Когда ребята покинули Серёгину квартиру, Тугодум внимательно осмотрел лестницу, прислушался, а чуть позже перед самым выходом из подъезда придержал Коржикова за рукав.

— Ты пока останься тут, а я прошвырнусь по двору. — Тихо сказал он. — И не кажи носа на улицу прежде чем я не позвоню, ясно? Так надо, уж поверь моему опыту.

Ну конечно, как же без этих шпионских штучек? То же мне Джеймс Бонд нового поколения. Жаль только, что ему, Серёге приходиться участвовать во всей этой шутовской комедии. Но ничего не поделаешь, придётся тоже повалять дурака, а то ведь Тугодум ещё обидится, расплачется, ножками станет дрыгать. Чем бы дитя как говориться не тешилось…

Прошло не более 10-ти минут и телефон Коржикова дал о себе знать. Серёга включил связь.

— Поздравляю тебя Коржиков. — Услышал он Витькин голос.

— До нового года ещё три дня, рановато вроде.

— А я тебя не с новым годом поздравляю, не так уж ты мне и дорог, что бы на праздники тебе эсэмэски и открытки слать. Хвост у тебя вырос.

— Чего-о?

— Следят за тобой, вот чего. Несколько человек, машина у них тут чорная неподалёку стоит, а может где ещё и другая. Лохматый стало быть к тебе хвост приклеился.

— А ты уверен? Может это просто…

— Был бы я сейчас рядом Коржик, врезал тебе, мало бы не показалось! Если бы это было «просто», я бы не звонил, не первый день такими делами занимаюсь. Значит эти бандюки через тебя рассчитывают на дедушку твоего выйти. Видимо считают что рано или поздно он с кем-то из вашей родни связаться постарается. В таком случае они наверное и за родаками твоими слежку устроили. Ничего не скажешь, серьёзные ребята.

— Тогда может в милицию позвонить? Дело-то плохо пахнуть начинает.

— Тебе не стоило на свет появляться. Ты собственной тени боишься. Впрочем я тебя насильно с собой не тащю. Если от страха уже не держат ноги и появился нервный тик, можешь возвращаться домой, на мягкий диван, к мамочке и телевизору. Только не вздумай милицию вызывать, и всё мне портить. Тогда я тебя так отделаю что ты до выпускного из гипса не вылезешь.

У Серёги возникло острое желание выйти из подъезда и съездить как следует Тугодума по физиономии, но он был уже достаточно взрослым для того что бы понимать общеизвестную истину гласящую что к сожалению далеко не всем мечтам в жизни суждено сбыться, и потому только тяжело вздохнул. Его враг был конечно тысячу раз не прав, именно сейчас требовалось срочно звонить стражам порядка, но Коржикову совсем не хотелось выставлять себя трусом в глазах того, кого он презирал всей душой. И Серёга сердито бросил в трубку:

— Я просто погорячился, не подумал и ляпнул глупость. От милиции сейчас будет мало толку.

— Ого-го, Коржик! — Воскликнул Витька. — Поздравляю тебя во второй раз, и опять не с новым годом. Ты только что совершил поступок который положил начало нелёгкому и долгому процессу превращения тебя в реального пацана. Если дело пойдёт так и дальше, я начну тебя самую малость уважать. Знаешь…

Серёга был уже не в силах дослушивать болтовню своего недруга и неделикатно прервал его:

— Как будем от слежки уходить?

— О, уже и вопросы у тебя стоящие появляться стали, по существу. Поздравляю, Ватсон, вы определённо делаете успехи. А насчёт слежки: никак не будем. Пусть следят за тобой до школы. Ты ведь ученик Коржиков, хоть и никудышный, но ходить в школу должен. Так что твой визит туда не вызовет у них подозрений. А уж потом, после того как поговорим с Лазутиной,(да покроется имя её презрением), будем действовать по обстоятельствам, исходя из того что нам расскажут.

— Ты говоришь «пусть следят за тобой», то есть за мной. А ты где в это время будешь? Займешься наблюдением со стороны? Не следует ли это понимать как то что вы сами ни живы ни мертвы от страха, мистер Холмс?

