Вечером Чарли возглавлял цирковой парад. Маккомо все-таки попробовал заставить своего подопечного забраться на льва. Мальчик с наигранной опаской подошел к хищнику и даже попытался закинуть ногу ему на спину. Лев ловко крутанулся и оттолкнул горе-наездника, оставив тому на память длинную царапину. Царапина сильно саднила (потом, правда, лев долго извинялся). Дрессировщику же пришлось временно отказаться от своей затеи.

В итоге Чарли в своем нелепом костюме пришлось идти рядом со львами. Шесть хищников грациозно выступали бок о бок. Они были прикованы сверкающей цепью к металлической балке, катящейся за ними. Впереди метались акробаты, расчищая путь грозной процессии. Зрители восторженно ахали при виде золотистых зверей и темнокожего мальчика в алом камзоле, бесстрашно вышагивающего совсем близко от оскаленных пастей.

Цирковая процессия шествовала по набережной мимо собора Нотр-Дам — прибежища легендарного горбуна Квазимодо, вниз по улице Риволи, по саду Тюильри и дальше — по Елисейским Полям, прямо под Триумфальной аркой. Артисты обогнули арку и пошли обратно той же дорогой. За львами гордо вышагивали лошади и зебры. Ученый поросенок катил тележку, в которой восседали близнецы. Рядом шел венгр со своими дрессированными пчелами. Насекомые образовали живое подобие бороды прямо на лице хозяина. Сам майор Тибодэ ехал верхом на великолепном вороном жеребце. Танцовщицы выстроились за Пируэт. Не отставала от них и бородатая женщина. Все акробаты из семьи Лючиди крутили колеса и выделывали невероятные сальто. Замыкал шествие цирковой оркестр. Музыканты, облаченные в светло-голубую униформу, играли бравурный марш. Воздух был наполнен барабанной дробью, трелями кларнетов и завыванием саксофонов. Зрители восторженно кричали и брали из рук артистов рекламные листовки. Процессия возвратилась на корабль поздним вечером, когда все порядком устали.

— Зато теперь Париж знает, что мы приехали! — подбодрил циркачей майор Тибодэ. — Завтра будет аншлаг, это я вам обещаю!

Едва все уснули, Чарли попытался сойти с корабля, чтобы разведать дорогу к станции. Как на грех, его опять позвал Маккомо.

— Что-то я перетрудился, мальчик, — сказал он. — Разомни-ка мне шею.

Чарли пришлось остаться и массировать жилистую шею дрессировщика.

Надо сказать, в тот день весь корабль находился в нервном состоянии. Напряжение и возбужденное ожидание царили на палубе, проникая оттуда в клетки и трюмы. Неудивительно, ведь на следующий день было назначено представление.

Мальчик тоже был немного не в своей тарелке. Но он прекрасно знал, что ему предстоит, и это немного успокаивало. Чарли на время выбросил из головы все на свете: Рафи, других преследователей, аллерджинов, даже родителей. Он жил в предвкушении вечера на арене.

Поскольку это представление должно было стать первым для Чарли, майор Тибодэ великодушно разрешил мальчику устроиться рядом с униформистами — людьми, разравнивающими опилки в перерывах между номерами. Они стояли прямо за бордюром. Конечно, во время выступления львов Чарли пришлось бы отойти для исполнения своих прямых обязанностей… Зато в остальное время он мог наслаждаться зрелищем с самой выгодной точки.

Вечером толпа заполнила зал. Народу было! Люди шли от площади Бастилии. Шли все: пожилые дамы в вечерних платьях и дорогих мехах, уважаемые господа во фраках и смокингах, подозрительные личности в длинных черных плащах, семьи с маленькими детьми, шагали панки и рокеры в кожаных прикидах, суетились стайки молоденьких девчонок в разноцветных юбочках, степенно вышагивали священники, по привычке маршировали солдаты… Звучала разноязыкая речь. Чарли уловил английский и французский, расслышал даже арабский, но вот остальных языков он не знал. Мальчик отчаянно пытался отыскать в толпе женщину, хоть отдаленно напоминающую укротительницу тигров. Но все женщины, казалось, были на одно лицо.

Имперский посол вместе со свитой разместился в парадной ложе. Майор Тибодэ поднялся, чтобы приветствовать почетных гостей. Чарли видел, как майор отвешивает торжественные поклоны, целует ручки дамам и поминутно щелкает каблуками. Играла каллиопа. К счастью, в зале звук не был столь оглушительным, как на открытом воздухе. Зрители рассаживались по местам. От арены пахло свежими опилками, из-под купола лился приглушенный желтоватый свет. Чарли мучительно хотелось снова стать таким, как все, — просто зрителем в чудесном зале, обыкновенным мальчишкой, которого родители решили сводить в цирк.

