Год Тайны (1369 ЛД) Зелёная сирена» в море Павших Звёзд

— Ты просто не можешь остановиться, правда?

Яфет поднял взгляд, его рука, сжавшая тусклую жестянку, замерла в складках плаща.

Он нахмурился в ответ Ануше. Девушка сидела на краю своего сундука, колено к колену с ним — колдун располагался на койке. Захламленное пространство кабины еле-еле освещал иллюминатор. Лицо девушки наполовину скрывала тень, но Яфет мог легко различить выражение на нём. Она беспокоилась. Постоянная близость с ней в течение последних дней уничтожила большую часть расстояния, которое он предпочитал сохранять между собой и другими людьми.

Понемногу они становились товарищами. Сначала говорила только она, в живописных подробностях пересказывая свой бой против морской ведьмы. Яфет наслаждался её оживлённым рассказом. В устах другого человека он посчитал бы историю затянутой, но почему-то совсем не возражал, когда её излагала девушка. Раньше ей никогда не доводилось успешно отражать решительную атаку жаждущего крови противника — так почему бы Ануше не гордиться своим успехом? Кроме того, он хотел побольше узнать о её необычайных сновидческих способностях.

Её вопрос о пыльце путешественников заставил колдуна пожалеть, что он не соблюдал обычную сдержанность. Девушка становилась слишком знакомой. Кто она такая, чтобы подвергать сомнению его привычки? От раздражения в горле желчью поднялся резкий ответ. Но Яфет его не озвучил. Почему?

Почему он не высказал ей всё, что думает? Почему он ведёт себя с девушкой так… деликатно? Может быть, это из-за изящных линий её подбородка, её гладколицей молодости. Её присутствие каким-то образом напоминало Яфету самого себя, когда он ещё относился к миру так же, как и девушка, когда был ещё чистым и видел во всём неограниченный потенциал. Он был таким совсем недавно. Слушая её, наблюдая за ней, он понял, как много мрачных событий с ним произошло. Она излучала юношескую наивность и энергию, неосознанно и не понимая их редкости.

Если Яфет позволит своим стенам крошиться и дальше, он может совершить ошибку, увлёкшись её женственными чертами. Лучше продолжать думать о ней, как о ребёнке.

Он представил, как баюкает голову Ануши в своих руках и целует её, пока они оба не начнут задыхаться.

Храни меня Владыка! Это ещё что? Он потряс головой, пытаясь сбить мысли с этого пути. Ему не нужны были сложности отношений, даже невинных или мимолётных.

Он попытался подумать о чём-то другом, о чём угодно. В голову пришла мысль о жестянке с розоватыми кристаллами. Немедленно начали зудеть руки. Его сосредоточенность дрогнула, и он зарычал.

— Ты в порядке? — спросила Ануша, подавшись к нему.

— Не твоё дело, — наконец ответил он. Яфет пытался сделать голос холодным, но вместо этого он прозвучал надтреснутым.

Погодите! Он вспомнил то, что разум пытался забыть. Несмотря на её возражения, девушка по-прежнему могла быть агентом Беруна.

Но в конце концов рука Яфета разжалась как будто сама по себе. Жестянка упала обратно в недра плаща.

Ануша смотрела на него ещё какое-то время, потом спросила:

— Тебе больно? Не понимаю. Ты же сказал, что Владыка Летучих Мышей не позволяет тебе страдать от воздействия пыльцы путешественников.

— Да, но зависимость меня не покидает.

— Может быть, ты не извлёк всю выгоду из вашего договора.

Яфет задумался и сказал:

— Я взял больше, чем готов был предложить Владыка. Я не могу торговаться дальше, не рискуя всем, что уже получил.

Ануша обдумала это и спросила:

— Что такое «камень договора»? Берун сказал у себя в кабинете, что сломает твой камень договора, если ты не подчинишься, и что из-за этого Владыка Летучих Мышей так разгневается, что придёт за тобой.

Девушка смотрела на него в ожидании ответа. Какой же уверенной она стала. Была ли это незаслуженная уверенность следствием её молодости или привилегированного воспитания? Или, озарило его, просто чертой характера.

— Это долгая история.

Ануша откинулась назад.

— Ты сказал, что мы достигнем атолла только через несколько дней. Расскажи.

Яфет потёр друг о друга большой и указательный палец руки, которой недавно держал жестянку с пыльцой. Почему бы не рассказать?

Колдун начал:

— Ну ладно. История такая. Я зашёл по багровой дороге слишком далеко, прежде чем стало широко известно, что пыльца путешественников представляет смертельную опасность. Я знал, что умру, поэтому решил уйти драматично, когда захочу сам. Я принял всю пыльцу за один заход. Смертельную дозу.