— Но, но, Коржик, ты говори, да не заговаривайся. За языком следить нужно, а то ведь сам не заметишь как во рту у тебя кроме него ничего не останется. Я буду рядом, но пусть они пока не знают кто я такой. В общем выползай из подъезда и преодолевая дрожь в своих кривых тщедушных лапах двигай к остановке. Ты всё запомнил, или повторить специально для твоих мозгов которым не было бы тесно в куриной голове?

Серёга со злостью выключил связь.

Он вышел во двор и стараясь не выдать себя тем что уже знает о слежке стал на ходу искать глазами шпионов. Чорную длинную иномарку он увидел почти сразу, она стояла в ряду других припаркованных возле его дома автомобилей. Сквозь её тонированные стёкла невозможно было рассмотреть есть ли в ней хоть один человек, да и вокруг никого как буд то видно не было.

Где же в таком случае Тугодум умудрился отыскать шпионов? Или он решил просто подшутить над Серёгой, а заодно и проверить его на трусость?

Закипая от возмущения Коржиков дотопал до автобусной остановки, отыскал там взглядом в толпе Тугодума, но подходить к нему не стал, как и договаривались. Потом он первым постарался прошмыгнуть в подкативший автобус и устроился на заднем сиденье.

— Сейчас проверим есть ли у нас хвост, или кто-то по детскому садику соскучился. — Подумал он и обернувшись уставился в окно.

Автобус тронулся и почти сразу же за ним пристроилась вынырнувшая невесть откуда чорная иномарка как две капли воды похожая на ту что стояла возле Серёгиного дома. И номер у неё был тот же. Значит Тугодум не соврал, значит за Серёгой следят, и значит дело взаправду серьёзное. Коржиков поёжил плечами почувствовав в груди тоску. Вообще-то его враг был не так уж далёк от истины когда давал оценку его, Серёгиному мужеству, а вернее полному отсутствию такового. Чего уж там душой кривить, героем Коржиков не чувствовал себя никогда, да и говоря откровенно не рвался пополнить их список.

От Горохова пришла эсэмэска: «обрати внимание на старуху в синем пальто».

Серёга долго искал эту старуху, потом разглядел её в левом ряду. С виду это была самая обыкновенная бабка и совсем не верилось что она могла иметь какое-то отношение к бандитам. Серёга пожал плечами, подумав что Тугодум точно на этот раз ошибся. Однако бабка в синем пальто сошла с автобуса возле школы, вместе с Коржиковым, и потом после того как он скрылся в дверях учебного заведения шустро подбежала к подкатившей чёрной иномарке и села в неё. Витька наблюдавший за этой сценой, то-же зашагал к школе пробубнив на ходу:

— Ну и дела, даже бабули на бандитов работают! Кому бы сказал, так не поверили бы. И куда мир катиться?

В школе Тугодуму следовало особо остерегаться встречи с классным руководителем Маргаритой Семёновной. В отличии от Серёги у Витьки вообще не было ни каких уважительных причин оправдывающих его сегодняшнее отсутствие на уроках, а Маргарита Семёновна надо сказать, имела весьма зловредное свойство возникать в самых неожиданных местах, причём в самое неподходящее время. Поэтому поисками Лазутиной занялся Коржиков хотя это занятие и не вызвало в нём особого восторга. Вику он, так же как и Горохов недолюбливал, считал её выскочкой, зазнайкой, и просто недалёким человеком. Серёга не сомневался что найти с ней контакт будет не просто. А тут ещё как назло, откуда ни возьмись нарисовался Селезнёв, Серёгин враг номер два в школе после Тугодума. Этого недоброжелателя Коржиков тоже сподобился наградить прозвищем, и куда более обидным чем Горохова. Объект воздыханий своей сестры он прозвал соплежуем, и надо признаться не без оснований. Если собрать все дни в году которые Селезнёв не страдал насморком, вряд ли набрался бы и месяц. Юрчик был на голову выше Серёги, все-таки, как ни как на целый год старше, постоянно сжимал в зубах зубочистку, перекатывая её из одного уголка рта в другой, прохаживался по коридорам школы какой-то расхлябанной походочкой, словно слегка пританцовывая, неизменно засунув большие пальцу рук в петли джинсов. При этом на лице его очень часто играла кривая улыбка полная презрения ко всему миру. Честно говоря Коржков никак не мог взять в толк что его сестра могла найти в этом самодовольном, наглом и тупом типе. Хотя, надо признаться многие девчонки были без ума от Юрчика даже не смотря на его затяжные насморки, ведь природа наградила его смазливой внешностью.

