После того, как Вольф выскользнул в коридор, он направился на лестничную площадку. Ему, как человеку немаленькому, привыкшему полагаться на силу, было тяжело красться, но пока внизу шумели — он справлялся со своим заданием. Лестничная площадка, как и сама лестница была довольно широкой. На стилизованных под мрамор ступенях без проблем могли разминуться как минимум трое. Беда была в том, что она прекрасно просматривалась с зала, но Вольф быстро выглянул из-за прикрытия стены и тут же спрятался. В зале вышагивали грабители в экзоброне, но вроде их внимание было сосредоточено на заложниках. Вольф повторил маневр медленнее, на этот раз подмечая больше деталей. На виду было два черных пехотных скаута с крупнокалиберными штурмовыми винтовками — И как вы сюда попали? — подумал Вольф. Автоматная очередь, что слышалась в кабинете менеджера принадлежала калибру поменьше, да и не пустила бы охрана бронированных внутрь. Как минимум перестрелка началась бы еще на улице, как максимум — сработала бы система консервации здания, когда опускаются решетки и блокируются замки. — Где остальные?

С этой позиции немец выжал все, что мог, поэтому рванул к противоположной стене и сразу же лег на ступени. Хоть бросок получился шумным, особенно шелестел пакет с кексами, ни криков со стрельбой, ни даже шагов в сторону лестницы не последовало. Вольф подполз немного выше и выглянул, сквозь перила. Стало видно арку металлодетектора и большую лужу крови, но тело отсутствовало, в отличие от разводов, как признака того, что его оттянули с глаз долой.

— Карандаш, Скрепка, — сказал модифицированный голос. Один из скаутов тут же развернулся и зашагал к лестнице. Вольф успел отползти и воспользовался грохотом его шагов как прикрытием, чтобы быстро взлететь на третий этаж.

Черный скаут и крепкий мужчина в тактической маске восточных мотивов, начали подыматься по ступеням. Мужчина одной рукой держал толстый пистолет-пулемет с длиннющей обоймой, а второй тащил за собой девушку-менеджера. На втором этаже мужчина отстал от скаута и постучал в первую от лестницы дверь справа по коридору. Открыл коротыш в синей ветровке. На нем тоже была маска, но гораздо строже.

— Мы в расчете, — сказал мужчина, отпуская девушку.

— После того, как мы получим деньги, — возразили из комнаты. Низкий вышел в коридор, уступая дорогу человеку выше.

— Только если куш окажется таким, как ты обещал.

— Он окажется.

Мужчина не стал спорить, просто развернулся и направился за скаутом.

Третий этаж отходил от привычного всему зданию строгого стиля в пользу обилия лепнины. Красные ковровые дорожки выглядели пошловато, но впечатление сглаживали огромные буйно цветущие красные подсолнухи в вычурных кадках. Коридор здесь был шире, а дверей наоборот — меньше. Все это Вольф отметил мельком. Времени присматриваться к деталям не оставалось. Тяжелые шаги скаута уже сотрясали ступени. Вольф пронесся по коридору к закутку с пожарной лестницей, повернул ручку и выскочил на крохотную площадку, практически упершись взглядом в объектив камеры.

— Шайзе… — Если грабители уже взяли под контроль кабинку охраны — они как раз на него и смотрят. Хотя, есть шанс, что они накрыли всю систему слежения, или охранники закрыли дверь. У них там не простая кость. Да и в коридорах камеры должны бить, просто спрятаны лучше. — Хрен с вами. — Вольф даже не стал бить камеру. Ничего это не меняло, а вот шаги скаута уже слышались в коридоре. Вольф бросил кексик в рот, занял голову работой челюстей и начал тихий спуск по лестнице.

