Я пока не знаю этого точно.
Но зато я знаю свое Истинное Имя.
Эрзаэлль…
И я постараюсь узнать о себе все.
***
Раз – два – три… Раз, два – три…
Сердце пусть бьется в такт.
Все в жизни будет так,
Как ты захочешь… Знай,
Будет и дождь, будет май,
Лето, гроза, ночь…
Будет наш сын, может – дочь…
Буду всегда твоя.
Буду себя менять,
Как ты захочешь… Знай,
Я навсегда с тобой.
Сердцем, душой – ты мой,
Мы навсегда вдвоем.
Не стоит грустить о нем,
Том, кто шел умирать.
Мы знали, что выбирать.
Кого и зачем… Ты знай,
Будет и наш февраль.
Будешь со мной лишь ты,
Я все твои мечты
В жизнь воплощу… И рай
Будет для нас открыт.
Мир нам покой дарит,
Знай…
Будет и наш сентябрь…
Будет покой и театр
В жизни,во сне… Ты знай,
Будет гроза, будет май.
Мы навсегда вдвоем.
Солнечным летним днем,
Под сонцем душой не тай…
Вместе со мной мечтай,
Помни, надейся, знай…
Когда я очутилась дома вновь, я кинулась искать двух своих Арсениев, без которых сейчас просто не могла выжить. Тех, с кем мне придется попрощаться. На долгое, практичеси неизвестное время. Тех, без кого я вообще не знаю, как проживу. И если у меня есть всего ночь, то я хочу провести эту ночь так, чтобы помнить потом всегда. Но я и не предполагала, что она пройдет так…
***
– Ишти… – выдохнула я, вихрем ворвавшись в библиотеку,и, естественно, обнаружив его там. Муженек поднял на меня покрасневшие глаза и тихо сказал:
– Что с ней случилось, Лия? Я услышал нашу дочь, она кричала от боли. Мысленно, ты знаешь, что мы это умеем. Что с ней? Почему ты одна и где… Где Яна?
– Эйнджел… Развоплотилась, – выдохнула я. – Мы попали в засаду, когда она отправилась в Театр Вампиров в Париже. Я сама почувствовала ее, и знаю, что еще смогу ее вернуть. Но только если сама… исчезну на какое – то время. Я постараюсь вернуться при первой же возможности. И время у меня есть только до завтрашнего утра. Где там твоей коллега? Я сегодня обещала рассказать ему сказку на ночь, а потом приду к тебе.
– Иди сюда, – еле слышно шепнул он. – Дверь в библиотеку можно запереть, а ковер достаточно мягкий…
– Вот умник, а! Все мысли только в одну сторону! – фыркнула я, тем не менее падая в его объятия. – Так что пока там Арс где – то бродит, мы можем заняться друг другом… и вообще нам пора искать ему жену, а то ты скоро точно кусаться от ревности начнешь, собственник. Помню я выражение твоего лица, когда Арсение вломился в ванную, к нам, и сказал, что будет третьим, потому что так нечестно.
Ты же его чуть на сотню маленьких вампиров не порвал!
Муженек покраснел и засопел, отвернувшись от меня. Тихо рассмеявшись, я охватила ладонями его лицо, развернула к себе и шепнула:
– Лови момент, пока еще можно… и не теряй времени. Я не знаю, сколько буду отсутствовать. Возможно, что…
– Что не вернешься вообще? – еле слышно спросил он, подняв на меня измученные глаза. – Я понял. Я давно уже понял, что из – за нас у тебя одни проблемы, ты должна жить свободной, как ветер, не скованной не чувствами, ни обязательствами…
Только тогда ты будешь счастлива, потому что это не будет борьбой с твоей природой. Так чего ты тогда ждешь? Уходя – уходи… Но не мучай… так.
– Что? – поразилась я.
– Каждый раз, когда ты уходишь, я жду… жду, что ты все – таки возвратишлься.
Жду, когда снова смогу увидеть тебя. Но я знаю, что и тебе, и нам всем от этого только хуже… И каждый раз, когда ты не в силах справиться с собой и своими чувствами, ты все – таки возвращаешься. Но… Оно тебе надо? Когда – то давно, когда мы еще только были помолвлены, ты сказала, что ты волк – одиночка, и прекрасно проживешь одна. Я тогда в это не поверил… Зря. Ты и впрямь наиболее всего счастлива в одиночестве, ты к нему стремишься… Ты ищешь покоя и забвения на земле, потому что тебе не дали его на том свете, я вырвал тебя оттуда своими чувствами. Так чего ты? Зачем ты каждый раз приходишь и вновь мучаешь и себя, и нас?