— Я так проголодался, а тут хлебобулочное изделие кстати появилось! — Сказал Юрчик ловя Серёгу за плечо. — Тебя хорошо пропекли, пряник тульский? А скажи, ты кто на самом деле, бублик с дыркой или коржик с маком?

Было по всему видно что Селезнёв сильно скучает и сейчас неожиданно нашёл игрушку при помощи которой надеялся себя развеселить.

— Да где же этот толстомордый?! — В отчаянии подумал Серёга, имея в виду Витьку. — Ведь он тоже терпеть не может соплежуя, и хоть как и я младше его на год, но при его размерах и навыках отдубасить этого гада ему пара пустяков. Наверняка отсиживается сейчас за какой-нибудь тумбой с цветами. Тоже мне, герой Шаолиня, языком только трепать…

— А пойдём ка ко мне домой, пирог с капустой, я тебя в микроволновку запихаю чтобы ты подрумянился как следует. — Продолжал издеваться над Серёгой Юрчик выкручивая ему руки. — А может тебе в тесто сахара добавить?

— А может быть лучше пойдём ко мне и я пропущу тебя через стиральную машинку, а после физиономию твою сопливую отутюжу? — Услышал Серёга наконец-то Витькин голос.

Горохов стоял позади них со скрещенным на груди руками, и нахмурившись смотрел на Юрчика. Сейчас их разница в возрасте была совсем незаметна, более того Витька даже казался старше своего соперника.

— Тебе чего надо? — Как-то неуверенно пробормотал Юрчик, и было ясно что говорит он это по необходимости, чтобы не потерять лицо. На самом деле бодаться с могучим Гороховым у него не было ни капли желания, и он отступил на несколько шагов назад.

— Ну-ка сморкаловка, сделай так что бы мы тебя не видели. — Грозно прогудел Витька надвигаясь на Юрчика, который продолжал пятиться. — А то ведь у меня дома не только стиральная машинка есть. Там ещё и мясорубка иметься! А кот мой ужас как котлеты любит.

— Вдвоём на одного, крутые техасские рейнджеры! — прогнусавил Юрчик почти что переходя на бег. — Ничего, у меня тоже друганы отыщутся, и побольше чем у вас. Так что ждите.

— Это где ты носовой платок двоих видишь? — Зарычал Витька. — Да я тебя один, глиста ты парализованная вместе с твоими дружками-пиявками в узел свяжу. А ну, брысь отсюда!

— Ждите! — Снова крикнул Юрчик и побежал прочь по коридору. Но далеко убегать он не стал. Селезнёву стало любопытно ради какой же такой необычной и грандиозной цели вдруг сдружились два человека о безграничной взаимной неприязни которых знала едва ли не вся школа, да сдружились настолько что один из них готов горой стоять за другого. И Юрчик также как и Горохов нырнул за тумбу с цветами, а потом короткими перебежками от одной тумбы к другой стал снова приближаться к той за которой затаился Тугодум. А Серёге предстояло нелёгкое дело: уговорить Вику на разговор без свидетелей.

— Это что, способ такой новый с девчонками знакомиться, да Коржиков? — Спросила та, криво усмехаясь и разглядывая Серёгу со смесью надменной иронии и презрения когда они вышли из помещения класса в коридор. — Только зря ты парнишка стараешься. Такие «мачо» как ты не в моём вкусе.

— До твоих пристрастий нам дела нет, Лазутина. — Сурово произнёс Витька выныривая из-за тумбы. — Не думай что мы тут рассудка лишились из-за красы твоей ненаглядной. По ночам о тебе не вздыхаем и серенады под окнами твоими распевать не собираемся. Не дождёшься. Если бы не надо было человека спасать, то и близко бы к тебе не подошли.

