Один раз ночью барсук охотился. Посветлел край неба. До солнца к своей норе спешит барсук. Людям не показываясь, прячась от собак, держится, где трава выше, где земля темнее.
Подошел барсук к своей норе.
– Бррк, бррк… – вдруг услышал он непонятный шум.
«Что такое?»
Сон из барсука выскочил. Шерсть к голове поднялась. А сердце чуть рёбра не сломило стуком.
– Я такого шума никогда не слыхивал – «бррк… бррк»… Скорей пойду, таких, как я, когтистых зверей позову. Я один умирать не согласен.
Пошёл барсук всех на Алтае живущих когтистых зверей созывать:
– Ой, у меня в норе страшный гость сидит! Кто осмелится со мной пойти?
Собрались звери. Ушами к земле приникли. В самом деле – от шума земля дрожит.
– Бррк, бррк…
У всех зверей шерсть вверх поднялась.
– Ну, барсук, – сказала рысь, – это твой дом, ты первый туда и лезь.
Барсук оглянулся; большие когтистые звери ему приказывают:
– Иди, иди! Чего стал?
А сами от страха хвосты поджали.
Побоялся барсук главным ходом к себе домой войти. Стал сзади подкапываться. Тяжело скрести каменную землю! Когти стёрлись. Обидно родную нору ломать. Наконец проник барсук в свою высокую спальню. К мягкому моху пробрался. Видит – белеет там что-то. «Бррк, бррк…»
Это, сложив передние лапы поперёк груди, громко храпит белый заяц.
Звери со смеху даже на ногах не устояли. Покатились по земле.
– Заяц! Вот так заяц! Барсук зайца испугался!
– Стыд свой куда теперь спрячешь?
«В самом деле, – думает барсук, – зачем я стал на весь Алтай кричать?»
Рассердился да как пихнет зайца:
– Пошёл вон! Кто тебе позволил здесь храпеть?
Проснулся заяц: кругом волки, лисы, рысь, росомахи, дикая кошка. У зайца глаза круглыми стали. Сам дрожит, словно тальник над бурной рекой. Вымолвить слова не может.
«Ну, будь что будет!»
Приник бедняга к земле – и прыг барсуку на лоб! А со лба, как с холма, опять скок – и в кусты. От белого заячьего живота побелел лоб у барсука. От задних заячьих лап прошёл белый след по щекам барсука.
Смех зверей ещё звонче стал.
«Чего они радуются?» – не может барсук понять.
– Ой, барсук, лоб и щёки пощупай! Какой ты красивый стал!
Барсук погладил морду – белый пушистый ворс пристал к когтям. Увидав это, барсук пошёл жаловаться медведю.
– Кланяюсь вам до земли, дедушка медведь-зайсан! Сам дома не был, гостей не звал. Храп услыхав, испугался. Скольких зверей я из-за этого храпа обеспокоил! Сам свой дом из-за него сломал. Теперь видите: голова и челюсти побелели. А виноватый без оглядки убежал. Это дело рассудите.
Взглянул медведь на барсука. Отошёл подальше – ещё раз посмотрел да как рявкнет:
– Ты ещё жалуешься? Твоя рожа раньше, как земля, чёрная была, а теперь твоей белизне даже люди позавидуют. Обидно, что не я на том месте стоял, что не моё лицо заяц выбелил. Вот это жаль. Вот это в самом деле очень жаль!
И, горько вздыхая, побрёл медведь в свой тёплый, сухой аил.
А барсук так и остался жить с белой полосой на лбу и на щеках. Говорят, что он привык к этим отметинам и даже очень часто хвастает:
– Вот как заяц для меня постарался! Мы теперь с ним на веки вечные друзья стали.
Литературная обработка А. Гарф.