Каждый раз, когда ты уходишь и прощаешься перед этим, я думаю, что вот он – последний раз… И что однажды ты и вовсе не вернешься.
– Но я все – таки возвращаюсь, – сглотнув царапающий горло колючий комок, отозвалась я. – Только потому, что я вас люблю. А ты прав… Мне лучше всего, когда я одна. И знаешь, почему? Да потому, что так я не причиняю никому вреда, так никто не причиняет боли мне, и мне спокойно… Но я так не хочу… пока не хочу. Но если ты хочешь, чтобы я ушла навсегда – достаточно одного слова…
– А ты так уж уверена, что ты нас любишь? То, что ты называешь любовью – это страсть, Королева. Ты не умеешь любить. Боги любить не умеют. Сегодня умерла твоя единственная дочь, а ты даже не заплакала… Ты далеко пойдешь. И никто тебя не остановит. И если уж ты так любишь одиночество – то уходи. И никогда больше не возвращайся. Мы тебе не нужны, хоть ты и нужна нам. Тебе нужна только наша любовь, без нее ты слабеешь, потому что сама на такие чувства не способна.
Ты сама не хочешь понять и принять себя… И я не хотел этого. Но все – таки я тебя понял. Вот только принять такое не могу.
Я молча соскользнула с его колен, встала посреди комнаты, раскинув руки, как крылья. Почувствовала, как тело сводит судорога, как оно пошло рябью, меняясь и переплавляясь. А потом, напоследок взгялнув на то, что когда – то было моим домом, шагнула в разрыв пространства, как на собственную смерть…
Каждый раз – как будто в последний…
И еще успела уловить тихое: " Прощай…"
И снова провал.
***
Я сидела за старинным роялем, и раз за разом играла "Лунную Сонату" Бетховена, вкладывая в эту игру всю свою душу, все те чувства, которые отказались принять те, кого я и впрямь любила. Я играла, плакала, и слезы, текущие по моим щекам, были кровавыми…
Я больше никому из них не нужна. Да и была ли я им нужна хоть когда – то? Ему,тому, ради кого я вернулась в этот мир? Почему он так поступил со мной? Мой Создатель, мой возлюбленный, мой учитель… И все закончилось именно так?
Или… или все – таки еще не закончилось? И я еще сумею завоевать его любовь, подарив ему ту жизнь и все то, о чем он когда – то мечтал? Я знаю, что тебе тоже больно сейчас, но ты все – таки сделал наиболее правильный в данном случае шаг.
Вот только кто бы тебе подсказал, мальчик, что я тоже могу чувствовать, и что мне тоже бывает больно? И что… нет, ни о чем не думать. Играть. Играть "Лунную Сонату", и ничего больше не видеть и не слышать. Никого, ничего, никогда…
Неожиданно мне вспомнился один давний разговор, который случился у нас с ним, мы еще были откровены, и было это уже после того, как у нас родилась дочь. Тогда мы вдвоем остались в его старом доме, уехав ото всех на неделю… И теперь я ясно понимаю, что с ним сейчас происходит. Жаль только, что для меня слишком важна я сама, иначе все было бы по – другому…
***
Март 2008 года Был обычный вечер ранней весны – хмурый и холодный, пронизывающий ветер задувал во все найденные щели и пробирал до костей. Не спасал даже огонь в камине, около которого мы лежали вместе с мужем.
Вся атмосфера располагла к откровенности, которая у нас, к сожалению, в последнее время бывала редкой гостьей. Мы оба хорошо знали, что стоит нам на миг расслабиться, и можно получить удар в спину, после которого уже не оправишься. И получить его от кого угодно.
– Удивительная штука – природа, правда? Она менятся практически ежеминутно, и капризна, как любая женщина, – усмехнувшись, сказал он, подбрасывая в огонь еще одно полено. – Но как все – таки хороша!
– Кто бы спорил, – вздохнула я, лежа на спине и глядя в потолок, по которому плясали причудливые тени от огня. Так чудесно – быть вдвоем и говорить о чем угодно… За это я его и выбрала давным – давно, только с ним мне никогда не было скучно или неловко, мы чувствовали друг друга и могли говорить без слов. И только ради него я вернулась, отказавшись от покоя и забвения, хотя могла бы уйти навсегда. – Сеня… расскажи мне о себе. Ты ведь так любишь это скрывать, а сама я мало что помню из своего прошлого. Просто расскажи.
