру, где клубком притаилась война,

Где голосом нежным поёт коростель

И саваном жутким белеет постель.

И видит он в этой кромешной дали

Стан девицы с белым платком конопли.

И машет она и зовёт его в даль;

Туда, где потоком струится хрусталь,

Туда, где приманкой повисла Луна

И песни поёт соловей до утра.

И князь ускоряет шаги и бежит,

И девицы стан уловить он спешит.

И вот он добычу свою уж настиг,

Но вдруг изменил ему радостный миг.

Исчезла девица как сладостный дым,

И князь изумлённый стоит недвижим…

…Вокруг возвышаются стены дворца,

А трон занимает — седая овца…

 

ДЖОННИ

Над замком полощется выгнутый стяг,

Король с королевою празднуют брак.

Дружина горланит, дружина не спит,

Король с королевой прилежно сидит.

На башне пробило двенадцать опять,

Король с королевой сбираются спать.

Тут Джонни заходит с кривой острогой,

Король с королевой трубят всем отбой.

И Джонни встаёт их покой охранять,

Король с королевой ложатся в кровать.

Но сон их разбился, а Джонни исчез,

Король с королевою падают в лес.

В лачуге их ложе, а Джонни их пёс,

И утром им надо идти на покос.

 

БАЛЛАДА О ВЕРНОЙ ДЕВЕ

Медленно всходит король на порог,

Мимо ракетой летит носорог.

И верная дева навстречу идёт,

И кубок с вином королю подаёт.

«Полно, голубка, — король говорит, —

Мне недосуг за обедом следить.

Жди меня завтра с победой с утра,

Если отпустит нас ночью река».

«Смилуйся, милый король, я прошу.

Я лучше рубашку тебе подошью.

Будет как новая эта дыра,

Только не стой у реки до утра».

«Дева безумная, — молвит король, —

Мою запретить ты пытаешься роль?

Ту, что с восторгом бежит за порог,

Где невидимкой плывет носорог…

Ту, что даёт мне свободу летать

И не ложиться обратно в кровать?

Ту, что восторгом объемлет меня

Словно зелёная в море волна?»

Молвила дева: «Забудь свою роль.

Званье своё не уронит король.

Будет бурлить нынче ночью река,

Если не примешь совет рыбака.

Знает он тайну великой реки,

Прочь от неё ты сегодня беги!»

«Вздор, — отвечает король, — не моги.

В играх мужских ты не смыслишь ни зги.

Лучше я реку ту выпью до дна,

Чем поведусь на слова рыбака.

Река мне товарищ,

Река — пароход,

Там в полночь гусары ведут хоровод.

Там нежной русалки виднеется стан

И зять Чингиз-хана поёт про туман.

Там рыбы читают стихи при Луне

И молча летает бобёр на коне.

На медных деревьях невесты там ждут,

И сторож кидает им вдаль парашют.

Там буду спокоен я, дверь обретя,

Веришь, не веришь — уйду всё же я.

Мне сладостен верной свободы кусок,

И ты не посадишь меня под замок».

И молвит дева тогда королю:

«Хочешь, не хочешь, тебя я люблю.

Забудем про ужин, пойдём мы гулять,

Забудем на время и про кровать.

Пускай нас накроет зелёной волной,

Мы вместе потонем вечерней зарёй».

Король с верной девой на берег идут…

Историю эту закончим мы тут.

 

КОРОЛЕВСКАЯ БИТВА

В полночь дружина выходит на брег,

Видят, сидит у воды человек.

В Лунном сиянии как истукан,

Держит в руке он хрустальный стакан.

«Кто ты? — Король подступился к нему,

— Зачем ты так странно глядишь на Луну?

И для чего ты сидишь одинок,

Словно утративший слово пророк?»

«Сядь со мной рядом,

— Вещун говорит, —

Много сказал мне унылый твой вид.

Завтра войной ты идёшь на врага,

Но скатится с плеч твоих голова.

Если же хочешь ты жизнь сохранить,

В бою дай врагам своим победить.

Погибнет дружина, падёт страна,

Но целой останется твоя голова».

Король ужаснулся, король побледнел

И за ночь пред боем он весь побелел.