— Ой, и Витюша здесь! — Всплеснула руками Вика. — А с каких это пор вы вместе ходите? Или вы теперь, как там говорят, друзья не разлей вода что ли? Кто бы мог подумать!

— А ты не думай Лазутина, тебе это врачами противопоказано, причём на всю оставшуюся жизнь. Ты нам ответь на один только вопрос и мы тебя потом даже узнавать перестанем.

И Витька задал тот самый интересующий его и Серёгу вопрос.

Лазутина громко щёлкнула жвачкой.

— Послушайте ребятки, я вам что, из клуба знатоков передачи «что, где, когда»? — Скривилась Вика. — Если нечем заняться шли бы к приятелям своим недоразвитым. Когда я на вас смотрю, то вижу одни сплошные неприятности. Не знаю я ничего, а если и дальше будете приставать с расспросами, я Горохов твоей классной пожалуюсь, а тебе Коржиков…

— Вот что я тебе скажу Лазутина. — Рассердился Витька. — Ты уже отняла у нас пять минут нашего драгоценного времени. Стоит оно не дёшево, минута: тыща евро, так что предъявим счёт, не рассчитаешься. А если дурака валять станешь, я дядьке звонок один сделаю. Знаешь ведь где и кем он работает? А он, надо тебе сказать человек занятой, не любит когда его от дел отрывают. И не сомневайся, уж он позаботиться о том что бы уже сегодня на пороге твоего дома стояли люди из органов, и разбирайся потом с ними сама.

Похищен человек, Лазутина, ты обладаешь информацией способной помочь разыскать его, но играешь в партизана на допросе. Стало быть покрываешь преступников. О перспективах растолковать, или Кодекс Уголовный прочитать принести? Он у меня где-то дома завалялся.

У Вики быстро забегали глаза.

— Ладно, черт с вами, подходила ко мне Светка, два дня назад. — Сказала она. — Просила меня кое в чём ей помочь.

— И надо полагать ты согласилась сделать это бескорыстно, из самых лучших, благородных побуждений? Да ладно, не напрягайся так, что бы изобразить покраснение лица по причине непереносимых мук совести. Твоё лицо на такое не способно, Лазутина, оно может только зеленеть от злости, и желтеть от зависти, да и люди мы свои, точно не из преподавательского состава… Так о чём тебя Светка просила? Не тяни Лазутина резину, не испытывай нашего терпения, мы люди нервные. Особенно я.

— Про дедушку она моего спрашивала, и адрес ей его зачем-то нужен был.

— Ну дальше, Лазутина, дальше.

— А это всё.

— Как всё?! И за какой-то адрес ты забрала у неё сотик?!

— Да не забирала я у неё ничего, что я бомж какой что бы побираться? Сама она мне его сунула, и попросила что бы я об этом разговоре никому. Срочно Светке мой дед зачем-то нужен был, торопилась она очень и кажется сильно что-то её тогда испугало.

— Так это и правда всё, Лазутина? Не обманываешь нас? А ну-ка, смотри мне в глаза.

— Вот всю жизнь только о том и мечтала что бы в фары твои пялиться. Чего я там не видела, а Горохов?… В общем разговор окончен, мальчики. И не подходите ко мне больше, а то ведь ещё подумают что я с вами знакома. А оно мне это надо?

— Да и мы того же опасаемся. Только один вопрос напоследок: где живёт твой дед?

Вика назвала адрес деда.

Горохов развернулся и как бы невзначай поинтересовался:-Сотик то исправно работает?

Лазутина не сказала ни слова, вместо этого она надула жвачку, снова громко щёлкнула ей. Потом показав ребятам язык прошествовала в свой класс.

— Обезьяна с острова Мадагаскар. — бросил ей в след Витька и скорчил гримасу.

Сейчас был тот редкий и едва ли не единственный случай, когда Серёга полностью разделял мнение своего врага, и им овладело непреодолимое желание последовать его примеру. Поэтому Лазутина обернувшись увидела две скорченные рожи.

— Два идиота. — Процедила она сквозь зубы. — Нашли ведь друг друга.