– Хорошо… Если тебе так хочется услышать мою историю, – вздохнул он, неотрывно глядя на огонь. Я скосила на него взгляд и теперь украдкой любовалась четко очерченным профилем, нежным, почти детским овалом лица, серьезными темными глазами и всем тем, что я так в нем любила и считала родным. Кроме него, у меня никого не было. Да мне и не нужен был никто другой.
***
– Я помню ту ночь, как будто это случилось вчера, хотя прошло уже много времени.
Было так же холодно, как сегодня, только на дворе стояла поздняя осень. Ночь была бурной, ветер хлестал в оконные стекла ветками облетевших деревьев, а я сидел у окна и смотрел вдаль…Ты помнишь, что незадолго до этого я стал таким, как сейчас. Но та ночь окончательно отрезала меня от прошлого, не оставив дороги назад.
Когда все уже давно спали, послышался стук в дверь. Наш дворецкий, чертыхаясь сковзь зубы, пошел открывать позднему путнику… Зря он это сделал.
В дом ворвался отряд воинов – наемников, а кроме меня, никого, способного нормально сражаться, не было. Хотя я честно пытался. Но… Что мог сделать обыкновенный шестнадцатилентний мальчишка против толпы взрослых и вооруженных до зубов мужчин? Сама понимаешь, что ничего. Они неслись по дому, убивая всех, и скоро не осталось ни одного живого человека. Меня ранили, сильно, почти смертельно. Но я выжил.
Я очнулся через несколько часов. Дом был окончательно разорен, вокруг меня лежали трупы всех, кто жил вместе со мной. Наемники исчезли. Меня они добивать не стали, решив, что я и так погиб. Порой я жалею, что они этого не сделали…Жалел, пока не встретил тебя вновь.
Я с трудом собрался и пошел к тому, кто единственный мог ждать меня. Это была ты.
Я добирался долго, пару раз терял сознание, но все – таки пришел. Потому что никого, ближе тебя, у меня на этом свете не осталось. И ты приняла меня. С тех пор я стал таким, как сейчас.
***
– Вот, собственно, и все, – вздохнув, закончил он, глядя на меня. Я почувствовала желание притянуть его к себе, обнять и защитить ото всех на свете.
Ну что ты так не меня смотришь… Ты же знаешь, что я и впрямь этого хочу. И ты хочешь того же, я это чувствую. – А три года назад мы встретились вновь. Но ты и сама это знаешь.
– Ты вырос, мальчик из разрушенной усадьбы. И стал мужчиной. Моим любимым мужчиной. И поэтому – то я и стала твоей женой, – тихо отозвалась я, глядя ему в глаза. – Но иногда, вот как сейчас, я смотрю на тебя, и вижу того самого мальчика, которого когда – то встретила и полюбила.
Он, просияв, подхватил меня на руки, и нам стало уже не до разговоров…
***
Через пару дней мы вернулись к этому разговору. Все произошло как – то само собой, я помню только, как проснулась посреди ночи от чувства неясной тревоги.
Арсения рядом не было.
Пару секунд мне потребовалось на то, чтобы это осознать, а потом вихрем слететь с кровати и в одной ночной сорочке броситься искать его.
В доме стояла странная, непривычная тишина. Ни тиканья часов, ни звука, ни шороха… Это было настолько противоестественно и пугающе, что я поежилась, на цыпочках спускаясь по лестнице. Где – то вдалеке завыли волки. Молодая луна звала их, мучая неясной тревогой и тоской, и они справлялись с ней, как умели, выплескивая накопившиеся чувства в стремительном беге через ночной лес и грустной Волчьей песне, которую я могла слушать часами. Мы оба могли слушать волчий вой ночами напролет.
Неожиданно тишина нарушилась странным звуком, больше всего похожим на… плач?
Тихий, почти беззвучный, но настолько щемящий душу и рвущий сердце, что мне стало страшно. Я чувствовала, что он здесь, дома, что он хочет побыть один…
Как чувствовала и то, что именно сейчас нужна ему как никогда в жизни.
Но я и представить не могла, что ему настолько плохо.