Второй этаж он миновал и отправился стазу же на первый. Сам вход на пожарную лестницу находился в закутке, не просматриваемом с зала. Но матовое стекло в двери пропускало только свет. Вольфу пришлось долго прислушиваться и вглядываться в мутную поверхность, чтобы понять есть кто-то у двери, или нет. Все потуги результатов не дали, но тяжелые шаги экзоброни и голоса дали понять, что скаут вернулся с добычей. Более того, бандиты были нацелены именно на хранилище, куда и отправились несколько человек.

— Сейчас, — Вольф решительным движением отправил кекс в рот и медленно приоткрыл дверь. На глаза тут же попался угол со стойкой охраны и тело охранника в луже крови. Еще один охранник был прикован парой наручников к своим же ногам. Парень держался, но его рубашка на правом боку тоже была пропитана кровью, а лицо приобрело землистый оттенок. Охранник сразу заметил Вольфа. Немец приложил палец к губам и охранник, выдавив улыбку, незаметно качнул головой.

Вольф кивнул головой в сторону зала и показал два пальца, потом на висок. Он надеялся, что понятно обозначил скаутов. Парень понял и вновь кивнул. Дальше он, превозмогая боль, вывернул прикованную к ноге руку, показал два пальца и постучал по полу указательным пальцем. Вольф кивнул. Понятно, двое отправились в хранилище. Охранник показал один палец и указал примерное направление. Вольф вновь коснулся виска, и охранник указал где стоят скауты.

Немец собрался с духом, но парень угадал его намеренье и отрицательно качнул головой. Вольф остановился, а охранник поднял руку насколько позволяли наручники и перевел взгляд на грабителей. Секунды слились с шумом крови в висках и вместе со сдерживаемым адреналином поползли по венах. Вольфу опять захотелось есть. Он еще не начал пользоваться своим даром, но голод уже давал о себе знать. Немец не глядя вытащил очередной кекс и отправил его в рот. Все внимание сосредоточилось на чужой ладони. Вот она дрогнула и упала. Вольф замолотил челюстями в бешеном темпе и выскочил из закутка, уронив пакет с кексами. Слишком громко. Вся троица грабителей уже оборачивалась к нему.

— Н-на! — Вольф вскинул руки, и мужчина в маске взмыл в воздух, получив точечный апперкот телекинезом. Винтовки скаутов неожиданно перестали слушаться хозяев и воспротивились движению. Немец раскраснелся от натуги, на висках запульсировали жилки, и он зарычал как дикий зверь. Синтетические мышцы экзоброни были сильны, но скаут — не тяж, его конек ловкость и скорость. А волю Вольфа подогревал долг перед командой Бочки, желание защитить сгрудившихся под стеной заложников и спасти того парня, что истекал кровью у стойки охраны. Винтовки медленно уставились воронеными стволами друг на друга. — Слабаки! — Звук выстрелов слился в один. Крупнокалиберные пули разминулись едва ли на миллиметр, проделав в лицевых пластинах скаутов по большой растресканной дыре. Нервные импульсы пилотов перестали напрягать искусственные мышцы, и скауты повалились на колени все еще сжимая винтовки мертвыми руками. Но стоило Вольфу ослабить волю, и они растянулись на земле.

— Сидеть! — рявкнул он на заложников. — Мой ствол, где? — спросил немец охранника.

— Второй ящик.

— Те, что внизу, в бронежилетах?

— Да.

— Кто с ними? — Вольф полез за стойку и вытащил свою гаубицу. Ловким движением он откинул барабан и вытряхнул патроны, зарядив вместо них бронебойные.

— Директор и главбух. Крепкий мужчина и женщина на каблуках.

— Оружие? Руки в стороны разведи.

— Стой, ты что хочешь цепочку перестрелить?

— Я бронебойные зарядил.

— Ключи у того, что ты вырубил первым.

— Понял. — Вольф метнулся к вырубленному грабителю. — Знаю, что тебе хреново, но не мог бы ты этих на мушке подержать, пока мы не разберемся? — Кивнул немец на заложников. У грабителя он отобрал не только ключи от наручников, но и пистолет-пулемет.