Музыка становилась все тише, пока не смолкла совсем. Зрители тоже прекратили ерзать и перешептываться. В зале воцарилась тишина. Свет потускнел. По рядам прошуршали неуверенные хлопки. Свет погас. Люди молчали…

Тишина и темнота… Преддверие чуда… Преддверие настоящего чуда…

И вдруг напряженную тишину нарушила громкая барабанная дробь:

Тут же остальные инструменты заиграли в бешеном темпе. Разноцветные лучи беспорядочно заметались по арене и по залу, высвечивая ошеломленные, восторженные и изумленные лица людей. Откуда-то сверху посыпался серпантин. Из проходов выбежали акробаты и устремились на арену. Они прыгали в лучах прожектора, балансировали на мячах и делали головокружительные сальто. Один из них, в ярко-синем трико, подпрыгивал на батуте в самом центре засыпанного опилками круга. Гибкие тела мелькали в воздухе. Казалось, еще мгновение — и они неминуемо столкнутся… Но каждый пролетал по своей траектории, не задев соседа. На арену вывели пони в парадной сбруе. Акробаты взлетели на спины животных и принялись балансировать и кувыркаться.

Наконец акробаты раскланялись, прижимая головы к коленям и словно бы сгибаясь пополам. На арену в ярком свете прожектора вступил майор Тибодэ. Он был одет в голубой костюм с золотым галуном и сверкающими пуговицами. На ногах у майора красовались высокие сапоги, а в руке Тибодэ держал хлыст.

— Леди и джентльмены! — провозгласил майор. — Дамы и господа! Мадам и месье! Добро пожаловать в Королевский плавучий цирк Тибодэ! Сегодня, прямо сейчас — только для вас и только у нас, ради ваших прекрасных глаз и истинного наслаждения!

Его голос гремел как колокол — мерно и округло. Майор щелкал хлыстом, выразительно жестикулировал и поглаживал свою окладистую бороду, живописуя предстоящее зрелище. Без сомнения, в эти минуты все зрители-мужчины мечтали походить на него, а очаровательные зрительницы видели в своих спутниках отблеск величия майора. Чарли отметил, что униформисты унесли батуты с арены и теперь суетились, выравнивая опилки. На них никто не обращал внимания. Все взгляды были прикованы к Тибодэ.

Вальс Зизу

Первым номером выступали зебры, двенадцать зебр. Оркестр заиграл «Вальс Зизу», грациозные животные выстроились парами и начали танцевать.

Они переступали вперед и назад, гарцевали, складывая затейливые узоры из черно-белых полос на шкурах. Наверху загорелись разноцветные огни, окрашивая белые полоски в розовый, голубой и нежно-зеленый. Где-то возле арены заработала установка с сухим льдом. На алый барьер заструился призрачный туман. Зебры выстроились в круг, спиной к зрителям, и торжественно поклонились друг другу. Туман подползал все ближе и наконец закрыл прекрасных животных с головой. Казалось, зебры погрузились в глубокий сон. Неизъяснимо грустная мелодия смолкла.

Прожекторы вспыхнули под самым куполом цирка. Откуда-то сверху повалил снег. Правда, почему-то снег не только падал, но и поднимался вверх — все выше и выше. Чарли пригляделся и понял, что летят вовсе не хлопья снега, а белые голуби. Птицы взмывали ввысь, а на арену сыпались благоухающие лепестки роз.

На самой верхней площадке униформисты что-то готовили.

— Дамы и господа! — взревел вновь появившийся майор. — Сегодня, здесь и сейчас, в Королевском плавучем цирке вы станете свидетелями необыкновенного выступления! Сегодня, для вас — единственный и неповторимый — Эль Дьябло Аэро, Воздушный Дьявол! Он может прожить всю жизнь на проволоке — такой же тонкой, как цепочка первой красавицы! Такой же высокой, как честь, которую нам оказал своим присутствием посол Империи!

По залу прокатился смех.

— Итак! — кричал майор. — Без лишних слов — вот он! Встречайте!

Высоко над ареной действительно была натянута тончайшая проволока. На площадке с одного ее конца стоял Воздушный Дьявол в серебристом трико. Он улыбался толпе и приветствовал ее, раскинув руки в стороны.

Некоторое время он просто стоял, пристально глядя на проволоку. Потом подпрыгнул и побежал по ней, легко и непринужденно. Проволока пружинила под его ногами. После на проволоку вышли две девочки, близнецы, тоже в серебристых трико. Они немного поплясали вместе с Дьяволом, а затем завязали ему глаза. С завязанными глазами акробат прошел по проволоке и вернулся обратно, ни разу не оступившись! Он катал девочек в тележке на одном колесе. Тележка шатко скользила по проволоке, но не срывалась. После этого Дьявол вызвал добровольца из публики и пригласил его к себе. Из посольской ложи вышел мужчина и уверенно полез наверх. На площадке Дьявол что-то ему сказал, перекинул на спину и пошел по проволоке — прямо на маленькую платформу на другой стороне!

А что было потом! Дьявол перебежал обратно на площадку и бросил несчастного добровольца дрожать над ареной. Близнецы громко смеялись, а Дьявол уговаривал мужчину попробовать перейти к нему.