Дружину ведёт он в последний свой бой,

Жену и детей видит он за собой.

…Недолгая битва в то утро была

Победы король не отдаст никогда…

 

МЕДНЫЙ ПАСТУХ

Чёрной горой надвигается тьма,

Медный пастух впереди.

Над лесом кружит стая ворон,

И где-то поёт труба.

Море не вычерпать котелком,

Медный бежит купорос.

По полю едет старый барон,

А конь его в землю врос.

Медный пастух поднимает кнут,

Ветер гудит как труба.

Медные губы роняют слова,

А позади — тьма.

Зачем ты едешь навстречу тьме?

Конь у тебя хорош!

Теперь он достанется даром мне,

Ты же пешком пойдёшь.

Старый барон вынимает меч.

«Даром — не у меня!

Голову сперва сними с плеч,

Тогда забирай коня».

«Голова твоя мне не нужна,

Тьма сгущается, тьма.

Не ты достоин такого коня —

Медная дочка моя.

Медная дочка в море лежит,

Где-то плачет труба,

Свирепый дракон её сторожит,

Закована в цепи она.

Вынесет медную дочь из глубин

Конь быстроногий твой.

И не догонит его дракон…

Так чей конь?»

«Мой!»

Старый барон к морю спешит,

Тьма за ним, тьма.

Медный пастух молча летит,

Туча вокруг воронья.

Падают цепи сами собой,

Но и дракон не спит.

Медный пастух прикрывает отход,

Конь под бароном дрожит.

Старый барон летит во весь дух,

Лязгает тьма позади.

Медная дева на крупе сидит

А труба поёт впереди.

«Старый барон, старый барон,

Куда так спешишь, дай ответ!»

«Медная дева, молчи, молчи,

Вот тебе мой совет».

«Старый барон, старый барон,

Где отец мой, пастух?»

«Медная дева, молчи, молчи,

Не говори вслух».

«Что за труба там поёт впереди?

Страшен мне её зов…»

«Медная дева, лучше молчи,

Он лучше драконьих оков».

«Старый барон, старый барон,

Куда ты везёшь меня?»

«Медная дева, с этого дня

Теперь ты навеки моя».

Старый барон, старый барон

Дай обниму я тебя…»

«Медная дева, я слезу с коня.

Теперь ты навек моя».

Медная дева летит на коне

Навстречу отцу своему.

Старый барон бездыханный лежит,

И труба поёт ему.

 

УЗНИК

В замке нынче праздничный пир,

Слуги проворно снуют.

А у королевы печальный вид,

И где-то цепи куют.

Король над воротами поднял стяг,

Гости уже слышны.

А в мрачной темнице сидит враг,

Последние видит сны.

Гости въезжают на двор королю,

Сбруей кони звенят.

Оруженосцев целый отряд

Поодаль скромно стоят.

С башни высокой платок вдруг упал

Прямо под ноги коня.

В башне той королева одна,

А на платке застыла слеза.

Бой длился недолго — такие дела,

Закончился пир короля.

И некому больше цепи ковать,

Темница теперь пуста.

Всходит вчерашний узник на трон,

В руке у него платок.

Звона бокалов не слышал король,

Последнего дня итог.

 

ВЕЧНЫЙ СТРАННИК

Царит покой безмолвной тенью,

Предметы дум теряют суть.

Навзрыд призывной манит сенью

Вчерашних снов больной уют.

На побережье, одинокий,

Сидит усталый пилигрим.

Он в жизни многое напутал,

Корабль его давно прогнил.

И тихих слов проникновенье

В сознанье горькое его

Не обещает перемены —

Скорбит пред вечностью оно.

Из всех полуночных видений

Его волнует сон один —

Вот, вот утихнет дум волненье,

Рассеется заклятья дым…

Но длится сон стальным разбегом,

Виденья мышью скачут прочь

И, близким удручён рассветом,

Летит скиталец бурей в ночь.

 

ПЕГАС

В мрачном ущелье сгущается ночь,

Солнечный свет угас,

А у подножия снежных гор

Недвижим, стоит Пегас.

Мимо стеною встают провода,

Медью блестит чемодан.