— Зачем?

— Бывает грабители внедряют своего человека. — Вольф бросил парню ключи и толкнул ногой оружие.

— Берегись!

То, что пришла опасность, Вольф понял еще до того, как парень набрал воздуха в грудь. Охранник заметно встрепенулся и выпучил глаза. Очередь прошила то место, где секунду назад находился Вольф. Он оттолкнулся телекинезом и им же в полете развернулся на звук. Стрелок прятался на лестничном пролете, уходящем в подвал к хранилищу. Пулеметчик потерял контроль над оружием, от небольшого тычка силой, громыхнул револьвер Вольфа и во лбу стрелка образовалась дырка. Бронебойная пуля прошла навылет, вырвав из затылка солидный кусок черепа. Вольф тяжело шлепнулся на пол и проскользил несколько метров. Брызги мозгов обдали стоящих ниже по лестнице, и кто-то завизжал противным женским голосом. В тот же момент мужской голос в крайне грубой форме посоветовал ей прекратить истерику.

— Эй, кто там остался? — прокряхтел Вольф, подымаясь на ноги. — Бросай оружие, выходи, убивать не стану. Устал.

— А не пошел бы ты!

— Я бы с радостью. Знаешь, как мне жрать охота? Слушай, сейчас охранник вызовет подмогу…

— Не вызовет.

— Понятно, связь вы блокировали. Тогда так, вы все, — Вольф указал стволом на заложников, — выметайтесь нахрен. Вызовите копов и скорую парню.

— Никто никуда не пойдет, иначе я грохну заложника!

— Выметайтесь, если он грохнет заложника — у него останется только один, а у вас появится шанс на повышение. Толпа с гомоном и стуком каблуков ломанулась к выходу. Банковские сотрудники и их клиенты толкались, тягали друг друга за одежду только бы выти первыми.

— Ты же говорил, там может быть их человек, — сказал охранник. Он уже снял наручники, но никуда не рвался, просто зажимал рану на боку одной рукой, а второй держал пистолет-пулемет налетчиков.

— В таком случае мы от него избавились, — возразил Вольф. — Жаль сразу не сообразил. У меня еще не было опыта освобождения заложников. Эй ты, я тебя еще долго ждать буду?

— Иди нахрен.

— Понял. — Вольф направился к месту, где уронил кексы. Двое выкатились из пакета, но брезговать Вольф не стал, просто отряхнул, обдул и отправил в рот. — Так, значит будем ждать полицию? — спросил немец с набитым ртом.

— Не стреляй, — я отпускаю заложников.

— Валяй. — Вольф поднял ствол и направил его на лестничный пролет. Дробно стуча каблуками по лестнице взбежала женщина, а сразу за ней по пятам следовал мужчина в пиджаке. Рука мужчины была заведена за спину.

— Бандит! — крикнул охранник, и Вольф оттолкнул женщину телекинезом вправо. Мужчина попытался достать из-за спины руку с пулеметом. Вольф не стал стрелять. Вся эта ситуация здорово его разозлила, поэтому он решил воспользоваться телекинезом. Запястье грабителя с хрустом вывернулось на сто восемьдесят градусов. Пистолет-пулемет полетел на землю, а бандит завопил как девчонка, схватившись здоровой за травмированную руку. Вольф от всей души швырнул урода головой на стену и тот сложился как куча мусору.

— Эй, кто там остался?

— Й-я-а. Только я заложник, честное слово. Не стреляйте. — Вольф глянул на охранника и тот кивнул.

— Выходите.

Мужчине, показавшемуся на лестнице, было за пятьдесят, но он сохранил свое тело в хорошей форме, поэтому Вольф с ходу задал вопрос.

— Хранилище открыли?

— Д-да…

— Хорошо. Обезоружите, и тащите туда этих двоих. Они даже, если очнуться — сопротивление оказать не смогут. Только быстро. Справитесь? — мужчина неуверенно кивнул. — Я наверх, у меня там товарищ переживает.

