С каждым шагом лес становился темнее. Сосенки и мелкие тисы сменялись более крупными деревьями. Кроны переплетались все гуще и гуще, пропускали все меньше и меньше света. Вместо толстого слоя сухих иголок то тут, то там пробивалась пожухшая трава. И с каждым шагом ее становилось больше, все зеленее она выглядела. Вон Дуги приходилось пробираться сквозь темно-зеленые заросли, утопая в них по пояс. А трава выглядела так, будто раньше по ней никто не ходил, да что там – даже листья и иголки на нее никогда не падали.

Эльф привел друзей в само сердце леса. Здесь, если бы не сияние крылатых фэйри и волшебных огоньков, было бы темно как в гробу. Сердце, а по совместительству и портал в Феерию – молодой кедр высотой метров двадцать. Только, в отличие от памятного Лиаму дуба академии, его крона тесно сплеталась с близстоящими деревьями. Выглядело довольно… загадочно, что ли. Насладиться видом не дали. Величественная фигура оленя двинулась навстречу, огоньки бросились врассыпную, уступая дорогу.

– Джентльмены. – Сильверхорн склонил голову в знак почтения, и люди вместе с паком тоже поспешили поклониться.

Странно это выглядит – кланяться перед оленем. Да, Сильверхорн имел тело настоящего благородного оленя. Больше трехсот килограмм весу и сто шестьдесят сантиметров в холке. А еще рога. Здоровенные ветвистые рога. Только у Благородных каждый отросток – тупой, а у этого ши они остры, как кавалерийские пики, да еще и отливают серебряным блеском. Не все рога, а только кончики.

– Привет, – весело бросил худощавый красавец с ярко-золотыми волосами.

На всякий случай троица поклонилась и ему.

– Скоро ужин, а пока, может, выпить вина? – Как радушный хозяин предложил Сильверхорн.

– Или чего покрепче, – добавил золотоволосый. – Например – джин.

– Это не услуга, господа, просто хозяйское радушие. Правда, Голд?

– Правда, – подтвердил Голдфаер. – Кроме того, у меня обширные запасы спиртных напитков. Выбирайте, что вам угодно.

– Благодарю, не откажусь от стаканчика золотого рома.

– Прекрасный выбор, хотя я больше люблю темный, – сказал Голдфаер.

– Мне вина, пожалуйста. На усмотрение хозяина, только не слишком сладкого.

– Отлично, – кивнул Сильверхорн.

Теперь оба фэйри уставились на Дуги.

– Э-э-э… можно чаю?

Сильверхорн с Голдфаером засмеялись.

– Можно, можно.

– Тогда черного, с двумя ложками сахара.

Выпивка и чай нашлись, едва только Сильверхорн повел бровью. На изящных подносах их принесли крылатые эльфы. Голдфаер щелкнул пальцами, и другая стайка крылатых принесла легкие изящные плетеные стулья. Сильверхорн собирался сесть на землю, перед ним поставили небольшой столик с бокалом вина и соломинкой, чтобы фэйри было сподручней пить. Почему такой могущественный фэйри находится в обличье оленя, оставалось загадкой.

– Прошу садиться, – сказал он и первым опустил задницу на траву возле столика. Люди и фэйри заняли места. – Итак, джентльмены, что собираетесь делать дальше? Сильфы из Бримии принесли…

– Из Свободного Союза Широв, Сильвер. Теперь она так называется.

– Простите, сильфы принесли вести, что один на редкость пакостный демон устроил кучу беспорядков во время погони за несколькими магами.

– Вы совершенно правы, ваша светлость, маги – это мы.

– А еще говорят о буяне-паке, не приемлющем традиций и изгнанном светлой общиной.

– Да, ваша светлость, это я. Но на людях показался случайно. В остальном – правда, виноват.

– Я говорю о древнейшей из традиций – об услугах.

– Услугах?

– Пак, они хоть и достойные, но люди. Сколько раз ты помог безвозмездно?

– Финли мне жизнь спас, ваша светлость, а Лиам друг. Кроме того, разве сейчас не время изменять традиции?

– Намекаешь на моих ребят? Когда придет время, многие из них и так помрут, зачем торопить события? Но ты, пак Дуги… ты ведь не был ши, когда тебя изгнали?

– Не был. У нас к ши ближе всего лепрекон Малколм.

– Талантливый малый, насколько я помню.

– Вы знакомы?

– Сейчас не об этом. Что тебя изменило?

– Не знаю, да и не чувствую я изменений, не наблюдаю новых способностей.

– Они не всегда явные, – заговорил Голдфаер. – Я, например, потратил полвека, чтобы понять: золотое пламя может за несколько секунд расплавить стальной клинок. Полвека от того момента, как научился его зажигать.

– Мы ощущаем силу настоящего ши, – продолжил Сильверхорн.

– Даже мелочь чувствует господина. – Голд махнул рукой на круживших в кронах крылатых. – Предлагаем присоединиться.

От неожиданности пак поперхнулся чаем.

– Мне?

– Тебе, – лукаво произнес Голдфаер. – Десять полуфэйри, пара сотен крылатых под начало, барон.

– Поможем открыть и обуздать твои новые таланты.

– Я…

– Думай головой, Дуги, – внезапно сказал Лиам. – Его светлость Сильверхорн и милорд Голдфаер заключали сделки, когда тебя еще в проекте не было.

– Лестно слышать, – улыбнулся Голдфаер, – что вы столь высокого мнения о наших умениях.

– Но было бы намного приятнее, если бы я держал язык за зубами, правда, милорд?

Голдфаер не ответил, фэйри не врут.

– Это дело фэйри, человек, – строго произнес Сильверхорн. – Ни слова больше. Да, это угроза, – добавил он в ответ на ухмылку Лиама. – Есть много способов навредить, не нарушая обещания, данного Месячному брату.

– Я собирался повидать Дикий, хотел побывать в Новой Бримии, – отвлек их Дуги.

– Думаешь, там лучше? Скорее всего, наши ведут ожесточенные бои с местными фэйри, как мы здесь с бесами и демонами.

– Не знаю, нужно подумать…

– Сейчас или никогда, пак, – сказал Сильверхорн.

– Если я стану вашим ши, придется вести сделки, считаться с услугами?

– Будешь бароном, без этого никак, – ответил Голдфаер.

– Не мне тягаться с вами, привяжете навечно. Я отказываюсь.

– Что ж… – Голд посмотрел на Сильвера, и тот незаметно кивнул. – Знай тогда: нам известны твои скрытые способности. Весьма, весьма необычные. Рискну предположить, что ты единственный фэйри с такими способностями. Но ты отказался… Не будем делать из этого трагедию. Ужин! – Голдфаер щелкнул пальцами, и крылатые принесли большой круглый стол. Через несколько минут его заставили всевозможными яствами. – Прошу, угощайтесь. – Голдфаер с невозмутимым видом отрезал ножку запеченного гуся, а Сильверхорн захрустел сочным зеленым яблоком, что положили на тарелку крылатые.