А на вершине стального холма

Дворник бьёт в барабан.

Думой одной околдован конь

Крылья повисли бедой.

В грёзах мечтает он об одном, —

Когда же придёт герой.

Придёт он и скажет слово одно,

Что жаром пылает в печи,

И зовом крылатых надеждою снов

Трепещет призывом в ночи.

Скоро ли ждать нам подмоги, друзья?

Нет больше сил ждать.

Если не спустится с гор герой,

Ляжет Пегас умирать…

Сыплются камни с горы невпопад,

Слышен зов табака.

Это герой спешит к нам навзрыд,

Трясутся его бока.

В небе Пегас, распито вино,

Поёт в чемодане петух.

И вот — уже близко мира дно,

И ломает свой посох пастух!

 

БЕЗЕ*

Пылает заря над высокой горой

И долгий свой путь продолжает герой.

Навстречу ему, словно песня во сне

Выходит красавица с чашкой безе.

«Мой рыцарь, мой сокол, мой ловчий, мой друг,

Отведай творенье красавицы рук.

Всю ночь я безе в жаркой печке пекла,

Не слышала, как пробудилась заря.

И бегом своим я ускорила путь,

Мне б только теперь на ходу не заснуть.

Но это всё, впрочем, детали, сперва

Я жажду услышать ответ от тебя.

Как нежных безешек отведаешь вкус,

Тотчас отвечай, закрутивши свой ус».

«Красавица, — молвит ей рыцарь в ответ, —

Безешкам твоим спеть готов я сонет

И вкус их губами своими понять,

Но прежде дозволь мне себя ты обнять!»

«Мне речи твои непонятны, герой!

Безумно меня обнимать ты постой…

Безе ты попробуй сперва, я прошу!»

И рыцарь в ответ ей: «Того ж я ищу!

Безе твоих губ я отведаю всласть,

Не волен никто нашу тайну украсть!

Безе наше длится пускай до утра…»

И шепчет девица, «Давно уж пора!»…

* Baiser (фр.) [beze] — поцелуй

 

РУСАЛКА

Ходят тени по кругу в колодце

И темнеет стальная вода.

Отвечать страстным зовам русалки

Не рискует никто до утра.

Обещаниям сладким не веря,

От реки убегает Егор,

И в порыве незримого страха

Запирает свой двор на затвор.

Но слетают двери с затворов,

На пороге русалка встаёт

И Егору рукой обнажённой

Недвусмысленный знак подаёт.

И в порыве безумном желанья

Устремляется следом герой,

И скрываются оба лощине,

Где река говорит за горой…

С этих пор удивлённые люди

Слышать могут ночною порой,

Как трясётся земля на рассвете

И хохочут грома за горой.

 

РЕВНОСТЬ

Как свет в окошке среди ночи

Рождает ревности угар,

Так дев заплаканные очи

Грозят раздуть большой пожар.

Невнятной песнею побудки

Сияет лунная река,

А на причале возле будки

Сидит невеста рыбака.

Печален зов её охоты,

Когда, искусно притворясь,

Следы обиды прячет стойко,

Забавной вольностью гордясь.

Она сидит и просит море

Достать из бездны ятаган,

Чтоб позабыть измены горе

И смехом поразить обман.

Но море дремлет беззаботно,

Храня свой верный талисман.

Напрасно дева молча строит

Коварных замыслов капкан.

 

БАЛЛАДА О ТОМ, как ветер сорвал с дерева лист и унёс его в туманную даль

Веет ветер в поле диком,

Даль суровая ворчит,

И на дереве высоком

Одинокий лист дрожит.

Он заученным движеньем

Жизни вертит колесо,

И твердит, что непременно

Будет жить всему назло.

Робко ловит он реченья

Ветра буйного арго,

И не дышит отреченьем

Он решенья своего.

Но не чует гордый ветер

Трепет стойкого бойца,

И без жалости срывает

С ветки дуба храбреца.

И летит заре навстречу

Узник ветра как удар,

И с волненьем ощущает,

Как поёт в груди пожар.

Нет ему теперь помехи,

Мир открыт для дня его,

И с восторгом он внимает

Звукам сердца своего.