Вольф оставил первый этаж и вскоре уже стоял перед знакомым кабинетом. На двери красовалась жженая отметина. Немец постучал, позвал, но никто не открыл. Тогда он просто выбил дверь ногой и влетел в него как герой боевика. Два трупа лежало под стеной, а Ник заливал кровью ковер.

— Нет, нет, парень! — Вольф грохнулся на колени. — Стоп… — сказал он сам себе. Голова Ника была немного вывернута. Левый висок полностью залило кровью из длинной раны проходящей над полосой грибов. Обычного круглого отверстия не было, пуля прошла вскользь. Вольф, затаив дыхание, приложил два пальца к шее парня. — Ну слава тебе Господи! — Пульс был. — Никки, — Вольф аккуратно ударил парня по щеке. — Просыпайся.

Голова гудела как колокол и раскалывалась как ясеневое полено. Мне что, топором врезали?

— Не-не-не, — Вольф перехватил мою руку, — не трогай, еще инфекцию занесешь. Сейчас тебя доктор глянет.

— Какой еще доктор?

— Какой приедет. Сирен еще не слышно. Ты идти можешь?

— Могу, — сказал я, но уже поднявшись на ноги был не так уверен в своих силах. Вольфу даже пришлось меня поддержать.

На первый этаж мы спустились одновременно с сиренами копов. Сначала нас грубо обыскали, у Вольфа вновь отобрали ствол и пустую упаковку от кексов, и только потом пустили врачей. Рану на виске мне промыли, забрызгали какой-то едкой фигней и залепили длинным пластырем. Спасением стала крупная таблетка, что сняла головную боль. Я все еще ощущал себя пожеванным и разбитым, но уже с целой головой.

После скорой помощи нас отвезли в полицейский участок. Вольф оказался гвоздем программы, но моему допросу, а также допросу разбежавшихся заложников тоже уделили некоторое время. По дороге я успел залезть в сеть и прочитать несколько заголовков статей о марионетках. Расстрелы, зверства, теракты, эксперименты и это не всегда марионетки, иногда такое делали с ними — мне хватило, чтобы определиться. Пока листал страницы Интернета, на мизинце и ребре правой ладони заметил едва видимое пятнышко крови. Попросил у копа влажную салфетку, уже намеревался стереть, но тут до меня дошло — я не касался головы. Кроме того, рана над левым виском, а пятно мало того, что на правой руке, так еще и на ребре. Я сжал ладонь в кулак и пятно образовало круг. Точно! Этой рукой я держал ручку, когда всадил ее в бедро болтливому, но кровь тогда не пошла. Или я просто не заметил? В любом случае я решил подождать до участка. Ни влажной салфеткой, ни водой с крана стирать пятно я не стал. Я хотя и заучил несколько формул, которые регулярно с умным видом декламировал клиентам, но в химии не разбирался и как подействуют на кровь спирт с хлоркой, или что тут используют, я не знал. Поэтому перед тем, как отпросится в туалет, прихватил с собой бутылку минералки с автомата. Запершись в кабинке, я аккуратно смочил руку минералкой и стер пятно бумажным полотенцем. Сложив, его в несколько раз, я с трудом запихнул бумагу под чехол телефона и отправился на допрос.

Детективу я сочинил красочный рассказ о том, как три мужика в одинаковых костюмах пытали менеджера на предмет личных данных вкладчиков. О том, что пробил одному ногу — умолчал, а детектив об окровавленной ручке не спрашивал, что значило — бандиты забрали ее с собой. Копы такую улику пропустить не должны. Мне самому история казалась полной чушью, но копы поверили. Эти уроды оказывается действительно пытали еще одного менеджера до того, как зайти ко мне, даже оставили его в живых, чтобы он подтвердил мою историю. Ад закончился уже глубокой ночью. Вольф был зол и голоден, я превратился в инертную массу, банковские служащие начинали истерить по второму кругу, а копы устали от допросов и сбились с ног ища в городе троицу сбежавших бандюков. Канат давил местное начальство толстыми связями и гадким характером, так что нас отпустили.