Он был в библиотеке. Сидел в глубоком старином кресео, забравшись в него с ногами, и, обхватив колени руками и уткнувшись в них лбом, плакал. Я осторожно подошла и села на ручку кресла. Потом, так же не говоря ни слова, обняла его и, прижав к себе, поцеловала в затылок. Он вздрогнул, поднял на меня измученные глаза и тихо спросил:
– Почему ты не спишь?
– Я почувствовала твой зов. Тебе плохо, я знаю. И не говори, будто бы я должна идти и отдыхать дальше, а ты подойдешь немного позже. Я тебя в таком состоянии не оставлю, – ответила я, еще нежнее обнимая его,казавшегося сейчас таким беззащитным и одиноким.
– Ты всегда меня чувствуешь, – вздохнул он, прижимаясь ко мне. – Это так приятно…
Когда кто – то знает, что на самом деле творится у тебя в душе. Но только если этот кто – то не желает тебе зла.
– Что с тобой? Я знаю, что тебе больно, но… Почему? Что с тобой случилось? – тихо спросила я. – Расскажи… Может быть, тебе станет легче. А я тебя пожалею, назову бедным зайкой и согрею теплого молока с медом. А потом расскажу сказку, подоткну одеяло, поцелую на ночь и скажу, что все будет хорошо. Хочешь?
– Было бы просто чудесно, – наконец улыбнулся он. – Но… Ты и впрямь хочешь слушать это?
– Да.
– Тогда слушай…
***
– Я слишком привык постоянно сдерживаться, и поэтому иногда у меня случаются срывы. Вот как сейчас. Но этого, к сожалению, не избежать.
Просто… Знаешь, иногда я думаю – а что я вообще хорошего в своей жизни видел?
И когда мне было плохо и больно, хоть кто – то поддержал меня, сказал, что все будет хорошо, и это просто временные трудности? Нет. Кроме тебя, никто и никогда такого не делал. Но… и ты не всегда была такой.
Когда на меня неожиданно свалилось бремя власти, я долго не мог прийти в себя, и пару раз был на волоске от смерти. У того, кто занимает такое положение, неожиданно появляется множество врагов. И порой ты и сам не знаешь, кто тебе друг, а кто враг. И любая откровенность может стать смертельной. Поэтому…
Приходится молчать. Скрывать лицо под маской холодности и независимости, делать вид, что ты и не живое существо вовсе, а какая – то мраморная статуя, которую ничто не может удивитть, напугать, обидеть… У которой вообще нет чувств.
Мне пришлось научиться быть сильным, выживать… Хотя порой мне ужасно хотелось умереть, и не терпеть больше этих мучений. Но я должен был продолжать жить, хотя бы ради тебя, зная, что однажды мы встретимся вновь, и я,может быть, наконец сумею завоевать твою любовь Но тогда мне больше не на что было рассчитывать, и это было моей единственной целью и единственнм утешением. Увидеть тебя живой… говорить с тобой… Видеть, как ты растешь, и из беспечного ребенка становишься взрослой женщиной. Помогать тебе, как никто не помог в свое время мне, потому что я не хотел, чтобы ты прошла через такой же ад, как и я.
Но иногда все – таки были моменты, когда я срывался. Пару раз я сам хотел уйти, оставить все, умереть… Я искал покоя и забвения, как будто бы на том свете они есть… Их нет. Их там никогда и не было. Но я привык думать, что смерть – это избавление от боли жизни. Я жил так почти четыреста лет. И я все – таки дождался того момента, когда ты появилась на свет. А потом, через пятнадцать лет, мы встретились вновь. Сейчас тебе восемнадцать, и ты за последний год прошла через тот самый ад, от которого я так хотел тебя уберечь. Ты пережила во сто крат больше, чем может вынести за это время обычный человек… но ты не человек, как и я. И ты все – таки осталась жить. Ты никогда не позволяла себе терять надежду.
И… Ты выбрала меня, как я и мечтал. Но… до этого, за те три года, мы оба натерпелись предостаточно.
А теперь… Я просто боюсь, что все это рано или поздно может прекратиться, ты найдешь кого – то, кого полюбишь сильнее, или же со мной что – то случиться и я погибну… И я не знаю, что мне с этим делать.
И я до сих пор помню, что живу только ради тебя… Но если тебе однажды надоест так жить, и ты решишь уйти? Снова? Снова искать покоя и забвения… Зная, что ты в прошлый раз погибла от моей руки, а в этот я должен буду принять смерть из твоих рук? Что нам делать?