Ануша прижала руку ко рту.

— Багровая дорога ведёт прямиком к тому, что может быть настоящей Бездной. Там ждут демоны с голодом в стеклянных глазах. Жертвы пыльцы с воплями идут по дороге прямиком в их объятия. Дорога заканчивается обрывом, и душу и разум наркоманов поглощает окружённое зубами жерло.

Глаза девушки были широко распахнуты. Её щеки побледнели до пергаментной белизны. Она поверила колдуну.

— В испуге я пожалел о своём решении и взмолился о помощи, обещая всё, что угодно тому, кто спасёт меня от судьбы, которую я сам на себя навлёк. И когда огромная летучая мышь спустилась с пылающего неба, я решил, что она — моя спасительница. Мышь схватила меня, прежде чем я успел рухнуть за край дороги. Её когти крепко сжали меня, но ещё они меня ранили.

Речь Яфета ускорилась.

— Я мчался сквозь бурю из огня, льда и молний, пока мы не оказались в волшебном отражении мира. Я увидел ручьи хрустальной воды, пышные леса, полные яркой зелени, горы — такие высокие, что от их красоты и величия перехватило дух. Я узнал ландшафт, описанный в книге, которую читал, «Договора и пакты с древними феями». Я понял, что огромное крылатое существо было созданием, тоже упоминавшимся в книге, и снова испугался. Поскольку существо, сжимавшее меня в когтях, могло быть лишь Владыкой Летучих Мышей.

В последовавшем молчании Ануша спросила:

— Кто такой Владыка Летучих Мышей? Бог?

Яфет покачал головой.

— Не бог, но могущественное и сильное существо, если правильно его призвать. Скорее благодаря везению, чем смекалке, у меня это получилось — благодаря возне с древним томом, который называл его имя, и моим последующим обещанием заключить сделку с любым спасителем. Владыка Летучих Мышей обладал достаточной силой, чтобы найти меня, спасти меня и запечатлеть наш договор.

— Договор был взаимовыгодным?

— Мог быть и таким, но в отчаянной нужде я пообещал всё и сразу; я пообещал свою душу, хотя в том не было необходимости. Владыка Летучих Мышей воспользовался моим отчаянием. Он запечатал мои обязательства в физическом предмете — небольшой изумрудной подвеске. В камне договора. Этот камень и угрожал разбить Берун, если я не подчинюсь его приказам.

Брови Ануши нахмурились от непонимания.

— Мой камень договора, несмотря на маленький размер, обладает огромным значением. Благодаря его существованию я способен призывать зловещие силы и магические способности, известные Владыке. Более того, я могу командовать младшими слугами Владыки, использовать его инструменты как мои собственные и даже посещать его залитую тенью крепость. Камень — могущественный инструмент, и привязывает меня к нему, а его — ко мне.

— Почему он отдаёт тебе столько собственных сил? Это кажется ошибкой.

— У камня договора есть ещё одна функция. Если камень когда-либо будет уничтожен, Владыка заберёт мои силы, затем выпьет мою кровь и сожрёт моё тело. Он наделил камень таким значением, чтобы использовать его в качестве гарантии моего послушания. Если камень будет разбит, я потеряю свои силы, и Владыка Летучих Мышей явится ко мне, чтобы забрать своё.

— Ой! — Ануша схватила его за плечо, как будто чтобы утешить. Он не отстранился.

— Владыка показал мне камень. Он сказал, что уничтожит его, если я не буду выполнять все его приказы. Он сказал, что я стану его марионеткой в мире, куда ему самому вход закрыт. Он сказал, что через меня Владыка Летучих Мышей снова сможет угнетать мир, как делал тогда, когда люди всё ещё оставались «зверями без языка», а Фэйри не отдалились от мира.

Колдун стиснул кулаки и произнёс уже громче:

— Я чудом спасся от багровой дороги, и мне было нечего терять. Не думая об опасности, не зная, что делаю, я сразу же призвал всю силу, которой наделил меня Владыка. Я вырвал у него камень, пока он им хвастался!

— И он отпустил камень?

— Наверное, его погубила самонадеянность. Он даже представить не мог, что мне хватит наглости и смекалки отреагировать немедленно. Может быть, он привык иметь дело с первобытными людьми, не отличавшимися особой хитростью. Может быть, его фейская природа помешала разглядеть моё отчаяние смертного. Когда Владыка осознал свою ошибку, было уже слишком поздно. С камнем в руке я обладал частью его силы и инструментом, с помощью которого он хотел посадить меня на поводок. Мы сражались, но я заточил его в самом высоком шпиле его собственной крепости. Я забрал крепость себе и вернулся в наш мир. Я был своим собственным слугой, и жизнь казалась многообещающей и полной возможностей. Пока твой сводный брат не украл камень.