— Ну и везучий же ты парень! — злобно сказал мне дед. — Вот как можно вляпаться в две передряги за такое короткое время? — Я устал, поэтому, чтобы не послать ускоглазого, просто молчал. — Собирайтесь, поедем на Бочку.

— Да пошло оно все! Не хочу! — неожиданно выпалил я, сам не понимая, что творю. Просто достали уже эти приказы. Я сам ничего током не решал с момента прибытия в этот мир.

— Сейчас это самое безопасное место. — Вольф перешел в режим папочки и его слова стали мягче. — Подумай, вдруг это ограбление — тоже не совсем ограбление.

— Нет, это ты послушай. Даже если у кого-то были какие-то планы они провалились. Ну, или их исполнили. Позняк метаться. Сейчас нам уже точно ничего не угрожает. Я хочу расслабится. Пива уже целую вечность не пил. Есть в этом мире хорошее пиво?

— Я думал ты не пьешь, — сказал Канат.

— В том мире я пил пиво по субботам. Не много — пара бутылок, но мне хватало охмелеть.

— А почему по субботам? Это как-то с религией связано? — спросил Вольф.

— Нет! — Он таки сумел выбить из меня улыбку. Мне вспомнилось как в студенческие годы я ходил с соцопросами и на автовокзале нарвался на адвентиста седьмого дня. Он мне тогда целую кипу брошюр втюхал, а потом на моих глазах нарвался на свидетелей Иеговы. При чем бравый адвентист не струхнул и продолжил агитацию, а я едва не удавился смехом, даже их чрезвычайно доброжелательный и культурный диспут, полностью выходящий за границы добра и зла, не дослушал. — Это сейчас у меня тренировки каждый день, а в том мире я только в тренажерку ходил трижды на неделю по будням. Ну а суббота — день после тренировки и день до.

— Понятно… Знаешь, есть тут одно место, где нас мигом приведут в норму. Да и охрана там получше будет.

— Лучше, чем в банке?

— Золотой мандарин? — спросил Канат. Вольф кивнул.

— Пожалуй, там действительно лучше, да и заслужили вы. Так уж и быть, провожу вас, чтобы опять никуда не встряли.

— Ага, — кивнул Вольф. — И проводите, и проконтролируете… Сервис оцените….

— Ану цыц! Тоже мне юморист выискался.

— Не бережете вы себя, уважаемый! — поддел Вольф старика. — За сердцем не следите.

— Мое сердце еще вам зеленым фору даст.

Весь юмор этой перепалки стал понятен только после того, как мне объяснили, что Золотой мандарин — не совсем обычное игровое заведение. Вернее, игровым он был только во вторую очередь. Здесь были элитные комнаты для покера, шахмат и прочих игр, спокойно можно было сделать ставку на любой вид спорта и соревнование в любой части мира, но вездесущий ширпотреб вроде костей, блэк-джека и однорукого бандита — отсутствовал. Игры велись исключительно меж гостями заведения, а вездесущие охранники и крупье следили за тем, чтобы правила честной игры соблюдались неукоснительно. Шулерам вход в заведение был закрыт навсегда. Но главной достопримечательностью Мандарина была не игра, а сервис, позволявший оплатить любое легальное и не очень развлечение: расслабляющие и стимулирующие процедуры, изысканные напитки и еда, легкие наркотики, мужчины и женщины на любой вкус, бойцовский клуб и прочие адреналиновые забавы были здесь совершенно обыкновенным делом. Основную массу сотрудников Мандарина составляли выходцы двух конкурирующих «Школ наслаждения». Выпускники этих школ владели не только навыками секса, но и обширными социокультурными знаниями, могли вести беседу на сотни тем и держались в обществе не хуже потомственных аристократов. Диплом школы легко открывал дорогу в мир больших денег, и редко какой выпускник не обзаводился личным прибыльным делом через несколько лет после выпуска.