Я слишком запутался…
***
Он тяжело вздохнул, стараясь не глядеть на меня. Я секунду помолчала, потом решительно охватила ладонями его лицо, развернула его к себе, заставляя смотреть мне прямо в глаза и тихо, но твердо сказала:
– Я никогда тебя не оставлю, как и не дам погибнуть. Ты знаешь, я это могу. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты был счастилв. Только… Не оставляй меня.
Мне от этого еще хуже, чем тебе, и я не знаю, как бы жила без тебя. Я вернулась только по твоему зову, потому что была нужна тебе, и теперь всегда буду рядом.
Просто потому, что… Потому что я люблю тебя, и никто другой мне не нужен.
Он несколько минут молчал, глядя на меня, потом аккуратно притянул к себе и поцеловал. Нежно, осторожно,как будто перед ним была икона, а не девушка… Да я и была в какой – то мере для него иконой. Но мы всегда были связаны, и эти узы были крепче, чем родственные. У нас была одна душа на двоих, одна жизнь. Он был моим возлюбленным, моим учителем, моим создателем… И я не могла без него дышать, жить, чувствовать, любить… Не могла, потому что не хотела. И сейчас я наконец – то смогла решиться еще на один шаг, которого давно опасалась…
Чуть отстранившись и опустившись на мягкий ковер, я шепнула:
– Иди сюда… Иди ко мне, малыш.
Он секунду изумленно смотрел на меня, потом опустился рядом. Я обняла его, прижала к себе, почувствовав, как бьется его сердце, нежно провела рукой по волосам… Мы на миг словно превратились в единое целое, когда – то кем – то по недомыслию разделенное на две вечно стремящиеся друг к другу половинки.
– Ты… Ты и впрямь этого хочешь? – недоверчиво спросил он, чуть приподнявшись на руках и склонившись надо мной, окидывая таким нежным взглядом, что мне стало жарко. Меня никто и никогда так не любил. Я никогда и никого так не любила. И кроме него, я не видела вообще никого. Потому что не хотела. Потому что все это ненужно, и для меня существовал только он, а для него – я. И поэтому -всего один шаг… И мы станем едины, я разделю с тобой абсолютное бессмертие, свое беесмертие, которое никогда и никому, кроме тебя, не дарила.
– Да. Хочу. Потому чо так мы всегда будем вместе, мальчик из разрушенной усадьбы…
Я не переживу эту потерю еще раз, – тихо сказала я, прижимаясь губами к его шее.
Артерия пульсировала, часто, прерывисто. Я вздохнула и осторожно погрузила в нее клыки… Его кровь, горячая, пахнущая медом и ванилью, полилась мне в горло.
Сделав пару глотков, я осторожно отстранилась и подставила ему шею. Он немного помедлил, потом чуть приятнув меня, выпустил клыки. Я снова припала к крововточащей ранке на шее. В этот миг мы словно слились в одно живое существо с бющимися в такт сердцами.
Через пару минут мы, тяжело дыша, оторвались друг от друга, и я спросила, осторожно зализывая его ранку:
– Теперь ты… не оставишь меня?
– Нет… Никогда, – отозвался он, потом, не выдержав, снова наклонился ко мне, но уже с другой, более интимной целью… Я мурлыкнула и подалась навстречу ему, раскрываясь, как цветок после дождя…
Вместе навсегда… Верь в меня, ибо я – путь к вечности…
Мальчик из разрушенной усадьбы, потомок древнего венгерского рода, наследник трона… Который волею судеб более четырехсот лет назад стал вампиром, пережив собственную смерть. Я сделала его вампиров тогда… А теперь он стал подобен мне, вечно живой. Вечно мой… И никто не сможет разлучить нас.
Именно к нему я вернулась из Царства Теней, и теперь никогда его не оставлю.
Чтобы не случилось… С нами обоими.
А сейчас просто будь моим…
И над нами светила молодая луна, а в лесу плакали волки…
Почему я только не сумела понять все раньше?…
***
Снова темнота, снова пустота. Снова и снова, все в жизни раз за разом повторяется, день за днем, ночь за ночью, до тех пор, пока у тебя хватит сил это терпеть. Но что будет, когда сил ни на что уже не останется? Что станет с человеком, которму больше некуда и не к кому идти? Все цели достигнуты, все советы даны… Жизнь идет, а тебе в ней места уже нет. Что ты будешь делать тогда?