— Берун — ублюдок и преступник, — согласилась девушка. — Не могу поверить, что мы родня хотя бы наполовину. Но он не волшебник и не мудрец. Откуда он узнал о камне?

— Этот вопрос давно меня беспокоит. Подозреваю, что Владыка Летучих Мышей повсюду разослал сообщения на крыльях своих слуг. Владыка укрытого тенью замка Даррок плетёт интриги, чтобы разбить камень — тогда он сможет освободиться и найти меня. Должно быть, он установил контакт с Беруном и раскрыл лорду Мархана значение камня. Вскоре после этого я получил радушное приглашение посетить Новый Саршел.

Девушка фыркнула.

— Берун гладко стелет, когда хочет.

— Да, и я потерял бдительность. У меня не было причин подозревать ловушку. Более того, я не ожидал, что в целом мире кто-то может узнать о важности камня, и небрежно относился к его безопасности. Когда я прибыл в Новый Саршел, твой брат нанял умелых воров, чтобы похитить камень. Владыка Летучих Мышей приказал ему разбить камень. Но заполучив его, Берун не захотел так поступать. Вместо этого он воспользовался камнем, чтобы заручиться моими услугами — как когда-то намеревался сам Владыка.

— Мне так жаль, Яфет.

Колдун ничего не ответил. Он просто посмотрел ей в глаза. Было очень легко наклониться вперёд, встретить её на полпути и прижаться губами к её губам.

Его сердце попыталось выскочить из груди, колотясь от двух равнозначных эмоций; растерянности и страсти.

Колдун резко встал и сказал первое, что пришло в голову.

— Хочешь увидеть замок Даррок? Я могу показать его тебе. Мой плащ служит мостом.

Момент был испорчен — как он и хотел. И теперь он почти жалел об этом.

Девушка вздохнула. Потом наклонила голову и улыбнулась. И кивнула ему.

— Я на корабле, который направляется неизвестно куда, потому что хотела посмотреть на мир за пределами Саршела. А теперь ты говоришь, что хочешь показать мне замок, который хранишь у себя в плаще? Ну конечно… но насколько это безопасно?

Яфет уже пожалел, что не нашёл другого способа сменить тему. Однако колдун не хотел отказываться от своего предложения. Он ответил:

— Достаточно безопасно, если ты будешь держаться рядом со мной.

— Прямо сейчас? — девушка встала с края сундука. Он почувствовал её тёплый запах.

От возбуждения он стал неосторожным. Он знал об этом, но не дал себе достаточно времени всё обдумать.

— Почему бы нет?

Яфет скинул плащ с плеч. Он повернулся к двери каюты и вытянул ткань перед собой, немного подняв плащ так, чтобы край едва касался пола. Он сделал быстрый шаг к двери и прижал узкий прямоугольник мрака к дверному косяку. Когда он отпустил руки и шагнул назад, плащ повис на месте, закрывая деревянную дверь.

— Похоже на тоннель из мрака, — охнула Ануша.

Он кивнул.

— Так и есть. Он ведёт в мой замок.

Они шагнули вперёд. Ануша вздрогнула, как будто ожидала удариться головой, но вместо этого их схватили тени. Холодные руки потащили их по тоннелю, пол, потолок и стены которого состояли из кожистых, трепещущих крыльев. В вихре хлопающих крыльев и запаха серы тьма отпустила их.

Они оказались в подземном помещении, чьи границы терялись в затянутых паутиной углах. Позади них на каменной стене висело отверстие в форме двери. Внутри виднелось смутное изображение каюты Яфета.

Яркий золотисто-серебряный свет справа заставил их сощуриться. Свет струился сквозь неровное устье пещеры. В нём Яфет видел зелёный горный луг, от ярких цветов которого у него, как всегда, перехватило дыхание, а от резких запахов в глазах проступили слёзы. Он никогда не ходил в том направлении, поскольку замок Даррок находился в другой стороне.

Золотой и серебристый свет из устья пещеры медленно превратился в фиолетовый и синий — а также в чёрные тени. За несколько сотен футов слабое освещение превращалось в чудовищное мерцание безнадёжности. Последних проблесков света хватило, чтобы осветить огромный замок, раствор которого был чёрным, а камни представляли собой огромные блоки пустоты. Над стенами виднелся центральный шпиль — такой высокий, что достигал оскалившегося сталактитами потолка. По обе стороны шпиля протянулись огромные крылья, хищные и похожие на драконьи в своём размахе — воплощение самого голода.

Ануша подавила непроизвольный возглас и подалась назад.