Терпкий вкус свободы манит

И влечёт тумана даль,

И полёт его забавный

Подгоняет ветра сталь.

Вправо, влево, выше, ниже,

Нет границ и нет преград!

И, ликуя, он предвидит

Новой жизни дивный сад.

…В беге ветра, тихо млея,

Видит он зари восток…

И земля, грустя, встречает

Дуба вечного росток…

 

СТРАННАЯ КОЗА

По деревне кони скачут

И младенцы громко плачут.

Под плетнём сидит петух,

Переводит в страхе дух.

Шутка ль, небо потемнело

Сорок два часа назад.

С этих пор не просветлело,

Полинял Земли фасад.

Прилетело фортепьяно

Вместе с Рихтером на нём,

Что-то пело и играло,

Не понятно лишь о чём.

А потом играли в прятки

Тридцать три богатыря.

Тридцать витязей пропало,

Остальные ждали зря.

А потом вбежали дети,

За собою тянут сети:

«Тятя, тятя, глянь сюда,

В речке пряталась коза!

Рыбий хвост и плавники,

Что за чудо, посмотри!

«Дети, дети, что за шутки!

Дождь идёт седьмые сутки.

Просто вымокла коза,

Смотрят на небо глаза.

Отпустите вы её,

Пусть летит в своё гнездо.

Детки малые заждались,

Чтобы мамы не терялись,

Не ловите всё подряд:

Жить свободно все хотят…»

Тут коза от сна очнулась,

Тридцать раз перевернулась,

Мигом прыгнула на двор,

Глядь — в руке её топор!

Дети громко закричали,

На дорогу побежали,

А коза за ними вслед:

Съесть их хочет на обед!

«А! — кричит она, — Постойте!

Тучи, небо мглою кройте!

Враз детей я догоню,

То-то душу отведу!»

Дальше было дело тёмно:

Вдруг раздался страшный шум,

Что-то с крыши вниз упало

И из пепла вышел кум.

Он явился не случайно,

Сразу видно, впопыхах.

Не успел переобуться,

Сапоги держал в руках.

«Я спешил к вам на подмогу,

Что случилось, где тревога?

Одевался кое-как,

Объясните, кто тут враг?»

Тут коза и объявилась,

Машет всюду топором!

Кум немного удивился,

Но оправился потом.

Он, не тратя время даром,

Оседлал верхом гитару,

За козой погнался вскачь,

Словно в резвый Танин мяч.

В небесах пошло сраженье,

Всё село пришло в смятенье.

Смотрят, в страхе замерев,

Бой идёт поверх дерев!

Но в конце всё вышло славно,

Вёл сраженье кум исправно.

Бросил ловко он аркан,

Превратил козу в баян.

С этих пор село гуляет

С ночи прямо до утра,

Хорошо баян играет,

Словно странная коза…

 

ПРИГЛАШЕНИЕ НА СВАДЬБУ

(по мотивам русской народной сказки)

По селу свинья Аксинья

С поросятами идёт.

В шубу с шапкой наряжёна,

Удивляется народ.

«Ты куда, да с поросятами,

На ночь глядя побрела?

За день ты не нагулялася?

Ой, смотри, придёт беда!»

«Не пугайтесь, люди добрые, —

Говорит свинья в ответ, —

Мы на свадьбу поспешаем

К Ефросиньюшке, мой свет.

Пригласила нас заранее

Отобедать, да в чести.

Мне пришлось по эту случаю

Шубу, вон, приобрести.

За столы мы сядем брашные,

Станем есть да пировать.

А коль будет настроение,

Будем петь или плясать.

Мы ничем не хуже вашего

В компанействе знаем толк.

Оттого и поспешаем,

Голод, знаете, не волк…»

И пошла своей дорогою,

Только самой той поры

Про семейство то счастливое

Не слыхали больше мы…

 

НАБЕГ

Как ни хочется нам повернуть назад,

Быстро катится степь, да по лесу.

Уходи печаль из прошедших дней.

Всё, что суждено, как-нибудь снесу…

…………………….

И легла доска между двух сторон

Собрался народ, разговор пошёл.