Вызванный Канатом лимузин привез нас на подземную парковку комплекса. Вход здесь был обставлен ничуть не хуже, чем парадный, но разрешался только проверенным гостям. Нет, мы ни от кого не прятались, просто с парадного хода нас не пустили бы в виду довольно потрепанного состояния и наличия строгого дресс-кода. Золотой мандарин пекся о сохранении репутации, но у Каната были связи, влияние и ВИП-карта этого заведения.

Подземная парковка напоминала музейный зал. Никакой кости, только мрамор и переливающиеся хрустальными искрами люстры. Лимузин подрулил аккурат к бордовой ковровой дорожке с золотыми стойками невысокой оградки. Заканчивалась дорожка двумя швейцарами в красно-черных ливреях с золотым шитьем и громадными двустворчатыми дверьми с настоящего темного дерева, стекла и бронзы. По бокам дверей в нишах между декоративных колонн стояли стилизованные под доспехи средневековых рыцарей пехотные тяжы. Их огромные треугольные щиты с гербами-животными упирались острием в пол, а из-за верхней кромки торчала рукоять меча. Сами же руки тяжей были спрятаны за щитами, а там вполне хватало места, чтобы спрятать приличных размеров пулемет.

Мы подошли к двери, и лакеи услужливо распахнули створки. В холе блондинка в черном вечернем платье с упоением целовала высокого мужчину. Брюнет с длинными вьющимися волосами прижимал ее со знанием дела, нежно и в то же время крепко, чтобы женщина могла вполне насладиться мощью мускул, которым было тесно под белоснежной рубашкой. Мне так и хотелось закричать — «химик»! Без стероидов такое тело не сделаешь! Чтобы было понятней — именно таких гадов рисуют на обложках женских романов. Наконец любовники сделали перерыв подышать нормально, но объятий не разорвали.

— Я буду ждать тебя, прекраснейшая из женщин! — с пылом произнес густой баритон.

— Хватит уже, — весело возразила девушка. — Ты подарил мне незабываемый вечер, и я сполна его оплатила.

— Но я действительно буду рад видеть тебя снова! — обиделся… проститут, или как его?

— Прощай. — Девушка вырвалась из объятий, хлестнув мужика длинным хвостом волос. — А!?

— Мари?! — произнесла хором наша троица.

— Э… Дедушка? — Румянец стыда залил прекрасное личико. — Что ты здесь делаешь?

— Я что делаю?! — Канат неожиданно стал европейцем, променяв щелочки на идеально круглые глаза. — Это что сейчас было?!

— Ну…

— Да понятно, что было, — решил вмешаться я. — Сами за этим пришли. — Я решительно двинулся вперед.

За мной отмер Вольф, а уже за ним двинулся Канат. Правда старик пробурчал что-то похожее на, — Дома поговорим… — Сцен устраивать не стал — и то хорошо.

Чуть дальше в холле нас уже ждали: Каната — пышная шатенка, Вольфа — хрупкая брюнетка с вьющимися волосами, а меня — круглолицая, короткостриженая подтянутая блондинка с каталогом. Девушка мило представилась Ольвией и предложила выбрать любую другую коллегу из каталога для эскорта. Осмотрев спортивную фигуру девушки, я отказался.

Сначала наш эскорт устроил поход в сауну. Ольвия имела медицинские навыки и сняв мою повязку заменила на водонепроницаемую. После сауны нас развели по кабинетах для массажа. Под нежными, но крепкими и умелыми руками я окончательно размяк от наслаждения, поплыл от усталости и провалился в глубокий крепкий сон. Похоже в этом мире у меня выработалась очень пагубная привычка.