От шума потолок забурлил и зашуршал. Там было полным-полно самых разных летучих мышей. Многие из них никогда не летали в небесах Торила.

— Шш, всё хорошо, — колдун потянулся к её руке, и девушка крепко вцепилась в него. — Пока я рядом, летучие мыши тебя не тронут. Широкие крылья, которые ты видела на замке, неподвижны. Они не обладают жизнью — по крайней мере, сейчас. Владыка Летучих Мышей надёжно заточён и не может принять свою древнюю форму, пока остаётся в плену. И я не собираюсь его выпускать.

В тусклом свете он увидел её медленный кивок, хотя девушка не отрывала глаз от неподвижной фигуры, сидевшей на здании.

— Может быть, вернёмся на «Зелёную сирену»? — предложил Яфет.

Ануша жадно огляделась кругом.

— Нет… нет. Это просто… потрясающе. Знать, что я нахожусь так далеко от… самого мира? Я никогда не путешествовала подобным образом с помощью магии. Это похоже на истории о чарах, которыми владели заклинатели до Волшебной Чумы.

— Такие способности возвращаются ко многим обитателям Фаэруна, — сказал колудн.

— Да. Самое время. Но даже самые могучие из древних волшебников с трудом смогли бы преодолеть такое расстояние за один шаг. Мы даже не в нашем мире.

Их взгляды встретились. Даже в тусклом свете пещеры он не мог долго удерживать подобный контакт, если хотел избежать неосмотрительных поступков.

Яфет моргнул, чтобы избежать её взгляда. Он был рад, что девушка не может хорошо разглядеть его в темноте. Зачем он привёл её сюда? Хотел произвести впечатление? Наверное, его примитивные инстинкты действовали вразрез со здравым смыслом.

Нет, возразила маленькая циничная часть внутри него. Ты прекрасно знал, что делаешь.

Он сказал, скорее, защищая себя от собственных обвиняющих мыслей, чем в ответ Ануше:

— Я просто использую то, что украл у Владыки Летучих Мышей.

— Каким бы ни был твой источник, мне всё равно это недоступно.

Яфет кашлянул и предложил:

— Нужно зайти внутрь как можно скорее, если мы вообще собираемся это сделать. У меня получается попасть сюда всего один раз из четырёх или пяти. Доступ зависит от фазы луны, которую я пока не определил. И без плаща я более уязвим. Поэтому время дорого.

Она кивнула.

Они прошли вперёд мимо рощицы из тёмно-фиолетовых грибов, каждый размером с тарелку. Яфет указал на них и заметил:

— Нужно будет собрать несколько штук. Их сок после дистилляции может заставить любое существо уснуть. Если подумать, то именно из них я и приготовил твоё зелье.

Ануша не ответила, и Яфет вспомнил, что она по-прежнему с подозрением относится к его подарку. Он ощутил укол вины. Когда они вернулись на судно после нападения морских ведьм, прошло несколько часов, прежде чем он смог разбудить девушку.

Колдун провёл девушку сквозь ворота замка Даррок и вниз по длинной галерее. Он приказал жутким и сморщенным гомункулам-сторожам вернуться в свои норы, прежде чем Ануша смогла разглядеть их ужасающие черты. Замок защищали многочисленные «дети» Владыки, которые теперь подчинялись Яфету так же, как своему создателю.

Они достигли главного зала, освещённого многочисленными канделябрами, горевшими зелёным огнём. Широкий, но неглубокий бассейн с тёмной водой занимал помещение, и в нём сновали длинные бледные силуэты.

Яфет провёл Анушу мимо бассейна по четырём лестничным пролётам. На каждом пролёте они миновали бюсты загадочных стройных гуманоидов. Яфет всегда считал, что это лорды Фейвайльда. Ануша хотела задержаться, но он подтолкнул её вперёд, снова объяснив, что медлить не стоит.

Наконец, они вошли в большой зал. Там под стеклом демонстрировались картины сюрреалистичных ландшафтов, скульптуры фантастических существ и предметы, слишком странные, чтобы их мог опознать смертный. Коллекция охватывала целые миры и столетия.

— Это всё твоё? — спросила Ануша, наконец отпустив его руку. — Должно быть, стоит целое состояние!

— Это принадлежит Владыке Летучих Мышей. Сама коллекция может быть бесценной, но я ни разу не брал ни единого предмета.

Ануша подошла, чтобы рассмотреть картину, изображавшую поток оранжевого и жёлтого; пустынный пейзаж в хватке шторма. За пеленой поднятого песка виднелся намёк на какую-то огромную башню.

— Почему? — спросила она.