Только речь пошла не по поводу.

Там река бежит быстрой ласкою,

Эге-гей, пошла дева по воду.

И с лица бела и сильна рукой,

Раскраснелась вся, словно тот цветок.

И по улице не пройти другим,

Раскидал вокруг всё ревнивый муж.

Тут-то враз вдруг враги понаехали,

И кричали всё, не пойми о чём,

И видали всё, всё приметили —

Не заманишь их тёртым калачом.

Им бы всё зараз, да без лишних слов,

Кружат шайкою по всему селу.

И схватили тут то, что всем дорога…

Эх!… Не хватило сил предстоять ворогам…

Побледнел народ от обиды той…

Опустела степь, хоть пади, хоть стой…

……………..

…Страшно в мире сем стало с этих пор,

И не сделать так, чтоб вернуть укор.

Детский разум вновь не починит брешь.

Хоть ты плачешь вновь, до конца споёшь….

 

ДОРОЖНАЯ ПОШЛИНА

(отрывок)

На мосту, у воды, собрался весь народ,

Кто в телеге, кто конный, кто пеший.

Кто с детьми чуть поодаль ведёт хоровод,

Кто-то спит, а кто бок себе чешет.

«В чём причина затора? — у встречных зевак

Вопрошают, подъехавши, гости. —

Может, там, за рекою, хоронится враг,

Иль дракон гложет чьи-нибудь кости?»

Отвечает героям народ напрямик.

«Ничего там подобного нету.

Лишь за выход и вход вдруг поднялся тариф,

А с какого рожна, нет ответу.

Вот и мается люд, не имея грошей,

Ни проехать, ни так перепрыгнуть.

А мздоимцы одно лишь твердят, мол, закон!

Надо, дескать, смирившись, привыкнуть».

«Нам закон грабежа незнаком, ей же ей!»

Сообща тут решили герои,

И направили коней на мост, а народ,

Загудел, как пчелиные рои.

«Кто средь белого дня учинил сей разбой?

Кто движенью препятствия чинит?

Кто себя возомнил выше всех на земле?

По какой неизвестно причине.

Нам для общего блага природой даны

И земля, и вода, и ресурсы.

И закон сей незыблем с начала времён,

Лишь разбойник об этом не в курсе.

А с разбойником краток у нас разговор —

Меч из ножен, дубиной по шее!»

И погнали герои повытчиков прочь,

И убрались те прочь поскорее.

И воспрянул народ, и задвигалось всё,

Заскрипели телеги и дроги.

И никто уж с тех пор посягнуть не посмел

На свободный проезд по дороге.

 

СТАРИК

Где дик, коварен и несносен

Гуляет ветер среди сосен,

Живёт один седой старик.

Он ростом, в общем, невелик.

Он парой зорких глаз отмечен,

Никем наверно не замечен.

Пытаясь мир преодолеть,

Он камень превращает в плеть

И перед сном прогулкой долгой

Над миром машет он метёлкой.

Гроза подвластна снам его

И зверь стучит в его окно.

И тот, кто в лес порой ночною

Ступает робкою стопою,

Назад без памяти бежит,

И свист вдогон ему летит.

И тот старик когда-то скажет

Заветным слогом заклинанье,

И свет погасит на дорогах

И помутит у всех сознанье.

И люди вспыхнут вдруг войною,

Сосед соседу станет враг,

И всё, что было лесом, степью,

Поглотит бездною овраг.

И полетят стремглав кометы,

И воплотятся в жизнь приметы,

Над всей землёй повиснет стон,

И ляжет тьма со всех сторон.

Но кто старик тот?

Здесь молчанье.

Из глубины былых времён

Грозит своим он завещаньем

Для тех, кто был уж извещён.

Кто знаньем правильным беспечен,

Кто силой власти обеспечен,

Кто водит толпы за собой,

Кто говорит мгновенью «стой!»

Кто путь проходит боязливо,

Кто смотрит в окна нам ревниво,

Кому мешает жить сосед,

Кто жив мечтою новых бед…

………

…Так сумма слов, и мысль, и дело

Сжимают время до предела.

Расплатой станет дней итог

И цену всем назначит рок.