От одержимости дьяволом до сказок о лисе, столь популярных в китайском фольклоре, – всего один шаг.

В Древнем Китае боготворили лису, верили, что она обладает сверхъестественным даром превращаться в другие существа. Контакт с ними считался опасным, поскольку душа животного, войдя в человеческое тело, могла жить более тысячи лет, меняя свое вместилище. Лисы имели склонность к красивым женщинам, используя их чрево для путешествий во времени.

Вера в то, что лиса может овладеть человеком, награждая его при этом своей хитростью и коварством, родилась из страха простых крестьян перед своими правителями – мандаринами; одержимые злобой, они были жестокими и коварными угнетателями.

До сих пор сохранились храмы, посвященные лисе: одна из сторожевых башен южной части Тартар в Пекине известна под названием Лисья Башня, она была выстроена для лисьего царя, чтобы изолировать его от людей.

Затеряны в просторах мирозданья Два призрака, две тени – я и ты. Лишь фонарей неясное мерцанье Нас бережет от жуткой черноты. Вдоль улицы, как по глухой дороге, Скольжу на ощупь в сумрачный хаос, Где шелестят невидимые ноги И слышен шорох призрачных колес. Я – призрак заблудившийся, – стеная. Зову живых. Молчанье – их ответ Откликнись мне хоть ты, душа родная.. Но вдруг тебя и не было, и нет? [1]

Из стихотворения «В одно прекрасное утро».

Сборник «Поэмы Майфануай Хейкок» (1913–1963)