Он пожал плечами, сказал:

— Просто предчувствие. Боюсь, что слишком много перемен могут нарушить неизвестное мне равновесие. Как в игре, когда дети убирают по очереди палочки из кучи, пока та не обвалится. Я боюсь, что случайно освобожу Владыку, если потревожу слишком много вещей.

Взгляд колдуна против воли устремился к балкону, нависающему над залом. Туда можно было попасть по узкой лестнице вдоль стены. Балкон был пустым, не считая железной двери.

Ануша проследила за его взглядом.

— Он там наверху?

Яфет кивнул.

Она широко раскрытыми глазами уставилась на дверь и сказала:

— Я слышу речь.

Яфет наклонил голову. И действительно, на балконе раздавался тихий гул голосов — по крайней мере двух.

В животе образовалась пустота. Прищурившись, он взлетел по узким ступеням, перепрыгивая по две за раз. Без развевающегося за спиной плаща колдун чувствовал себя непривычно.

Стальная дверь на балконе была приоткрыта, и за ней мерцал жёлтый свет. Он распахнул дверь и охнул.

Большую часть расположенной за дверью комнаты занимал огромный дубовый стол. Невероятной пышности угощения были разложены на серебряных блюдах, рассыпаны по золотым кубкам и налиты в хрустальные бокалы. Вдоль стола стояли кресла, каждое из которых было уникальным по своему внешнему виду и отделке, как будто их привезли из абсолютно разных культур и королевств. Некоторые обладали такой странной формой, что обычному человеку было бы сложно на них сидеть.

Худой мужчина, бледный и лысый, с узкими сощуренными глазами, острыми ушами и в тусклой чёрной одежде сидел во главе стола на кресле, способным сравниться с любым троном.

Это был Владыка Летучих Мышей в своей слабейшей форме. Он сидел там же, где и всегда — там, где Яфет заточил его в бесконечном пиру.

Колдун шумно втянул в себя воздух, как от удара, потому что по бокам Владыки сидели ещё двое. Их не должно, не могло было быть здесь!

Но они были.

Одной была женщина. Её тонкие конечности и грациозная поза превосходили обычную человечность. Её белая кожа буквально сияла лунным светом, а глаза были целиком чёрными. У неё были иссиня-чёрные волосы, а уши заострялись. Она могла быть лунным или солнечным эльфом, но Яфет никогда не видел, чтобы лунные или солнечные эльфы светились.

Другим был мужчина в неприметной одежде. Мужчина с грубыми и угловатыми, по сравнению с женщиной, чертами лица. Пугающе знакомый мужчина.

— Берун Мархана? — выпалил Яфет.

Мужчина слева от Владыки Летучих Мышей обернулся на полуслове. Он замолчал, и его глаза расширились, увидев колдуна.

— Яфет? — спросил мужчина. — А ведь и правда! Наш хозяин не сообщал мне, что ты можешь навестить его в доме, который стал тюрьмой.

Рот Яфета оставался открытым, но у него не было слов. Казалось невероятным, но мужчина действительно был Беруном. Но как? От дезориентации закружилась голова. Он не мог собрать головоломку.

Заговорил бледный лорд посередине.

— Этот украл мою кожу; он использует её как плащ. С её помощью он может путешествовать между своим миром и моими владениями.

Его белая рука схватила вишнёвый помидор цвета крови с серебряного блюда. Он бросил его в рот и начал шумно жевать.

— Что всё это значит? — спросил Яфет у Владыки, пытаясь установить хоть какую-то власть над событиями, которые выходили за пределы его понимания.

— Я принимаю гостей. Потребовалось несколько лет, но мои приглашения наконец были отправлены и на них ответили лично.

Женщина едва взглянула на Яфета равнодушными, безвозрастными глазами, как будто он ничем не мог удивить её, вырвав из тысячелетней скуки.

Берун хмыкнул и сказал:

— Нейфион пообещал мне необыкновенные вещи, но только если я разобью некий изумруд, который он мне показал. Думаю, ты знаешь, о каком изумруде речь.

Владыка уставился на Беруна пылающим взглядом и сказал:

— Ты до сих пор не уничтожил его.

— Нейфион? — переспросил Яфет.

— У Владыки Летучих Мышей есть имя, как и у нас с тобой, — пояснил Берун. — Но вряд ли это имеет значение.

— А… — протянул растерянный колдун. Потом: — Владыка Летучих Мышей, эм, Нейфион — это он рассказал тебе про мой камень? Я так и знал.

— Камень договора, — вмешался бледный лорд. — Который ты у меня украл. Я отправил своих последних преданных детей в мир, чтобы найти союзника, и нашёл лорда Мархана. Он согласился вернуть мою собственность. Но потерпел неудачу.