— Получается что интересующая нас информация у деда этой Скалапендры. — Сказал Витька. — Прям не вериться что она его внучка. Я Виталия Алексеевича всегда уважал, хороший он человек, и надо же как ему с родственниками не повезло. М-да, жаль его конечно.

— Итак, делать нам больше в школе нечего, и значит пора приступать к хирургической операции по отсечению вашего хвоста, доктор Ватсон. — Заявил он. — Ты готов Коржиков? Если да, то разыщи любого своего дружка, хоть этого дистрофика Лёху и махнись с ним курткой и шапкой. Его одежонка тебе в самый раз будет… Надо, Коржиков, надо… Потом мы предпримем манёвр по отвлечению внимания противника и покинем здание нашей родной школы. За мной тебя и не видно будет.

Серёга сделал как и просил Тугодум: быстро отыскал Лёху, коротко разъяснил ситуацию, и получил одежду приятеля безо всяких трудностей.

Витька схватил за воротник первого попавшего под руку младшеклашку который пробегал мимо.

— Вот тебе малёк сотня на мороженное. — Покрутил он сотенной купюрой перед носом ошалевшего мальчугана. — Но получишь её после того как подойдёшь на улице к машине на которую я тебе укажу и передашь тем кто в ней сидит вот эту записку.

Витька протянул пацану сложенный в четверо тетрардный лист бумаги.

— Нашёл дурака. — Скривился младшеклашка. — А когда я всё сделаю ты скажешь что ни о чём меня не просил, да? Деньги вперёд.

— Нет ты только посмотри на него, Коржиков! — Тугодум всплеснул руками. — Никакого уважения к старшим.

Он нагнулся к мальчишке.

— Так может тебе ещё и сумму удвоить?

— Само собой. — С усмешкой ответил младшеклашка. — За сотню я только дойду до машины и обратно.

Витька положил в его руку сто рублей, буркнув:

— Остальное получишь за школой, мы тоже не сегодня на свет появились. — И добавил вслед удаляющемуся малышу трагическим голосом: — Что за поколение идёт нам на смену, никаких идеалов, сплошной расчёт.

Через несколько минут к чёрной иномарке, пугливо посматривая на её чёрные, непроницаемые для взгляда окна подошёл этот самый представитель нового поколения. Он помялся возле неё немного и вдруг стекло на передней дверце машины опустилось и из-за него высунулась тётка в чёрных очках.

— Тебе кого, прыщ выдавленный? — Не очень приветливо спросила она.

Малец молча сунул в её руку записку и пустился от машины наутёк. Удивлённая женщина развернула записку. Там были написаны слова старой песни «не надо печалиться, вся жизнь впереди».

— Ах ты гадёныш, издеваешься! — Прорычала тётка. — Ну я до тебя доберусь!

Спустя какое-то время к школе подкатила «Тойота-Карина». Из неё вылез щупловатый мужчина в кожаном пальто и кожаной меховой кепке из под краёв которой проглядывала большая, блестящая лысина. Это был директор школы, Михаил Исаевич Цисс. Едва он скрылся за дверями школы, как из чёрной иномарки, с того самого места где сидела злая тётка в чёрных очках, возникла его точная копия. Копию от оригинала отличал только красный вязаный шарф несколько раз обмотанный вокруг её шеи. Двойник Михаила Исаевича осмотрелся по сторонам, поправил шарф и тоже шагнул к школе.

Перемена уже закончилась, беготня в коридорах прекратилась, и они блаженно отдыхали от шума и гама царивших здесь минутами раньше. Копия директора постояла немного, раздумывая куда идти, а потом шагнула к ближайшему от неё классу. Так уж совпало, но в этом классе учился Юрчик.

Лже-Михаил Исаевич распахнул двери, прошёл во внутрь помещения, и из под лобия уставился на учеников.

— Кто из вас знает Коржикова и где сейчас находиться этот негодяй? — Спросил он.

— Коржикова? А что он натворил? — Поинтересовалась Вера Николаевна, учитель истории.

— Здесь вопросы задаю я, глупая сова. — Прорычал двойник директора. — Или ты нюх потеряла?