И со мной сейчас происходило то же самое. Я гуляла всю оставшуюся ночь. Я шла куда глаза глядят по пустынным улицам и понимала, что практически всю свою жизнь я была одинока. Что старалась жить для других, когда у меня не было сил, чтобы жить для себя. А что толку? Что мне это принесло? Почему я не осталась там, где мне было спокойно и тихо, никого и ничего вокруг не было? Почему я пыталась думать о других, ни разу не вспоминв прошлое и не поняв, что все мы умираем в одиночестве? Я слышала, что волки уходят из стаи, когда чувствуют, что пришло время их смерти. Вампиры раньше поступали так же. И что получилось теперь?
Сколько ошибок я наделала из – за того, что хотела защитить свою дочь, своего мужа, Арсение, моего первого наследника, созданного в этой жизни… Я уничтожила, не задумываясь, тех, кто всего лишь хотел дать мне шанс жить так, как я должна.
Они не это заслужили. Но… Что же я за существо такое? Монстр, который не умеет реально смотреть на вещи?Или всего лишь ходячая оболочка для древней и грозной Силы? Даже не это. Я всего лишь… Дьявол во плоти, возрожденное древнее существо, которму нет места и нет покоя на этой земле. И теперь я должна понять, для чего же я живу и прожить свою прежнюю жизнь… Хотя, может, так оно и впрямь сейчас будет для меня лучше?
Какой – то парень в состоянии сильного алкогольного опьянения подошел ко мне и, хихикая и распространяя вокруг удушающий аромат перегара, предложил:
– Слушай, крастока, пойдем – ка повеселимся. Ты такая прикольная кошечка, что я с тебя глаз спустить не могу, слюнки текут. Так как, детка? Поедем гулять?
Я хотела было вцепиться когтями ему в глотку, но почему – то передумала… Если нет на свете счастья, то есть коньяк и водка! И плевать мне на всех, раз вы от меня отказались, то я теперь вольна делать все, что захочу!
Внезапно в сознании у меня послышался чистый голос, принадлежавший… мне самой?
"И тогда ты поняла, что быть богиней – значит, быть одной. Но только так ты сможешь всегда быть свободной… Посмотри сама. Выбери именно то, о чем мечтала.
Поверь, тебе будет легко и спокойно так жить. " Я оценивающе посмотрела на юного Аполлона (по правде говоря, парень и впрямь был чертовски хорош) и протянула:
– Гулять – так гулять. Но ты уверен, что тебя надолго хватит?
Парень просиял и, уже без церемоний подхватив меня под локоть, потащил к своей машине. Она, кстати,была очень даже неплохой и явно из дорогоих. Ну, посмотрим, как мы развлечемся… но, по крайней мере, это все равно ненадолго и меня ни к чему не обязывает. Так что…
– Поехали, – шепнула я в лицо холодному ветру и ожидавшему меня будущему. Мой кавалер усмехнулся и приобнял меня за плечи, словно заявляя право собственности на мою скромную персону… Последнее, что я еще помню из того дымного угара, в который погрузилась с головой и не боясь утонуть – какая – то темная комната и мой спутник, выпустивший когти и клыки… Оборотень? Ну, что ж. Так даже лучше…
Или все это мне только снилось?…
***
Утро началось с головной боли. В основном. Перед ней меркла и тошнота, и дикая резь в глазах, будто в них песку насыпали, и желание забиться в какой – нибудь гроб и до ночи не вылезать… Ой, и хрен же было нажираться?!
– Привет, коллега, – усмехнулся лежащий рядом со мной оборотень. -Может, познакомимся наконец? Меня зовут Ангел. Или – вернее, – Ангелиус.
– Оч – чень приятно… Амелия, можно просто Лия., – прошипела я, с трудом отрывая голову от подушки. Голова отрываться никак не хотела, и теперь возмущенно выплясывала дикие танцы. Уй – уй – уй… – Бывшая Королева Вампиров.
Ангел выпучил глаза и чуть не свалился с кровати.
– Та самая Королева, уничтожившая свой Ковен и скрывшаяся вместе с личным кланом?!
Бывшая невеста нашего Повелителя Виталиуса из Атлантиды?!!! Да?!
– Агр – р – р… Да… – простонала я, без сил падая обратно, в ласковые объятия кровати. А пошли все на…подальше, в общем, меня не беспокоить, я на больничном! – А что, я настолько известна среди вашего брата?