— Ваше величество, я говорил с самого начала — будьте терпеливы. Когда Яфет закончит своё текущее поручение, я отдам вам изумруд, как и обещал.

— Ты обещаешь мне это уже давно.

С этими словами Владыки Берун с отсутствующим видом взял со стола сочный персик, один из нескольких в хрустальном блюде.

Женщина справа от Нейфиона протянула над столом тонкую руку и выбила фрукт из руки Беруна, прежде чем тот откусил хотя бы кусочек. Персик покатился по комнате и остановился в тени.

Женщина сказала:

— Я предупреждала. Не ешь ничего со стола. Если съешь — уже не сможешь его покинуть.

Берун побелел.

— Я знаю, Мальянна, но будь проклят старый король, если эта еда не выглядит великолепно!

Похожая на эльфийку женщина ответила:

— Это смертельные чары в приятном обличье.

Яфет знал, что женщина, откуда бы она ни происходила, говорит правду касательно пира — это был один из трюков Владыки. Яфет овладел им и использовал против создателя, когда заполучил контроль. Колдун снова подумал, что женщина, скорее всего, родилась в ярких краях фей за границами пещеры. Может быть, она была знатным лунным эльфом, старшим обитателем Фейвайльда, непостижимым и опасным. Какую роль она играет во всём этом? Мальянна — имя или титул?

Женщина пронзила Беруна своим сокрушительным взглядом. Берун пыхтел и ерзал, пока она не повернулась назад к Яфету. Она сказала:

— Бедняжка, ты выглядишь таким растерянным. Несмотря на всю украденную силу, здесь ты — всего лишь игрушка. Все вы, и Берун тоже, хотя он считает, будто владеет ситуацией.

Она вздохнула и уставилась в потолок, как будто от невыразимой скуки.

Владыка Летучих Мышей высосал ещё один кроваво-красный помидор и провозгласил:

— Я убью каждого из вас таким жутким способом, что опытные воины будут дрожать и плакать, когда услышат об этом.

Женщина продолжала изучать потолок, всем своим видом выражая усталость, несмотря на сверхъестественную безупречность своих черт.

Побледневший Берун залопотал:

— Но как только я разобью камень, ты получишь всё, что пожелаешь, Нейфион! Твои силы вернутся, и ты сможешь наказать Яфета…

— Чем дольше ты откладываешь исполнение своей части сделки, тем свободнее я интерпретирую наш уговор, — объявил Владыка, нетерпеливо причмокнув мертвенно-бледными губами.

Берун покосился на Мальянну, потом снова уставился на Яфета.

— Колдун! Как продвигается твоя миссия? Когда вы достанете этот предмет, как там его называл капитан — Сердце Снов?

Яфет ответил глухим голосом:

— Мы прямо сейчас плывём к логову существа, которое им владеет.

— Слышишь? — чересчур громким голосом спросил магнат. — Как только я получу Сердце Снов, Яфет будет твоим. У меня будет всё необходимое, чтобы заявить свои права на Импильтур. С таким мощным артефактом в руках, я не удовлетворюсь простым местом в совете. Нет, с королевой эладрин на моей стороне…

Голос Мальянны заставил Беруна умолкнуть простым:

— Когда же прекратится твоя примитивная болтовня?

Берун поник. Пытаясь взять себя в руки, он щёлкнул пальцами в сторону Яфета.

— Разве тебе не пора возвращаться на корабль?

Яфет посмотрел на него. Лорд Мархана был маленьким человеком с большими амбициями. Он не обладал собственной властью — только способностью оказаться в нужном месте в нужное время. Он не отличался особой моралью, зато мог похвастаться высокомерным, крысиным коварством.

Колдун однажды воспротивился Беруну, спросив купца, почему он должен его слушаться. В конце концов, в противном случае Берун обещал разбить камень договора. С другой стороны, в будущем Берун собирался вернуть камень Владыке, который быстро разобьёт его сам.

Так или иначе, камень будет разбит, и в итоге Яфет умрёт. Так почему, кричал колдун, он должен делать то, что велит Берун, если весь его выбор — умереть сейчас или позже? Берун моргнул и ответил, что на самом деле не собирается возвращать камень Владыке Летучих Мышей. Лорд Мархана пообещал, что если Яфет сделает своё дело, то сможет прожить жизнь без страха быть убитым жестоким фейвайльдским духом.

Воспоминания испарились в дымке новой ярости. Эмоции бурлили в горле колдуна, когда он шагнул вперёд. Он был всего лишь футах в десяти от кресла лорда Мархана.

Яфет спросил небрежным тоном, скрывая гнев:

— А сейчас камень договора с тобой, Берун?

Женщина и Владыка Летучих Мышей одновременно повернулись к Беруну, и на лице Мальянны впервые зажёгся искренний интерес.