У Веры Николаевны съехали на нос очки и она начала беззвучно открывать и закрывать рот, совсем как рыба которую вытащили из воды. Услышанное только что от Михаила Исаевичча, самого интеллигентного и воспитанного человека из всех кого она знала, повергло её в шок. Так директор никогда ещё себя не вёл и ничего подобного себе не позволял.

— Ну так что, дождусь я сегодня от кого-нибудь ответа болваны, или нет? Знает хоть один из вас где Коржиков?

Ученики, которые к слову тоже были потрясены поведением директора только молча покачали головами. Зло плюнув «директор» продолжил свои поиски.

На пути его встретилась Мария Олеговна, классный руководитель Серёгиной сестры. Женщина как и её коллега, едва она глянула на Михаила Исаевича, беззвучно задвигала нижней челюстью и часто захлопала глазами.

— Но как же это?! — Воскликнула она. — Вы ведь только что встретились мне, Михаил Исаевичь!

— Двоится что ли? — Грубо спросил у неё «директор». — Если да, то пора на пенсию. Чего уставилась?

— Почему вы со мной таким тоном? И с каких это пор мы с вами на «ты»? — Завыла Мария Олеговна.

— С этих самых. Накапай себе валерианки мымра, и напиши заявление по собственному желанию.

— Сопляк! — Взвизгнула учительница. — Да я тебя вдвое старше!

— Ну это смотря кто из нас сопляк. — Ухмыльнулся «директор». — Мне уж сто тысяч лет по вашему, по человеческому. Хочешь посмотреть какой я на самом деле, вернее какая?

При этих словах Михаил Исаевич окутался вдруг облаком густого чёрного дыма, которое тут же рассеялось, и на том месте где только что стоял директор, изумлённая и напуганная Мария Олеговна увидела стройную женщину в чёрной одежде, с красивым лицом, в чёрных очках.

Учительница заподозрила неладное. Сколько раз супруг говорил ей чтобы она подольше спала и по чаще отдыхала, а она всякий раз игнорировала его советы. И вот результат, а ведь он врач. Мария Олеговна собралась немедленно вернуться в учительскую, принять успокоительное и вызвать скорую, но видение женщины вдруг распахнуло свой чёрный плащ и на шее незнакомки классный руководитель увидела живую змею!

— Познакомься, её зовут Субарна. — Сказала незнакомка.

Несчастная учительница тут же лишилась чувств. А хозяйка змеи вновь превратилась в Михаила Исаевича, который продолжил своё продвижение по школе в поисках Коржикова. Вскоре двойник директора дошёл до спортзала. Там сейчас было пусто, расписание уроков ещё вчера переменили по какой-то неизвестной причине, и у физрука Николая Леонидовича сегодня на два урока оказалось меньше. Высвободившееся неожиданно время физрук потратил на своё любимое занятие: он упражнялся со штангой.

— Привет доходяга, как дела? — Спросил у него двойник директора.

Николай Леонидович выпучил глаза. Честно говоря директора он всегда недолюбливал, считал его слишком гордым, да ещё хлюпиком, но своё отношение к нему умело скрывал. Зачем же ссориться с начальством? Но вот сегодня Николай Леонидович сдержаться не смог. Ведь его оскорбили, причём так что хуже некуда. Вот если бы к примеру директор назвал его не очень умным человеком, или лентяем это ещё куда ни шло, но доходяга это уже чересчур…

— Где Коржиков, доходяга. — Спросил директор.

Николай Леонидович просто позеленел от злости. Он посмотрел за спину директора, на всякий случай проверяя нет ли за ним кого, и свирепо сверкая глазами ответил надвигаясь на него:

— От доходяги и слышу!

— Да ну?! Сейчас проверим. — Хмыкнул директор.

С этими словами он буд то пушинку поднял с пола штангу и даже не дрогнув ни единым мускулом на лице согнул её пополам.

— Так значит ты тоже не знаешь где Коржиков? — Повторил свой вопрос Михаил Исаевич.

Николай Леонидович глупо улыбнулся и виноватым голосом произнёс:

— Неа-а.