– Еще как известна! – восторженно отозвался Ангел (Оригинальное, однако, имечко.
Такое же… Как и у моей погибшей дочери. И до этого я такое же точно уже пару раз слышала… Воот только там, кажется, был не оборотень, а вампир? А, ладно, все равно ничего я не помню…) – Я и не мечтал когда – либо познакомиться с самой Королевой!
– Радуйся. Те из вас, кто со мной знакомился, долго не жили, но я сейчас от дел отшла, не практикую, так что опасаться тебе нечего. Да и всем остальным таким же лояльным тоже. Но все равно – пытаться убить меня не советую, можно и ответно схлопотать.
– Я что, по – твоему, совсем дурак? Нужно мне было тебя убивать! Ты мне еще вчера понравилась, когда я понял, что ты вампир! А уж теперь… А что ты здесь делаешь, кстати? – на одном дыхании выдал оборотень.
– Отдыхаю, – буркнула я, вновь предпринимая героическую попытку встать. – А ты?
– Да так… Дело у меня одно было в этом городе, вот и очутился тут… не в добрый час, – помрачнев, отозвался Ангел. Потом, приглядевшись ко мне, припечатал: – Что – то на тебе лица нет! Не надо, наверное, вчера было столько пить. Нет,я, конечно, ничего против не имею… Но все – таки. Может, тебе водички налить? У меня и кровь есть, если что… Так как?
– Ушами об косяк и каком кверху! – фыркнула я от такой "заботливости". – Вот как.
Ничего мне не нужно, сама справлюсь… Да и вообще, мне давно пора, а то меня Ан.
.. Друг один просто на части порвет, если я вовремя не появлюсь. И причину моего опоздания тоже. Так что -приятно было познакомиться, может, еще когда свидимся… А сейчас позвольте откланяться, меня ждут неотложные дела.
И, не слушая протестов Ангела, я эффектно растворилась в воздухе.
Впредь -никаких диких загулов, никакого алкоголоя, ничего такого вообще… буду строгой и сдержанной, умеренной во всем и вообще аскетичной… М – да. Что – то сложновато мне себя в таком виде представить. А вам?
Вот и я о том же.
Ох – х – х…Меня тошнит…
***
Анкх ждал меня там же, где и вчера. К тому времени я сумела слегка привести себя в порядок, справиться с похмельем и теперь если и не была свеженькой, как огучик, то уж здоровой выглядела точно. И на том спасибо, что называется.
– Явилась – таки? За ушами не запылилась? – ехидно фыркнул Анкх, глядя на меня.
– А то! Бегу и падаю, спешу и надрываюсь, – в том же тоне откликнулась я. – А что это ты такой нелюбезный, неприветливый? Где радушные объятия, братские лобзания, приветливость? Или у тебя критические дни?
– Тьфу на тебя! – аж отшатнулся Анкх. – Я с этим столько борюсь, а тут еще твои напоминания! Нельзя же так издеваться!
– А таким букой, как ты, значит, можно быть? Тогдя я срочно беру пример и вообще делаю себе операцию по перемене пола. Будем с тобой на пару ходить такие оригинальные, фриковать… – фыркнула я. Потом, глядя на его расстроенное лицо, сжалилась и добавила: – Ну ладно тебе, не дуйся. Я просто маюсь похмельем и потому веду себя как полная хамка. Так что мне нужно делать? В смысле, для того, чтобы вселиться в свое прежнее тело? Инструктируйте, сэр, я вся вниманье!
– А все очень просто, – слегка оттаял Анкх. – Представь, что ты внутри – как пустой сосуд. Твое сознание, я имею в виду. Расслабься и произнеси древние слова, всплывшие у тебя в памяти, все произойдет так быстро, что ты даже не успеешь заметить. Ну, действуй, как говорится.
– Действуй, Маня! – хихикнула я, но при виде снова помрачневшего лица своего собседеника прикусила язык и послушно представила, как мое сознание становиться пустым, как хрустальный сосуд.
Такая тишина и пустота – и все внутри тебя… весь мир, вся вселенная… Ты закрываешь глаза и растовряешься в этой зовущей, манящей пустоте… и внутри тебя космическое пространство, вся вселенная с мириадами звезд, и ты словно летишь сковзь нее…
Когда я открыла глаза, Анкха рядом не было. Ни его, ни того, что я привыкла видеть вокруг себя. Я воплотилась в собственном теле Матери – Богини.