— Какая разница? — огрызнулся Берун.

Яфет подошёл ещё на шаг. Одновременно с этим он увидел чей-то силуэт позади, отразившийся в серебряном фужере. Фигура в полном латном костюме, сиявшем, как золото. Она сжимала длинный меч, как будто тот был невесом. Удивлённый, он оглянулся. Позади никого не было. Но когда он взглянул в фужер снова, он опять увидел силуэт. На этот раз он заметил, что воин в доспехах был окружён небольшими синими и чёрными огоньками. Кираса была выкована так, чтобы повторять женственные очертания фигуры.

Ануша? Если так, она была совсем не похожа на блеклый сновидческий образ, который он видел ранее. Неужели она, как подозревал Яфет, действительно работает на Беруна? Нападёт ли она, если он будет угрожать её брату-полудурку, который запросто мог оставить камень договора в мире смертных? Если удар будет достаточно неожиданным, чтобы убить Беруна, колдун может вернуться и забрать камень оттуда, где Берун его спрятал. Он будет свободен.

Нерешительность дорого ему обошлась. Мальянна поднялась с кресла, отбросив его назад с такой силой, что кресло ударилось в стену и разбилось. Она не просто встала — нет, она поднялась в воздух. Волосы женщины драматично хлестали на холодном, как снежная буря, ветру. Она указала пальцем на Яфета и сказала:

— Даже не думай навредить этому глупцу. Берун под моей защитой… пока что.

Яфет понял, что окружён врагами. Убийца-сновидица у него за спиной и эладринская дама, способностей которой он не мог оценить, хотя подозревал, что те поистине выдающиеся.

И при нём не было плаща.

Яфет улыбнулся парящей женщине и оставшемуся в кресле Владыке, который следил за происходящим с огромным интересом, поедая яблоко, и наконец Беруну, чьи попытки подняться окончились тем, что лорд Мархана и его кресло оказались на полу.

Он сказал:

— Мне надоело бояться, Берун. Ты должен был взять камень с собой.

Яфет произнёс своё самое сильное проклятие, нацелил его на Беруна и выпустил, как охотничьего сокола.

Огненный вихрь обрушился на Беруна, который и так был распростёрт за своим рухнувшим креслом. Когда пламя охватило мужчину, тот закричал.

Парящая эладрин пропела единственный слог. Огоньки пламени, окутавшие Беруна, мгновенно угасли клубами белого дыма. Поток холодного воздуха коснулся щёк Яфета.

Владыка Летучих Мышей засмеялся, потянувшись к блюду с сахарными гренками.

Колдун рефлекторно шагнул назад, чтобы вернуться в свой плащ и отступить в тень. Конечно, ну конечно у него это не получилось; плащ по-прежнему находился в пещере снаружи и служил мостиком между замком Даррок и «Зелёной сиреной»! Яфет снова изрыгнул проклятие, на этот раз лишённое волшебной силы; это было лишь его раздражение и возобновившийся страх.

Мальянна посмотрела на него сверху вниз. Искорка интереса, даже страсти, оживила её глаза. Она сказала что-то на незнакомом Яфету языке, языке, который был бы прекрасен в устах практически любого другого создания. В её устах он казался зловещим. Неожиданно на переключилась на всеобщий и произнесла:

— Теперь я тебя убью.

Вокруг её поднятой руки закружился ревущий вихрь мороза. Она швырнула его в Яфета. Вихрь вцепился в него, как зверь с когтями из льда.

Колдун произнёс ответное заклинание, швырнув жуткие лучи красного цвета, впившиеся в плоть эладрин. Она содрогалась от каждого удара, но её глаза раскрывались всё шире и шире, в них сверкало всё большее возбуждение, пока миниатюрный шторм из льда продолжал поглощать Яфета.

У него потекла кровь, но замёрзла, не успев упасть на пол.

Женщина была сильна. Слишком сильна для лунной эльфийки с Фаэруна, которая всю жизнь провела, выслушивая истории о царстве фей, почти недостижимом до недавнего времени. Нет, она была эладрин, которая всегда жила в Фейвайльде. Она никогда не страдала от разлуки с родиной, как многие из её сородичей. Теперь, когда Волшебная Чума воссоединила мир и царство Фэйри, солнечные и лунные эльфы Фаэруна могли вернуться в земли предков. Впервые Яфет подумал, что эладрин могут испытывать такой же интерес к Фаэруну, как лунные и солнечные эльфы — к Фейвайльду.