— Тогда выпрямляй эту свою штуковину, вместо того что бы просто поднимать её и опускать. Так больше пользы будет. И не смей выходить из зала пока не выпрямишь. Смотри мне. — Директор погрозил физруку пальцем.

В коридоре он буркнул себе под нос покачивая головой:

— Ну что за школа такая, никто ничего толком не знает!

Вскоре копия Михаила Исаевича дошла до кабинета принадлежавшего её оригиналу, то есть настоящему директору. Без стука его двойник распахнул дверь и шагнул внутрь.

Михаил Исаевич в это время наливал в стакан минералку. Увидев зашедшего он сначала замер, потом у него поползли вверх брови, следом за ними отвалилась челюсть, он прищурился и подавшись всем телом вперёд уставился на своего двойника. Одновременно с этим директор издал какой-то нечленораздельный звук, значение которого скорее всего являлось загадкой даже для него самого:

— Гмм-аоэ-мм.

— Интересно ты здороваешься. — Сказала его копия.

— Гмм-аоэ-мм. — Повторил Михаил Исаевич.

— Да мы это уже слышали, ещё что-нибудь умеешь говорить, или сурдопереводчика позвать?

— Вы кто?

— Как это кто? Не видишь что ли, твоё отражение из зеркала вышло, хочу тебя с наступающим поздравить. А ты разве не рад?

— Не. — Михаил Исаевич замотал головой.

— Ну вот те раз! — Отражение всплеснуло руками. — Так мне может тогда уйти что ли?

— Не… Здрасьте. — Директор как и физрук глупо улыбнулся и выронил из рук стакан.

Его ожившее отражение тоже улыбнулось, но вдруг резко стало серьёзным. Нахмурив брови оно подошло к Михаилу Исаевичу вплотную.

— Дело у нас к тебе есть. — Сказало отражение. — Выполнишь его, будешь и дальше руководить старыми истеричками и дохлыми физруками, а нет, тогда…

Двойник сдёрнул шарф и под ним на шее двойника Михъаил Исаевич увидел змею. Директор попятился к шкафу, упёрся в него спиной, и закатив глаза начал медленно сползать по нему на пол, отправившись в глубокий и по всей видимости продолжительный обморок.

— Совсем хилый попался. — Сокрушённо изрёк его двойник. — Что ж придётся без него обойтись, своими силами…

В дверь кабинета несмело постучали.

— Кто там? — Рявкнула копия директора.

На пороге появился Юрчик Селезнёв. Робко переминаясь с ноги на ногу он шмыгнул носом и глянув на лежащего без сознания директора округлил глаза.

— Это ваш брат, да? Ему плохо? — Глупо спросил он.

— Не твоё дело, сопляк. Зачем пожаловал?

— Вы искали Коржикова, так я знаю где он. — Окончательно теряя самообладание пробормотал Юрчик.

— А чего молчал там, в классе?

— Ну понимаете, Михаил Исаевич… — Начал мяться Юрчик. — Докладывать на других среди учеников считается очень плохим занятием. С такими людьми потом никто не общается, их называют стукачами…

— Что ты там такое несёшь, болван? Ты знаешь где Коржиков или пришёл позлить меня?

— Конечно же нет, что вы! Коржиков поехал к деду Вики Лазутиной.

— Так, так.

Лже-директор подошёл к Юрчику и вдруг замер на месте.

— Не может быть! — Воскликнул он очень внимательно рассматривая ученика.

— Может. — Уверил его Юрчик. — Я сам слышал. Вика говорила…

— Да я не об этом. Я о тебе. Ты знаешь кто ты?

— Селезнёв Юрий. — Поведение директора начинало казаться Юрчику странным. К тому же он заметил на среднем пальце правой руки Михаила Исаевича огромный перстень, который тот прежде никогда не надевал. Перстень замигал ярким красным цветом как будто внутри него вспыхивала и гасла лампочка, стоило только директору подойти к нему.

— Ничего ты о себе не знаешь. — Промолвила копия директора взяв его за плечи. — Ты не простой ученик, ты особенный, таких как ты единицы! В тебе редкое соединение всех элементов, и особенно элементов воды. А это нужная в нашем деле вещь. Я ещё не уверена до конца, всё нужно проверить, но если это подтвердится, я заберу тебя с собой.