К счастью, у добровольца оказались отменная выдержка и хорошее чувство юмора. Он храбрился, смеялся над собой, но идти по проволоке упорно отказывался. Тогда Дьявол схватил скрипку и заиграл. Он играл так хорошо, а мелодия звучала так печально, что зрители невольно позабыли, что музыкант стоит на тонкой проволоке над бездной. Даже мужчина из посольской ложи вроде бы позабыл свой страх.

«Смерть замирает в восхищении перед ними, — думал Чарли. — Она забывает столкнуть их вниз, раздробить им кости или отправить в глотку к тиграм».

На арену вышел клоун, отец Джулиуса. Он был одет «а-ля Пьеро», во все белое. Лицо клоуна скрывалось под толстым слоем грима. Он нес огромную скрипку — пародию на ту, что держал в руках Дьявол. «Скрипач» залез на одну из нижних площадок и сделал вид, что тоже собирается играть на проволоке. Тем временем Дьявол все пытался уговорить гостя перейти к нему.

К тому времени, как все трое спустились, зал умирал от хохота. Доброволец вернулся в ложу, клоун и Воздушный Дьявол поклонились, уходя за кулисы. На арену выбежали обезьяны со своим дрессировщиком, Бикабаем. Животные были одеты в белые костюмчики, на головах у них красовались белоснежные тюрбаны. Обезьяны ездили на велосипедах, проделывали сальто и всевозможные кульбиты. Одна мартышка подобрала с арены розовые лепестки и раздала их присутствующим дамам. Бикабай прикрикнул на нее, обезьянка рассердилась и слопала оставшиеся лепестки.

Чарли вспомнил, что львы выступают сразу после обезьян. Он выбежал на арену и принялся поднимать защитную сетку. Сердце отчаянно билось в груди, ноги подкашивались. Тяжело работать, когда на тебя устремлены сотни глаз.

Мальчику ужасно хотелось посмотреть на выступление львов. Конечно, он видел его на репетициях не один раз, но представление — совсем другое дело. Люди будут смотреть и думать, что эти звери больше ни на что не способны, кроме как прыгать, рычать и кататься по арене. Да и этому, будут считать зрители, их научил дрессировщик. Никто из них не знает, что львы умнее иных людей. Никто не догадывается, что заботливый Маккомо пичкал животных наркотиками. Как унизительно!

Потом на арену вышли львы, и все мысли куда-то исчезли. Осталось только зрелище, великолепное и неподражаемое. Следом за львами появился Маккомо. Он был одет в длинный африканский халат, алый плащ, а в руке сжимал хлыст из носорожьей кожи. Звери выстроились в шеренгу, и укротитель пошел вдоль них, поднимая хищников на дыбы и заставляя рычать. По его команде львы упали на землю и перекатились. Затем Маккомо запряг старого льва в колесницу и сел в нее. Вот тогда Чарли по-настоящему испугался. Дрессировщик ведь не знал, что животные утратили былую покорность. Однако, потеряв покорность, хищники обрели былую смекалку. Они послушно выполняли все приказы, хоть это и казалось им унизительным. Ничего. Близился побег.

Молодой лев бросился на старого, а Маккомо сделал вид, что разнимает их. Зрители в ужасе ахнули. Все обошлось. Еще бы! Это ведь было понарошку.

Затем львицы показали номер, называвшийся «Скачка». Суть номера заключалась в том, что дрессировщик стоял посреди арены, а львы бежали по кругу, прыгая на заграждение и отталкиваясь от него. Заиграла веселый марш, и львицы побежали. Они неслись вдоль бордюра, бросались на сетку, приземлялись обратно на арену и снова бежали. Так иногда котята отталкиваются от спинки дивана. Только тут были не котята, а львы, свирепые хищники. Они неслись все быстрее и быстрее. В воздухе сверкали золотистые лапы и гибкие спины. Когда львицы прыгали на сетку, зал дружно ахал.

Наконец наступил антракт. Признаться, Чарли этому обрадовался. Представление держало его в постоянном напряжении, теперь можно было немного расслабиться.

Все еще находясь под впечатлением от увиденного, мальчик помог Маккомо загнать львов в клетки и вышел на палубу подышать свежим воздухом. На небе сияли яркие звезды. Лунный свет четко обозначил веревку, идущую от носа корабля на берег. У них все получится! Не может не получиться!

Вскоре Маккомо ушел в бар, чтобы выпить чашечку кофе. Неудивительно. Представление вымотало его сильнее, чем кого бы то ни было, ведь последнюю неделю Чарли пичкал его лекарством для львов.

Мальчик взял рюкзак и набил его мороженым мясом, которое откладывал последние несколько дней. Он очень надеялся, что мясо не потечет в самый неподходящий момент. Рюкзак оказался довольно тяжелым. С другой стороны, рядом будет шесть львов. Кто-нибудь из них поможет.