Он понял, что не справится с этой женщиной. Невыносимый холод отличался древней и смертоносной свирепостью. На коже появились ледяные хрусталики. Он послал ещё один красный луч в Мальянну, но она отразила заклятие щитом из льда. Колдуну показалось, что пришла его смерть. Без плаща это было возможно. Плащ, который действительно когда-то принадлежал Владыке, содержал половину его силы.

— Нет! — закричал Берун, пытаясь перекричать безумное веселье Владыки Летучих Мышей. — Мальянна, он нам нужен! Если ты убьёшь его, все наши планы пойдут прахом!

Мальянна фыркнула.

— Сгодится и другой. Тот пиратский капитан добудет для тебя артефакт. Как там его, Фостер? Этот мой. Я разошлась и собираюсь закончить, что начала.

Она поплыла вперёд, по-прежнему вытянув руку, легко шевеля пальцами, управляя ледяными ветрами, что похищали жизнь Яфета. В её глазах светился голод, и это было совсем не похоже на любого лунного эльфа, которых встречал колдун.

Яфет сделал вдох, чтобы прошептать своё последнее истинное проклятие, но воздух был похож на пергамент, осыпанный кристаллами льда. Он закашлялся. Плащ! Ему нужен плащ! Сумеет ли колдун призвать его? Попытайся, умолял себя Яфет. Но ему было так холодно…

Со стола, как будто сам по себе, поднялся хрустальный кубок с вином.

— Что это за полтергейст? — поинтересовалась эладрин.

Только у Яфета был подходящий угол, чтобы разглядеть смутное отражение в блюде с помидорами. Кубок держал силуэт в доспехах, который он заметил ранее.

— Ануша? — прошептал Яфет. Его голос был слишком слаб, чтобы кто-то услышал.

— Что это за фокусы, Нейфион? — спросила эладрин, глядя на Владыку. Когда она отвела взгляд от Яфета, холод немедленно ослаб. — Хватит играть в игры.

Нейфион, продолжая смеяться, лишь пожал плечами и покачал головой.

Кубок неожиданно полетел в эладрин, и его зачарованное красное содержимое выплеснулось вперёд.

Берун и Мальянна одновременно воскликнули: «Нет!»

За мгновение до того, как жидкость коснулась эладрин, женщина растаяла в вихре снега.

Кубок прочертил ленивую духу в воздухе и разбился о пол.

Если бы вино попало в рот или в глаза Мальянне, она была бы прикована к столу, как и Владыка Летучих Мышей, и осталась бы пировать здесь вечно, пока её не освободит Яфет.

Колдун снова задышал. Лёд, укрывший его кожу, уже начал таять. Но сил у него уже не осталось.

Он почувствовал ладонь у себя на плече, но ничего не увидел. Над ухом раздался шёпот:

— Нужно бежать, пока она не вернулась!

— Погоди… — начал он, поворачиваясь к Беруну. Но тот уже пропал. Должно быть, исчез вместе с эладрин. Неудивительно. Лорд Марханна не владел способом достичь этого измерения. Похоже, Беруну суждено было пережить этот день. Скорее всего, он уже вернулся домой и ищет камень договора. Яфет упустил шанс покончить с его шантажом.

Проследив за взглядом колдуна, Владыка перестал смеяться. Голосом, лишённым любых следов веселья, он сказал:

— Будем надеяться, что он разбивает этот камень прямо сейчас. Этот пир разбудил мой аппетит. Возможно, не успеет закончится день, как я утолю его — отведав твоей печени.

Яфет вздрогнул. Он позволил невидимой Ануше увести себя за дверь.

Колдун захлопнул железную дверь и закрыл засов. Впрочем, теперь он всё равно не верил, что может помешать кому-то проникнуть в тюрьму Нейфиона.

Он повернулся и спустился по лестнице, прыгая через две ступени. У подножия лестницы лежало спящее тело Ануши, свернувшееся клубочком, как ребёнок. Яфет попытался её разбудить. Девушка не пошевелилась.

Крохотный серебряный фиал выкатился из её правой руки.

— Ох, Ануша! — он поднял девушку. Её голова легла ему на плечо.

— Яфет, я не могу проснуться! — голос раздался в нескольких шагах слева.

— Да, да, не волнуйся. Это всё зелье. Потребуется несколько часов, чтобы оно растворилось у тебя в крови. Плюс, ты уже использовала его совсем недавно.

— Ну конечно, конечно, — отозвалась она с заметным облегчением. — Странное чувство…

Чтобы отвлечь девушку, он сказал:

— Хорошая идея — бросить вино в эладрин.

— Жаль, что я промахнулась. С ней было что-то не так. Она слишком старая для такой кожи… или ещё что-то.

Яфет угрюмо кивнул.

— Ты права.

Они быстро покинули замок Даррок — призрак рядом с колдуном, её теплое тело — в его руках.