— Куда, зачем? — Юрчик попятился от него также как от Витьки, упёршись спиной в дверь. Он уже начинал жалеть что вообще зашёл сюда отпросившись с урока на пять мнут. Однако ему стало совсем плохо когда он увидел как из-под шарфа Михаила Исаевича появилась змеиная голова и зашептала тому что-то на ухо…

Спустя полчаса после описываемых событий Серёга и Витька выходили из автобуса, неподалёку от дачного посёлка. По указанному Викой адресу они её деда не застали. Дверь им открыла супруга Виталия Алексеевича, высокая, дородная женщина, в огромных круглых очках. Не смотря на седые волосы уложенные в массивный узел на её голове ребятам показалось что на них смотрит Вика, только намного старше самой себя. Лет эдак на пятьдесят. Даже взгляд у неё был таким же сердитым и высокомерным. Ребята даже оробели слегка, сильно засомневавшись что Викина бабушка станет с ними разговаривать, но её внешность обманула пацанов. Анастасия Львовна, как звали вторую половину старого учителя охотно и довольно приветливо сообщила им что её муж почему-то уже третьи сутки живёт на даче, чем-то там очень занят, и редко выходит на связь. Она даже не поинтересовалась зачем им понадобился Виталий Алексеевич, но зато подробно и обстоятельно разъяснила как отыскать его дачу.

Ребятам определённо везло сегодня, так что ещё через пять минут после того как автобус высадил их возле дачного посёлка они стояли перед дачей Викиного деда.

— Первым туда пойду я. — Заявил Витька. — Неизвестно что от этих бандюков ожидать, может они опередили нас и устроили здесь засаду?

— И что ты будешь делать если это так?

— Надеяться на о что ты вызовешь милицию. В таком случае ничего другого не остаётся. В общем стой здесь и не высовывайся из-за сугроба. Если увидишь что-нибудь подозрительное действуй по обстоятельствам. Почему-то хочется мне надеяться Коржиков что ещё не окончательно ты отупел и сможешь сделать всё правильно. Светкин брат не может быть полным идиотом, разве только наполовину.

— А он и правда не трус! — Подумал Серёга. — Я бы один ни за что не решился туда идти.

Впрочем он тут же поправил сам себя:

— Хотя это от его тупости и непомерного самомнения. Он же не понимает на какой риск идёт.

Витька ещё не успел дойти до дачи как сотовый Коржикова известил его о звонке…сестры!

— Светка ты?! — Вполголоса, так что бы не расслышал Тугодум прокричал он в трубку. — Ты где?! Что с тобой?!

— Я сбежала Серый. — Ответила сестра. По её голосу было понятно что она здорово напугана. — Как я это сделала, долгая история, потом расскажу. Сейчас болтаюсь по городу, не знаю куда идти, всего боюсь.

— Милиция…

— Даже и не думай. У них там свои люди, и я не знаю кто. Плохо дело брат.

— Дуй на дачу к Виталию Алексеевичу.

— К кому? Куда?

— Да ты что, со страха всё позабыла что ли? Сама же у Вики его адрес спрашивала. С тобой всё в порядке?

— А-а, Вика! Вот ты о чём. Но я никогда не была на этой даче Серый. Где это?

— Ну как же так, какой из тебя конспиратор? Хотя не время на упрёки. Я тебе адрес эсэмэской сброшу, и в двух словах объясню как дачу саму найти. Только вот сначала точно выясню что на даче нет засады, так что жди и ничего не бойся, держись.

Серёга не стал ещё больше пугать сестру и поэтому ничего не сказал про слежку. Зачем? Ведь Светлана была и без того напугана, а сестру не смотря на все их ссоры, которые честно говоря случались у них не редко, он очень любил. Тугодуму он то же решил ничего не пока не сообщать. Нужно будет потом связаться с сестрой как-нибудь незаметно для того, пусть будет сюрприз, и пусть этот тупица узнает что Серёга сам, без него смог отыскать Светлану, а заодно и поймёт что толку от его методов: ноль, причём без всякой палочки…